***
Последующие дни протекали как обычно и сменялись быстро, лишь различаясь потоком новой информации. Незнакомец все чаще посещал Блэкфер в надежде услышать что-нибудь полезное. Последние новости связанные с мертвецом разлетались стремительно и не смолкали еще долгое время. Город постепенно оживал, узнав, что следующего мертвеца нашли далеко от их местности. До дворца добираться незнакомец не спешил, потому что узнал, что королевских детей перестали выпускать. Что тому было причиной: возможная хворь или обычное желание уберечь, — неизвестно. Свободное время позволяло прогуливаться меж наполняемых народом улиц и любоваться товарами, подслушивая разговоры. Помимо самой обсуждаемой темы, было слышно и другое. Королевских двойняшек Ису и Аманиса не упомянул разве что только ленивый. Брат и сестра завоевывали любовь народа, благодаря своим частым появлениям в городе. Они совершали прогулки, общались с простыми рабочими, покупали товары у небогатых торговцев и всегда готовы были просто помочь. Принцесса Иса напоминала стройную скульптуру, налюбоваться которой было невозможно. Характерная непокорность и крупица бунтарства, присущая семейству Эль, добавляли очарования столь юному и прекрасному созданию. Твердая осанка, строгий вид и хитрые глаза заметно отличали ее от брата. Аманис же был воплощением спокойствия и «чистоты». Крепкое плечо для своей сестры, надежная защита и опора, способная услышать, утешить и понять. Простая натура принца без проблем располагала к себе окружающих. Он легко мог найти общий язык с любым, с кем ему приходилось повстречаться. Сильный союз хитрой принцессы и мудрого принца благоволил удачной передачи власти. Обсуждение Кайроса Кондрасте было не столь активным, но оживленным, особенно среди девушек. Говорить о нем было попросту нечего. Скрытный юноша чаще находился в одиночестве за пределами Блэкфера и совсем не появлялся в городе. Единственными спутниками загадочного принца были только его книги. Красота юноши была холодной и неприступной, словно скала, присущая его характеру и поведению. Один лишь взгляд из-под хмурых бровей заставлял сердца девушек биться чаще. Испытывая неприятный дискомфорт от такого внимания, он возвращался к книге, стараясь игнорировать появившийся к нему интерес. Собранная информация показалась весьма интересной и занимательной незнакомцу. Он спустился ниже по улице и зашел в уже знакомую таверну. Усаживаясь за стол, расположенный в самом углу, он принялся рассматривать скопившуюся публику. На самодельной сцене воспевал юноша. Мелодичный голос и быстрая игра на лютне создавали увеселительную атмосферу, под которую невозможно было не танцевать и петь. Пьяный народ пританцовывал и продолжал горланить, совсем не попадая в такт песне. Щупленькие девицы, разносившие еду и алкоголь, ловко пробирались через них, стараясь не уронить ничего на подносе. Они проносились мимо незнакомца, не замечая его, в надежде получить внимание от какого-нибудь богатого купца. Внезапно руку пронзила боль. Метка закружилась в ладони, распуская черные полосы вдоль пальцев. Незнакомец удивленно на нее посмотрел. «Неужели здесь «особый»? Какое прекрасное завершение вечера» Переполненное заведение кишело разным людом. Рассмотреть кого-то, кто мог бы быть «особым», становилось просто невозможно. Постоянно мелькающие лица, громкая музыка и бранные разговоры пьяниц заставили незнакомца немного понервничать. Обстановка была далекой от той, что он привык. По привычке рука потянулась к капюшону, но сразу остановилась, повиснув в воздухе. К поющему менестрелю, словно фурия, подлетела знакомая девочка. Она бросилась к нему на шею и лучезарно улыбнулась. «Кажется, ее звали Лани. Бедная подружка королевских детишек» Незнакомец прошелся по ней взглядом в поисках метки. Руки, неприкрытые ничем, были чисты. На вид девочка действительно выглядела младше своих друзей и напоминала скорее ребенка, чем подростка. Юноша позволял себе легкую игривость в общении с ней: дружеские прикосновения к плечам, легкие постукивания по носу и взгляд полный обожания, когда смотришь на кого-то младше себя. Незнакомец не мог отвести от нее взгляд. Он вспомнил, как она заметила его совсем недавно, когда выходила с таверны и испуганно убежала. Тогда это походило на какой-то фокус. Она посмотрела прямо на него. Пришла пора убедиться в этом. Почувствовав на себе чужой взгляд, Лани вся заледенела и слегка поежилась, ощущая спиной холод. Поиск пытливых и злых глаз был недолгим, она натолкнулась на них сразу, как только обернулась. Лицо спрятанное под капюшоном смотрело точно на нее с жуткой улыбкой. — Ну здравствуй, Особая…Глава 3. Грешный странник.
12 апреля 2024 г. в 21:24
Стая черных воронов кружила высоко в небе. На сером фоне образовавшийся обруч выглядел зловеще, словно предвещая скорую беду. Громогласное карканье привлекло внимание незнакомца, что не спеша прогуливался между могил. Беглым взглядом он посмотрел на птиц и посильнее натянул капюшон, продолжая ступать по сырой земле. Расположение надгробий на кладбище напоминало шахматную доску, где только вместо клеточек стояли каменные плиты. Здесь пахло смертью. Давление, создаваемое этим местом, усиленно действовала на каждого, кто тут появлялся, проникало в самое сокровенное — сознание, заставляя думать о гибели, и чаще всего своей.
Незнакомец ни о чем таком не размышлял. Он двигался бесшумно по знакомой узкой тропе, иногда огибая безымянные могилы. У одной из таких он вскоре остановился. Криво установленный крест стоял покосившись набок и возвышался над местом чьего-то захоронения. На сырой земле заросшей травой лежала насквозь промокшая роза. Незнакомец изучающе на нее посмотрел. Несмотря на жуткую непогоду, цветок по-прежнему оставался неповрежденным и красивым на могиле, за которой видно никто не следил. Даже тот, кто принес эту розу, вероятно, хотел оставить лишь напоминание о себе, но не заботу. Пробежав по кресту напоследок безучастным взглядом, незнакомец вскоре ушел.
Потрескивание от горящих поленьев приносило спокойствие. Костер завораживал своим танцем, который тенями блуждал по холодным каменным стенам. Огонь заглушал любые звуки природы, что разносились где-то поблизости, забирая себе все внимание. Незнакомец не моргая смотрел на пляшущие язычки, изредка переворачивая веткой уже подгоревшее полено. Он подсел как можно ближе и продолжил наблюдать за огнем через его танец. Движения теней были дерзкими, рваными и немного безумными. Хаотичные перемещения завлекали внимание, зазывали прикоснуться к ним, чтобы стать одним целым. Но яркое пламя, каким бы оно не было красивым, обжигало, оставляя после привкус разочарования. Незнакомец потянулся к огню. Взял в руку тлеющий остаток полена и положил себе на ладонь. Красивый язычок, соприкоснувшись с плотью, стал с безумством покусывать холодную кожу. Под этим напором догорающая головешка издала последние потрескивания, прежде чем затихнуть и успокоить буйство маленького огонька. Незнакомец отбросил с ладони то, что осталось и приложил пальцы к виску, когда почувствовал знакомую головную боль. Шепчущий Голос пробирался медленно, заставляя морщиться от боли.
— Уединенное место и согревающий костер. Ты ждал меня?
Голос сделал последнее движение, проникнув глубоко. Незнакомец стойко сдержался. Привыкший к подобным появлениям, он научился контролировать этот приход и шевеления в собственной голове. Звучание чужого голоса напоминало червя, который извивался по складкам извилин. Неприятные ощущения оставались такими и по сей день, правда стараться не замечать их иногда все же получалось. Незнакомец убрал пальцы от виска и продолжил молча наблюдать за костром.
— Живой снаружи и мертвый внутри. Как считаешь, это про тебя? — Голос задал этот вопрос абсолютно буднично. Никакой иронии и насмешки, только любопытство.
— То, чем я занимаюсь совсем не делает меня живым. Чтобы быть мертвым, не обязательно лежать в могиле.
— Твой ответ скорее правдивый, чем правильный.
— Мне неизвестно, что правильно, а что нет.
Голос замолк. Вместо него послышался непрекращающийся шепот, который раздавался словно отовсюду и раньше пробирал до дрожи. Единовременное звучание сразу нескольких голосов напоминало какофонию, заставляющую сходить с ума. Неразборчивые слова всякий раз ускользали, блуждая с места на место, и не давали возможности вслушаться в них.
Незнакомец знал, что Голос никуда не ушел. Он продолжал находиться в его голове среди всей разноголосицы. Когда Голос наконец заговорил, сводящий с ума шепот прекратился.
— Уже не в первый раз мне слышатся рядом с тобой звуки костра. Забавная потребность для такого, как ты. Мне казалось, как и я, ты лишен желания окружать себя чем-то подобным.
— Я не хочу переходить черту безумия.
— Каждый безумен по-своему, мальчик мой. Подобное поведение свойственно каждому, разве что в разной степени. Тебе морочат голову старые отголоски, которые ни к чему хорошему не привели. Сейчас ты на своем месте и с нужным тебе безумием, — Голос говорил спокойно, даже монотонно. Он не запугивал, потому что знал, что сводить с ума намного приятнее.
— Прошлое забыто. Ты же в моей голове, можешь посмотреть, что в памяти почти ничего не осталось.
— Прежде, чем установить с тобой связь, я изучил все, что было в тебе, и найденное мне понравилось. Жгучая ненависть, желание мести и расправы были готовы вылезти наружу и напоминали спелый сочный фрукт, на который стоит только надавить. Твои решимость и ненависть выглядели очень вкусно для меня и я решил обзавестись таким аппетитным союзником.
— Ты хотел сказать «ценным».
— Ценным, — Голос неожиданно хмыкнул. — Время идет быстро для тех, кто этого не желает и заметно замедляется для тех, кто так спешит вперед. Думай.
Голос вылезал из головы так же, как и входил: медленно, растягивая только личное удовольствие. Незнакомец продолжал неотрывно смотреть на догорающий костер, стараясь не обращать внимание на специально доставленную боль. Без зудящих движений в голове стало намного легче.
Гладкий клык, висевший на шее, приятно ласнул ладонь, когда его взяли в руку. Мысли незнакомца вернулись к работе, которую ему предстояло выполнить. Поиск «особого» занимал все его время. Найти неизвестную личность оказалось непростым занятием из-за наличия лишь малой информации.
Только единожды незнакомцу удалось оказаться поблизости со своей целью. Он неправильно справился с ситуацией и это повлекло за собой жуткое наказание от странного Голоса. Полученные увечья стали хорошим уроком, заставили мыслить иначе, вырывая с корнями все хорошее, что таилось, и выпуская наружу лишь тьму.
Потушив костер перед уходом, незнакомец взял все свои вещи и вышел из ущелья.
Спустя несколько суток точка назначенного пути была достигнута. Некогда солнечный город Блэкфер погряз в серости и унынии и встречал незнакомца почти безлюдными улицами. Приезжих, кроме него, не наблюдалось, только местные жители, которые понуро и со страхом бродили и были вынуждены покидать свои дома ради работы. На лицах когда-то улыбчивых торговцев читалась злость из-за отсутствия покупателей. Место когда-то наполненное радостью сейчас казалось было лишено всякой жизни.
Незнакомец прогуливался между лавок в поисках тех, кто мог рассказать, что здесь произошло. Город утопал в тишине и вместе с ним молчала и природа. Ни ветра, ни птиц, только пугающее затишье и хмурые лица недовольных работяг.
Где-то над головой послышался шепот. Незнакомец остановился и, придерживая капюшон, посмотрел наверх. На маленьком балконе второго этажа, на котором висели горшки с цветами, слышалось женское щебетание. Не теряя времени, незнакомец ловко стал взбираться по стене, стараясь не издавать лишнего шума. Расположившись на краю крыши, он удобно уселся и свесил ноги.
— Я хочу выйти, Рамона… он ждет меня.
— Нельзя, — вторая собеседница постаралась понизить голос, — матушка, если узнает, точно накажет.
— Нужно что-нибудь придумать. Может, я отправилась за хлебом.
— Головой то хоть немного думай. Как только матушка узнала плохие вести, так сразу скупила все необходимое. Никто не знает, сколько нам тут сидеть.
— Ну как же так, Рамона! — голос девушки перешел на всхлипы. — Уже столько дней прошло, а мы с ним так и не увиделись. Скучаю по нему. Как он там? Здоров ли? Думает обо мне?
— Дура ты, Сандрин. Все кругом думают: не случилось ли чего страшного, а у тебя в голове каша. Поговаривают, что нашли мертвеца, да не абы где, а в королевском дворце.
— Да ты что! — подруга Рамоны, по всей видимости, заинтересовалась услышанным, потому что всхлипы прекратились и послышался любопытный тон.
— Вот-вот. Если это правда, тогда понятно почему возник этот переполох. Все напуганы, того гляди и у тебя дома труп найдется.
— Сплюнь! Не надо мне никакого трупа. А откуда он взялся то, этот мертвец? Его там убили что ли?
— А я почем знаю? Слышала лишь, что странный он какой-то был, необычный. То ли синий весь, то ли зеленый. Болел может чем.
— Да ты что! — в который раз повторила Сандрин. — Может утопленник? У них тоже цвет кожи другой.
Далее послышались различные гипотезы, которые незнакомец не захотел слушать. Он поднялся и с высоты крыши стал рассматривать все вокруг. Найти дорогу, ведущую к королевскому дворцу, было не трудно. Единственный путь вел к развилке, где и было указано направление.
К вечеру, когда уже смеркалось, незнакомцу удалось добраться до дворца. Окруженный высоким забором он, несмотря на свои размеры, был хорошо спрятан от любопытных глаз. Свет в окнах свидетельствовал о том, что дворец никто не покинул и королевские особы все еще пребывают здесь. Двигаясь тенью, незнакомец обошел все по периметру в поисках удачного места для наблюдения. Неожиданно его руку пронзила острая боль. Схватившись за нее, он внимательно на нее посмотрел. Черная метка на ладони плавно извивалась и гипнотизировала своими движениями. Вокруг нее тонкие полосы медленно расходились и тянулись к пальцам. Пронзительная боль сменилась легким покалыванием в самом центре ладони, где темные линии сплетались и образовывали бесконечно глубокую из-за черноты метку.
«Где-то рядом «особый». В прошлый раз, когда мне удалось обнаружить место, было то же самое»
Послышались голоса. Во дворе едва освещенном фонарями разговаривали подростки. Два юноши и две девочки сидели на скамьях друг напротив друга и тихо перешептывались. Незнакомец словно тень обошел забор с другой стороны, чтобы было видно каждого, и принялся внимательно слушать.
Одна из девочек явно принцесса, судя по платью, испуганно смотрела прямо перед собой и обнимала себя за дрожащие плечи. Рядом по соседству расположился похожий на нее юноша, на лице которого читалось сочувствие и сопереживание. Напротив них в паре с девочкой сидел другой парень, уткнувшись в книгу. Лишь иногда он безучастно поднимал взор, когда ему было что сказать. Девочка, сидевшая рядом, единственная выглядела иначе. Простая и бесформенная одежда привлекала к себе большее внимания среди других.
— Ты как? — обратилась она к подруге, которую пробирала дрожь. — Понимаю, прошло уже несколько дней, но…
— Я в порядке. Спасибо, что приехала.
— Что-нибудь известно о… мертвеце?
— Совсем не много, — к разговору подключился юноша, что сидел напротив. — После того как тебя, Лани, увезли, всеми делами занимался Авгуз. Он распорядился, чтоб за перевозкой трупа следил капитан Джион. Тот отправил нескольких своих ребят, которые должны были доставить тело в Скаймор на изучение. Это, в общем-то, все.
— Почему именно Скаймор? Разве Андерфилд или Гвандолия не ближе?
— Наша мать первая его перехватила, — принцесса несколько раз вдохнула и выдохнула и после продолжила: — Она убедила королеву Морун, что доставить тело в Гвандолию будет быстрее, чем в Андерфилд. Здесь, в Блэкфере, уже есть наши люди, а значит время на дорогу уйдет меньше. А то, как королева Рене смогла договориться увезти тело в Скаймор, пусть расскажет Кайрос, который даже не соизволил предупредить её о произошедшем.
Юноша, к которому было адресовано последнее предложение, скривил лицо. Он оставил палец между страницами и прикрыл книгу. Кайрос не стал скрывать свое недовольство и посмотрел на принцессу.
— Плаксивая, но зато молчаливая ты, Иса, нравилась мне намного больше, чем сейчас.
Девочка показала в ответ ему язык и демонстративно отвернулась. Ребячество не свойственное принцессе воспринималось друзьями привычно, зная её эмоциональную натуру. Было понятно, что она не обижена, когда на ее лице появилась легкая полуулыбка.
— Королевы дружат между собой, — продолжил Кайрос, — и это говорит само за себя.
— У меня до сих пор стоит его лицо перед глазами — эти черные прожилки, которые залазили ему в рот и глаза. Жуткое зрелище… Особенно взгляд, направленный вверх. В ту ночь, когда я уехала, он мне даже снился.
— Как и мне, — кивнула Иса. — Откуда он только взялся такой синий с черными прожилками? Никогда такого не видела. По его выражению лица понятно, что он умирал мучительной смертью.
— Меня больше беспокоит, как он попал на территорию дворца, — Кайрос заговорил, параллельно продолжая читать книгу. — Охрану допрашивали несколько раз, все как один утверждают, что мимо них никто не проходил. Ограждение несколько раз перепроверяли на предмет возможных дыр. Нужно еще выяснить, когда он умер. Зашел сам или кто-то его сюда подкинул.
Рассуждения детей таили в себе крупицы истины. Каждый выражал свои мысли, строил теории и выслушивал мнение других. Таинственный мертвец, появившийся из ниоткуда, стал загадкой, которую предстояло разгадать всем, включая незнакомца. Кто-то, кроме него с Голосом, имел свои планы на королевских детей. Следовало ли исключать остальных, кто прибыл вместе с ними, было неизвестно, но приглядывать стоило.
Все это время метка не переставала покалывать, оповещая о приближении «особенного».
«Боль появилась, как только я здесь все обошел, — незнакомец принялся рассуждать, попутно отдаляясь от дворца. — Значит, «особенным» может быть любой, кто находится на этой территории. Если так, то это значительно облегчает поиски, надо только дождаться, когда они все будут порознь друг от друга. Сперва детишки, потом прислуга»
Лес постепенно утопал в густых сумерках. Чинно ступая между высоких деревьев, незнакомец поднял глаза к небу. Приближался «синий час» — одно из самых невероятных и зрелищных явлений во всем мире. Солнце медленно скрывалось за горизонтом и благодаря своему свету позволяло увидеть звездные трассы и насыщенного синего цвета небо. После недавно пролитого дождя, дорогу скрывал туман, что лениво расползался в разные стороны, поглощая серой дымкой всю окружающую среду. Едва знакомые звуки слышались отовсюду, делая красивую атмосферу жуткой и пугающей. Вой волков, исходящий из глубин леса, кукушка, мирно отчитывающая неизвестный срок, и совы, перелетающие с ветки на ветку. Незнакомец продолжал не спеша ступать по земле, стараясь не обращать внимание на окружающее вокруг. Каждый шаг был легким и незаметным, что позволяло не наступать ветки, избегая лишних звуков.
Когда приличная часть пути была пройдена, где-то поблизости послышалось хрипение. Навострив слух, незнакомец остановился и медленно, придерживая капюшон, огляделся. Плохо различимые из-за темноты ветки деревьев всколыхнулись, выпуская наружу источник странных звуков. Прямо на незнакомца, едва передвигая ногами, ступал человек, протягивая руку вперед. Медленные шаги давались ему с таким большим трудом, что казалось, что он должен был вот-вот упасть. Гримаса ужаса застыла на его лице. Синяя кожа при свете сумерек напоминала утопленника, что вышел из воды. Не спеша «полуживой» или «полумертвый» приближался к незнакомцу, и, продолжая одной рукой тянуться вперед, другой он снимал обвисшую кожу со своего лица. Куски плоти были брошены прямо на землю, куда следом он потом наступал.
Незнакомец продолжал стоять на месте. Его внимательный взгляд блуждал по мертвецу, который несмотря на полный ужаса взгляд был направлен прямо на него. Перекошенный рот был немного приоткрыт и не закрывался, именно это не позволяло ему нормально говорить, а только издавать звуки похожие на хрипение.
«Он видит меня, — незнакомец нахмурил брови, как только эта мысль посетила его голову. — Значит, уже не жилец»
Мертвец упал, так и не дойдя до цели. Осев на колени, он завалился на спину, подгибая неестественно под себя ноги. Незнакомец бросился к нему. Осознание, что тот не стремился причинить ему вреда, пришло мгновенно. Он приподнял голову мертвеца и развернул к себе.
— Кто ты и что с тобой? Отвечай.
Синее тело напоминало воск. Оно плавилось в ледяных руках незнакомца, оставляя вмятины в тех местах, где его держали. Стеклянные глаза, направленные в небо, вдруг резко зашевелились, не фокусируясь ни на чем. Вращение походило на полное безумие. Рот без конца двигался, только очень медленно, словно рыба выброшенная на сушу. Хрипение стало походить на стоны вырванные из груди. Руки застыли в том положении, в котором и были: у лица и направленная вперед. Незнакомец еще раз внимательно его оглядел.
«По всей видимости, тело его не слушается, хотя он очень пытается. Сказать не может, потому что челюсть защемило или заклинило, или же… — незнакомец взял мертвеца за подбородок, оттянул вниз и заглянул ему в рот. — Так я и думал. У него отсутствует язык»
Человек, или то, что от него осталось, неожиданно остановил свой бегающий взгляд на небе. Хрипение прервалось. Нижняя губа едва заметно зашевелилась, произнося какие-то звуки.
— Ар…х…ат…
— Что ты сказал?
Незнакомец уже было устремился сделать хоть что-нибудь для мертвеца, как тот в безумстве распахнул глаза шире и издал последний вздох.
Его кожа приобрела голубо-серый еще более темный оттенок, который в сумеречных бликах смотрелся ужасающе красиво. Вблизи черные прожилки было проще рассмотреть. Витиеватые изгибы линий тянулись к распахнутым местам: глазам, носу, рту, ушам и проникали внутрь. Пальцы коснулись остатков его волос. Взгляд скользнул по ушам, которые плохо напоминали человеческие из-за быстроразлагаемого тела. Напоследок взглянув в глаза мертвеца, незнакомец встал, отряхнул свои колени и пошел дальше, переваривая увиденное. Всю дорогу до дома (если так можно было назвать место в ущелье!) мысли напоминали запутанный клубок. Неожиданная встреча казалась неслучайной. Мертвец, несмотря на свою пугающую внешность, определенно бродил в поисках помощи. Что-то убивало его изнутри, заставляло мучаться, вводило в состояние похожее на агонию. Будучи еще живым в своем сознании, он чувствовал, как уже был мертв.
«Его кожа была синего цвета. Об этом говорили барышни в Блэкфере. А королевские детишки упоминали прожилки, проникающие внутрь. Все сходится. Я натолкнулся на одного из них»
Когда было уже затемно, незнакомец подошел к ущелью. Собранный по пути хворост он кинул в самый центр и поджег. Яркое зарево осветило стены, пропитанные затхлым мхом и водорослями.
Присаживаясь напротив костра, незнакомец погрузился в размышления. Память вырисовывала последние минуты жизни мертвеца, сменяя устрашающие кадры один за другим. Вот он идет и тяжело передвигает ноги в его направлении. Вот тянет руку в безмолвном жесте, продолжая что-то мычать себе под нос. Вот он падает — неестественно лежачая поза, судя по которой можно понять, что у человека не все в порядке с костями. И вот последний кадр — всепоглощающий страх, отразившийся на его лице, и взгляд, переполненный безумием от осознания того, что сейчас произойдет.
Незнакомец поймал себя на мысли, что ничего не испытывает к человеку, который так мучительно умирал на его руках. Сочувствие не имело власти над ним, человечность была ему и вовсе не знакома. Подбегая к мертвецу, он хотел лишь утешить любопытство, которое оставляло в его голове ряд неразрешенных вопросов.
«Есть кто-то, кто ведет свою игру. Можно, конечно, подумать, что это обычные конфликты королевских семей, которые как всегда что-то или кого-то не поделили. Какая чушь, — незнакомец сплюнул себе под ноги и в презрении скривил рот. — Ненасытные ублюдки, которые ведут себя хуже животных. Лицемерие и чванство им ближе родной семьи, хотя кому какое дело, если кругом все такие… Так что же мертвец? Что с ним не так? Ставлю свое каменное сердце и сапоги, что это не простая болезнь. Ее создали специально, но для чего? Раз это не первый случай, значит, она распространяется. Надо бы узнать, в каких местах находят мертвецов, а еще лучше — кто за этим стоит. Ведь этот кто-то мешает моему делу, он может иметь виды на того, кто мне нужен, а это нехорошо»
Криво усмехаясь своим собственным мыслям, незнакомец взял с пола ветку и стал ею двигать хворост. Послышалось частое потрескивание. Словно бальзам, оно успокаивало и заставляло не двигаться, желая впитаться глубоко под кожу.
Холодный ветер подул в спину и зашевелил огонь, желая его потушить. В испуге пламя становилось все меньше, постепенно меняя свои размеры под давлением воздуха, от которого несло неизвестностью. То дуновение не было похоже на обычное природное явление, скорее вызвано специально, оповещая о приходе.
Незнакомец догадался, кто подступает, еще до того, как у него заболела голова. Подобно змее, Голос двигался медленно и с присущей ему жадностью до чужой боли лениво изворачивался, проникая все глубже в закромки сознания.
— И вновь костер, и вновь ты один. Нуждаешься в тепле?
Голос растягивал слова. Незнакомцу было непонятно, что конкретно он имел в виду, задавая этот вопрос. Речь шла о тепле физическом или он хотел узнать, нуждается ли он в ком-то, способному подарить ему это самое тепло. Голос, заметив рассуждения в голове незнакомца, задвигался вновь, переползая с места на место.
— Что у нас здесь? Поглядим… Ах, вижу ты что-то нашел для меня. Расскажи же скорей.
— Зачем? Ты же можешь посмотреть все подробно и без меня.
— По сладким речам я смогу понять, насколько ты честен сам с собою.
— Мне незачем лгать. Да и… — незнакомец прикусил язык. Слова сами собой рвались наружу, не думая о последствиях. — При всем моем желании у меня нет возможности утаивать или лгать тебе из-за того, что ты в моей голове.
— Хочешь избавиться от моего контроля?
— Я хочу избавиться от тебя.
Раскатистый смех послышался отовсюду. Было непонятно, где разносится этот голос, все еще в голове или он выбрался наружу. Сдавленный словно в тиски незнакомец закусил губу от испытываемой боли. Голоса в голове, что слышались наперебой, заставляли сходить с ума, завладевая сознанием. Дьявольский хохот эхом разносился по ущелью. Время под гнетом смеха и смешанных голосов казалось вовсе остановилось.
Незнакомец вымученно склонил голову, впиваясь в нее пальцами с обеих сторон.
— ПОРАБОЩЕНИЕ, — эхо сотрясало стены ущелья, — КОНТРОЛЬ. И БЕЗУМСТВО… ГДЕ БЕЗУМСТВО — ТАМ СМЕТАЮТСЯ РАМКИ, ГДЕ КОНТРОЛЬ — ТАМ НАЧИНАЕТСЯ ПОДЧИНЕНИЕ, ГДЕ ПОРАБОЩЕНИЕ — ТАМ НАСТУПАЕТ ЗАВИСИМОСТЬ.
— Прекрати!
Незнакомец не узнал собственный голос. Истошный крик раздался в унисон со словами Голоса. Затем все прекратилось... Огонь не казался больше обезумевшим, гомон в голове стих, только тишина с привычным похрустыванием хвороста. Незнакомец огляделся. Ему казалось, что Голос все же выбрался наружу и теперь смотрит на него с оскаленной улыбкой. Кругом все было, как и прежде.
— А теперь продолжим, — Голос вновь заговорил будничным тоном, словно ничего и не было. — Ты нашел того, кого я просил?
— Нет. Я смог найти место. Метка сработала и подсказала.
— Этот созданный дар ищет себе подобных. Чувствую, что вторая метка еще не появилась, она лишь на подходе. Ищи того, кому нет еще шестнадцати. Это ваш золотой возраст, позволяющий вступать во взрослую жизнь.
— Моя метка тоже появилась, когда мне исполнилось шестнадцать.
— Верно. Дары доступны лишь с ее появлением, как и все последствия.
— С радостью бы избавился от этого дара и его последствий, — незнакомец мотнул головой в поисках хвороста, подкинул его в огонь и вновь уселся смотреть на костер. — Иметь обширные знания, но при этом сходить с ума или не становиться сумасшедшим, но быть как все — даже не знаю, что и выбрать.
— Твои знания уникальны. Но уникальнее всего тот факт, что тебе никогда от этого не избавиться.
Хмыкнув напоследок, Голос исчез. Своим появлением он растоптал все: настроение, надежду и выстроенную годами непоколебимость. Незнакомец снял капюшон и взъерошил свои пепельные, как серебро, волосы. Прошелся взглядом по каменным стенам — теперь здесь все давило, огонь не завлекал и место больше не казалось уединенным. Мысль о том, чтобы снять плащ, на мгновение посетила голову незнакомца, но он сразу ее отбросил. Эта одежда была частью него самого и начинать ходить без нее ему казалось неправильным. Оставив костер догорать, он вышел из ущелья. Луна приветственно выглянула из-за верхушек деревьев навстречу ночному гостю. Чистый и свежий воздух стал пробираться в легкие, насыщая их кислородом. Сложив руки за головой, незнакомец сильно потянулся, широко раскрывая свою грудную клетку. Теперь искать «особого» стало определенно проще. Прислуги, советники и няньки — они все взрослые. Метка должна быть расположена на ладони, значит, обращать внимание следует на тех, кто скрывает их в перчатках или повязках — это не так важно.
«Детишки… Они все примерно одного возраста, только парень с книгой показался мне взрослее других. Хотя все дело может быть и в степенности. Я в детстве выглядел примерно таким же»