Минхо вздыхает, наблюдая как Чонин что-то втирает Хёнджину насчёт того, какой тот мудак и эгоист на самом деле. Кажется, он прям ждал именно этого момента, чтобы поругаться на Хвана и высказать всё, что он о нём думает. И ведь Хёнджин совершенно спокойно принимает всю эту брань, которая льётся на него нескончаемым потоком, вытянувшись по струнке словно солдат. Если бы на него вот так ругался Феликс, то его уже давно начали успокаивать, либо же Хван просто поцеловал бы его и всё, но тут далеко не Феликс. Успокоить Чонина, а тем более заткнуть его не получится, что вызывает досаду ни сколько у Хёнджина, а больше у Минхо, который слушает всё это на протяжении добрых пятнадцати минут.
Вообще, Минхо и Чонин разбирали документы в компании, точнее альфа разбирал, а омега помогал, потом второму приспичило перекусить, но прямо на выходе они столкнулись с Хёнджином, и тут понеслось. Чонин будто бы с цепи сорвался, начав причитать о том, какой же Хёнджин идиот, придурок, эгоист и ещё много похожих слов. Вероятно, он высказал всё то, что накопилось у него после разговоров с Феликсом. Кстати о нём. Ли уже дважды успел пожаловаться Яну на Хвана, и кажется, это стало точкой невозврата. И оба раза Феликс жаловался из-за того, что Хёнджин пропадает на работе, и они совсем не видятся. Но каждый раз описывал это по разному. Чонина это прям сильно так подбесило, но вот незадача, с Хёнджином он никак не пересекался, но сегодня этот остолоп сам попал в его руки.
Когда Чонин наконец-то замолкает, Минхо решается к нему подойти. Он крепко обнимает его поперёк груди, оставляет мягкий поцелуй за ушком и просит успокоиться, уверяя, что Хёнджин всё понял, и в следующий раз будет вести себя хорошо, на что в ответ получает недовольное «очень надеюсь на это» и тихое хмыканье. У Хвана, кажется, вся жизнь перед глазами пролетела, пока он выслушивал всю эту брань. Как у него волосы не поседели от такого… Чонин на словах тяжёлый, а рука у него тоже не лёгкая. И хорошо, что он не пустил в ход кулаки. Тогда бы от Хёнджина мокрого места не осталось.
— Что ты хотел, Хван? — тишину, которая повисла в кабинете, нарушает Минхо, так и не выпустив Чонина из объятий, и оставляет очередной поцелуй на его макушке, чтобы успокоить, иначе сильный клубничный аромат задушит его к чертям. Но на самом деле нет, ароматы омег «душить» не умеют, ведь они настолько приятные, что не давят на рецепторы как сильные ароматы альф.
— Мы с Ликсом… в ресторан собрались, вот вас пригласить приехал.. — Чонин негромко хихикает, наблюдая как запинается альфа, и тянет уголок губ вверх в ухмылке, качает головой. Он вздыхает, собираясь что-то сказать, но рот закрывает широкая ладонь, мешая это сделать. Минхо шепчет ему на ушко, прося успокоиться наконец, и крепче сжимает тонкую талию в объятиях, прижавшись носом к мягким волосам и вдыхая приятный аромат шампуня и природного аромата омеги. — Сегодня мы решили немного побаловать себя и поужинать в ресторане. Позвать вас предложил он, а я охотно согласился, — Хёнджин слегка улыбается, несколько настороженно глядя на Чонина, который сейчас выглядит ну очень довольным и даже радостным. Кажется, это предложение пришлось ему по вкусу.
Это очень хорошо. Хёнджин может выдохнуть спокойно. Нет правда, на него так внезапно налетели, он думал, что убьют. Чонин, кажется, и думать забыл о том, что между прочим хотел перекусить, бранясь на альфу.
— Ой, как хорошо… Минхо..
— У нас были планы на вечер, — хмыкает негромко Ли, опуская одну руку с чужой талии ниже, и показательно щиплет Яна за ягодицу, на что получает лишь тихое хмыканье и фырчание. Ладно, это у Минхо были планы на Чонина и его задницу, а омега сейчас все его планы разрушит вдребезги и растопчет своей маленькой ножкой. Этого допустить никак нельзя. — Но знаешь, раз уж ты приглашаешь, Хёнджин, то мы приедем, — Минхо снова сжимает ягодицу омеги и даже слегка оттягивает её, заставляя того нервно вздохнуть и слегка податься вперёд, уходя от явно не желанных прикосновений. Чонин фыркает на него недовольно и пихает локтем под рёбра, отчего альфа мычит от неприятных ощущений и шлёпает его по заднице под усталый вздох Хёнджина. Кажется, Хвану их препирательства не очень нравятся, но извините, два влюблённых человека нежатся.
— Отлично. Сегодня в семь мы ждём вас в ресторане «Ария», — Хван потирает переносицу пальцами и смотрит на часы, качает головой и прощается с парнями, покидая кабинет. Тишина наконец-то повисает в кабинете, а вместе с ней и спокойствие. Чонин выдыхает тихо и разворачивается в объятиях лицом к Минхо, вздыхает снова и прижимается губами к уголку его губ, оставляя мягкий поцелуй, и отстраняется. Он отходит к столу и снова утыкается в документы и просто листы, чтобы отвлечься и успокоить нервы. Минхо в ответ на такое его поведение лишь головой качает и вздыхает. Надо же, как быстро его настроение поменялось. Кажется, он готов был Хвана живьём закопать в землю, а сейчас сидит как ни в чём не бывало и бумажки разбирает.
Истинный владелец крупного бизнеса.
Минхо усмехается негромко и головой дёргает, наблюдая за омегой. Он наконец-то подходит к столу и осторожно убирает бумажки из красивых пальцев, а в ответ на удивлённый взгляд и вздох прижимается к мягким губам Чонина, увлекая того в жаркий поцелуй. Омега тут же отвечает, невольно вытянувшись по струнке, и прижимается к губам сильнее, врываясь в чужой рот своим языком и начиная исследовать полость им. Он вздыхает и негромко мычит, чувствуя, что снова вся инициатива переходит в руки, точнее во власть языка, Минхо, но позволяет перенять её. Вести у альфы получается лучше, чем у него, поэтому никто не жалуется. Да и вообще, до появления Минхо в его жизни, он целовался как неумелый школьник, который только учится этому. Но потом он, так сказать, втянулся в это искусство. Тем более, при времяпрепровождении с альфами обычно без поцелуев не обходится.
А с Минхо так тем более.
Когда поцелуй прерывается из-за нехватки воздуха, Чонин ещё недолго смотрит на Минхо и, прежде чем вернуться к бумагам, оставляет короткий поцелуй на его губах, показывая всю свою ненасытность. Тот в ответ лишь усмехается и тоже присаживается за стол, возвращаясь к бумагам. В тишине они быстро разбирают завал, выкинув всё ненужное и отложив нужное в ящик, после чего собираются покинуть компанию, ведь работа закончена на сегодня и можно отдохнуть. До семи вечера ещё куча времени, и до этого момента Минхо хотел бы попробовать воплотить в жизнь свои планы на чужую задницу…
***
Тишина дома заставляет вздохнуть и слегка поморщиться. Чонин потягивается, громко мыча, и спускается вниз по лестнице, надеясь застать Минхо, который пропал куда-то, в кухне. После возвращения из компании они сразу же удалились в спальню, где Чонин быстро отрубился, будто без остановок работал, хотя по идее они пробыли в компании чуть меньше трёх часов. Но если взять в расчёт то, что он истратил свои силы на Хёнджина, то его сон это очень даже хорошо. Куда делся Минхо омега знать не знает, он так глубоко заснул, что не слышал даже как тот выходил из комнаты.
Пройдя в кухню, Чонин несколько разочарованно вздыхает и качает головой. На миг его настигает волнение, но он отгоняет его подальше от себя и идёт в кабинет альфы, но и там его не оказывается. Теперь уже остаётся только осмотреть все комнаты дома, или же позвонить, но это будет очень глупо, если вдруг всё же окажется, что Минхо был всё это время дома, а Чонин как дурачок искал его.
Омега ищет Минхо и в своей комнате, и в его спальню, но всё бестолку. Наконец он решается позвонить Минхо, набирает уже выученный наизусть номер и полночи аппарат к уху. Долгие губдки заставляют его злиться, а противный голос автоответчика негромко хмыкнуть и завершить звонок. Итак, Минхо решил поиграть в прятки? Очень смешно. Придурок.
Чонин фыркает, когда на телефон приходит сообщение и только сильнее злиться начинает. Минхо пишет, что очень просит прощения за то, что не ответил, ведь он сейчас у отца. Чёрт… Это раздражает Чонина сильнее, чем отсутствие альфы дома. Минхо опять там с Лиёном, и опять тот на него вешается, раздражая, но всё это раздражает Чонина, который теперь бесится и не знает, что делать. Резкое желание расцарапать миловидное лицо этого парня возрастает в груди в геометрической прогрессии, но сделать он этого не может, поэтому остаётся только глотать злость и прикусывать губы, чтобы ничего не ляпнуть ненароком.
Чонин фыркает вновь, когда сообщение от Минхо приходит снова, но вздыхает негромко и головой качает, пытаясь успокоиться. Ладно, хорошо, через полчаса Минхо будет дома, можно успокоиться. Но всё равно он мог бы написать о том, что уедет, раз Чонин спал.
Дурак. Чонин, конечно, не раз оставался в его доме один, но почему-то именно сейчас отсутствие альфы чувствуется очень остро, и тишина давит, не давая расслабиться.
Чтобы отвлечься, Ян решает принять ванну и немного привести себя в порядок. Отыскав халат, в котором каждый вечер ходит Минхо, он утаскивает его с собой в ванную комнату. Далее всё просто. Он набирает ванну, скидывает одежду и с довольным мычанием погружается в воду. Тёплая жидкость сразу же окутывает его тело, заставляя снова замычать и голову откинуть на бортик. У Минхо действительно шикарная ванна, а ещё душевая кабинка рядышком. Обычно в душ ходит только Ли, ведь сидеть в ванне у него желания никогда нет, но вот Ян может часами сидеть в тёплой, даже горячей воде. Минхо иногда ругается на него за то, что тот просто так воду льёт, но в общем-то всегда закрывает на это глаза, только головой качает и вздыхает много.
Сколько времени проходит, пока он сидит в ванне, Чонин не знает, но судя по всему много, раз Минхо уже вернулся и успел отыскать его в одной из многочисленных комнат своего дома. Сейчас Ли сидит на корзине для белья и просто молча наблюдает за тем, как омега нежится в воде. Выглядит он не очень хорошо, похоже разговор с «ненужными» людьми не задался, но слушать о том, что Лиён и Дэхви снова что-то вешают ему на уши и держат под прицелом он не хочет. У Минхо, кажется, вся жизнь такая: шаг влево, шаг вправо – расстрел. Дэхви управляет им как хочет, несмотря на то, что тот устроил свою дальнейшую жизнь сам.
Чонин кидает очередной взгляд на Минхо и вдруг хмыкает, закрываясь от его проницательного взгляда шторкой. Ли удивлённо вскидывает брови, даже голову клонит вбок и поднимается с корзины, подходит к ванне. Он отодвигает штору, чтобы взглянуть на Чонина, но встречается лишь с недовольным и обиженным взглядом омеги, который так и обещает прибить на месте. Альфа со вздохом опускается перед ванной на корточки, упирается сложенными руками в бортик и кладёт на них голову, улыбается слегка, но смотрит вопросительно, ожидая объяснений, но Чонин молчит, лишь недовольным взглядом сверлит и губы поджимает.
— Твоё молчание и недовольство наталкивают меня на мысли, что я сделал что-то не так, но… — Минхо потирает свою щёку пальцем и вздыхает, ожидая пояснений. Он мысленно радуется тому, что чужое лицо немного, но разглаживается, и приподнимается, вытягивает руку и кладёт её на щёчку Чонина, гладит, но тут же убирает, снова наткнувшись на недовольный взгляд.
— Почему ты не сказал, что уедешь, хён? Мог бы написать для приличия, а не заставлять меня… волноваться.. — недовольно отзывается Чонин и хмыкает, наблюдая как чужое лицо озаряется ещё более широкой улыбкой, и закатывает глаза, поднимаясь со дна ванны. Он вытаскивает затычку из слива и переключает напор воды с крана на душ. Недовольство в нём всё ещё кипит, и кажется, что пар вот-вот повалит из ушей. Минхо же негромко вздыхает и, качнув головой, поднимается. Он принимается скидывать с себя одежду и спустя пару минут пристраивается рядышком с омегой, крепко обнимает его поперёк груди и целует за ухом, надеясь, что это поможет ему успокоиться.
— Прости меня, детка, — Минхо целует снова, но на этот раз в шею, и спускается поцелуями по нежной коже плеча и предплечья, пуская мурашки и заставляя Чонина растаять и принять извинения. Минхо продолжает ласкать чужое тело поцелуями и осторожно забирает из рук омеги душ. Он также переключает его на кран и опускает на дно ванны. Его поцелуи спускаются по спине омеги влажной дорожкой, и вскоре губы находят своё место на пояснице.
Со вздохом Чонин отстраняется от Минхо, отходит на пару мелких шагов, развернувшись, и смотрит на него сверху-вниз, сканирует взглядом. В его взгляде Минхо точно считывает всё то же недовольство, но уже не такое сильное, поэтому поднимается со дна ванны и подходит ближе к парню, кладёт руки на тонкую талию и прижимает его ближе. Он тянется губами к мягким губам, вовлекает Чонина в поцелуй и даже немного удивляется тому, что получает ответ. Чонин целует так, будто всю жизнь только этого и ждал, руками обвивает шею и ближе жмётся влажным от воды телом к чужому сухому. Он углубляет поцелуй, врываясь в рот Минхо своим, и пытается прижаться сильнее к его телу. Его негромкое мычание заглушается шумом воды, мурашки разбегаются по коже от мест, которых касается альфа горячими руками, ресницы дрожат.
— У нас много времени до вечера, детка.. — шепчет Ли, укладывая руку на упругую ягодицу Яна, и сжимает её слегка пальцами, показывая все свои желания одним этим жестом. В ответ он получает лишь игривый взгляд и лукавую улыбку, но никаких слов и одобряемых действий. — Ну что ты? Всё ещё обижаешься? — альфа зарывается носом в мягкие волосы омеги на затылке и снова сжимает мягкую кожу ягодиц пальцами, заставляя того хмыкнуть и головой качнуть в ответ. Чонин убирает рыжие пряди волос с его лица, прижимается губами к щекам, оставляя на них мягкие поцелуи-бабочки.
— Хён, если мы не станем задерживаться у Хёнджина и Феликса, то хороший вечер нам будет обеспечен, — Чонин оставляет несколько коротких поцелуев на губах Минхо и проводит пальцами рук по широкой груди, пока не спускается ниже и не обвивает его талию руками. Он прижимается подбородком к груди Минхо и запрокидывает голову, вытягивая губы трубочкой.
— Почему не сейчас? — Минхо прижимается к чужим губам, рассчитывая на то, что получит ответ чуть позже, и сразу же углубляет поцелуй, врываясь в рот Чонина своим языком. Он начинает активно вылизывать полость рта омеги, заставляя того задыхаться от переизбытка чувств, а руками блуждает по его телу, изредка сжимая ягодицы, бёдра и кожу на пояснице. Этот поцелуй уверенно можно назвать страстным, горячим, но не животным, поскольку инстинкты ещё пока не перебороли страсть. Чонин негромко мычит и урчит, явно им наслаждаясь, кусает губы Минхо и пытается перенять инициативу на себя, но кто ж ему позволит. Он лишь может отвечать на поцелуй и кусать чужие губы, играться языком с чужим и очерчивать ряды зубов, но большего Минхо делать просто не позволяет. Когда поцелуй прерывается из-за нехватки воздуха, Чонин проводит дорожку поцелуев от губ Минхо, – по его подбородку, – к шее. В месте, где она плавно переходит в плечо, он оставляет еле заметный засос и поцелуй. В ответ Минхо лишь усмехается и уже двумя руками сжимает упругие половинки, выбивая из парня тихий вздох.
— Хён.. — выдыхает омега прямо на ухо альфе и оставляет под ним поцелуй, усмехается. Он улыбается, когда чувствует, что чужие пальцы находятся в опасной близости к колечку мышц, и слегка качает головой, поджав губы. — У нас будет куча времени вечером. И, если тебе захочется, мы сможем попробовать некоторые игрушки. Ты же хотел их со мной попробовать, — Чонин осторожно перекладывает чужие руки со своей задницы на талию и улыбается шире, замечая как чужие глаза опасно сужаются, а адские черти начинают плясать от радости.
— По твоей заднице точно плачет плётка, детка. А по рукам наручники или же та самая красная верёвка, — Минхо довольно резко прижимает Чонина к себе и оставляет короткий, но довольно грубый поцелуй на его губах, от которого омега нервно вздыхает и даже сжимается, но, скорее всего, сжимается он из-за его слов, от которых так же смущается. Плётка и верёвка, да? Ну, что ж. Чонин никогда не забудет
тот раз. Да, он тогда знатно испугался, но сейчас это не пугает, и, честно сказать, даже несколько возбуждает, заставляя предвкушающе облизнуть губы.
— Хён, думаю, я был достаточно хорошим мальчиком, чтобы ты мог избавить меня от плётки и верёвки, — омега проводит пальцами по груди альфы, даже слегка царапает кожу и усмехается, когда лёгкий шлепок приходится на его ягодицу.
— Похоже, помимо этого по тебе ещё и вибратор с пробкой плачет, Чонин-а, — мурчит на ушко омеге Минхо и прикусывает его, слыша нервное дыхание и даже чувствуя лёгкую дрожь чужого тела. Он касается пальцами влажного от воды колечка мышц Чонина и слегка нажимает, но тут же осторожно гладит по окружности, чувствуя сопротивление. — Если выдержишь эти пару часов с пробкой в заднице и вибратором на члене, получишь хороший подарочек, — Ли наклоняется к шее Яна, втягивает усилившийся аромат клубники носом и довольно урчит от того, насколько он прекрасен.
— Твой член и никаких верёвок и плётки?
— Только мой член.
— Идёт, хён, — Чонин с лёгкой усмешкой прижимается к губам Минхо, увлекая его в страстный поцелуй, после которого они всё же принимаются мыться, дабы просто так не лить воду.
***
Чонин нервно сглатывает, чувствуя как вибрация проходится по его телу вновь и вновь и тихо шипит, мысленно проклинаю себя за то, что согласился на эдакую авантюру. Перед самым выходом омега нацепил на себя этот злосчастный вибратор и впихнул пробку в задницу, наконечник которой постоянно задевает простату, ведь Минхо всё продумал, а вибрация регулируется с помощью пульта, который тот же самый Минхо спрятал в карман джинсов. И вот сейчас Чонин очень разочарован в том, что альфы рядом нет, ведь попросить уменьшить силу вибрации некого. Минхо ушёл в туалет, оставив его такого беспомощного в компании Хёнджина, Феликса и Джисона, которого те тоже пригласили на ужин. Ян был бы рад поддерживать беседу и даже смеяться вместе с друзьями, но это делать невозможно, пока возбуждение скручивается тугим узлом внизу живота, а вязкая смазка пачкает бельё, и кажется, скоро начнёт пачкает штаны.
Чёрт возьми, и почему он вообще согласился на это? Он действительно сходит с ума…
Когда Минхо возвращается, Чонин тут же оборачивается к нему, смотря глазами щенка, в которых плескается мольба. Он уже сейчас готов позорно кончить и уйти, но этого не произойдёт, ведь –
о боже, спасибо! – Минхо убавляет скорость вибрации до минимальной и приобнимает его за талию, успокаивающе поглаживая. Альфа тянет уголки губ в подобии улыбки
ухмылки и слегка шлёпает омегу по бедру, призывая влиться в разговор, чтобы не пришлось отвечать на вопросы, придумывая ответы на ходу.
Феликс и Джисон весело что-то обсуждают, в то время как Чонин еле-еле различает их голоса, которые слышит будто бы из под воды, ведь возбуждение сейчас заглушает все органы чувств, заставляя концентрироваться только на нём. Это ужасно. Кажется, Чонин действительно сейчас запачкает бельё и штаны своей спермой и это будет самым большим позором в его не длинной жизни.
— Эй, Чонин-а! С тобой всё в порядке? Ты чего так покраснел? — голос Феликса выводит Чонина из мыслей, заставляя отогнать возбуждение на второй план и поднять голову, чтобы взглянуть на старших. Феликс, Джисон и Хёнджин обеспокоенно смотрят на него, ожидая хоть каких-нибудь слов. Чонин же выдыхает нервно, кинув взгляд на Минхо, и быстро облизывает губы, чтобы хоть что-то сказать.
— Тут немного душно просто.. Я думаю, мне нужно отойти, чтобы проветриться… — Ян слегка пихает Ли под столом и поднимается, выходит из-за стола и спешит уйти в туалет. Скрывшись от посторонних глаз в кабинке туалета, Чонин высвобождает свой разбухший и чувствительный член из оков одежды и, закусив губу, нервно выдыхает, откинувшись на стенку. Он не снимает вибратор, не вынимает пробку, лишь немного поглаживает свой член, надеясь таким образом снять напряжение и успокоить раздражённую плоть. С губ его срывается громкий надрывный стон, – слава богу в туалете никого нет, – когда вибрация становится слишком сильной, но тут же снова уменьшается до самой слабой.
Минхо затеял такую игру, из которой только он победителем выйдет. Чонин должен ему как-то ответить,
но как? Нужно думать быстрее, пока друзья не решили идти за ним. Идея приходит прям тогда, когда Ян уже выходит из кабинки, приведя себя в порядок.
Когда Чонин возвращается к столику и садится рядом с Минхо, он сразу же кладёт руку на его бедро и слегка сжимает, улыбнувшись друзьям и заверив их в том, что с ним всё в порядке. Пытаясь не обращать внимания на вибрацию, он вливается в разговор, пока руку кладёт на пах Минхо и через жёсткую ткань джинсов оглаживает очертания члена. Явно не одидавший такой ответочки, Минхо напрягается и пытается скинуть с себя его руку, но слышит лишь недовольный фырк в ответ.
Глупый альфа. Игру нельзя вести в одну сторону.
— Итак, Йен-а, давай рассказывай, когда свадьба, дети и…
— Эй, эй! Джисон, ты куда погнал? Это даже планировать ещё рано, что уж говорить о том, чтобы воплотить в жизнь.. — Ян бесцеремонно перебивает Хана, махнув рукой, и сильнее сжимает пальцы на чужом пахе, отчего негромкий полувздох-полустон повисает в воздухе. Хорошо, что Джисон, Феликс и Хёнджин списали его всего лишь на усталый вздох, ведь кто, как не они, знают, что такие разговоры Минхо совсем не любит. А учитывая его нынешнее положение, касательно Лиёна, то тут вообще лучше не заикаться об этом. — Да и вообще… Минхо и так почти женился, — Чонин фыркает, убирая руку от чужого достоинства, когда Минхо активно пытается избавиться от неё, и вздыхает, вдруг осознав, что ляпнул это не подумав. И спасибо огромное Феликсу и всем остальным, что они просто пропустили эти слова мимо ушей, пока Минхо успел немного разозлиться, но хорошо, что он ничего не сказал на этот счёт.
— Не переживай ты так, Йен-а. Лиён не станет помехой в ваших отношениях, — Хан кладёт руку поверх руки Яна и поглаживает её пальцем, улыбается довольно, когда видит мягкую улыбку на чужом лице. Чонин негромко усмехается в ответ на его слова и головой качает, убирая руку от Минхо и укладывая обе на стол, а на них подбородок. Он медленно хлопает глазами, вздыхает и намечает ухмылку, боковым зрением наблюдая как Минхо негодует и даже немного ёрзает, отвернувшись к окну, за которым видны только очертания тел людей в свете фонарей. Кажется, кому-то не терпится, либо же возбуждение достигло своего предела и справиться с ним невозможно. — Ну, ладно, хватит об этом. У меня новости есть, — Хан улыбается слегка, убрав руку с руки Чонина, и усмехается, слегка покраснев от смущения и заинтересованных взглядов в свою сторону.
Интересно, что это за новости такие? — В общем, я теперь официально в отношениях, — Джисон смущается чуть сильнее, улыбается шире и усмехается, слыша удивлённое «ууу» от Феликса. Чонин же нисколько не удивляется, хотя, если бы он мог думать о чём-то, кроме возбуждения, то конечно же поддержал бы друга. Но сейчас это невозможно. — Чонин, а ты…
— Да-да, Джисон-хён, я очень… очень рад за тебя.. — Чонин кивает судорожно и сжимает ноги вместе, сглатывает вязкую слюну и еле сдерживается, чтобы не застонать во всё горло от усилившейся вибрации. Он кидает недовольный, даже злой взгляд на Минхо и хмыкает негромко, уже мечтая снять с себя вибратор и вытащить из задницы пробку. — М-Минхо.. Я не хорошо себя чувствую… Отойдём? — Чонин вскакивает из-за стола, пихает Минхо в плечо и фыркает, когда тот усмехается, но из-за стола всё же встаёт, пропуская. А под недовольным, проницательным взглядом Чонина поднимается из-за стола и спешит пойти за ним.
Когда парни уединяются в кабинке, закрыв за собой дверь как следует, Чонин прижимает Минхо к стене и отчаянно просит разрешения снять чёртов вибратор, иначе он сойдёт с ума от того, что Ли постоянно издевается над ним, но в ответ получает лишь ухмылку и отрицательный ответ, при котором его сердце буквально рассыпается тысячами осколков, а с губ слетает разочарованный вздох. Минхо негромко напоминает ему об уговоре, целует коротко в губы и покидает кабинку, оставляя его одного.
Чёрт бы его побрал!
Громко фыркая, Чонин покидает туалет и возвращается к друзьям и альфам. Шквал вопросов о самочувствии тут же обрушается на него, поэтому приходится выкручиваться. Джисон и Феликс оказались более взволнованными, чем обычно, и это несколько выбило Чонина из колеи. Их вечер в компании друзей продолжился за весёлыми разговорами, в которых по итогу участвовал практически только Минхо, пока Чонин мучился от ноющего стояка в штанах и постоянно изменяющейся вибрации на члене.
Ян уже успел бесконечно много раз обратится к богу, прося закончить все эти мучения. И, кажется, тот всё же услышал его. В пол десятого вечера было решено покинуть здание ресторана, закончить ужин и разъехаться по домам, которое Чонин охотно поддержал, обосновывая своё рвение разойтись, хоть это и неправильно, тем, что он сегодня жутко устал, помогая Минхо в компании. Отчасти это правда, но желание снять напряжение и избавиться от игрушек, на которые он сам же согласился всё же хочется сильнее. Именно поэтому он чуть ли не самым первым покидает здание ресторана и направляется к машине Минхо, но тут же останавливается, чувствуя как злость и отчаяние разливаются внутри него раскаленной лавой.
— Джи, прыгай в машину, мы подкинем тебя до дома, — Минхо ведь просто поиздеваться решил, правда?
Чтоб его метеором уебало… Чонин буквально источает всю ту злость, которая растекается по его телу внутри. Как может Минхо вот так поступать с ним? Учитывая, что его задница от пробки уже неприятно саднит, а колечко мышц сжимается вокруг предмета, ведь его наконечник продолжает стимулировать простату, тут не просто злиться начнёшь, а извергать тонны спермы от не особо сильной, и не особо слабой вибрации, которая стимулирует и без того чувствительную головку члена.
— Не нужно, хён. Я хотел немного прогуляться по ночному Сеулу и, может быть, поймать вдохновение для написания песни, — о, да. Совсем недавно Чонин узнал, что Хан ещё и песни пишет, только не выпускает их никуда, лишь даёт послушать знакомым. Чонин ещё не слушал ни одной, но почему-то уверен, что они прекрасны. Джисон далеко не бездарность, для него, наверное, писать песни так же легко, как и дышать. — Хорошего всем вечера и ночи. Пока, — Хан машет рукой и идёт прочь от парней, устремив взгляд вперёд, а изредка вскидывая его к небу. Чонин нервно выдыхает, мысленно благодаря его за то, что отказался, и откидывается на спинку сиденья, прикусывает губу. Когда дверь машины с водительской стороны хлопает, омега не двигается ни на миллиметр, выказывая полное спокойствие и игнор. Он лишь дышит несколько загнанно, кусает губы и негромко мычит, находясь в таком напряжении, которое вот-вот лопнет, посылая разряды тока по всей округе. Минхо даже окликает его и ответ получает мгновенно в виде тяжёлого вздоха и взгляда чёрных глаз, но ничего более не говорит и не спрашивает, просто заводит машину и трогается с места.
Поездка до дома проходит практически в полном молчании, если закрыть глаза на негромкое шипение и редкие стоны Чонина. Омега ёрзает на сиденье, шипит и дёргает бёдрами постоянно не в силах справиться с возбуждением. Он даже просит Минхо ехать чуть побыстрее, но его не слушают, поскольку движение на трассе не особо свободное. А Минхо это на руку, ведь ему нравится наблюдать за мучениями Чонина. Он улыбается самыми уголками губ, когда слышит удовлетворённый вздох омеги, ведь вибрация перестала мучить его, и больше не трогает пульт, позволяя парню успокоиться и выдохнуть спокойно.
Когда они наконец-то оказываются дома, Чонин, скинув с себя куртку и обувь, отталкивает Минхо к стене, впивается в его губы нетерпеливо и укладывает руки на широкие плечи, сжимает. Его немного потряхивает от сильного возбуждения и предвкушения, поэтому некоторые движения получаются резкими, а если вдруг длинные пальцы сжимают что-то, – как, например, плечи Ли, – то делают они это сильно и практически до боли. Поцелуй же выходит хоть и не терпеливым, но мягким и трепетным, заставляя мычать и кусать губы от дикого наслаждения, которое обуяло Минхо и теперь не отпускает. Он буквально вжимает тело омеги в себя, крепко обнимая его и углубляя поцелуй. В ответ он получает громкие мычания и хныканье, в ответ на которое усмехается и без предупреждения подхватывает Чонина под ягодицы, сжимая те пальцами, и поднимает его над полом, сильно впечатывая в стенку. Громкий, но сдавленный стон разлетается по коридору, заполняя собой пространство и отбиваясь от стен. Чонин отстраняется от уже опухших губ и облизывает свои, такие же опузшие и красные, откидывает голову назад и негромко вздыхает.
— Я уже не могу терпеть, хён.. Пожалуйста, пойдём в комнату — взмаливается он отчаянно и сжимает чужие плечи пальцами снова, ёрзая, не в силах успокоиться и найти такое положение, при котором пробка не будет так сильно давить на простату и стимулировать её.
— Какой ты не терпеливый, детка.. Может всё же раскрасить твою попку полосами от ремешков плётки? — мурлычет куда-то в шею омеги Минхо и оставляет на нежной коже укус и засос, но желание парня исполняет, несёт его в спальню под аккомпанемент негромкого протестующего мычания и активного мотания головой. Как только дверь в спальню закрывается с характерным щелчком, а свет перекрывает темноту, все чувства Чонина будто бы вмиг обостряются. Он нервно вздыхает, когда Минхо бережно укладывает его на холодное покрывало, и невольно морщится, затылком ощущая холод, который буквально окутывает. Холодно и неприятно, хотя Чонин всё ещё в одежде сидит, точнее лежит. Но это не смертельно, учитывая, что совсем скоро воздух в комнате нагреется и всё станет тёплым и приятным.
Мягким поцелуем Минхо накрывает губы омеги, языком оглаживает и раскрывает его губы, чтобы тут же проникнуть в полость рта и обвести кончиком внутреннюю сторону щёк и сплестись с чужим языком. Чонин отвечает на поцелуй, но не так горячо и резво, как того хотел бы Ли, но он не жалуется, понимая, что омеге уже просто не терпится. Он действительно чуть больше двух часов терпел, а потому награда ему обеспечена, которую Минхо обязательно ему даст, ведь он обещал. Поцелуй продолжается, сопровождаемый нетерпеливым мычанием Чонина и его негромким нытьём, которое только сильнее заводит Минхо, заставляя отстраниться от губ и повести влажную дорожку поцелуев от его истерзанных губ по подбородку и ниже. От препятствия в виде футболки и тёплой кофты он избавляется сразу же, в ответ получая довольное мычание и урчание. Чонин негромко задушенно выдыхает, чувствуя обжигающие поцелуи на груди и стонет, когда влажный язык обводит бусину его соска самым кончиком, а губы начинают посасывать её и втягивать вов влажную полость.
Вдоволь наигравшись с уже припухшими сосками, Минхо поцелуями спускается по животу Чонина к паху. Немного приспустив его штаны и белье, он зарывается в лобок, коротенькие, жёсткие волоски которого слегка щекочут нос. Чонин, в предвкушении всего самого интересного, начинает ёрзать и дёргаться, выказывая своё нетерпение. Он фыркает, когда альфа медленно, издеваясь, стягивает с него одежду, и негромко удовлетворённо мычит, когда член чувствует желанную свободу. Минхо тут же снимает вибратор с него, заставляя снова замычать, и усмехается. Взгляд его падает на фаллос, яркий камушек которого призывно сверкает. Альфа обхватывает основание пробки пальцами и вытаскивает её из судорожно сжимающегося колечка мышц под тихий стон омеги. Он откладывает фаллос на кровать и возвращается к Чонину. Пальцами оглаживает колечко мышц, слегка надавливая и проникая внутрь самыми кончиками, следит за чужой реакцией, от того ухмыляется и губы облизывает, наблюдая нетерпение в чужих действиях и эмоциях.
— Не терпится, м?
Хорошая шлюшка, — шепчет Ли и прижимается к внутренней стороне бедра Яна. Он оставляет множественные засосы и укусы на нежной коже, довольствуясь мычаниями и мурашками, которые бегут по коже омеги.
— Хён! Прекрати и делай… делай то, что обещал… — недовольно отзывается Чонин и негромко шипит, чувствуя как чужие пальцы раздвигаются внутри него на манер ножниц, растягивая и без того податливые стеночки. Минхо издевается будто, а Чонин уже с ума сходит от возбуждения и сильного желания.
— Какой разговорчивый, — ухмыляется Ли и поднимается, вынув пальцы из влажного горячего нутра, нависает над Яном и прижимается губами к его губам в коротком поцелуе. Отстранившись, наклоняется к его уху, обводит раковину языком и терзает мочку, обдавая горячим дыханием кожу. — У меня и кляп для тебя имеется, детка. Если не хочешь испытать его на практике, то замолчи и наслаждайся, — Минхо снова коротко целует Чонина и уползает вниз. Он разводит чужие бёдра в стороны, просит придержать ноги руками и обхватывает колом стоящий член парня у основания, проводит по всей длине, собирая смазку, оглаживает пальцем головку и тычется в уретру, заставляя того нервно дёрнуться и замычать. Ещё немного поласкав член рукой, он снова опускается к колечку мышц, тёплым воздухом дует на него, улыбается, слыша судорожный вздох сверху и наблюдая, как дырочка сжимается. Чонин с нервным вздохом откидывает голову назад, насколько это возможно, и губы поджимает, думая, что если Минхо не перейдёт к активным действиям, то он сам оседает его и наконец сделает то, что хочет и то, что ему очень нужно. Ли негромко вздыхает, слыша негромкое мычание вновь, и тут же высовывает язык, проводит им по колечку мышц и толкается глубже сразу же, собирая смазку. В ответ на это он получает тихий стон и пальцы чужих рук на своих волосах. Чонин мычит протяжно, прикрыв глаза, и невольно сжимается, когда Минхо толкается ещё глубже, языком разводя стеночки в стороны. Альфа вылизывает его так, будто вот-вот съест, и это заводит только сильнее. Член набухает сильнее, – хотя куда уж больше, – смазка выделяется интенсивное, а желание кончить вытесняет все остальные. Чонин громко стонет, выгибается в спине и сильно сжимает пальцами волосы Минхо, то пытаясь оттянуть его от сладкого местечка, то наоборот давит на голову. Он тянет негромко «хён» и мычит, судорожно сжимаясь и затрудяя действия альфы, дышит загнанно и стонет, слыша негромкий смешок снизу и чувствуя, как чужие действия становятся более активными.
Минхо всасывает губами кожу вокруг колечка мышц омеги, прижимается языком к стенкам, подгоняя его скорый оргазм, и сжимает руками его ягодицы, что в итоге становится конечной точкой для омеги, и тот, судорожно простонав и сильно сжавшись, обильно кончает на свой живот, заливая его спермой. Чонин дрожит, его мышцы сокращаются довольно сильно и быстро, а дыхание участилось, отчего грудная клетка вздымается рваными движениями. Минхо поднимается и снова нависает над ним, целует приоткрытые губы и зачесывает волосы назад, собирает их в своей руке в хвостик и улыбается, явно довольный.
Отпустив волосы Яна, Ли снова целует его, на этот раз глубоко и горячо, прижимается телом к телу и даже мычит, чувствуя сильную хватку на своих плечах. Чонин отстраняется от губ альфы, медленно переводит руки на его шею, обнимает и, отстранившись, прижимается к щеке и линии челюсти, ведёт дорожку поцелуев к шее и оставляет на коже засос, заставив Минхо улыбнуться довольным котом.
— Хорошая детка… Хочешь получить мой член, м? — шепчет Ли на ушко Яну и прикусывает его, пуская толпы мурашек по нежной коже, и заставляя скулить и ёрзать. Чонин на грани слышимости даёт положительный ответ и показательно выгибается в спине, пытаясь прижаться к Минхо. Тот усмехается его рвению и кладёт руки на бёдра, сжимает до белых отпечатков и приподнимает над кроватью, перекладывает ближе к центру кровати. Оставив парня в таком положении, Минхо отходит к столу, достаёт из него пакетик презерватива и смазку, на которую Чонин скептически смотрит, но ничего не говорит. Но Ли всё же считает нужным подготовиться основательно, чему очень сильно удивляется, но не протестует. Чонин не абы кто, не дешёвая подстилка, поэтому и обращаться с ним Минхо хочет и будет соответствующе.
С каких это пор он так себя вести начал?
— Хён… Пожалуйста, давай быстрее.. — просит Чонин, приподнявшись на локтях и откинув назад голову, вызывая у Минхо желание вцепиться в его кадык, который нервно дёргается при сглатывании. Минхо возвращается к кровати с необходимыми принадлежностями и снова пристраивается между разведёнными ножками омеги, который в предвкушении кусает губы и нетерпеливо ёрзает, ожидая. Он склоняется над парнем, словно хищник над добычей, выдыхает прямо в его губы, чувствуя как его ноги обвиваю талию.
Минхо, огладив чужую талию руками, осторожно спускает ножки омеги с его талии, сгибает их в коленях и разводит в стороны, тут же раскатывает латекс по плоти и пристраивается головкой к судорожно сжимающемуся колечку мышц, слегка надавливает и тут же без сопротивления проникает внутрь, ловя судорожный вздох губами. Он без особого сопротивления проникает полностью в жаркое нутро и тут же начинает плавно двигаться, по привычке не позволив омеге привыкнуть. Но Чонин не жалуется, с довольным видом принимает его в себя и в спине выгибается от удовольствия.
Когда стенки под напором члена раздвигаются сильнее, а головка тут же натыкается на простату, Чонин срывается на крик, дрожит от мимолётного касания к чувствительной точке, сжимается сильно, затрудяя чужие движения. Минхо гладит его по ногам, наклоняется вперёд, целует в губы и меняет угол, видя откровенное неудовлетворение на чужом лице. Он целует снова, делая более грубые и резкие толчки, снова меняет угол, раз за разом проходясь головкой по простате омеги. Поцелуями он заглушает громкие стоны и вскрики парня, уменьшает скорость толчков, негромко рычит, чувствуя совсем скорый оргазм. Движения бёдрами становятся более хаотичными, будто альфа совсем не контролирует своё тело. Омега же, не в силах больше сдерживаться, кончает на свой живот, судорожно сжимается и громко стонет, дрожит от оргазма, в спине выгибаясь. Он сжимает пальцами одеяло под собой, скулит негромко и вздыхает несколько разочарованно, когда чувствует пустоту внутри. Его глаза всё ещё заволочены дымкой похоти, которая лишь забавляет Минхо.
— Неужели ты не насытился, детка? Твои глаза мне всё расскажут, — усмехается Ли и отходит от кровати, достаёт из ящика салфетки и возвращается к Яну, который устало прикрывает глаза и головой качает. Чонин приподнимается на локтях, принимает салфетки и вытирает свои живот и руку, после поднимается с кровати на трясущихся ногах и подходит к Минхо, прижимается к нему телом и увлекает в короткий, откровенно ленивый поцелуй.
— Тобой разве можно насытиться, хён? Я уж молчу о том, чтобы утолить твои сексуальные желания, — усмехается Ян и тянет Ли за собой в сторону кровати. Он укладывается под одеяло, смотрит выжидающе, ожидая когда и альфа ляжет рядышком, но тот только головой качает и вздыхает. — Неужели ты голоден, хён? Тебе меня мало было, да? — Чонин по кошачьи выгибается в спине, потягиваясь, и удобно располагается на кровати, сонно прикрывает глаза и даже что-то бубнит, прячась от света за ладонями.
— Я могу трахать тебя семь дней в неделю, детка, и мне будет мало, но не думаю, что ты выдержишь. А теперь поднимайся, нам стоит освежиться и лечь спать, — хмыкает Минхо, зачесывая волосы назад, и вздыхает, не получив в ответ на свои слова ни малейшего движения. Он закатывает глаза и присаживается на кровать, подтягивает Чонина к себе и крепко обнимает его, целует в лоб, подхватывает под коленями и придерживает спину, прижимая хрупкое тело к себе. — Как бы ты не хотел, ты подчиняешься мне, милый мой. Так что идём в душ и спать, — альфа оставляет на лбу омеги ещё один поцелуй, усмехается тихому протестующему мычанию и уносит парня в душ, где они быстро смывают с себя остатки жаркого вечера, а после со спокойной душой идут спать.
