(Второе) пришествие

В воздухе витало напряжение, и каждое сердце чувствовало его груз. Горизонт был окрашен в кроваво-красные и медные тона, а звезды потеряли свой блеск. С каждым днем новые знаки являлись миру. Вода в реках и морях закипала, убивая жизнь в своих глубинах. Землетрясения сотрясали города, и многие из них погрузились в землю, как будто бы они никогда не существовали. Когда на седьмой день мир оказался на пороге бездны, на Землю вернулся Он. Свет зари осветил его фигуру, когда он спускался с небес. Его кудрявые волосы играли отблесками золота, каждый локон словно отпечатывал в себе тайны времени. Его кожа, светлая и с красноватым отливом, словно отражала небесный свет, исходящий от великих звезд. Люди, затаив дыхание, наблюдали за этим чудесным пришествием. Его глаза, полные мудрости и сострадания, осматривали мир, который так изменился со времен его последнего пребывания. В его взгляде не было осуждения, только бесконечная любовь к человечеству. И прощение. — Я прощаю вас, — изрек Он, и слова его услышал и понял каждый. Битва между светом и тьмой разразилась чтобы завершить историю человечества и начать новую главу. Она была столь мощной и страшной, что само небо покрылось трещинами, а моря взбухли от ярости. Грядет новая эра… — сценарий Второго пришествия, написанный Метатроном. — Надеюсь, тебе нравится, — Метатрон улыбнулся Азирафаэлю. Хорошая вышла улыбка — добрая, особенно если не смотреть в глаза, — У тебя, Верховный архангел, главная роль. Азирафаэль выдавил ответную улыбку и снова пробежал текст глазами. Задуманное Метатроном пришествие по факту являлось геноцидом человечества в обертке из выдернутых из контекста священных текстов разных религий. Причина, по которой Метатрону пришлось выдумывать новый сценарий Армагедона, была проста — Пришествие сына Сатаны обернулось не так, как того хотели Ад и Рай, а сыну Бога первого пришествия за глаза хватило. Тот, кого распяли на Голгофе возвращаться не собирался. Однако, не все люди верили, что он умер за их грехи, а потом воскрес. Кто-то считал, что он вовсе не умирал, и вообще выглядел совершенно по-другому. Ну и когда море кипит, а земля уходит из-под ног любая фигура спускающаяся с небес покажется божеством… Азирафаэль облизнул пересохшие губы, снова вчитался в странно прыгающие перед глазами строчки: «Я прощаю вас». Прощаю. Да, уж он особенно хорош в раздаче прощений, на которые не имеет никаких прав — тут Метатрон попал не в бровь, а в глаз. Азирафаэль стиснул зубы и зажмурился на мгновение, вспоминая лицо Кроули, когда он услышал это «прощаю». У людей, к которым он спустится в небесном сиянии и скажет свое «прощаю», перед тем как Земля превратится в поле битвы ангелов и демонов, а потом взорвется словно переспевшая дыня, случайно оброненная грузчиком на мостовую — будет такое же выражение лиц. Боль. Боль предательства смотрела тогда на него с лица Кроули, преследовала Азирафаэля призраком и медленно разрушала то, что осталось от его самообладания. По прошествии трех дней, Азирафаэль уже не был так уверен в том, что Кроули спасет его на этот раз. Все пути на небеса и в ад были запечатаны, ангелы и демоны готовились к войне. Кроули никак не мог вернуться в Рай за ним. Три дня Азирафаэль старательно избегал Метатрона, который погрузился в подготовку Апокалипсиса и все время был на связи с Адом — нужно же договориться, кто кипятит моря, кто трясет землю, а кто выпускает Кракена. На небесах царило всеобщее воодушевление, как перед финальным матчем Лиги чемпионов, и про новоиспеченного Верховного архангела все забыли. До теперешнего момента. — Так как тебе? — Метатрон тронул Азирафаэля за руку. Верховный Архангел дернулся всем телом — таким холодным было это прикосновение. Холодным и липким. Азирафаэль натянуто улыбнулся, незаметно вытирая руку о полу пиджака. Он внезапно с невероятной четкостью осознал, что это - тоже часть плана Метатрона, этого фальшивого второго пришествия. Он хотел не просто уничтожить человечество, но и отомстить одному ангелу и одному демону за то, что его первый план пошел прахом. — Мне нужно еще раз прочесть, Метатрон, — проговорил Азирафаэль, — я постараюсь понять твой замысел и уточню то, что будет неясно. Во взгляде Метатрона проступила та самая липкость и холодность, что и в его прикосновении. — Давай вместе пройдемся по тексту, Верховный архангел, — ответил он, удерживая Азирафаэля за локоть. — У нас мало времени, но вместе мы во всем разберемся… — Метатрон! — Архангел Уриил оказалась рядом так внезапно, что тот подскочил на месте. — Прекрасные новости с Земли, — Уриил улыбалась, словно ее назначили главнокомандующим элитного небесного спецназа. Вдруг она повернулась к Азирафаэлю и медленно проговорила: — Демон Кроули уничтожен с помощью святой воды. Метатрон шумно выдохнул и даже изогнулся, чтобы тоже заглянуть Верховному архангелу в глаза. — Какая… какая новость, — проговорил он хрипло, — Как это случилось.? Азирафаэль не слышал, что отвечала Уриил. Он чувствовал, как две пары жадных и холодных глаз ждут его реакции, но это его не заботило. «Уничтожен». Этого не может быть. Это же Кроули. Он любит Землю, любит людей, любит жизнь, любит… он не может. Не может. Не может больше не быть. Он бы никогда не бросил своего друга. Даже если друг бросил его. — Ангел Мюриэль засвидетельствовала уничтожение демона… Они убили его. Кроули. Подкараулили и облили святой водой. Они. Убили. Его. Лучшего. Друга. Азирафаэль не почувствовал, как распалась его телесная оболочка, но увидел, как Метатрон отскочил от него, и моментально пропал. Уриил материализовала меч, но рука, державшая его затряслась. В прыгающем лезвии отражался столб пламени, которым стал верховный архангел Азирафаэль. — Я прощаю тебя, — проревело пламя и легонько качнулось в сторону Уриила. Там где она только что стояла, остался лишь обгоревший и покореженный меч.