Гермиона
Гермиона просыпается рано, кошмары снова овладевают ее сном. Она начинает тихо ступать по коридору, когда видит, что дверь в комнату Малфоя приоткрыта. Она не уверена почему, но подкрадывается и заглядывает внутрь, чтобы увидеть Малфоя, растянувшегося поперек кровати на животе и читающего книгу. Она наклоняет голову, чтобы прочитать обложку. Это книга о процессах над ведьмами, которую она читала прошлой ночью. В ту ночь, когда она ударила его. Словно почувствовав ее присутствие, он поднимает голову. — Хочешь чего-нибудь, Грейнджер? Это достаточно невинный вопрос, но то, как он его задает, пропитано ядом. — Нет. — Гермиона поворачивается, чтобы уйти. — Почему ты так на меня пялилась? Она замирает, затем поворачивается и снова смотрит на него. — Я только заметила, что ты читаешь ту же книгу, которая… эм… Я читала прошлой ночью. — И что? Гермиона полностью разворачивается и смело распахивает дверь чуть шире. — Это об истории магглов. Суды над ведьмами. Женщины из Салема, которые умерли — ну, во всех местах, где на самом деле происходили суды над ведьмами, — большинство из них были настоящими ведьмами и волшебниками, это о том, как страдали магглы. — И что? — Почему тебя волнует история магглов? — Я полагаю, ты думаешь, что эти суды над ведьмами были ошибкой тех, кто по-настоящему практиковал магию. — Нет. Я думаю, что они были виноваты в жестоких предрассудках. То, в чем ты должен быть экспертом. Малфой свирепо смотрит на нее, захлопывает книгу и садится на кровати, свесив ноги на пол. — Грейнджер… — Неужели это было бы так трудно — заботиться? — Что? — Заботиться о людях, которые отличаются от тебя. Неужели было бы так трудно заботиться о таких людях, как я? Малфой усмехается, откидываясь назад и опираясь на руки. — У меня нет причин заботиться о тебе. Мне удобно помочь свергнуть Темного Лорда. Слизеринец, помнишь? Гермиона чувствует себя глупо из-за того, что даже пытается воззвать к его сочувствию. У него явно его нет. — Как я могла забыть? Она поворачивается и уходит.***
Драко
Несколько дней спустя, когда он читал книгу о древних практиках гадания, Грейнджер врывается в его комнату и швыряет книгу на кровать. — Что это, черт возьми, такое? — спрашивает он, раздраженный присутствием Грейнджер. — Фред купил это для меня в «Флориш энд Блоттс». — Они все еще открыты? — Иногда. Дело не в этом. Он бросает взгляд на название, прежде чем она начинает перелистывать страницы. История происхождения магглорожденных. Когда Грейнджер добирается до нужной страницы, она пододвигает ее ближе к нему, нажимая на абзац, который явно хочет прочитать. Он поднимает свой пристальный взгляд, чтобы встретиться с ней взглядом, выражая, насколько он не заинтересован в этой маленькой игре в шоу и в том, что она делает. Она закатывает глаза и стонет. Она выхватывает книгу обратно и начинает читать вслух. — В то время как многие современные ведьмы и волшебники считают магглорожденных аномалией, противоречащей природе магии, это представление устарело, и как магические антропологи, так и целители уже давно развенчали его своими открытиями. Магглорожденные — это потомки сквибов, которые либо женились на магглах, либо на других сквибах. Сквибы никоим образом не могут быть приравнены к магглам, поскольку их кровь волшебная, поскольку они могут родиться только от ведьм и волшебников, их магия просто дремлет. Несмотря на свои дремлющие силы, они все еще происходят из магического рода, что делает их частью магического рода. Магические способности этих существ служат рецессивным геном; их родословной может потребоваться несколько поколений, чтобы произвести потомство с полноценными магическими способностями, что приводит к появлению магглорожденных. Из-за этих находок есть подозрение, что многие магглорожденные происходят от древних чистокровных ведьм и волшебников, но из-за общественного позора, с которым сквибы сталкиваются в волшебном обществе, они практически лишены возможности взять себе супругов-волшебников, что приводит к тому, что магические гены становятся рецессивными в течение нескольких поколений. Более того, нет ничего неестественного или такого, что можно было бы рассматривать как аномалию, когда речь заходит о магглорожденных. Они настоящие, скорее всего чистокровные, потомки магических существ. Подобно тому, как физическое сходство может передаваться через поколение или несколько семей, магические способности проявляются примерно одинаково. Грейнджер заканчивает читать и глубоко вдыхает, прочитав так быстро, что почти не сделала ни единого вдоха. Драко замечает сияющее, гордое выражение ее лица. Она явно очень довольна собой и своими находками. — Прекрасное представление, Грейнджер, — саркастически произносит Драко. — Ты что, не понимаешь? — фыркает она. — Я такая же волшебница, как и ты. Я не какой-то там каприз природы. — Значит, раз ты прочитала это в книге, это должно быть правдой. Гермиона издает звук, похожий на рычание, и Драко смеется. — Это уважаемый текст, к которому относятся многие магические существа, а не только ведьмы и волшебники. У меня есть те же силы, что и у тебя, те же способности, которые не могли взяться из ниоткуда, это просто не имеет смысла. Я такая же ведьма, как и ты волшебник, и, кроме того, Том Реддл даже сам не был чистокровным, так что все эти разговоры о чистоте крови — просто попытка пигмеев заполучить власть; заставить таких людей, как Малфои, чувствовать, что вам причитаются должности, которых вы не заслужили, просто потому, что вы все происходят, скорее всего, от инбридинга чистокровных ведьм и волшебников. — Ты только что обвинила мою семью в инцесте? — О, что? Тебе не казалось, что это менее странно, чем быть магглорожденным, когда почти у всей твоей семьи белые светлые волосы? Не говори глупостей. Дело не в этом. — Сейчас ты говоришь нелепые вещи, Грейнджер. — И ты все время говоришь нелепые вещи! Я не грязнокровка и ни в чем не уступаю тебе. Магглорожденный не равен меньшему, это устаревшее представление, на которое опирался Том Реддл, возглавляя свою кампанию ненависти в качестве уловки ради власти. — Кто такой Том Реддл? Почему ты продолжаешь ссылаться на него? — Он… — Грейнджер замолкает, ее лицо внезапно вспыхивает. Драко встает, чтобы придвинуться к ней поближе, прилагая сознательные усилия, чтобы запугать ее своим ростом, нависая над ней, как дементор. — Кто такой Том Риддл, Грейнджер? Грейнджер качает головой. — Просто какой-то сторонник превосходства крови. Это не важно. Важно то, что… — Волдеморт, — говорит Поттер с порога. Драко и Грейнджер поворачиваются к нему лицом. Ни один из них не слышал, как он подошел. Поттер проводит в старом доме больше времени, чем кто-либо из них, поэтому он знает, где находятся все скрипучие половицы. — Том Риддл — это Волдеморт. Его отец был магглом. Он полукровка. — Как ты? — спрашивает Драко, и его мозг внезапно приходит в замешательство. — Оба моих родителя были волшебниками, — говорит Поттер. — Твоя мать была гр… — Магглорожденный, — огрызается Грейнджер, обрывая его прежде, чем он успевает закончить. — И, как я только что доказала вам, — она держит книгу между ними и слегка встряхивает ее для пущей выразительности, — существует большая вероятность того, что магглорожденные происходят от чистокровных. Но дело даже не в этом. Том Реддл не был чистокровным, разве ты не видишь? Ты знаешь, кто даже не чистокровный. В его жилах течет маггловская кровь, как и во мне. Драко просто смотрит на Грейнджер, совершенно не находя слов. Он один раз качает головой. — Это не может быть правдой. — Он был наследником Слизерина, — говорит Поттер, входя в комнату и становясь рядом с Грейнджер, заставляя Драко отступить на шаг. — Я встречался с ним. Частичка его самого, которая жила в его дневнике. Дневник, который твой отец подсунул в котел Джинни на втором курсе. — Ч-что? Нет, мой отец… — Все это время точно знал, кто такой твой Темный Лорд. Все, чему он тебя учил, — ложь, Малфой. — Я… — Драко понятия не имеет, что сказать. Грейнджер бросает большой том по истории магловедения на его кровать. Ее свирепые карие глаза встречаются с его серыми. — Мы все волшебники, ты, высокомерный придурок. Самое время вбить это в твою раздутую собственным эго башку. Она поворачивается и выбегает, оставляя Поттера и Драко наедине. — Грядет война, Малфой, — говорит Поттер. — Лучше определись, на чьей стороне ты сражаешься. Поттер следует за Грейнджер. Драко остается наедине с книгой, и ложь его отца давит на него тяжким грузом. Душит его. Уничтожая его.***
Гермиона
Малфой находит ее поздно ночью, склонившейся над книгой и дымящейся чашкой чая за кухонным столом. Она поднимает голову, услышав стук его ботинок по старому линолеуму на полу. — Грейнджер, — говорит он вместо приветствия. Гермиона ерзает на своем стуле. Они не разговаривали больше суток. Ну, с тех пор, как она забросала его книгой по истории магглов и случайно раскрыла истинную личность Волдеморта. Она понятия не имеет, где они находятся. Там, где она хочет, чтобы они стояли. — Малфой, — говорит она в ответ. Он окидывает взглядом стол, а затем ее чашку с чаем. Она встречает его мерцающий взгляд. — Чайник вон там, — она указывает на стойку, где его оставил Кричер. Он не благодарит ее. Он идет и заваривает себе чашку чая, Гермиона возвращается к своей книге, надеясь, что он возьмет свой чай и уйдет. Звук, с которым он выдвигает стул, разбивает эти надежды вдребезги. Она поднимает взгляд от своей книги и видит, что его серебристые глаза пристально смотрят на нее сверху вниз. — Что ты читаешь? — спрашивает он тоном, который можно было бы принять за вежливость. — Роман. — О чем? — Тебе было бы все равно. Он выхватывает у нее книгу, и она чуть не проливает свой чай, пытаясь забрать ее обратно. — Гордость и предубеждение? — Он перелистывает страницы, прежде чем снова взглянуть на нее. — Маггловский роман? Гермиона тянется через стол и пытается выхватить ее обратно, преуспевая в том, что опрокидывает свой чай, и снова не в состоянии схватить книгу, поскольку Малфой держит ее вне пределов ее досягаемости. Он ухмыляется, глядя на пролитый чай. Гермиона закатывает глаза, взмахивает волшебной палочкой и бормочет «Экскуро». — Это романтика, Грейнджер? — Да. — Мечтаешь об Уизли, когда читаешь это? Гермиона поджимает губы, ее кровь закипает. — Нет. Это просто моя старая книга. — Ты уже читала её раньше. — Да. Мне её подарила моя мама. Она пристально смотрит на него, молча вызывая его заговорить о ее происхождении, как он обычно это делает. Но, очевидно, даже Малфой знает, что лучше не оскорблять чью-то мать. — Почему ты читаешь книгу, которую уже читала? Ты уже просмотрела всю библиотеку Блэка, не так ли? — Нет. Это просто… это приятно читать историю, которую ты уже знаешь. Малфой издает неопределенный звук, который Гермиона не может разобрать, означает ли это согласие или нет, и возвращается к изучению книги. — Общепризнанной истиной является то, что молодой человек, обладающий большим состоянием, должен нуждаться в жене. — Он поднимает на нее глаза. — Полагаю, неплохое начало. Наконец он протягивает кингу ей. Гермиона делает то, о чем, как она подозревает, потом пожалеет. — Ты можешь одолжить её, — говорит она. — Если ты хочешь. Глаза Малфоя встречаются с ее глазами, его рука слегка дрожит под тяжестью книги, и сердце Гермионы бешено колотится в груди. — Хорошо, — говорит он, отодвигая книгу и кладя ее перед собой. Он все еще не благодарит ее. Они просто продолжают смотреть друг на друга. Гермиона думает, что ей следует уйти. Она не делает ни малейшего движения, чтобы встать. Вместо этого она поднимает чашку с чаем, собираясь сделать глоток, но вспоминает, что разлила его по всему столу. Она, наконец, делает попытку отодвинуться, и Малфой застает ее врасплох, протягивая руку и меняя их чашки, ставя свою перед ней, а затем вставая, чтобы наполнить ее пустую. Гермиона ошеломленно наблюдает за происходящим. Когда Малфой садится за стол с новой чашкой чая и замечает испуганное выражение лица Гермионы, он закатывает глаза. — Просто не нужно, чтобы ты еще раз пролила чай, Грейнджер. Гермиона прикусывает губу, не зная, что сказать. — Прекрати это делать, — мягко говорит Малфой. Гермиона поднимает глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, и с удивлением замечает, что за последние тридцать секунд он неуловимо изменился. Она разжимает губу между зубами, тихо выдыхая. — Перестать делать что? — выдыхает она, не отрывая от него взгляда. — Ты знаешь что, Грейнджер. — А я нет. — Она качает головой, ее вьющиеся локоны падают ей на глаза, лоб блестит от пота из-за жары. Малфой все это время пристально наблюдает за ней. И Гермиона в восторге. Если бы они были двумя другими людьми, она бы подумала, что у него лицо парня, который хочет ее поцеловать. Но, конечно, он этого не делает. Это Драко Малфой. Он ненавидит ее. И она ненавидит его. Но когда он сидит напротив нее, перед ним на столе ее старый магловский любовный роман эпохи регентства, перед ней его чашка чая, и этот голодный взгляд в его глазах, ей так легко притворяться, что они разные. Они могли бы быть просто двумя подростками, проводящими лето вместе. Мальчик и девочка со схожими интересами. Любовь к книгам, магии и, возможно, чрезмерное напряжение сил. Гермиона впервые осознает, что при других обстоятельствах он был бы именно таким парнем, какого бы она хотела. Малфой прерывает зрительный контакт с ней и откидывается на спинку стула, открывает книгу и отпивает из своей новой чашки чая. Гермиона наблюдает за ним еще несколько мгновений, ожидая, сможет ли она каким-то образом вернуть тот момент, который они только что разделили. Если это действительно было так. Или, может быть, жара, недосып и постоянный стресс заставляют ее видеть то, чего на самом деле нет. Как будто Драко Малфой заботится о ней. Но… Он читает ее книгу и угостил ее своим чаем. Нет, конечно, все это абсолютно ничего не значит. Не имея больше собственной книги для чтения, она берет свою чашку чая и выходит из кухни, направляясь в библиотеку. К своему удивлению, она застает там Гарри, спящего на диване с книгой по темным искусствам, прижатой к груди, а очки криво сидят у него на лице. Гермиона ставит свой чай и подходит к нему, опускаясь на колени рядом с ним. — Гарри. — Она легонько трясет его за плечо. Гарри открывает глаза и поправляет очки. — Привет, Миона. Почему ты так поздно не спишь? — Не могу уснуть. — Я тоже. Гермиона смеется. — Да, это определенно выглядело именно так. Гарри смеется в ответ, и Гермиона начинает чувствовать себя более непринужденно. — Давай, — говорит он, пододвигаясь на диване и протягивая ей руку. Гермиона улыбается, благодарная за компанию и утешение. Она заползает на диван и сворачивается калачиком рядом с Гарри, кладя голову ему на плечо. Он обнимает ее одной рукой и прижимает к себе. Гермиона позволяет ночной тишине окутать их на несколько минут, прежде чем, наконец, заговорить. — Мне так страшно, Гарри, — шепчет она. — Я знаю, — говорит он. — Мне тоже. — Мы не можем отпустить друг друга. Никогда. — Мы и не будем, Гермиона. Я обещаю.***
Драко
Драко отворачивается от двери библиотеки после того, как заглянул внутрь и увидел Грейнджер, свернувшуюся калачиком в объятиях Поттера. Конечно, она пошла к Поттеру. Она всегда будет ходить к Поттеру. Не то чтобы Драко хотел, чтобы она приходила к нему. Он бы никогда этого не захотел. Но… Может быть, был момент, когда он не возражал против того, чтобы накрутить ее волосы на кулак и прижаться губами к ее губам, пока она не замяукает, как котенок. Но это все. На самом деле он не хочет Грейнджер. Он просто ненавидит видеть, как Поттер получает все. Он мог бы поклясться, что Поттеру нравилась младшая сестра Уизли, поэтому он не понимает, почему он должен заполучить и Грейнджер тоже. Она сказала ему, что Гарри был ей как брат, но ему трудно в это поверить. Не то чтобы его это волновало. Он поднимается по лестнице в свою комнату, все еще держа под мышкой магловскую книгу Грейнджер.