Лично в руки

(Гамма не собирался задерживаться в кабинете Регратора даже несколько лишних секунд. Он молниеносно отворил дверь, почти не глядя домаршировал до стола Панталоне и – не смог себя преодолеть! – всё же осторожно положил письмо на край стола, тут же прокрутившись на каблуках в сторону входа. Единственное слово неприятно кольнуло в спину: – Постой. Остановившись на месте, сегмент невольно свёл лопатки. Он не мог сказать, что всё ещё обижался на господина Панталоне... Но что-то в его обществе продолжало смущать, и с повисшей в воздухе тишиной это смущение только усилилось. Бездна, неужели Дельцу обязательно было так молчать, разглядывая его спину?! Меньше всего Сегменту хотелось, чтобы его начали отчитывать за... – Гамма, я... – Панталоне вздохнул, будто слова выходили из него с трудом, – приношу свои извинения. Гамме потребовалась вся сила воли, чтобы не бросить на Регратора удивлённый взгляд. – Всё нормально... – он пробормотал, – я попозже зайду. И тут же выскользнул из кабинета) Дорогой господин Панталоне, Вряд ли способны перевоспитать нескольких Дотторе? Пишете так, будто в ваших силах перевоспитать хотя бы одного. Недостатки и шрамы у моих сегментов, значит... И с каких пор вас так стала интересовать эта тема? Боюсь предположить, с какими доводами вы осмелились совершить на Гамму такую необоснованную нападку. Надеюсь, что вы просто хотели его придушить, но наверно подобрали траекторию движения – это было бы куда легче объяснить. Откуда вы всё это взяли? Слухи, сплетни, другие средства, подвластные только вам? Подобная конкретика заставляет несколько сомневаться в чистоте ваших намерений. Я не один из ваших подчинённых, и ваши манипуляции уровня темных подворотен Ли Юэ на мне не сработают – вам придётся больше обосновывать свои невесть как сформулированные вопросы. Впрочем, сложно применить в письмах махинации сложнее, не так ли? Мне, должно быть, стоит вас пожалеть. «Буду с нетерпением ждать ваших пояснений». Подстава от учёного? Вы ничего не перепутали? Это мне нужно беспокоиться, споря с банкиром на кругленькую сумму... Очень подозрительно, что вы даже не потребовали от меня ответной ставки. Вы так неуверенны в своей победе? Если так, то можете прислать мне эту мору прямо сейчас, и я освобожу вас от нужды опозорить себя в Сумеру – не переживайте, я не слишком сильно расстроюсь... Расстраивает лишь ваше умение извращать хорошие народные поговорки. Не знаю, на ком вы там собрались прыгать, но правильно было бы написать «пока не перепрыгнешь». И этот человек ещё беспокоится об общественном мнении... Не додумайтесь сказануть подобное на одном из ваших приёмов или, не приведи бездна, в обществе Пьеро или Царицы – заплачут все, и я не могу гарантировать вам, что от смеха. ...И всё же даже за коверканье пословиц и поговорок вас никто бы не казнил – что уж и говорить о каком-то там неисполнении обязанностей. Если говорить серьёзно, то я совершенно не понимаю, откуда в вашей голове берутся подобные мысли. Вы же в курсе, что предвестников не казнят – по крайней мере, такая мера наказания ещё никогда не применялась. Без госпожи Синьоры вы, видимо, совсем закостенели в своём кабинете; попробуйте прогуляться и привести мысли в порядок. Банкиры же должны уметь рассматривать разные исходы? Так почему бы вам не покончить с привычкой видеть только один худший? Никто не умрёт, если вы откажетесь от нескольких мешающих вашему существованию принципов. К тому же с раздвижением моих границ дозволенного вы прекрасно справляетесь: всегда пытаетесь залезть дальше, чем вам дозволено... Не пора ли перейти на свои собственные? Что же до снов... Объяснять вам всё сейчас у меня нет ни времени, ни желания, ни чернил, так что извольте принять укороченную версию ответа: да, сумерскому «проклятью» я не подвержен. И, поверьте, вы умудряетесь докучать мне даже во снах. Впрочем, не слишком часто – в основном мой мозг выбирает напоминать мне о событиях давно минувших дней. Я утолил ваше любопытство? (Сложно было подсчитать, сколько именно раз Панталоне перечитал присланное ему письмо. Неужели даже относительно новая свеча на письменном столе уже начала догорать? Регратор всё вчитывался в строки, сопоставляя их с увиденным в полубреду «сном», и из всех оставшихся сил пытался игнорировать подступающее к горлу душащее осознание. Он остановился только тогда, когда буквы перед глазами начали расплываться, и судорожно усмехнулся, заламывая пальцы до тянущей боли. Это не имело шансов быть правдой... Но вместе с тем не могло быть совпадением: Доктор косвенно подтвердил оба факта, которые Панталоне надеялся использовать в качестве опровержение. У Дотторе были голубые волосы, такая же бледная кожа и наверняка такие же шрамы – особенно тот, что он запомнил на правом плече, – а ещё Регратор точно посещал его сновидения. Ошибки быть не могло, но от этого совершенно не становилось легче; Панталоне знал, что идёт не риск, но до последнего продолжал надеяться, что эта самая абсурдная догадка не подтвердится. Может, всё это было лишь издевательством? Насмешкой бабки или такой неблагосклонной к нему судьбы?.. Нет. Если это была судьба, то Регратор просто обязан был ей помешать. Панталоне должен был прекратить все эти глупости! А Доктор... Дотторе должен был быть умнее! Дотторе не имел права так подставлять Панталоне! А если Делец действительно просто выжил из ума? Последнее время он определённо был похож на сумасшедшего... Вполне вероятно, что его голова решила сыграть с ним злую шутку, в удачный момент сформулировав подходящий под ситуацию с гаданием бред... Однако подобная теория бы означала, что Панталоне сам, без чьего-либо участия представил, как он и Второй Предвестник фатуи... Регратор резким движением вытащил из стола лист бумаги, бросая его на стол перед собой и непреднамеренно надрывая по середине, на что, в целом, было совершено плевать. Стиснув зубы, он покрепче схватился за перо, пытаясь унять лёгкий тремор. Этому нужно было положить конец. Панталоне же сможет заснуть хотя бы после того, как всё прекратится, так?)