Fata Morgana

      Мой визит в Ад состоялся вечером следующего дня.       В сопровождении незатейливой компании Мими, Астарота и Уокер я спустился в Пандемониум – главный город Ада на верхнем Кругу Гордыни. Опасный, негостеприимный и жутковатый, как и всё в Аду, сбор всего развратного и греховного в подземном мире.       Дино никогда не любил это место, пропитанное атмосферой порочности и беспорядка, с мрачным пейзажем в чёрно-серых тонах и угрожающе нависшим небом, вечно окрашенным в алый цвет.       И сейчас, ступив гостем на родную землю, я думал о том, что мы приняли верное решение. Дино целесообразнее находиться в Цитадели, решая дела Совета, в которых он смыслит получше остальных, нежели бессмысленно таскаться за мной по столице Преисподней.       Сколько себя помню, этот огромный город с вычурными строениями в готическом стиле, с неизменно витающими в горячем воздухе пафосом и властью, был мне отчим домом.       Чем выше демонический ранг, тем ближе к столице демон, а значит, тем престижнее его положение. Мне же посчастливилось родиться в семье правящей династии, и провести большую часть жизни здесь – в самом сердце Ада.       – Как же я соскучилась за домом, – Мими увлечённо рассматривала главную площадь, со скрытым ужасом отводя взгляд от монфокона.       Демоны сновали туда-сюда, то и дело заходя в шумные пабы и таверны, ища развлечение в дорогих ресторанах и заведениях суккубов.       На окрестной скале возвышалась огромная каменная виселица с десятком покачивающихся от ветра мёртвых тел.       Когда-то отец любил демонстрацию публичных казней, шокирующих и наглядных. Часто, беря на себя роль палача, устраивал осуждённым пытки похлеще простого повешения или отсечения головы, и заставлял других смотреть на их мучения. На виселицу же отправлял лишь тех, чей проступок не стоил даже привселюдной кары, в знак величайшего, унизительного позора.       Мёртвые тела не снимались, и оставались висеть долгое время, разлагающиеся от адской жары, истребленные стервятниками, в созидание остальным.       Уфир, забравший мой трон, отчаянный и безумный; старый демон, одержимый идеями прошлого, старался во всём подражать моему отцу. Даже повесил кого-то болтаться в петле.       Нас беспрепятственно пропустила стража на городских воротах, и я знал, что о моём прибытии в Пандемониум уже было доложено.       Привлекая внимание, за спиной прозвучал низкий бас. Этот строгий командирский голос я узнал бы из тысячи:       – Я ждал тебя, Люцифер, – на лице Вельзевула мелькнула тень улыбки, на мгновение сгладившая суровые черты лица.       – Рад тебя видеть, Вельзевул.       Он сухо кивнул, но глаза его говорили то же самое.       – Хорошо, что ты здесь, хоть Уфиру это очень не понравилось.       – Как жаль… А я так рассчитывал на его тёплый приём…       Мой сарказм всё же вызвал улыбку на его бесстрастном лице. Короткую и сдержанную, но выражающую безмолвную поддержку.       Мы поговорили обо всём понемногу. Я был рад и бесконечно благодарен Вельзевулу, что именно он вызвался меня встретить.       Главнокомандующий армией Сатаны, мой первый и лучший наставник, а с недавних пор верный и преданный соратник.       Он всегда был на моей стороне. С того самого момента, как разглядел в отвергнутом наследнике престола потенциал. Отец запрещал ему тратить на меня время, но Вельзевул не отступил, имея смелость пойти против воли самого Сатаны. Благодаря его стараниям и упорству я открыл в себе силу, за короткий период выдавая такие результаты, что отцу было нечем возразить. Да, он по-прежнему продолжал вторить, что я ни черта не стою, но это лишь больше мотивировало.       Доказать – таковой была цель моя и моего наставника. И в конце концов мы сделали это.       – Вас проводят, – пропустив остальных вперёд, Вельзевул задержался возле меня, и добавил очень тихо, так, чтобы слышал только я, – лучше бы тебе уйти отсюда, но я знаю, что ты этого не сделаешь, поэтому настоятельно попрошу – будь осторожен.       – Я знал, на что иду, и не отступлю.       – Не сомневаюсь.       По знакомой дороге нас повели в замок Сатаны, в мой родительский дом, который отобрал узурпатор, переняв власть.       На встречу вышла знакомая фигура. В высоком фигуристом силуэте, облачённом в откровенно обтягивающее чёрное платье, я узнал Ости.       Судя по всему, она была здесь на правах статс-дамы. Горделивая осанка, манерная походка от бедра, взгляд свысока, язвительная ухмылка на густо накрашенных губах…       – Какие люди, и даже с охраной, – она вела себя и смотрела так высокомерно, что стало гадко.       Вельзевул коротко приказал провести нас в подготовленные покои, на что Ости не смела перечить, но всем своим видом показывала пренебрежение. Демонстративно обернулась, и повелительным тоном бросила через плечо:       – Следуйте за мной, – мерные шаги отражались тихим эхом от цокота каблуков.       Хотелось придушить её за то, что она себе позволяла. Но я упорно сдерживал бушующую ярость, напоминая себе, зачем пришёл. Переход на личности был бы совсем неуместен, поэтому оставалось смотреть сквозь обнаглевшую вкрай демоницу, изо всех сил стараяся не цепляться взглядом за каждую знакомую деталь в стенах родного дома.       Когда мы проходили мимо так называемой стены почёта, увешанной портретами правителей Ада, Ости как бы невзначай бросила:       – Уфир ищет художника, который его запечатлит. Нужно бы подготовить место под новый портрет.       Мой голос прозвучал скучающим тоном, но я знал, что она почувствовала затаённую угрозу:       – Лучше найди художника, способного запечатлеть меня. Предыдущий портрет мне не очень нравится... А стена почёта должна заканчиваться красиво, юродивым здесь нет места.       – Уфир убьёт тебя за такие слова…       – Пусть попробует.       Ости показала комнаты Мими и Астароту. Взглянула на Уокер лукавым взглядом:       – А тебе, как всегда, везёт, всё самое лучшее достаётся, – с этими словами она повела её дальше по коридору.       И я уже понимал куда. Ости открыла дверь в покои моей матери, которые много лет оставались нетронутыми.       Отец строго-настрого запретил мне туда заходить, но сохранил неизменной каждую деталь, словно остановив время.       Постель всегда оставалась не заправленной, дверь шкафа полуоткрытой, книга развернутой на той странице, где она прервала чтение. А письмо, лежащее на столе, так и осталось не начатым, с красиво выведенной заглавной «Л», и в спешке брошенным рядом пером, потекшим на пергамент чернильной кляксой. Я всегда думал, что она хотела написать мне, но ей не позволили…       Будучи ещё совсем ребёнком, я тайно проникал в мамину комнату, пока отца не было дома. Казалось, что мама просто вышла, и скоро непременно вернётся. Я ложился на кровать, которая долго хранила её запах, и ждал, что она откроет дверь, говорил с её портретом, и просил вернуться, думая, что она меня слышит.       – Этого не будет. Здесь полно других комнат.       Уокер дёрнулась от железных ноток в моём голосе, а Ости ядовито протянула:       – Это приказ.       – Да плевать я хотел на такие приказы! Найди ей другую комнату!       Ответ прозвучал с нахальным вызовом:       – Можешь забрать её в свою. Она будет не против наконец-то провести с тобой ночь.       – Какого чёрта ты несёшь, Ости? – глаза Уокер недобро полыхнули.       Чёрные крылья дёрнулись за спиной, точно она готова была в следующий миг броситься в атаку.       – Хотела вывести меня из себя?! Довольна?!       Усмехнувшись, Ости перевела взгляд на мою руку, крепко сомкнувшуюся на её запястье. Чуть скривившись от боли, с горькой желчью в голосе выплюнула:       – Надо же, получилось… Твоя комната напротив, Люцифер. А для этой я, так уж и быть, найду другую.       – Да что ты… – Уокер шагнула ближе.       – Хватит! – усилив хватку на затястье почти до невыносимой боли, я потащил Ости в выделенную мне комнату.       – Какого чёрта ты себя так ведёшь? Отцу вернули звание, и у тебя крышу на радостях снесло?       – Моему отцу вернули то, что принадлежало ему по праву. Он хороший Престол, и с обязанностями своими справляется безупречно. И я заслужила гораздо большего, чем быть у тебя на побегушках!       – Быть на побегушках у Уфира – это гораздо большее? Или это потолок твоих успехов?       Ости раздражённо отвернулась, отошла на пару шагов. Какое-то время стояла молча, а потом тихо произнесла уже без прежнего яда в голосе, с нескрываемой обидой:       – Это так глупо, но… Мне хочется тебя уколоть, сделать так же больно, как ты мне когда-то.       – Будешь до скончания веков ненавидеть меня за то, что я выбрал не тебя?       Она стремительно развернулась, приблизилась ко мне, и прошипела сквозь душившие слёзы:       – Ты пользовался мной, пока тебе это было нужно. А я свято верила, что нужна тебе, в то время, как была всего лишь удобным прикрытием.       – Я тебе ничего не обещал, и в любви не клялся.       – Ты не был честен со мной!       – Я и не обязан. Ты забывалась тогда, переходя границы дозволенного, забываешься и сейчас, Ости!       Она намеренно не опустила взгляд, словно слова мои вовсе не имели веса. Смотрела прямо, с укором, будто я и вправду виновен перед ней.       – Когда я видела, как ты смотришь на него, у меня в голове не укладывалось, что такое возможно. Не укладывается до сих пор. У тебя было столько вариантов выбора, а ты… выбрал ангела... – её руки бесцеремонно легли на мои плечи, она поймала мой взгляд. – Скажи мне, что это неправда… Поиграл, и хватит… Я всё забуду, всё тебе прощу...       – Прекрати этот цирк!       – Все эти годы я пыталась тебя забыть,– из её глаз покатились слёзы, – не получается. Я не хочу тебя любить, но вырвать из сердца не могу. Ненавижу тебя за это!       – В тебе говорит задетое эго, которое ты путаешь с любовью. Это чувство совсем иное, Ости.       – Почему он?.. Из всех ангелов ты решил выбрать самого идеального?       – Нет. Просто так случается иногда, что двое влюбляются друг в друга. Взаимно.       В отражении зелёных глаза, смотрящих на меня сквозь слёзы, читалась задетая гордость, нереализованные амбиции, поверженное чувство собственного достоинства, но никак не любовь. Даже Чума выглядела более искренней в своём недавнем откровении.       Не знай я настоящего признания, может и поверил бы кому-то из этих двоих, но сердце моё неуклонно верило одному-единственному, в чьих чувствах я вовек не усомнюсь, и близость которого не променяю ни на какие, даже самые манящие искушения.       Ости ничего не ответила. Торопливо зашагала к выходу, на ходу вытирая ненавистные слёзы, и покинула комнату, демонстративно хлопнув дверью, точно обиженный ребёнок.       Я подошёл к окну. Чуть отодвинув плотную штору, выглянул оценить ситуацию. Ожидаемо, замок был окружён живой стеной из армии Сатаны.       Последние слова отца набатом звучали в мыслях, придавая сил:       « Я воспитал достойного наследника».       Это было дело чести, по праву рождения возложенный долг.       «Я не подведу, отец».       Уфир решил не ждать до утра. Что ж, так даже лучше. Нечего оттягивать неизбежное.       Не дожидаясь, пока за мной придут, я вышел в коридор.       Астарот стоял возле стены почёта, буравя взглядом портрет моего отца.       Почувствовав мою энергию, произнёс отстраненно, но очевидно с желанием задеть за живое:       – Он был извергом и тираном. Каково это – быть сыном такого отца?       – Поверь, тебе лучше не знать.       Он обернулся. Пристальным взглядом вгляделся в глаза:       – Зачем ты пришёл сюда, Люцифер? Ты жаждешь власти?       – Нет. Я всего лишь хочу быть на своём месте.       Мими и Уокер вышли из своих комнат.       – Старый придурок. Решил устроить разбирательство ночью, – милое личико Мими скривилось в недовольной гримасе.       – Тише, Мими. Этот придурок всё ещё официальный правитель.       – Это ненадолго, – в серых глазах демоницы блеснул озорной огонёк. – Он ещё не представляет, с кем связался.       Я перевёл взгляд на Уокер:       – Если меня попытаются убить силой энергии…       Она тут же ответила:       – Я подавлю воздействие, или перенаправлю на атакующего.       – Хорошо.       В темноте коридора приближались шаги. Чёткие, слаженные. Так шагает военный батальон во главе главнокомандующего.       В полумраке скудного освещения вырисовалась знакомая фигура с ровной осанкой.       – Тебя ожидают, Люцифер. Готов? – голос Вельзевула звучал холодной сталью, точно приказ, не терпящий возражений.       – Да.       – Не дай своей ярости затмить разум.       – Сила и контроль эмоций. Я помню…       Мы последовали за Вельзевулом в главный зал, где восседал Сатана.       Массивные двери открылись, впуская нас. В полупустом помещении ничего не было, кроме возвышающегося трона, в монументальности которого тонула мелкая фигура старого демона.       Повеяло странным холодом, неправильным и неуместным для Ада, словно здесь нарушилась природная система.       Уфир выглядел нелепо. И дело было не столь в изуродованном ядами лице, облезших крыльях, и трясущихся руках, до скрипа сжимающих трость. Это было не его место, и он прекрасно это понимал.       Понимал, но вместе с тем довольно скалился, словно в насмешку надо мной.       Едва завидев нас, он вскочил с трона, и театрально раскинув руки в стороны, подался навстречу:       – Рад приветствовать вас в своей скромной обители, – он хохотнул, с безумным наслаждением наблюдая, как ходят желваки на моих скулах от сдерживаемой ярости.       Но я сдержался, и заставил себя кивнуть в знак уважения:       – Благодарю, что заменил истинного правителя в ряду его отсутствия.       – Считаешь себя истинным правителем, Люцифер?       – Это место моё по праву.       – По праву? Тебе всего лишь повезло быть сыном могущественного отца.       Тебе бы моё везение, старый маразматик.       Я шагнул навстречу, сокращая расстояние между нами, всем своим видом показывая, что не боюсь его.       – Вот видишь, у меня гораздо больше преимуществ по сравнению с тобой.       Глаза Уфира недовольно сверкнули.       Страха перед ним и вправду не было, но опасение вызывали звякнувшие от движения колбы с разноцветными жидкостями, закрепленные на его поясе. Передо мной стоял любитель изобретать яды с неизвестным действием и отсутствием противоядия.       Уфир открыл рот в желании что-то возразить, но я не позволил, обратившись не только к нему, но и к стоящим по обе стороны у трона Соннелону, отцу Ости, которому Чума недавно вернула звание Престола, и Велиару, главному советнику штаба Сатаны:       – Вы слышали Матерь Жизни, слышали, что она дала нам шанс. И от того, как мы его используем, зависит наше будущее.       – Хочешь сказать, что будущее Ада за тобой? Играешь в благодетеля?       – Восстанавливаю справедливость. Не дури, Уфир, тебе же не нужна эта власть.       Он на минуту задумался, увлечённо кивнул своим мыслям, и с хитрый улыбкой произнёс:       – Ты прав, мой друг. Мне нужно кое-что другое. А положение Сатаны развязывает мне руки для действий.       – Ты по-прежнему одержим своими экспериментами?       Уфир сократил между нами расстояние, попросил нагнуться из-за значительной разницы в росте, и шепнул на ухо тихо, точно открывая великую тайну:       – У меня высокая цель, мой друг. Я хочу сделать нас подобными богам.       Он немного отстранился, заглянул в глаза, и заговорчески спросил:       – Поможешь мне в этом эксперименте?       – Чего ты добиваешься?       Уфир улыбнулся. Но улыбка эта больше походила на сумасшедший оскал. Он заговорил с самозабвенным энтузиазмом, расхаживая по залу, и размахивая тростью:       – Когда пришли Всадники, я осознал всю ничтожность нашего вида. Будь мы сильнее, совершеннее, нам удалось бы их победить. Но ещё не поздно всё изменить. Меня посетила гениальная идея, – раскинув руки в стороны, он хохотнул, и снова шагнул ближе ко мне с безумным блеском в глазах, – Ты же обрёл демоническую ипостась?.. Так вот, я подумал, а что если оставить только эту оболочку, безвозвратно уничтожив человеческую?       Уфир кивнул Вельзевулу, отдавая какую-то немую команду. В глазах главнокомандующего читалось искреннее сожаление и извинение за то, что ему придётся делать. Я знал, что он прочёл в моих те же эмоции, прежде чем в него полетела выпущенная из рук энергетическая сфера.       Вельзевул увернулся, собрался ответно атаковать. Стоящие позади воины обнажили клинки, готовы пустить в ход оружие, или использовать силу в любой момент.       Видимо, Уокер удачно подавила все попытки грозящих атак, потому что никто так и не сдвинулся с места, пока я принимал демоническую ипостась.       Уфир растерянно смотрел на свою армию, хаотично пятясь назад с истеричными криками:       – Вельзевул! Какого чёрта происходит?!.. Убейте его!       – Ты же хотел увидеть мою демоническую ипостась?! Любуйся!       Схваченный за шиворот, с ужасом в глазах, наглый узурпатор полетел в стену, брезгливо отброшенный моими руками.       Послышался глухой удар черепа о камень. Оглушённый и дезориентированный, он медленно сполз на пол.       В пару секунд я приблизился. Не давая прийти в себя, нанёс несколько жестоких ударов в челюсть, и под рёбра.       Уфир безуспешно пытался меня оттолкнуть, пока я превращал его лицо в кровавое месиво. Харкая собственной кровью, он пытался смеяться, но из груди его вырывались лишь болезненные хрипы, и каркающие звуки.       – Хватит.. Трон твой, – прижатый к полу, Уфир пробулькал, захлебываясь хлынувшей изо рта и носа кровью, с предсмертной мольбой в затуманенном взгляде.       Но его жалкой надежде, что я остановлюсь, сбыться было не суждено.       Не знаю, сколько раз ещё я втемяшил его головой об стену, прежде чем безумные глаза слепо закатились, а тело обессилено обмякло. Последние пара ударов оставили мокрый кровавый след от раздробленного черепа.       Вот и всё, что осталось от прежнего Сатаны – мёртвое изувеченное тело, в котором едва ли можно было узнать Уфира.       Маленькая ладонь легла на моё плечо, едва ощутимо сжимая. Мими старалась не смотреть на безжалостно убитого демона, осторожно поворачивая мою голову к себе, и бесстрашно смотря в глаза. Прошептала тихо, со слабо уловимой улыбкой в голосе:       – Люцифер, ты сделал это. Всё закончилось.       Она не боялась меня, даже в этом облике. Серые глаза сияли тихой гордостью.       Моё тяжёлое дыхание постепенно успокаивалось, нахлынувшая ярость отступала. Облик сменился на человеческий.       Я притянул Мими в короткие объятия, заслоняя собой неприятное зрелище позади:       – Спасибо, что ты рядом. И прости, что пришлось это видеть.       – Всё в порядке.       Когда я развернулся к остальным, все присутствующие безмолвно склонили головы в знак почтения.       Вельзевул с Велиаром решительно шагнули вперёд и поклонились:       – Будем рады служить тебе, Люцифер.       Соннелон не сдвинулся с места. Подойти было бы вопиющей наглостью, и он это понимал, поэтому остался стоять в стороне с учтиво склонённой головой, пряча взгляд. Его судьбу мне ещё предстояло решить.       Но это будет позже. А пока что я не планировал оставаться в Аду, поэтому поручил Вельзевулу и Велиару следить за порядком и вести дела, которые решаемы без моего прямого присутствия.       Мими, Астарот и Уокер ждали меня в городе, чтобы вместе вернуться в Академию.       Уокер отмахивалась от дешёвого флирта метиса, у которого судя по всему не было ни единого шанса покорить эту не для всех доступную крепость, а Мими держалась особняком, осматривая город задумчивым взглядом. Её явно что-то тревожило, хоть она и не подавала виду.       – Ты как, демонёнок?       – В порядке… – она натянуто улыбнулась, поправила волосы и нервно тряхнула крыльями.       – Я же вижу, что нет. Что стряслось?       Мими молчала пару минут, словно что-то взвешивая про себя, а потом раздражённо вздохнула:       – Да к чёрту всё, – и твёрдым шагом направилась к Астароту.       Метис не терял упорных попыток соблазнения Уокер, и очередную его шутку она видимо нашла смешной, судя по доносящемуся со стороны звонкому смеху.       Явно не рад лишней компании Астарот смерил Мими уничтожающим взглядом, но сказать ничего не успел. Маленькая бестия налетела первой с обвинительными криками:       – Тебя совсем не заботит, что Кристофер чёрт знает где? Его могли убить, а ты вместо поисков брата ищешь развлечение на ночь! Бесчувственная сволочь! – маленькие кулачки Мими с силой влетели в широкую грудь метиса, явно не причинив никакой боли, но вызвав неподдельное удивление.       Астарот на мгновение опешил от неожиданности и от ярко вспыхнувших в гневе глаз всегда спокойной демоницы. Но в следующую минуту его губы потянулись в ухмылке:       – Так вот оно что… У вас прям серьёзно всё закрутилось?       – Не твоё дело! – Мими никогда не умела скрывать свои чувства, и выступивший румянец на фарфоровой белизне кожи выдавал её сполна.       Она отвела взгляд и мотнула головой, будто злилась на саму себя за подобные эмоции. С наигранным холодом в голосе добавила:       – Это не важно... Может, у тебя всё же есть предположения, где он может быть? На тот случай, конечно, если он ещё жив.       – Этот засранец жив, не иначе. Не переживай ты так.       – Я и не… – серые глаза Мими вновь предупредительно вспыхнули.       – Да ладно, ладно, – Астарот с тихим смешком поднял руки в примирительном жесте. – Я догадываюсь, где его искать. Пойдёшь со мной?       Конечно, отпустить Мими одну в катакомбы с Астаротом у меня и в мыслях не было. Доверия он по-прежнему не вызывал, хоть и спесь его в моём присутствии заметно поубавилась.       Поэтому было принято безоговорочное решение возвращаться назад всем вместе, через катакомбы.       Нам предстояло спуститься на пару кругов ниже, пройти через несколько городов, преодолеть заброшенные лабиринты и тайные ходы, прежде чем неблизкий путь вывел нас к подземному городу, расположившемуся в скалах и пещерах.       День здесь никогда не сменялся ночью, а вечно царящая в городе отверженных тьма, создавала странное ощущение безвременья.       Витиеватые ходы в горных породах представляли собой протяжные коридоры: узкие и широкие, высокие и низкие, сухие и затопленные. Катакомбы не имели чёткого плана, тут и там то и дело вырастали новые подобия домов, вытесанных из камня.       Здесь сложно было ориентироваться, в темноте терялось ощущения времени, и казалось, мы шли уже очень долго.       Астарот уверенно вёл нас по явно знакомому ему одному маршруту.       – Я ни черта не вижу. Куда мы идём, Астарот? – Мими едва поспевала за широкой поступью метиса в очередном узком тёмном переулке.       Уокер постоянно оглядывалась, проверяя, иду ли я позади. Ей явно было не по себе в этом забытом богом месте.       – Ч-ш-ш… Скрой энергию, – шепнул Астарот, замедлив шаг.       – Это ещё зачем? – Мими тоже перешла на шёпот.       Ответ прозвучал с ощутимой улыбкой в голосе:       – Думаю брату понравится сюрприз.       Будучи близнецом, Астарот чувствовал Кристофера на уровне инстинкта. Через несколько шагов он замер, и тихо засмеялся.       А в следующий миг откуда-то сверху, точно с вершины скалы, спрыгнул Кристофер, приземлившись на некотором расстоянии от нас.       Его взгляд мелькнул по каждому, и остановился на Мими с виноватой улыбкой на лице.       Она тут же сделала несколько порывистых шагов навстречу, и, оказавшись совсем близко, ударила кулаками в его грудь:       – Чёрт бы тебя побрал! Я думала, тебя убили…       Кристофер перехватил её руки и бережно сжал в своих ладонях.       – Боялась, что я бросил тебя?       – Ещё чего…       – Прости, что заставил тебя волноваться.       Мими не успела ничего возразить. Кристофер стремительно притянул её в объятия, и абсолютно бесстыдно поцеловал. В первую минуту она пыталась его оттолкнуть, но уже в следующую крепко обвила шею метиса руками, с откровенной отзывчивостью отвечая на поцелуй.       Астарот лишь тихо присвистнул, констатируя:       – Похоже, сюрприз и вправду удался.       Когда мы подлетали к академии, уже изрядно стемнело. На небе зажглась луна, освещающая нам путь.       Астарот, вырвавшийся вперёд, внезапно затормозил, зависнув в воздухе.       Взволнованно бросил через плечо:       – Что-то не так.       С недобрым предчувствием я догнал его, сканируя пространство.              А потом рванул вперёд, едва уловив в воздухе слабую энергию с до боли знакомым запахом петрикора.              Дино держался из последних сил, цепляясь обессиленными руками за створку ворот.              Перед ним стоял Голод. Ощутив наши энергии, он обернулся. Сканирующий взгляд его холодных глаз остановился на Уокер.              Приземлившись, она моментально подавила его воздействие. Истощение больше не ощущалось. Я заметил, как Дино облегчённо выдохнул, одними глазами показывая, что с ним всё в порядке.       Уокер решительно направилась к Всаднику:              – Зачем ты здесь?       Он лишь хитро улыбнулся, поражая ответом:       – Хочу научить тебя убивать.