Годжо Сатору
Ты не собиралась скрывать от Сатору тот факт, что у тебя уже есть ребёнок — впрочем, ты и заводить с ним отношения не планировала, поэтому в открытии своей тайны не видела смысла. Сатору ветреный, абсолютно несерьёзный в плане отношений. Ребёнок для таких, как он — это средство для отпугивания. Увидит твоего малыша и сразу убежит. По крайней мере, ты так думала, опираясь на все известные о нём факты. Считала, что, переспав с тобой один раз, он потеряет интерес и на этом поставит точку, но он удивил тебя, когда позвонил следующим утром. Ты не верила в его искренний интерес к своей персоне, подозревала, что за его ухаживаниями кроется что-то дурное. Но эти мысли потеряли всякий смысл, ведь ты и опомниться не успела, как вы уже два месяца встречались, а он возвращался к тебе постоянно. — Люблю тебя, — говорит он, обнимая тебя, чем выбивает и воздух из лёгких, и землю из-под ног. Это шок для тебя. Ты смотришь на него, пытаясь найти подвох в глазах, но в них лишь усталость и именно то, что он сказал — любовь к тебе. — Ты серьёзно? — Меня уже начинает задевать твоя неуверенность в моей искренности, — обиженно произносит он, отстраняясь от тебя. — Всё это из-за моего прошлого? — ты нехотя киваешь. — Понимаю, но пусть всё то останется в прошлом, сейчас с тобой я другой. Я правда люблю тебя. В этот момент ты и понимаешь, что совершила ошибку, посчитав его увлечение временным, почему и не рассказала то, что сейчас уже открывать страшно. Тебе стыдно перед ним, но молчать больше нельзя. — Сатору, есть кое-что, чего ты не знаешь обо мне. Нужно было рассказать раньше, но… я не думала, что у нас что-то получится. Возможно, после этого ты уйдёшь от меня. — Хочешь бросить меня? — нервно смеётся он. Вместо ответа ты решила отвести его к себе домой. Он ничего не понимал, когда ты прощалась с няней, но начал догадываться, увидев множество детских игрушек повсюду, а затем маленькая девочка выбежала из комнаты, обнимая тебя, а это её: «Мама» стало последним гвоздём ему в сердце. — Прости, стоило раньше рассказать, но я не думала, что ты останешься со мной надолго, поэтому и молчала, а сейчас… — Откуда у тебя ребёнок? — перебивает он. — Всё было незапланированным, вышло случайно, по глупости. Как только мой бывший парень узнал о том, что я беременна — ушёл, а мне духу не хватило избавиться от неё. Всё довольно просто. Сатору злился на тебя, на то, что ты скрывала столь важный аспект своей жизни, считал себя обманутым и даже хотел уйти. Твоё молчание задело слишком сильно. Он знал, что не готов к детям, а тут чужой ребёнок, он не сможет принять её… Но стоило взглянуть в детские глаза, наивно смотрящие на него, пересечься взглядом с тобой, как он понял, что уйти не может. Это будет самая большая ошибка в его жизни. Другой, как ты, он уже не встретит, не полюбит другую, не сможет. Нужно просто дать шанс. — Познакомишь? — он приседает рядом, дарит улыбку, чтобы ты успокоилась, показывает, что готов попытаться, а ты, наоборот, в слёзы. — Всё нормально, не нужно плакать. В этом виноват и я. Если бы не обладал репутацией повесы, ты не сомневалась бы во мне. Давай просто начнём с начала. — Уверен? — Да. В скором времени он может изменить своё мнение насчёт детей.Нанами Кенто
Кенто не хотел заводить ни с кем отношения после того, как два года назад потерял свою жену. Глупый несчастный случай оставил его вдовцом, ещё и с ребёнком на руках. Тогда его мир рухнул, он не хотел жить, но крошечная жизнь, которая зависела от него, держала на плаву. У него нет права думать о смерти, когда у него есть ребёнок, ради которого он должен жить, воспитывать его и растить. О женщинах он не думал, на это просто не было никакого времени и желания. Кенто до сих пор не мог забыть свою жену, он всё ещё скорбел. Новые отношения — это новые испытания, а он не готов проходить через всё снова. Да и кому нужен офисный работник, зарабатывающий гроши, по уши в долгах, ещё и с ребёнком? Не стоит даже пытаться. Но твоё обаяние оказалось сильнее здравого смысла, и Кенто поддался соблазну. Он чувствовал себя настоящим мерзавцем, каждый раз, оставаясь с тобой, ведь он держал тебя в неведении, обманывал и использовал. Ты была столь мила и доброжелательна, едва ли не ангел во плоти, — таких людей обманывать нельзя, но Кенто грешил. Он увлёкся своим увлечением, влюбился в тебя, за что грыз себя постоянно. Он предаёт память жены, отдавая сердце другой. Но за что он ненавидел себя ещё больше, так это за то, что ты влюбилась в него тоже. И когда ты открыла ему свои чувства, он понял, что пора раскрывать карты. — Прости, но мы не можем быть вместе, — он за секунду срывает улыбку с твоего лица, разбивает мечты и уходит. — Почему, Кенто? Разве у нас не всё хорошо? — кричишь ты ему вслед. — У меня есть ребёнок. Сперва ты считаешь его слова лишь отговоркой, чтобы расстаться с тобой, но затем замечаешь его в парке, прогуливающимся с ребёнком. Тебе обидно, хочется убежать и стереть его из своей памяти, но чувства сильнее. — Почему ты врал мне? — он теряется, видя тебя. — Почему не сказал сразу, что не один? Зачем играл со мной, Кенто? Неужели я заслужила такое унижение? — Ты не так всё поняла! У меня нет жены, я не изменял ей с тобой и молчал не поэтому, — спешит он оправдаться, чувствуя вину. — Я просто работник офиса, у меня нет кучи денег, у меня долги и ребёнок. Зачем я тебе? Ты молода, встретишь ещё достойного, так что забудь обо мне. Так будет лучше для тебя. Ты смотришь на него заплаканными глазами, затем смотришь на его ребёнка и теряешься окончательно. Ты любишь Кенто, но в чём-то он прав. Ты не уверена в том, что готова возиться с чужим ребёнком, сейчас можешь согласиться, но со временем поймёшь, что это была ошибка. От этого только хуже будет. Но, а что если нет? — Извини, что попался на твоём пути. Кенто уходит. А ты не знаешь, что должна сделать: оставить его или всё же попытаться.Гето Сугуру
Сугуру влюбился в тебя за долю секунды, едва ты переступила порог магического техникума. В тебе притяжения больше, чем он мог чувствовать прежде, словно ты само воплощение магнита. Всё тянула его, влекла к себе, манила. А он шёл, но ничего не получал. Было бы в разы легче подступиться к тебе, будь ты такой же студенткой, как и он. Но всё так просто быть не может, ведь ты его учитель. Тебе уже за тридцать, но выглядишь ты лучше и свежее любой первокурсницы. Одногодки ему не интересны, а вот на женщин постарше Сугуру заглядывался, сколько себя помнил. Но ты — апогей его мании. Ты знала, что это неправильно, что ты не должна идти на поводу у юного шамана, но долго сопротивляться его подкатам не могла. Поддалась и увязла в разврате, позволяя Гето зажимать себя по углам, лезть под юбку и целовать всюду. Для тебя Сугуру был просто развлечением, ничего серьёзного с ним не могло быть, он юный, неопытный, а ты взрослая женщина, к тому же ещё и с ребёнком. Твоему сыну уже семь лет, а восемнадцатилетний парень явно не годится на роль отца для него. Но Сугуру считал иначе, он уже воображал вашу дальнейшую жизнь, ждал дня, когда выпустится из техникума, чтобы жениться на тебе. Сугуру знал, что любит тебя, и ты одна для него такая в жизни. — Я так тебя люблю. Давай поженимся! — Сугуру смотрел на тебя, как на божество, со всем своим обожанием целуя твои ноги. Ползал бы у твоих ног вечность. — Не глупи, Сугуру, — смеёшься ты, трепля его по волосам. — Какая свадьба… — Ты не хочешь? Разве у нас не всё серьёзно? — удивляется он. — Сугуру, мы не можем пожениться, как не можем и говорить о серьёзности отношений. Тебе восемнадцать… — Разве это проблема? — Для того, чтобы заниматься сексом — нет, но для более серьёзных отношений — да. Сугуру, мне уже за тридцать, к тому же у меня есть ребёнок, о благополучии которого я должна думать. — Что? У тебя есть ребёнок? — парень в шоке подскакивает с пола. — И почему ты не сказала? И почему ты говоришь всё так, будто между нами лишь секс? — Твой второй вопрос является ответом на первый, Сугуру, — вздыхаешь ты, вставая с кровати, поправляя юбку. Рано или поздно этот день бы настал всё равно. — Для меня всё это несерьёзно, прости. Сугуру не верит тебе, надеется, что ты обманула его, считая, что испортишь ему жизнь, но он сталкивается с жестокой реальностью, замечая тебя с сыном. Он уже не малыш, а вполне себе взрослый мальчик. Верить в реальность не хочется, но она такова: ты просто развлекалась с ним, пользовалась его чувствами и даже не рассматривала как мужчину для себя. — Ты пожалеешь, что отказалась от меня, — говорит он, подходя к тебе. — Сугуру, поверь, это ты бы жалел, останься со мной. Не сейчас, но позже, так точно. Поверь, тебе не нужны отношения со взрослой женщиной с ребёнком. Он не хочет признавать эту истину, но, скорее всего, ты права. Он жалел бы позже. Ты всегда была мудрее, так что не ошибалась и сейчас. Он не справился бы с ролью отца для взрослого ребёнка, ведь, как ни крути, он тоже всё ещё ребёнок.Итадори Юджи
Юджи никогда не пил, знал, что алкоголь — это зло, но однажды на дне рождения Нобары перебрал и потерял контроль над собой. С кем-то переспал, чем и изменил свою жизнь раз и навсегда. Как результат первого в жизни алкогольного опьянения — ребёнок от незнакомки. Ничего страшного, — думал он, пока девушка не испарилась, бросив его одного с маленькой дочкой на руках. Потерянный, юный, он не знал, как быть и что делать, как справляться с ребёнком. Юджи сходил с ума от криков — как ребёнка, так и своих. — Я так больше не могу! — он плакал от отвращения к себе и отсутствия сил для существования, собираясь отдать дочку в детский дом. — Я ничего не могу тебе дать. Я сам не знаю ничего о жизни. Тебе будет хуже со мной… Он уже возле двери, остаётся сделать лишь шаг — и жизнь станет прежней, но он смотрит на малышку в своих руках, ловит её улыбку и теряется. Он проиграл, не смог, не решился. И только дверь открывается перед ним, он убегает, давая себе ещё один шанс. Ничего не приносит радости, справляться с ребёнком тяжело, но в жизни наконец-то появляются светлые лучи, когда ты переезжаешь в квартиру напротив. Юджи теряется в чувствах к тебе, однако хранит их в себе, не давая ни шанса, ведь знает — всё напрасно. Ты знаешь его историю, знаешь о ребёнке, да и относишься к нему только как к другу, не проявляя признаков симпатии, если только не дружеской. Так ему кажется. — Хороший день, правда? — ты улыбаешься, глядя на смущëнного Юджи с малышкой на руках. Ты пригласила его в кафе выпить кофе, что, несомненно, смутило его. — Кажется, — соглашается он, нервно бегая глазами по помещению, и твоему лицу. — Юджи, мне кажется, ты совсем не понимаешь меня и моих намёков, — вздыхаешь ты. — Вероятно, ты считаешь, что не интересен мне из-за своего ребёнка, точнее, я знаю, что это так. Слышала твой монолог в лифте недавно. — Он краснеет, порываясь убежать, скрыться со своим смущением от тебя. — Но ты ошибаешься. — Ошибаюсь? — Конечно, я смущена и взволнована, да и не мечтала я о парне с ребёнком, но ты нравишься мне, правда. И мне нравится твоя малышка, так что, думаю, мы могли бы попробовать. — Не стоит, — грустно отзывается он. — Сейчас дашь мне надежду, а потом… разочаруешься и уйдёшь. Лучше давай останемся друзьями, а я уж как-нибудь справлюсь со своими чувствами. — Не глупи! Просто дай нам шанс. Сходим завтра на свидание?Фушигуро Мегуми
Ты всегда была единственной подругой для Мегуми. Только с тобой он был собой, настоящим, открытым, он улыбался искренне лишь тебе одной. Мегуми делился с тобой всем, что хранил от других, доверял и знал — ты не предашь. В моменты всепоглощающей грусти и отчаяния лишь ты спасала его от ошибок. Но всё это резко исчезло, утекло сквозь пальцы, развеялось по ветру, словно мираж, будто всё, что было и ты сама — лишь его фантазия. Однажды ты просто исчезла, оставив ему лишь небольшую записку с прощанием:«Прости, но мы больше не увидимся.»
Никаких объяснений и более достойных слов, чем какая-то жалкая констатация факта, что ты ушла от него, оставила одного. Неужели он не заслужил хотя бы нормального прощания? Да и почему всё произошло так резко? Прошло три года с тех пор, но Мегуми не мог забыть тебя, постоянно терзал себя воспоминаниями. Он не мог понять: те чувства, что так больно давили на сердце — он сам себе придумал, потому что скучал по тебе, или всё наконец-то обрело должный смысл и окрас? Настоящее или нет? Он мог бы и не узнать ответы на свои вопросы, жить дальше и, возможно, когда-то забыть тебя, но судьба решила иначе. Он просто отдыхал в другом городе, собирался расслабиться, пока взгляд не зацепился за знакомый силуэт. Он долго не мог понять: ты перед ним или кто-то другой. Сомневался, не верил, а ноги уже несли навстречу. — Простите, — он касается твоего плеча и разворачивает к себе. Сомнений больше нет — это действительно ты. Он растерян, не верит глазам. Он всё же встретил тебя, но ты… ты не одна. На руках у тебя маленькая девочка, так похожая на тебя. — Мегуми? — ты неловко отводишь взгляд. — Какая встреча… — Это… это всё, что ты можешь сказать? Что произошло? Почему ты исчезла? — злится, но это чувство отходит на второй план, уступая радости от встречи. Он получает ответ на вопрос, что мучил его последние годы. — Это твой ребёнок? — Да, это… моя дочь. — Ничего не расскажешь больше? Я… последние три года я только и думал, что о тебе, всё пытался понять, почему ты так внезапно исчезла, даже не удостоив меня нормальным прощанием. И должен признать, что думаю об этом всё ещё. Неужели это и есть ответ? — спрашивает он, кивая на ребёнка. Ты надеялась, что тебе никогда не придётся рассказывать Мегуми свою историю, поделиться тем, что хотелось стереть из памяти навечно. Неохота вновь облачаться в грязь и вспоминать случившееся три года назад, но врать и скрывать от Мегуми всё больше нет смысла. Тебя изнасиловали, а после ты узнала, что беременна. Это то, что ты не могла рассказать другу или ещё кому. Стыдно, так стыдно. Конечно, ты понимала, что не виновата в произошедшем, но чувство грязи на собственной коже, от которой не отмыться, заставляло стыдиться и чувствовать отвращение к себе. Так ты еще и оставила ребёнка от своего насильника. Боялась, что будут осуждать, почему и уехала. — Ты дура! — таков его вердикт. — Нужно было рассказать мне, я бы уже убил ту мразь. Я бы позаботился о тебе, и тебе не пришлось бы быть одной всё это время, чувствуя себя грязной и виноватой. — Мегуми… — Ты ни разу не была для меня пустым местом, я бы всё понял, поддержал, не стал бы осуждать. Осуждаю лишь за то, что бросила меня… — он резко замолкает, обнимая тебя. — Но ничего, теперь всё будет по-другому. Обещаю. Мегуми сперва наладит с тобой отношения, а уже после заберёт тебя и ребёнка себе, ведь только с тобой он всё ещё может быть собой. А ребёнок для него не помеха, он обязательно её полюбит.Оккоцу Юта
Когда девушка ушла от него, оставив на шее маленького сына, Юта чувствовал себя разбитым. Он так старался быть лучшим, заботливым, понимающим, выполнял все её капризы во время беременности, любил, а в итоге получил вовсе не то, чего заслужил: — Ты мне надоел, чёртов каблук! Хватит передо мной пресмыкаться, ты же мужчина! Я так устала это терпеть! Она облила его грязью с головы до ног, а на аргумент: «Я ведь просто люблю тебя» получил лишь презренный взгляд, а уже к вечеру она собрала вещи и уехала. Больше Юта её не видел. Но ещё больнее стало позже, когда выяснилось, что ребёнок и вовсе не его. Юта мог бы и не узнать об этом, если бы малыш не заболел, а он чисто из любопытства решил провести тест на отцовство. Этот кроха даже не его. Девушка мало того, что изменила ему и забеременела от другого, так ещё и обманывала его, а затем и вовсе бросила на него своего ребёнка. Юта мог запросто отказаться от него, но все-таки не смог, ведь пусть он и не его, но любим им. Малыш не был для Юты преградой, пока не появилась ты. Наслушавшись от соседей историй о том, как отцов одиночек дамы обходят стороной, он совсем не чувствовал себя уверенным в успехе. Боялся, что ты не примешь его с ребёнком, потому и решился на обман. Однако чувство вины неустанно терзало его, мысленно он сравнивал себя с бывшей девушкой, ведь так же, как и она, обманывал кого-то. Он множество раз порывался признаться, открыть тебе тайную часть своей жизни, но стоило тебе поцеловать его, как он забывал обо всём, откладывая признание всё дальше. Он так и не нашёл момента, чтобы всё рассказать. Дошло до того, что ты сама узнала обо всём. Юта уверял, что у него загруженный день, а ты застала его на пляже с ребёнком. Свои выводы ты сделала быстро. — А я думала, что ты хороший парень. Его глаза лезут на лоб, когда твой голос звучит совсем рядом. Он отрывает взгляд от сына и смотрит на тебя, видя разочарование и обиду в любимых глазах. — Ты женат? — Нет, я не женат, это… — думать приходится быстро, что тебе сказать, чтобы всё не обернулось ударом по его лицу и сценой с расставанием. Мгновенно понимает, что облажался и оправдываться глупо. — Прости. — Юта… — Мне жаль, что я разочаровал тебя. Оправдываться не буду, знаю, что поступил как придурок. Это мой сын, жены нет, девушки тоже, она была, но бросила меня с ним. Я собирался рассказать, но всё не решался, боялся, ну а теперь, судя по всему, уже поздно. Но чтобы ты знала, я действительно тебя люблю, поэтому мне и стыдно смотреть тебе в глаза. — Почему все парни и мужчины думают, что ребёнок — это преграда? Я люблю детей, а тебе не стоило молчать, — ты сдерживаешь в себе слёзы, не желая плакать, смотришь на него напоследок и уходишь. Юта думал, что уже не увидит тебя больше, что между вами всё кончено, а затем увидел тебя на пороге своей квартиры. — Я злюсь на тебя, но я готова простить и попробовать снова, но, пожалуйста, будь теперь честен со мной во всём. Вместо ответа он просто целует тебя, тем самым благодаря за шанс.Рëмен Сукуна
Сукуна знал о твоём ребёнке от другого мужчины с самого начала, но это не остановило его от того, чтобы сделать тебя одной из своих любовниц. Это злило его, но являлось исключительно мелким дискомфортом, как бы есть, ну и пусть. Однако, когда ты стала одной из его любимых игрушек, сей факт начал раздражать его в разы сильнее. Ты должна принадлежать только ему, как и всё твоё время и внимание, а ты же всё чаще и всё больше времени уделяла дочери. Сукуна быстро возненавидел это мелкое ревущее создание, лишавшее его удовольствия с тобой. Ему надоело слышать смех и плач, постоянное нытьё и терпеть шум в его доме. Ты защищала своё дитя, всё время умоляла его простить, за что Сукуна наказывал тебя всё жёстче. — Ты только моя! Ты должна любить только меня, понятно? — он с силой сдавливает твой подбородок, безжалостно вбиваясь в твоё тело, пока ты корчишься от боли и рыдаешь. — Но моя дочка… — Ничего не хочу слышать об этом отродье! — злится, бьёт тебя по лицу, резко переворачивает на живот и продолжает истязать твоё тело. Он не отпустит тебя из своих покоев до самого утра, и ему всё равно, что будет с твоей капризной дочерью. Пусть ревëт, сколько влезет. Она должна быть благодарна, что он позволил ей остаться здесь. Уже вскоре Сукуна потерял последние крупицы терпения. Разъяренный, он схватил малышку, и пока ты лежала в его постели, не в состоянии пошевелиться после бесконечных терзаний, он понёс её к обрыву. — Учись летать или умри, соплячка! — девочка пищит от страха, цепляясь за его руку, не желая падать на острые камни. — Пощади, папа! Сукуна впервые за длительное время испытывает шок от услышанного. Настолько поражён, что даже теряет на мгновение дар речи. — Я не твой отец, отребье! — он отрывает её от себя, хватает за шкирку, заглядывая в глаза. — Ты… — Ты ненавидишь меня, я знаю, но я всё равно тебя люблю. Он с силой сжимает зубы, порывается разжать пальцы и отправить девочку в полёт, но что-то не позволяет этого сделать. Детские наивные глаза, смотрящие на него с мольбой, или признание в любви к нему — что из этого до сих пор держит его пальцы сомкнутыми? Сукуна задумывается, и к нему сразу приходит понимание, почему малышка считает его за отца. Она ведь была совсем маленькой, когда вместе с тобой оказалась в его плену, других мужчин не видела, и, возможно, ты тоже причастна к таким её мыслям. — Скажи ещё раз! — Я… люблю тебя, папа. Сукуна недовольно закатывает глаза и опускает девочку на землю. При всей своей жестокости, убить единственную живую душу, что любит его искренне, он не в состоянии. Возможно, кроме этой девочки, такой любви ему не подарит никто. — Я пересмотрю своё отношение к тебе, но постарайся меньше ныть, понятно? — Да… — Да — что? — злобно щурится, метая на неё взгляд. — Да… папа? — Всё, возвращаемся домой. И, кстати, ты должна забыть о том, что было здесь. Тебя Сукуна не полюбит по-настоящему, но вот твою дочь, возможно, все-таки сумеет.