Кукольный дом

      Юнхо обнаруживает Чонхо сидящим на одной из ступенек возле двери Сонхва с недокуренной сигаретой, свободно болтающейся между пальцами. Глядя на валяющиеся на земле окурки, Юнхо не может точно сказать, сколько их у Чонхо. Заметив Юнхо, он предлагает кочевнику свою. Это заманчиво, но Юнхо в конце концов качает головой.       Не сейчас.       Вздохнув, Чонхо опускает его на землю и топчет ногой.       — Ну что? — спрашивает младший, бросив на Юнхо быстрый взгляд, прежде чем отвести глаза. — Что ты собираешься делать с куклой?       Несмотря на то, что Юнхо уже знает, что он собирается делать дальше, он отвечает:       — Сонхва упомянул, что мы можем продать его в игровой дом. Не имея возможности извлечь кукольный имплант он, похоже, не надеется, что сможет сделать что-то ещё. Это будет лучше, чем продавать его обратно Скавсу для того, чтобы его разобрали на части.       Чонхо резко глядит на него и быстро отводит взгляд.       — Не похоже, чтобы ты так поступил, — ворчит он.       — Ты выглядишь очень расстроенным, — Юнхо придвигается к своему напарнику, осторожно приближаясь к нему, как приближаются к испуганной кошке. — С тех пор как ты узнал об кукольном имплантате, ты выглядишь более злым, чем обычно. Не похоже, чтобы ты расстраивался по этому поводу, — вторит ему Юнхо. Чонхо раздражённо морщит нос и дуется. — Я думал, ты скажешь мне, чтобы я его продал. По крайней мере, получу с этого хоть какой-то доход. Расплатиться с Сонхва и получить прибыль.       — Если ты этого хочешь, — Чонхо поднимается на ноги и поворачивается, чтобы подняться по лестнице.       — Я не собираюсь, — кричит Юнхо, чтобы остановить Чонхо. Это срабатывает. Младший останавливается, его плечи всё ещё напряжены, и он медленно поворачивается лицом к своему напарнику. — Пока не знаю, что с ним делать, но продавать его не собираюсь. Просто пока отвезу его к себе, а потом, надеюсь, что-нибудь придумаем, — Юнхо чешет затылок. — Просто… интересно, почему ты так ненавидишь кукол.       — Я не ненавижу кукол, — защищается Чонхо, а затем вздыхает в знак поражения. Он поворачивается спиной к стене лестницы и опускается на пол. — Куклы просто… больная тема для меня. Вот и всё, — блондин хмыкает, размышляя, не закончить ли на этом разговор, но Чонхо, на удивление, продолжает дальше. — Ву… Ву когда-то был такой куклой. Вот почему я… да. Я не ненавижу кукол. Я ненавижу тех больных ублюдков, которые их создают и используют.       Юнхо моргает, застигнутый врасплох ответом Чонхо.       — Уён был? — повторяет он. Юнхо даже не подозревал. Конечно, ещё минут десять назад он не понимал, в чем разница между игрушкой и куклой. О парне Чонхо он знал только как о монтажёре порнофильмов. Они никогда особо не говорили о своём прошлом.       — Да. Встретил его, когда он ещё работал, — признаётся Чонхо. — Несколько наёмников, с которыми я тогда работал, привели меня в игровой дом, где он работал, — он бросает скрытый взгляд в сторону Юнхо, выглядя пристыженным. Инстинктивно Юнхо кладёт руку ему на плечо, молчаливо заверяя, что он не смотрит на Чонхо свысока за это. Младший вздыхает, но его плечи расслабляются под тяжестью руки Юнхо. — Честно говоря, сначала я не очень о них думал. Просто решил, что это безумно дорогие игрушки, которые, возможно, лучше трясут задницами или как-то так. Но дело в том, что куклы, рекламируются как способные исполнить все твои желания. И это в какой-то степени правда, потому что в них вживлен поведенческий чип. Первая ночь, проведенная с Ву, была просто охренительной. Он как будто точно знал, что я от него хочу.       Пальцы его рук судорожно сжимают сигарету, и Юнхо задумывается, насколько он сейчас зол.       — Я тогда был глуп. И одиноким. Чувствовал, что я ему небезразличен и всё такое. Я всё время возвращался, когда у меня были приступы и я чувствовал зуд, когда мне хотелось, чтобы кто-то тёплый трахнул меня, а потом обнял.       — Что случилось? — спрашивает Юнхо. Это намного больше, что он когда-либо слышал об их отношениях. Он никогда не знал их иначе, как вполне функциональную и здоровую пару — что бы это ни значило, по крайней мере, в Ночном городе.       — Однажды ночью я был разбит. Мама погибла в автокатастрофе, — Чонхо закрывает глаза и откидывает голову назад. — Пошёл туда, потому что просто хотел утешиться. В ту ночь даже трахаться не хотелось. Просто хотел, чтобы кто-то обнял меня, пока я плачу. Но это было чертовски жутко. Не знаю, что-то было в нём в ту ночь, из-за кукольного импланта, это было странно. Неестественно. Поэтому я использовал стоп-слово. Никогда раньше этого не делал. Не понимал, к чему это приведёт. Это останавливает имплантат. После чего они возвращаются в нормальное состояние, и это был первый раз — первый раз, когда я по-настоящему познакомился с Ву. Он даже не знал, кто я такой. По удостоверению знал, что я постоянный клиент, но ничем не отличался от других постоянных клиентов, которые приходили к нему.       Чонхо качает головой, губы кривятся от отвращения.       — Всё это время я не знал, что делает, поведенческий чип. Я, по сути, просто насиловал его всё это время.       — Я в это не верю, — говорит ему Юнхо. — Ты этого не делал. Ты бы этого не сделал. Ты заказал услугу.       — Разве от этого лучше? — Чонхо качает головой.       — Теперь ты с Уёном, — замечает Юнхо. — Очевидно, что-то изменилось.       — Да, изменилось, — соглашается Чонхо, скрещивая руки на груди. — Потому что, несмотря на всё это дерьмо и незнание того, кто я такой, Уён всё равно обнял меня, когда я расклеивался. Он по-прежнему давал мне именно то, что мне было нужно, и я продолжал возвращаться. Только после этого я немедленно произнес стоп-слово, чтобы он стал самим собой.       Губы Юнхо кривятся в лёгкой улыбке. Странная, в общем-то, история. По крайней мере, странная для Ночного города.       — Так вот как вы познакомились и влюбились?       — Не совсем, — Чонхо качает головой и фыркает. — Сначала мы были просто друзьями, но он мне очень понравился. Я неоднократно пытался убедить его оставить работу. Ненависть вызывала мысль о всех тех ублюдках, которые использовали его, пока он находился под воздействием своего поведенческого чипа. Я ненавидел его ещё больше, думая о том, каким он был с каждым из них, но он не хотел уходить. Не имея другой работы. Мне потребовался год, прежде чем я смог предложить ему работу в брэйндансе, и он в этом хорош.       Он пожимает плечами.       — В общем, вот почему. Я ничего не имею против кукол, но мысль о том, что какой-то долбаный корпорат просто сделал его, использовал, а потом бросил Скавсу, когда закончил… — Чонхо издаёт звук отвращения в глубине горла. — Кто знает, что они вообще собирались с ним делать? Его детали стоят целое состояние, но он ещё и красивая кукла. Не удивлюсь, если они берегли его для какого-нибудь больного BD, который хотели снять.       При этой мысли у Юнхо урчит в животе.       — Ты думаешь, они хотели снять с ним фильм?       — Меня бы это не шокировало, — рычит Чонхо, роясь в кармане в поисках очередной сигареты. К чёрту всё это. Он больше не может этого выносить. — Доказательств этому нет, но Ву говорил, что многие из кукол, в отставке, могли оказаться в такой ситуации. Среди них ходили слухи, что сломанные куклы отправляли к падальщикам и те использовали для больных и извращенных BD. Не знаю, правда ли это, или они просто использовали это как способ держать кукол в узде. А Скавс ради быстрой наживы пойдёт на всё. Сделать из их поганой операции брейнданс, по-моему, не так уж и сложно.       — Тогда, наверное, хорошо, что я его спас.       Кочевник вынимает сигарету, которую Чонхо достал из портсигара, и кладёт её между губами. Младший вздыхает, но не сопротивляется, а терпеливо ждёт, пока Юнхо прикурит и сделает затяжку.       — Кто знает? Может, лучше бы он уже умер, — говорит Чонхо с гораздо меньшим остервенением, чем раньше. — Возможно, он безумно пострадал от всего этого, — он выхватывает сигарету из пальцев Юнхо, когда блондин протягивает ему её.       — Или, может быть, мы дали кукле второй шанс на жизнь.       Пожав плечами, Чонхо поворачивается и поднимается по лестнице на первый этаж, выдыхая дым из своих кибернетических легких.       — Ты теперь заберёшь его к себе? Если да, то я тебя отвезу.       — Да, — Юнхо отталкивается от стены и поворачивается, чтобы вернуться в мастерскую Сонхва. — Ты не мог бы позвонить Уёну? Спроси, нет ли у него свободных штанов. Думаю, у него примерно такой же размер.       Чонхо отмахивается от него рукой, держащей сигарету. В другой он уже достаёт свой голофон, и Юнхо может только предположить, что он звонит своему парню.       Юнхо ещё раз заглядывает на заднее сиденье, когда Чонхо заводит его «Торнтон» в гараж мегакомплекса «Ватсон», где он живёт. Кукла по-прежнему в отключке и не шевелится, но равномерное вздымание и опускание его груди успокаивает кочевника. Кукла настолько тиха и неподвижна, что Юнхо не может отделаться от паранойи, что он в любой момент может умереть на заднем сиденье машины Юнхо. Но, видимо, он выжил, потому что каждый раз, когда Юнхо проверяет его новый имплант-биомонитор, жизненные показатели остаются стабильными.       Когда Юнхо возвращается в мастерскую, чтобы забрать его, Сонхва даёт ему последний совет.       — Будь с ним очень осторожен, когда он очнется, — напутствует его риппер, пока Юнхо изо всех сил старается укутать его тело своей курткой, переставляя её так, чтобы можно было поднять куклу. — Я не представляю, через что ему ещё пришлось пройти и как много он помнит о своём пребывание у Скавс. Он может быть диким или послушным, а может быть и чем-то средним, так что будь начеку, когда он проснется.       Юнхо заверяет его, что так и будет. Последняя сделка принесла неплохой доход, помимо тех немногих евродолларов, которые Юнхо старался сохранить. Затраты на уход за этим парнем, вероятно, составят большую часть этой суммы, но Юнхо решает, что сможет продержаться несколько дней, не беря на себя ещё одну работу. Помогает то, что Сонхва наотрез отказывается от оплаты и велит держать деньги у себя, пока они не выяснят, что с куклой.       Чонхо паркует машину и сразу же направляется к лифту, как только он выходит, он снова достаёт свой голофон. Юнхо бежит за ним, подхватывает куклу с заднего сиденья и несёт её к лифту. По дороге он проходит мимо нескольких человек, но никто даже глазом не моргнул в его сторону, несмотря на полуобнаженное тело, которое он прижимает к груди.       Они поднимаются на лифте на верхние уровни квартир — сорок второй, если быть точным, — и Юнхо даже не удивляется, когда Уён оказывается на месте, готовый поприветствовать их в серых трениках, перекинутых через руки.       — В чём дело? — спрашивает он, как только Чонхо выходит из лифта.       — Спроси у Юнхо, — Чонхо дёргает головой в сторону блондина, а Юнхо быстро проносится мимо них и бежит через холл к двери своей маленькой однокомнатной квартиры.       Уён, недолго думая, последовал вслед за кочевником, а Чонхо — за ними. Юнхо поднимает руку и прикладывает её к клавиатуре своей двери. Она мигает зелёным светом, двери открываются, и он заходит внутрь. Не обращая внимания на парочку, стоящую позади него, он направляется к маленькой нише в дальнем углу, где стоит его кровать, и кладёт на неё куклу, после чего поворачивается к Уёну, взмахом руки приглашая того подойти ближе.       — Могу я взять это? — спрашивает он, указывая на треники, перекинутые через руку Уёна.       — А? — Уён опускает взгляд на одежду в своей руке. — О. Да, Чонхо попросил меня принести тебе пару, — он протягивает штаны Юнхо, чтобы тот взял их, а сам направляет своё внимание на тело на кровати Юнхо. — Кто это, чёрт возьми? — он показывает на парня, а затем смотрит на Юнхо, который разворачивает штаны и осматривает их, а затем на Чонхо, который с громким вздохом опускается на диван Юнхо.       Когда никто не отвечает, Уён оглядывается на парня и протягивает руку, чтобы снять куртку Юнхо с его тела. Он резко вдыхает и забирается на кровать рядом с телом, медленно проводя глазами по его фигуре. Он протягивает руку, чтобы коснуться его лица, поворачивает голову из стороны в сторону, а затем проводит пальцами по шее, плечам и груди.       — Мы не знаем, — наконец отвечает Юнхо, переползая на кровать рядом с Уёном. — Нашли его едва живым во время нашего последнего рейда.       Он с ворчанием продевает ноги куклы через каждую штанину, подтягивая их к бёдрам.       — Он кукла, — выдыхает Уён. С дивана Чонхо громко вздыхает.       Юнхо замирает и смотрит на него.       — Ты можешь сказать?       Пожав плечами, Уён опускает руки к маленькой талии куклы и на мгновение задерживает их там.       — Я работаю со многими игрушками и куклами. Я узнаю их, когда вижу, — затем он смотрит на Юнхо с язвительной улыбкой. — Ты должен позволить мне взять его на день. Я могу снять его и Чонхо. Готов поспорить, куча народу заплатила бы хорошие деньги за возможность поиграть в BD, где можно трахнуть такую куклу, как он.       — Ты не используешь его для брейнданса, — бурчит Юнхо, сползая с кровати.       — Ой, с тобой не интересно, — Уён высовывает язык из-за спины кочевника.       — Ву, — окликает его Чонхо с дивана. — Не надо. Юнхо забрал его из логова Скавса.       С шипением Уён отдергивает руки, словно обжегшись, и смотрит на своего парня расширенными от ужаса глазами.       — Правда? — шепчет он.       — Да, — Чонхо встаёт с дивана и наблюдает, как Юнхо подходит к шкафу и достаёт из ящика старую футболку. — Юн пока не знает, что с ним делать, поэтому он останется здесь, по крайней мере, до тех пор, пока не очнётся.       — Дерьмо, — Уён сползает с кровати и трусит прочь от кочевника, когда тот возвращается. — Прости. Просто подумал, что это кукла, которую ты подобрал.       — Не беспокойся об этом, — Юнхо натягивает футболку через голову куклы, стягивая её вниз, чтобы прикрыть грудь, прежде чем переложить её на кровать в более удобное положение. — Я знаю, что ты ничего такого не имел в виду.       — Нам пора идти, Ву, — говорит ему Чонхо, пытаясь выпроводить своего парня из квартиры, хотя он знает, что интерес и беспокойство Уёна уже вызваны. Он смотрит на куклу на кровати Юнхо, явно не желая уходить. — Я куплю тебе что-нибудь в одном из киосков на первом этаже, — пытается Чонхо, протягивая руку, чтобы поиграть с маленьким хвостиком Уёна.       Это, похоже, привлекает внимание Уёна, по крайней мере, на некоторое время, потому что он на секунду поворачивается и смотрит на Чонхо, а затем снова на Юнхо.       — Он что, из игрового дома? — спрашивает он, не в силах сдержать дрожь в голосе.       Юнхо делает паузу, но не поворачивается, чтобы встретиться с ним взглядом. Теперь, кода Юнхо знает, чем он занимался до того, как стал монтажёром «Брейнданс», его страх вдруг становится для блондина чем-то значимым.       — Мы не знаем, — наконец повторяет он снова. — Мы можем строить догадки, но ничего нельзя узнать, пока он сам нам не скажет, а он всё это время был без сознания.       Чонхо откидывается на спинку дивана и пристраивается позади Уёна, обхватывает его за талию и добавляет:       — Парить над ним тоже не поможет, — он прижимается поцелуем к шее Уёна, чуть выше его интерфейсной пробки. — Мы должны идти. Я уверен, что Юнхо сообщит тебе, когда он очнётся, — блондин кивает головой в знак согласия со словами Чонхо, и Уён, наконец, двигается, когда Чонхо уговаривает его подойти к двери.       — Скажи, если понадобится помощь, — неожиданно произносит Уён, когда дверь распахивается. — У меня большой опыт общения с подобными людьми, так что если тебе понадобится помощь, просто… дай мне знать.       Юнхо кивает, уверенный в том, что в ближайшем будущем снова предстоит связаться с Уёном, и благодарный за то, что монтажёр живёт всего в двух шагах от него.       — Да. Обязательно. Спасибо, Уён.       Кивнув, Уён позволяет вывести себя из квартиры Юнхо и поворачивается лицом к Чонхо, когда тот хватает его за руку.       — Подожди, — он упирается пятками в землю, когда Чонхо пытается потянуть его к лифту. Чонхо останавливается на месте и с любопытством глядя на своего парня. — Может, поедим позже? Сейчас я просто… — он крепче сжимает руку Чонхо и тянет его в противоположную сторону. — Мне нужно кое-что ещё, — шепчет он.       Чонхо смотрит на то, как дрожит тело Уёна, и не сразу понимает, о чём его парень просит.       — Да, — ворчит он, потому что и сам не ожидал этого. Он предполагал, что Уён расстроится, когда поймёт, что Юнхо привёз куклу. Он также знал, что скрыть этот факт невозможно. Уён уже давно работает в индустрии, ещё до появления Чонхо. Он может определить куклу, даже не пытаясь. Кивнув, Уён ведёт Чонхо по балкону в свою квартиру.       Квартира Уёна — почти зеркальное отражение квартиры Юнхо, с той лишь разницей, что Уён превратил одну маленькую комнатку, отгороженную дверью, в свою собственную студию для монтажа брэйнданса. Юнхо же использует свою комнату скорее как дополнительный склад. Чонхо видит, как в дверном проёме загорается свет от мониторов и оборудования, но даже не успевает спросить у Уёна, над чем он работает, как его парень уже сбрасывает с плеч джинсовую куртку и стягивает рубашку через голову.       Чонхо поднимает руки, чтобы помочь ему, и обхватывает ими талию Уёна, притягивая его к себе достаточно близко, чтобы поймать его губы в поцелуе. Уён стонет, запускает пальцы в красные волосы Чонхо и притягивает его к себе, чтобы сильнее сжать их губы в поцелуе. Чонхо не жалуется, позволяя Уёну взять инициативу на себя, а его руки блуждают по телу его парня.       Уён подаёт бёдра вперёд и прижимается всем телом к телу Чонхо, задерживаясь на мгновение, прежде чем оттолкнуть от себя красноголового. Задыхаясь, он отталкивает Чонхо в сторону кровати, срывая с себя майку и борясь с пуговицей на джинсах.       — Ты уверен, что это то, что тебе сейчас нужно? — Чонхо садится на кровать и тянет Уёна вперёд за подол брюк. Отмахнувшись от рук старшего, он сам расстёгивает джинсы Уёна, просовывает руки в пояс брюк и трусов и спускает их по ногам, стягивая с него остатки одежды.       — Да, — Уён выдыхает, снова запуская пальцы в волосы Чонхо и вылезая из штанов, отбрасывая их в сторону. — Просто нужно напомнить себе, что меня там больше нет. Я больше не кукла, — он притягивает парня к себе и вздыхает, чувствуя, как мягкие губы бегут по его груди, по животу, к бедру, где Чонхо всасывает суровый синяк. Член Уёна заинтересованно подёргивается, ещё не совсем твёрдый, но уже точно набирающий силу. — Блять, — шепчет он.       — Ву, ты уже давно не кончал, — бормочет Чонхо, облизывая тёмный след, оставленный им на бедре. Другой рукой он обхватывает головку полутвердого члена Уёна и играет с ним, пока его щёки не раскраснелись, а член не стал полностью эрегированным, и на его щели не выступила росинка предэякулят. — Ты в безопасности, — он облизывает кончик члена Уёна, слизывая предэякулят, а затем обхватывает губами головку, чтобы пососать её.       Уён стонет от удовольствия и откидывает голову назад, закрыв глаза. Он проводит пальцами по волосам Чонхо, поощряя красноволосого продолжать. Чонхо потакает ему, посасывая головку члена, проводя языком по чувствительному кончику, а затем с лёгким хлопком отстраняется. Он прижимается губами к головке, красной и мокрой от слюны, и обхватывает член рукой.       Уён громко стонет, а Чонхо отстраняется и убирает руку, чтобы расстегнуть штаны. Уён делает шаг назад и проводит рукой по волосам, его грудь вздымается. Чонхо опускает глаза на тело своего парня, облизывая губы от увиденного и поспешно вылезает из штанов.       Но тут Уён разворачивается и направляется в другой конец комнаты. Чонхо в замешательстве смотрит, как его парень уходит от него. Что? Куда он идёт? Он сжимает кулаки и хнычет, отчаянно пытаясь вогнать свой член в тёплое тело Уёна.       Уён нагибается перед комодом и открывает последний ящик, где, как знает Чонхо, хранится его нижнее бельё. Он роется в его содержимом и, видимо, находит то, что искал, потому что зажимает что-то в кулаке и встаёт. Он задвигает ящик ногой и возвращается к кровати.       Чонхо отодвигается назад, чтобы освободить место для Уёна, и тянется к маленькому шкафчику над изголовьем кровати, где Уён хранит разные предметы, в том числе и смазку. Уён забирается в постель и переползает по обнаженному телу Чонхо, устраиваясь на его коленях. Рука Чонхо ударяется о бутылочку со смазкой, и она падает со своего места на полке на кровать.       Молча Уён протягивает кулак межу ними и разжимает пальцы, показывая, что он схватил. Чонхо долго смотрит на маленький чёрный баллончик в руке Уёна, затем поднял взгляд и встречается с глазами Уёна.       — Ву…       — Только немного, — быстро говорит Уён, прерывая Чонхо. — Ты не обязан, но я принимаю удар на себя.       Красноголовый опускает руку поверх устройства, удерживая руку Уёна и не давая ему поднести его ко рту.       — Почему? Разве я недостаточно хорош?       — Ты более чем достаточно, — уверяет его Уён. Он загибает пальцы и проводит ими по внутренней стороне запястья Чонхо. — Но мне нужна помощь, чтобы войти в хорошее состояние, и я хочу, чтобы меня разрушили.       Чонхо пытается выхватить препарат «Black Lace» из рук Уёна, но тот крепко держит его и не отдаёт.       — Я могу всё это сделать для тебя, — уверяет его Чонхо. — Без наркотика. Я могу это сделать, Ву.       — Я знаю, что ты можешь, — Уён наклоняется вперёд, чтобы поймать нижнюю губу Чонхо в робком поцелуе. Он покусывает и посасывает губы Чонхо, затем снова отстраняется. Свободной рукой он проводит по его щеке Чонхо. — Я знаю, что ты можешь, но сегодня всё по-другому.       — Почему? Из-за той куклы? Ву…       — Ты нашёл его в логове Скавса, — дрожащим голосом прерывает его Уён. — Сломанный. И он сейчас с Юнхо, потому что он не был твоей целью, верно? Никто не заботился о нём. О том, что с ним могло случиться. Я мог бы стать им. Я был бы им, если бы остался в «Эйфории».       Чонхо притягивает старшего к себе, положив руку ему на бедро, и прижимается лбом к плечу Уёна, размышляя, стоит ли ему ослабить хватку на руке своего парня.       — Не говори таких вещей. Этого никогда не должно было случиться с тобой.       — Потому что я встретил тебя! — восклицает Уён. — Потому что ты был настолько глуп, что вложил все силы на то, чтобы вытащить меня.       — Это было не глупо, — он осыпает поцелуями плечи и ключицы Уёна, пробираясь к шее, где всасывает ещё один засос в основание шеи.       — Я был куклой, — вздыхает Уён и наклоняет голову в сторону, открывая Чонхо доступ. — Я ничего не стоил, Чонхо. Мы с тобой оба это знаем. Не как человек. Это ты придал мне ценность, когда решил, что я стою того, чтобы со мной возиться, — он берёт руку у своего бедра и направляет её к упавшему флакону со смазкой. Он выливает щедрую порцию на пальцы Чонхо и помогает обильно смазать их. Очевидно, чего он хочет.       — Ву, не говори так, — Чонхо скользит своей скользкой рукой по заднице Уёна, между его ягодиц, а затем вводит в него сразу два пальца. Уён, слегка задыхаясь, подаётся вперёд, опираясь рукой на плечи Чонхо.       — Я должен, — хрипит он, покачивая бёдрами и отталкиваясь от пальцев Чонхо. — Я должен, чтобы ты понял. Я люблю тебя, Чонхо. Ты самый важный человек в моей дерьмовой жизни. Ты сделал для меня всё, но я также знаю тебя. Я знаю, что если бы кто-то другой, а не Юнхо, эта кукла осталась бы там, — Чонхо резко впивается пальцами в Уёна, вырывая у него вздох, и ему стыдно думать, что он сделал это только для того, чтобы его парень замолчал.       — Я не говорю, что ты поступил бы неправильно, и даже не злюсь на тебя за эти мысли. Ах, блять! — он ещё больше раздвигает колени, чтобы развинуть себя, и выпячивает бёдра, задыхаясь от ощущения пальцев Чонхо в себе. — Юю — единственный, кто достаточно мил и глуп, чтобы беречь мусор, как брошенную игрушку.       — Хватит говорить о Юнхо, — рычит Чонхо, проталкивая в него третий палец.       — Прости, — Уён целует Чонхо в губы в знак извинения. — Я просто… увидел эту куклу, и все страхи вернулись. Так что, пожалуйста, — он вырывает свою руку из руки Чонхо, и красноволосый больше не останавливает его, когда он подносит к своим губам наконечник устройства, похожего на ингалятор. — Только маленькую.       — Не смей делать полную дозу, — Чонхо выкручивает пальцы внутри Уёна так, что тот напрягается в его объятиях, а из его губ вырывается непристойный звук.       — Не буду, не буду, — выдыхает Уён. Затем он нажимает кнопку на боковой стенке баллончика, вдыхает меньше секунды, прежде чем оторвать его от губ. — Позаботься обо мне, — просит он, падая в объятия младшего. Чонхо выхватывает наркотик из его рук и вслепую швыряет его через всю комнату, не желая дать Уёну ни малейшей возможности снова достать его на расстоянии вытянутой руки.       Эффект наступает практически мгновенно. Уён вздрагивает в его руках, спина выгибается дугой, глаза закрываются. Это несомненно чувственно — «Black Lace» и большинство других уличных наркотиков невероятно сильны, но Чонхо всё равно чувствует горькую зависть от того, что Уён, скорее всего, чувствует себя лучше, чем он сейчас. Это обычный эйфорический препарат, часто используемый в секс-индустрии из-за приятных побочных эффектов и повышения выносливости. Уён не совсем чужд наркотикам, но с тех пор, как Чонхо вывел его из этого бизнеса, он употребляет их нечасто.       Он хватает Уёна за руку и тянет его в сторону, прижимая к кровати, переставляя конечности так, что одна из ног Уёна оказывается закинутой на его плечо. Это обеспечивает ему лучший доступ к его входу. Член Уёна болезненно эрегирован и красен на фоне его живота, и он выглядит так красиво, со своими чёрными волосами, разметавшимися по простыне, и с раздвинутыми ногами для Чонхо.       Его глаза остекленели и расфокусировались, зрачки широко раскрыты, и Чонхо знает, что Уён не будет с ним снова, по крайней мере, пару часов. Чонхо знает, что Уён хочет — нет, должен — сделать за это время. Устроившись на коленях, Чонхо убеждается, что ему удобно, прежде чем начать грубо трахать своего парня пальцами.       Губы Уёна раскрываются в беззвучном стоне, слюна стекает на простыни, а тело дрожит и двигается под напряжения. Он кончает не сразу: конечности смыкаются, спина выгибается, и он извергает на себя.       Чонхо вынимает пальцы из его дырочки, опускает ногу Уёна на кровать и раздвигает ноги. Это первый из многих оргазмов, полученных благодаря принятому стимулятору. Чонхо на мгновение задерживается, чтобы привести себя в порядок и делает глубокий вдох и пытаясь понять, сможет ли он угнаться за ненасытным аппетитом Уёна, когда тот находится под воздействием препарата.       Он погружает свой член в Уёна, шипя от охватившего его жара и наслаждаясь тем, как тело Уёна извивается и двигается в ответ на его действия. Он знает, где лежат все игрушки его парня, если ему понадобится прибегнуть и к ним.       Юнхо встряхивает влажными волосами, руками поглаживает их, выходит из ванной и направляется к шкафу. Он переодевается в чистую одежду для отдыха, затем берёт серебряный портсигар, подаренный Чонхо после их первого успешного совместного рейда и направляется к окну рядом с его кроватью.       Рядом с ним находится пульт управления шторами и самим окном. С его помощью он открывает жалюзи, щурясь от яркого солнечного света, освещающего Ночной город. Юнхо вздыхает, глядя на открывающийся вид — серый и унылый, несмотря на солнечный свет. Ночной город, может быть, и не самый красивый, особенно в этом районе, но всё же он приятно отличается от раскинувшейся за его пределами сухой пустыни.       Он нажимает ещё одну кнопку, и окно открывается наполовину — настолько, что Юнхо может упереться предплечьями в раму и высунуться из неё.       Он достаёт из портсигара одну сигарету и кладёт её между губами. Захлопнув футляр, он небрежно бросает его на диван, а затем наклонившись, прикуривает. Положив зажигалку в карман, он затягивается сигаретой и делает глубокий вдох. Затем он отрывает её от губ и выдыхает весь дым. Он вьётся вокруг его лица и быстро рассеивается в загрязненном воздухе. Он делает ещё одну затяжку.       В квартире, несмотря на лишнего человека, как-то странно тихо. Юнхо никогда раньше не чувствовал такой оглушительной тишины в своей квартире, но, возможно, это потому что в его квартире никогда не было посторонних людей.       Сигарета уже наполовину погасла, когда на журнальном столике зазвонил голофон. В тихой квартире звонок звучит раздражающе громко. Юнхо смотрит на него, раздумывая, стоит ли вообще отвечать, затем переводит взгляд на лежащее на кровати тело. Вздохнув, Юнхо закуривает и подходит к журнальному столику, чтобы взять устройство.       — В ближайшие дни я не буду работать, — говорит он, как только отвечает, и возвращает устройство к окну, чтобы докурить, не засоряя квартиру.       На лице Хонджуна отражается веселье, когда он смотрит на кочевника.       — Уже отвергаешь меня, даже не выслушав? — он притворяется обиженным. — А я-то думал, что я твой любимый фиксер.       — Не-а, — Юнхо отбрасывает сигарету, чтобы избавиться от лишнего пепла, и делает ещё одну затяжку. — Ты просто обеспечиваешь мне самый стабильный поток заказов.       — Справедливо, — Хонджун скрещивает руки на груди. — Почему ты не хочешь взять работу на ближайшие несколько дней? Последняя тебя утомила?       Юнхо не может удержаться от того, чтобы не посмотреть на свою кровать, и Хонджун замечает это, хотя и не видит её обитателя.       — Просто кое-что случилось, — неопределённо отвечает блондин. — Не могу пока покинуть своё место.       — Ну что ж. К счастью для тебя, я предлагаю тебе работу, которая не зависит от времени.       Юнхо навостряет уши и проявляет несомненный интерес.       — Хорошо. Я слушаю, — дотянувшись до окурка, Юнхо выбивает его из пальцев, наблюдая, как он исчезает под тонким слоем загрязнений, которые оседают на этой высоте, падая на землю. Он подумывает о том, чтобы достать ещё одну.       — Просто хочу собрать кое-какую информацию, — говорит ему Хонджун.       Но он отбрасывает портсигар в сторону, и Юнхо не хочет двигаться с места.       — На?       — Не думал, что тебе нужно спрашивать. Хочу получить информацию о твоем любимом риппере, Сонхва. Непрерывный поток, так сказать.       Юнхо смотрит на Хонджуна на голоэкране и удивлённо поднимает брови.       — Сонхва не думал, что ты будешь настолько глуп, чтобы спрашивать меня или Чонхо, — замечает он.       — Сонхва не так уж хорошо меня знает, — Хонджун загадочно улыбается. — Я бы не стал просить Чонхо, потому что он никогда не согласится на эту работу.       — Но ты думаешь, что я соглашусь?       — Не надеюсь, но решил спросить, — Хонджун пожимает плечами и сохраняет улыбку. Юнхо не знает, как относиться к такому выражению лица. Хонджун — трудный для чтения человек. Юнхо, честно говоря, никогда не знает точно, о чём он думает. Он всегда считал, что Хонджун руководствуется деньгами, как большинство фиксеров и большинство людей, но иногда он оставлял Чонхо и Юнхо небольшие бонусы, когда был особенно доволен их работой, и был одним из единственных фиксеров, которых Юнхо знал, кто регулярно просил сделать всё тихо и без кровопролития.       — Я пас, — отвечает он, даже не задумываясь об этом.       — О? За такую простую работу? А ты даже не слышал, сколько я готов заплатить. За то, что ты ведёшь себя, как безобидный крот, это более чем достойно, — убеждает Хонджун.       — Плевать на эти деньги. Не возьму. Конечно, ты можешь найти кого-нибудь, кто заплатит за то, чтобы просто следить за Хва.       Хонджун лишь улыбается, но Юнхо готов поклясться, что на секунду его взгляд смягчается.       — Хорошо. Тогда как хочешь. Полагаю, ты больше всего на свете любишь, когда твои «деньги», зарабатываются трудом, — он снова пожимает плечами, но ни на секунду не выказывает ни малейшего разочарования. — Если в ближайшие дни у меня появится что-то ещё, я дам тебе знать.       — Круто, — но Хонджун кладёт трубку, не дождавшись последних слов Юнхо. Кочевник хмурится, глядя на голофон и гадая, что это было.       Юнхо засыпает на диване, так как его кровать уже занята, а в качестве одеяла ему служит только пиджак. Для него это совсем не сложно, и он спит, как младенец, несмотря ни на что. Возможно, это талант, доставшийся ему от кочевничества. Путешествуя по стране в поисках постоянно меняющейся работы, Юнхо вырос и был вынужден спать в самых неудобных позах в самых неудобных местах. Его диван роскошный, по сравнению с этим.       Жизнь в дороге и ночёвки необычных местах также привели к тому, что он стал плохо спать, поэтому ранним утром его выводит из сна шорох простыней. В квартире ещё темно, но не из-за раннего часа, а потому, что солнце ещё не поднялось настолько, чтобы свет проникал через окна.       Юнхо снова закрывает глаза, решив, что шум, скорее всего, пустяковый, и больше ценя свой сон. Но тут он слышит, как босые ноги касаются пола, и снова открывает глаза. Юнхо приподнимается на диване и видит, как перед дверью суетится кукла, явно не понимая, что делать дальше.       Какое-то время Юнхо молчит. Он не может. Он, честно говоря, просто ошеломлён тем, что парень очнулся и двигается, учитывая то состояние, в котором он находился накануне.       — Эй, — хрипит он тяжёлым со сна голосом.       Кукла пищит и поворачивается к нему лицом. В тусклом освещении квартиры его трудно разобрать. Юнхо видит только его силуэт и щёлкает пальцами, чтобы включить свет. Кукла издаёт ещё один панический звук, закрывает руками глаза и приседает, стараясь стать как можно меньше, а Юнхо встаёт с дивана и направляется к нему.       — Эй, куда ты пытаешься уйти? — спрашивает он у скрюченной фигуры.       — Пожалуйста, — хнычет кукла, плечи его напрягаются, когда он чувствует, как близко находится Юнхо. — Пожалуйста, не делай мне больно.       — Что? — Юнхо поднимает бровь в ответ на просьбу. Откуда, чёрт возьми, это взялось?       Кукла поднимает голову, обводит глазами маленькую квартирку Юнхо, а потом вдруг пробирается к письменному столу и ползёт к нему на четвереньках. Юнхо в шоке отшатывается на несколько шагов назад, и протягивает руку, чтобы дотронуться до куклы.       — Эй, — снова зовёт он. Кукла вскрикивает, колени стучат об пол, руки скребут по гладкой древесине, когда он забирается под г-образный письменный стол и сворачивает за стул.       Юнхо моргает, глядя на то место на полу, где несколько секунд назад лежала кукла. Что за чёрт? Встряхнувшись, он огибает стол и осматривает его в поисках куклы. Он замирает на месте, увидев куклу, спрятавшуюся за стулом. Стол не очень большой, но кукла аккуратно складывается, чтобы поместиться под ним, и похожа на испуганного зверька, который смотрит Юнхо пронзительными голубыми глазами.       Это оптические имплантаты, возможно, косметические. Юнхо понимает это не только по качеству — Сонхва говорил, что его имплантаты обошлись бы кругленькую сумму, — но и по тому, что он видит, что они просто не естественные. По крайней мере, не на кукле. Они выглядят достаточно реалистично, без каких-либо причудливых ухищрений или форм, и очень красиво выглядывают из-под тёмной чёлки, но, как и все остальные части тела этой куклы, они являются лишь дополнением.       — Пожалуйста! — громко умоляет кукла, прижимаясь к стене, когда Юнхо делает шаг к ней. — Пожалуйста, все импланты, которые вы можете взять, не убивая меня, вы сможете забрать! Только, пожалуйста, не убивайте меня.       Юнхо делает паузу. На мгновение, он переваривает слова куклы, а затем его охватывает внезапный приступ ужаса и тошноты.       — Что? Я не… я не из Скавс!       — Пожалуйста, — пальцы куклы впиваются в сидушку стула, тело дрожит, когда он смотрит на Юнхо. — Я сделаю всё, что угодно. Только, пожалуйста, не убивай меня.       Кочевник делает ещё один шаг к кукле, которая хнычет и сворачивается в клубок. Юнхо останавливается и тут же отступает назад. Очевидно, что это не работает.       — Хорошо. Просто… останься здесь на минутку, хорошо? Я сейчас позову кого-нибудь, кто сможет помочь, так что просто оставайся здесь и не двигайся, — он не знает, согласна ли кукла или нет, да это и не имеет значения, прежде чем обогнуть стол и поспешно выйти из квартиры.       Кукла считает его падальщиком. Вероятно, он думает, что всё ещё находится с ними и в любой момент рискует быть усыпленным и разобранным. Ему нужен кто-то менее грозный, кто, возможно, даже поймёт страхи куклы. Юнхо бросается через две двери к квартире Уёна и начинает звонить в его дверь и стучать в неё.       — Уён! — зовёт он своего соседа. — Уён, мне нужно, чтобы ты встал, — он стучит в дверь погромче, время от времени оглядываясь на свою, чтобы проверить, не пытается ли кукла выбраться. Он не возражает против того, чтобы кукла ушла, если захочет, но решил, что Сонхва должен хотя бы проверить его, прежде чем отпустить куклу на волю.       Дверь распахивается, и перед ним предстает Чонхо. Волосы его напарника растрёпаны, торчат в разные стороны, а сам он выглядит чертовски усталым, поправляя пояс брюк и ворча себе под нос.       — Где Уён? — спрашивает он.       — Отрубился на кровати, — Чонхо дёргает головой в сторону своего парня. — Он принял «Black Lace» и вырубился несколько часов назад. Он, наверное, ещё долго не встанет.       — Мне он нужен, сейчас, — Юнхо протискивается мимо Чонхо и заходит в квартиру, направляясь к кровати. Как и говорил Чонхо, Уён лежит на кровати голый и в отключке, положив голову на одну из подушек, а другую прижимая к груди. На его плечах и бёдрах видны следы укусов, на тазу — засохшая сперма, но Юнхо даже не моргает, протягивая руку, чтобы встряхнуть Уёна. — Просыпайся, — зовёт он своего соседа, тряся его.       — Что происходит? — спрашивает Чонхо, зевая. — Он будет мёртв для мира, Юн. Он спускается со своего пика.       — Кукла проснулась, — Юнхо сильнее трясёт Уёна, и тот недовольно морщится, приоткрывая глаза. Позади него Чонхо резко вдыхает воздух.       — Мн, — ворчит Уён, проводя рукой по волосам и моргая усталыми глазами. — Что такое? Юю? — он смотрит на блондина с минуту, один глаз всё ещё закрыт, пока он устало обрабатывает присутствие своего соседа. В конце концов, он переворачивается на спину и отмахивается от рук Юнхо, когда блондин пытается вытащить его из постели. — Слишком устал для секса втроём, — бормочет он. — Надо было прийти раньше, если бы ты хотел… — он зарывается в подушку, и мысли его обрываются.       — Уён, это кукла. Он очнулся.       Уён резко встаёт в вертикальное положение и, поворачивается, чтобы посмотреть на Юнхо.       — Он очнулся? — повторяет он, внезапно почувствовав себя бодрым и энергичным.       — Да, но сейчас он совершенно не в себе, — Юнхо показывает в сторону своей квартиры. — Ты можешь помочь? Поговорить с ним или ещё что-нибудь? Я думаю, он всё ещё считает, что его держат Скавс. Он в ужасе.       Уён не нуждается в дальнейших подсказках. Он вскакивает с постели и сразу же находит футболку Чонхо, которую подхватывает с пола.       — Ву, — зовёт Чонхо своего парня, пока Уён кутается в его футболку, — ты должен, хотя бы помыться, прежде чем…       — Нет времени, — Уён хватает с пола свои трусы и влезает в них. Одевшись и приведя себя в полуприличный вид, он выводит всех троих из квартиры и трусцой направляется к двери Юнхо.       Чонхо приостанавливается, увидев лифт.       — Эй, — окликает он их, когда они оказываются перед дверью Юнхо. — Я пойду принесу нам всем завтрак или что-нибудь ещё. Наверное, будет лучше, если мы не будем тесниться в квартире. Это его только напугает. Правда, Ву?       Уён колеблется, блуждая глазами по полуобнажённому телу своего парня.       — Наверное, так оно и есть, — бормочет он про себя. — Но ты же не обязан приносить нам завтрак!       — Всё в порядке, — Чонхо пожимает плечами и отмахивается от своего парня. — Да и вообще, к тому времени, как всё закончится, он может нам всем понадобится.       Уён полагает, что не может отрицать, что Чонхо прав.       — Блинчики для меня, — соглашается он, наклоняясь, чтобы прижаться к губам Чонхо.       Красноголовый отвечает взаимностью, отталкивает Уёна, и смотрит на своего напарника.       — А ты?       — Неважно, — Юнхо бесстрастно качает головой. — Просто купи мне всё самое дешёвое.       Чонхо кивает и смотрит между Юнхо и Уёном, чувствуя, нежелание покидать их. Но он всё равно наклоняет голову и поворачивается к лифту. Опасность им, конечно, вряд ли грозит, но от этого не легче, если они останутся вдвоём.       — Где он? — тихо спрашивает Уён, когда они входят в квартиру Юнхо.       Блондин смотрит на свой стол и наклоняет голову. Уён благодарно кивает и отсылает Юнхо в другой конец комнаты, попросив его молчать. Блондин выполняет указание и спокойно наблюдает из-за комода, как Уён тихонько пробирается к уголу стола. Он ни в коем случае не пытается замаскировать своё приближение, но старается вести себя тихо, чтобы не напугать куклу.       Обойдя край стола, он приседает на колени и заглядывает за угол. Два голубых глаза смотрят на него из-за чёрного стула Юнхо, и сердце Уёна трепещет от волнения и нервного возбуждения.       — Привет, — щебечет он, сдвигаясь так, чтобы кукла могла его видеть. Однако он не пытается подойти ближе. Он откинулся на пятки и сложил руки на коленях.       Глаза куклы опускаются вниз, прежде чем встретиться со взглядом Уёна, и Уён понимает, что кукла может узнать, кто он такой. Или кем он был.       — Твой…? — Кукла отодвигает стул в сторону, но не вылезает из-под стола.       — Да, — Уён кивает в подтверждение. — Меня зовут Уён. А тебя?       Кукла прикусывает нижнюю губу, обшаривает глазами квартиру и задерживается на двери. Он знает, что там есть кто-то ещё, и заставляет его нервничать.       — Сан, — наконец отвечает он тоненьким голоском.       — Сан, теперь ты в безопасности, — Уён немного подаётся вперёд. Глаза куклы тут же мечутся к нему, и он ещё глубже вжимается в стол.       Уён замирает и вздыхает. Он должен был ожидать этого, но Сан оказался гораздо более пугливым, чем он предполагал. Приподнявшись на пятках, Уён смотрит через стол на Юнхо, который расположился рядом со своим шкафом.       — Юю, — зовёт его Уён. Блондин поднимает голову, чтобы встретить взгляд Уёна, и темноволосый указывает на окно. — Встань так, чтобы он тебя видел.       Кивнув, Юнхо выходит из шкафа, чтобы выполнить указание Уёна, и, не обращая внимания на стол, направляется к окну. Он прислоняется к стене, он смотрит через всю комнату на стол. Он видит куклу Сан, который всё ещё прячется под столом, хотя теперь, когда он видит Юнхо, кажется, что он более спокоен. Он скрещивает руки на груди и ждёт, когда Уён продолжит.       — Хорошо, Сан, — кукла переводит взгляд на Уёна, проверяя свою удачу, и снова придвигается ближе. Сан, похоже, не протестует. — Что… что ты помнишь в последним?       Сан вздрагивает и обхватывает руками ноги, прижимая колени к груди.       — Скавс… они держали меня несколько дней. Я пытался убежать, но…       Юнхо заинтересовывается. Несколько дней? Падальщики обычно не оставляют свои жертвы в живых дольше нескольких часов. Даже их цель похищена менее чем за двадцать четыре часа до того, как Хонджун послал его с Чонхо, но Сан был с ними несколько дней? Он смотрит на Уёна, когда тот бросает на него вопросительный взгляд через плечо. Очевидно, они оба думают об одном и том же.       — Почему они так долго тебя держали? — спрашивает Уён. — Скавс обычно не… — мнётся он.       — Они ждали оборудование. По крайней мере, так они сказали, — Сан прижимается к нему, опускается ниже, продолжая бросать осторожные взгляды в сторону Юнхо. — Видеокамера, нейронные каналы, блок записи, — повторяет он. — Это то, что они искали.       Юнхо впивается пальцами в руки, но в остальном воздерживается от видимой реакции на слова Сана. Он не эксперт, во всяком случае, не такой, как Уён, но он знает, для чего использовалось это оборудование. Уён сидит на полу неподвижно, как статуя на полу, и блондин гадает, что же сейчас творится у него в голове. Он оказывается прав. Они хотели использовать куклу для съёмок брейнданса.       — Я думал, что это то, что он… Я думал, что он принес вещи и… — Сан указывает на Юнхо и быстро отворачивается. — И моё время вышло.       — Юнхо не из Скавс, — мягко говорит Уён. Это нелегко, учитывая, как сильно ему хочется выплеснуть свои гнев и разочарование. Ему приходится постоянно напоминать себе, что Сан на свободе. Юнхо спас его прежде, чем они успели что-либо предпринять. — Он наёмник. Он был на рейде и, — он снова поворачивается, чтобы посмотреть на блондина, и улавливает жёсткий взгляд Юнхо. — Он убил падальщиков, которые держали тебя в заложниках.       — Ты не… из Скавс? — Сан чуть-чуть разворачивается, наконец, кажется, расслабляя позу, хотя бы на самую малость.       — Нет. Ты больше не с ними, — уверяет его Уён. — Ты в безопасности. К счастью для тебя, пара наёмников была поблизости, — он улыбается кукле, пытаясь своими словами потихоньку уговорить его.       Кукла оживляется и смотрит на Юнхо широкими любопытными глазами.       — Ты наёмник? — с любопытством спрашивает он.       Юнхо колеблется, прежде чем кивнуть в ответ. Удивительно, но Сан разворачивается и выползает вперёд из-под стола. Уён и Юнхо напрягаются, затаив дыхание, когда кукла медленно движется вперёд на руках и коленях. Приблизившись к Уёну, он мешкает, но Уён быстро отодвигается, чтобы дать кукле место.       Уён, прижавшись к краю стола, с восторженным интересом наблюдает за тем, как Сан продолжает ползти к Юнхо. Однако чем ближе к цели, тем больше уверенности он теряет, и его темп начинает замедляется. Юнхо с беспокойством смотрит на Уёна, но тот лишь прижимает палец к губам и приказывает ему не двигаться.       Это занимает некоторое время. Они оба видят, как Сан начинает дрожать, сокращая расстояние до Юнхо, но всё же он добирается до него, садится на корточки, глядя на Юнхо. Блондин таит дыхание, не понимая, отчего у него в животе бурлит, когда он смотрит на куклу.       Его глаза светятся любопытством и надеждой.       — Кто-то заплатил тебе за то, чтобы ты меня вытащил? — спрашивает он. В горле Юнхо образовывается комок, и он тут же отводит взгляд. — Неужели мой господин передумал? Он заплатил тебе за то, чтобы ты забрал меня, верно?       Уён издаёт тихий обиженный звук и падает на задницу.       Что они делают? Обмануть его? Сказать ему правду? Уён не успевает придумать правильную стратегию, потому что Юнхо заговорил первым.       — Нет, — говорит он тихо, сочувственно. — Я был там с другой целью. А ты просто случайно оказался рядом с ней.       Выражение надежды на лице Сана исчезает, и он выглядит опустошённым.       — Ты пришёл не затем, чтобы забрать меня? — спрашивает он тоненьким голоском.       — Мы пришли за корпо, — извиняется Юнхо. Сан обхватывает руками свой живот и заваливается набок, слегка поскуливая. — Ты был в той же комнате, едва живой. Я отвез тебя к знакомому рипперу.       — Значит, господин не хотел меня возвращать, — бормочет кукла про себя. Его плечи опускаются, и он вешает голову, являя собой картину поражения.       — Но ты сейчас здесь, — мягко напоминает ему Юнхо.       Плечи Сана приподнимаются, когда он делает глубокий вдох, и опускаются, когда выпускает воздух. Затем он снова поднимает голову, глаза, полные беспокойства и подозрения, смотрят на блондина.       — Что ты собираешься со мной делать?       Юнхо облизывает губы. Он ничего не понимает. Сначала он считает, что должен отвезти его обратно к Сонхва, как просил риппер. А вот что делать дальше, он не знает. Он не может заботиться о кукле, когда сам едва сводит концы с концами, но и не знает, что ему делать. Он решает, что будет делать всё, что захочет кукла. Если он захочет уйти, Юнхо его не остановит.       — Не знаю, — он пожимает плечами и качает головой.       — Я могу быть тебе полезен, — сразу же говорит кукла. Его голос дрожит от страха, и он тянется, чтобы ущипнуть Юнхо за штанину. — Я… я могу быть более ценным для тебя! Скавс… Скавс оберут тебя до нитки. Мои имплантаты… — он прикусывает язык, глаза его расширяются, когда он понимает, что собирается сказать. — В общем… я хочу сказать, что некоторые из моих имплантов стоят больше, чем они готовы отдать за меня. Те, которые ты можешь взять не смертельно для меня.       Юнхо вздыхает и смотрит на куклу.       — Малыш, Сан, как бы тебя ни звали. Я не собираюсь, блять, разбирать тебя на части и продавать по частям. Тогда мне пришлось бы подбирать для тебя новые детали.       Уён чувствует, как его грудь неоправданно вздымается от гордости за ответ Юнхо. Кочевник всегда был немного грубоват, что, наверное, не так уж необычно для человека с его образом жизни, но, по мнению Уёна, он всегда был хорошим человеком. В качестве наёмника он выполнял много грязной работы, но никогда не колебался в своих моральных принципах. Это, безусловно, вызывало восхищение.       — Ты не такой? — Сан уставился на кочевника, как на жалкое животное.       — Нет. Я забрал тебя оттуда, потому что больше всего на свете ненавижу Скавс. Я не собираюсь просто так продавать тебя обратно тем же больным.       Долгое время кукла молчит, обдумывая слова Юнхо. Затем всё его тело внезапно расслабляется, и он опускается на стену, к которой прислонился Юнхо. Он не собирается возвращаться к падальщикам. Ни одна его часть.       — Ты собираешься отправить меня в игровой дом? — спрашивает он снова, уже не так испуганно, хотя Юнхо всё ещё слышит нотки беспокойства в его голосе.       Когда Сан узнал, куда именно его отправляют, когда господин привёл его к месту передачи, он рухнул к его ногам, умоляя отправить его в игровой дом, потому что так он хотя бы сможет жить. Господин лишь отмахнулся от него, сказав, что в игровом доме не стали бы платить за такой подержанный товар, как он, а он слишком много вложил в Сана. Кукла должна отплатить ему за эти затраты, и падальщики были единственными, кто готов дать ему это.       — Хочешь в один из них?       Кукла шевелит губами, чтобы заговорить, но в этот момент дверь Юнхо распахивается, и в комнату входит Чонхо с двумя пластиковыми пакетами — по одному в каждой руке.       — Йоу, у меня завтрак, — объявляет он, поднимая пакеты вверх. Уён издаёт звук тревоги и хлопает в ладоши.       Сан мотает головой и смотрит на нового посетителя с расширенными от страха глазами. Юнхо делает шаг вперёд, готовый объяснить, что всё в порядке. Чонхо не представляет никакой угрозы или чего-то подобного, но его ноги неожиданно чувствуют себя закрепленными. Он спотыкается и, посмотрев вниз, видит, что кукла цепляется за его ноги, крепко держится за них и вжимается лицом в бедро Юнхо, пытаясь спрятаться.       — Ну ты и придурок! — шипит Уён, ударяя кулаками по бедру Чонхо, когда тот приближается.       — Что? Ай! — красноголовый вздрагивает, когда ставит пакеты на стол, за которым сидит его парень.       — Ты его до смерти напугал! — Чонхо ловит руки Уёна, когда тот снова размахивает кулаками.       — Господи! Прости. Чёрт возьми.       — Всё в порядке, — Юнхо неловко тянется вниз, чтобы погладить куклу по голове. — Он тоже наёмник. Мой напарник. Он тоже был там, когда мы тебя нашли, так что можно сказать, что он тебя тоже спас, — Сан поднимает голову и моргает влажными глазами на блондина. Его пальцы впиваются в ногу Юнхо, и у кочевника явно не хватает духу рассказать ему, как активно Чонхо выступал против его спасения вначале. — Он, э-э-э, пришёл, чтобы принести всем завтрак. Ты голоден?       — А? Я…— Сан отводит взгляд и качает головой. — Нет. Спасибо, но я… — его желудок громко урчит, прерывая его ответ. От смущения его лицо разгорается, и он быстро прячет лицо обратно в ногу Юнхо.       Выражение лица кочевника смягчается при виде такого поведения куклы.       — Давай, — подбадривает он, протягивая руку вниз, чтобы аккуратно вынуть пальцы куклы из штанин. — Пойдём поедим.