***
Горячие струи воды очерчивают фигуру Тэ. Закрыв глаза, он окунается в воспоминания прошедшей ночи. Было ли ему хорошо и получил ли он желаемую разрядку? Или, может, Намджун прав, и нужно заканчивать самообман и бегство от самого себя? Тот парень из клуба, Чон Чонгук, действительно понравился ему. Чувство чужой силы, что были под его руками, опьяняло. Хотелось бы самому утонуть в этом, но чертов контроль. Тэ редко встречаются такие партнеры. По большей части на него ведутся почему-то хабалки. В этот же раз он вытянул счастливый билет с тем, что на него обратил внимание такой брутальный красавчик. Но он не был до конца уверен, что тот согласится на его условия. А отказы все-таки бьют по самолюбию и взращивают внутреннее чувство неуверенности, что расползается щупальцами и заполняет его до краев, загоняя в собственную скорлупу. Так было ли ему хорошо? Однозначно. Он не жалеет, что в очередной раз пренебрег осторожностью, отдавшись инстинктам. Внутри огнем горит до сих пор, что он не прочь повторить. И даже готов бы был переступить черту в будущем и открыться. Если бы он мог… Но это все неправильные мысли, которым не место в его голове. Он никогда не сможет довериться случайным людям, потому что это может означать конец для него. И старший брат не зря переживает, когда тот ходит по краю обрыва. После согревающего душа холодный воздух комнаты морозит кожу до мурашек. Хочется закутаться в одеяло и не выходить никуда ближайшие лет 20. Тэхен идет на кухню, где пьет утренний кофе его брат, параллельно листая новостную ленту в телефоне. Все до ужаса привычно и обыденно. Они уже много лет живут вдвоем, с момента, когда уехали из родительского дома учиться в Пусан. – Во сколько тебе на работу? – Намджун смотрит поверх своих очков на младшего, который садится напротив него за стол, кладя голову на сложенные руки. – Я сегодня в ночь, – тяжело выдыхает, хотя и приятно осознавать, что есть еще время прийти в рабочее состояние до вечера. – Так что можешь приводить того парня сюда сегодня. – С чего ты взял, что мне нужно это, – старший немного смущается, что даже кончики ушей краснеют. – Да ладно, – Тэ ухмыляется. – Ты такие круги вокруг него наворачивал, что к гадалке не ходи, вы договорились на «повторить». – Джин приятный парень. – Приятный значит? – теплый смех разливается по кухне. – Мы обменялись номерами всего лишь. И всё! – Нам быстро допивает кофе и сбегает под игривый взгляд младшего брата, который впервые видит своего хена таким растерянным.***
– Боженьки, в нашем доме пахнет сексом! – Юнги наваливается всем телом на чуть открывшего глаза Чонгука. – Отвали, хён, – тот пытается закутаться плотнее в одеяло. – Ну, как оно было? – старший не унимается. – 10 из 10. – Я же говорил! – Мин ударяет по спине, когда Гуки утыкается, смеясь, в подушку от этой фразы. – Секс должен был тебя встряхнуть. Теперь хоть на человека похож будешь, а не вечно с кислой миной. Ну, скажи же, что я был прав! – Прав как всегда, – Чонгук все-таки сдается и потягивается. – Больше скажу, я готов к повтору сегодня. – Вот это втянулся, – бровь удивленно приподнимается. – Ладно, наберу парней. Насвистывая, Юнги покидает спальню, когда Гуки встает раздернуть шторы, озаряя комнату утренним светом, и приоткрывает окно, чтобы выдохнуть сизый дым от зажженной сигареты. Он так и стоит абсолютно обнаженным, как и начал эту ночь, отчего холодный воздух прошивает насквозь, заставляя съежиться. Ему кажется, что на теле он до сих пор чувствует чужие прикосновения, как будто ночной гость оставил на нем свои отпечатки. Запах его парфюма еще не выветрился из комнаты. Воспоминания вызывают довольную улыбку. Эксперимент оказался не провальным, и он действительно смог окунуться с помощью того парня в забытое чувство эйфории. Как жаль, что это настолько быстротечно. Поясница с непривычки чуть поднывает, но эмоции точно стоили того. Потому он не солгал Юнги, что готов и в субботний вечер отрываться. Правда, по более привычному сценарию. Ему действительно нужно выкинуть Минхо из головы и плыть дальше по течению, не вороша свое прошлое. – Нет, папа, я приеду один, – Гук краем уха подслушивает телефонный разговор Юнги, пока достает йогурт из холодильника после бодрящего утреннего душа. – Ну, серьезно, я ни с кем не встречаюсь сейчас. У меня слишком много работы. Всё, увидимся в январе. Старший опускается на табурет, нервно выдыхая воздух в потолок, как только на том конце провода слышатся короткие гудки. – Родители? – Чон присаживается на краешек стола и соскребает ложкой йогурт из баночки. – У брата свадьба. Требуют, чтобы я приехал со своей девушкой. – Может попробовать все-таки рассказать им? Вдруг они нормально примут твои предпочтения. – Конечно, – Мин усмехается, глядя на младшего. – Примерно, как твои предки, которые делают вид, что ничего не знают? Или как у Хоби, что вычеркнули его из своей жизни, как будто и не было сына? – Зато мне не приходится врать, – Чонгук пожимает плечами. – На все вопросы «скоро ли у нас появятся внуки» я могу спокойно их посылать к своему старшему брату, чтобы спрашивали у него, т.к. от меня они вряд ли дождутся. – Мои не такие, – Юнги смотрит куда-то сквозь собеседника, как будто представляет, как это могло бы быть. Моделирует ситуацию, и ничего хорошего там не вырисовывается. – Меньше знают, крепче спят. – Тогда попроси Юми съездить с тобой. Успокоятся на какое-то время. – Боюсь, что они от радости начнут ей звонить каждый вечер, спрашивая не сделал ли я ей предложение, – Мин смеется, отчего его глаза становятся совсем узкими. – Да, Юми от счастья умрет. Она и замуж за тебя наверняка готова выйти за просто так, лишь бы ты был рядом. Юнги устал от назойливости родителей. Они словно чувствуют что-то неладное и с каждым разом все навязчивей с вопросами о его второй половине. А сейчас, когда женится его младший брат, и вовсе, как с ума сошли. Иногда Юнги действительно думает о фиктивном браке с девочкой, что по уши влюблена в него. Она учится на одном курсе с Чонгуком и проходу тому не дает, лишь бы приблизиться к своему объекту вожделения. Даже новость, что Мин немножко гей, не сбила спеси. Да, это было как ушатом холодной воды для нее. Она прорыдала пару недель, а потом смекнула, что можно стать близкой подругой. А дальше, чем черт не шутит. Может, строгие родители того так запугают, что он откажется от парней в ее пользу. Ей хотелось в это верить. Для Чонгука вопрос открытия перед родителями был давно решенным. Не сказать, что он хотел этого, но ради любви был готов на все. Минхо давил на него. Говорил, что не хочет всю жизнь быть чужой тайной, подталкивая на публичный каминг. Грубо говоря, поставил на кон любовь или семью. Любовь же утекла, как сквозь пальцы, через пару месяцев после этого, а с семьей ему придется жить всю оставшуюся жизнь. В итоге родители на такое признание не кричали, не истерили, а сделали вид, что ничего не слышали. Как будто он рассказал эту историю про кого-то другого, не про себя. А т.к. они никогда его не видели с парнем, это не мешает им фантазировать о том, что однажды он приведет в дом невесту.***
Музыка в «Неон» бьет по ушам. Вот уже второй вечер Чонгук заканчивает день в этом заведении. Настроение на порядок выше предыдущего раза. В отличие от Юнги, что в одиночку заливает в себя вторую бутылку соджу. – Что с ним случилось? – Хосок перекрикивает громкую музыку, чтобы Гуки услышал его. – Родители… – Время идет и ничего не меняется, – Хоби качает головой, окидывая взглядом своего бывшего. – Чего грустим, детвора? – падая на диван, Сокджин демонстративно оттесняет всю компанию, чтобы те подвинулись и уступили ему место. – Кто к нам пожаловал! – несговариваясь вскрикнули оба Чона, а Юнги только поднял взгляд и ухмыльнулся, закидывая в себя очередную рюмку. – Рассказывай, как ты умудрился подцепить Ким Намджуна вчера? – Хосок не унимается, его интерес кипит с прошлой ночи. – Ты с ним знаком? – Джин выгибает бровь, стараясь делать вид, что это его не задевает, но получается достаточно неправдоподобно. – Успокойся. Он учился с ним, – у Чонгука вырывается смешок. – Как в итоге все прошло? – Ну, он интересный и интеллигентный парень, – старший задумчиво потягивает пиво из бутылки. – Когда ты говоришь интеллигентный, то это обычно означает, что вы зашли в тупик? – идет в атаку Хоби, чтобы расшевелить того. – Почему сразу в тупик, – Сокджин закатывает глаза. – Отсасывает он потрясно. – И? Не томи! – терпение собеседника подгорает. – Там такие размеры, матерь божья… – он ловит 3 пары заинтересованных глаз. – Струсил я, короче. – А он что? – Юнги, кажется, даже протрезвел от таких историй. – Ему как будто неловко стало самому за это, но все понял правильно. Сказал, что никуда меня не торопит, предложив встретиться еще раз. – Если парень говорит о повторной встрече, то может ли это означать, что он предлагает встречаться? – Гуки многозначительно тычет языком в щеку. – Мелкий, иногда повторный секс это всего лишь повторный секс, – Юнги смотрит в упор на Чонгука, но фыркает Сокджин. Кажется, идея со «встречаться» ему не видится плохой. Он бы не отказался от стабильности в своей жизни. В голове Гука вдруг всплыл вчерашний незнакомец. Квадратная улыбка, мягкие прикосновения, родинка на кончике носа. Детали, которые засели где-то на подсознании. Смог бы он с ним повторить и свести к постоянному партнерству, чтобы не бегать так по клубам за очередной дозой оргазменного серотонина. Есть ли у него вообще шанс построить отношения с чистым активом. А может быть за «только топ» кроются страхи или неудачный опыт, и он смог бы помочь ему избавиться от всех фобий. Рой мыслей в голове, что он гоняет, заставляет искать знакомое лицо в толпе. В памяти пульсирует, как тот чертовски был красив. И дай ему второй шанс, то он бы чуть дольше поизучал его черты и проявил бы больше инициативы. Стали всплывать моменты, как тот почти не давал к себе прикасаться, делая все сам и топя в какой-то странной нежности для случайного перепиха. В сознании прочно заседает мысль о том, что этого парня когда-то обидели, и он не позволяет к себе вольности, при этом своими действиями демонстрирует, что хочет сам. Глаза бегают по залу, но никак не могут зацепиться за ту самую светлую макушку. Внутри вместе с алкоголем разливается какая-то злость, что тот не пришел сегодня. Чонгуку понять бы самому зачем ему это надо. Сокджин продолжает рассказывать что-то о том самом Намджуне, а в голове все жужжит. Ему не нужны были вчера детали, он сам этого хотел. Так почему же сейчас вырывает из памяти крупицы с болью и сожалением. Ноги несут на танцпол, где его окружают разные тела отрывающиеся в танце. Максимально укутывает в сильные мужские ароматы, заводя внутренние желания и повышая тестостерон. Чужие улыбки, полувзгляды, подмигивания. Вот один уходит по лестнице вверх в сторону темной комнаты, многозначительно оборачиваясь на него. Блестящий квадрат контрацептива в заднем кармане подначивает Гуки последовать за этими длинными ногами, запечатанными в джинсу. За закрывшейся дверью в нос ударяет стойкий запах секса. Глаза ослепляет темнота, заставляя привыкнуть к себе, будучи слегка подсвечена неоновой лентой у потолка. Чужие руки притягивают и давят на затылок, чтобы получить поцелуй. Мокрый наглый язык врывается ему в рот с каким-то кислым привкусом. Может быть, коктейль или еще какие вещества, он не дает себе время проанализировать, разворачивая парня к стене и прижимаясь к спине. Утыкается в чужие отросшие волосы, полной грудью вдыхая незнакомый запах. Заменяет им последние воспоминания о мимолетном блондине, что покорил его прошлой ночью. Как отключить мозг? Не вспоминать? Не сравнивать? Тот аптекарь из его вчерашней постели ему никто. Было хорошо и только. Почему же перед глазами его тело, которым он не успел насладиться? И сейчас он ведет ладонями по талии этого нового парня, воображая того. Представляя, что он обернется на него со своей прямоугольной улыбкой. Но эта улыбка не для него, поэтому сегодняшнему партнеру не дают поворачиваться, чтобы не разрушить иллюзию. Парень самостоятельно в нетерпении стягивает с себя штаны с бельем, расставляя шире ноги и упираясь руками в стену. Чонгуку только остается расстегнуть ширинку и раскатать латекс по члену. Недолго тратя время на растяжку, он с размаху входит, вызывая сдавленный стон у того. Стискивая чужие бедра ладонями, он задает бешенный ритм этой ночи. Стоны партнера вдруг смешиваются с чьими-то чужими, что хотят разрядки в других углах этого темного помещения. Возбуждающие вздохи, шлепки, вскрики смешались, выдавливая из головы Гука воспоминания о мягкой постели, томном голосе, что отражался от стен его спальни, об острых ключицах и сладком запахе парфюма. Чонгук кончает быстро. Восстановив дыхание, помогает рукой партнеру излиться на стену. И пока тот не пришел полностью в себя после оргазма, покидает это злачное, как теперь ему кажется, место. Умываясь, в туалете, как будто пытается смыть с себя все произошедшее, но даже в зеркале ловит приглашение заглянуть в кабинку. Всё не то. Наверное, просто это место играет роль. Общественный секс загоняет в закрома памяти с уютным домом и его спокойствием. Но почему из чертогов этой памяти не всплывает Минхо, почему именно парень с отросшими блондинистыми волосами и родинкой на линии губ? – Как прошло? – Юнги дает ему прикурить, когда он выходит на улицу проветрить голову. – Симпатичный, я оценил. – Не знаю, хён, – делает глубокую затяжку. – Что-то не так со мной. Как будто не могу полностью отдаться всему. – Опять Минхо? – старший сплевывает под ноги, словно это имя ему самому неприятно. – Если бы, – Гук ловит на себе непонимающий взгляд. – Вчерашний парень не выходит у меня из головы. И я не могу найти причин для этого. – Так был хорош? – Было в нем что-то загадочное, притягивающее. – Короче говоря, тебе просто хочется трахнуть его еще раз? – Юнги колет его хихикающими глазами. – Я его не… – младший вдруг мнется и сам смеется своему смущению. – О, братишка, – улыбка до ушей. – Ну, тогда точно это в тебе говорит желание обладать им. – Да иди ты, – Чонгук толкает друга в плечо. – Он, реально, очень красивый и завораживающий. Не знаю, как объяснить, – пальцы, что сжимают сигарету, трут висок, как будто это настроит системы понимания внутренних побуждений. – Ну, здесь одно из двух, – Юнги загибает пальцы, – либо ты влюбился, либо незакрытый гештальт, что ты не подмял красавчика под себя. Гуки мог бы ответить что-то колкое, но полная растерянность из-за всей ситуации, заставляет только кусать губы. Может быть, его хён прав и ему просто хочется полностью прочувствовать того незнакомца, который стал первым после Минхо. Его тело забыло вкус других парней, насыщаясь одним. Тут же ему, наконец, дали напитаться по полной. А за год принадлежности одному человеку вырабатывается привычка. Привычка, что если телу дают замену, то и это станет постоянным. Примерно с такими объяснениями своих желаний Чон докуривает сигарету, пока огонь съедающий оболочку никотиновой зависимости не доходит до пальцев.***
Вся следующая неделя проходит в смятении. В ощущении упущенного чего-то важного. Он перекатывает во рту маленькую крупицу того парня – его имя. Раз за разом, смакуя, произносит, как будто боится, что забудет эту деталь или это поможет ему ответить на свои вопросы в голове. Не отпускает. Даже сейчас не слышит ничего, подходя к дому с болтающей без умолку Юми, которой он обещал позаниматься вместе после лекций. – Айщ, Чонгуки, – трясет она его за руку обиженно. – Да постой же. – Что такое? – выходит из раздумий и устало вздыхает. – Мне надо зайти в аптеку. – В аптеку? – впадает в легкий ступор. – Я ж тебе всю дорогу твержу, что мне нужно купить таблетки от аллергии, потому что я вся чешусь. – Это у тебя от нервов, а не от аллергии, – говорит сухо, как само собой разумеющееся, а сам заворожено смотрит на вывеску «Аптека». – Пошли, – хватает ее за локоть и тянет в манящие двери, как будто знает, что там найдет все свои ответы. Колокольчик оповещает провизора о посетителях, зазывая подойти к кассе. Юми вопросительно смотрит на Чонгука, когда тот закрывает с силой глаза, боясь открыть их. – Здравствуйте, чем вам помочь? – голос звонкий, переливающийся. Женский. Бьет набатом по внутреннему разочарованию. Открыв глаза, Чонгук видит молодую девушку в белом халате, что помогает Юми выбрать нужный препарат, раскладывая разноцветные коробочки и называя различные цифры. Он сам с себя смеется, что только дурак мог поверить в то, что в аптеке за углом работает тот самый его аптекарь. Но ведь где-то он тоже есть и сейчас помогает кому-то. Стоит читает рецепт, понимая почерк врача, сияя своей чертовой улыбкой, желает кому-то доброго дня, как им сейчас этот случайный фармацевт. Образы так ярко рисуются в голове, что как будто можно подойти и дотронуться. Дома он никак не может собраться, на что Юми постоянно ругается. И обижаться бессмысленно, потому что всё так и есть. А в мыслях вертится, что с этим нужно заканчивать. Эти думы как назойливые мухи. Юнги прав в очередной раз. Гештальт надо закрывать. – Мы должны его найти! – первое, что срывается с губ, когда Мин заходит в квартиру. – Ты о чем? – старший стягивает ботинки, параллельно кланяясь в приветствии раскрасневшейся вмиг девушке. – Парня того… – Бля, Чонгук, это уже навязчивая идея. – Хён, но ты же хакер. Ты все можешь найти! – он упрямо следует за тем на кухню. – Сколько говорить, что я не хакер. Я программист, а это ни одно и то же. – Ну, я же тебя не сайт Пентагона прошу взломать, – его упорству и настойчивости можно позавидовать, – а всего лишь найти человека. – Всего лишь найти человека в Пусане, где 2 миллиона жителей, – Юнги качает головой. – Ерунда какая. – 3 миллиона, – Юми не то чтобы подслушивает, но становится невольным свидетелем. – 3(!) миллиона, – указывает жестом на крутящую нервно пальцами косичку девушку. Чонгук понимает всю абсурдность ситуации. И вроде бы злиться не на кого, кроме себя, но хочется проломить стену кулаком, оттого что попал в тупик. Надо выкинуть этот бред из головы. И жить дальше. Он нервно возвращается к учебнику, переворачивая страницы почти обрывая их. Строчки плывут, убегают. Их тяжело ловить сознанием, но он старается делать вид, что понял и принял все. – Ладно, как его зовут, – Мин заходит в комнату с ноутом, что-то на весу уже там набирая. – Попробуем пробить кое-какие базы. – Тэ! – выпаливает моментально имя, что приросло к языку за эти дни. – Его зовут Тэ. – Что Тэ? – старший приподнимает бровь. – Просто Тэ… – тушуется. – Я не знаю его фамилии. – Как полностью зовут? – Юми будучи догадливой, сама раскусила всю драму. – Тэмин? Тэён? – Тэхен? Тэгю? – подхватывает Юнги, надеясь, что не все так плохо, но ноутбук медленно прикрывает, тяжело вздыхая, когда Чонгук, опустив голову, отрицательно мотает. – Что ты о нем вообще знаешь? – Знаю, что в аптеке работает, – младший с надеждой поднимает взгляд, нервно теребя кольцо в губе. – Возраст не больше 25. – Негусто… – Может быть, приметы какие-то, особенности? – Юми подбадривающее гладит того по спине, заставляя вытягивать из памяти все мелочи, которые он сам себе запрещал запоминать. – У него родинка на кончике носа, – ловит на себе жалостливые взгляды и хмурится, понимая, что сказал глупость. – Слушайте, – вскакивает, увлеченная расследованием, девушка. – Если он работает и ему не больше 25, то получается, что он закончил универ совсем недавно. А кто у нас закончил медицинский? – Хоби… – подхватывает мысль несостоявшийся хакер. – В точку! А значит, что он мог видеть его, даже хоть и учился на другом факультете. Если учесть, что геев не такой большой процент, а вы чаще всего все друг о друге знаете, то он, может, что-то слышал о таком парне с факультета фармацевтики. – Неплохие размышления, – от похвалы Юнги Юми воспряла духом, словно он ей руку и сердце предложил. – Позвоню ему, договорюсь встретиться завтра в кофейне, – усмехается от загоревшегося взгляда напротив.***
– Прости, Чонгук, но никогда о таком не слышал, – слова Хосока пробивают насквозь безнадежностью, как и серая осень за окнами кафе, что заставляет сильнее укутываться в толстовку. – Не все ведь открыто о себе заявляют. Вот парня Джина я знал очень хорошо, но даже подумать не мог, что он из наших. – Кто говорит обо мне? – Сокджин появляется в своем стиле неожиданно, садясь рядом за столик и подзывая жестом официанта. – О, хён! – Хоби сразу хватается за идею, мелькнувшую в голове. – Ты же в полиции работаешь. Помоги мелкому найти потеряшку. – Лучше мозги ему найти помоги, – Юнги ловит на себе злой взгляд и показывает сдающийся жест. – Мелкий познакомился с парнем в Неоне и теперь не может его никак найти, – Хосок пытается объяснить другу сложившуюся ситуацию. – А какие исходные данные имеются? – Ким хочет взбодрить, приунывшего и пытающегося утопить свой взгляд в кружке с кофе, Чонгука. – Зовут Тэ. Работает в аптеке, – голос Гука обесцвечен, как будто он бежит бесконечный марафон, который никак не закончится. – Добрый вечер, – опрос Джина прерывают мягким похлопыванием по плечу, заставляя обернуться. – Джун, – он привстает, чтобы приветственно приобнять гостя, чье серьезное лицо смягчается ямочками. – Парни, представляю вам моего друга. Ким Намджун. – Друга? – Юнги нахально улыбается, провоцируя Джина и смущая пришедшего парня до красных щек. – У кого-то сегодня свидание? – в такт старшему Хоби играет бровями. – Что вы кричите на всё кафе, – закатывает глаза Сокджин. – Джуни, прости их. У меня отвратительные друзья. – Да расслабься, парень. Здесь все свои, – Юнги, крутя зубочистку во рту, смотрит прожигающее на совсем залившегося краской гостя. – Так, мы не закончили, – возвращается к разговору Джин, пока Нам садится рядом. – Есть еще какие-то приметы? – Да ничего у него нет, – бросает Мин очевидную правду. – Красивые глаза да родинки на лице. – И как ты хотел, чтобы я… – Сокджин не успевает договорить, как Чонгук с шумом встает из-за стола и, хватая куртку, выбегает на улицу. – Да что ж такое. Стой! – Юнги нехотя выходит за ним. – А что случилось? – Намджун понимает, что пропустил нечто важное в этот вечер. – Пытается найти иголку в стоге сена, – вздыхает Джин и, незаметно для других, под столом трет кончиком пальца чужую коленку, вглядываясь в глаза.***
– Мелкий, прости. Я не со зла, – Мин нагоняет беглеца, когда тот приостанавливается закурить. – Ты все верно сказал, – Гуки делает первую затяжку и протягивает свою пачку другу. – У меня ничего нет. Кроме навязчиво засевшей мысли о нем. Я даже не знаю, зачем ищу его. Спортивный интерес, что ли. – Но ты же не успокоишься, пока не найдешь? – в ответ только молчание, прерываемое тяжелым вздохом. – Может сделать рейд по всем аптекам? – Он мог соврать мне про это, – холодный воздух проникает за шиворот, заставляя прятаться в широкий ворот куртки и прибавить хода, чтобы быстрее добраться до тепла дома. – Согласен. Глупая идея, – старший рад, что разум начинает просыпаться, но все равно замечает, как взгляд Чонгука цепляется за очередную вывеску с зеленым крестом. – Иногда бывает, что мы ищем то, что находится прямо у нас под носом, – Юнги выкидывает окурок в урну у входа и сам открывает дверь в пропахнувшее лекарствами помещение. Ждет ли Чонгук чуда? Насколько вероятен шанс, что его хён выйдет оттуда улыбаясь и заговорщически скажет, что парень с родинкой на носу и глазами-омутами работает именно там. Сможет ли он преодолеть силу земного притяжения и войти после этого туда, чтобы вновь почувствовать аромат парфюма его ночного гостя. Чтобы не пепелить стеклянную дверь, он отворачивается в сторону дороги, где мчатся на бешеной скорости машины, олицетворяя темп жизни мегаполиса, в который он влился несколько лет назад. Картинки событий также мелькают. Он все понимает, что застрявший в его сознании парень только эпизод. Одна из карт его пасьянса судьбы. Не самая главная, что подтверждает разочарованный голос Юнги за его спиной. – Удача – это явно не наш конек, – Мин о чем-то задумался, запустив свои важные мыслительные процессы. – Предлагаю все-таки сходить в следующие выходные в клуб. Вдруг все проще, и в этот раз он объявится. А там уже подумаем про глобальные поиски.***
Проще не становится. Музыка продолжает бахать басами в грудь, как будто пытается заместить собой сердцебиение. Чонгук обходит каждый угол клуба. Даже в темной комнате всматривается в силуэты. В какой-то момент он решает, что выглядит настолько глупо, что прекратить поиски этого призрака надо здесь и сейчас. А был ли он вообще? – Ну что? – Джин похлопывает его ободряюще по плечу. – Все нормально, – Чон делает глоток пива из бутылки. – Просто идиотская идея. – Если он твоя судьба, то все равно найдетесь, – Сокджин видит насмешливо поднятую бровь напротив. – Что? Так говорит моя маман. – Как у тебя дела с Намджуном? – Медленно, но верно. Есть в нем что-то дурманящее сознание, – и, чуть промолчав, добавляет. – Хочется доверять. – А в плане секса? – Да не в сексе же дело, – старший хмурится и отводит в сторону взгляд. – Мне скоро 27, и в постели у меня было столько всего, что это перестало быть основой. – Да ты влюбился, хён. – Или просто устал. А он, знаешь, без всех этих заморочек относительно отношений, сокрытия их. Говорит об этом как-то естественно, спокойно. Мечтает о семье. Ну, что-то типа раз и навсегда и умерли в один день. – Это же круто! – Чонгук хватает его за плечо, чтобы привлечь к себе внимание. – Может, перестанешь бояться? Откройся ему... И отдайся, – тяжелая рука Сокджина прилетает ему по спине, заставляя смеяться еще громче. – Прислал свой адрес, чтобы я приехал к нему, – Джин кусает губы и повторяет улицу, дом, как будто боится забыть. – Не дрейфь. Был бы у меня адрес моей потери, я бы уже вбивал его в адресную строку такси. А так мне остается, – допивает пиво до последней капли, – искать просто случайный секс на эту ночь, – смотрит на часы, где стрелки уже стремятся к утру.***
В этот раз желающий поехать к нему домой находится как-то быстро и сговорчиво. Невысокий мальчишка, которому на вид только-только стукнуло 19, робко идет за ним, говоря что-то про неопытность, но большое желание. Не сказать, что у Чонгука есть настроение быть чьим-то учителем и первооткрывателем, но сегодня хочется чего-то удушающе нежного. Чтобы захлебнуться и умереть. Этот, только что повзрослевший, ребенок вполне располагает к такому. Он подарит ему самый лучший его первый раз. Сделает все, чтобы мальчишка запомнил его. Потому что с кем бы тот потом больше ни был, Чонгук навсегда останется в истории его жизни, как самый первый. Они специально выходят чуть раньше из такси, не доезжая до дома. Купить анальный лубрикант с анестетиком кажется ему отличной идеей, глядя на робкого парня рядом. Потому борясь с собственной неловкостью, он звоном колокольчика будит провизора, чтобы стыдливо посмотреть в глаза той барышне, что недавно помогала Юми с препаратами и наверняка думавшая, что они пара. Стыд от самого себя отчего-то не проходит даже с годами. Особо он проявляется в такие моменты, заливая краской и желанием проговорить все быстро, как будто так никто не догадается о нем. Потому он вдыхает глубоко, чтобы изобразить безразличие о чужом мнении. Не теряться. – Доброй ночи. Чем я могу вам помочь? – сонный голос подошедшего к прилавку провизора, как сквозь толщу воды, знакомыми вибрациями. Взгляд упирается в эти губы, что произносят какие-то дежурные слова. Губы, где на краешке есть родинка. Он знает ее вкус. Его глаза спрятаны за очками с черной оправой. Также бездонны, с каким-то нереальным блеском, что и тогда. Но чуть испуганы. Узнал. Бейджик на кармашке белого халата заставляет повторять одним движением губ: «Ким Тэхен». Так просто и банально. Каких вариантов его имени он только не перебирал. А сейчас возьмите-распишетесь. Как экспонат в музее с четким описанием, кто есть такой, чтобы никогда больше не ошибаться. – Смазку с анестетиком, – слова вылетают внезапно. Кажется, пугают даже самого владельца этих голосовых связок, что вдруг захрипели, – и пачку презервативов. Ким Тэхен профессионально безэмоционален, достает из-под прилавка товар, быстро сканируя штрихкоды. Наблюдает, как ночной визитер спешно расплачивается картой, а за стеклянной дверью цепляет взгляд фигура, что нервно перекатывается с пятки на носок, ёжась от холода. Повторный звон колокольчика дает замершему парню на улице шанс скорее укрыться в тепле чужой постели. Тэхену остается лишь глоток холодного воздуха от наспех открытой двери и терпкий привкус необъяснимого чувства сожаления, потому что… Он знает тепло той постели.