Часть 11
24 октября 2023 г. в 13:48
В последнее время настроение Сонхва намного лучше. Возможно, лучшее настроение — не совсем верное слово. Более точное — расслабленное. Некоторое время Сонхва кажется омрачённым напряжением, но вдруг Сан чувствует, что всё возвращается на круги своя. Может быть, рипперу удалось разобраться с тем, что его беспокоило, а может быть, Хонджун выполнил своё обещание и сам занялся этим вопросом.
Сан выходит из мини-кухни риппера с кружкой кофе в руках, приготовленного так, как любит Сонхва. Риппер сидит перед своим компьютером и смотрит, помимо всего прочего, уличные гонки. Сан и не знал, что Риппер увлекается подобными вещами.
— Вот, пожалуйста, — объявляет он, ставя кружку рядом с ним.
Сонхва глядит на неё и возвращается к экрану.
— Спасибо, — он не глядя тянется к кружке, не отрывая взгляда от компьютера.
Сан, вероятно, должен начать уборку, чтобы закрыть мастерскую на ночь. Нужно достать хирургические инструменты из автоклава и продезинфицировать операционное кресло. Полы тоже нужно подмести и вымыть, но он стоит рядом с Сонхва и наблюдает за происходящим вместе с ним, вздрагивая, когда две машины сталкиваются на дороге, и звук интенсивной стрельбы начинается так же внезапно, как и затихает.
— Это прямой эфир? — с любопытством спрашивает он.
— Нет. Слишком рано для этого. Это вчерашнее видео, — Сонхва дует на кофе и делает маленький глоток. — У меня не было времени посмотреть его до этого момента.
— О. Ты сделал на него ставку? — ставки на скачки, драки и другие незаконные действия не были чем-то необычным для тех, кого Сан знал раньше. Это способ выпустить пар и подколоть друг друга бессмысленными ставками. К тому же для них это ещё и дополнительный бонус — куча дворняг, соревнующихся в жестоких видах спорта для их развлечения. Именно там, где, по мнению корпораций, они и должны быть.
Сонхва в ответ качает головой.
— Гонщик, на которого я обычно ставлю, почему-то не участвует в соревнованиях, — риппер хмурится и делает ещё один глоток кофе. — Хотя отборочные соревнования на Гран-при только начались. Нужно занять первое или второе место в трёх из этих гонок, чтобы получить место на Гран-при, так что у него ещё есть время пройти квалификацию.
Губы Сана складываются в маленькое «о», и он ненадолго задумывается, кто этот гонщик.
— Я не знал, что ты занимаешься подобными вещами, — замечает он вместо этого.
— Кто? Я? — Сонхва моргает и смотрит на куклу, а потом вдруг спохватывается. — О, да. Кое-кто приобщил меня к этому несколько лет назад. Не знаю. Забавно наблюдать.
— Кто? — спрашивает Сан.
— Что?
— Кто тебя втянул в это? — Сан интересуется, что за человек мог увлечь Сонхва подобными вещами, ведь у него даже есть любимый гонщик, на которого он делает ставки. Но Сонхва, похоже, не из таких.
— А, — Сонхва ставит кружку на стол, глаза стекленеют и больше не смотрят на экран. Сан качает головой и сцепляет брови, наблюдая за странным поведением риппера. Так же внезапно, как и отключился, Сонхва, покачав головой, выходит из этого состояния. — Просто… кто-то, кого я раньше знал. Ничего важного, — он улыбается Сану, но выражение его лица настороженное.
Кукла задаётся вопросом, не говорит ли он о Хонджуне, но, почувствовав неловкость Сонхва, отходит в сторону и направляется в заднюю часть мастерской. Он должен закончить свои обязанности. Улыбка Сонхва остаётся натянутой, он благодарит Сана за помощь. Но прежде чем кукла исчезает в подсобке, ему на ум приходит ещё один вопрос, и он снова поворачивается к рипперу.
— О. Ты разобрался с этим? С переездом? — спрашивает он.
Сонхва откидывается на спинку стула, выражение его лица искажается в замешательстве.
— Переезд? Какой переезд?
— Ты думал перенести мастерскую, — напоминает ему Сан. — Ты передумал?
— О, да, — Сонхва нервно смеётся и потирает затылок. — Прости. Забудь, что я говорил об этом. Эта студия просто прекрасна, — Сан улыбается его ответу, потому что не может не согласиться с ним. Кукле действительно здесь нравится. Но тут Сонхва добавляет: — Думаю, я просто переборщил.
Сан хмурится. Странные слова. Он предложил переехать, потому что слишком остро на что-то реагировал? Странная реакция. Он пожимает плечами, не желая вдаваться в подробности.
— Я собираюсь закончить подготовку мастерской к закрытию.
— Спасибо. Если тебе нужна помощь, я могу…
— Нет, — Сан качает головой и жестом велит рипперу сесть обратно, когда тот пытается встать. — Всё почти готово. Ты можешь закончить наблюдение за гонкой.
— Ты увлекаешься уличными гонками?
Хонджун фыркает на этот вопрос, постукивая ногой по сиденью скамейки, на которой сидит Сан. Сан просит фиксера встретиться с ним в обычном месте в обычное время.
— Почему? Только не говори, что ты тоже этим увлекаешься, куколка, — Хонджун щурится, с трудом веря, что безобидный малыш Сан может увлекаться уличными гонками. — Да, увлекаюсь. Мой хороший друг — чертовски хороший гонщик, так что я иногда хожу на его гонки.
Сан кивает головой в ответ, а затем поднимает на него глаза.
— Сонхва очень любит это. Я был удивлён, — говорит он.
Хонджун откидывает голову назад и смеётся над ответом Сана.
— Ничего себе. Он всё ещё увлечён, да? — на его губах играет слабая улыбка, явно довольный этой мыслью. — Интересно, он ещё болеет за Минги или ставит против него, как маленькая сучка?
Что ж, Сан полагает, что на один из его вопросов получен ответ. Хонджун опускает взгляд на куклу и наклоняется, чтобы посмотреть Сану в глаза.
— Ни за что не поверю, что ты вызвал меня сюда только для того, чтобы узнать, не фанат ли я уличных гонок, — говорит он. — Ну что, как дела?
Глаза Сана вспыхивают электрическим синим светом, когда он подключается к интерфейсу Хонджуна по беспроводной связи.
— Я загружаю тебе кое-что, — объясняет он, когда Хонджун напрягается от неожиданного подключения. — Посмотри.
Загрузка быстро завершается, и Хонджун расслабляется, открывая небольшой файл, отправленный ему Саном. Затем он хмурится.
— Что это? — спрашивает он, просматривая фотографию, которую дала ему кукла. Юнхо он узнал без труда. Сначала он увеличивает изображение девушки, а затем переходит к другому парню. — Кочевники? — догадывается он, хотя ответ очевиден. — Чёрт. Они оба чертовски красивы.
Сан закатывает глаза на его замечание.
— Я нашёл эту фотографию в машине Юнхо. Думаю, это его старые друзья, — объясняет он.
Хонджун хмыкает и закрывает файл.
— И, наверное, ты хочешь, чтобы я попытался их разыскать? — догадывается он.
Сан немного колеблется, затем кивает головой.
— Да, если ты не против, — Хонджун издаёт утвердительный звук, затем перекидывает ноги через спинку скамейки и спрыгивает с неё. Сан поворачивается на скамейке, хватаясь за её спинку, и называет имя фиксера. Он ждёт, пока Хонджун повернется к нему лицом, и только после этого добавляет: — Девушка… думаю, она, скорее всего, мертва, а вот насчёт парня я не знаю.
Хонджун засовывает руки в карманы и переносит вес на одну ногу.
— А если они оба мертвы? — спрашивает он. Он не очень-то верит в то, что найдёт хоть какие-то доказательства того, что кто-то из них жив, поэтому заявление Сана о том, что уже есть большая вероятность того, что девушка мертва, не вселяет в него уверенности. — Ты собираешься рассказать Юнхо?
Сан качает головой и отвечает:
— Нет, — в этом действительно нет смысла. Судя по тому, как кочевник говорил о них, как он спрятал фотографию в машине, но не смог её выбросить, Сан знает, что Юнхо уже уверен, что все они мертвы. Он всю жизнь жил, исходя из этого предположения. Скорее всего, он уже оплакивал их. Сан ничего не даст, если просто подтвердит то, что кочевник уже принял за истину. — Если они оба мертвы, я брошу эту затею. Обещаю.
— Не надо мне ничего обещать. Я сказал, что помогу тебе, и я помогу. Только знай, во что ты ввязываешься, ладно?
— Я знаю, — заверяет его Сан. — Это последнее, о чём я буду просить.
Губы Хонджуна кривятся в лукавой улыбке, но он кивает в знак признательности, прежде чем повернуться.
— Я дам тебе знать, как только найду что-нибудь! — он поднимает руку, чтобы помахать кукле, и уходит.
Теперь ему предстоит немного поработать.
— Лжец, — бормочет он, когда кукла уже не видит и не слышит его. Он произносит это обвинение ласково, хотя кукла производит на него неизгладимое впечатление. Может быть, это и не удивительно. Ведь Хонджун уже многое о нём знает. Он знает, на что способен Сан.
Но он также знает, что кукла упряма и настойчива, особенно когда дело касается Юнхо. Сан просто так не сдастся. Хонджун в этом уверен.
Юнхо раздражён. Он действительно чертовски раздражён. Ему скоро нужно идти на встречу с Иденом по поводу работы, а он всё ещё не может собраться и может опоздать. На самом деле, он уже готов, но уходить ещё рано, поэтому Юнхо убивает время, расхаживая по квартире и грызя ноготь на большом пальце.
Китти растягивается на спинке дивана, где она решает устроиться. Её хвост подёргивается, перебирая по спинке дивана, и она наблюдает за тем, как кочевник носится по квартире. Она не оказывает никакой поддержки, кроме одного жалкого мяуканья, когда Юнхо проходит мимо и не протягивает руку, чтобы погладить её.
Когда он снова проходит мимо дивана, Сан протягивает руку и ловит один из его сжатых кулаков. Юнхо замирает от прикосновения, а затем опускает взгляд на куклу. Сан щебечет, осторожно разжимая пальцы Юнхо, и сжимая каждый палец у основания и двигая рукой вверх к кончику, чтобы раскрыть каждый из пальцев кочевника.
— Тебе нужно идти? — мягко спрашивает Сан, убедившись, что он более или менее снял напряжение с тела Юнхо. Вздохнув, Юнхо пересаживается на диван рядом с куклой, и Сан отодвигается, чтобы освободить ему место. — Ты очень раздражён, и после звонка фиксера ты тоже выглядел очень раздражённым.
— Это потому что он действительно раздражает, — ворчит Юнхо, а затем вдрагивает и расслабленно откидывается на спинку дивана, когда Сан проводит большим пальцем по костяшкам его пальцев. — Но у него есть для нас работа, так что я должен идти.
— Тебе обязательно соглашаться на работу?
Нет. Юнхо не обязан ничего делать, но на него возлагались определённые надежды, особенно когда дело доходило до этого.
— Он предлагает хорошо оплачиваемую работу, и Чонхо хочет её получить.
Сан прислоняется головой к плечу Юнхо и спрашивает:
— Тогда не может ли Чонхо просто взять работу сам?
Юнхо хмурит брови, выглядя слегка обиженным этим предложением.
— С какой стати он должен это делать? Мы работаем вместе. Мы же напарники.
Сан не может не улыбнуться его ответу, ничуть не удивляясь этому.
— Ладно. Это было просто предложение, — он отстраняется от кочевника и поворачивается, чтобы взять Китти с её дремлющего места и обнимает её, ложа к себе на колени.
— Он просто ненавидит меня, потому что я кочевник, — говорит Юнхо. Он протягивает руку, чтобы почесать Китти за ухом, и ухмыляется, когда она выгибает шею, чтобы погладили её.
— Почему он должен тебя за это ненавидеть?
— Это не редкость, — Юнхо пожимает плечами. — Некоторые люди не хотели нанимать нас, потому что думали, что мы можем сбежать с товаром и присвоить его себе. Но иногда требовался наш опыт, и тогда у них не было выбора. Корпо был особенно назойлив, — его рука убирается с головы Китти и опускается на бедро Сана. Кукла задерживает дыхание от этого прикосновения, пальцы впиваются в шерсть Китти, пока она не вырывается из его хватки и не убегает с лёгким воплем. — Я не понимаю. Раньше такое дерьмо меня не беспокоило. Мне это даже нравилось. Мне было приятно, когда людям приходилось умолять нас сделать работу, даже если они нас ненавидели.
Дыхание Сана всё ещё сбивается, и он пытается взять его под контроль, когда Юнхо вот так просто кладёт свою большую руку ему на бедро.
— Это из-за того, что ты сказал раньше? — спрашивает Сан.
— Что я сказал? — Юнхо хмурится, не понимая, о чём говорит кукла.
— О том, что ты рассказал мне на днях о том, почему ты решил приехать в Ночной город, — уточняет Сан. — Ты хотел стать никем, верно? Или, по крайней мере, ты хотел не быть тем, кто ты есть, но он сразу понял, что ты — кочевник. Так вот почему ты раздражён?
— Нет, — Юнхо качает головой в знак отрицания. — Нет, это не так — я не стыжусь того, что я кочевник.
Он гордый кочевник. И всегда им был. Но когда он на мгновение задумался над словами Сана, то подумал, что тот, возможно, прав. Конечно, он гордится своим наследием, но это не то, чем он обязательно делится с гордостью, особенно с фиксерами. Не раньше, чем он будет уверен, что они не посмеют проявить к нему неуважение.
— Хорошо, — он выныривает из своих мыслей, когда кукла заговорила, и, когда он смотрит на него, Сан улыбается ему. — Я думаю, тебе не стоит стыдиться этого, — он неуверенно кладёт свою руку поверх руки Юнхо, играя с его мозолистыми пальцами. — Но тебе пора идти, а то опоздаешь, да?
Юнхо вздыхает, всё ещё не желая уходить на эту встречу, но Сан прав.
— Ты справишься один? — спрашивает он, вставая с дивана.
Сан хмыкает и кивает головой. Он подаётся вперёд, чтобы соскользнуть с дивана, готовый последовать за кочевником к двери, но замирает, когда Юнхо нежно прижимает свои пальцы к щеке Сана. Проходит мгновение, прежде чем его мозг снова начинает работать, и он поднимает голову, чтобы встретиться с Юнхо взглядом. В глазах куклы читается вопрос, но Юнхо неловко долго не может вымолвить ни слова.
— Прости, — извиняется он.
Сан моргает, застигнутый врасплох извинениями.
— Что? — тупо спрашивает он. — За что ты извиняешься?
Вздохнув, Юнхо проводит большим пальцем по линии челюсти Сана, борясь с собственным внутренним смятением и чувством вины.
— Ты, наверное, не помнишь, но я тебя недавно сильно ударил, и ты этого точно не заслужил. Я был не прав и перегнул палку, так что прости меня за это.
Кукла смутно догадывается, что Юнхо имеет в виду. В тот день, когда он очнулся на операционном столе Сонхва, Сан заметил, что его щека слегка покраснела и немного побаливает. Он не знал почему. Это не было частью данных, которые он смог просмотреть в своем чипе. Он мог предположить, что кто-то ударил его, но не мог сказать, кто и почему, до сих пор.
— Всё в порядке, — Сан протягивает руку к Юнхо и осторожно сжимает её. — Всё так, как ты сказал, я всё равно этого не помню.
— Это не значит, что всё в порядке. Или что я не должен перед тобой извиняться за это, — он убирает руку и отводит взгляд от лица Сана. — Прости, что так долго. Я просто… — выражение лица Юнхо искажается, когда он пытается объяснить в чём дело.
— Я принимаю это, — говорит Сан, заметив, как кочевник напрягается. — Так что больше не беспокойся об этом. Сейчас у тебя есть дело с фиксером, с которым ты должен разобраться.
Юнхо ухмыляется и хихикает.
— Да, пожалуй, ты прав.
Сан идёт за Юнхо к выходу, чтобы проводить его.
— Юнхо, — говорит кукла, доставая любимую куртку блондина, чтобы принести ему. Юнхо наклоняет голову в сторону куклы, чтобы показать, что он слушает, берёт куртку и надевает её. — Не стыдись того, что ты кочевник, — говорит ему Сан. — Ты прошёл через многое, но я не думаю, что тебе стоит стыдиться того, кто ты есть.
Кочевник улыбается ему, хотя улыбка не достигает его глаз.
— Спасибо. На этот раз я не позволю ему залезть ко мне в душу.
— Хорошо! Увидимся, когда вернешься.
Юнхо машет кукле в ответ, после чего выходит за дверь. У лифта он видит Чонхо, который практически гудит от волнения. Как только дверь закрывается, улыбка на его лице быстро исчезает. Слова куклы были трогательны. У Юнхо не хватило духу сказать ему, что проблема не в том, что он кочевник. Может быть, проблема в том, что проблема только в нём.
Юнхо подходит к красноволосому с торжественным выражением лица, но тот, похоже, не замечает его настроения.
— Ты готов? — спрашивает он, протягивая руку, чтобы нажать на кнопку спуска лифта, прежде чем Юнхо успевает ответить.
— Да, — кочевник пытается избавиться от сомнений, но когда лифт подъезжает, и Чонхо заходит первым, Юнхо вдруг начинает колебаться, чуть не споткнувшись о собственные ноги, когда заходит вслед за своим напарником. Чонхо смеётся над ним, но Юнхо не обращает внимания на его ехидные комментарии по поводу неудачи. Хотя нет. Дело не в том, что Юнхо не обращает на него внимания. Дело в том, что он не слышит, что говорит красноволосый, потому что кровь приливает к его ушам и на мгновение заглушает все остальные звуки.
С опозданием до него доходит, что его одолевает внезапный и непреодолимый страх. Что, если Чонхо умрёт? А если Сан? Или кто-нибудь ещё? Юнхо уже однажды лишил жизни весь свой клан. Что, если он сделает это и с его друзьями?
— Чонхо… — голос Юнхо напряжён и немного хрипловат, но его собеседник, похоже, не замечает, что с ним что-то не так. — Ты уверен, что согласишься на эту работу?
— Что? Ты хочешь отказаться сейчас? Из-за Идена. Ты же видел, как выплатили последнюю зарплату, не так ли? — лифт начинает опускаться, и Чонхо с мечтательным вздохом прислоняется к одной из стен. — Разве он не говорил, что зарплата за эту работу ещё выше, чем за предыдущую?
— Зарплата не стоит твоей жизни, — хмуро отвечает Юнхо. — А то, что здесь платят больше, — это как раз то, что ты чуть не умер от последней работы, которую он нам дал.
— Йоу, отвали. У меня уже есть парень, — фыркает Чонхо, но встаёт чуть прямее. — Ты на секунду стал похож на Ву. Да и вообще, чего нам волноваться? Он даже сказал, что на этот раз работа безопаснее.
— То, что он так сказал, ещё не значит, что это правда, — возражает Юнхо. — В прошлый раз он послал нас за оружием, и тебя подстрелили.
Чонхо вскидывает руки, раздосадованный и озадаченный внезапным беспокойством Юнхо и его сомнениями по поводу этой работы.
— И что? Я ведь жив, да? Ни хрена себе. Так в чём проблема?
— Чонхо, ты чуть не умер!
— Ну и что? В Ночном городе так принято! — лифт останавливается в гараже, дверь открывается, и их жаркий спор прекращается, после чего Чонхо фыркает и выходит. — Да ладно, Юн. Сколько ты уже здесь? Неужели до сих пор не научился? — нахмурившись, Юнхо следует за красноволосым, который идёт в сторону его Торнтона. — Ты здесь первый раз? Увидел чувака, лежащего на тротуаре рядом с кучей мусора, и подумал, что он пьян? Но это было не так, потому что он был мёртв? Вот что такое Ночной Город! Ты становишься большим или умираешь, пытаясь это сделать. Или просто сдохнешь на углу улицы, как поганая собака. Не знаю, как ты, Юн, но я не собираюсь просто лежать и ждать, пока этот чертов город убьет меня.
Он направляется к машине, жестом показывая Юнхо, чтобы тот открыл дверь.
— Интересно, что об этом подумает Уён, — ворчит Юнхо, отпирая дверь для младшего.
— Ву — не идиот. Он знает, что однажды я могу не вернуться домой.
Юнхо пристально смотрит на младшего через капот машины.
— Но это не значит, что он будет готов к последствиям, если это случится. Может, тебе тоже стоит подумать о его чувствах?
Чонхо ничего не отвечает на это, но его лицо сжимается в раздражённое выражение. Он пересаживается на пассажирское сиденье и захлопывает дверь машины. Вздохнув, Юнхо садится на водительское сиденье и прекращает разговор.
Сан только устроился на ночь, притянув Китти к себе на колени, и потянулся за пультом, чтобы посмотреть телевизор, как на его голофоне высветилось сообщение. Он выбирает канал для фонового шума, а затем тянется вниз, чтобы поднять лежащий рядом голофон.
Есть кое-что для тебя
Есть минутка?
Это от Хонджуна. Пульс Сан учащается, в нём смешиваются волнение и страх, и он просит Хонджуна позвонить ему прямо сейчас. У него есть время. Через несколько секунд раздаётся звонок, и Сан немедленно отвечает.
— Привет, куколка, — приветствует его фиксер с небольшой улыбкой.
— Привет, — отвечает Сан, напрягаясь от предвкушения. — Юнхо сейчас на работе.
Хонджун хмыкает.
— Так у тебя есть время?
— Да, — кивает головой Сан. — Речь идёт о…?
— Твоём заказе? Да, — подтверждает Хонджун. — Я изучил её для тебя. У меня есть хорошие, плохие и очень плохие новости.
Желудок куклы скручивается узлом при этих словах Хонджуна, но ведь где-то там были и хорошие новости, верно?
— Хорошо, — говорит Сан, сделав глубокий вдох, чтобы успокоить свои нервы. — Что такое?
Хонджун сжимает губы в тонкую линию. На мгновение они оба замолкают, возможно, ещё не готовые говорить об этом, прежде чем фиксер в конце концов выпускает затаенный дыхание и начинает.
— Хорошо, я изучил тех двоих на фотографии, которую ты мне дал. Вот данные.
Сан несколько раз моргает, когда Хонджун вспоминает о фотографии, которую он дал фиксеру несколько дней назад. Хонджун обращает внимание на двух неизвестных людей, приближая их лица, насколько это возможно, сохраняя при этом наилучшее качество фотографии.
— К сожалению, их личности — это единственная хорошая новость, которую я могу тебе сообщить.
При взгляде на их лица у куклы сводит живот. Нет. Нет, они оба уже мертвы, не так ли? Он сделал всё это напрасно. Он не смог помочь Юнхо. Не успевает он попросить подтверждения, как Хонджун продолжает:
— Тот парень… возможно, ещё жив, — Сан оживляется, услышав ответ. — Его зовут Ёсан. Его существование было как бы вычеркнуто из реальности, но я нашел пару доказательств — правда, кадры, — так что он был жив, по крайней мере, до нескольких месяцев назад. В последние дни мне не удавалось отследить ничего конкретного о нём.
— А девушка? — спрашивает Сан.
Хонджун хмурится.
— Его сестра. Зовут Ёну. Насколько я могу судить, ты был прав насчёт неё. Она уже мертва. Не могу тебе этого доказать, но она либо мертва, либо является каким-то плодовитым донором органов и киберпрограмм.
— Что ты имеешь в виду? Что… — Сан, конечно же, знает, что пытается сказать ему Хонджун. Надо быть полным идиотом, чтобы не понять, но он всё равно не совсем понимает. Не может понять предложения фиксера. — Откуда ты знаешь?
Фиксер вздыхает, откидывая синие волосы с глаз.
— Не заставляй меня говорить это, — умоляет он, но легко ломается, когда Сан продолжает казаться слишком смущённым. — Кибероборудование и имплантаты имеют штрих-код, который становится уникальным для человека, в которого они вживлены. Этот закон изначально был создан для того, чтобы помочь правоохранительным органам идентифицировать людей, но он также чертовски полезен для таких дерьмократов, как Скавс, чтобы отслеживать свой товар. Это позволяет им отслеживать, от кого пришёл их товар.
— Эта девушка? — он увеличивает изображение девушки, сидящей на машине Юнхо. — Не могу найти никаких записей или слежки за ней. По крайней мере, если не вспоминать о том, что было почти год назад, когда клан еще существовал, но я могу проследить её части по всей стране среди людей, которые всё ещё живы и здоровы, — Хонджун делает паузу, чтобы его слова на мгновение погрузились в мозг куклы. — Её разобрали на части и продали по частям. Её уже давно нет в живых. Мне очень жаль, Сан.
Сан думает, что его сейчас вырвет. Должно быть, это была она. Должно быть, это была та девушка, о которой Юнхо говорил в ту ночь с ним. О той, которую похитили Ржавые стилеты и собрали из неё части тела. Он прикрывает рот рукой, пытаясь сдержать подступающую к горлу желчь. Хонджун ждёт его, сочувственно хмурясь, пока кукла пытается собраться с мыслями.
— А тот парень — Ёсан — что с ним? Он… он ведь жив?
Хонджун качает головой и пожимает плечами.
— Послушай, я не хочу обнадёживать тебя по пустякам. Последний раз я получал конкретные доказательства того, что он жив, это записи пару месяцев назад. А если честно? Ради него я надеюсь, что он уже мёртв.
Губы Сан дрожат от его ответа.
— Почему? Он ведь жив, не так ли? Он…
— Жив, конечно, — соглашается Хонджун. Он скрещивает руки на груди и испускает долгий, тягучий вздох. — Но каждый раз, когда я его видел, его сопровождали или провожали какие-то саборы.
— Саборы?
— Клан Ржавые стилеты, — поясняет Хонгжун. — Это те самые, которые уничтожили клан Юнхо. Наверное, тогда они его и забрали, ну… — он запинается, чувствуя себя неловко.
— Ну? — спрашивает Сан. Он не хочет читать между строк в этом случае.
— Я видел его только на записях с камер наблюдения, в основном на записях с камер наблюдения мотелей, — признаётся Хонджун. — А он мотался по стране. Мне кажется, что совершенно очевидно, что они с ним делают.
Торгуют. Они торгуют им, но ни Сан, ни Хонджун этого не скажут.
— Значит, это всё? — голос Сана немного дрожит. — Он жив, но мы ничего не можем с этим поделать?
Хонджун хмурится, но не хочет спрашивать, кто эти «мы». Он не настолько бессердечен, и Сан сделал больше, чем он ожидал от куклы. Пошел дальше, чем кто-либо другой, возможно, сделал бы или мог сделать.
— Слушай, мы сделали всё, что могли. Я не хочу сказать, что все надежды потеряны, но всё выглядит довольно мрачно. Тем не менее я могу сказать, что в Пустошах, окружающих Ночной город, были замечены Саборы. У них только одна причина приходить в город. Бизнес.
— Он может быть частью этого, — заключает Сан.
— Может быть, но гарантий тоже нет, — предупреждает его Хонджун. — Как я тебе уже говорил. Последние два месяца я не могу подтвердить, что он вообще жив. Предполагать, что он жив, на данный момент — авантюра. Что ты хочешь делать в таком случае?
Сан на мгновение молчит, глядя на спину Китти, которая уютно устраивается у него на коленях и громко мурлычет. По телевизору идут новости. От мурлыканья кошки, разговоров ведущих новостей и вопроса Хонджуна голова куклы словно кружится. Проходит мгновение, прежде чем мир, наконец, перестаёт вращаться.
— Ты ведь фиксер, верно? — он наконец-то поднимает голову и смотрит на Хонджуна.
— Конечно.
— У меня не так много денег, но могу ли я нанять тебя на работу?
Хонджун поднимает подбородок, на его лице появляется улыбка.
— Хорошо. Давай послушаем, что ты можешь предложить.
Юнхо старается не выдать раздражения, когда они входят в VIP-комнату, которую выделил для них Иден. Фиксер выглядит так же, как и в прошлый раз: расслабленно сидит на диване, откинув одну руку на спинку. Он приглашает Юнхо и Чонхо присесть.
— Присаживайтесь, — говорит он им и машет рукой одному из своих телохранителей. Тот кивает и выходит из комнаты.
Юнхо сужает глаза и смотрит вслед удаляющемуся мужчине, после чего садится на диван напротив. Чонхо смотрит на него, затем на Идена, после чего садится рядом с кочевником.
— Не надо быть таким подозрительным, — смеётся Иден. — Он просто приносит напитки.
Глубоко вздохнув, Юнхо переключает внимание на него и переходит сразу к делу.
— Что за работа?
— Стоп, не спеши. Разве у тебя нет времени на общение со мной?
— Я здесь не для того, чтобы быть дружбу заводить, — возражает Юнхо. — Я пришёл сюда за работой.
Иден оглядывается на своего второго телохранителя, подавая знак к чему-то наклоном подбородка, и тот протягивает ему сигарету. Иден берёт её и обращается к кочевнику, указывая на него сигаретой.
— Знаешь, вот в чём проблема с вами, кочевыми ублюдками. Вы не любите никого, кто не входит в вашу социальную группу. Меня бесит, что ты явно не считаешь меня частью этой группы.
— Что? Ты хочешь стать моим лучшим другом или что?
— Нет, чёрт возьми, — Иден смеётся над ним. — Просто хочу знать, что ты меня прикроешь, если я буду здесь подставлять свою шею ради тебя, — Юнхо хочет на него наброситься, но Чонхо пересаживается на сиденье рядом с ним, и кочевник держит рот на замке. — Я здесь, чтобы обеспечить тебя всем необходимым. Взамен я просто хочу получить хорошо выполненную работу. Чтобы деньги текли в мои карманы и, соответственно, в ваши. У нас есть взаимопонимание?
Телохранитель, вышедший из комнаты, возвращается с барменом, несущим поднос с несколькими бутылками алкоголя и бокалами. Иден машет ей рукой, и все молча ждут, пока она ставит поднос на стол в центре комнаты и наполняет бокалы одной из бутылок.
— Наслаждайтесь, — она наклоняет голову и выходит из комнаты.
Иден наклоняется вперёд, берёт один из стаканов и протягивает его Юнхо в качестве подношения. Кочевник на мгновение задерживает на нём взгляд, а затем наклоняется, чтобы взять его у Идена. Чонхо тоже протягивает руку, чтобы взять стакан, а Иден берёт его для себя. Юнхо откидывает голову назад и выпивает рюмку. Он понятия не имеет, что это такое, но на вкус это дерьмо и адски жжёт в горле.
— Давайте поговорим о деле, — объявляет Иден, ставя бокал на стол.
— Мы слушаем, — отвечает Юнхо.
— Есть богатый клиент. Он ищет свою пропавшую вещь, — объясняет Иден. — Это не должно быть опасно, но не могу гарантировать, что его не будет невероятно трудно разыскать.
— И что? Что он ищет? — Юнхо берёт открытую бутылку и наливает себе ещё одну рюмку. Чонхо поднимает бровь, наблюдая за тем, как его напарник отпивает ещё одну рюмку.
— Чип, — Иден усмехается, когда Чонхо моргает, явно застигнутый врасплох этой просьбой.
— Чип? — повторяет красноволосый.
— Точнее, кукольный чип для… — Юнхо делает небольшую паузу при упоминании кукольного чипа, после чего опускает бокал на стол. — Он готов заплатить бонусы за то, чтобы этот чип будет возвращён. В свою очередь, мне нужна команда наёмников, которая займется этим делом. Ничего сложного, насколько я могу судить, но я не стану врать и говорить, что это не чертовски раздражает. Просто не ожидал, что в моей команде будет кочевник. Но в прошлый раз ты хорошо поработал. Не буду отрицать.
— Чонхо был ранен на последнем рейде, которое ты нам дал, — ворчит Юнхо.
— Честно? Удивительно, что вы оба вернулись живыми, — он бросает взгляд на Чонхо. — А по мне, так он в порядке. Но, эй, у вас есть результаты, и это всё, что меня волнует. Как я уже сказал, я не собираюсь отправлять вас в логово какой-нибудь банды.
— Но здесь больше платят?
— Мне это тоже интересно, — сказал Чонхо.
Иден смотрит на него и улыбается, наклонившись вперёд и положив локти на колени.
— Как я уже говорил, эта работа, в частности, поступила от более богатого человека. Нереально богатого. И речь идёт не об обычном кукольном чипе. Это невероятно дорогой и невероятно незаконный чип. Его стоимость не поддаётся пониманию. По крайней мере, для корпоративного мудака он ценен. На улицах, наверное, ничего не стоит.
— Почему? Что он делает? — спрашивает Юнхо.
— Ты понимаешь, как должен работать чип куклы? Это дерьмо переписывает всю личность человека так, что он становится не более чем постельной шлюхой, — кочевник сжимает пальцы в кулак, обидевшись на тон Идена. Нет. Он не позволит фиксеру снова залезть к нему в душу. — Дело в том, что людям нравятся разговоры в постеле. Люди позволяют себе многое, когда у них сорвало крышу или они на грани этого. Оказывается, куколки могут получить от людей чертову уйму полезной информации. Поэтому после любого сеанса память куклы должна быть подавлена, а чип стёрт. Защита клиентов и все такое.
— Позволь мне угадать. Этот не делает ничего подобного.
— В точку, — Иден снова обращается к одному из своих телохранителей, который делает шаг вперёд и вкладывает ему в руку чип. Фиксер протягивает его Чонхо и говорит ему: — Взгляни сам, — красноволосый берёт сегмент и вставляет его в свой интерфейс. — Клиент заплатил за чип огромные деньги, и не зря. Чип автоматически сохраняет все данные, собранные им и его куклой. Это настоящая золотая жила информации о его собственных врагах. Он использовал куклу и чип для сбора информации о множестве людей, но ему нужно вернуть чип.
Юнхо наливает себе ещё одну рюмку и бросает любопытный взгляд на Чонхо. Красноволосый слушает речь Идена и, несомненно, просматривает данные, содержащиеся в сегменте, который ему дали, и хмурит губы, сосредоточившись на работе.
— А кукла? — спрашивает он, когда Чонхо не отвечает.
— Выведена из эксплуатации, — Юнхо отпивает ещё одну рюмку, потому что она ему очень нужна. Его раздражение достигает апогея. — Кукла стала для него обузой. Он продал её по дешёвке каким-то скавсам с условием, что чип ему вернут, а всё остальное будет в свободной продаже. Угадайте, что он так и не получил обратно? — то же самое произошло и с Саном. Неужели куклы действительно были настолько одноразовыми для людей?
— Клиенту так сильно нужно его вернуть, да?
— На чипе слишком много всякого дерьма, которое ему нужно. В лучшем случае он попадет в руки идиота, который не знает, что с ним делать. В худшем — он попадёт в руки конкурента. В любом случае, без него клиенту придётся туго, — объясняет Иден. — Скавс, с которыми он связался изначально, благополучно забыли, что они сделали с чипом.
Выражение лица Юнхо напрягается, в нём вспыхивает раздражение. Блять, да это же безопаснее, чем его чёртова задница.
— Значит, мы имеем дело со Скавсом, у которых есть работа?
— Возможно, — Иден пожимает плечами. — В любом случае, не знаю. Возможно, он всё ещё у них. А может, и нет.
— Придётся поговорить с ними, чтобы выяснить это, не так ли? — хмыкает Юнхо.
Иден усмехается.
— Можешь делать то, что считаешь нужным для выполнения работы. Я уверен, что Джунги ещё может помочь. Так что скажешь? — он смотрит между Чонхо и Юнхо. — Вы хотите получить работу?
— Давайте сначала посмотрим, что Хонджун может для нас сделать, — наконец-то заговорил Чонхо. — Я за хорошо оплачиваемую работу, но мне нужно поддерживать репутацию. Если это невозможно, то я не хочу портить свою репутацию.
Фиксер смеётся, скрещивая одну ногу с другой.
— Мне нравится, как ты мыслишь, но не стоит упускать хорошую возможность. Я дам вам время подумать, но не оставляйте меня в подвешенном состоянии. Иначе мне придётся искать новых людей, которые возьмутся за эту работу, вы меня понимаете?
— Конечно, — Чонхо улыбается ему, но Юнхо видит, что красноволосый уже не так рад.
— Можете остаться и расслабляться. Я уже заплатил за них, — Иден указывает на две бутылки спиртного, стоящие на столе.
Юнхо снова устраивается на диване, полностью готовый к тому, что ему придётся остаться здесь на некоторое время. К его удивлению, Чонхо протягивает руку, чтобы взять неоткрытую бутылку спиртного, и встаёт со своего места.
— Не возражаете, если мы возьмем это с собой? Я бы хотел начать как можно скорее, понимаете? Чем дольше мы будем ждать, тем дальше от нас может уйти этот чип.
Улыбка Идена не сходит с лица, пока он обдумывает слова Чонхо. Наконец он пренебрежительно машет рукой.
— Пожалуйста, — говорит он. — Сообщи мне, если я могу дать ещё какую-нибудь информацию.
— Мы сообщим вам, как только у нас появится хоть какая-то зацепка, — подтверждает Чонхо. — Затем он смотрит на Юнхо и поворачивает голову в сторону выхода. Кочевник не собирается жаловаться на то, что они рано уходят. Он вскакивает на ноги, дарит Идену последнюю натянутую улыбку, а затем поворачивается, чтобы выскочить из VIP-зала вслед за Чонхо. Он молча следует за красноволосым, выходя из шумного клуба на парковку.
— Как ты думаешь, эта работа вообще выполнима? — спрашивает он, когда они подходят к его машине.
Чонхо вздыхает и тянется назад, чтобы вытащить сегмент, когда он его извлекает.
— Да, но эта работа хреновая, — он протягивает сегмент Юнхо, но останавливается, когда кочевник протягивает руку, чтобы взять его. Прикусив нижнюю губу, Чонхо возвращает сегмент обратно, прежде чем Юнхо успевает его взять.
Юнхо поднимает брови на поведение Чонхо, и красноволосый снова разочарованно вздыхает. На мгновение он мешкает, прежде чем снова предложить чип Юнхо. На этот раз он действительно позволяет кочевнику взять его.
— Я поведу, если хочешь посмотреть, но я просто скажу тебе прямо, Юн. Мы точно знаем, где находится этот чёртов чип.
— Знаем? — в этот момент кочевника охватывает чувство ужаса, которое он отказывается признавать. Есть только одно объяснение. Только одна возможность, если он действительно задумается об этом, но он не хочет, чтобы это было правдой, поэтому он отказывается признать это. Он не может.
— Да, — Чонхо прикусывает большой палец. — Та кукла, которую сняли с производства? Та, что с чипом? Это, блять, Сан. Всё есть на этом чипе, — он показывает на чип в руке Юнхо.
Кочевник, конечно, знал это. Он знал это с той секунды, когда Чонхо сказал, что они уже знают, где находится чип, но это не остановило шок, который пробежал по его венам.
— Ты врёшь, — выдыхает он.
— Чувак. Хотел бы я наврать. Чёрт. Это просто пиздец. Мы точно знаем, где находится чип, но не знаем, как его достать, не поджарив мозги Сану. Думаю, это объясняет, почему этот урод заблокировал его. Он должен был защитить эту штуку любой ценой.
Ноги Юнхо словно затёкшие, и он, спотыкаясь, подходит к своей машине, прислонился к ней, чтобы удержаться в вертикальном положении. В руке у него всё ещё остаётся сегмент, который он едва не роняет, но в последний момент успевает поймать. Юнхо расхаживает взад-вперёд перед машиной со стороны водителя, проводя рукой по волосам. Юнхо требуется секунда, чтобы осознать ситуацию.
— Подожди, — говорит он, как только его мозг приходит в себя. — Если этот ублюдок так сильно хочет его вернуть, разве мы не можем просто заставить его отменить биолокацию? Он получит свой поганый чип, Сан его выбросит, а мы получим за это деньги, — он чувствует себя гением, пока Чонхо не смотрит на него из-за капота машины.
— Ты что, блять, гонишь? — огрызается Чонхо. — Это ужасная идея.
— Почему? — требует Юнхо. — Мы могли бы избавиться от поведенческого чипа и получить за это деньги…
— Конечно, это всё хорошо, но как мы избавимся от чипа? Хм? Он закреплён за каким-то ублюдком, который избавился от Сана, потому что считал его помехой. Как думаешь, что произойдет? Он хотел, чтобы Сан ушёл, а чип вернулся, — Чонхо снова проводит руками по волосам, качая головой. — Если мы появимся с куклой в руках, он просто убьет его и заберёт чип. То есть, конечно, технически мы всё равно получим работу, но если ты не хочешь так поступить с Саном…
— Нет, — тут же отвечает Юнхо. — Нет, я… — он вздыхает и прислоняется к машине. — Позволь мне взглянуть на этот сегмент.
— Хорошо, — Чонхо кивает головой, хотя и выглядит отстраненным. — Хорошо. Я поведу. Давай уедем уже отсюда.
В баре шумно и многолюдно, как всегда, вспоминает Хонджун. Трудно не быть таким, когда он всегда заполнен пьяными посетителями. Хонджун отходит в сторону, когда пьяная девчонка чуть не натыкается на него, и даже вежливо просит его отвалить, когда они всё же умудряются столкнуться локтями. Хонджун лишь усмехается в ответ и продолжает свой путь к бару.
Минги заметить довольно легко. Его высокую фигуру невозможно не заметить, даже когда он сгорбился над напитком и громко комментирует боксерский матч, идущий по телевизору за барной стойкой.
— Эй, а я как раз его искал, — Хонджун хлопает Минги по плечу, опускаясь на табурет рядом с ним.
Минги, не успев сообразить, кто это, тут же набрасывается на него, отбивая локтем руку Хонджуна.
— О, привет, — он прищуривается на фиксера, как будто не узнает его на секунду. — Давно тебя не видел.
— Извини, — Хонджун улыбается ему. — Что с тобой случилось? Почему ты не участвуешь в отборочных соревнованиях?
Минги громко вздыхает, откидывает голову назад и отпивает пиво.
— Моя наводчица получила травму во время драки в баре. Разозлила каких-то бандитов и попала под пули. Сейчас она выздоравливает, но травмы её сильно подкосили. Она никак не успеет к соревнованиям.
— Что? Значит, ты просто выбыл на этот сезон? — жалуется Хонджун. Он не ожидал, что Минги вообще не будет участвовать в соревнованиях.
Минги пожимает плечами, опираясь головой на кулак.
— Честно говоря, я подумал, не спросить ли у этого… как его там… парня, который хорошо стреляет из снайперки, ну, знаешь? Твоего друга-наёмника.
— М-м. Юнхо?
— Да, — Минги делает ещё один глоток пива, даже когда его голова кружится от пьяной дымки. — Он отличный стрелок, да? Но, честно говоря, я просто боялся спросить. Чувак страшный.
— Да, — соглашается Хонджун. — Если честно, он, наверное, всё равно отказал бы тебе. А в качестве наводчика он был бы просто ужасен. Кочевник, понимаешь? Был бы хреновым водителем на заднем сиденье.
Минги смеётся над его ответом.
— Наверное, да. Так что привело тебя сюда? Не могу представить, что ты пришёл только для того, чтобы спросить меня о том, как продвигается моя гоночная карьера.
— Я пришёл не за этим, но не нужно говорить, будто мне всё равно, — фыркает Хонджун, а затем быстро переключается на другую тему. — Ну, раз уж твоя карьера стритрейсера пока приостановлена, может быть, тебя заинтересует работа, которую я могу предложить?
Минги качает головой.
— Нет. Я не наёмник, Джун.
— Ты больше не наёмник, — поправляет его Хонджун. Минги бросает на него укоризненный взгляд, но фиксер не успокаивается. — Слушай, я не буду тебе врать. То, о чем я хочу тебя попросить, нелегко, но ты действительно единственный человек, к которому я могу прийти. Мой клиент не может заплатить за это много, по крайней мере, вперёд, но я готов покрыть расходы, если это заставит тебя согласиться.
Минги облизывает губы и склоняет голову набок.
— Какого чёрта ты это делаешь?
— Эта работа очень важна, — серьёзно говорит Хонджун. — На кону чья-то жизнь.
— Зачем ты пришёл ко мне? Я не какой-нибудь эксперт-наёмник. Я уволился не просто так, — жалуется Минги.
— Потому что ты хорош в некоторых делах! — хвалит его Хонджун. — Мне нужен человек, которому можно доверять.
Минги молчит, глядя на пустую бутылку пива. Он протягивает руку бармену, когда тот проходит мимо, и просит ещё выпить, потому что ему это очень нужно.
— Хорошо, — наконец соглашается он, когда бармен возвращается с очередной порцией пива. — Давай послушаю, что ты можешь предложить.
Хонджун усмехается.
— Слышал, что Саборы бродят у юго-восточной границы Ночного города. Знаешь что-нибудь об этом?
— Люди говорят об этом. Не знаю, что ещё можно сказать по этому поводу. Сучки делают то, что делают сучки, я думаю, — он делает ещё один глоток пива. — Только не говори мне, что этот рейд как-то с ними связан? Я не собираюсь связываться с такими отморозками, как Скавс, — он настороженно смотрит на Хонджуна.
— Ага, — подтверждает фиксер. — Но я не прошу тебя вступать с ними в прямой контакт. Нужно, чтобы ты кого-то вывел, — Минги остаётся настороже, хотя Хонджун видит, что просьба вызвала у него интерес. Хонджун сдерживает улыбку, понимая, что зацепил Минги. Благослови его и его кровоточащее сердце. — Вот, посмотри, — его глаза загораются голубым светом, когда он передаёт Минги какие-то данные. — Ищем этого парня на записях камер наблюдения. Это товар Сабора.
— Только его? — спрашивает Минги.
— Да, — подтверждает Хонджун. — Я не прошу тебя развалить всю их операцию. Просто увести одного человека у них из-под носа. Сомневаюсь, что они будут настолько злы, чтобы преследовать его, если даже заметят.
Минги проводит пальцами по ободку своего пива, сузив глаза на фиксера.
— Чувствуется, что здесь есть какой-то подвох. Иначе зачем бы ты пришёл ко мне?
— Как я уже сказал, ты надежный и хитрый, и я доверяю тебе, что ты будешь держать это в себе. Только между нами двумя, да? — он закатывает глаза, когда Минги продолжает смотреть на него, даже не пытаясь скрыть свои подозрения. — Ладно, хорошо. Дело в том, что эти кадры, которые я получил, были сделаны более двух месяцев назад.
— А, — стритрейсер отхлебывает половину пива. — Так что ты не знаешь, там он ещё. Здесь, я имею в виду.
— Не знаю, — признаётся Хонджун. — Но я решил, что ты всё равно немного пошаришь вокруг. Выяснить, где он, и всё такое.
— А если его здесь нет?
— Просто дай мне знать, — Хонджун протягивает руки, не скрывая своих мотивов. — Я всё равно заплачу тебе, хотя и не так много, учитывая, что мне не нужно покрывать транспортные расходы.
— Справедливо.
— И что? — Хонджун облокачивается на стойку бара. — Что скажешь? Может быть, ты выйдешь на пенсию ради меня?
Лицо Минги раздражённо кривится.
— Ой, да отвали ты. Я не какой-нибудь старый пердун, у которого закончилась карьера. Я перешёл на что-то лучшее!
— А теперь я прошу тебя вернуться. Давай. Один раз, — Хонджун умоляюще поднимает палец, губы надуваются в жалкое подобие дудочки.
Минги думает об этом, допивая второе пиво.
— Могу я попросить что-нибудь добавить к оплате? — спрашивает он после долгой паузы.
Хонджун откидывается на стойку бара.
— Что именно?
— Если я сделаю это для тебя, может, ты попросишь своего друга-кочевника помочь мне? Только на этот год.
Фиксеру приходится фыркнуть, чтобы подавить смех.
— Конечно, — легко соглашается он. — Если ты думаешь, что сможешь с ним сработаться, я попрошу его подумать об этом для тебя, — Минги ухмыляется, удовлетворенный сделкой, а Хонджун снова машет тому же бармену. — Ещё одну порцию. Для нас двоих, — говорит он.
Минги дожидается, пока им подадут напитки, и спрашивает:
— Так почему именно эта работа? Парень важный?
— Кто? Саборские товары? Не-а, — Хонджун качает головой и отпивает глоток пива. — Жалко парня, но не похоже, что он такой уж важный.
— Тогда почему такое чувство важности на этой работе? — Минги опрокидывает третью рюмку, не поднимая глаз.
Хонджун улыбается вопросу, продолжая потягивать пиво.
— Клиент. Клиент, который попросил эту работу. Человек, которого я очень уважаю, и для него это важно.
— О нет, — Минги издаёт взволнованный вздох. — Только не говори мне, что ты делаешь это ради Хва? Ты до сих пор по нему сохнешь?
— Что? Это не… — шипит Хонджун. — Это не имеет никакого отношения к Хва. И вообще, что плохого в том, что я по нему сохну?
— Это просто грустно, — Минги выхватывает пиво из рук Хонджуна, бросает на фиксера укоризненный взгляд, а затем делает глоток своего напитка. — Слушай, я не собираюсь принимать чью-либо сторону в этом дерьме. Просто я никогда не видел более разрушенных отношений, чем ваши. Но ты всё равно крутишься вокруг него.
— Я не кручусь вокруг него, — оправдывается Хонджун.
— Ладно, но ты его, типа, преследуешь.
Лицо фиксера искажается, но он не может этого отрицать.
— Ладно, хорошо. Если хочешь, говори, что хочешь, но это вообще не имеет отношения к Хва, ясно? Это другое.
— Как скажешь, — Минги делает ещё один глоток пива. — Пришли мне данные. Я посмотрю, что можно сделать для тебя.
— Спасибо, чувак, — Хонджун хлопает его по плечу. — Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
Всю дорогу до квартиры Юнхо в оцепенении. На обратном пути он просматривает сегмент, который дал им Иден, один раз. Потом второй раз. И в третий раз. За двадцать минут езды он пересматривает его столько раз, что практически наизусть повторяет всю информацию, содержащуюся на нём. Да и не так уж много надо знать.
Есть некоторые сведения о чипе, который они должны искать: время и дата, когда чип должен был быть извлечен. Сан — это едва ли не больше, чем сноска, и Юнхо просто не может этого понять, не то что кукла — живая и здоровая в его квартире. Объективно, конечно, всё логично. Сан должен быть мёртв. Предполагается, что он мёртв. Зачем им давать о нём какую-то информацию?
Чонхо ставит машину на парковочное место в гараже и со вздохом глушит двигатель.
— О чём ты думаешь? — он смотрит на напарника.
Юнхо не успевает даже отреагировать на этот вопрос.
— А? О. Я не знаю. Я имею в виду… — Юнхо сжимает переносицу. — Я бы хотел избавиться от этого чипа, если можно. Мне не нравится, что у Сана есть поведенческий чип, а знать всё остальное о нём? Меня это просто пугает, — он вздрагивает при воспоминании о Сане, когда программа взяла над ним верх. — Но я не хочу, чтобы его убили за это. Хотя не знаю. Что-то в этом… — Юнхо пока не может найти слов, чтобы выразить свои чувства.
— Странно, не правда ли? — говорит за него Чонхо.
— Странно?
— Не знаю. Может быть, я просто слишком много думаю, — Чонхо качает головой, отгоняя эту мысль. — Как думаешь, что нам тогда делать? Может быть, начнем с Джуна? Он, наверное, сможет диагностировать проблему с чипом лучше, чем Хва.
— Да, — соглашается Юнхо, хотя, по правде говоря, он понятия не имеет, на что соглашается. — Наверное, ты прав.
— Может быть, тебе стоит поговорить и с Саном. Может быть, он подскажет нам, с чем можно работать.
Кочевник кивает. Опять просто слепое согласие с планами Чонхо.
— Да. Хорошо, да. Я могу это сделать. Мне всё равно нужно это сделать.
Красноволосый хмурится, глядя на его поведение, и протягивает Юнхо ключи.
— Я свяжусь с Джуном. Сообщи мне, если Сан тебе что-нибудь скажет.
Чонхо выскальзывает из машины первым, но не преминает напомнить Юнхо, что нужно поспать. Он не может позволить себе этому съесть его. Юнхо не следует за ним. По крайней мере, не сразу. Он сидит на пассажирском сиденье с отстраненным взглядом, а затем наклоняется вперёд, чтобы открыть бардачок и порыться в нём в поисках старой пачки сигарет, которую, как он помнит, бросил туда несколько месяцев назад.
Он хмурится, перебирая различные бумаги и прочий хлам, уверенный, что оставил её здесь, но при этом чувствуя, что в отделении, которое обычно находится в беспорядке, ещё больше. Возможно, он просто слишком много думает. В конце концов, он находит его спрятанным под парой салфеток и с облегчением вздыхает, когда видит, что в ней осталось несколько сигарет. Он достаёт из консоли автомобиля запасную зажигалку и дрожащими пальцами прикуривает.
Откинувшись на спинку сиденья, он затягивается сигаретой, запрокидывая голову. Вскоре в машине начинает вонять жженым табаком, и её окутывает тонкий слой дыма. Он остается в машине, пока не выкурит сигарету до конца. Тогда он, наконец, плечом открывает дверь и бросает окурок на землю прямо у машины. Он закрывает дверь на замок и, засунув руки в карманы, направляется к лифту.
Когда Юнхо возвращается в квартиру, Сан, что неудивительно, ещё не спит, устроившись на диване, а Китти спит у него на коленях. Кукла оживляется, услышав звук открывающейся двери, и поворачивает голову, чтобы окинуть его взглядом. Улыбка на его лице быстро сходит на нет, когда он видит, как изможденно выглядит кочевник.
— Всё в порядке? — спрашивает он, когда Юнхо подходит к нему.
Кочевник на секунду мешкает, а затем поднимает руку, чтобы погладить куклу по голове.
— Сан, — бормочет он и откидывается на спинку дивана.
— Хм? — Кукла откидывает голову, чтобы уделить Юнхо всё внимание, и разум кочевника ненадолго отключается, внезапно отвлекаясь от своего первоначального намерения.
Он долго всматривается в лицо куклы. Сан моргает ему в ответ, всё ещё терпеливо ожидая, когда Юнхо заговорит, но блондин не говорит. Он зарывается пальцами в волосы куклы и тянет вниз, не сильно, но с достаточной силой, чтобы голова Сана откинулась ещё больше. Кукла не жалуется. Он вообще никогда не жалуется. Юнхо, честно говоря, не может понять, потому ли это, что он не возражает, или потому, что ему просто всё равно.
Юнхо поднимает другую руку и проводит пальцами по челюсти Сана. Глаза куклы трепещут от этого прикосновения, и с губ срывается лёгкий вздох. Кочевник тяжело сглатывает и поддаётся искушению. Он наклоняется и ловит губы куклы в поцелуе.
Сан не сопротивляется. Более того, он приподнимается в поцелуе, слегка поскуливая. Юнхо потакает своему желанию, запустив пальцы в волосы куклы и проводя ими вниз от подбородка Сана к шее, углубляя поцелуй. Сан со стоном раздвигает губы — очевидное приглашение, которое Юнхо принимает.
Когда он наконец отстраняется, грудь Сана вздымается, он делает несколько вдохов, пальцы крепко обхватывают запястье Юнхо, удерживая руку кочевника у своего горла. Юнхо несколько раз моргает, приходя в себя, и резко отстраняется от куклы. Сан усаживается обратно на диван, а Юнхо перекидывает ноги через диван, чтобы опуститься рядом с куклой.
— Ты не против… — Юнхо делает паузу, колеблясь, стоит ли задавать свой вопрос. Сан наклоняет голову в сторону, любопытствуя и ожидая, когда Юнхо выскажет свои мысли. — Если я спрошу о твоём старом владельце, тебя это не разозлит?
Сан перекладывает себя на диване так, чтобы оказаться лицом к лицу с кочевником. Китти всё так же спокойно спит на его коленях, не оторвавшись от их короткого поцелуя, и, конечно, её это тоже не отпугивает.
— Что бы ты хотел узнать?
Юнхо взволнованно вздыхает, услышав ответ Сана. Сегмент не дал им практически никакой информации об этом придурке, только рассказал об основных принципах работы чипа и его значении, а также о том, какую небольшую зацепку он мог предложить наёмникам для начала работы.
— Кто… кто он был? То есть, я понимаю, что он богатый корпорат или что-то в этом роде, так? Но, например, о каком богатстве идёт речь?
— Он не наследник корпорации Арасака, — говорит ему Сан. — Но, да, он был очень хорошо обеспечен. Он главный исполнительный директор Curio.
— Curio? — Юнхо хмурится, не зная названия.
Сан кивает.
— Это более новая компания. Основана несколько десятилетий назад. В них были вложены значительные средства, и их поддерживала компания Милитех. Они специализируются на нейронном киберпространстве и должны были составить внутреннюю конкуренцию Арасаке. Их кибероборудование доступно только самым богатым из богатых в этом городе.
— Ни хрена себе, — Юнхо делает мысленную пометку, что надо посмотреть. Он никогда не слышал о них раньше, но не может представить, что будет трудно выяснить, кто является главным операционным директором. — Откуда ты так много знаешь об этом? — Сан всегда полон сюрпризов. Юнхо привык ожидать этого, учитывая его зоркий взгляд и склонность к спокойному наблюдению, но он не ожидал большего, чем просто названия.
— Ну, да, я… — Сан резко останавливается, нахмурив брови, когда полностью осознаёт комментарий Юнхо. Он прав. Откуда он всё это знает? Когда-то он был куклой. Он был его куклой, но никогда не был посвящен в такую информацию, не знал ни внутреннего устройства компании, ни её истории. Он был просто куклой, которую господин трахал, когда хотел, и щедро делился, когда был особенно добр или нуждался в материале для шантажа. — Я… не знаю, откуда я всё это знаю, — признаётся он и супится, когда ему кажется, что его поведенческий чип задевает и пилит его мозг. — Почему ты спрашиваешь?
— Ну, — Юнхо поднимает руку и кладёт её на затылок Сана, указательный палец нежно проводит по интерфейсу, где находится его кукольный чип, — в последнее время я много о чём думаю. Это одна из тех вещей, о которых я думал. Что ты думаешь о том, чтобы избавится от этого дурацкого чипа в твоей голове?
— Мой чип? — Сан протягивает руку, чтобы коснуться своего интерфейса, и пальцы сталкиваются с пальцами Юнхо. Дыхание кочевника сбивается от этого прикосновения, но он не отстраняется.
— М-м, — хмыкает Юнхо. — Это поведенческий чип. Разве ты не хочешь, чтобы его не было? Ты мог бы вернуться к тому, кем был раньше.
— Кем я был раньше? — повторяет Сан, но в его голосе нет энтузиазма.
Юнхо качает головой в ответ на реплику куклы и сжимает пальцами основание его шеи. Сан вздрагивает от этого прикосновения и убирает руку с его плеча.
— Ты не хочешь этого?
Сан хмурится, обдумывая вопрос сильнее, чем ему, вероятно, действительно нужно или следует.
— Я не знаю, — честно отвечает он. — Я… так давно это было. Я даже не помню, каким я был раньше. То, какой я сейчас — это похоже на то, какой я есть.
Юнхо хмурится, обдумывая ответ Сана.
— Как ты думаешь, если есть шанс от него избавиться, ты бы всё ещё так думал? Или если бы твои воспоминания не были стерты?
Кукла нервно смеётся над его вопросом.
— Может быть, нет. Может быть, я просто боюсь.
— Чего боишься?
Сан смотрит на кошку у себя на коленях, пальцы копаются в её шерсти.
— А что, если другой я тебе не понравится? — спрашивает он. — Что, если другому мне не понравишься ты? Я не помню… не могу вспомнить, как всё было до этого, понимаешь? Может быть, без этого я бы не нравился тебе так сильно.
— Сан, — перебивает его Юнхо. Он притягивает куклу к себе. — Это, честно говоря, самая глупая чушь, которую я когда-либо слышал от тебя.
— Правда?
Юнхо смеётся в кулак.
— Не пойми меня неправильно, но ты — последний человек, с которым я ожидал найти общий язык, но это так. Ты мне нравишься. Поведенческий чип и всё такое. Для меня это не имеет значения. Я не могу представить, чтобы ты мне не нравился и без него, — он продолжает поглаживать большим пальцем интерфейсный разъем. — Я просто подумал, что, может быть, нам стоит попытаться удалить его, если это возможно. Он ведь всё равно повреждён, верно?
— Но он же биолокационный, — Сан смотрит на Юнхо.
— Я подумал, может быть, Хонджун мог бы взглянуть на него, — предлагает Юнхо.
При упоминании о фиксере у Сана слегка сдавливает грудь, и он нервно облизывает губы.
— Хонджун? Как ты думаешь, он сможет его снять?
Юнхо качает головой.
— Скорее всего, нет, но он может дать нам лучшее понимание того, как мы сможем его снять. Хва — отличный риппер, но кибероборудование и прочее дерьмо — это больше по части Хонджуна, — он делает паузу, чтобы оценить язык тела куклы, и начинает беспокоиться, когда ему кажется, что Сан в лучшем случае не хочет, а в худшем — прямо сопротивляется. — Ты… не хочешь?
— А? О. Нет, дело не в этом, — Сан смотрит на него, прежде чем отвернуться. — Я просто…
— Что?
Сан наклоняется вперёд, сжимая голову в руках.
— Я просто пытаюсь вспомнить, каким я был раньше. Какая жизнь была раньше, но я ничего не могу вспомнить. Просто… пустота. И это меня пугает, — он тянется, чтобы снова коснуться своего интерфейса. — Я… честно говоря, я думаю, что хотел бы избавиться от этой штуки. Она повреждена, и это, по сути, его метка на мне.
— Мы сможем что-нибудь придумать, — уверяет Юнхо, отнимая руку от куклы. — Ты знаешь, как чип был поврежден? Я имею в виду, что это произошло не из-за… — Юнхо подавился своими словами, с трудом закончив вопрос. — Это из-за меня? — этого не может быть. И не должно быть. В сегменте, который им дали, было указано, что чип был поврежден ещё до того, как куклу продали. Более того, именно поврежденный чип, похоже, и послужил основной причиной решения об утилизации Сана.
— Нет, — Сан качает головой. — Это было… я не уверен. Трудно вспомнить, что было до Скавса, — он вздрагивает от этого воспоминания.
— Сан, послушай меня, — Юнхо берёт лицо куклы в свои руки и направляет его голову так, чтобы они оказались лицом друг к другу. — У меня есть серьёзный вопрос, и я хочу, чтобы ты хорошенько его обдумал, — Сан моргает и кивает головой. — Ты уже говорил, что тебя продали Скавсу, потому что ты ему надоел. Нашёл новую куклу для игры, так? Ты так сказал.
Кукла на мгновение задумывается, прежде чем кивнуть.
— Да, именно поэтому. Я ему больше не нужен.
— А ты в этом уверен?
Сан хмурит брови, в нём зарождается и начинает прорастать семя сомнения.
— Да. Вот почему. Иначе зачем бы от меня избавлялись? — это естественный жизненный цикл куклы, которую ценили до тех пор, пока не появлялось что-то новое, красивое и лучшее.
— А ты когда-нибудь видел его? Другую куклу?
Сан хмурится. Видел ли? Он не может вспомнить.
— Нет. Я не знаю. Я не могу вспомнить, — выражение его лица искажается от боли, как будто мысль об этом причиняет ему физическую боль.
— Ладно. Хорошо. Не волнуйся об этом, ладно? Я просто хотел узнать, — Юнхо проводит большим пальцем по его щеке, пытаясь успокоить. — Забудь, что я вообще спрашивал, ладно?
— Я не… что-то здесь не так, — бормочет Сан.
— Не волнуйся об этом, — говорит ему Юнхо. Он держит Сана до тех пор, пока кукла не успокаивается. Затем он говорит: — Нам пора ложиться спать.
Кукла кивает, аккуратно сдвигает Китти со своих коленей, чтобы Юнхо мог поднять его на ноги. Юнхо возвращает его обратно, схватив за запястье. Сан поворачивается и смотрит на кочевника, который дёргает головой в сторону своей кровати.
— Хочешь спать со мной сегодня?
Сан оживляется и с готовностью кивает.
— Йоу, — приветствует Хонджун, поднимая голофон. Чонхо убирает с глаз влажную от пота челку, что быстро замечает фиксер. Он ухмыляется красноволосому. — Ну, похоже, ты хорошенько потрахался, да?
— Завидуешь? — усмехается Чонхо.
Хонджун хмыкает и закатывает глаза от неуместного замечания по поводу его неудачной личной жизни.
— Конечно. Уён красивый. И бывшая куколка. Можно только представить, какой он хороший трахальщик, — Чонхо хмурится, явно застигнутый врасплох тем, как много знает Хонджун, а Фиксер упивается этим. — Короче, чего ты хочешь, придурок? Или мы здесь только для того, чтобы ты насыпал мне соль на раны?
— У тебя эти раны уже много лет, — ворчит Чонхо.
— Да? И они до сих пор болят, как ублюдки. Чего ты хочешь? — огрызается Хонджун.
— У нас появилась новая работа, — говорит Чонхо, довольный тем, что удалось сменить тему.
— От Идена?
— М-м.
— Хотите снова нанять мои услуги или нужен совет, как с ним справиться?
— Понемногу и то, и другое, — признаётся Чонхо.
— О? — Хонджун приподнимает брови, разжигая любопытство. — И что за работа?
Чонхо откидывает голову назад и вздыхает.
— Ты не поверишь, — бормочет он, делая последний глубокий вдох, прежде чем подробно рассказать о работе. — Итак, владелец Сана, тот самый, который, блять, продал его этим Скавсам. Да, оказывается, он хочет вернуть свой кукольный чип назад.
— И каковы шансы? — Хонджун скрещивает руки на груди и хмурится. — Только не говори мне, что это такая простая работа. Ты, кажется, зациклился на этом.
— Простая, чёрт возьми, — ворчит Чонхо. — Дело в том, что этот парень, этот клиент Идена, думает, что Сан уже мёртв. Просто думает, что у него украли его драгоценный чип, и хочет, чтобы мы разыскали его и вернули ему. Ты уже понял? Дело не в том, что это не просто. На самом деле, это чертовски просто, если хочешь знать моё мнение.
Обдумывая слова Чонхо, Хонджун проводит пальцами по нижней губе.
— Почему он так зациклился на чипе? Если он не хочет возвращать Сана, что толку возвращать чип?
— Это нелегальный чип, — отвечает Чонхо. — Видимо, он хранит данные, которые не должен хранить.
— А. Ну, это объясняет отчаянное желание вернуть его, — Хонджун вскидывает бровь и смотрит на наёмника. — Так в чём же заключается твой план? И где именно я буду участвовать? Вы знаете, где находится чип. Я согласен, что этот заказчик выглядит чертовски сомнительным, но работа есть работа, и от неё не уйдешь. Только не говорите мне, что кукла привязана к его чипу или ещё какому-нибудь дерьму.
— Не будь говнюком, — Чонхо с лёгкой усмешкой качает головой. — Мы не можем просто удалить чип, потому что он прикреплен к этому ублюдку. Это тот самый парень, который хотел убить Сана. Хотел узнать, не мог бы ты провести полное сканирование этой штуки. Может быть, мы сможем найти другие варианты.
— Да. Я могу это сделать, — Хонджун наклоняет голову в сторону, потому что знает, что это не всё, о чём думает красноволосый. — Да ладно, просто выкладывай, чувак. Что тебя действительно беспокоит?
Чонхо сжимает губы в тонкую линию и смотрит вниз.
— Это просто не имеет для меня никакого смысла. Кукла, по сути, очень хорошо обученный шпион. То есть я понимаю, что во многих отношениях кукла — идеальный шпион, но большинство кукол не такие. У них нет ни подготовки, ни аксессуаров, ни всего остального, чтобы заниматься подобным дерьмом. Это просто игрушки. Зачем избавляться от такой полезной вещи?
Хонджун неодобрительно качает головой.
— Да ладно. Тебе лучше знать. Ты ведь тоже вырос в уличной банде, не так ли? Даже самый лучший шпион может оказаться твоим злейшим врагом, если его лояльность изменится.
— Кто боится, что его кукла обернётся против него? — насмехается Чонхо.
— Возможно, тот, кто откусил больше, чем может прожевать, — Хонджун пожимает плечами. — Ты знаешь что-нибудь о кукле до того, как он стал таким? Поведенческий чип может держать их в узде, но это не значит, что человек внутри не борется за то, чтобы выбраться наружу. Неужели Ву ничему тебя не научил?
— Сан не похож на обычную куклу, — возражает Чонхо. — Он, по сути, обученный шпион, который одновременно является и секс-грушкой. Какова вероятность того, что Юнхо просто подберёт такого человека в логове Скавс?
— Почти невозможно, — соглашается Хонджун. — Нельзя же всерьёз думать, что Сан был подброшен, чтобы шпионить за бесклановым кочевником.
Щёки Чонхо краснеют от такого предположения, возможно, он понимает, как глупо это звучит, раз кто-то сказал об этом вслух.
— Тогда почему я застал его копающимся в вещах Юнхо?
— А? — Хонджун моргает от такого обвинения, но внутренне на мгновение паникует. Чонхо знает?
— Да. Поймал его на днях, когда он пробирался в машину Юнхо в поисках чего-то.
Фиксер хмурит брови и задумывается, не оттуда ли Сан взял ту фотографию. И Чонхо видит, как он это делал? Нахмурившись, Хонджун прикидывает, не может ли это быть проблематично.
— И что? Думаешь, у куклы есть какой-то коварный план, который он только и ждёт, чтобы осуществить? Думаешь, он вот так просто наебёт Юнхо?
— Ну… не знаю, — Чонхо откидывает влажную от пота чёлку с глаз. — Сан не похож на человека, который хотел бы причинить ему вред, но после всего этого дерьма, которое я только что узнал? Не знаю. Может быть, он гораздо способнее, чем я его оценил.
Хонджун не может не ухмыльнуться, услышав рассуждения Чонхо, но выражение его лица быстро меняется. Странное чувство, думает фиксер. Он никогда раньше не был связан с кем-то больше, чем с Саном. Чёртова кукла из всех людей. Хонджун никогда бы не подумал, что сможет почувствовать себя настолько близким к кукле.
— Ты просто не понимаешь. Иногда приходится делать такие вещи, чтобы защитить тех, кого любишь. Ведь они всё равно не дадут тебе помочь, — Хонджун знает об этом немало.
— Копаться в вещах Юна — это не признак любви. Это вторжение в личную жизнь, — Чонхо сужает глаза, глядя на фиксера. Ему не нравится, что Хонджун, похоже, одобряет поведение Сана. — Я, по сути, его лучший друг, и я бы никогда так с ним не поступил. Он бы разозлился, если бы узнал.
— А ты делаешь это из любви? — спрашивает Хонджун. — Ты не лезешь в его дела, потому что так сильно его любишь? Он твой лучший друг? Или ты такой же, как все мы? Тебе наплевать на всё, пока это не станет чем-то интересным или если он просто расколется и расскажет тебе? Может быть, Сан просто делает что-то, что, по его мнению, может помочь?
— Не понимаю, как может помочь копание в старых ранах, но всё равно, — ворчит Чонхо. Хонджун сжимает губы в тонкую линию, но больше не пытается спорить. — Значит, чип?
— Заходи как-нибудь, — говорит ему Хонджун. — Я проведу полное сканирование. Посмотрим, что я смогу для тебя найти.