Папочка

      Весь день Сатору ходил в напряжении. Но совсем не таком, как раньше. Он переживал о чём-то более серьёзном, чем отсутствие секса. Сейчас это казалось мелочью. Он твëрдо решил рассказать свой секрет девушке, оттого и не мог перестать нервничать. Что она подумает, как посмотрит на него? Это не давало покоя.       Он и сам рассчитывал на что-то. Секс — это безусловно хорошо, но с Рэми ему всегда хотелось большего. Чтобы секс был лишь частью того, что между ними. Хочется видеть её своей от и до. На это были надежды более яркие, чем раньше, но раньше он бы не переживал так, как сейчас. Наверное, стоило сказать ей всё с самого начала, возможно, тогда она бы даже не смотрела в его сторону. Какой же он эгоист, думал лишь о себе. Справедливо мучается сейчас.        Рабочий день закончился. Сатору не спеша шёл в сторону детского сада, чтобы забрать Момо. Все его мысли были о том, как лучше преподнести девушке эту информацию. Идей не было. Просто взять и сказать как есть? Одно дело — решить, другое — решить, как именно. Он в тупике.        — Сатору. — Услышав голос Рэми, он остановился, повернув голову в сторону. Переходя дорогу, она направлялась к нему, вся такая красивая в своём нежно голубом сарафане. — Ты опять не отвечаешь на мои сообщения. — Вместо приветствия она ударила его по руке. — Ты хоть их читаешь?        — Да, я читал, просто не было времени ответить, а потом я просто забыл. — Звучало всё максимально тупо, но так и было.        — Ладно, чёрт с этим. Гляди, что есть. Зефирная паста, кислые мармеладные ленточки и вишнёвая газировка. Скорее пробуй, мне нужно знать, добавлять это в ассортимент моего магазина или нет.        — То есть, — нахмурившись, он принял из её рук пакет, — всё это время ты таким образом тестировала продукты на мне?        — Это называется «взаимовыгода», ничего ты не понимаешь. Тебе ведь было вкусно, грех жаловаться.        — Верно. — Ну хоть в чём-то он был для неё полезен. Впрочем, удовлетворил он тоже её неплохо.       — Когда всё съешь, напиши мне хотя бы маленькое сообщение, чтобы я знала.        — Как скажешь.        — Хм, — окинув его взглядом, Рэми задумчиво отвела взгляд в сторону. — Не хочешь сходить куда-то сегодня… просто так.        — Я… не думаю, что получится. — Порыв девушки заставил его сердце сжаться.        Опять всё делает она, снова проявляет инициативу, а он… Он правда не может сегодня. У Момо снова болит зуб. Много лекарств ей нельзя давать, так что он должен быть рядом и всячески утешать её.        — Тогда… что насчёт завтра?        — Завтра тоже не выйдет.       — Да? А когда же выйдет? Никогда? — задето нахмурившись, Рэми отошла от него в сторону. Естественно она обиделась, как впрочем, наверное, и думает теперь всякое о нём. — Я просто пытаюсь понять, что же тебе ещё надо?        — Рэми…        — Что мне ещё нужно сделать, чтобы ты наконец-то перестал выделываться? Или тебе интересен только… секс? Скажи как есть, чтобы я не чувствовала себя как дура.        — Мне интересна ты.        — Что-то не заметно. Всё время приходится делать всё самой. Знаешь, как сложно? Я ведь через себя переступаю… — поджав губы, девушка, обняв себя руками, отошла ещё дальше. Такая расстроенная, потерянная, неуверенная в себе.       Сатору и не догадывался, что она всё это время могла и впрямь что-то в себе ломать. Вся её смелость была напускной. Чтобы… привлечь его внимание? Она выбрала самый действенный способ, учитывая, что знала о его прошлых желаниях. А что насчёт её самой? Что она испытывала к нему тогда, раз сейчас так быстро перешла к действиям? Стыдно, ведь он даже об этом не думал.        — Скажи, как есть. Я не хочу быть просто способом развлечься. — Это не так, всё не так! — заметив, что она порывается уйти, Сатору взял её за руку. — Я ничего не делал потому что… не думаю, что могу на что-то рассчитывать. Не хотелось обнадёживать и тебя, и себя, но в итоге всё выглядит так, будто я использовал тебя.        — Конечно, можешь.       — Это ты сейчас так говоришь, потому что ещё не знаешь мой секрет?        — Какой ещё секрет?        — Маленький секрет, но очень значимый. Я уверен, что перестану быть тебе интересным, когда ты узнаешь его.        — Что за… бред?        — Пойдём, я покажу тебе. — Да, вот и выход, — просто показать ей всё. Рэми сомневалась, но всё-таки пошла с ним.        Всю дорогу они молчали, лишь изредка переглядываясь, но Сатору ни на секунду не отпускал её руки. До чего же всё неправильно. Он заставляет её нервничать, сомневаться в себе, и всё из-за того, что он… трус? Наверное, можно сказать и так.        Дорога не заняла много времени. Минут через пятнадцать они остановились у невысокого забора, на одном из участков детского сада. Дети играли на улице, в ожидании родителей. Он сразу заметил свою Момо: она качалась на качелях с другой девочкой и громко смеялась. Бросив взгляд на Рэми, которая совсем не понимала, что они здесь делают, он открыл калитку, заходя на участок.        — Момо! — девочка сразу услышала его, радостно запищала и, спрыгнув с качелей, бросилась к нему. Он присел, ловя её в свои объятия.        — Папа! — он тут же получил поцелуй в щёку. Момо, улыбаясь, потрогала его волосы, словно поправляла ему причёску. — Очки дома забыл?        — Да. Как ты тут, всё хорошо?        — Угу.       — Зубик не болит?       — Чуть-чуть.        — Ладно, иди забирай свой рюкзачок и пойдем домой, — аккуратно поправив её платье, Сатору подтолкнул её в сторону и поднялся. Страшно было даже оборачиваться к Рэми, но он это сделал. Выглядела она максимально потеряно.        — Ты… всё-таки женат, да? — вопрос звучал максимально грустно и обиженно. Кажется, она уже успела сделать свои выводы.        — Нет.       — Нет? Но… значит, есть невеста или девушка, подружка, кто-то точно есть, да? Поэтому ты…        — Нет, Рэми, у меня никого нет… кроме моей Момо. Больше никого.       Девушка замолчала, её взгляд бегал по его лицу и, похоже, сейчас она снова использовала свою технику, чтобы понять его эмоции. Прямо сейчас она точно чувствовала его страх, сожаление и надежду на лучшее. Он не врал и она должна понять это.       — Я понимаю, что об этом нужно было сказать сразу, и моё молчание было неправильным, нечестным по отношению к тебе. Я просто… это прозвучит мерзко, но я знал, что не буду тебе интересен, если ты узнаешь о Момо, поэтому я… — нахмурившись, он отвёл взгляд.       Все его слова звучат максимально тупо и жалко. Какие-то чёртовы оправдания. Молчал, лишь бы она и дальше приставала к нему, проявляла свой интерес, и в итоге он смог с ней переспать. Это так всё и было. Но он хотел и большего, не только секса, хотел быть с ней, как пара. Как настоящая пара. На что он надеялся? Ждал, пока она влюбится в него достаточно сильно, чтобы потом, когда узнает его секрет, уже не смогла уйти? Как тупо.        — Тебе и правда нужно было сказать об этом сразу, — вздохнув, девушка нервно поправила волосы. — Но… у тебя точно никого нет? Ты ведь не прячешь кольцо в кармане прямо сейчас? Клянусь, если это так и ты воспользовался мной таким гнусным способом, ты будешь об этом жалеть.        — Я не женат; ни сейчас, ни раньше. У меня нет кольца, нет невесты или ещё кого-то. Я один.        — Точно?        — Ну я, конечно, мерзавец, но не настолько, чтобы изменять, если бы у меня кто-то был.        — Ну, ты верно подметил, что мерзавец. Почему не сказал сразу?        — Почему? Ты молода и красива, жизнь только начинается, тебе явно не сдался мужик с ребёнком.        — Откуда тебе знать, что мне нужно, а что нет? Я понимаю, что после того… что я делала, выгляжу наверняка легкомысленной и несерьёзной, но блин, это вообще не так. Всё это, как какое-то наваждение, наплывы, только для тебя.        — Рэми…        — Почему решил сказать всё именно сейчас, только после того как трахнул меня? Интерес удовлетворён и на этом всё? Избавляешься от меня таким способом?        — Нет же, всё совсем не так! Я говорю об этом сейчас, потому что не могу больше скрывать столь важный аспект моей жизни. Если я хочу чего-то большего — я должен быть честным перед тобой. Иначе это и правда будет выглядеть так, будто я просто пользуюсь тобой. Я не рассчитываю, что ты поймёшь меня, но когда у тебя есть ребёнок, заводить отношения становится чем-то до боли сложным. Мало кому интересно что-то больше, чем секс. А мне хочется чего-то большего, но так, чтобы моя дочь не стояла, как кость в чужом горле. Прости, Рэми, но я иду только в комплекте с ней, никак иначе. И если ты не готова к этому, то я всё понимаю.        — А ты бы хотел… отношений со мной? — у него возникло смутное ощущение, что она слушает его в полуха, и реагирует только на определённые части его откровения.        — Разве важно то, чего хочу я, если этого можешь не хотеть ты?        — Конечно, важно. Тебе не кажется, что ты стал слишком неуверен в себе? Я ведь уже говорила: ты слишком много думаешь. Тебе не пятьдесят, чтобы ты тут размышлял о моём возрасте и о том, чего я должна хотеть в этом возрасте. То, чего ты хочешь — действительно важно, так что говори: хочешь со мной серьёзных отношений или нет?        — Да, я хочу серьёзных отношений с тобой! Ты, чёрт возьми, мне нравишься, Рэми, уже… чёрт знает сколько лет. Я… когда ты уехала, я два года мучился, переживая это, а у нас ведь даже ничего не было. И сейчас я жалею о том, что ничего не сделал тогда. А сейчас… всё стало слишком сложно.        — И не умер ведь, когда сказал это. — Действительно не умер, ничего плохого не случилось и даже стало легче. Наконец-то сказал то, о чём долго молчал. Но какой был в этом смысл, если сейчас, похоже, Рэми уйдет. — Послушай, я… — её прервал звук входящего сообщения на телефоне. Вздохнув, она быстро пробежалась глазами по строчкам. Нахмурилась. — Чёрт, мне нужно идти.       Всё это так невовремя и подозрительно, но он и не думал сомневаться в том, что ей действительно нужно уйти. Её техники очень полезны не только в истреблении проклятий.        — Ладно.       — Я позвоню позже.        Окинув его напоследок взглядом, Рэми ушла. Сатору очень сомневался, что она позвонит ему, как и в том, что может на что-то рассчитывать. Похоже, это конец. Возможно, она снова уедет. Конечно, высокомерно думать так, она точно не бросит свой магазин и квартиру только потому, что он обманул её. Тогда просто начнёт избегать его. И это будет нормально. Ожидаемо. Винить её он точно не станет. Но на душе уже пусто.        — Папа! — его раздумья прервала Момо, набросившись на его ногу. Такая милая. Интересно… понравилась бы она Рэми? — Жарко, купишь мороженого?        — У тебя ведь зуб болит, — вздохнув, он поправил её рюкзак и взял за руку. Попрощался с её воспитателем и увёл за собой. — В другой раз, милая. Давай лучше купим твоей любимой жареной курицы?        — Остренькой?        — Конечно.        — Идёт.        — Как с тобой легко договориться, — подхватив девочку на руки, Сатору крепко прижал её к себе, целуя щёки. Его лучшее успокоительное. Маленький лучик солнца. — Люблю тебя.       — И я тебя люблю, — поцеловав его в щёку, девочка размякла на его плече. Идти сама она теперь точно не собиралась. К лучшему это, обнимая её, он успокоится.        Но как бы не так. Под вечер его накрыло, а утром было ещё хуже. Так наивно ждал звонка от Рэми, надеялся, от того изводил себя бесполезным ожиданием. Она не звонила, не писала и, похоже, даже не думала этого делать.        Всё-таки не зря он боялся. Так внезапно всё изменилось: желания исполнялись, всё было хорошо. Вечность так быть не могло. И вот снова черная полоса. Он снова один, снова страдает и вовсе не от неудовлетворения. Тогда было легче. Сейчас ещё и сердце разрывается. Как сложно.        Почему в его жизни всё никак не может наладиться? Он убивает проклятия, такие сильные, что другие не справятся, идёт и делает свою работу — спасает жизни людей. Он учит студентов: учитель из него плохой, но всё-таки он старается дать им хоть что-то. Он воспитывает ребенка сам, ещё и девочку. Это безумно сложно. Он так устал всё делать один, положиться просто не на кого. Нет такого человека, который помогал бы ему, пока он отдыхает после тяжёлого дня. Разве он не заслужил чего-то хорошего?        Рэми… он снова думает о ней. Словно вернулся на пять лет назад, когда она уехала. Вспомнил, как страдал тогда. Сейчас ещё сложнее. Он стал взрослее, многое осознал. Взрослым всегда тяжело.        Наступили выходные. Прошло уже почти четыре дня. Звонка он так и не дождался. Сам звонить не рискнул.       — Ты сейчас напоминаешь мне себя, но пять лет назад. С таким же кислым лицом ходил. Что стряслось? — Сёко он встретил случайно в магазине, покупая для Момо шоколадки. В техникуме он держался как мог, но за его пределами превращался в унылый кусок непонятно чего.        Недолго думая, он рассказал ей обо всём, конечно, опустив все подробности, которые точно не для посторонних ушей. Сёко не выглядела удивленной, наоборот, кажется, и без того догадывалась обо всём.        — Просто дай ей время.        — Думаешь, в этом есть смысл?        — А почему нет? Не раскисай раньше времени. Она обязательно позвонит, даже если решит, что ты ей не нужен. Будь уверен, что она скажет об этом прямо. Ведь тогда она всё-таки сказала тебе, что уезжает, она попрощалась, хотя могла просто уехать и всё. Рэми всегда ставит точки.        — Не хочу, чтобы на мне стояла точка.        — Раньше думать надо было. Сказал бы сразу ей, что ребенок есть, сейчас бы не ныл и не гадал: нужен ей или нет. В любом случае ты должен проявить терпение и дать ей время. Во-первых: чтобы понять, почему ты такой негодяй молчал об этом, а во-вторых: устраивает ли её всё и готова ли она встречаться с мужиком у которого маленький ребёнок.        — Думаешь, у меня есть шансы?       — Они у тебя и раньше были, ты просто их не видел и не использовал. Собственно поэтому ты сейчас одинокий папаша. Имей терпение. А если Рэми решит, что хочет быть с тобой, смотри, не облажайся. Понял?        Он всё понял. Разговор с Сёко помог. Всё-таки она умеет подбирать слова, чтобы привести его в чувства. Даже тогда она говорила ему не раскисать, и что, возможно, Рэми вернётся. И вернулась ведь. Ему очень не хватает терпения.        Дома Момо носилась, играя со своими куклами до самого вечера. Ей не так интересны мультики, как наряжать своих кукол и устраивать с ними чаепитие. Иногда воображаемый чай приходилось пить и ему, но чаще Момо угощала свои игрушки. Их у неё было много.       День был максимально жарким, он весь вспотел, так что оставив Момо в комнате и, убедившись, что она слишком занята своими играми, отправился в душ, чтобы смыть всю усталость, грязь и пот. Прохладные капли воды приводили в чувство. Голова начала яснеть. Контрастный душ освежает. Особенно после тяжёлого дня.        Видимо, он стоял слишком долго в душе, вода шумела, он сначала и не услышал голос Момо за дверью. Тут же выключил воду.        — Что такое, милая?       — Папочка, там кто-то в дверь звонит, я боюсь.        — Я… я сейчас, подожди меня в комнате, — чертыхнувшись, Сатору поспешно смыл с тела пену, наспех вытерся полотенцем и, радуясь, что заранее взял с собой чистые вещи, переоделся, слегка вытерев мокрые волосы полотенцем. Выключив свет, он вышел из душа. Возле кровати его ждала Момо, пытаясь дотянуться до его телефона на тумбе. — Не переживай, милая, сейчас я посмотрю, кто там, — звонка в дверь он больше не слышал, но проверить всё-таки решил.       Взяв Момо за руку и попутно проверяя свой телефон, он направился из спальни, но тут же замер на проходе, увидев целых три пропущенных звонка от Рэми и столько же сообщений.        Она звонила ему около часа назад, пока он оттирал от ковра пролитый сок. После этого пошел в душ и даже не проверил свой телефон. Чёрт!        Рэми написала ему, что заедет. И… похоже, она и правда пришла. Отбросив телефон в сторону и оставив Момо в гостиной с её куклами, поспешил к двери. Стало так волнительно. Он боялся, что Рэми уже ушла. Но нет, открыв дверь, он увидел её стоявшую у стены. Она тут же выпрямилась, увидев его, подходя ближе.        — Опять не отвечаешь на мои звонки.        — Я… был занят, чистил ковер… увидел, что ты звонила только сейчас.        — Так и быть, поверю. Думала, уже не откроешь.       — Я был в душе.        — Я вижу, — Рэми замолчала, смотрела на него, очевидно, чего-то ждала, а он не знал, что сказать, всё ещё шокированный тем, что она пришла к нему домой. Знать бы ещё с какой целью.        Прокашлявшись, он всё-таки решил спросить и не тянуть резину зря.        — Ты… что-то решила, да?        — Ты о чём?        — Ну как… Тебя не было четыре дня, ты не звонила и не писала, очевидно… тебе было над чем подумать.        — Я была на острове, выслеживала проклятие, там связи нет, я бы позвонила раньше. Конечно, я понимаю, о чём ты говоришь, но решать тут нечего.       — Да? — чёрт, выходит она даже не думала о нём, и всё это время была занята заданием. — Значит, ты решила всё раньше?        — Что ты там себе уже придумал? Давай, скажу так: я не убивалась мыслями о том, каков ты козел и так далее, не решала то, нужно мне это или нет, ничего такого не было.        — Почему?        — А почему я должна?        — Тогда почему ты здесь?        — Если бы отвечал на мои звонки, не задавал бы глупые вопросы сейчас. Это, конечно, не очень приятно — то, что ты скрывал такое, но я понимаю тебя, понимаю почему так. Всё ещё немного обидно, но я не злюсь. Хорошо, что у тебя бабы нет, а остальное не важно. Если же всё-таки надеялся спугнуть меня своей дочкой, то ничего не вышло.       — То есть ты… даже и не думала игнорить меня и всё такое?        — Не думала.        — Но разве тебя не смущает мой… ребенок?        — Мне, конечно, жутко интересно откуда у тебя ребёнок, но — то, что она у тебя есть, ничего не меняет. Я хочу, и я заберу тебя с твоим маленьким плюс один себе, папочка.        Годжо лишился дара речи, поражаясь и своей тупости и смелости девушки. Правильно говорила Сёко: рано он сделал выводы и раскис. Правильно говорила Рэми: он стал до жути неуверенным в себе. Изводил себя за зря, а она даже и не думала ни о чём, не решала. И так знала, чего хочет. Смелая, не испугалась даже его дочки. Идеальная для него.       «Если Рэми решит, что хочет быть с тобой, смотри, не облажайся.»       Она захотела, значит у него нет права на ошибку. Только держать её, как можно крепче.        — Я принесла суши и некоторые сладости. Даже маленькие суши для твоей Момо. Смотри, какие крошечные, — улыбаясь, она достала из пакета коробочку малюсеньких суши. — Мне сказали их можно детям, но без васаби, конечно же. А сладости ты должен попробовать и дать мне свою оценку.        — Рэми… — не сдержавшись, он резко притянул её к себе, впиваясь в губы поцелуем. Таким несдержанным, полным его кипящих чувств, радости и благодарности. Черная полоса, похоже, отменяется, потому что белая всё ещё стелется.        — Тише, папочка, не так быстро, — Рэми разорвала поцелуй, подняла его руку выше со своей задницы, но не отстранилась.        — Прости, я просто не могу поверить. Думал, что ты теперь меня в игнор закинешь, уже ни на что и не надеялся.        — Я так и подумала.        — И всё-таки, почему? Я хочу серьезных отношений, ты ведь понимаешь? Если решила, то придется терпеть меня и мою дочку.        — Признаться честно, я сомневалась в том, что ты настроен серьёзно. Зная тебя, я действительно переживала на этот счёт. Но, если у тебя есть ребёнок, то ты априори не можешь быть безрассудным, и это успокоило меня, пусть и удивило. Я не вижу ничего плохого в детях, и твоя малышка точно не станет преградой для меня. Это не то, что не пугает меня, это… очень даже возбуждает, — когда её руку скользнула ему под футболку, Сатору резко обернулся назад, проверяя, не видит ли ничего его дочь. К счастью, нет.        — Вот как? Заходи, — сглотнув, он взял её за руку, заводя в свою квартиру. Если бы не Момо в соседней комнате, он бы уже прижал девушку у стены, а так приходилось сдерживаться. — Момо любит суши. Я познакомлю тебя с ней, — растрепав влажные волосы, Годжо подтолкнул девушку к гостиной.        — Как представишь меня, папочка?       — А как можно?        — А как хочешь?       — Так мы ничего не решим. В последние дни я вообще думал, что останусь для тебя никем, так что я не знаю, кем могу считать тебя для себя. У нас ведь… даже свидания не было.       — Можно считать, что поход на море был свиданием. — Да, если опустить все подробности того, что они делали без одежды, можно считать тот вечер хорошим свиданием. — Если ты ещё не слишком стар для этого, то отныне считай меня своей девушкой, папочка.        — Тебе, я смотрю, нравится меня так называть, — кажется, он уже привык к такому обращению, но сейчас от чего-то тушевался. Неожиданно смущало.        — Ну, ведь это так и есть.        — Верно.        — Так что скажешь?        — Скажу, что не слишком стар. Если ты правда готова, то я покажу тебе свою серьезность. Я обязательно отведу тебя на свидание. Нормальное.       — Это, конечно, звучит здорово, но вместо свидания можно и заняться чем-то другим. Столько дней на острове в одиночестве — мне было грустно.        — Поднять… тебе настроение?       Уверять её в том, что это не лучшая идея, Сатору точно не станет. Напротив, подобное предложение пришлось ему по душе. Он не настаивает, это лишь инициатива Рэми. Если она считает, что есть что-то лучше свидания, он согласится с этим. Ведь все пары в первое время после начала отношений по большей части ходят не на свидания, а как раз занимаются всяким голыми. Со временем, когда страсть удовлетворена, можно и походить на свидания чисто для души и отдыха. Ему подходит такой расклад. Главное, что Рэми это не заденет.        — И себе заодно. Но… давай в следующий раз приставать начнёшь ты, а то я как-то уже и беспокоиться начинаю. Становлюсь какой-то извращенкой.        — Не беспокойся, — извращенка или нет — не важно, главное, чтобы им было хорошо вместе, а им было очень хорошо. Но всё-таки она права: нужно и самому проявить хоть какую-то инициативу. — Момо, милая, иди сюда. — Девочка оторвалась от своих кукол и послушно подошла, с любопытством поглядывая на Рэми. — Я хочу познакомить тебя с Рэми, она… — поймав себя на мысли, что смутился назвать её своей девушкой, Сатору недовольно сжал кулаки. И откуда в нем это взялось? Как для довольно бестактного человека это что-то новое. — Ты будешь теперь её часто видеть и, я надеюсь, что вы поладите.        — Не могу поверить, что ты смутился, — хохотнув, девушка опустилась на колени возле девочки — та не сводила с неё своих любопытных глаз. — Привет.        — Привет, — бросив взгляд на своего отца, Момо подошла ближе. — Ты очень красивая, и глаза большие, как у моих кукол.        — Да? Ты тоже красотка, на папу очень похожа.        — Да, — девочке пришёлся комплимент по душе, она тут же заулыбалась. — Значит, ты будешь моей мамой?        — Момо… — неловко посмотрев на Рэми, Сатору опустился рядом, — иди принеси своих кукол, покажешь их Рэми, давай. — Не споря, девочка убежала за своими куклами. — Прости за это.        — Ничего, она ведь маленькая. Сколько ей?        — Уже три.        — Ясно… и всё-таки, как так получилось? Где… её мама? — было заметно, что Рэми было неловко задавать эти вопросы, но интерес пересилил смущение.        — Я не знаю, где она.        — Как так?        — Мне это не интересно. Я даже имени её не знаю, а лицо вообще не помню. Где она сейчас и что делает, мне глубоко плевать, — вздохнув, Сатору удобнее устроился на полу. Рассказывать о своей ситуации всегда непросто. — Так просто получилось. Я был пьян, впервые в жизни допился до такого состояния, ну и… встретил какую-то девушку. Это был первый раз, когда я забыл про защиту. Ну и девять месяцев спустя она пришла сюда со своими родителями, чтобы сбагрить мне младенца. Оказывается, они даже наняли детектива, чтобы тот разыскал меня, так заморочились… Ребенок ей был не нужен. Она отдала бы её в детский дом, если бы я не взял, — нервно разминая пальцы, Сатору бросил взгляд на Момо, которая вытаскивала своих кукол из-за чайного столика. — Я был в полном ужасе, сперва не верил, решил, что она просто хочет моих денег — но нет, ей был не интересен ни я, ни Момо. Так странно, она ведь столько месяцев носила её, родила, а в итоге отдала мужику, которого вообще не знала. Впрочем, это к лучшему. Не знаю, что было бы с Момо, если бы она оставила её у себя.        — Как же ты решился взять её?        — Не знаю, просто посмотрел и понял, что она действительно моя, тут ошибиться было сложно. Я был не готов совсем, у меня ничего не было для ребенка, но от одной мысли, что она окажется в детском доме, мне стало дурно. В итоге вот… мы вместе уже три года.        — Никогда бы не подумала, что ты окажешься таким ответственным. — Сатору усмехнулся, сам от себя до сих пор в шоке.       — Я тоже.        — Не жалеешь ни о чём?        — Нет. Одному было очень сложно, до сих пор сложно, но я не жалею.       — Понятно. Значит, это и есть причина твоего воздержания? Дела поважнее, да?        — Да, дела важнее.        — Получается ты можешь подолгу обходиться без этого. Хм.       — Прекрати, не нужно меня изводить этим. Я не хочу больше терпеть подолгу.       Как показала практика, он может обходиться без секса вплоть до нескольких месяцев, но это всё плохо сказывалось на нём. Не очень хорошая практика. Хотелось бы иметь возможность заняться этим и удовлетворить свои потребности, когда захочется. Это возможно, когда есть девушка или жена. Сейчас у него есть Рэми, так что он рассчитывает на регулярный секс и отказ от дрочки.        — А что же ты тогда предлагаешь?        — Ты предложила, а я лишь соглашаюсь. Не хочешь остаться у меня на ночь?        — Вот так сразу?       — Нет, сначала ужин и десерт, а затем уже я тебя…        — Папа, кукла порвала платье, — Момо расстроенная подбежала к нему, тыкая довольно большую куклу с длинными волосами прямо в лицо. Рукав платья был немного порван. Девочка вот-вот заплачет.        — Как же она так? — вскинув брови, Сатору забрал куклу, осматривая повреждения. Дырка небольшая, но заметная. Нужно бы зашить, но с его огромными руками, которые явно созданы не для шитья, сделать это будет сложно. Ещё испортит всё сильнее, если попытается.        — Когда вылезала из-за столика, зацепилась за стул и порвала платье. Папа, спасай платье.        — Может, купим новое платье для неё? Не думаю, что смогу зашить это.        — Нет, мне нравится это, — глядя прямо ему в глаза, Момо начала плакать.        — Я зашью, неси сюда нитку и иголку.       Немного замешкавшись, Сатору вытер слёзы дочери и встал, чтобы принести нитку с иглой. С маленькими тонкими пальцами Рэми зашить столь маленькую дырку будет легко.        Справлялась Рэми хорошо, делала всё аккуратно, чтобы было незаметно швов. Момо сидела рядом и наблюдала за тем, как исчезает дырка на платье куклы. Она осталась довольна. После чего притащила и порванного медведя. Этой игрушке уже было больше года и девочка его любила, даже с оторванной лапой и ухом. Делать нечего, пришлось шить и его. Наблюдая за тем, как порванные игрушки вновь становятся целыми, видя восторг дочери, Сатору понял, что им действительно в доме очень не хватает женской руки. Ему нужно быть очень осторожным и деликатным с Рэми. Упускать её нельзя.        — Тебе придется хорошенько отработать мой труд, — томный шёпот прямо в ухо свёл Годжо с ума.       И, пока Момо демонстрировала девушке всех своих кукол и показывала прочие игрушки, Сатору мог думать лишь о своей предстоящей отработке. От тех мыслей, которые крутились в голове, его член начал нетерпеливо дёргаться. Чёрт, видимо, его быстрое возбуждение и реакция на пошлые мысли ещё не отпустили его. Пока ещё недостаточно насытился, чтобы унять это мальчишеское желание.        Вечер прошел хорошо, лучше, чем мог бы. Ужин за просмотром телевизора, затем — десерт. Сатору не находил себе места от радости видя, как его дочка общается с Рэми, а та в свою очередь отвечает ей довольно тепло. Хорошее начало. Если Момо понравится Рэми, то она точно не станет причиной по которой она может уйти от него. Пока всё складывается хорошо. Но может быть ещё лучше.        — Я уложу Момо спать.       Было уже довольно поздно, Момо засыпала, так что Годжо понес её в комнату. Быстро умыл, помог надеть пижаму и, подождав, пока уснет, вернулся к Рэми.       — Так что, останешься на ночь?       — А ты уложишь меня спать, папочка? — Рэми была сосредоточена на экране телевизора, досматривая забавное телешоу.       Можно было принять её слова за некую шутку, если бы не тон её голоса. Подобные фразы она озвучивает лишь для него. И это льстит. Томным голосом, с придыханием, словно они уже в процессе. Изводит его. Закусывает губу и бросает мимолётный взгляд. И этого хватает, чтобы наброситься на неё, придавливая к спинке дивана.        — Хватит изводить меня.       — Нет, не хватит. Уложи меня спать, — всего секунда и в плену уже оказался он, девушка с силой обвила его ногами, хватая за шею руками, губы потянулись к его уху. Он задрожал, как школьник. Чёрт! — Под себя.        — Хочешь быть снизу?       — Да, папочка, хочу.       — У тебя стыда совсем нет, что ли? — такие фразочки смущали даже его, а она даже не покраснела, голос не дрогнул. Наспех выключив телевизор, он поднялся с дивана, удобнее придерживая девушку за поясницу, направляясь в свою спальню.       — Я вообще-то на пределе, так что давай, пока момент не испорчен, ты скорее меня трахнешь.        — А на твоём фоне я выгляжу не таким уже и извращенцем, — довольно хмыкнув, Сатору выключил свет, толкая дверь своей спальни.        — Что насчёт стриптиза в качестве платы за мой труд?