Кукольный дом

      Минги вздрагивает, увидев, как один из Саборов пьяно соскальзывает с крыши джипа и с грохотом падает на землю. Он стонет и на мгновение приподнимается, после чего рухает на землю. Остальные тоже не в лучшем состоянии, хотя они, по крайней мере, ещё держатся на крыше машины. Какая неосторожность, думает он, поворачиваясь к Ёсану и бросая ему дозу глушителя сигнала.       Ёсан ловит её двумя руками, один раз переворачивает устройство, прежде чем, кажется, понимает, что именно он должен с ним делать.       — Ты уверен в этом? — спрашивает он ещё раз.       — Конечно, уверен. Я тебя вывожу. Я тебя высажу. И потом я получаю деньги. Легко.       Ёсан закатывает глаза и впервые покидает оборону за кроватью, чтобы подойти к Минги, устроившемуся у окна.       — Я не это имел в виду, — говорит он, наклоняясь, чтобы заглянуть в окно через жалюзи. — Твой план состоит в том, чтобы пройти мимо них.       — Это сработает, — уверенно говорит Минги.       — Как? Если бы это было так просто, мы бы уже сделали это.       Минги качает головой.       — Нет. Они держат тебя взаперти, если у тебя нет клиента. И запирают двери, как только один уходит, верно? Это легко сделать, будучи пьяным.       — Именно, — Ёсан смотрит на него и делает шаг в сторону, чувствуя, что находится слишком близко к этому наёмнику. — Они захотят запереть меня обратно, как только ты уйдешь. Думаешь, они не заметят, что я просто иду рядом с тобой?       — Нет.       Ёсан хмурится и крепче сжимает в руке дозу. Этот наёмник либо невероятно уверен в себе и что-то скрывает, либо непостижимо туп. Ёсан не уверен, что более вероятно, но надеется, что это первое. Он уже решил сделать ставку на него.       — Прими дозу, как только мы выберемся отсюда, — говорит ему Минги, указывая подбородком на шприц в своей руке. — Хочу получить от него как можно больше пользы. Если они даже не поймут, что ты ушёл, толку не будет, — он прислоняется спиной к стене и бросает взгляд на дверь. — Готов? — спрашивает он.       Ёсан колеблется. Он всё ещё может отказаться, если захочет. Но это может быть единственным шансом на спасение, а наёмник обещал отвести его к Юнхо. Юнхо! Ёсан не может описать, какие эмоции нахлынули на него, когда он услышал это имя. Он мало что помнил после того, как его ранили, но всегда боялся, что Юнхо постигла та же участь, что и его сестру.       Тем не менее он по-прежнему скептически относился к этому плану. Действительно ли они смогут просто уйти отсюда? Он может рискнуть с Минги или остаться здесь и, скорее всего, умереть в плену у Ржавого стилета. Как и его сестра.       При этой мысли он прикусывает нижнюю губу. Они с Юнхо бросили всё, чтобы отомстить за неё. Это стоило им всего: родины, клана и друг друга. Ёну сама бы его убила, если бы узнала, что Ёсан допускает даже мысль о том, чтобы просто лечь и ждать смерти.       — Хорошо, — медленно произносит Ёсан, глядя на Минги. — Я готов.       Ухмыляясь, наёмник протягивает ему руку, и Ёсан нехотя берёт её. Последние несколько месяцев он не очень-то любит общаться с людьми. Однако Минги не обижается на его подозрения. Он просто терпеливо ждёт, когда Ёсан примет решение. Проходит около минуты, прежде чем Ёсан, наконец, берёт руку Минги, удивляясь тому, насколько она велика, когда наёмник обхватывает её пальцами. Как у Юнхо, думает он, позволяя Минги подтянуть его ближе к двери.       — Они не будут вечно пьяными, — говорит Минги, положив одну руку на ручку двери.       Ёсан чувствует, что в нём вновь зарождаются сомнения, и крепче сжимает руку наёмника.       — Они узнают, что меня нет. Они заметят, как только мы пройдем мимо, — он высказывает все свои опасения, одной рукой сжимая шприц, а другой отчаянно впиваясь в плоть руки Минги. Не может быть, чтобы они просто не заметили его попытку пройти мимо них.       — Успокойся и просто смотри, — успокаивает его Минги, проводя большими пальцами по костяшкам пальцев Ёсана. — Ничего не говори и не высовывайся. Это всего лишь вопрос восприятия. Всё, что мне нужно, — это отправиться в путь.       Ёсан почти смеётся над его откровенной и необоснованной уверенностью.       — Ты думаешь, что обгонишь кочевников? — Ржавые стилеты, как и все кочевники, рождены для дорог. Здесь их место. Городской житель никогда их не переплюнет.       И всё же глаза Минги светятся неудержимым энтузиазмом.       — Уличные гонки — это моя основная работа, — говорит он. — К тому же теперь со мной ещё и кочевник, — он усмехается, когда Ёсан удивлённо вскидывает руки. Затем он притягивает Ёсана поближе, и Кочевник практически утыкается ему в бок. — Знаю, что ты меня не знаешь. Знаю, что у тебя нет причин доверять мне. Но сейчас мне нужно, чтобы ты сделал это для меня.       — Что сделать? — Ёсан заикается.       — Поверь мне, — говорит Минги с серьёзным выражением лица. — Только так ты и я выберемся отсюда, ясно?       Ёсан делает глубокий вдох и кивает. Да, он понимает. Минги слегка кивает, затем открывает дверь, притягивает Ёсана к себе, и они выскальзывают за дверь. Как только Ёсан чувствует на своей коже прохладный ночной ветерок, его словно обжигает колючками. Ему хочется остановиться, втянуть в себя воздух, почувствовать вкус свободы, но он ещё не совсем свободен, а Минги не останавливается и не колеблется.       Ёсан спотыкается на первом шаге, но быстро подстраивается под наёмника, прижимаясь к его боку, когда они начинают приближаться к Торнтону, на котором собрались Ржавые стилеты. Перед машиной на земле установлен генератор, и Минги старается избегать его света, держась на самом краю, чтобы они могли его видеть. Тот, кто упал на землю, что-то бормочет, но не выходит из пьяного сна. Блондинка, которая первой встретила его, когда он пришёл, поднимает глаза и пьяно щурится на него.       — Я закончил, — говорит Минги, проходя мимо и прижимая к себе Ёсана так, что его трудно разглядеть за высокой фигурой Минги. Его трудно разглядеть сквозь пьяный взгляд.       — Кто с тобой? — спрашивает она, поворачивая голову, словно пытаясь разглядеть крупную фигуру Минги.       Минги не останавливается ни на секунду, и Ёсан точно повторяет его шаг. Он качает головой и бросает на неё странный взгляд.       — Что ты имеешь в виду? Просто направляюсь домой, — её глаза сужаются от подозрения, но Минги не опускает руки. — Ты слишком много выпила, подруга.       — Я тебе не подруга, — рычит она, и в её пьяном голосе нет ничего угрожающего.       — Спасибо за услуги, — спокойно продолжает Минги. — Я сообщу об этом своим друзьям.       Смена темы, похоже, пошла на пользу, и она, кажется, забыла о своих первоначальных подозрениях в пользу того, чтобы убедиться, что их должные эдди получены.       — Ваша оплата? — спрашивает она, придвигаясь к краю машины.       — Предоплата, — говорит ей кто-то, и она приостанавливается.       Минги улыбается. Он видит свой грузовик, припаркованный на некотором расстоянии за их Торнтоном. Всё, что ему нужно, — это преимущество. Сначала нужно немного отъехать от их машины, и он сможет это сделать.       Она пинает уродливого Крыса в спину, и он без труда соскальзывает с крыши машины.       — Иди, охраняй товар, — ворчит она. Он издаёт стон, но быстро поднимается на ноги и направляется в комнату, из которой они только что выскользнули.       Минги толкает Ёсана вперёд, когда саборы отворачиваются от них, и подталкивает его быстрее к машине.       — Эй, — окликает один из них, заметив, что кто-то из них вырвался вперёд.       — Беги, — негромко говорит Минги, как только они огибают заднюю часть машины. Ёсану не нужно повторять дважды. Он бежит к багажнику, когда Крыса открывает дверь в номер мотеля и замечает его отсутствие.       — Босс! — кричит он. — Босс! Он пропал.       Саборы бросаются в бой, хаотично и нескоординированно падая с машины и заползая внутрь.       — Ловите их! — кричит блондинка, голос которой теперь звучит пугающе трезво.       Ёсан распахивает дверь со стороны пассажира и практически влетает внутрь, потрясённый тем, что машина с грохотом ожила. Подняв глаза, он видит, что Минги уже сидит на водительском месте и, заведя двигатель, устраивается поудобнее. Ёсан едва успевает вскочить и закрыть дверь, как его резко прижимает к спинке сиденья, а Минги быстро разворачивает машину и уносится по дороге.       Ёсан слышит за спиной Торнтон, и ему остаётся только замереть на месте. Они поймают их. Его потащат обратно, а Минги — кочевник небрежно смотрит на наёмника — скорее всего, убьют. Скорее всего, он им не пригодится.       — Коли дозу, — говорит Минги, как всегда спокойно и уверенно.       Ёсан повинуется, не уверенный, что это ему поможет, но послушно втыкает себе в руку шприц и вливает содержимое внутрь. Это жжёт ему вены — надеется, что поможет.       Затем Минги тянется к бардачку, не отрывая взгляда от дороги. Ёсан прижимается спиной к сиденью и наблюдает за тем, как он что-то нащупывает, ищет. Кочевник вжимается в сиденье, его подбрасывает на неровностях дороги, когда Минги проезжает по ним с огромной скоростью. Если он не будет осторожен, их просто закрутит.       Потянувшись вперёд, Ёсан отдергивает руку и указывает на ветровой щиток, молчаливо приказывая не отвлекаться от дороги.       — Что это? — спрашивает он, заменяя наёмника, который роется в бардачке.       — Где-то там должен быть пистолет, — ворчит он.       Через секунду Ёсан достает его и коленом закрывает отделение, проверяя, заряжен ли он.       — Умеешь пользоваться? — спрашивает Минги.       Ёсан почти закатывает глаза. Так было бы несколько месяцев назад. Теперь же его руки просто дрожат, когда он чувствует тяжесть пистолета в своих руках. Наконец-то оружие. Наконец-то оружие, которым можно защититься.       — Я кочевник, — просто отвечает он. — Я прекрасно знаю, как обращаться с оружием.       — Тут скоро будет заброшенное общежитие, — говорит Минги. — Оно должно было предназначаться для сотрудников Арасаки, работающих в Пасифике, но… — он пожимает плечами. — Мы их там потеряем, и тогда это будет чистый выстрел в Ночной город.       — Ты действительно думаешь, что сможешь от них уйти? — спрашивает Ёсан.       — Уличный гонщик, — самодовольно напоминает ему Минги.       — Здесь нет ничего, кроме грязи и пыли.       — Тогда хорошо, что хотя бы один из отборочных заездов всегда проходит в Пустошах, — пренебрежительно говорит Минги. — Хорошо ещё, что это один из моих лучших маршрутов. Просто держись и старайся не тратить мои пули, — он делает паузу, когда ему в голову приходит мысль, и смотрит на кочевника, сидящего на пассажирском сиденье. — Скажи, если мы выживем и ты окажешься неплохим стрелком, как ты смотришь на то, чтобы стать наводчиком?       — Кем?       — Неважно. Просто подумай об этом! — говорит Минги и дёргает руль, сворачивая машину с дороги на небольшую насыпь. Ёсан вскрикивает, крепко сжимая в руке пистолет.       Они должны выбраться из этого. Он должен добраться до Юнхо.                     На следующее утро Хонджун приходит с вещами, как и обещал. Сан затаскивает чемодан в квартиру и с нетерпением начинает рыться в нём, а Юнхо с любопытством наблюдает за ним, хотя взгляд кочевника неизбежно обращается к фиксеру, отмечая, как Хонджун надувает грудь, словно ожидая похвалы. Юнхо отмечает, что у него необычайно хорошее настроение. Он ненадолго задумывается, не спросить ли его об этом, но сдерживает себя.       Он уже принял Сана в свои ряды, и, если повезёт, Ёсана тоже скоро вернётся к нему. Юнхо не уверен, что готов к кому-то еще. Поэтому он поворачивается к Сану и спрашивает:       — У тебя есть то, что тебе нужно?       — Конечно, есть, — говорит Хонджун, прежде чем Сан успевает подтвердить. Он приподнимает подбородок, словно может хоть раз посмотреть на Юнхо сверху вниз, если только наклонит голову назад. Как бы то ни было, Сан хмыкает с пола, открывая один из ноутбуков, предоставленных Хонджуном. — Это моё оборудование, — добавляет он.       Юнхо скрещивает руки на груди и поднимает бровь на фиксера.       — Насколько я знаю, ты открыто признал, что Сан лучше тебя.       Хонджун пожимает плечами и негромко говорит:       — Может, где-нибудь валяется его оборудование?       Юнхо фыркает, но обнаруживает, что Хонджун его скорее забавляет, чем раздражает.       — У тебя сегодня хорошее настроение, — замечает он.       — У меня? — Хонджун невинно хлопает глазами и никого не обманывает. — У меня снова есть парень. Это требует хорошего настроения и моей щедрости, — он указывает на Сана и принесённое им оборудование, слегка помахивая запястьем.       — Врун, — одновременно говорят Сан и Юнхо.       Хонджун в недоумении вскидывает руки, отчасти шокированный их единодушием, но в основном обиженный тем, что они обвиняют его во лжи.       — Врун? — усмехается он. Ревнивец? Это вопрос, который он не может задать, тем более этим двум людям. Вместо этого он прибегает к жалости к себе. — Как ты мог сказать обо мне такую ужасную вещь? Да ещё в лицо!       — У Хва более высокие стандарты, чем у тебя, — отвечает Юнхо. — Он может найти лучше, чем… ну, — он обводит взглядом фиксера, — чем ты.       — Сонхва готов простить, но я не думаю, что он сделает это так быстро, — добавляет Сан, прищурившись на экран компьютера.       — Вы оба — чудовища, — ворчит Хонджун. Он бросает взгляд на них обоих, а затем насмехается. — Ну ты и сучка без чипа, — обвиняет он, указывая пальцем на Сана, который даже не реагирует на его слова. Затем он переводит взгляд на Юнхо. — Ты всегда был сучонком, — говорит он чуть мягче. Он настороженно оглядывает Юнхо с ног до головы. — Похоже, ты подрался.       — Как, чёрт возьми, ты это понял?       Хонджун поднимает руки вверх и проводит ими по глазам.       — Здесь немного покраснело, — говорит он. Юнхо поднимает руки, чтобы протереть глаза, как будто это поможет. — Похоже, ты тоже проспал чёрт знает сколько, — он неопределённо проводит рукой по волосам.       Кочевник поднимает руку, чтобы погладить свои волосы, пытаясь привести их в более приличный вид. Он оглядывается на Сана, но тот даже не удостаивает его взглядом.       — Иногда нужно бороться, чтобы стать сильнее. Понять друг друга.       Хонджун разочарованно вздыхает и сдувает чёлку с глаз.       — Расскажешь об этом, — жалуется он. Они обмениваются понимающими взглядами. Сан ничего не комментирует, он занят тем, что печатает что-то на ноутбуке Хонджуна. Хонджун наклоняется к Юнхо и шёпотом спрашивает: — Ты уверен, что всё ещё не борешься?       — Пусть работает, — отмахивается Юнхо, слегка взмахнув рукой. — Он слишком долго ждал, чтобы выкинуть этот чип из головы. Я не заставлю их ждать больше ни секунды.       Хонджун пожимает плечами и бормочет:       — Наверное, да, — внезапно фиксера словно осеняет. — Эта работа почти закончена.       — Да, — размышляет Юнхо. — Осталось только получить чип и доставить его клиенту. — Его голос звучит отстраненно, но Хонджун не знает, стоит ли спрашивать.       — А что ты будешь делать потом? — спрашивает он.       Юнхо бросает на него странный взгляд, словно не может понять, что означает этот вопрос.       — Думаешь, после этого что-то изменится? Я всё ещё просто наемник, пытающийся пробиться в городе. А ты ведешь себя так, будто я должен изменить свою жизнь.       — А разве нет? — с вызовом спрашивает Хонджун.       — Неужели я?       Хонджун ехидно усмехается. Он качает головой в недоумении.       — Я посылаю тебя в логово скавов, чтобы вернуть дочь корпо. А ты выходишь с полумертвой куклой, от которой чуть ли не больше проблем, чем пользы. Неужели ты думаешь, что ничего не изменится? Ты всё равно должен отдать чип тому же придурку, который затеял всю эту цепочку странных событий.       Хонджун прав. Более того, Юнхо уже знает, что всё в какой-то мере изменится. Сан станет самим собой, наконец-то освободившись от мучений, которые чип причинял ему слишком много лет. Ёсан, скоро будет с ним. Всё должно было измениться, но в остальном он не уверен, что что-то изменится. Может быть, всё и не было по-настоящему по-другому. Может быть, Юнхо всегда был кочевником, слишком гордым для собственного блага и отчаянно пытавшимся доказать свою правоту семье.       Он пожимает плечами и фыркает.       — Полагаю, мы это узнаем.       Хонджун качает головой и вскидывает руки вверх.       — Невероятно, — бормочет он. Затем он начинает что-то бормотать про себя и, повернувшись, уходит с тихим: — Сообщите мне, когда всё это уладится, но он может пользоваться моими вещами, пока они ему нужны.       Юнхо кивает как раз в тот момент, когда начинает звонить его голофон. Они оба приостанавливаются, но Сан продолжает печатать на компьютере, делая паузы только для того, чтобы достать сумку и покопаться в ней в поисках разъема, который он может использовать. Хонджун с любопытством смотрит на кочевника, он достаёт голофон, и Юнхо замирает, увидев номер, который пытается дозвониться.       — Кто это? — тихо спрашивает Хонджун, бросая взгляд в сторону Сана, словно боясь, что тот нарушит его концентрацию, если будет говорить слишком громко. — Клиент?       Юнхо качает головой и смотрит на фиксера.       — Твой наёмник, — поправляет он.       — Я останусь здесь, — говорит ему Хонджун, мотнув головой в сторону Сана. Это молчаливое обещание присмотреть за ним, пока Юнхо выйдет, чтобы ответить на звонок. Кочевник кивает головой и поворачивается к двери. Она открывается, и он выходит наружу, отвечая на звонок.       Он почти ожидает, что, возможно, ответит Ёсан. Ему очень хочется увидеть лицо своего друга. Услышать его голос. Всё что угодно, лишь бы почувствовать вкус дома: ничего, кроме их клана и грунтовых дорог на многие мили в любом направлении в Пустошах. Но это не Ёсан. Это наёмник Юнхо, который, по его предположению, был нанят для этой работы.       — Йоу, — приветствует наемник, как только Юнхо берёт трубку. — Ты Юнхо?       — Да, — слово даётся ему на удивление тяжело и с трудом вырывается из горла. Юнхо потирает его и молча призывает себя взять себя в руки. — Ты… с тобой Ёсан?       — Да, — отвечает Минги, оглядываясь через плечо. — Он в целости и сохранности. Не беспокойся.       Юнхо хочет вздохнуть с облегчением, но не может. Юнхо чувствует себя так, словно ему вдруг придётся вести ещё одни переговоры о заложниках, хотя рациональная часть его сознания пытается напомнить ему, что Минги здесь не для того, чтобы вымогать у него деньги. Он обратился к нему, чтобы выполнить задание, и оно будет выполнено только тогда, когда Ёсан окажется в его руках. Тем не менее Юнхо не может отделаться от ощущения, что его обманывают, и спрашивает:       — Могу ли я его увидеть? Поговорить с ним?       Минги снова оглядывается через плечо и качает головой.       — Он сейчас спит, — отвечает он. — Принял ванну и сразу после этого отключился. Может, мне его разбудить?       Юнхо быстро качает головой, отвергая эту идею.       — Нет! Нет, пусть отдохнет. Наверное, ему это нужно, — во всяком случае, больше, чем Юнхо. Он закусывает нижнюю губу и смотрит на Минги. Он смутно знает его, хотя больше был знаком с ним как с уличным гонщиком, а не как с наемником. Он знает, что Минги довольно близок со своим окружением — он дружит с Чонхо, Хонджуном и Сонхва, — но для Юнхо он был лишь другом друзей. Конечно, он всегда казался достаточно милым, но ничего другого Юнхо о нем сказать не может. А теперь ему приходится доверять ему Ёсана.       Он быстро отмахивается от этой мысли. Это несправедливо, или, по крайней мере, не совсем справедливо. Хонджун обещал ему, что наймет наёмника, который благополучно вытащит Ёсана, и Минги, похоже, справился с этой задачей, но больше о Ёсане он ничего не знал. Он не знал Ёсана. Не то что Юнхо.       Но Юнхо всё равно задаёт вопрос.       — Он… Ёсан в порядке? Как он? — Юнхо хочет спросить о многом другом. Не ранен ли он? Говорил ли он? Что он сказал? Что сделали с ним эти подонки из Ржавого стилета? Есть ли у него… чип куклы? Он не хочет перегружать Минги, который колеблется в ответ на его простой вопрос.       — Он… — Минги снова опускает глаза и смотрит туда, где, должно быть, отдыхает Ёсан. — Он не… — колеблется Минги, затем заканчивает: — Ранен, — он чуть не сказал «ранен», но утверждать, что кочевник не ранен, похоже на ложь. Минги не стал бы говорить о своём психическом или эмоциональном состоянии, но он внимательно следил за Ёсаном с тех пор, как они приехали в город.       Первым делом кочевник просит уединиться в ванной отеля, чтобы привести себя в порядок, и Минги вряд ли стал бы пытаться следить за ним, пока тот принимает ванну. Однако когда он выходит, Минги следит глазами за его передвижениями по комнате. Одежда закрывает большую часть его тела, но Минги всё ещё может видеть некоторые следы в тех местах, которые не закрыты: синяки на запястьях, следы вдоль шеи. Рубашка во сне задирается, и Минги разглядывает ещё несколько следов на спине.       Он даже не может предположить, откуда они взялись.       Юнхо думает, что там есть что-то ещё, но он не настаивает. Не сейчас.       — Ржавые стилеты… — начинает он вместо этого. — А что с ними?       На этот раз Минги не торопится с ответом.       — Мы потеряли их в заброшенном общежитии Арасака. К югу от города. До сих пор мы не видели никаких следов их пребывания, — Юнхо поднимает бровь, когда Минги вдруг начинает колебаться. — У него чип, — поспешно добавляет Минги. — Вживлён в руку. Так что они знают, где он, но я следил за ним и пока ничего не видел, — он качает головой. — Скоро должны удалить.       — Я позабочусь об этом, — заверяет его Юнхо. — Только держись в местах с большой проходимостью. Ржавые стилеты не смогут там так свободно передвигаться.       Минги кивает, а затем скрещивает руки на груди.       — Ладно. Если ты так говоришь. Как насчёт того, куда подбросить?       — Заходи в мастерскую Хва, — говорит ему Юнхо, — в шесть вечера.       — Хорошо. Я его привезу.       Сан работает на удивление быстро. К тому времени, когда Юнхо возвращается в дом после разговора с Минги, он уже почти заканчивает работу над кодом. Когда Юнхо возвращается в комнату, Сан всё же поднимает глаза, и на его лице появляется озабоченность. Он приоткрывает губы, чтобы спросить Юнхо, что это было. Это связано с Ёсаном? Но не успевает он задать вопрос, как Юнхо перебивает его.       — Как дела? Как скоро можно избавиться от чипа?       Сан опускает взгляд на стоящий перед ним ноутбук, вбирая в себя почти полный код, а затем поднимает глаза на Хонджуна. Фиксер, похоже, сразу понимает, что ему нужно, потому что без лишних слов встаёт и выходит, напомнив Сану, чтобы тот позвонил ему, когда закончит с оборудованием, когда будет уходить. Сан кивает в знак согласия и, дождавшись, пока Хонджун уйдёт, обращается к Юнхо.       — Я почти закончил, — говорит он. — Надо связаться с клиентом и сообщить ему, что все готово. Запланируй доставку, — он делает паузу и заставляет себя расслабить плечи, прежде чем спросить: — Это было связано с Ёсаном?       Юнхо не может объяснить, почему он так удивился, когда Сан спросил, ведь именно он был заказчиком всего этого дела. Тем не менее он заикается и отвечает утвердительно, вцепившись пальцами в рубашку.       — Я договорился забрать его у Сонхва сегодня вечером. У него в руке чип для отслеживания, как у родителей.       — Ничего… ничего больше? — неуверенно спрашивает Сан.       Юнхо качает головой. По крайней мере Минги не считает, что больше ничего не стоит упоминать. Сан понимающе хмыкает, и оба вздрагивают. Кукольный чип мог бы стать дополнительным раздражающим фактором для них, но это было бы также проявлением милосердия по отношению к другу Юнхо. Без него он, наверное, переживал каждый момент.       — Никакого милосердия от Ржавых стилетов, да? — бормочет про себя Сан.       — Вот как это для тебя? — осторожно спрашивает Юнхо. — Ты всё помнишь?       Сан качает головой и говорит:       — К счастью, нет. Большая часть тех лет затерялась где-то в этой проклятой штуковине. Но с тех пор, как все было разрушено… — Сан пожимает плечами и старается сохранять прямое выражение лица, но Юнхо видит гнев, обиду и страх, скрытые за этой маской. — Я помню кое-что из недавнего. По крайней мере, я могу вспомнить время, проведенное с тобой.       — Хорошие вещи? — нервно шутит Юнхо.       — В основном хорошее, — соглашается Сан и снова делает паузу в своей работе. Китти проходит мимо Юнхо и, тихо мяукнув, направляется к Сану. Кочевник быстро нагибается и подхватывает её на руки, прежде чем она успевает ему помешать. — Я благодарен тебе, Юнхо, — тихо говорит ему Сан. — Я был глуп и загнал себя в угол с чипом. Я бы умер куклой, если бы не ты.       — За это можешь меня больше не благодарить, — говорит ему Юнхо, садясь на пол перед Саном. Он осторожно усаживает Китти к себе на колени, как только может, когда она неустанно мяукает и пытается вырваться из рук Юнхо, чтобы побеспокоить своего любимого человека. — Вообще-то, — говорит он, — я хотел спросить, не пойдёшь ли ты со мной за Ёсаном.       Его сердце замирает, когда Сан качает головой.       — Я не хочу мешать, — говорит он. — Я знаю, что это воссоединение очень важно.       — Это так, — соглашается Юнхо, — но именно поэтому я хочу, чтобы ты пошёл.       — Я… — Сан колеблется, робко поглядывая на кочевника. — Ты уверен, что хочешь, чтобы я пошёл с тобой?       — Честно говоря, я боюсь встречаться с ним один, — говорит Юнхо. — Я был бы рад, если бы ты пошёл. Это поможет мне, если не больше.       Сан не сразу отвечает, бегая пальцами по клавишам ноутбука и спокойно обдумывая просьбу кочевника. Видимо, он слишком долго думает, потому что Юнхо внезапно заполняет тишину попыткой отследить эту просьбу.       — Если ты не хочешь или не можешь, я всё пойму, — Юнхо натянуто улыбается, поймав напряжённый взгляд Сана. Выражение исчезает так же быстро, как и появилось. — Вытащить чип, наверное, важнее, — у него нет возможности комментировать то, что Сан считает наиболее важным сделать в первую очередь.       Сан наклоняется вперёд и берёт один из разъёмов из кейса Хонджуна. Он быстро подключает один конец к ноутбуку, а затем с трудом вставляет другой конец в свой интерфейс. Юнхо моргает, с любопытством наблюдая за тем, как Сан пытается подключить себя к компьютеру, после чего кочевник аккуратно ставит Китти на пол рядом с ним и придвигается к нему поближе.       — Давай я, — говорит Юнхо, беря у него из рук разъём и вставляя его в интерфейс нетраннера.       Сан вздрагивает от прикосновения пальцев Юнхо к его шее. После этого он проводит пальцами по шее, словно таким образом может запомнить ощущения от прикосновений Юнхо.       — Спасибо, — говорит он.       — Конечно.       Юнхо опускает руки на колени и с любопытством наблюдает, как Сан убирает свои руки от шеи и снова кладет их на клавиатуру. На мгновение Сан приостанавливается, а затем его пальцы начинают летать по клавиатуре с такой скоростью, какой Юнхо ещё не видел ни у одного человека. Почти так же быстро, как кочевник моргает, Сан прекращает печатать, после чего раздаётся отчётливый жужжащий звук, как будто что-то извлекается.       Сан снова тянется назад, сначала вынимая разъём из интерфейса, а затем вынимая и микросхему. Он делает паузу, и оба затаивают дыхание, когда Сан наконец опускает руки на колени, зажав между двумя пальцами микросхему с программой куклы. Несмотря на всю задержку дыхания и напряжение, возникшее между ними, вид микросхемы, как ни странно, оказывается антиклиматическим.       Он так безобидно выглядит между пальцами Сана. Он фиолетового цвета с золотыми и зелёными проводами, инкрустированными по всей поверхности. Он настолько похож на любой другой чип или сингмент, что трудно понять, какую боль причиняет им обоим эта штука.       — Я думал, что он будет выглядеть более зловеще. Типа, с шипами, что ли, — шутит Юнхо.       Сан смеётся, но не потому что считает эту шутку особенно смешной. Он смеётся, потому что чип ему ужасно знаком.       — Выглядит так же, как и то дерьмо, которое я бы сделал, — замечает он. Вдоль микросхемы согнут небольшой отрезок проволоки, который недавно коротнул — несомненно, это дело рук Хонджуна и Сонхва. Сан проводит пальцами по его краю и затаивает дыхание, когда чувствует лёгкую вмятину треугольника в одном из углов. — Даже подпись моя есть, — смеётся он.       Юнхо протягивает руку и неуверенно ждёт, когда Сан начнёт смеяться, чтобы забрать у него чип. Юнхо ждёт, не отдёрнет ли Сан руку. Сан не отдёргивает. Он отдаёт чип без протеста, почти с облегчением. Затем он вытирает руки о ноги, словно желая стереть всю боль и стыд, которые оставил чип на его ладони, и смотрит, как Юнхо перебирает его в руках.       — Ты уверен, что не хочешь просто уничтожить его? — спрашивает Юнхо.       Сан смотрит на фиолетовую мерзость в руке Юнхо и чувствует искушение, но прежде чем поддаться этому искушению, он качает головой.       — Нет, это было бы слишком просто, — он выхватывает микросхему из рук Юнхо и держит её дрожащими пальцами, как будто участвует в сражении, чтобы увидеть, кто выйдет победителем. — Мне нужно будет устранить поломку, чтобы Дьюитт ничего не заподозрил, но это несложно.       — Сан…       — Чип есть чип. Он не хороший и не плохой по своей природе. Просто важно, кто им пользуется, — Сан наклоняется и кладёт чип на кофейный столик Юнхо. — От того, что я его уничтожу, мне легче не станет. А вот уничтожение Дьюитта — да.       Юнхо задаётся вопросом, правда ли всё это, не то чтобы он был против уничтожения Дьюитта или чего-то подобного.       — Не знаю. Этот чип кажется мне чертовски плохим.       — Он был заказан и сделан людьми, — напоминает ему Сан. — В умелых руках он, может, и сгодился бы. Чёрт его знает, есть люди, готовые превратиться в куклу, — он вздрагивает от этой мысли.       — Так что? Ты хочешь оставить его себе, когда всё закончится? Что-то вроде трофея? — Юнхо приподнимает бровь и смотрит на Сана.       Нетраннер пожимает плечами.       — Посмотрим. А пока нам стоит сосредоточиться на Ёсане, как думаешь? — он сжимает руки на коленях и качает головой в сторону, когда Юнхо внезапно замолкает. — Что случилось? Разве ты не рад? Счастлив? — Сан смотрит с надеждой, как будто ожидание подтверждения светлого настроения Юнхо перечеркнёт все их остальные проблемы.       — В ужасе, — поправляет Юнхо, наклоняя голову в сторону. — Мы потеряли Ёну из-за Ржавых стилетов. Я боюсь, что потерял и Ёсана. Он жив, но…       — Я знаю, — говорит Сан, избавляя Юнхо от необходимости говорить это. Его семья погибла. Он слишком долго находился в плену у Ржавых стилетов, и чип не мог подавить воспоминания. Он жив, но кто знает, как сильно он изменился? Юнхо не может не встретиться с ним снова, но Сан не может отделаться от ощущения, что ему чего-то не хватает — паззла, который почти сложился, но не хватает нескольких кусочков. — Что ты мне не рассказал?       Юнхо поджимает губы, и, словно почувствовав его боль или дискомфорт, Китти возвращается к нему, уткнувшись головой в его бок и обхватив его руку хвостом.       — Я изменился после смерти Ёну, — признаётся он. — Я всегда подталкивал главу нашего клана к более бестрашным ограблениям, старался выполнять наиболее выгодные задания. Но как бы он ни был не согласен с моими идеями, я знаю, что получал от него негласное благословение. Он постоянно ругал меня за наглость и неподчинение, но все равно присылал ребят для помощи в работе. Это было своего рода его благословение, я думаю.       Юнхо осторожно отцепляет хвост Китти от руки.       — То, что случилось с Ёну, было совсем другим. Тогда я впервые понял, что уже перешёл черту.       — Он думал обо всех остальных, — говорит Сан. — Так думает большинство банд. Так было и в Железном братстве, и поэтому за мной никто никогда не приходил. Не стоило рисковать.       — Но у Кочевников всё не так, — напряжённо произносит Юнхо. — Нападение на члена организации — это личное дело. Я понимаю, о чём он думал — политика сейчас имеет значение для наших кланов, — но даже в этом случае я не уверен, что когда-нибудь возьму назад то, что я сделал. Не знаю, смог бы я жить с самим собой, если бы просто замял её смерть.       Сан колеблется, прежде чем сказать:       — Я не критикую тебя, Юнхо. Если что, это адмиральское качество. Твоя преданность. Банды любят думать, что мы верны друг другу, но, — он качает головой и ненадолго думает о Хонджуне, — это не так.       Юнхо качает головой.       — Это не достойно восхищения. Из-за меня их убили.       — В таком исходе нет твоей вины. Ты не знал, что так получится. И вообще, — перебивает он, прежде чем Юнхо успевает возразить, — ты должен сначала узнать, что думает твой друг. Вы, ребята, единственные, кто может осмыслить случившееся.       Юнхо прикусывает нижнюю губу и спрашивает:       — А что, если он меня теперь возненавидит?       — Тогда. Я здесь для тебя, — не задумываясь, отвечает Сан.       Юнхо с улыбкой протягивает руку Сан и сжимает её в своей.       — Спасибо, — говорит он. Сан сжимает его руку в ответ.                     — Сюда, — уговаривает Минги, оглядываясь на Ёсана. Кочевник застывает посреди оживленных улиц Ночного города, беспокойно оглядываясь по сторонам: люди обходят его, словно призрака. Солнце начинает садиться, а это значит, что город вот-вот оживёт. Или, по крайней мере, оживут его преступники и ничтожества.       Ёсан сохраняет неподвижность и настороженность — его поза не похожа на позу суриката, следящего за своей стаей. Может быть, это особенность кочевников. Вздохнув, Минги возвращается к нему, берёт Ёсана за руку и тащит по улице в направлении мастерской Сонхва.       — Пойдём. Мы же не хотим просто стоять здесь.       — Мне кажется, за нами следят, — говорит Ёсан, спотыкаясь, когда Минги тянет его за собой. Наёмник замирает, не в силах сдержаться и оглядываясь по сторонам в поисках следов Сабора.       — Это они? — тихо спрашивает он. — Сколько их?       — Двое. Кажется, — Ёсан поворачивается и идёт по улице в том направлении, куда его пытался увести Минги. — Они не воспринимают нас всерьёз, — раздражённо пробормотал он.       Странно вдруг почувствовать такое. Во всех предыдущих попытках побега Ёсана они воспринимали его всерьёз. Что делать кочевнику без машины и оружия? Ничего. Он никогда не представлял для них угрозы, но сейчас в его кармане лежал пистолет Минги. На этот раз они пожалеют об этом. Он бы в этом убедился.       — Ты вооружён? — спрашивает Ёсан у наёмника.       Минги быстро осматривает себя и сглатывает. Он никогда не отличался бойцовскими качествами, обычно носил с собой что-нибудь небольшое для защиты, но вряд ли он когда-либо собирал много оружия. Да и не нужно было, когда он в основном обходил стороной более опасные слои общества. Он был просто скромным уличным гонщиком!       — На мне лезвие, — отвечает он. Затем, услышав раздраженное хмыканье Ёсана, быстро добавляет: — Ну, а у тебя что есть?       — Твой пистолет, — отвечает тот.       Минги шипит.       — Ты украл у меня пистолет?       — Я не хожу безоружным.       — Так ты украл его у меня?       Ёсан пожимает плечами.       — Скажем так, ты мне его предложил, так что нет, не украл, — он призывает Минги вести их к месту назначения, в то время как наёмник начинает заикаться от недоверия. — Этот риппер в районе с интенсивным движением? — спрашивает он.       — Нет, не совсем. А что?       — Мы должны убрать их там. Лучше не привлекать к себе внимания, — говорит Ёсан.       — Итак, каков план? — спрашивает Минги.       — Просто следуй моему примеру.       Когда Сонхва ранним вечером выбегает из своей мастерской из-за звука выстрела, он ожидает, что ему придётся кричать на пару малолеток, чтобы они убрали свои дурацкие выходки подальше от его бизнеса, пока они не начали распугивать его клиентов. Он не ожидает, что увидит Минги и неизвестного мужчину, стоящих над несколькими трупами. Первые же слова Минги оказываются столь же неожиданными.       — Ни хрена себе, — говорит Минги, подпрыгивая к своему собеседнику. — Неужели ты никогда не думал о том, чтобы стать гонщиком? Мы могли бы быть напарниками. Ты чертовски хорошо стреляешь. Привет, Сонхва.       Риппер поднимает бровь, глядя на своего друга: окровавленный нож в его руке и пистолет в руке другого человека. Затем он смотрит на два трупа. Смерти на улицах Ночного города — явление не новое, но чтобы перед его мастерской?       — Лучше бы вы убрали все это отсюда, — отрывисто говорит он. — Я не позволю, чтобы перед моей мастерской валялись два трупа в таком виде.       Минги нервно улыбается ему, не зная, что делать теперь, когда его отношения с Хонджуном закончились. Они по-прежнему общаются, всегда вежливы, но Минги всё равно не может избавиться от чувства неловкости. Ведь они теперь не так часто видятся.       — Я позабочусь об этом, — заверяет он риппера, слегка взмахнув рукой.       Сонхва мешкает, но потом одобрительно кивает.       — После этого заходите в дом. Я приведу тебя в порядок, — его глаза перебегают на спутника Минги, переполненные безудержным любопытством, но затем он отводит взгляд и возвращается в свою мастерскую.       Он уже приготовил два влажных полотенца и заварил кофе, когда оба посетителя наконец вошли внутрь.       — Сюда, — зовёт он, чтобы они знали, что он на кухне.       Минги заходит в маленькую кухоньку с привычным видом. Он не слишком часто заходит сюда, ему редко требуется какая-то работа, но он заходил достаточно часто, чтобы чувствовать себя комфортно. Его собеседник, напротив, напряжён нервной энергией. Его плечи напряжены, а осанка жёсткая, когда он входит в маленькую кухоньку и сразу же начинает её осматривать, словно в поисках намеченного пути отступления.       Сонхва с любопытством наблюдает за ним, указывая Минги на полотенца.       — Кто твой друг? — спрашивает он после того, как Минги передаёт второе полотенце своему собеседнику и начинает вытирать кровь с его рук.       — Это…       — А ты кто? — спрашивает его собеседник, прежде чем Минги успевает правильно его представить.       Сонхва скрещивает руки на груди, чувствуя себя немного раздраженным его поведением. Два трупа лежат прямо перед его мастерской, а он хочет знать, кто он такой?       — Сонхва. Я риппер, — отвечает он, сузив глаза. Поведение почти знакомое, и, не сдержавшись, он лепечет: — Кочевник?       Он моргает и смотрит на него, явно застигнутый врасплох этим замечанием, но быстро приходит в себя, его поза остается такой же жесткой и напряжённой, как и прежде.       — Это Ёсан, — представляет его Минги. — Как ты узнал, что он кочевник?       Сонхва делает паузу, услышав это имя, и поворачивается к ним лицом с кофейником в руках.       — Ёсан? — повторяет он, и глаза его загораются узнаванием.       Ёсан делает шаг назад, немного обеспокоенный поведением риппера.       — Ты говоришь так, будто знаешь меня, — обвиняет он.       — Я ни черта о тебе не знаю, — Сонхва протягивает кофейник. — Я уже слышал твоё имя. Ёсан. Ты ведь друг Юнхо, не так ли?       — Ты его знаешь? — Ёсан сияет и охотно берёт чашку кофе, когда Сонхва предлагает ему её.       — Мы друзья, — отвечает Сонхва, слегка пожимая плечами. — Поэтому я удивляюсь, почему ты здесь, а не с ним.       — Мы встречаемся с ним здесь, — говорит Минги. — Это была его идея, — добавляет он, когда Сонхва бросает на него боковой взгляд.       — Моя мастерская — это новое кафе, где все будут тусоваться? — качает головой Сонхва.       — Это потому что у нас есть для тебя работа, — объясняет Минги, указывая на Ёсана. — У него есть чип, который нужно удалить. Его могут отследить.       Сонхва замирает на месте и с любопытством смотрит на кочевника.       — Чип, — говорит он ровным тоном.       Всего день назад он помог коротнуть чип для кукольной программы, и ему вдруг стало не по себе от любого вида чипов. Раньше он никогда не задумывался о таких вещах. Кукольные чипы были обычным явлением в городе, помогающим людям выполнять определенную работу и оказывать определенные услуги. Теперь же Сонхва не уверен, что они ему нравятся.       Он мало что знает о Ёсане, кроме того, что тот был каким-то старым другом Юнхо. Где он был и что с ним случилось, Сонхва сказать не может. Да и не уверен, хочет ли он этого.       — Это микрочип, — тихо говорит Ёсан, и риппер наблюдает, как он проводит пальцем по внутренней стороне запястья. — Через него меня можно отследить.       — Не то, чем славятся кочевники, — замечает Сонхва.       — Мой клан не делал этого со мной, — резко возражает кочевник. — Я был в плену, — он скрещивает руки на груди и горбится, словно пытаясь спрятаться от собственного стыда.       — Понятно, — Сонхва тоже наливает себе чашку кофе, обдумывая позицию Ёсана. — Значит, это нужно убрать для твоей безопасности?       — Да.       Кивнув, Сонхва делает большой глоток кофе, затем ставит кружку на стойку и предлагает Ёсану следовать за ним.       — Если это просто микрочип под кожей, то удалить его не составит особого труда, — говорит он, ведя Ёсана в мастерскую. Он предлагает кочевнику сесть в операционное кресло и берет со стола пару перчаток.       Ёсан неуверенно приподнимается на операционном кресле и тяжело опускается на него, пока Сонхва идёт к нему.       — Какая рука? — спрашивает риппер. Ёсан молча протягивает ему левую руку. Сонхва молча ощупывает внутреннюю сторону запястья руками в перчатках, осторожно проводя пальцами по коже, чтобы нащупать чип.       Нащупав под нежной кожей микросхему, Сонхва кладёт одну руку поверх неё, чтобы следить за ней, а другой тянется за скальпелем. В этот момент Ёсан отводит взгляд в сторону, не отрывая внимания от Минги, когда наёмник выходит из кухонного бокса. Прохладное прикосновение смоченной спиртом подушечки к его коже — и Ёсан морщит нос от боли, когда Сонхва осторожно вырезает обломок из-под кожи.       Времени проходит совсем немного, и не успевает Ёсан опомниться, как к его руке прижимают небольшой кусок марли и Сонхва накладывает повязку.       — Что? Уже всё? — спрашивает он, оборачиваясь к Сонхва, когда риппер заканчивает накладывать марлевую повязку.       — Всё готово, — отвечает Сонхва. — Не очень сложная процедура. Самое сложное — найти чип.       Ёсан подносит забинтованную руку ближе к лицу, словно через неё он может как-то проконтролировать работу риппера. Он почти не верит в то, что чипа нет, и шевелит губами, чтобы спросить у риппера, можно ли ему взглянуть на этот чип, но не успевает — дверь мастерской с грохотом распахивается. Все обращают внимание на вход, а Сонхва даже вздыхает от шума.       — Не надо злоупотреблять моей дверью, — укоряет риппер, когда Юнхо заходит внутрь, вздымая грудь, как будто только что пробежал марафон.       Ёсан застывает на месте, едва заметив, что за его другом идёт ещё кто-то. Минги обещал подбросить его к Юнхо. Это последнее условие его работы. Ёсан почти не верит, что это его Юнхо. Слишком уж хорошо всё выглядит, чтобы быть правдой. Он решает, что в худшем случае ему удастся сбежать от наёмника, если тот окажется незнакомым человеком. Он бы воспользовался шансом сбежать, чего бы ему это ни стоило, но сейчас перед ним стоит очень знакомое лицо. Волна ностальгии и утешения, нахлынувшая на него в этот момент, слишком сильна, и на глаза наворачиваются слёзы. Дышать становится намного труднее, и Ёсан просто беспомощно протягивает руку к своему другу.       — Юнхо, — задыхается он.       Юнхо ошеломлённо смотрит на Ёсана, сидящего на операционном кресле Сонхва, рука которого плотно обмотана бинтом. Какое-то время они просто смотрят друг на друга, словно испытывая друг друга, убеждаясь, что всё это реально. И тут Юнхо шевелит ногами. На них словно надеты тяжёлые гири, но он протискивается вперёд и бросается к Ёсану.       — Ты жив, — хрипит Юнхо, добежав до друга и обхватив его своими длинными руками.       — Да, я жив, — с лёгким смешком подтверждает Ёсан, прижимаясь к Юнхо. — Последние несколько месяцев я был с Ржавыми стилетами…       — Я знаю, — Юнхо крепче прижимает к себе друга, горячо защищая его. — То есть, я долгое время не знал. Я думал… думал, что тебя убили в тот день. Если бы я знал, я бы пришел за тобой раньше. Я должен был знать.       Ёсан смеётся, хотя в его голосе больше грусти и печали, чем чего-либо ещё.       — Как ты мог знать? Я тоже не знал, что ты жив. Ржавые стилеты хвастались мне, что они всех убили. Говорили, что они уничтожили наш клан. Всё время напоминали мне, что мне не к чему возвращаться.       — Ну, это правда, — тихо бормочет Юнхо, отстраняясь от друга и глядя на него сверху вниз. — Я… пока не узнал, что ты ещё жив, я думал, что все погибли. Я не знаю, кто ещё мог сбежать или найти спасение в другом месте.       В другом клане, он не говорит этого вслух, но они оба это знают.       — Что случилось? — спрашивает Ёсан. — Как ты сбежал? Почему… — он опускает глаза, оглядывая мастерскую и с опаской поглядывая на новых компаньонов Юнхо. Юнхо не успевает закончить свою мысль, как понимает, о чём он хочет спросить. Почему ты пришёл сюда? Почему не вступил в другой клан?       — Я могу спросить тебя о том же, — говорит Юнхо. — Я видел, как в тебя стреляли. Ты… ты упал на землю как мертвый груз и больше не дышал. Ты был мёртв. Я думал, что ты умер.       — Лучше бы так и было, — говорит Ёсан. — Иначе ты бы погиб. Я тебя знаю. Если бы ты думал, что я ещё жив, ты бы остался, как идиот.       — Я мог бы спасти тебя от всего этого! — шипит Юнхо. — Если бы я просто был более осторожен, я…       — Не надо, — приказывает ему Ёсан. — Прекрати. Хватит винить себя. Я потерял сознание после выстрела и очнулся в клинике Ржавых стилетов, так что я не знаю, что именно произошло, но ты в любом случае не смог бы мне помочь. Я бы замедлил тебя, и, возможно, мы оба были бы мертвы. Или только ты был бы мертв. В любом случае, что бы это ни было, это был лучший вариант.       — Я мог бы справиться с этим, — настаивает Юнхо. — Я мог бы вытащить нас оттуда, если бы просто остановился и понял, что ты не умер.       — Отлично. Допустим, ты мог бы, — Ёсан скрещивает руки на груди, не забывая о свежезабинтованной руке, и поднимает бровь на Юнхо. — Тогда что? — Юнхо запинается, явно застигнутый врасплох вопросом. — Сколько времени у тебя ушло на то, чтобы найти риппера, который бы тебя подлатал? — спрашивает Ёсан. Последующее молчание Юнхо показательно. — Я был тяжело ранен. Без должного ухода я бы всё равно умер.       Лицо Юнхо искажается от боли, он явно не хочет принимать логику слов своего друга.       — Ёсан, — практически хрипло произносит он его имя.       — Я знаю, — Ёсан берёт лицо Юнхо в руки и притягивает его к себе так, что их лбы соприкасаются. — Я знаю, как ты мучаешься, потому что я тоже прошёл через это. Каждое мгновение, проведенное с людьми, которые сделали это с нами, было чертовым адом. Всё, о чём я мог думать, — это о том, как сильно я облажался, чтобы немного отомстить. Каждый день я думал, стоило ли то, что я сделал, того. Стоило ли терять всех и становиться жертвой Ржавых стилетов. Я думал только о том, что могло бы быть, если бы я был чуть менее эгоистичным, понимаешь? Но я не могу изменить того, что было сделано, и ты тоже не можешь. Нельзя винить себя во всём, когда ты ни в чём не виноват.       Он отстраняется от Юнхо и внимательно осматривает окружающее пространство. Минги придвигается поближе к Сонхва, который, похоже, что-то обсуждает с человеком, с которым пришёл Юнхо. Ёсан не удерживается и смотрит на него, отметив, как сильно спутник Юнхо отличается от остальных. Если бы Ёсану пришлось гадать, он бы предположил, что это представитель светской элиты, хотя вёл он себя совсем не так, как остальные. Ёсан не может понять, кто он или что он.       — Но если бы мы не сделали этого, если бы мы просто послушали, этого бы не случилось.       От размышлений Ёсана отвлекает размышление Юнхо, и он снова обращает внимание на своего друга.       — Но в этом-то и смысл, не так ли? — говорит он. — Мы сделали это. Не только ты. Я и все мы думали, что поступаем правильно ради Ёну.       — Да, но я… мы спровоцировали это, — быстро поправляет себя Юнхо, когда Ёсан бросает на него укоризненный взгляд.       — Я не думаю, что это должны были быть мы. Остальные, кто присоединился, были не менее горячи. Ёну была любима. Кто-то должен был это сделать, если не мы, — размышляет Ёсан, пожимая плечами. — Это я к тому, Юнхо. Это не твоя ноша, чтобы нести ее в одиночку. Ёну была моей сестрой. Я не жалею о том, что поступил ради неё правильно. Я только сожалею, что мы не были готовы к их мести.       Юнхо улыбается другу, чувствуя облегчение.       — Я думал, ты меня возненавидишь, — тихо признаётся он.       — Мы совершили ужасную ошибку, но мы — семья, и мы сделали это вместе, — напоминает ему Ёсан. — Кто бы я был, чтобы ненавидеть тебя за это? — они обмениваются улыбками, но любопытство Ёсана берёт верх. — Это ты его нанял? — он дёргает подбородком в сторону Минги.       Юнхо качает головой, когда в его голове появляется мысль.       — Давай. Я хочу тебя кое с кем познакомить, — говорит он, поднимая Ёсана с операционного кресла. Они подходят к остальным троим, всё ещё толпящимся вокруг друг друга, Сонхва продолжает бурно обсуждать что-то с симпатичным парнем, а Минги держится в стороне, изредка бросая любопытные взгляды в сторону парня.       — Ты извлёк его? — спрашивает Сонхва.       — Да. Нужно немного подправить его, хотя бы внешне, а потом мы его отдадим.       — Ты уверен? Стоит ли отдавать такую вещь?       — Почему бы и нет? Он заплатит за нее кучу денег.       Сонхва недовольно морщит нос, но воздерживается от дальнейших комментариев, когда к нему подходят кочевники. Ёсан качает головой в сторону. Он понятия не имеет, о чем они могли говорить, но что-то в лукавой улыбке симпатичного парня очаровывает.       — Это Сан, — говорит Юнхо, указывая на своего улыбающегося собеседника. — Именно он выяснил, что ты ещё жив, и именно он нанял Минги, чтобы вытащить тебя.       Минги, похоже, потрясён не меньше Ёсана и наклоняется вперёд, чтобы взглянуть на него.       — Ты дал задание Хонджуну? — спрашивает он. Он никогда раньше не видел Сана и не может понять, что тот от этого выиграл.       Ёсан тоже моргает. Он встречает взгляд Сана, но не чувствует ничего, кроме замешательства. Улыбка Сана тоже спадает, так как они впервые встретились взглядами. Затем на губах Сана появляется еще одна улыбка, гораздо более теплая, и язык его тела, кажется, сразу же меняется. Он сцепляет руки перед собой и слегка наклоняет голову вперед.       — Приятно наконец-то познакомиться с тобой, — говорит ему Сан.       Ёсан наклоняет голову в сторону.       — Прости. Не думаю, что мы уже встречались, — говорит он.       — Не встречались, — подтверждает Сан.       Недоумение только усиливается.       — Я не понимаю, — говорит Ёсан, глядя то на Юнхо, то на Сана, то на Минги. — Как… почему ты заплатил деньги за моё спасение?       — Это долгая история, — Юнхо обнимает друга за плечи и притягивает к себе. — Мне так много нужно тебе рассказать.       — Ты уверен в этом?       Хонджун заканчивает помогать Сану с установкой и смотрит на Юнхо, слегка улыбаясь. Он не мог не посмеяться над тем, как Юнхо волнуется. До недавнего времени он и не думал, что кочевник способен на такое поведение. Это та сторона Юнхо, которая очень нравится фиксеру, как бы доказывая, что Юнхо действительно человек.       — Мы с Чонхо поговорили об этом, — говорит Юнхо, глядя на своего красноволосого напарника, который дуется возле двери. — Мы не против не доводить дело до конца, если хочешь, — они действительно обсуждали этот вопрос, но утверждать, что они оба не против, несколько некорректно. Чонхо согласился, если Сан захочет сделать с чипом что-то еще, но сделал это неохотно и с напоминанием о том, что они не только потеряют оплату за эту работу, но и, скорее всего, потеряют лицо перед большинством фиксеров после вероятного разрыва с Иденом, который это вызовет.       Юнхо лишь кивает в ответ на беспокойство Чонхо и обещает убедить Сана передать чип им, если тот не захочет его вернуть. Теперь же он делает почти всё наоборот, пытаясь убедить Сана выбросить чип, уничтожить его или что-то в этом роде. Дело не в том, что кочевник не хочет заканчивать эту работу; ему просто не нравится, как Сан стремится внести свой вклад в это дело. Он не хочет заставлять Сана видеть корпо, который сделал это с ним.       — Юнхо, — вздыхает Сан с ласковой улыбкой на лице. Он поглаживает гладкую черную ткань комбинезона нетраннера, который Хонджун сумел откопать в глубинах своего шкафа.       — Я его не так часто использую, — объясняет он, предлагая его Сану. — Теперь я не так часто бегаю по сети, как раньше. Вероятно, от тебя будет больше пользы.       — Мне нужно закончить эту работу не только по твоим причинам, — напоминает он Юнхо. — Если ты забыл, у меня сейчас много долгов перед Сонхва и Хонджуном. Мне бы не помешала доля от этой работы, чтобы расплатиться с ними.       — Эй, — протестует Хонджун, заканчивая готовить Сана. — Мы оба договорились быть гибкими в этом вопросе. Я уверен, что ты расплатишься с нами, когда сможешь, так что не переживай.       Сан разгибает пальцы. Он чувствует себя странно в этом гладком, искусственном кожаном материале костюма.       — Да, но я не из тех, кто счастлив быть довольным и в долгах. В любом случае, — поднимает он глаза, чтобы встретиться взглядом с Юнхо. Его взгляд тёмный и многозначительный. — У тебя ещё есть для меня услуга.       Юнхо поджимает губы, молча обдумывая слова Сана. Они оба знают, о чём идёт речь, и когда Юнхо переводит взгляд на Чонхо, его партнёр встречает его взгляд и наклоняет голову вперёд в знак понимания. Это они тоже обсудили, и Чонхо согласился выполнить просьбу Сана не столь неохотно, как если бы ему пришла в голову мысль отказаться от работы. Это было бы рискованно. Иден может рассердиться на них, но если они закончат работу и получат деньги, то Иден ничего не сможет сказать или сделать, если кто-то другой наймёт их для другой работы с клиентом.       — Ты уверен, что это то, чего ты хочешь? Я имею в виду, так ли ты хочешь это сделать? — неуверенно спрашивает Юнхо. — Если ты хочешь пойти с нами, я обещаю, что он ничего тебе не сделает. Я не позволю ему прикасаться к тебе. Я могу…       — Юнхо, — прерывает его Сан, протягивая руку, чтобы коснуться кочевника. После этого он заговорил гораздо тише, обводя глазами небольшую квартиру, словно проверяя, не подслушивает ли кто их разговор. — Я бы всё отдал, чтобы встретиться с этим ублюдком лицом к лицу и посмотреть ему в глаза, прежде чем убить его самого. Я хочу увидеть страх в его глазах, когда он увидит, что его бывшая кукла одерживает верх, но я не могу, — он сжимает левую руку правой, пытаясь унять дрожь в теле. — Может быть, в конце концов, я просто трус?       — Нет, это не так, — говорит ему Юнхо. — То, что он сделал с тобой, было просто ужасно. Никто не может винить тебя за то, что ты боишься его после того, что он сделал.       Сан делает глубокий вдох и кивает в знак согласия.       — Да, и есть другие способы отомстить. Видеть этот страх в его глазах до сих пор, — выражение его лица темнеет при одной мысли об этом. — В прошлый раз он на меня набросился. В этот раз я покажу ему, что значит связываться с нетраннером. Я убью его по-своему.       Юнхо на мгновение мешкает и кивает.       — Я тебя прикрою, — тихо заверяет он Сана.       — Я знаю, — Сан улыбается ему. — Я верю, что ты знаешь, что мне нужно сделать.       Юнхо снова кивает.       — Я знаю. Я могу это сделать.       — Хорошо, — Сан тянет за материал костюма нетраннера.       У Юнхо перехватывает горло, когда он наблюдает за происходящим, и в конце концов его внимание привлекает то, как костюм прилегает к телу нетраннера. Он знает, что это довольно стандартное снаряжение для нетраннеров, предназначенное для термостойкости и регулирования температуры тела пользователя во время погружения в сеть. Просто Юнхо никогда раньше не был близок к ним. В своё время у них в клане была парочка — необходимость в это время, — но те двое были специально обучены и воспитаны для этого. Они считались частью клана, но часто были изолированы от остальных кочевников, которым сетевые бегуны казались слишком подозрительными.       Сан был первым, кого Юнхо узнал по-настоящему, и он даже не подозревал, насколько соблазнительно может выглядеть костюм на ком-то. Он облегает его тело, подчеркивая его формы — как широкая грудь сужается к небольшой талии. Юнхо отводит взгляд, чувствуя внезапный порыв желания. Мало того, что сейчас совершенно неподходящее время, когда в квартире собралось огромное количество их друзей, так еще и Сан и Юн практически ходили вокруг друг друга с тех пор, как из куклы был извлечен чип. Юнхо не совсем понимает, что происходит в данный момент, и, честно говоря, он как бы заново учится взаимодействовать с Саном, как он есть сейчас, а не как кукла, которой он когда-то был.       Сан тоже кажется менее смелым или, по крайней мере, менее прямым, чем раньше. Он не пытается предложить свои «услуги» кочевнику, как раньше, что, по мнению Юнхо, лучше, потому что ему и так никогда не нравилось думать об этом как об услуге. Наоборот, ему, похоже, нравится бесконечно дразнить Юнхо. Как сейчас, когда он легко уловил внезапный интерес Юнхо к его костюму.       — Что скажешь? — лукаво спрашивает он, поворачиваясь, чтобы Юнхо мог рассмотреть его тело.       Юнхо довольно громко прочищает горло. Костюмы этих нетраннеров действительно не оставляли желать лучшего. Тем не менее кочевник старается держать себя в руках. Он не хочет позволить Сану выиграть эти поединки, да и работа у него есть. Он пожимает плечами и отвечает:       — Лишь бы работа была.       Сан надувается, желая освистать его ответ, но не успевает и дальше дразнить кочевника, как к ним подходит Ёсан, покачивая на пальце кольцо с ключами.       — Ребята, вы готовы? — спрашивает он.       Сан улыбается Ёсану, и напряжение в его теле быстро исчезает при виде маленького кочевника. Ёсан отвечает ему тем же, а затем пробегает взглядом по фигуре Сана, молча оценивая его.       — Ты хорошо выглядишь в этом костюме, — делает он комплимент.       Сан улыбается, явно довольный похвалой.       — Спасибо. Не думаю, что ты единственный, кто так считает.       Щёки Юнхо разгораются, когда нетраннер ловит его взгляд, и он быстро отводит глаза. Он счастлив, что Ёсан возвращается. Это как маленький кусочек дома, которого не хватало всё это время. К тому же Сан и Ёсан удивительно хорошо ладят друг с другом, возможно, благодаря схожему опыту.       Первые несколько дней, безусловно, для всех них испытание. Юнхо чувствует себя явно беспомощным, а Ёсан, казалось, с трудом справляется с обретённой свободой. Маленькая комната Сана освобождена, и он может быть предоставлен сам себе. Сан спит на кровати Юнхо, а кочевник — на диване. По крайней мере, в первую ночь, пока нетраннер не надувается и не убеждается Юнхо разделить с ним постель.       Всё было бы хорошо, если бы не беспокойный сон Ёсана и его периодические всхлипывания. Поначалу Юнхо старался помочь другу. Ёсан не очень-то и помогал, постоянно притворялся и говорил Юнхо, что не знает, как об этом говорить. Они были сородичами. Ёсан должен был сказать ему всё что угодно, но он не мог. Не мог.       Зато он мог поговорить с Саном, обнаружил Юнхо. Это была ещё одна беспокойная ночь для Ёсана, поэтому Юнхо тоже не мог уснуть. Он лежал без сна, слушая, как Ёсан тихонько пытается заглушить сопение и плач, пока Сан, наконец, не скатился с кровати и не направился в свою прежнюю комнату. Он понятия не имеет, о чём они говорили — их голоса были слишком тихими, чтобы он мог их услышать, — но чего бы это ни было, этого оказалось достаточно, чтобы их дружба стала крепче.       — Тебе не обязательно идти, — говорит Юнхо своему другу. — Это будет между нами троими, — он имеет в виду Сана, Чонхо и себя, но Ёсан качает головой.       — С каких это пор мы позволяем друг другу заниматься всякой ерундой в одиночку? — укоряет он Юнхо. — Слушай, я слышал твой план. Звучит заманчиво, но я верю, что все знают, что делают, — при этом он бросает косой взгляд на Сана. Но нетраннер уверенно надувает грудь, и Ёсан ничего ему не говорит. Поначалу он скептически отнесся к плану Сана, опасаясь, что это будет самоубийством для Юнхо, но Сан был уверен в себе.       — Я не пошлю Юнхо на смерть, — говорит он Ёсану. Кочевник сомневается, но в конце концов доверяется ему.       — Тебе нужно будет быстро скрыться, — говорит он Юнхо. — И кто-то должен доставить тебя.       Юнхо вздыхает, но не пытается протестовать дальше. Ёсан прав, и в любом случае он доверяет своему другу. Он быстро выведет их на чистую воду, если дело примет такой оборот, как они все опасались.       — Спасибо, — говорит Юнхо.       Ёсан улыбается и смотрит на часы Юнхо, чтобы засечь время.       — Не благодари меня пока, — говорит он. — Я бы предпочёл, чтобы мы поскорее покончили с этим. Я обещал Минги, что постараюсь помочь ему в сегодняшней гонке.       — Ты действительно собираешься участвовать с ним в гонке? — напряжённым голосом спрашивает Юнхо.       Ёсан просто пожимает плечами.       — Я имею в виду, кажется, достаточно весело. Больше никаких открытых дорог. Может быть, уличные гонки помогут мне избавиться от этого зуда.       — Это опасно.       Ёсан закатывает глаза на это неудачное оправдание.       — И когда это меня останавливало от глупых поступков? — отвечает он, на что Юнхо только качает головой и вскидывает руки в знак капитуляции.       — Ты мог бы попробовать вести более скромный образ жизни, — добавляет Сан, как бы встав на защиту Юнхо. Юнхо пожимает плечами, но Ёсан смотрит на него безразличным взглядом. — Мог бы. Если бы захотел.       — Не думаю, что в этом городе можно вести тихую жизнь, — размышляет Ёсан, поймав взгляд Юнхо. — Живи на широкую ногу или умри, верно?       Губы Юнхо слегка вздрагивают от такого заявления.       — Ты устроишь им ад на улицах, — размышляет он.       — Конечно, устрою, — заверяет его Ёсан. — А теперь пойдёмте, чтобы я успел вовремя.       Дьюитт с нетерпением ждёт их, когда они свяжутся с ним после выполнения задания, и приглашает их вечером в свою штаб-квартиру, чтобы договориться о доставке. Ёсан высаживает их перед зданием, обещая не высовываться, пока Сан не укажет ему точку эвакуации. Юнхо и Чонхо обмениваются взглядами, после чего Чонхо направляется в здание.       — Не ожидал встретить его в офисе, — бормочет Чонхо, одёргивая рукава рубашки.       Юнхо ничего не отвечает, но не может не согласиться с этой мыслью. Он решил, что они договорятся о встрече в каком-нибудь нейтральном месте. Он не уверен, что ему придется встречаться на родной территории Дьюитта.       Сан, очевидно, не согласен с ними обоими, потому что говорит:       — Нет, это идеально.       Юнхо откидывает голову в сторону, услышав голос Сан у себя над ухом.       — Идеально? — спрашивает он тихим голосом, чтобы не привлекать внимания. — Как? Мы никак не можем не облажаться и просто уйти отсюда.       — Конечно, нет, — соглашается Сан. — Но здесь нам будет гораздо легче его наебать, чем в нейтральном, общественном месте. Поверь мне. Меньше свидетелей. Это идеально.       — Я тебе доверяю, — бормочет Юнхо.       — Хорошо. Я проведу вас обоих без происшествий. Мы все получим свои деньги, а я получу от него именно то, что мне нужно, — говорит Сан. — Просто сделайте всё так, как мы обсуждали раньше. Об остальном я позабочусь. А и Юнхо, — плечи кочевника распрямляются, когда он слышит своё имя в устах Сана, — не доверяй ему. Не знаю, как ему удалось нанять такого фиксера, как Иден, но он известен тем, что отказывается от сделок. Очевидно. Будь с ним осторожен. Я люблю тебя.       Лицо Юнхо нагревается от неожиданного признания, глаза перебегают на Чонхо. Его партнер никак не реагирует на это, как будто не слышит или ему все равно. Сан хихикает ему на ухо, как будто видел это действие. Может, и видел. Везде, наверное, были камеры.       — Не волнуйся. Я отключил связь с Чонхо, когда говорил это.       — О.       — Выше нос, — говорит ему Сан, и Юнхо наклоняет голову вверх. — У тебя есть работа.       Секретарша проводит их на один из верхних этажей, проводит в просторный и хорошо обставленный кабинет и, закрыв за ними дверь, говорит:       — Мистер Дьюитт скоро будет, — Чонхо и Юнхо, пользуясь случаем, осматривают окрестности, расхаживая по комнате в разные стороны в ожидании своего клиента.       Юнхо направляется к порту у компьютера в офисе. Оглядевшись по сторонам, он достает из кармана сингмент, который дал ему Сан, и вставляет его в порт, после чего быстро отходит. Он проходит к дивану, на котором удобно устроился Чонхо, и садится рядом с напарником.       — Отлично. Я в деле, — практически мурлычет ему на ухо Сан, когда дверь в кабинет открывается.       — Ах, мои наёмники. Я был так рад получить от вас весточку, — говорит Дьюитт, входя в кабинет в сопровождении двух мускулистых телохранителей. Чонхо откидывается на спинку дивана, а Юнхо наблюдает за тем, как один из телохранителей осматривает кабинет, глаза его при этом светятся красным светом.       — Лентяй, — бормочет ему на ухо Сан. — Он меня так не засечёт, если будет полагаться на технику, а не на свои глаза.       Конечно, он, похоже, не замечает ни сингмента в порту, ни присутствия Сана в их сети, потому что оборачивается к Дьюитту и кивает в знак разрешения. Юнхо приходится сдерживать фырканье.       Расслабившись, Дьюитт опускается в кресло напротив наёмников и закидывает одну ногу на другую.       — Итак, вы извлекли мой чип?       Чонхо и Юнхо обмениваются взглядами, младший молча дёргает подбородком в сторону Дьюитта, а Юнхо достаёт из кармана пальто небольшой футляр. Аккуратно положив его на маленький кофейный столик между ними, он глубоко вздыхает и протягивает его Дьюитту.       — Не в самом лучшем состоянии, но, похоже, всё ещё работает, — говорит кочевник, внимательно наблюдая за тем, как корпо тянется к нему, чтобы взять чип.       Сан потратил целую ночь на то, чтобы починить чип, прежде чем отдать его.       — Мне нужно переустановить программу-куклу и удалить данные, которые на ней уже есть, — объясняет Сан, когда Юнхо спросил об этом. — В прошлый раз я был недостаточно осторожен. Не хочу повторять ошибку дважды.       Теперь Юнхо затаивает дыхание, наблюдая за тем, как корпо открывает кейс и обнаруживает внутри чип. Юнхо ожидает, что тот заметит что-то неладное и разгадает их замысел, но он несколько раз поворачивает его в руках, прежде чем положить обратно в футляр.       — Надеюсь, данные можно восстановить, — бормочет он про себя, а затем поднимает глаза и улыбается наёмникам. — Молодцы, что нашли его. Вы оказали мне большую услугу.       Юнхо кусает губы, чтобы не огрызнуться в ответ, и смотрит на Чонхо в поисках указаний.       — Что по оплате? — настаивает Джонхо.       Дьюитт пренебрежительно отмахивается от него.       — Уже перевёл вашему фиксеру. Постарайтесь не волноваться. Я плачу тем, кто хорошо работает.       Сан фыркает на ухо Юнхо, но от комментариев воздерживается.       — А теперь, если позволите, спросить, где вы его нашли?       Выражение лица Чонхо остаётся спокойным, но по напряжению его плеч Юнхо понимает, что он на взводе.       — В чём дело?       — Просто любопытно, — говорит Дьюитт, слегка пожимая плечами. — Природа этого чипа не совсем та, которую можно назвать… как бы это сказать? Приемлемой? Легальной? — он хихикает про себя, как будто рассказал отличную шутку. — Видите ли, для меня будет очень плохо, если об этом станет известно.       Юнхо краем глаза наблюдает за тем, как один из его телохранителей становится рядом с дверью, фактически блокируя их.       — Я так и знал, — шепчет ему на ухо Сан. — Он нас переиграл.       — А Иден? — спрашивает Чонхо, услышав слова Сана и полностью поняв намерения Дьюитта. Он не хочет отпускать их отсюда.       — Предсказуемый глупец, — пренебрежительно говорит Дьюитт. — Человеком движут только деньги. Меня не беспокоит его неспособность молчать. Вы двое, напротив, представляете для меня большую загадку, — он приятно улыбается им, хотя за этими словами скрывается тонко завуалированная угроза. — Кроме того, он будет более чем счастлив забрать всю долю себе.       Юнхо на этот раз фыркает, закатывает глаза и обращает обвиняющий взгляд на Чонхо.       — Он мне никогда не нравился, — раздражённо говорит он.       Чонхо оглядывается на него, но не подтверждает слова кочевника. Вместо этого он прямо спрашивает Дьюитта:       — Ты нам угрожаешь?       — Вряд ли в этом городе не будет хватать двух наёмников, — слегка пожав плечами, замечает корпо.       — Что ж, — Чонхо скрещивает руки на груди и хмурится, — полагаю, тогда всё становится намного проще.       Дьюитт сужает глаза и щелчком руки указывает на одного из своих телохранителей. Чонхо быстро реагирует, выхватывает пистолет и направляет его на Дьюитта. Юнхо молчит, слушая любые приказы Сана, но нетраннер странно молчит. Корпо смеётся, когда видит пистолет в руке Чонхо.       — Ну-ка, ну-ну, — укоряет он, словно ругая ребенка. — Что ты сделаешь? Убьёшь меня? Неужели ты думаешь, что выйдешь отсюда живым, если сделаешь это?       Чонхо пожимает плечами.       — А каковы шансы, если мы не попытаемся хотя бы защитить себя прямо здесь? — отвечает он.       — В любом случае, мы не хотим тебя убивать, — добавляет Юнхо, откидываясь на спинку дивана. Он выглядит спокойным и невозмутимым, хотя не может не волноваться. Нет, он доверяет Сану. Он поможет им справиться с этим. — Почему бы нам не заключить сделку?       — О? — Дьюитт вскидывает бровь, выглядя заинтересованным перспективой. — Не знал, что такие мерзавцы как ты способны на такое. Тебе не с чем торговаться.       Юнхо шевелит губами, чтобы возразить, но не успевает и слова сказать, как голос Сана эхом разносится по кабинету:       — А разве не так?       Дьюитт хмурится, услышав голос, но, похоже, не может его определить. Впрочем, он не выглядит слишком встревоженным.       — Ещё один из вас? — вздыхает он, как будто это скорее неудобство, чем что-то ещё. — Не беспокойтесь. Ещё одна жертва — это не повод для беспокойства.       — Это ты так думаешь, — говорит Сан. — Дурак ты. Ты даже не знаешь, когда нужно опасаться за свою жизнь.       — Опасаться? — Дьюитт улыбается такой перспективе. — Чего мне бояться? — он, конечно, не выглядит слишком обеспокоенным, и на мгновение Юнхо действительно задаётся вопросом, не разгадал ли он их планы и не подготовился ли к этому. — Я прикажу своим нетраннерам выследить тебя и поджарить твои мозги. Думаешь, я испугаюсь нетраннера-любителя? — Дьюитт смеётся, играя рукавами своего костюма и выглядя абсолютно самодовольным. По крайней мере, до тех пор, пока оба его телохранителя внезапно не дёргаются, их мускулы спазмируются от боли, а затем они оба внезапно падают на пол. И всё же. Корпо сидит на месте, широко раскрытыми от тревоги глазами дико глядя на двух наёмников.       — Что, чёрт возьми, вы двое только что сделали? — требует он.       Юнхо и Чонхо обмениваются взглядами, но ни один из них не отвечает, потому что не совсем понимают, что произошло. Они просто знают, что, что бы это ни было, это сделал Сан.       — Удивлён? — спрашивает Сан. — Довольно уязвимо держать своих сотрудников в собственной подсети. Это делает их лёгкой мишенью, не то чтобы твою систему безопасности было трудно взломать.       Дьюитт скрипит зубами, продолжая смотреть на наёмников напротив него.       — Вы думаете, что вы милашки, да? Думаете, вам сойдёт с рук такая угроза в мой адрес? Я? Я выслежу тебя через сеть-ловушку, в которую ты угодил. Это было бы уместно для такого сетевика, как ты…       — Это всё, что ты можешь сделать, да? — Сан насмехается над ним, его голос, кажется, отражается от стен офиса. — И с чего ты взял, что угрожаешь мне? Мне? Я не обычный нетраннер. Ты подпишешь смертный приговор любому нетраннеру, которого пошлёшь за мной. Это моё первое и единственное предупреждение тебе. Теперь, когда мы привлекли твоё внимание, как насчёт той сделки, о которой мы говорили?       Руки Дьюитта сжимаются в кулаки, но в конце концов он расслабленно откидывается в кресло, полагая, что ему ещё удастся выпутаться из этой ситуации.       — Угрожать своему клиенту нехорошо, — говорит он Юнхо и Чонхо размеренным голосом. — Плохо для бизнеса.       — Невежливо пытаться убить наёмников, которых ты нанял, — отвечает Чонхо. — Тоже плохо для бизнеса.       — Так вот, наше дело с чипом закончено, — добавляет Юнхо. — Чип мы вернули, а деньги переданы. Мы обсуждаем новую сделку, не связанную с тем, для чего ты нас нанял.       Дьюитт хмурится, но признаёт, что сейчас у него нет выбора. Два наёмника стоят между ним и выходом, а нетраннер фактически блокирует его сеть и, следовательно, любую связь с остальными членами его команды безопасности. Впрочем, неважно. Он выполнит их условия и заставит их заплатить за это позже.       — Хорошо. Что вам нужно?       Губы Чонхо кривятся, и он держит пистолет на мушке.       — Ты действительно не умеешь выбирать себе соперников, да? — риторически размышляет он. Корпо хмурится, но ничего не отвечает. — Ты хотел узнать, где мы нашли твой чип, да?       Дьюитт аккуратно складывает руки на коленях и холодно смотрит на наёмников.       — Мне, безусловно, любопытно, — признаётся он. — Я не сомневался, что вы сможете его найти, хотя и удивлён целесообразностью.       — Ну вот видишь? Мы так хорошо поработали, а ты готов был избавиться от пары таких хороших наемников, как мы, — щебечет Чонхо. — Только без обид, ладно? Потому что, если честно, мы тоже не собирались оставлять тебя в живых.       — А. Так теперь вы мне угрожаете? — легкомысленно спрашивает Дьюитт.       — Нет. Не угрожаем, — поправляет его Юнхо, его голос твёрд. — Мы не угрожаем. Мы даём тебе понять, что с тобой сейчас произойдёт.       Дьюитт вздыхает, выглядя скучающим, хотя по напряжению его плеч Юнхо может сказать, что он всё ещё на взводе.       — Давайте будем честными, я знаю, что есть много людей, которые, вероятно, хотят моей смерти. Я не буду спрашивать, кто заказчик, но я заплачу тебе вдвое больше, чем они предложили. Чонхо фыркает на это предложение.       — Ты хочешь предложить нам деньги сейчас? После того, как ты планировал заплатить нашему фиксеру и вывести нас из строя? Твои слова ни черта не значат.       — Я думал, мы ведём здесь переговоры, — возражает Дьюитт. — Пожалуйста, не считайте меня таким скупым. Я угрожал вам не потому, что не хочу платить. Я просто пытался защитить свои собственные активы. Лично я считаю, что моя жизнь — это более ценный актив, чем пара наёмников, знающих о моём маленьком чипе, так что вам нужны мои деньги или нет?       — Не интересно, — отвечает Юнхо.       — Я тоже пас.       — Ну, тогда что бы вы хотели? — спрашивает Дьюит. — А что с вашим нетраннером? Могу ли я предложить ему деньги, чтобы он хотя бы убрался из моей подсети, чтобы я мог вызвать подкрепление?       Сан смеётся над этим предложением.       — Деньги? Нет. Для меня нет ничего ценнее твоей жизни, — отвечает он.       Нахмурившись, Дьюитт скрещивает руки, защищаясь, и нахмуривает брови.       — Кто ты? — спрашивает он. — Ты не был частью команды во время нашего дебрифа, и ты говоришь… — он не заканчивает свою мысль, но Юнхо задаётся вопросом, узнает ли он ее. Голос своей куклы.       — Возможно, ты уже не можете распознать, как я говорю, господин, — с усмешкой произносит Сан.       Юнхо не может не улыбнуться, видя, как краска исчезает с его лица. Теперь он точно узнаёт голос Сана.       — Ты… нет. Этого не может быть, — бормочет Дьюитт, прикусив палец.       — Ты хотел знать, где мы нашли чип, — напоминает ему Юнхо. — Мы нашли его в твоей кукле.       Дьюитт насмехается над этой мыслью, и к его лицу возвращается цвет.       — В моей кукле? Вы нашли её труп?       — Продолжай притворяться, если тебе от этого пока легче, — Юнхо вытягивает ноги перед собой и опускается на диван, наконец-то расслабившись, когда становится ясно, что перевес на их стороне. — Твоя кукла была только наполовину мертва, когда мы нашли её. Он сильно пострадал, но сейчас ему уже лучше. Намного лучше, — глаза кочевника, встретившись со взглядом Дьюитта, темнеют.       — Невозможно, — отрицает он, покачав головой. — Даже если бы скавсы решили использовать его для… других целей, они бы не смогли продержать его в живых так долго, — падальщики быстро разворачивают товары. Даже если бы они захотели использовать его куклу для брейданса, он был бы использован и выброшен в течение нескольких дней. Максимум неделя, но прошло уже несколько месяцев.       — Они бы не стали, — соглашается с ним Юнхо. — Мы подобрали его, наверное, только через день после того, как ты его продал.       Дьюитт застывает в кресле, подняв кулак вверх, с таким видом, будто только что увидел привидение. Юнхо практически видит, как в его голове вращаются шестерёнки, пока он впитывает эти слова.       — Это… как ты мог знать, кто он? Это просто смешно!       — О, ничего такого мы не планировали, — заверяет его Юнхо. — Просто я думал, что поступаю мило, спасая брошенную куклу и всё такое. Не знал, кто ты и какой ценный чип в него вживил. Сан — единственная часть, которая имела для меня ценность, так что представь мое удивление, когда ты вдруг подкинул нам эту работу. Впрочем, это пошло нам на пользу. Это было облегчение — вытащить из него эту чертову штуку.       Дьюитт с усмешкой смотрит на кочевника.       — Сан? Это его имя?       Гнев Юнхо кипит под кожей, но кусачие ногти, впивающиеся в ладонь, помогают держать его под контролем.       — Даже не знал, как его зовут, да?       — А что тут знать? — Дьюитт отмахивается от него. — Кому какое дело до отродья Пасифики? Ни один железный подонок не пришел побеспокоить меня или вернуть его домой. Чёрт, возможно, они даже не заметили, что его нет. С такими крысами, как они, никогда не знаешь.       Юнхо прикусывает нижнюю губу и сильнее впивается ногтями в ладони. Его гнев быстро приближается к точке кипения, несмотря на советы Сана сохранять спокойствие. Говоря о нетраннере, Сан странно молчит. Юнхо думает, не подслушивает ли он его. Неужели он так же зол? Может, он занят подготовкой к чему-то другому? Юнхо хотелось бы, чтобы он что-нибудь сказал.       Чонхо вступает в разговор от его имени.       — Почему ты сделал его своей куклой? Странный выбор.       — Только для недалекого дурака, — огрызается Дьюитт. — Почему я принимаю любые решения? Чтобы защитить свои активы. Эта корпорация значит для меня все. Чип должен был помочь мне закрепить ее успех, и он это сделал, но он также был палкой о двух концах, учитывая его довольно сомнительную природу. Мне нужно было, чтобы его создатель замолчал. Он был грязной и уродливой тварью. Грубый и без манер, но это не было ничего, что не могли бы исправить чип и немного денег.       — Ты мог просто убить его, — замечает Чонхо.       Дьюитт вздыхает, словно его терпение на исходе.       — Хотите верьте, хотите нет, но сделать это было бы сложнее. Слишком много взяток пришлось бы заплатить, если бы я сделал это в клубе, а если бы он вернулся в Пакфику, что ж, — бесстрастно пожимает он плечами, — я бы никогда не смог заставить его замолчать.       — Значит, ты сделал меня своей куклой, чтобы заставить меня молчать? — Сан наконец говорит снова, голос низкий и спокойный, но с затаённой яростью. — Да мне плевать было на тебя и на твой дурацкий чип. Это был просто глупый побочный проект.       — Да ладно тебе, — говорит Дьюитт, оглядываясь по сторонам, как будто он может заметить Сана, если только хорошенько присмотрится. — Всё было не так уж плохо. В те годы я устроил тебе роскошную жизнь. Я вытащил тебя из трущоб Пасифики и дал тебе лучшую жизнь. Более комфортную. Я сделал тебя красивым и научил хорошим манерам, а теперь посмотри на себя. Ты разговариваешь так же, как эти наёмники, хотя знаешь, что лучше.       — Ты сделал меня своей игрушкой! — тон Сана теперь полностью окрашен гневом. — А потом продал меня Скавсу, когда закончил!       — Так вот в чём дело? — Дьюитт качает головой. — Ты нанял этих наёмников, чтобы отомстить мне? Что же мне тогда для тебя сделать, а? Чего ты хочешь?       Сан не отвечает на его вопросы, и сердце Юнхо колотится от беспокойства. Тишина не похожа на Сана. По крайней мере, теперь.       — Неужели я должен встать на колени и унижаться перед безликим существом? Не буду, — продолжает корпо. — Ты даже не пришёл, не так ли? Сидишь вдали и в безопасности, наблюдая, как пара наемников делает за тебя грязную работу.       — Ты покойник, — предупреждает его Чонхо, напрягая тело от раздражения на его насмешки. — Неужели ты действительно хочешь так вести себя перед своими палачами?       — Вы? Убить меня? — Дьюитт фыркает. — Думаю, нет. Как вы собираетесь выйти отсюда живыми? Вы не выйдете. Более того, я не верю, что ты будешь удовлетворён, если не убьёшь меня своей собственной рукой, — он говорит, обращаясь к своему кабинету, как будто всё ещё ожидая, что Сан может раскрыться в любой момент.       Сан, конечно же, не раскрывается, всё ещё находясь в безопасности и изоляции в квартире Юнхо.       — Ты прав. Я хочу убить тебя сам. Я хочу рвать тебя на части, пока ты окончательно не потеряешь сознание. Я хочу этого.       — Но ты не можешь, — насмехается Дьюитт. — Вот почему ты прячешься.       — Да, — тихо соглашается Сан.       Юнхо хмурится, сведя брови, слушая Сана. Он знает, что чувствует нетраннер. Сан признался ему во всём своём страхе и гневе, и кочевник его понимает. Однако он не ожидал, что Сан признается ему в этом вслух.       — Вот почему я убью тебя по-своему, — заканчивает Сан через некоторое время. На этот раз его голос твёрд, как гранит, и холоден, как лёд. Юнхо не может не расслабиться, с облегчением понимая, что перед лицом своего старого мучителя он не дрогнет. — Юнхо, Чонхо, будьте добры.       Дьюитт вжимается обратно в кресло, когда наёмники внезапно вскакивают на ноги. Его взгляд настороженно останавливается на пистолете, всё ещё направленном на него.       — Кукла вас обманывает, — пытается он убедить их. — Если я умру, вы отсюда не выберетесь. Возможно, он взломал мою подсеть, но в случае моей смерти команда травматологов будет оповещена. Они поймают вас на месте преступления.       — Мы знаем, — подтверждает Юнхо и, схватив Дьюитта за руку, поднимает его на ноги. Он пытается сопротивляться, но Юнхо не составляет труда прижать его к журнальному столику, уперев одну руку в спинку.       — Мы не собираемся тебя убивать, — добавляет Чонхо, присаживаясь на край стола рядом с головой корпо. — И ты позволишь нам уйти отсюда, — он угрожающе размахивает пистолетом, но, несмотря на сложившуюся ситуацию, Дьюитту всё же удаётся усмехнуться.       — В этом случае вы сильно ошибаетесь. Вы всё равно все мертвы. Я не позволю вам оставить эту пародию безнаказанной, будь я жив или мёртв!       — Ты так думаешь? — ухмыляется по-мальчишески Чонхо. — Разве ты не хочешь узнать, что мы с тобой сделаем?       Дьюитт пристально смотрит на красноволосого, а затем заметно бледнеет, когда Юнхо протягивает руку, чтобы взять кукольный чип, который лежал рядом с его головой.       — Почему бы тебе не сказать ему, Санни? — предлагает Юнхо.       — Скавсы были очень рассержены, когда потеряли меня вместе с другой инвестицией, но, в отличие от корпорации, они готовы к переговорам. Поэтому я предложил им другую инвестицию. Более выгодную, — объясняет Сан без умолку. Юнхо протягивает ему чип, и Дьюитт снова начинает серьёзно сопротивляться. — Кукла. Бывшее тело. Я предположил, что из неё, возможно, получится неплохой BD. Думаю, многие захотят посмотреть на казнь корпо. И он будет слишком податливым, чтобы сопротивляться.       — Убери эту штуку от меня! — рявкает он на Юнхо.       Кочевник, пожав плечами, перемещает руку к шее трупа, удерживая там чип. В этот момент паника Дьюитта, похоже, достигает апогея.       — Подождите! Подождите! Что вы хотите? Я дам вам всё что угодно. Мы можем забыть обо всём этом дурацком деле и пойти каждый своей дорогой, — предлагает он, обращаясь к Юнхо и Чонхо. — Сколько бы кукла ни предложила вам за эту работу, я утрою её. Нет, в четыре раза! Только… опустите чип.       — Ух ты! — Чонхо присвистывает, похоже, впечатлённый предложением. — Ты увеличишь сумму в четыре раза? Какова будет наша общая сумма, Юнхо?       — Целый ноль, — сухо отвечает Юнхо.       — Что?       — Мы делаем это не ради денег, — поясняет кочевник. Он прижимает чип к интерфейсу Дьюитта, и тот корчится и вскрикивает под ним.       — Тогда что! — отчаянно кричит он, прежде чем Юнхо успевает полностью вставить чип. — Чего ты хочешь? Я могу дать тебе всё что угодно. Только назови.       — Что угодно? — ледяным тоном спрашивает Юнхо.       Корпо с готовностью кивает.       — Всё что угодно, — заверяет он кочевника.       — Ты можешь вернуть мою погибшую семью?       Дьюитт заикается, застигнутый врасплох такой неразумной просьбой.       — Что?       — Можешь ли ты вернуть всё, что ты сделал со своей куклой? Можешь ли ты вернуть боль Сана?       — Не говори глупостей! Как я могу сделать что-то подобное?       — Тогда это очень плохо. Полагаю, в таком случае тебе нечего мне предложить, — затем он без лишних слов вставляет чип в интерфейс корпо.       — Подожди! — Дьюитт пытается протестовать, протягивая одну руку назад, чтобы вырвать чип из интерфейса. Юнхо хватает его за запястье, не давая вмешаться. Корпо застывает, словно готовясь сразиться с Юнхо, и кочевник готовится к схватке. Однако тот замирает в его руках. Юнхо моргает и смотрит на Чонхо, словно ища у него совета. Что произошло? Получилось ли?       — Так быстро? — спрашивает Чонхо, слегка пожав плечами.       — Да, — отвечает Сан. — Вам больше не нужно его сдерживать.       Юнхо на мгновение мешкает, прежде чем отстраниться от Дьюитта. Они настороженно наблюдают, как тот в конце концов приходит в себя и поворачивается лицом к наёмникам с широко раскрытыми глазами. Он моргает, складывает руки на коленях и спокойно ждёт. С нетерпением. Юнхо вздрагивает от его взгляда и знакомой покорности. Он отворачивается, не в силах вынести вид корпо в его нынешнем состоянии, даже если он этого заслуживает. Просто это слишком близко для него.       — Ты слышишь меня, Дьюитт? — спрашивает Сан.       Корпо выпрямляется, когда к нему обращаются, и кивает.       — Да. Чем могу служить?       Юнхо слегка смеётся, услышав, как он говорит. Юнхо остаётся только скривить губы в недовольстве и наморщить нос. Вот во что он превращал Сана на протяжении многих лет. Он почти стёр всё, что было связано с нетраннером, и теперь они отплатят ему за это в десятикратном размере.       — Ты должен немедленно вывести этих людей с территории. Если кто-то спросит, скажи, что ты их провожаешь, — говорит ему Сан. — После этого ты проследуешь к их водителю и сядешь в машину. Они сопроводят тебя до Скавса.       — Скавс, сэр? — спрашивает Дьюитт, сдуваясь при упоминании об этом.       — Да, есть ли с этим проблемы?       — Я… не хочу идти к Скавсу. Они… они… — он мнётся, переводя взгляд с Чонхо на Юнхо, но ни тот, ни другой наёмник не предлагают ему никакого утешения.       — Да ладно тебе, — укоряет Сан. — Они заплатили за тебя хорошие деньги. Неужели ты ослушаешься меня?       Нахмурившись, Юнхо задаётся вопросом, насколько этот разговор похож на тот, когда Сан был отдан в залог Скавсу. За Дьюитта им ничего не заплатили. Это была не более чем взятка, чтобы умиротворить их. Когда Юнхо и Чонхо подошли к ним, они не на шутку разозлились, но с неохотой приняли их предложение.       Дрожа, Дьюитт качает головой и говорит:       — Нет.       — Хорошо. Тогда делай то, что я тебе поручил.       Никто не произносит ни слова и даже не смотрит в их сторону, пока они следуют за Дьюиттом к выходу из здания. У них нет причин для этого — они никогда не подозревали ничего, кроме того, что их босс провожает пару гостей. Никто даже не замечает перемены в Дьюитте. А вот Юнхо замечает, и это приводит его в легкий ужас. Какое страшное устройство он поручил сделать Сану. Вполне уместно, что от них избавились вместе.       — Я посылаю координаты Ёсану, — говорит ему в ухо Сан. — Избавься от него побыстрее. Это вопрос времени, когда они обнаружат тела в его офисе.       — Тебе лучше? — спрашивает Юнхо, пока Чонхо ведет его к координатам Ёсана.       Сан не отвечает сразу, он становится странно тихим, как будто обдумывает вопрос. Юнхо не знает, что он хочет от него услышать. Когда Сан изложил своё предложение по поводу Дьюитта, он был удивлен. Юнхо был уверен, что корпо не выберется из этой сделки живым, но он полагал, что они применят простую, прямолинейную стратегию: пуля в голову или нож по горлу. Хотя, по его мнению, такое наказание вполне соответствует преступлению.       — Да, — наконец отвечает Сан после долгого раздумья.       — Но он даже не умрёт сам. Он даже не сопротивляется нам сейчас.       — Я знаю. Я думал об этом, и так и должно быть.       — Сан…       — Юнхо, — прерывает его Сан. — Он не такой как я. Я не стирал его жёсткий диск. Этот ублюдок всё ещё где-то там, подавленный чипом, но полностью осознающий, что с ним происходит и что с ним вот-вот произойдёт. И сделать это… это похоже на мой единственный шанс вернуть свою силу. Он поступил со мной точно так же, но я не расстроился и не испугался, потому что думал, что для меня это конец. Мне было грустно, потому что я думал, что я ему больше не нужен. Потому что тогда быть его куклой — это было всё, что я знал. Это было единственное, что имело значение. Я собираюсь отправить его в путь тем же путем.       Юнхо наблюдает за тем, как Чонхо заталкивает Дьюитта на заднее сиденье своей машины, и не может не признать, что, возможно, Сан прав.       — К тому же, — добавляет Сан, — создание этой штуки, возможно, было самым худшим решением в моей жизни. Пора с этим завязывать.       Юнхо фыркает:       — Может быть? — чип причинил ему слишком много боли и страданий. Кочевник не может понять его нерешительности в том, чтобы объявить его единственным предметом, разрушившим его жизнь.       Голос Сана внезапно становится низким, и он практически мурлычет Юнхо на ухо.       — Это привело меня к тебе, так что я не могу отрицать, что всё было плохо.       — Это был шанс.       — Случайность, без которой ничего бы не вышло, — настаивает Сан. — А теперь поторопись закончить это, чтобы вернуться домой. Мне нужны поцелуи. Много поцелуев.       После разборок со скавсом Ёсан подвозит их к месту сбора участников гонки. До начала гонки ещё несколько часов, но зрители и участники уже начинают собираться. Сан тоже там, рядом с ним Уён, они наблюдают за тем, как несколько судей устанавливают стартовую линию и просматривают список участников гонки.       Глубоко вздохнув, Юнхо на мгновение замирает и издалека любуется профилем Сана. Нетраннер сидит на перилах у тротуара, ссутулив плечи, и кивает головой в такт истории, которую рассказывает ему Уён. Теперь он совсем другой. Кукла, которую Юнхо знал когда-то, наверное, смотрела бы вокруг с удивлением и некой наивностью в своих действиях.       Теперь в нём этого нет, он выглядит гораздо более усталым и понимающим окружающий мир. В чём-то это приятно, в чём-то Юнхо ненавидит это ещё больше. Раньше Юнхо думал, что должен защитить куклу от ужасов этого города. Теперь ему кажется, что он должен защитить мальчика, который был сбит с толку этим.       Отдышавшись, Юнхо направляется к Сан и Уёну, чувствуя, как на губах появляется улыбка, когда Сан оживляется при виде его.       — Привет, — приветствует он.       — Привет, — Юнхо протягивает руку, чтобы прикоснуться к щеке Сана.       Уён смотрит на них с хитрым выражением лица, а затем бежит за Чонхо, чтобы перехватить его по пути.       — Пойдём, — говорит он, оттаскивая своего парня. — Мы отвечаем за закуски.       — Почему мы? — Чонхо жалуется, но не сопротивляется, когда Уён уводит его в поисках еды.       — Всё кончено, — говорит Юнхо, когда они остаются одни. — Скавсы, похоже, очень хотели его забрать. Не думаю, что он проживет с ними больше суток.       — Очень жаль, — вздыхает Сан, прижимаясь к руке Юнхо. — Я бы хотел, чтобы он помучился подольше, — он поднимает взгляд на Юнхо, озабоченно хмурит брови и спрашивает: — Ты в порядке?       Юнхо усмехается и качает головой.       — Я? Мне кажется, что я должен спросить об этом у тебя.       — Ты был расстроен, — говорит ему Сан. — Я видел это на всех камерах наблюдения. Ты был расстроен после того, как вставил чип.       — Это было… — Юнхо чешет в затылке и мнётся. Как он может это объяснить?       — Я тебя оттолкнул? Своим решением о том, что делать с Дьюиттом? — спрашивает его Сан.       — Нет! — Юнхо решительно отрицает, качая головой. — Это не имеет никакого отношения к делу. К чёрту Дьюитта. Думаешь, мне не всё равно, что с ним будет?       — Тогда почему это тебя расстроило? — спрашивает Сан. — Почему то, что с ним случилось, расстроило тебя?       Юнхо снова качает головой, проводя большим пальцем по скуле Сана.       — Меня беспокоит не то, что случилось с этим ублюдком. Просто… после того, как я вставил чип. Я… на секунду увидел в нём тебя. То есть, я увидел, что он с тобой сделал. Снова и снова. Это было ужасно.       — Ты меня так ненавидел?       — Не будь дураком, — хрипло говорит Юнхо. — Ты был собой, и я любил тебя, несмотря ни на что, но ты был уязвим, как кукла. И когда я вижу тебя таким, какой ты сейчас, мне больно думать о том, каким беспомощным ты был раньше. Тот чип… это было зло, Сан.       — Да, — соглашается нетраннер. — Вот почему я решил, что нам следует от него избавиться.       — Ты в порядке?       Сан улыбается ему.       — Я счастлив, — отвечает он. — Я пережил, возможно, худшую судьбу, какую только можно себе представить, но вышел из неё лучшим. Я счастлив.       — Я люблю тебя, Сан.       Нетраннер улыбается ему в ответ.       — Я знаю, — тихо говорит он. — А теперь поцелуй меня. Мне не помешает отвлечься.       И Юнхо не отказывает ему ни в чём.