JJK Boys

      — Ты красивый, знаешь? — ты подпёрла подпородок рукой, внимательно рассматривая мужчину перед собой.       — Мэм, соблюдайте субординацию…       Ты усмехнулась:       — Не думаю, что у меня есть на это время…       Его лицо потеряло всякий намёк на эмоции, оставив только это серьёзное, отстранённое выражение.       Мужчина он красивый. Не корейский айдол, — на милого мальчика и не похож, — но определённо красивый. Большой, орлиный нос совсем его не портил… Ах, он действительно был красивым.       Даже не осталось сожалений, что ты пошла у него на поводу.       Это твоя первая встреча с ним лично, лицом к лицу, когда никто не наблюдает за твоими передвижениями. Свобода почти пьянит, кружит голову, делает тебя развязной. Будто бы ты только-только достигла совершеннолетия и впервые посетила клуб.       Но твоя свобода — иллюзия. И ты это знаешь.       — Давайте вернёмся к делу.       — Чего ты хочешь? — внезапно выпалила ты.       Он почти раздражённо вздохнул.       Ты улыбнулась… Вот только пошатнуть его решимость было тяжелее, чем ты думала. Хигурума единственный, кто действительно пытался что-то сделать как-то помочь. Тот самый отчаянный, который взялся за помощь в подаче апелляции и добивался пересмотра твоего дела.       … нет, вернее будет сказать, что это он настоял на подаче апелляции. Несмотря на то, что тебя уже признали виновной в покушении на убийство. Несмотря на то, что к твоему делу раньше он не имел никакого отношения.       Ты была ему благодарна.       Возможно, если у тебя было бы больше веры в чудо. Веры в правосудие… Но у тебя этого не было. Как и времени.       Твоя собственная жизнь ускользала сквозь пальцы, словно песок. Жизнь как часы, в которых становится всё меньше и меньше песчинок… Не было более никакого смысла в деловой субординации. Ни в чём больше смысла не было.       Смертник и есть смертник.       — Это не имеет к делу никакого отношения.       — Да. Но всё же. Чего ты хочешь? — ты убрала локти со стола, окидывая мужчину пытливым взглядом. — Это просто любопытство… Смертника.       Ты улыбнулась. От движений твои цепи на твоих руках звенели.       Мужчину на мгновение прикрыл глаза, а когда открыл, стало понято — он принял решение. Какое, ты пока не знаешь.       — Я хочу, чтобы закон работал, — вкрадчиво сообщает мужчина. — Хочу, чтобы суд был справедлив.       — Благородно, — улыбнулась ты.       — А чего хочешь ты? — задал он ответный вопрос, не отрывая от тебя внимательно взгляда.       Решил наладить с тобой контакт. Как мило.       — Тебя. Я хочу тебя.       Повисла тишина.       Мужчина замер, выглядя таким удивлённым. Ты вела себя совершенно иначе, чем на свободе, но задумываться об этом не собиралась. Времени у тебя мало, а желаний — много.       — Мэм…       — Прости-прости, — ты хихикнула, раздеваясь. — Но у меня действительно нет времени.       На ноги он вскочил быстро, да так, что стул с грохотом упал на пол. Он упёрся ладонями в стол, пялясь на тебя этим напряжённым взглядом; аж зрачки дёргались. Забивший его лицо румянец подогревал твоё самолюбие… Жаль только, что нижнюю половину тела не рассмотреть.       Этот милый мужчина изо всех сил старался не смотреть на твои голые сиськи… Но это лишь призывало тебя продолжить. Сердце в груди билось оглушающе громко.       — Посмотри на меня, — ты скользишь руками вниз, сжимаешь свою грудь.       Цепи призывающие звенят.       И взгляд его всё же скользит ниже.       В твоей голове словно что-то бьётся — громко, надрывно — и ты заползаешь на стол. Холодный ветер дразнит твою мокрую промежность, вызывая неприятную дрожь. Хигурума дёргается назад, но ты тянешь его за галстук, целуя жадно, напористо.       Одной рукой продолжаешь удерживать его за галстук, а второй скользишь вниз по дорогой ткани делового костюма. Когда твои пальцы сжимают его эрекцию, ты удовлетворённо мычишь в поцелуй. Хугурума от твоей хватки вздрагивает.       Он отрывается от тебя рывком и дышит тяжело. По его лицу размазана красная помада — тебе её достали совсем недавно. Везде можно быть красивой, хах.       Ты подползаешь к краю стола со стороны Хигурумы, садишься и широко раздвигаешь ноги, показывая как с тебя течёт.       — Помоги мне, — ты тянешь к нему руку. — Считай это… Последней волей смертника.       Дышит он, как загнанный зверь.       Твоё тело дрожит от холода, твоё сердце сладко, волнительно сжимается от его взгляда, а твоя вагина ноет, призывая поскорее что-нибудь вставить в неё. Это безумие в чистом виде, в которое хотелось нырнуть с головой. Нет ничего, что могло бы тебя сейчас остановить.       — У меня нет презерватива и смазки, — предпринимает он попытку остановить это безумие.       Ты закатываешь глаза.       — Мне всё равно, чист ли ты. Я всё равно умру.       И ему хочется ответить — нет, не умрёшь. Но он молчит. Он не может давать таких обещаний.       Ты добавляешь:       — Мы прекрасно справимся и без смазки.       Намеренно проводишь пальцами по своим ноющим половым губам, прежде чем засунуть их внутрь.       Он сдаётся, подходит ближе, сжимает твои бёдра пальцами и вынуждает отклониться назад, буквально лечь на стол. Штаны вместе с трусами были спущены. Он потёрся стволом члена о твои влажные складки, прежде чем войти внутрь — медленно, осторожно.       Твои стенки восхитительно напряглись вокруг его члена, буквально засасывая внутрь.       Хигурума застонал, упираясь одной рукой в стол, пока второй крепко удерживает твои бёдра, не позволяя скользить по столу.       Сперва он делает медленные, плавные толчки, позволяя тебе привыкнуть к его размерам, прежде чем ускориться.       Ты под ним кричишь, дрожащими ногами обхватывая его талию. Помещение наполняют звуки непристойных шлепков кожи о кожу, хлюпанье, звона цепей и ваши стоны. Ты не сдерживаешься, крича во весь голос, когда его член задевает ту самую точку, от которой у тебя вспыхивают звёзды под веками.       От мысли, что вас слышат другие — охранники точно — ты сжимаешься только сильнее. Сердце в груди вот-вот готово взорваться.       Это так волнительно.       Ты притягиваешь его за воротник, вынуждая склониться ниже, из-за чего мужчине приходится остановить движения бёдрами. Ты размазываешь помаду по его лицу, оставляя быстрые, жадные поцелуи, пока он не находит твои губы своими.       Ты стонешь в поцелуй, когда он открывает тебя от стола, крепко сжимая руками твои бёдра. Рефлекторно хватаешься руками за его плечи, боясь упасть. Под таким углом он входит глубже, выбивая из тебя слёзы с приглушенными криками.       Сойти с ума — твоё лучшее решение.       Он буквально насаживает тебя на себя.       Ах, сколько силы в этих руках! А ведь казалось бы, откуда у обычного адвоката взялась такая сила?       Ты бы даже удивилась, если бы прямо сейчас он не вышибал тебе мозги своим большим членом. И всё, о чем ты действительно могла сейчас думать — это его восхитительная длина, по которой ты скользишь.       Боже, здесь наверняка есть камеры…       От мысли, что прямо сейчас за вами наблюдают, прямо сейчас вас слышат, твоё тело содрогается. Это похоже на большой взрыв — после долгого воздержания внутри тебя взрываются сверхновые, рождаются новые вселенные. Сумасшествие. Ты кончаешь, пачкая своими выделениями его костюм, после чего обмякаешь, ощущая себя тряпкой.       Потрясающе.       Хигурума приходит следом. После нескольких рваных толчков он наполняет тебя, выбивая жалобный всхлип.       Это так горячо.       Умрёшь ты без сожалений.

***

      Хигурума поправляет свой галстук, покидая тюрьму. Охранники добродушно посмеиваются ему вслед, от чего на бледных, измазанные помадой щеках вспыхивает нежный румянец. На его одежде всё ещё можно было заметить влажные пятна. Если входил он собранным, одетым с иголочки, ты выходит с таким видом, будто бы побывал в эпицентре стихийного бедствия.       О, он знает, что обвинили тебя несправедливо. Он полон решимости спасти тебя.       Любой ценой.