Доля демонов. Том 2

— Я вернулся! — сказал Милош по привычке, открывая дверь в комнату, которую снимал на втором этаже небольшого доходного дома. В портовом городе, даже самом маленьком, подобных домов всегда в достатке, так что он мог позволить себе выбирать и выбрал не самый запущенный и не самый большой. Чтобы потише и соседей поменьше. Идзуми сидел за столом, по обыкновению положив голову на вытянутые на столешнице руки. Услышав голос, чародей с улыбкой повернулся к нему. Милош осторожно провел рукой по светлым волосам, вплетая пальцы между мягких шелковистых прядей, мягко касаясь выпирающих позвонков на шее. Тонкие губы тронула улыбка, и они чуть приоткрылись навстречу. Милоша вдруг как холодной водой окатило воспоминанием. Такой же полумрак, призывная улыбка, светлые волосы под дрожащей рукой. И вдруг прямо перед глазами — перекошенное гневом лицо Наставника. Он хватает Милоша за горло и опрокидывает на спину, прямо на пол. Судорожно машет свободной рукой, развеивая иллюзию, и девушка со светлыми волосами тает в воздухе. Синие глаза Мидзу-сенсея темны от гнева, рука, сжимающая горло Милоша, дрожит. От него пахнет вином, дымом и потом, он должен был вернуться только утром, но почему-то сегодня пришёл совсем рано. Ночь не задалась. — Какого черта ты делаешь? — шипит он. — Нельзя, нельзя, не смей! Это путь в никуда. Ты Мастер Иллюзий, это ты должен ими управлять, если ты позволишь им взять верх, они уничтожат тебя быстрее, чем ты поймёшь, что происходит. Тьма заберёт тебя, слышишь? Наставника трясет, по бледному лицу течет пот, пальцы всё сильнее сжимаются на шее Милоша, как будто он скорее задушит его, чем позволит продолжить. — Это… Это задание, — с трудом шепчет Милош одними губами, не в силах сделать вдох. Хватка на шее едва заметно ослабевает, и он поспешно говорит: — Томеру-сенсей велел… Создать иллюзию человека. — Голой женщины? — цедит сквозь зубы Наставник, но все же отпускает его. — Не помню я у него таких заданий. — Любого, — дрожащим голосом отвечает ученик, не решаясь посмотреть на него. Все это делают. Все пробуют это с иллюзиями, когда начинает получаться. И Наставник, конечно, об этом знает. Мидзу-сенсей садится рядом на пол, запрокидывает голову, с трудом переводя дух. — Запомни хорошенько, Мил, — говорит он медленно, по красивой длинной шее стекают капельки пота, скользя прямо под высокий ворот черной рубашки. — Никогда не пытайся заменить иллюзией человека. Это может сделать только хуже. Поверь мне. Пусть это будет единственная вещь, в которой ты мне поверишь. Я видел, какие могут быть последствия. В каком бы ты ни был отчаянии, каким бы большим ни был соблазн… С иллюзией можно сделать то, на что ты никогда не решишься с настоящим человеком. Иллюзия может дать тебе то, чего ни один человек не даст. Но это путь в никуда. Безумие и смерть — это лучшее, что ждёт заблудившегося в собственных фантазиях. Из любой беды, из любой ловушки можно найти выход, даже злейшего врага можно попросить о пощаде. Но никто и никогда не сможет вытащить тебя из твоей собственной головы. Пообещай мне… что будешь помнить об этом. — Да, сенсей, — Милош уже стоит перед ним на коленях, склонив голову к самой земле. — Я обещаю, я не буду больше это делать. Спасибо, Наставник. Милош чувствует, как рука Мидзу-сенсея тянется к его макушке, и резко отстраняется. Моргает и взмахивает рукой, прогоняя воспоминание вместе с иллюзией. Сердце колотилось, словно хотело проломить грудную клетку, шею саднило, как будто его действительно только что пытались задушить. Милош закрыл глаза и прошептал: «Спасибо, Наставник. Это единственное, за что я могу поблагодарить тебя. Так больше нельзя. Так больше нельзя…» Он с трудом поднялся с пола и, пошатываясь, вышел из пустой комнаты. После недолгого бестолкового блуждания по улицам ноги сами привели его в бордель. Обычно, приходя в подобное место, Милош брал комнату и просто дожидался, кого ему пришлют, оставляя выбор на совести владельцев заведения. Конечно, в холле, а иногда и на улице можно было взглянуть на девушек и определиться самому. Но обычно он так не делал. Сегодня же его внимание привлекла одна из девиц, встречавших гостей у входа. Она была не особенно красива, скорее из тех, кому красоту успешно заменяет молодость, и ее повадки казались довольно неловкими, как будто у нее ещё не было опыта в этом ремесле, хотя последнее, скорее всего, было просто уловкой. Но девица была худощавой со светлыми голубыми глазами, и этого почему-то оказалось достаточно. Перекинувшись парой слов с хозяином заведения, Милош поднялся на второй этаж в указанную комнату. Раздеваясь, проверил повязку на правой руке, закрывающую Золотой браслет. Ни к чему девице знать, кого она будет развлекать сегодня. Да и его это вроде как освобождает от необходимости представляться по всей форме. Он провел пальцем по бинтам, плотно закрывающим золотые чешуйки. Повязка получилась очень натуральная — аккуратная, но по виду не слишком свежая, так что не должна вызвать подозрений. «Да если даже и вызовет, — что с того?» — подумал Милош. Ему просто хотелось отдохнуть и не хотелось рассказывать, что он темный архимаг. Раздался деликатный стук в дверь и, как только Милош отозвался, девушка вошла. Она оказалась примерно одного с ним роста, волнистые волосы чуть светлее, чем обычно у беллаток, но, конечно, не такие светлые, как у южанок. Но большие голубые глаза выглядели необычно и привлекательно. В портовом городе кровь иногда смешивается самым причудливым образом. — Привет, красавчик, — она подошла к нему вплотную и провела тонкими пальцами по предплечью. — Хочешь меня раздеть, или мне самой раздеться, а ты будешь смотреть? Милош засмеялся: — Может быть, лучше ты разденешь меня? Она игриво повела плечом и улыбнулась, как будто это предложение показалось ей очень заманчивым. — Давай. С чего начнем? Сделав преувеличенно серьезное лицо, Милош ответил: — Конечно же, со штанов. Девушка тут же опустилась перед ним на колени, аккуратно, но очень быстро развязала пояс. Милошу понравилось, что она сразу поняла, чего он от нее хочет. Почувствовав теплое дыхание на своей коже, он положил руку девушке на затылок, мягко и без принуждения, просто давая понять, что она угадала. Показная неопытность тут же куда-то подевалась: девица оказалась на редкость умелой, но Милош вскоре поймал себя на том, что, хотя процесс и доставляет удовольствие, но не вызывает ровным счетом никаких эмоций. Тогда они переместились на кровать: он сел на край, а девушка устроилась сверху. Обняв его за шею, она прильнула к его груди, и отчего-то это простое движение всколыхнуло в нем волну желания. Он гладил ее спину и бедра, целовал шею и с удовольствием принимал ответные ласки, которые уже казались ему более искренними. Почувствовав, что он уже на грани, девушка соскользнула с его колен и как-то по-особому сжала член обеими руками, но он просто не успел ни возмутиться, ни огорчиться этому, потому что повода для огорчения не осталось. Прежде чем помочь девушке подняться, Милош вдруг прижался лицом к ее волосам и вдохнул свежий и приторный запах. — Чайное дерево, — они сказали это одновременно, и девица рассмеялась: — да, это оно. Откуда ты знаешь? — Где ты его взяла? — спросил Милош. — Купила в порту у торговца с Юга. — Сможешь достать ещё? Она игриво закатила глаза и слегка надула и без того полные губки: — Это масло уже давно не модное. И слишком дорогое. Милош невольно улыбнулся: такая наивная попытка выманить у него побольше денег казалась даже трогательной. Но сейчас это не имеет никакого значения. — Купи ещё, когда сможешь, — сказал он, вложив в ее ладонь серебряную монетку. — Я буду приходить только к тебе. Ее голубые глаза слегка округлились при виде подарка. Это получилось почти искренне. Девица села рядом, накинула на хрупкие плечи застиранное покрывало, и игриво улыбнулась: — Приходи, мне нравятся такие как ты. Если будешь заходить часто, я могу сделать что-нибудь специально для тебя. Подстричься, перекрасить волосы, что-то такое. Специально к твоему приходу. Хочешь? «Осветли волосы», — чуть не сказал он, но лишь с улыбкой покачал головой. — Не надо. Я не требовательный. Как тебя зовут? — Да как хочешь, так и зови, — засмеялась она в ответ. Откинулась на подушки, пряча монету в тайник в изголовье кровати, и как будто не нарочно открывая одну округлую грудь. — Ид… — Милош запнулся, лихорадочно вспоминая подходящее женское имя, — Ида. Подойдёт? — Конечно, дорогой. Очень красивое имя. Хочешь ещё раз? — Конечно, хочу. Она протянула руки и обняла его за шею, так, что он снова погрузился лицом в ее волосы, вдыхая аромат масла чайного дерева. «Так не может больше продолжаться, — думал он, обнимая ее в ответ, — так больше нельзя».

***

Однако, как всегда у Милоша, между принятием решения и его исполнением прошло очень много времени. Вскоре он стал частым гостем дома удовольствий. О своем визите он всегда заранее предупреждал Иду запиской, и каждый раз не без удовольствия отмечал, что она готовилась встретить его так, как ему нравилось. Она действительно раздобыла где-то масло чайного дерева и наносила его на волосы, иногда даже слишком щедро. Он же не скупился на подарки, но всегда дарил только деньги, справедливо рассудив, что украшения и безделушки почти сразу же будут проданы. Раньше, когда Милош слышал о том, что кто-то спустил все деньги на вино и женщин, он не понимал, как такое возможно. Человеку, который может сварить любое зелье из Большого и Малого сборника Вилены, вино просто не интересно. К тому же, обладавший умеренным темпераментом Милош был не частым гостем борделей, а в том, что касается женщин, считал себя не переборчивым, причем совершено справедливо. С мужчинами из подобных мест он предпочитал не иметь дела вовсе, хотя сам не мог бы сказать, почему. Но сейчас он с радостью планировал каждую встречу с Идой и вскоре начал тратить на нее больше денег, чем на жилье и еду, что было совершенно нехарактерным для него расточительством. Он прекрасно понимал, что так действительно больше не может продолжаться. Поэтому даже немного обрадовался, когда проснулся от запаха гари. Хотя с последней попытки сжечь его в собственном доме прошло уже немало времени, старые привычки сработали мгновенно. Милош быстро оделся. Натянул сапоги, затянул пояс с ножнами на талии, сунул руку во внутренний карман кафтана, проверяя на месте ли деньги. Смахнул в сумку полотняные мешочки с травами и пару пузырьков зелий со стола. Снял с двери защитную печать и вышел. Хотел было подняться на чердак и оттуда уже уйти через Тьму, но решил сначала посмотреть, что делается внизу. Все же он не один здесь живет — вдруг кому-то потребуется помощь? Осторожно по скрипучей лестнице спустился на нижний этаж и столкнулся с заспанным смотрителем дома. Тот в мятом колпаке и сапогах не на ту ногу, бегал из комнаты в комнату, сверкая нижней рубахой до пят, точно оживший мертвец в саване. — Здравствуйте, господин маг! — торопливо приветствовал он Милоша, ткнув ему в глаза огарком свечи на почерневшей подставке. — Не видели, где горит? — Доброго утра. Нет, ничего не видел. Хотите, снаружи посмотрю? — Конечно, конечно, если вам не трудно, — тот зазвенел ключами, но Милош жестом остановил его. — Я смогу открыть замок, вы лучше ищите дальше. Смотритель быстро кивнул, не выразив ни удивления, ни возмущения, и тут же умчался по лестнице наверх. Милош двинулся по коридору, осматриваясь на ходу, но ничего подозрительного не заметил и не почувствовал. Приложил руку к входной двери, прошептал несколько слов. Тень выскользнула из-под его ладони и нырнула в замок. Милош слегка побарабанил по двери пальцами и, дождавшись щелчка, толкнул ее, открывая. Жители соседних домов, потревоженные запахом дыма, высовывались из окон и выбегали на улицу, испуганно переглядывались: «Что горит?», «Где пожар?». Милош не обращал на них внимания. Он смотрел в сторону моря. Широкая улица уходила вниз резко, как водопад, и, минуя круглую почтовую башню, впадала прямо в длинный причал в порту. В густых предутренних сумерках над морем алела узкая полоса зарождающейся зари. Слева от почтовой башни трепетало оранжевое зарево. То и дело в темноте вспыхивали языки пламени, красноватые искры поднимались вихрями. Черный дым прибивало ветром к земле и тянуло вверх по улице, в сторону гор, поэтому даже вдали от порта запах гари стоял невыносимый. Люди вокруг продолжали шуметь и взволнованно переговариваться, но кто-то уже уверенным голосом начал рассказывать, что произошло. Милош прислушался. — …и поджег таверну к чертям! Это Ангуша Малого таверна была, жердятник еще тот, конечно, не жалко. Главное, чтоб на соседние дома не перекинулось. Сейчас, с таким ветром это запросто. Но там вроде тушить сразу начали, и маги из почтовой башни подтянулись. Авось, успеют. Милош вернулся в дом. Сойген — маленький город, своего Ковена в нем нет. Даже портала нет, только почтовая башня. Из одной почтовой башни в другую можно переправлять письма, посылки и даже небольшие партии товаров. Чтобы поддерживать порталы в рабочем состоянии, маги и нужны. Такая работа не требует большого таланта и мастерства, чтобы с ней справляться, достаточно и Серебряного браслета. Чтобы справиться с небольшим пожаром, Серебряного браслета тоже более чем достаточно. — Господин управляющий! — окликнул Милош. — Да, господин маг? — тот тут же высунулся из кухни, наскоро вытирая рот рукавом рубахи. Милош понятия не имел, как того зовут, впрочем, управляющий его тоже никогда об имени не спрашивал. — Это в порту горит. Говорят, таверну подожгли. — О, значит, можно не волноваться! — управляющий оглядел его с ног до головы. — Уходите? Милош замялся. То, что он в такой ранний час уже полностью одет и экипирован, словно в дорогу собрался, действительно немного странно. Почему бы и не пройтись теперь? — Схожу к месту пожара, посмотрю, что там как. Может быть, помощь нужна. — Вот спасибо, господин маг! — проговорил управляющий, широко зевая, — прекрасный вы человек, отзывчивый, ответственный, за комнату всегда платите вовремя. К завтраку вернетесь? — Вернусь, — кивнул Милош. Огонь уже почти потушили, его последние всполохи доедали остатки обвалившихся балок и жадно лизали почерневшие камни фундамента. Вокруг пожарища поблескивала преграждающая печать, которая не давала огню перекинуться на другие здания. Люди вокруг носились с ведрами и мешками с песком, двое молодых магов из почтовой башни слаженно выводили руками пассы, усмиряя огонь. Милош подошел поближе. — Помощь нужна? — спросил он, кивнув на постепенно угасающий пожар. Поднял рукав, показывая Золотой браслет — Нет, благодарю вас, — отмахнулся один из магов. — Мы справимся. Второй повернул голову и поглядел на Милоша. В глазах мелькнуло узнавание. — Вы — тот маг из верхнего квартала, верно? — Да, это я. — Тогда, окажите любезность, спуститесь в порт, к третьему причалу. У местной стражи там возникли некоторые… затруднения. — Мне не то чтобы очень хотелось иметь дело с местной стражей, — хмыкнул Милош. — Тогда не ходите, — пожал плечом собеседник. Маги отвернулись от него и продолжили свою работу. Ни один из них не представился и не показал свой браслет, как того требовали правила. То ли сочли ситуацию неподходящей, то ли, по их мнению, они уже были достаточно знакомы, хотя Милош не помнил, чтобы сталкивался с ними раньше. Он покачал головой, поймав себя на старческом брюзжании о беспутной молодежи — магам из почтовой башни на вид лет по двадцать, и пошел к причалу. На берегу нерешительно топталась группа стражников. Они тревожно поглядывали в сторону пришвартованного в самом конце причала корабля, переговаривались, подталкивали друг друга локтями, но с места не двигались. — Приветствую стражей закона, — Милош подтянул рукав повыше, показывая Золотой браслет. — Милош, темный маг. Есть затруднения? — Да вот, поджигателя нашли, — один из стражников вышел вперед. Нашивка на его груди вроде бы говорила, что он из всей группы старший, да в званиях Милош не разбирался. — Вон он стоит — капитан Хольгерн. Да только он же маг. Эти, из башни, не хотят с ним связываться, сами, говорят, ловите. А как его поймаешь, если он маг? Милош заложил руки за спину, усмехнулся. Пожар разгорелся в опасной близости от почтовой башни, так что служившие в ней маги решили помочь его потушить. Но гоняться за поджигателем, с которым, скорее всего, не сумеют справиться, они не будут. — А я что же могу сделать? В тюрьму его для вас отвести? Стражник посмотрел на него круглыми блеклыми глазами. Оглянулся на остальных. Те стояли, сжимая рукояти мечей и напряженно глядя на Милоша. Один маг против другого не пойдет, — это они прекрасно знали. Да и не было и не могло быть у пришлого мага таких полномочий — арестовать и доставить кого-то в тюрьму. Стражник вздохнул, махнул рукой. — Да вы хотя бы просто поговорите, чтобы он ничего другого не поджег. А лучше, пусть отправляется восвояси поскорее. Тут ему, понимаете, больше не рады, — он нервно сглотнул и снова посмотрел на фигуру в конце причала. — Поговорить я могу, — кивнул Милош. — Ничего другого не обещаю. Люди расступились, и архимаг бодрым шагом двинулся по причалу. На фоне ярко-розовой зари из-за горизонта поднималось солнце, рассыпая по волнам золотые искры. В конце причала чернел бейлингский кархад — небольшое, крайне маневренное судно с тремя мачтами и просторным трюмом. Излюбленный корабль пиратов. Такие нередко заходили в порт Сойгена, чтобы сбыть часть добычи и пополнить запасы на пути к Бейленгерду. На краю причала спиной к городу стоял в полном одиночестве высокий человек в модном приталенном сюртуке. Заложив руки за спину и подставив лицо свежему ветру, он выглядел так, будто только что сошел с трапа, чтобы полюбоваться рассветом. Когда Милош застучал сапогами по скрипучим доскам причала, человек даже не шелохнулся. — Эй! Это ты сжег таверну? — окликнул Милош на эльфийском. Человек на причале обернулся. Короткие черные волосы взметнулись с порывом ветра. Солнце слепило Милошу глаза, он сощурился, и ему показалось, что у обернувшегося нет половины лица. На мгновение это заставило архимага остановиться, но только на мгновение. И не таких видал. Он положил руку на рукоять меча и двинулся к незнакомцу. Тот повернулся и тоже сделал несколько шагов ему навстречу, все ускоряясь, но как будто не собираясь атаковать. Вскинул руку, заслоняясь от соленых брызг. На солнце блеснул Золотой браслет. Очередной порыв ветра ударил незнакомцу в лицо, откинув волосы назад, и Милош замер, потому что узнал его. — Лиам, — он не верил своим глазам, но нисколько не сомневался в том, кто перед ним. Имя отозвалось шумом волн, растеклось на языке крупинкой соли. Высокий бейлинг замер перед ним. Теперь Милош ясно видел, что его лицо делила надвое черная полотняная повязка, закрывающая левый глаз. Второй глаз, темно-синий, как море перед бурей, сощурился. Несколько мгновений Лиам рассматривал архимага, потом широко улыбнулся и, раскрыв объятия, пошел к нему. Милош поколебался, но все же отпустил рукоять меча. Нельзя было сказать, что Лиам совсем не изменился, но каким-то образом он выглядел именно таким, каким Милош его запомнил, словно память сама подставила взрослому лицу знакомые черты. Все такой же высокий, стройный и невероятно грациозный — каждое движение экономно и при этом завораживающе красиво. Обветренная кожа покрылась золотистым загаром, а под нижней губой появилась глубокая складка, словно Лиам всё время в чем-то сомневается. Черты лица с возрастом вытянулись, но не огрубели, только скулы заострились. Молодость настоящая начала сменяться вечной, характерной для сильных магов. И все равно с первого взгляда было очевидно, что это тот самый Лиам, ученик Мидзу Кагами, который с таким удовольствием задирал Милоша в Девятом Магистрате. — Мил! — Лиам воскликнул так радостно и так проворно сгреб его в охапку, что Милош опешил. От некроманта пахло рыбой, водорослями и еще чем-то неприятным, так что хотелось как можно скорее вырваться из нежеланных объятий. А лучше еще и отойти на пару шагов. Милош пару раз неуверенно хлопнул его ладонью по спине, имитируя дружелюбие, и отстранился. — Ну ты и вымахал! — Лиам, не выпуская его плечи, осмотрел Милоша сверху вниз. Спутанные черные волосы полоскались на ветру, то и дело заслоняя его единственный глаз. — Не поверишь, совсем недавно тебя вспоминал. — Не поверю, — ответил Милош на бейлю. Дернул плечами, сбрасывая с них чужие руки. Кивнул на чернеющие в вышине мачты: — твой корабль? — Мой, — самодовольно улыбнулся Лиам, переходя на родной язык. — А что, куда-то собираешься плыть? — На Юг, — коротко ответил архимаг. — И я тоже на Юг! — преувеличенно радостно воскликнул Лиам. Потом осторожно огляделся и добавил: — Пойдем, потолкуем тогда. Может, о цене сговоримся. Милош поджал губы: плыть на Юг с бывшим однокашником у него не было ни малейшего желания. Однако, корабль бейлингских пиратов — едва ли не самое быстрое и безопасное судно, которое только можно придумать. Да и Лиам вроде бы дружелюбно настроен. Много не возьмет и лишних вопросов задавать не будет. Милош неуверенно кивнул и последовал за ним. Они прошли мимо сгрудившихся у причала стражников — те даже не попытались их задержать. Лиам повернулся к ним и преувеличенно громко сказал на беллатском, тщательно подбирая слова: — Уважаемые господа, владелец таверны задолжал мне много денег и не хотел отдавать. Теперь мы в расчете. Он рассмеялся, словно в его словах было что-то невероятно забавное, посмотрел на Милоша: — Знаешь тут какое-нибудь приличное местечко? — Да я здесь проездом, — буркнул тот. — А ты, верно, уже не в первый раз. — Верно, — Лиам засмеялся и хлопнул его по плечу. — Не знаю, за что, но люблю я этот мерзкий городишко. Может быть, потому что местные не слишком любопытны и вопросов лишних не задают. С этим Милош не мог согласиться, но поспорить — означало выдать себя, так что он просто неопределенно кивнул. Далеко от порта уходить не стали. Лиам привел его в небольшую таверну, почище портовых, конечно, но приличной ее назвать язык не поворачивался. Лиам сел слева от Милоша, так что тот мог видеть только его здоровый глаз. Архимаг провел рукой по столешнице. Пальцы моментально стали липкими от грязи. — Ты нос не вороти, — лукаво улыбнулся некромант. — Тут, может, и не столовая Девятого Магистрата, но готовят так, что ум отъешь. Во всяком случае, когда я был здесь в прошлый раз, так и было. Несмотря на увечье, Лиам оставался Лиамом, которого Милош помнил по Высшей Школе. Даже свою черную повязку он носил, словно это княжеский венец. Его осанка осталась строгой, а голос все таким же мягким и чарующим. Он был разодет в шелк, атлас и парчу, пальцы унизаны серебряными кольцами. Средний палец левой руки украшал перстень с огромным ромбовидным аметистом в оправе из тонкой серебряной проволоки. Похоже, вольная жизнь пирата не так уж плоха. В том, что Лиам не мирный торговец, Милош почему-то не сомневался. Молодая подавальщица, приняв заказ, слегка поклонилась и пошла в сторону кухни. Милош невольно проследил за ней взглядом. Невысокая, полненькая, с такими выдающимися грудью и бедрами, что глаз не оторвать от всех этих округлостей и выпуклостей. При ходьбе все они так заманчиво покачивались, что хотелось непременно потрогать хоть одну. В дверях кухни девица вдруг оглянулась и, заметив его интерес, улыбнулась и игриво чмокнула полными губами воздух. Милош смущенно улыбнулся и отвернулся от нее, тут же встретившись с удивленным взглядом некроманта. — Как ты, черт возьми, это делаешь? — покачал головой Лиам. — Когда-то один умный человек сказал мне: «С женщинами тебе будет просто, если ты поймешь одну вещь: они обожают кого-то жалеть и охотно принимают жалость за любовь. Если не можешь поразить их воображение красотой или богатством, позволь им проявить к тебе милосердие. Ни одна женщина не откажется от такого соблазна». — То есть я, по-твоему, недостаточно жалко выгляжу? — Лиам указал на свою черную повязку и развел руками. — Возможно, она просто в курсе, кто поджег таверну пару часов назад. — А что? Женщины любят дерзких, — самодовольно отозвался Лиам. — Да ты, я смотрю, не слишком рад такому вниманию. Или любишь худышек? Чтоб кости о кости стучали? Брось, не смотри на меня так. Женщина должна быть мягкой. — Я и сам мягкий, — проворчал Милош. Тема разговора ему не нравилась, но Лиам вел себя так дружелюбно и добродушно, что ссориться с ним не хотелось. — Так что кости о кости не получится. — Да ну, брось, — Лиам протянул руку и сжал пальцами его плечо. — Ничего себе — мягкий! Да ты словно из железа сделан, никакого сравнения с тем, что было в Магистрате. Хотя я помню, Курои-сенсей тебя гонял так, что не дай боги… Ай, ладно. Нравятся и нравятся. Тогда понятно, зачем на Юг собрался, там все как раз в твоем вкусе. Тоненькие изящные ивы. Постой! Не отводи взгляд, я все видел. Готов поспорить, одна ива у тебя там уже есть! Что, неужели вскружил голову какой-то красавице? — Вроде того. — И как твою южную зазнобу зовут? — Идзуми, — ухнул Милош, не подумав. — Идзуми… Красиво. Только это же вроде мужское… Ай, хотя кто их там разберет, — Лиам игриво подмигнул ему, что в исполнении одноглазого человека выглядело довольно странно. Ухмыльнулся, дружески толкнул его в плечо, — а то, может, ты не зря у нашего Наставника в любимчиках ходил, м? — Не зря, — усмехнулся Милош. — Но любил он меня не за это. Лиам только открыл рот, чтобы задать ещё какой-то вопрос, как Милош перебил его: — А что случилось с твоим глазом? — Да так, откупился от одного демона, — безразличным тоном ответил Лиам. Милош тут же заглотил наживку. Теперь, что бы ни сказал Лиам, какую бы дикую цену ни заломил, Милош готов был согласиться на что угодно и тащиться за ним хоть на край света, лишь бы узнать, как можно откупиться от демона всего лишь одним глазом. Но прямо сейчас не стоило об этом спрашивать. Судя по всему, некроманту неприятно об этом вспоминать, и он либо солжет, либо отделается шуткой. В этот момент им принесли еду и горячее вино в глиняном кувшине. Лиам понюхал его и поморщился: — Что за дрянь? А не найдется ли в вашем прекрасном заведении бутылочки «Регента»? — Простите, господин, — смутилась подавальщица, и ее круглые щечки порозовели. — Я поищу в погребе. Лиам улыбнулся, словно только и ждал такого ответа. — Я ни в коем случае не позволю прекрасной даме спускаться в погреб одной в такой час, — галантно сказал он, поднимаясь и отвешивая поклон. — Позвольте вас проводить. К удивлению Милоша, девушка не стала ни спорить, ни отказываться. Она опустила голову, пряча игривую улыбку, и ответила: — Благодарю вас, господин. Лиам бережно взял ее под локоть и хитро улыбнулся Милошу, сделав знак подождать. Конечно, он не мог знать, что архимаг будет ждать его как привязанный хоть весь день, иначе, возможно, задержался бы подольше. Однако не успел Милош прикончить миску мясной похлебки (действительно очень недурной на вкус), как Лиам вернулся. Очень довольный и слегка раскрасневшийся, он действительно принес бутылку вина, уже откупоренную. — Надеюсь, это сойдет за извинения, — он сел рядом и щедро плеснул в кружку Милоша густой пурпурной жидкости. — Было бы за что извиняться, — усмехнулся тот. Насыщенный и пряный аромат вина заинтересовал его. Милош не считал себя ценителем и не разбирался в напитках, но некоторые вина ему нравились больше других, и это тоже пришлось по вкусу. Очень сладкое, оно отдавало ягодами, орехами, свежей землей и навязчивым приторным привкусом, по всей видимости, характерным для какого-то конкретного сорта винограда. Лиам внимательно следил за его реакцией. — Не пробовал раньше? Это «Регент», легендарное вино из провинции Улле, в Вельте. Чувствуешь, какой аромат? Этот сорт винограда выращивают только в одном княжестве, больше он нигде не растет. Плюс особая технология приготовления и хранения. Вино из редких, хотя и не самое дорогое. Милош усмехнулся: — И откуда же такие изыски в простой сойгенской забегаловке? — От меня, — Лиам широко улыбнулся. — Время от времени привожу им партию. Подавать они его не подают, просто перепродают местной знати. Ну и для меня держат пару бутылочек. В погребе. — А у тебя, я смотрю, все продуманно. — Иначе никак. Лиам развел руками. На его левом запястье Милош увидел браслет с крупными черными жемчужинами. Одной не хватало, и бусины свободно скользили по толстой серебряной цепи. Лиам заметил его взгляд и задернул рукав, прикрывая подарок Наставника. — Забудем старые обиды! — некромант снова плеснул им обоим вина. Милош улыбнулся, стараясь, чтоб вышло не слишком криво, и легонько стукнул бок его кружки своей. Почему-то забыть старые обиды всегда призывают только сами обидчики. Он осушил свою кружку быстро, а вот Лиам пил долго, не отрываясь, темно-красные капли соскальзывали с уголков губ на шею и стекали под высокий ворот шелковой рубашки. Милош, как завороженный смотрел, как глоток за глотком движется его горло. Наконец Лиам поставил кружку на стол. Обхватил ее обеими ладонями, склонил голову. — Мне правда жаль, что в тот раз так все получилось. Наставник, конечно, та еще скотина. Но и мы с Торн… Мы ведь даже не сговариваясь это… — он повернулся, их взгляды встретились. — Ай, да не смотри ты так, вижу, что сердишься. Мы тогда просто… Никто из нас не ожидал, что Наставник разорвет с тобой Связь. Он просто озверел из-за этого. Нам с Торн здорово досталось и доставалось до самого конца учебы. И, если тебе станет легче, меня Наставник потом тоже так закопал. Ох, я страху натерпелся, особенно когда голоса услышал. Но ничего, выбрался же! И ты выбрался, что уж теперь… — Ничего. Теперь уже ничего, — сухо сказал Милош, плеснув себе еще вина. Ему стало вдруг так противно, что даже от сладкого вина во рту появилась горечь. Небо горело, словно оцарапанное. Он откусил кусок черствого серого хлеба и принялся жевать, чтобы заглушить это ощущение. Не глядя на Лиама, спросил: — Так что ты там хотел мне предложить? — Мне теперь уже как-то и предлагать неловко. — Не заставляй тебя уговаривать, — Милош мрачно посмотрел на него. — Просто заплатишь больше, и все. В счет старых обид. — Тогда, — Лиам придвинулся совсем близко. Спутанные, пропахшие ветром волосы едва не касались щеки Милоша. — Скажи, ты ведь умеешь ходить через Тьму? Я знаю, что Наставник тебя не учил, но кто-то же должен был научить, ты ведь архимаг, в конце концов. — Умею, — Милош озадаченно посмотрел на него. — Только я не понимаю, какая связь… — Тогда проведи мой корабль на Юг. Через Тьму, — почти прошептал Лиам, еще ближе наклонившись к нему. — Я заплачу очень щедро. Очень. Ты таких денег даже представить себе не можешь. Все красотки Ланмина будут твоими, поверь. Милош молча отстранился. Лиам смотрел на него с такой надеждой, словно от решения архимага сейчас зависела сама его жизнь. То, о чем он просил, действительно очень сложно. Но не невозможно. Однако вместо того, чтобы обдумывать просьбу некроманта, Милош засмотрелся на густые черные ресницы, которые обрамляли его единственный глаз. Они казались такими мягкими, что больше походили на мех животного, чем на человеческие волосы. Сквозь узкий, похожий на вытянутый лепесток лилии, разрез радужка глаза никогда не была видна полностью, и вместо привычного круга на него смотрел темно-синий прямоугольник с угольной точкой в середине. — Так что скажешь? — проговорил Лиам, и Милош потряс головой, отгоняя наваждение. — А что твоя команда? — спросил он. — Не испугаются через Тьму идти? — За команду не беспокойся! — отмахнулся Лиам. — Бесстрашные морские львы из Бейленгерда, их не напугаешь какой-то там Тьмой. Главное, чтобы ты смог протащить через нее «Птаху». — Кого? Птицу? — «Птаху». Это имя моего корабля. — Ага, — Милош моргнул, переваривая услышанное. Сделал глоток вина, которое ему любезно подлил Лиам. — Знаешь, мне казалось, бесстрашные бейлингские пираты дают своим кораблям несколько более… устрашающие названия. Лиам засмеялся, легко и добродушно. Сделав глоток вина, пояснил: — Ты просто не знаешь ничего о нашей культуре. Птаха — это имя одной из древних богинь, ей поклонялись еще до пришествия новых богов, ее помнят в каждом уголке Северных земель, кого ни спроси. Не все расскажут, но все знают, знаешь, как это бывает? Она покровительница воинов, всех, кто сражается на море. На своих железных крыльях, скованных из двенадцати мечей, она прилетает к месту сражения и наблюдает до тех пор, пока не решит, какая из сторон ей нравится больше. Не всегда она помогает бейлингам, может помочь и их противникам, если они смело бьются и не теряют рассудок во время боя. И когда она становится на чью-то сторону, то даже если там остался только один человек, он победит, а остальные падут от его руки. Как тебе? Теперь достаточно устрашающе? — Так себе удача оказаться единственным человеком, который выжил в морском сражении, м? — задумчиво проговорил Милош. — Ты прав! — рассмеялся Лиам. — Иногда благосклонность богов хуже, чем гнев. Со старыми богами часто такое случается. Милош действительно не многое знал о старых богах. Ему были знакомы имена некоторых из них, в основном тех, что вышли на бой с новыми богами и проиграли. Но их было слишком много, чтобы запомнить всех. Да и в Девятом Магистрате мало что рассказывали на эту тему. Старым богам до сих пор поклонялись кое-где в Степях и в Северных землях, а бейлинги зачастую почитали их больше, чем новых. Словно позабыв о своей просьбе, на которую архимаг так и не дал ответа, Лиам принялся рассказывать о жизни после Девятого Магистрата, о своих морских приключениях, о разных странах, а Милош слушал его и постепенно как будто оттаивал. Им было что и кого обсудить, у них много общих воспоминаний. Милош тоже разговорился в конце концов, рассказал о том, как вернулся домой после окончания Школы, как бежал от собственных братьев, искал счастья в Ковенах, как пришел к одинокой жизни отшельника. Только о встрече с Идзуми не стал рассказывать ничего, да Лиам и не спрашивал. Просто слушал, внимательно и терпеливо, иногда отпуская остроумные или едкие, но не обидные замечания. За одной бутылкой «Регента» на столе появилась вторая и третья, и вот уже и дрянное вино из собственных запасов хозяина таверны пошло в ход. Они пили, ели, смеялись и не могли наговориться. Милош посреди беседы вдруг понял, что по-настоящему рад, что встретил Лиама, словно они в юности были не вечными соперниками за благосклонность Мидзу Кагами, а добрыми товарищами. И тогда он неожиданно для самого себя сказал: — Я проведу твою «Птаху» через Тьму туда, куда ты только захочешь! Лиам округлил глаз, покачал головой, будто не поверил. — Правда? — Обещаю, — кивнул Милош. — Спасибо! Спасибо, Мил! Я отдам тебе треть добычи! Обещаю, ты не пожалеешь! — Ай, Лиам, постой, — отмахнулся Милош. — У нас знаешь, как говорят? Легко делить то, чего у тебя нет, тяжело отдавать, что уже твое. — Не отказывайся! Обидишь! — в голосе бейлинга слышалась пьяная угроза. — Не буду, не буду отказываться, — Милош с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. Лиам приобнял его одной рукой, горячо прошептал в самое ухо: — Век буду тебе благодарен, Мил! Веришь? Если ты это сделаешь, я буду твоим вечным должником! — Ладно, ладно, — архимаг приобнял его в ответ, и они стукнулись лбами. — Только не зови меня так, хорошо? Я Милош. Хорошо? — Да, конечно. Конечно. Милош. Как скажешь, дорогой мой.