убей меня своей любовью

Часы летят как минуты - Рина не успевает их считать. Вот он только приехал, а вот уже час ночи, и вы до сих пор сидите на кухне. Пирог давно кончился, чай выпит, две бутылки пива лежат в мусорке, разговоры не кончаются. Они говорят и говорят, будто не пишут друг другу каждый день. Рине никогда не бывало так комфортно, как с Глебом. В любом его состоянии: в опьянении, в гневе, в расстройстве - он никогда не пытался задеть её. Знал наверное - она молчать не будет. Отпор даст, да так разъебет сам потом краснеть будет. А может жалко её было, - Рина не сомневается, Глеб помнит в какой период жизни её встретил. Он был тем кто вытащил её - она намеревалась сделать тоже самое. Рина замечает как он украдкой зевает, рассказывая смешную историю с репетиций. Смеётся и подпирает рукой голову, засмотревшись на него. У Глеба лицо в татуировках - в другой ситуации она бы сказала, что это отвратительно, но Викторову они удивительно идут. Рина знает - каждое тату на его теле имеет значение. Роза посвящённая первой любви, скрытое тату на груди в честь первого альбома и множество других. — Ты меня слушаешь? — останавливает свой рассказ, — или просто пялишься? — Слушаю, — смотрит прямо в глаза, — и пялюсь, пойдём в кровать? — Прямо так сразу? — удивлённо хлопает глазами, будто не понял что она имела ввиду. — Ой, хватит, — встаёт, хватает его за руку и тащит несопротивляющегося человека в спальню, — сам вон уже чуть не засыпает, а выебывается. Это была своеобразная традиция - спать вместе. На одной постели: иногда сплетясь в кокон, где не разберёшься чьи это руки и ноги, иногда по разные стороны кровати, совсем друг друга не касаясь. Это было странно: они не встречались, да и людей что знали о их общении можно было пересчитать по пальцам. Её лучшая подруга, ставшая свидетелем их знакомства, её брат ( она все ещё краснеет вспоминая о их встрече ) девушка её брата, и один из гитаристов группы парня, который иногда помогал ей. Их обоих это устраивало - не хотелось огласки , этих почти дружеских отношений. — О чем задумалась? — она лежит у него на груди,пока грубые пальцы очерчивают контуры шрамов на её запястье. — О брате, — лукавит, чувствуя как мурашки бегают по коже, — он передавал привет. — Я очень рад, что в тот раз он не принял меня за какого нибудь ебаннутого, который хочет трахнуть его сестру. — А ты хочешь? — скользит по краю, на грани фола, чувствуя азарт в венах. Рина все равно знает: у них ничего не будет. Пару безумных поцелуев не в счёт. — Тогда нет, — пауза, — сейчас не знаю.