О цветных галстуках и красивых девочках

Цифры перед глазами начинают прыгать и выплясывать что-то непонятное, насмехаясь. Сынмин снимает очки и ухватывается двумя пальцами за переносицу, пытаясь успокоиться и согнать усталость. Его мозг определенно точно взорвется, если он просидит над учебниками еще хоть минуту. Голова от перенапряжения гудит, и хочется начать биться о стену, чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных ощущений. Кажется, он хотел закончить и пойти отдохнуть еще пару часов назад, но ответы теста, которые не сошлись с его решением, буквально заставили прилипнуть к сборнику на лишнее время. В свитере почему-то становится жарко и Ким встает из-за стола, направляясь к шкафу, чтобы найти там что-то подходящее. Ноги от длительного сидения за столом затекли и теперь каждый шаг отдавал противной болью. Сынмин поспешил размять тело, чтобы снять напряжение. Свитер летит куда-то в угол комнаты и парень, морщась, осматривает свое обнаженное тело в зеркале, расположенном на дверце шкафа. Мягкие очертания, худощавое сложение и подростковая несуразность, присутствующая местами, ничуть не выглядят привлекательными. Он проводит пальцами по смуглой коже живота, собирая в кучу маленькие родинки. От вида самого себя не тошнит и ладно, но страшно представить, что могут думать люди по поводу его внешности. Парень резко открывает дверцу шкафа, и мятая куча одежды падает на пол. Он тяжело вздыхает и наклоняется, чтобы все собрать и поднять. Мама всегда говорила, что нужно аккуратно складывать вещи в шкаф, но он не слушал и теперь пожинает плоды. Он достает из кучи первую попавшуюся футболку и быстрым движением надевает ее. Как только ткань касается плеч, появляется ощущение, словно что-то не так. Сынмин вновь смотрит на свое отражение в зеркале. Футболка слишком большая и буквально висит на нем, как тряпка, открывая неприлично широкий участок кожи на ключицах. В его гардеробе определенно нет таких вещей. До уставшего разума только через пару минут бессмысленного зависания в зеркало доходит, что вещь принадлежит Чану. Становится сразу как-то неловко и странно, но сил переодеваться совсем нет, как и желания снимать с себя что-то, что принадлежит старшему. Он, медленно перебирая ногами, доходит до кровати и падает на нее, предварительно забрав со стола телефон и кинув его возле себя. Сынмин прикрывает глаза, подтягивая краешек футболки к носу, судорожно вдыхая. Запах порошка огорчает. Вместо него хочется почувствовать запах Криса. И не только запах. Юноша не замечает, как от мучительных размышлений об учебе он переходит к мыслям о том, как хочется увидеться со старшим, услышать голос, дотронуться его, почувствовать тепло ладоней. Удивительно, но почему-то Чан – единственный человек, у которого по памяти Сынмина теплые, почти горячие руки. Внезапно где-то сбоку телефон завибрировал, безумно пугая. Вздрогнув от неожиданности, сердце Мина дернулось и показалось, что остановилось на мгновение. Он медленно поднялся, озираясь по сторонам, словно пытаясь понять, что только что произошло. Экран телефона ярко светился. Адреналин пролился по жилам, вызывая мурашки по всему телу. С некоторым смущением и нервозным трепетом, он неуверенно протянул руку и взял трубку в руки. Ким почувствовал, как его дыхание стало поверхностным, а сердце продолжало биться сильнее, чем обычно. Он ощущал странный страх, глядя на имя контакта. С нервным тошнотворным чувством, юноша наконец нажал кнопку ответа, даже не задумываясь о причине столь позднего звонка. – Слушаю, – хрипло, из-за пересохшего от нервов горла, произносит Сынмин в трубку. Он спешит откашляться. В ответ слышит тяжелый и наполненный усталостью вздох. Чан, наверное, снова сидит до потери сознания в студии. Время уже давно перевалило за полночь. Сынмин хмурится, беспокоясь о состоянии старшего, и удобнее садится на кровати, прижимая колени к груди. Телефон неприятно прилегает к уху и его чертовски хочется заменить мягкой тканью подушки. – Привет, Минни, – голос вымученный, сонный, но теплый до мурашек. – Привет, – Сынмин ждет какое-то время ответа, каких-то слов, которые могли бы объяснить поздний звонок, но ничего не следует, – хен? Ты уснул? – Да, извини, – теперь голос прозвучал более живым, словно человек внезапно пробудился от действительно накатившей дремы, – то есть, нет! Не сплю, – из динамика прозвучал короткий смешок и уголки губ Кима сами собой полезли вверх, – извини. Просто задумался. – О чем? – Зачем позвонил тебе и... Господи, какой ужас... Ты, наверное, спал, да? Я разбудил? – Все хорошо, не разбудил. Я сидел за учебниками, – в голосе Криса слышалось сожаление и Мин постарался успокоить его, – ты из тех, кто сначала делает, а потом думает, хен? – Эй, нет! Я вовсе не такой. Хотя, в некоторых аспектах может и такой. – Например? – Сынмин падает головой назад, ложась на подушку. Чан вновь затихает и хоть Мин его не видит, буквально через трубку чувствуется чужая неловкость. – Сам можешь догадаться. Смысл намека доходит очень быстро и Сынмин чувствует, как краснеет. Чан ведь сейчас про поцелуй, верно? Парень решает сменить тему, чтобы не умереть прямо на месте. – Зачем ты звонишь, Чан-хен? – У меня закончились сигареты, – Ким сводит брови в непонимании, – и я... Я... Черт. Правда, Сынмин, извини, не знаю, что на меня нашло. Я просто вдруг вспомнил твое предложение, не знаю было ли это просто шуткой, но как-то само получилось, что я потянулся к телефону и... – Стоп! – Сынмин поспешил остановить бесконечный поток слов, чтобы хоть как-то разобраться в сказанном и расставить все по полочкам. У Криса закончились сигареты. И это стало причиной внезапного звонка. В воспоминаниях всплывает уже забытый неловкий разговор со старшим в студии, когда Ким предложил звонить ему, чтобы избавляться от негативных мыслей. Попытка исправить ситуацию лишь ее усугубила и теперь Ким смущается из-за этого. Он определенно не знает, что должен сейчас сказать. В трубке слышится сопение и Сынмин думает послать старшего спать и закончить этот странный диалог. – Что случилось? Расскажешь? – спрашивает Ким. Старший немного колеблется, но отвечает. – У меня проблема с арендой бара, в котором мы должны выступать. То есть... С самой арендой никаких проблем, но владелец просто кусок придурка, который ни в какую не хочет идти на уступки. В голосе явно слышится раздраженность и, кажется, Чан вот-вот начнет рычать от злости, но перед младшим старается сдерживаться. Сынмин не успевает ответить что-то, как Бан задает вопрос: – Почему ты так поздно занят уроками? Парень впадает в легкий ступор. – Я хочу хорошо сдать экзамены, чтобы не огорчать родителей. Они делают для меня слишком много, а это малое, что я могу сделать для них. Все просто. Не хочу их разочаровать. – Сынмин, – парень вздрагивает от того насколько мягкий теперь у старшего голос, – ты делаешь это не для них, а для себя. И я уверен, что они гордятся тобой несмотря ни на что. – Хен. – Да? – Я не хочу обсуждать это. Оба замолкают и между ними повисает непонятная напряженность. Может Сынмин был резок? Но эта тема действительно была очень неприятна и развивать ее не хотелось. – Я слишком часто о тебе думаю. – Что? – от неожиданности Мин начинает задыхаться. – Не пугайся, прошу... Я понимаю, как это звучит со стороны, – из динамика послышался неразборчивый шум, будто человек по ту сторону звонка встал и начал ходить по помещению, – если ты не захочешь общаться со мной после этого... Если тебе неприятно... Если... – Кристофер, – резко сказал Сынмин, тут же прикусывая себе язык за излишнюю громкость. Родители все же уже давно спят, – все хорошо, перестань нервничать. – Я просто... Я... – Сынмин непроизвольно усмехается. Кажется, не только ему тут слова даются с трудом, – мне страшно. Я боюсь, что сделаю что-то не так, испорчу... Мину кажется, что ему послышалось. Правильно ли он понял, что Чан боится нарушить их отношения... По голосу старшего слышно, что он начинает немного паниковать и хочется поддержать его, подобрать подходящие слова, чтобы он перестал нервничать, но получается сказать только единственное, что пришло в голову: – Я тоже часто о тебе думаю, – признание дается трудно и остается комом в горле. Чан замолкает, как и непонятный фоновый шум, который звучал у него на фоне. Сынмин искренне надеется, что не сломал его и не слишком шокировал. – Я думаю о тебе когда работаю, – начинает Бан, – когда собираюсь идти спать, выгуливаю Берри или читаю меню в кофейне. Везде и всегда. Я вспоминаю, как ты смеешься, смущаешься, какие-то твои забавные фразы, и глаза твои чудесные. Да я даже сейчас первым делом тебе позвонил... Я будто с ума схожу. Сынмин слушает все, что говорит ему старший и думает, что это сон. Ему точно снится. Либо это телефонный розыгрыш. А может он попал в другую вселенную? Тут Чан делает неловкое признание поздней ночью по телефону, а господин Ким носит бабочки, вместо галстуков. Ким думает притвориться дурачком, будто не понял сказанного. На лбу появляется испарина от чрезмерного переживания, а на языке вертятся такие же слова, как у Чана. У Мина такая же ситуация. Судя по словам Бана точно можно сказать, что Ким ему нравится. Но сам он этих слов не произнес. А Сынмину спрашивать неловко и неуверенность в себе и затуманенный от навалившейся информации разум не позволяют быть уверенным в догадках. – Я думал о тебе за пять минут до того, как ты позвонил, – во рту снова пересохло. – Правда? – Да... Чан-хен, ты помнишь, что давал мне свою одежду, но я так и не вернул? – Ты про кепку? Я же отдал ее тебе насовсем. – Нет, я про футболку... Вновь наступает неловкая пауза. Сынмин обводит свою комнату взглядом, пытаясь ухватиться за что-то, что может успокоить. Футболка сжата в кулак крепко и, кажется, она вот-вот порвется. – Ты... В моей футболке сейчас? – Да, – голос дрогнул и парень снова откашливается. Ему было бы неплохо выпить сейчас стакан воды, – извини, хен? Я, наверное, не должен был... – Ты в моей футболке. Ким пытается подобрать какие-то слова, но в голове лишь пустота. Реакция старшего непонятна и как-то смущает. – Хен? – Давай сменим тему. Фильмы, книги, игры, что угодно, только давай сменим тему, пожалуйста. Сынмин усмехается, выдыхая. Он только рад сменить тему и тревога постепенно начинает спадать. – Знаешь, не так давно вышла новая новелла... Они общаются еще долго и говорит в основном младший. Речи о надоедливых темах, по типу учебы и работы, не заходит, и оба счастливы. По голосу Крис кажется очень довольным и спокойным, будто Сынмин для него и правда действует, как успокоительное. Неловкие признания остаются позади, будто их и не было. Они не вспоминают об этом и в следующие их пару встреч, когда Бан забирает сестру. Сынмин пытается взглядом уловить в лице Чана, хоть какой-то намек, но ничего не видит, будто в ту ночь он действительно разговаривал не с ним и слушал поддельное признание. Чья-то злая шутка. В один день, когда Ханну вновь задерживают Ким выходит из школы с Джисоном. Чан стоит, облокачиваясь на машину и Сынмин чувствует дежавю. Мужчина вновь подзывает к себе и будто сейчас снова должен произойти неловкий и мятый разговор. До этого им наедине не удавалось оставаться. Джисон под боком шутит что-то про свидание и убегает, когда Сынмин собирается ударить его в плечо за глупую шутку. Чан выглядит выспавшимся, хорошо отдохнувшим. Он будто светится изнутри и Сынмин чувствует исходящее от него тепло. Они разговаривают буднично о чем-то, а потом Крис отходит от машины, открывая дверь салона. Берри на сидении виляет хвостом, внимательно смотрит на юношу глазками-бусинками, ожидая пока ее погладят. Сынмин и подумать не мог, что будет когда-нибудь так скучать по животному. Даже при том, что это не его питомец. Он садится на корточки, чтобы быть примерно на одном уровне с собакой и не знает, куда девать переполняющую его радость. И, кажется, Берри также счастлива присутствию парня. Он касается мягкой шерсти животного, по-детски что-то ей рассказывая. – Вот бы и меня так встречали, – с наигранной грустью говорит Бан, наблюдая за младшим, – съездишь со мной кое-куда? Парень размещается на заднем сидении машины, всю дорогу общаясь с собакой, чем забавляет Чана. Попытка отвлечься от легкой тревожности, возникшей из-за присутствия старшего. Автомобиль останавливается на парковке напротив здания с вывеской ветеринарной клиники. Кристофер хочет, чтобы Мин сопроводил его с Берри на прием к врачу? Сынмин думает, что если бы это действительно было свидание, то самое странное на свете. Ким вошел в ветеринарную клинику и внимательно огляделся. Перед ним было просторное помещение, прямо перед входом размещен ресепшн. За стойкой показалась темная женская макушка с аккуратно убранными волосами. Кажется, она даже не заметила вошедших, утонув в работе. Мягкий свет создавал расслабляющую атмосферу и не угнетал, как это было в обычных больницах. Приятная музыка ненавязчиво звучала на фоне. Парень будто попал не в ветеринарную клинику, а в привычное ему кафе, настолько сильно атмосфера мест была схожа. Сбоку у стены был расположен уголок с мягкими диванами и креслами, где клиенты могли ожидать своей очереди. На около стоящем столике хаотично разбросаны журналы и книги. Пара человек с переносками сидели и, видимо, ждали своей очереди. Когда Мин и Чан подошли к ресепшену девушка за стойкой наконец-то подняла голову. Увидев Бана ее уставшее выражение лица засветилось. Сынмин поморщился, представляя, что со стороны выглядит также, когда видит старшего. Работница клиники перекинулась с мужчиной парой вежливых фраз, будто они уже давно знакомы, после чего назвала номер кабинета, в котором их ждут. Сынмин в сопровождении Криса прошел дальше вглубь ветклиники. Парень вызвался держать собаку на руках. Она теплая, мягкая и успокаивает. Они оказались в кабинете, где проводятся приемы. Помещение было хорошо оборудовано. Белоснежные стены и пол создавали ощущение чистоты и порядка. До странного приятный аромат антибактериального мыла наполнял воздух. Врач отсутствовал, и это не помешало Крису пройти дальше и разместиться за рабочим столом, словно он у себя дома. – Тебе разве можно туда садиться? – спросил Сынмин, меняя положение рук, чтобы Берри было удобнее держать. – Хо непротив, – старший откинулся на спинку стула и убрал руки за голову, расслабляясь, – ты можешь поставить ее. Мин из принципа крепче ухватывает собаку, обнимая. Чан улыбается, достает телефон и фотографирует незаметно, пока младший разглядывает кабинет. В помещение, напевая какую-то мелодию входит мужчина, на вид немного младше Бана. На нем специальная форма с коротким рукавом зеленого цвета, а в руках планшет с наклейками-зверятами. Мин смотрит на бейджик с именем. "Ли Минхо". Сынмин учтиво кланяется, приветствуя, но его благополучно игнорируют, предпочитая прожигать взглядом Криса. Чан не встает со своего места, но здоровается по-дружески. – Ты задержался. Я уже начал думать, что не приедешь, – говорит Бан, обращаясь к Минхо. – Это не я поздно, а ты рано, у меня вообще-то был обеденный перерыв. Сынмин откашливается, чтобы на него обратили хоть какое-то внимание. Неприятно, что Кристофер даже не представил их друг другу, хотя говорил, что они с Ли друзья. – Ну привет, – мужчина теперь полностью повернулся к Киму, – ого! А ты и правда похож на щенка, малыш. Сынмин от возмущения теряет дар речи. Он переводит взгляд на Чана, требуя объяснений, ведь он тут очевидно замешан. – Понятия не имею, с чего он так решил, – говорит Бан, пытаясь скрыть смущенную улыбку, – Ким Сынмин, познакомься, это Ли Минхо. Ли Минхо, это Ким Сынмин. Минхо мило улыбается, перекидывая свое внимание на Берри в руках юноши. – Привет, милая, давно не виделись, – Сынмину отчего-то хочется спрятать ее от него и не отдавать. – Почему вы оба разговариваете с животными? – А почему ты не разговариваешь? Я так и думал, что надо забирать Берри к себе. Совершенно не ценишь ее личность. – Они с Дори не дружат. И я разговариваю вообще-то! Просто за тем, как вы это делаете как-то забавно наблюдать. – Ого, ты помнишь, что они с Дори не дружат. Ким начинает чувствовать себя некомфортно из-за образовавшейся особой атмосферы. Они дружат довольно давно и у них есть локальные темы. Сынмин чувствует себя лишним. Минхо проходит к ветеринарному столу, подзывая парня, чтобы тот поставил на него собаку. – Чан-хен, ты заполнил бумажки на ресепшне? – Черт, совсем забыл... Миген меня заговорила и просто пропустила дальше, без документов. – Боже, а кто удивлен? Иди заполняй, сейчас же, иначе потом уйдешь и мне все опять за тебя делать придется, – его голос звучит строго и менее доброжелательно, чем при первых минутах знакомства. Бан кривится, передразнивая Ли, но встает. – Где твоя забавная шапочка с котятами? – Пошел вон отсюда. – Сынмин, ничего, если я уйду ненадолго? – Чан, уходи уже. – Все в порядке, хен, – говорит Сынмин, поглаживая Берри. – Минхо, не съешь его. – Ничего не могу обещать. Старший удаляется, оставляя Кима и Ли наедине. Мужчина начинает выполнять свою работу и проводить осмотр животного, параллельно общаясь с ним. Сынмин наблюдает за процессом, затихнув, чтобы не сбивать. – У Вас хорошая работа, – говорит Мин. – Спасибо, Сынмин-а. А ты чем занимаешься? – В смысле? – На кого учишься? – вопрос внезапный и Ким от удивления не знает, что сказать, – ой, ты же в школьной форме. Извини, подумал почему-то, что ты уже студент. Но что насчет поступления? – Почему Вы спрашиваете это? – Ты друг Чана, поэтому мне интересно. И не надо ко мне на Вы. Я не такой старый, как Чан. Сынмин смеется. Кажется, они найдут общий язык. – Я пока не уверен в том, куда хочу поступать, Минхо-хен. Да и разговаривать на эту тему не особо люблю. – Понимаю, сам через это прошел. Минхо начинает рассказывать свою небольшую историю выбора профессии, поступления и учебы в университете. Рассказывает о минусах своей работы, которые печалят младшего, но не убавляют интереса слушать. Кристофер возвращается, когда осмотр его питомца уже закончен, а Ким и Ли спокойно беседуют и шутят. – Он мне нравится, – говорит Ли, обращаясь к Бану, – почему прятал от меня? – Ты кошатник. Мужчины начинают по-дружески пререкаться, из-за чего Берри заводится и начинает на них игриво лаять. Осмотр по словам ветеринара, в лице Минхо, прошел успешно и с собакой все хорошо. Чан спокойно выдыхает. Все же он действительно переживает за своего питомца. – Приходи как-нибудь, – когда они удаляются Минхо протягивает Сынмину визитку, на которой тот узнает логотип приюта для бездомных животных, с которым сотрудничает "FNF". Как же тесен мир. Парень вновь залезает на заднее сидение, удобно устраиваясь. Он полной грудью вдыхает запах салона, расслабляясь. Мысли пронизаны приятными впечатлениями от проведенного дня и нового знакомства в особенности. Благодаря этому, путь домой становится более приятным и умиротворяющим. Чан внимательно следит за дорогой, подпевая мелодии из колонок. От переполняющего чувства удовлетворения Сынмин не замечает, как засыпает. Проснуться помогает старший. Парень протирает глаза и видит в окне салона свой дом. Свет в окнах не горит и машины нет. Это радует. Они прощаются и Сынмин выходит из машины со странным чувством, будто что-то не так, будто он забыл сделать что-то чрезвычайно важное. Уличный воздух неприятно приходится по телу, вызывая на коже мурашки. Парень медленными шагами направляется к дому. – Сынмин, – услышав внезапный голос Криса парень остановился и развернулся, – ты рюкзак оставил, – мужчина с несколько широких шагов подошел к Мину. – Ой, да мог не выходить, а просто крикнуть, я бы сам забрал, – сказал юноша, забирая из чужой ладони предмет. Он поднимает глаза и сталкивается взглядом с чужими. В темной пелене радужки виднеются искры. – Хотел тебе лично отдать, – уголки губ Чана чуть дернулись вверх и он, как показалось Сынмину, приблизился к его лицу еще ближе. Сынмин резко выдыхает, пытаясь унять стук сердца. Кристофер медленно поднимает руку и осторожно касается губ Сынмина, проводя пальцем по тонкой коже. Мин в моменте вспоминает, что давно не использовал бальзам, который дарил ему старший. Прикосновение Чана так нежно и аккуратно, словно он обращается с самым ценным произведением искусства. В каждом его движении чувствуется трепет перед моментом, который они разделят вместе. Губы мягко соприкасаются. На щеках у обоих расцветает смущение и они не замечают, как сцепляют руки, пытаясь друг друга удержать, хоть никто и не отдаляется. Сынмин ощущает на коже чужое теплое дыхание и осознает всю интимность момента. Поцелуй продолжается лишь на мгновение, но этот краткий момент наполняет их обоих нежностью и безграничным чувством привязанности. Ничто не мешает соприкосновению, и оно становится полным выражением их чувств друг к другу. – Мне кажется... Мы должны это обсудить... – говорит Сынмин отстраняясь. – Да... Да, должны. Сынмин... Чан не успевает договорить. В одной из комнат дома на первом этаже внезапно включается свет, отчего он резко замолкает. Сынмин вздрагивает и испуганно оглядывается. Нельзя, чтобы кто-то из родителей увидел их сейчас вместе. Руки все еще сцеплены и разъединять их ужасно грустно. Ким вновь убегает от Криса в неподходящий момент.