Минуты до назначенного им времени длятся со скоростью света, не успеешь оглянуться, а уже минул целый час и остаются жалкие два часа до раковой встречи. Неоднократно кидая взгляды на быстро идущие стрелки настенных часов, кажется, что разум сойдёт с ума и вот-вот начнёт тошнить. Перед глазами мерещутся совершенно другие цифры, отчего переодически сердце уходит в пятки от приближающегося часа, который держит в страхе всё тело.
Со временем, а особенно в данный момент, Ёнджун успевает миллион раз обдумать всё и начать сожалеть, что действительно решил назначить их встречу не в два часа, как изначально предлагалось, а в самое позднее время – восемь часов. Возможно, он бы давно уже вернулся и выдохнул со спокойной душой и не волновался на протяжении нескольких часов, но думать о другом исходе уже нет толку, ведь через несколько минут он будет вынужден покинуть квартиру на встречу к своей судьбе.
Можно подумать, что он вовсе не приветствует запланированной встречи и отсчитывает минуты до неминуемой беды, которая всё равно рано или поздно настигнет его. Руки трясутся от необъяснимого им самим волнения, которое, наверное, и провоцирует очевидные вопросы, задаваемые самому себе в мыслях.
— «А что, если произойдёт что-нибудь непредвиденное?»
— «А вдруг мой живот заурчит на всю квартиру, а он это услышит?»
Однако несмотря на все эти минусы, он не может отрицать того, что жаждет этой встречи не меньше. Уж долго его не наделяли таким желаемые вниманием. К тому же это буквально то, чего он желал всё это время. Но только на нервы такое событие действует знатно, и он настолько нервничает, что вот-вот расплачется. Он хочет увидеться с ним, остаться и побыть наедине даже несмотря на то, чем они там будут заниматься: уроками или сексом. Сам факт того, что он останется один на один с учителем в самой домашней обстановке будоражит сознание, заставляя в груди трепетать и чуть ли не взлетать на воображаемых крыльях любви на седьмое небо счастья, конечно, там может произойти что угодно, да, и он сам может инициировать всё что только захочет, однако это такое сладкое предвкушение, которое заставляет улыбаться до ушей даже в самый напряжённый момент.
Но каким бы значимыми не были другие чувства, нервы у него далеко не стальные, чтобы не нервничать по поводу неожиданного визита, который может обернуться, как и одним из самых фантастических вечеров в его жизни, так и заложиться в памяти, как один из самых позорных моментов в его жизни. Как начать диалог и будет ли вообще идти учитель с ним на контакт не касаемый объяснения материала? Нога отстукивает ритм и не может успокоиться, но это хоть немного успокаивает Ёнджуна, не отрывающего последние минуты взгляда от часов.
За окном внушительно темнеет, что только хуже влияет на моральное состояние Ёнджуна. Днём не ощущается такого давления, как ночью и вечером, когда вокруг темно и лишь тусклый свет освещает комнату и создаёт некую интимную атмосферу, что подгоняют Ёнджуну некоторые образы маловероятных исходов событий. К тому же, он никогда и не бывал в квартире Чхве Субина, так что это вдвойне усиливает нетерпение узнать какой же аромат имеет воздух в квартире, возможно, такой же как и у учителя. Тогда Ёнджун упадёт в обморок как только переступит порог.
Ему придётся сидеть в такой интимной атмосфере наедине с Чхве Субине. Он в заднице.
Ему очень интересно взглянуть на квартиру учителя, так как у того она вероятнее всего выглядит намного солиднее и дороже, чем их родительская. Хочется узнать какой мягкости двуспальная кровать, на которой каждый день спит Субин, насколько прозрачная дверь душевой и как хорошо можно разглядеть через неё силуэт телосложения человека. Оказаться в квартире Чхве Субина для Ёнджуна настоящая привилегия, как для ученика и мечта, о которой он и не догадывался никогда, отчего и присутствует некий страх перед неизвестностью и диким трепетом на душе.
Хоть Ёнджун и редко испытывает неловкость, он вовсе не застенчевый, и редко нервничает насчёт каких-то встреч или дел, но в таких ситуациях, которые вызывают жуткий нервный тик он становится каким-то маленьким ребёнком и начинает то смущаться, то доводить себя до состояния заикания. И зачастую это происходит именно из-за Чхве Субина, который как-то подозрительно действует на Ёнджуна.
Он наконец-то отводит взгляд от настенных часов и задумчиво осматривает комнату. Ему нужно расслабиться или попытаться отвлечься на небольшой промежуток времени до момента встречи, иначе он настолько устанет от испытываемого стресса, что не сможет толком выйти из квартиры на дрожащих ногах. У него не так много в запасе методов, которые подействуют быстро и эффективно, как успокоительное.
Конечно, Ёнджун может открыть на ноутбуке излюбленный сайт с короткими порнороликами и заняться мастурбацией что, несомненно, окажется довольно неплохим методом для отключения от мира, но он не сможет игнорировать пронзительные глаза учителя, которые словно будут видеть его насквозь.
Так что он решает не тратить время на какую-то чушь и заняться действительно занятным делом, например, распечатать и расклеить множество фотографий Чхве Субина, как напоминание о существование такого превосходства, которое досталось Чхве Ёнджуну за красивые очи. Каждое утро открывать заспанные веки и рассматривать восхитительное личико на фотографиях, придумывать различные иллюзии и верить в них — то, что так хочется делать Ёнджуну бесконечное количество раз ежедневно и никогда не уставать от этой рутины, которая только и будет приносить удовольствие. За всё время он успел зайти на аккаунт учителя тысячи раз и сохранить в отдельный альбом на телефоне приличное количество фотографий, от самых умилительных и нежных до жарких и сексуальных, от которых хотелось снять пижамные штаны в сию секунду.
Уведомление об обновление аккаунта приходило Ёнджуну отнюдь недавно, так как Субин довольно часто начал выкладывать фотографии, которые он делал то в учебном заведении, то дома, то в магазинах и всегда подписывал их как-то по философски, как настоящий поэт, и Ёнджун обычно записывает этот удивительный текст в заметках. Как будто бы по этим строчкам он сможет понять, что таится во внутреннем мире Чхве Субина, однако Ёнджун не настолько душевный, чтобы догадаться. Ему нравится иногда выбирать одну фотографию и устанавливать на обои телефона или листать аккаунты людей интересующихся аккаунтом Чхве Субина и надеяться, что он не заметит взаимные лайки на их фотографиях.
Единственное, что расстраивает Ёнджуна так это то, что Субин толком не лайкает его фотографий, хотя точно видит уведомления, что Ёнджун просматривает его профиль. Ёнджун ради этого даже начал публиковать более откровенные фотографии, в которых он показывает себя со всех своих привлекательных сторон и утром, днём, ночью.
После того, как несколько самых любимых фотографий были успешно расклеены у кровати, Ёнджун знатно устал, а не расслабился, как изначально планировал. Конечно, он переодически отвлекался на разглядывание заспанного лица Субина на фотографиях, где тот так умилительно выпячивает губки в форме бантика и сонно подмигивает одним глазом с взъерошенными, запутанными волосами, что Ёнджуну так и хотелось поддаться желанию прильнуть к сладким губам на фотографии, однако он что, какая-то девчонка подросток, чтобы целоваться из-за влечения с мужчиной с бумажки?
Ёнджун и не задумывается о том, как отреагируют родители на неожиданные фотографии какого-то мужчины, когда ненароком зайдут в комнату и увидят их, ведь, на самом деле, они и не догадываются толком об ориентации их сына, по крайней мере, они до сих пор не высказали ему никакие свои предрассудки. Но их поведение по сей день настораживает Ёнджуна и начинают появляться не самые хорошие мысли о том, что они обо всём давно узнали и думают, как лучше всего об этом донести их сыну. Ёнджун не станет слушать никакие умные слова, которые так хотят вбить ему в голову родители, и действовать только по их приказам.
Сейчас, смотря на часы, он внезапно подскакивает со своего места на кровати, куда присел отдохнуть, и мчится к шкафу с одеждой, зная, что проведёт у него всё оставшееся время до встречи.
Он не может просто прийти в домашних длинных изляпанных шортах и растянутой толстовке, изрисованной разноцветными маркерами, что о нём тогда подумает Чхве Субин? Ёнджун всегда тщательно подходит к выбору образа, так как ключевую роль и изюминку, которая подчёркивает его, как личность, в основном и является его уникальный стиль, бросающийся в глаза с самой первой встречи. Он хочет произвести впечатление на Чхве Субина, чтобы тот не мог отвести от него глаз ни на секунду, чтобы тот восхищался тем, насколько Ёнджун выглядит фантастически даже не выходя налюди. Ёнджун не сможет не думать о том, как расценивает его вид учитель, так что сосредоточиться на чём-то важном, если Ёнджун явиться в домашней одежде, явно не получится и уж лучше он опоздает, чем выйдет из квартиры в таком виде.
Бомгю часто упоминает, что совершенно не понимает как Ёнджун может носить вещи из разряда столь откровенного и выделяющего, которые человек, имеющий старомодное мировоззрение с огромной вероятностью посчитает чем-то неприемлимым для взглядов общества, однако то внимание, которым наделяют Ёнджуна проходящие мимо люди, всегда только доставляет ему чувство особенности. Приятно осознавать, что ты чем-то отличается от других людей, что в тебе есть то, по чему люди могут узнавать тебя без слов. Ёнджун хочет, чтобы Субин обратил на него внимание, а если он будет таким же, как и все, то тогда он будет сливаться со всеми однотипными партнёрами Субина, верно?
Взгляд падает на одну вешалку, на которой весит довольно неплохие юбка-шорты, по длине они достигают половины бедра, но прикрывают все интимные места от взглядов других людей. Она чёрного оттенка, так что подобрать к ней верх не составит труда уж точно, но всё равно у Ёнджуна имеются некоторые сомнения на этот счёт, так как он уверен, что не выдержит исследовательского взгляда Субина и растает на месте в тот же момент, как тот увидит его. Он действительно очень слабый и плаксивый, когда дело касается Чхве Субина, даже он сам за собой не часто этого замечает, но кто может винить его, если Чхве Субин само совершенство?
Иногда он заходит на просторы интернета и вводит в поиск, наверное, самые абсурдные запросы, по мнению взрослых людей, о которых ему и говорить даже стыдно. Где-то на поверхности души он продолжает отрицать то, что Субин не какая-то мимолётная симпатия, которая пройдёт со временем. Да, Ёнджун считает его красивым, как и внешне, так и личностью, о которой хоть он и знает только крошки, но Субин полностью подходит под его типаж и входит в тот процент людей, от которых Ёнджун не теряет интерес с первого разговора. Да, он хочет внимание Субина, чтобы оно было направленно в основном только на него, так как Ёнджун же единственный, кто пытается его заполучить, а остальные даже не стараются, но все равно его получают.
Ёнджуну кажется, что влюблённость проявляется внутри как-то иначе? Он никогда не испытывал этого чувства, так как и никогда по-настоящему и не влюблялся в кого-то. Он мог испытывать десяти минутную симпатию к какому-то неизвестному парню на одну ночь только из-за того, что тот уделил ему внимание в достаточном количестве и доставил удовольствие до забвения. Но он всё равно не считает, что его испытываемых чувств и влечения хватает, чтобы поднять в воздух табличку с честным признанием на обзор всему миру
«Я люблю Чхве Субина» Это за гранью реальности. Такого и произойти не может, только иногда он неосознанно мечтает о чём-то подобном.
Раздеваясь, и вновь рассматривая тело в зеркале, Ёнджун натягивает вещь, крутясь и красуясь. Наверх он надевает классическую толстовку, так как всё-таки хочет находиться в тепле и в ней намного уютнее, да и только низом, он уже должен удивить учителя.
Он стоит у зеркала в полный рост, рассматривая себя в новом образе и подмечая все плюсы и минусы, которые он видит невооружённым взглядом. Например, то, как подчёркиваются длинные ноги в коротких шортах, однако их портит свойственные недочёты в бёдрах, то, как хорошо выглядят мускулы, выглядывающие из-под закатанных рукавов толстовки. Недавно уложенные волосы приобрели немного растрёпанный вид, который старательно пытается исправить Ёнджун. Он знает, что выглядит хорошо в абсолютно любой одежде, которую бы не носил, однако он всегда перед выходом рассматривает себя в поисках минусов или плюсов, которые в следующий раз учтёт для собственного совершенствования. К счастью, плюсов он всегда находит больше, да и о минусах он никогда никому не говорит.
Находу он хватает телефон и выходит из комнаты, зная, что сейчас мимо родителей он так легко не пройдёт.
Junii
Бомгю, пожалуйста.
Мы же лучшие друзья?
Вспомни, как я вам с Тэхёном помог.
Я жертвовал своей жизнью ради вас!
19:49
Beomgyu fool
Неужели твоя мать снова нашла аккаунт того придурка с твиттера и увидела тебя в отметках с подписью «Благодарю, за минет»?
хазазаза
19:50
Junii
Ты это будешь всю жизнь вспоминать до самой смерти?
Он пришёл ко мне в твою квартиру, съел в наглую всю нашу лапшу и ушёл!
До минета даже не дошло!
Но и я бы и так не стал заниматься с ним сексом или отсасывать ему.
19:01
Beomgyu fool
Ну, давай к делу.
19:01
Junii
Прикрой меня перед матерью, пожалуйста!
19:52
Beomgyu fool
За один выходной, когда ты не приводишь кого-то ко мне. :>
У меня некоторые дела с Тэхён-и.
А ты куда?
19:52
Junii
Я к Субину, к нему в квартиру.
И, да, он сам предложил, я не взламываю никого.
Спасибо!.
Выходные свободны для тебя.
19:53
Beomgyu fool
Секунду, Субин!?!?!?!? :○
Тот самый?
Тогда мне стоит задуматься...
19:54
Junii
Бомгю, придурок, это не шутка.
Раз я молю тебя прикрыть из-за него.
Ты знаешь, что будет, если она узнает, что всё это время я был не у тебя.
А я представлять не хочу, что ждёт меня, если она узнает всё, то есть абсолютно всё, а не толко это.
Я не хочу последствий.
19:54
Он раздумывал о том, как незаметно ускользнуть от матери и отца без допросов и решил, что даже рассказать матери правду, что он идёт к учителю ради учёбы тоже не может, ведь та редко верит словам из его уст, которые он выдаёт с каплей сомнения или страха, переживания. Она была бы вряд ли против, если бы это был какой-то проверенный репетитор, которого она хорошо знает или если бы они учились в их квартире под родительским контролем. Но мать с отцом учитывают разгульный образ жизни Ёнджуна, и у них уже достаточно подозрений насчёт жизни их сына. А именно то, чем тот может заниматься вне дома. А то, что учителем является мужчина, их тоже особо не тревожит, так как те не верят их сыну.
Увы, но Ёнджун намерен принимать такие меры, несмотря ни на что, так как родители в принципе не очень хорошо относятся к долгим отсутствиям дома, в частности ночью, так что звонки от них можно услышать часто, а зачастую они сопровождаются не очень вежливым и спокойным тоном. Да, в основном тех не совсем волнует чем занимается Ёнджун, однако стандартными родительскими обязанностями они не пренебрегают и стараются следить за здоровьем и безопасностью своего ребёнка, ведь именно так положено законом, хотя они закрывают глаза на совершеннолетие их сына. Те, как будто выполняют только то, что может как-то касаться их, однако за пределами дома Ёнджуна ничего не сдерживает, так как родителям это неинтересно. Но отпускают всегда лишь к Бомгю или Тэхёну, ведь те намного ответственнее и скромнее, чем Ёнджун, якобы с них и нужно брать ему пример. Поэтому заикаться о том, что он идёт в квартиру к какому-то мужчине ужасная идея.
И далеко не редкость, что за всё время, которое Ёнджун пропадает не дома без ведома родителей, обычно отдувается Бомгю, который всегда спокойно и уверенно заверяет родителей, что их сын все эти дни пропадал именно у него дома и для правдоподобности скидывает несколько их совместных фотографий, сделанных зараннее как раз для подобных случаев. За это Ёнджун щедро одариет его всем, чем тот только захочет, конечно, в разумных пределах, однако это неплохая плата за такой труд.
А, и что же касается Бомгю, то у них с Тэхёном только начинают развиваться отношения, и они только пробуют всё и учаться даровать друг-друга заботой и любовью, которую долго таили в себе. Они проводят много времени вместе с самого их признания, и Ёнджун не жалуется на малое количество времени с ними. Так как они хотят наверстать упущенное и не могут буквально оторвать друг от друга на минуту, но, конечно, не забывают выражать свой восторг с ним в сообщениях.
Ёнджун на носочках тихо подкрадывается к входной двери, оглядываясь в каждый уголок коридора и надеясь не услышать криков матери, обращённых в его сторону. По квартире разносятся громкие голоса из динамиков телевизора, на котором родители смотрят передачи, а значит у Ёнджуна имеется вполне сносный шанс уйти незамеченным. Уж лучше, чтобы родители не узнали, что он куда-то ходил, а вернулся бы он максимально незаметно, словно и вовсе никуда не уходил.
Родители однако следят за тем, в каком состоянии он возвращается домой, чем от него несёт за несколько метров и всё подобное, желая сохранять образ хорошей семьи для журналов, где родители переодически светятся и дают какие-то интервью. Они выполняют родительский долг, однако они до сих пор многого не знают. Ёнджун не знает, делают они это из-за любви к нему или только из-за надобности. Те иногда контролируют время, когда он приходит домой, за исключением ночёвок, что пьёт, так как последствия разгребать именно им и как идёт его успеваемость в учебном заведении, а остальное — необязательные требования к родителям, чтобы иметь хорошие взаимоотношения, однако это ведь им ни к чему, так зачем их соблюдать?
Всё всегда зависит от их настроение, очень странные люди.
— Куда направляемся? — слышится отчитывающий голос матери, неспешно идущей к нему в коридор, и Ёнджун закусывает губу от раздражения.
Честно, он такими темпами сойдёт с ума, раз ему придётся отчитываться за каждый шаг, хотя он является совершеннолетним и не обязан обо всё докладывать своей матери, как бы та не настаивала. Но даже спорить со временем становится бессмысленно, при плохом исходе он всё равно не сможет никуда уйти, ведь у него нет даже денег на отель.
— К Бомгю, мы хотим глянуть фильм новый, ты наверное не слышала о нём. — непринуждённо старается общаться Ёнджун, незамено поглядывая на часы в телефоне, отсчитывая секунды.
— Не задерживайся и не опаздывай, ровно в десять ты должен быть дома и никаких ночёвок. — строго прошипела, словно змея, мать.
— Что? Почему? Я иду к Бомгю! И знаешь, я уже совершеннолетний, чтобы ходить куда я хочу и во сколько возвращаться. — возмущается Ёнджун, закатывая глаза и предвещая начало очередной ссоры.
— Мы твои родители, у нас нет желания иметь дело с законом из-за твоих бестолковый выкрутасов, так что раз ты живёшь вместе с нами и находишься перед нами в долгу за всё, что мы для тебя сделали, имей уважение не дерзить и выполнять указания. — насмехается мать, подталкивает Ёнджуна к двери, — Наша репутация также зависит от тебя, поэтому любая оплошность и мы банкроты, а ты на улице.
Дверь с грохотом закрывается, а Ёнджун издаёт тихий смешок от высказываний матери, снова имеющих тот же смысл, что и раньше. Когда-нибудь она придумает что-то новое, но никогда не остановиться манипулировать. Отчасти это его безопасность, однако она вряд ли делает это из-за любви или беспокойства к нему, иначе он бы не слушал из её уст о том, что он может испортить им всю жизнь. Ёнджун толком не помнит, когда последний раз слышал ласковые слова от родителей.
Стоя на лестничной клетке у квартиры Чхве Субина, Ёнджун осознает, что снова начинает нервничать и ковырять кожу на большом пальце с недавним маникюром. Нервотрёпка с матерью не смогла отвлечь его от страха неизвестности, а мысли только пуще начинают появляться в голове. Как он выглядит? Не растрепались ли уложенные волосы? А не потёк ли карандаш для глаз вместе с тушью? Ёнджун достаёт телефон из заднего кармана и в выключенный экран рассматривает свой внешний вид, подправляя выбившуюся прядь за ухо, смахивая соринку с румяной щёки, переводя дыхание и успокаиваясь.
Его чуть не сбивает с ног открывающаяся дверь квартиры напротив, заставляя отойти в сторону и вздрогнуть от внезапного появления человека перед собой. Весь страх от переживания исчезает из-за осознания, что уже никуда не денешься от неинумой встречи, а только трясущие руки выдают оставшееся предвкушение.
Чхве Субин выглядывает из-за двери и добродушно приветствует Ёнджуна своим личиком в очках с толстой чёрной оправой, спадающих на нос и аккуратно расчёсанными волосами, которые выглядят очень мягко, вероятно, из-за недавнего душа и ароматного кондиционера. Ёнджун ожидал, что Субин оденется во что-нибудь официальное и офисное, в чём он видит того каждый раз, но на удивление Ёнджуна это не так. На Субине простая белая выглаженная футболка, открывающая вид на мышцы рук, на ногах классические серые удобные штаны и пушистые тапочки с ушами кролика наверху. Стандартная домашняя одежда, которая выглядит на Субине очень мило и по-домашнему, что Ёнджуну сразу кажется, что он пришёл вовсе не к учителю с целью изучения английского языка, а вернулся домой к своему любимому человеку, как в дораме.
То есть, Субин является полноценным человеком из своих фотографий в соц-сетях и показывает себя в действительности, ни капли не преукрашивая свою жизнь и себя. Ёнджун правда держит себя в руках, чтобы не накинуться на мужчину и не заобнимать того с улюлюканиями до упаду. Всё-таки Ёнджун взрослый, а не маленький мальчик, и они с ним друзья, так что объятий было бы достаточно.
Но Субин, нельзя скрывать, правда выглядит, как мечта каждого.
Ёнджун неосознанно замирает на несколько секунд, не сводя глаз с Субина и рассматривая, блуждая восхищённым взглядом по каждой частичке мужчины. Он летает где-то в подсознании и наслаждается тем, что видит. Как же ему нравится Субин. Он наверное выглядит сейчас довольно глупо.
— Ёнджун? Ты зайдёшь? —тихо обеспокоенно спрашивает Субин, распахивая дверь.
Ёнджун отмирает и заикается.
— Как...как ты узнал, что я... — с паузами спрашивает Ёнджун, до сих пор находясь вне вселенной от красоты человека перед собой.
Низкий смешок разносится эхом по лестничной клетке, залетая Ёнджуну метко в сердце, заставляя закусывать губу.
Голос Субина всегда низкий и глубокий, а смех кажется таким красивым, словно Субин – это живая совершенная кукла, а не живой человек. Голос так не сходится с нежным видом Субина, однако так подходит, когда они с ним находятся в официальной обстановке. Ёнджун тает.
— А, я увидел время и хотел проверить пришёл ли ты через глазок в двери, уже думал идти стучаться. — объясняет Субин, отходя в сторону и впуская Ёнджуна в квартиру. — Ты будешь заходить?
— Хорошо, что не постучался. — тихо добавляет Ёнджун, переступая порог квартиры.
— Почему?
— Неважно.
Неожиданным оказывается то, что квартира напоминает больше студию, что делает её на вид в разы дороже. Она имеет приличную площадь на одного человека и поражает своими размерами с одного взгляда. Она минималистична, но интерьер выглядит достаточно дорого и со вкусом, который, казалось, подбирал профессиональный дизайнер для всей этой дороговизны, которую можно увидеть здесь. В основном всё выполнено в классических и базовых цветах, однако мужчина смог внести во всю скуку свои частички жизни, например, на кровати лежат книги из раздела фантастики, а рядом лежит спортивная сумка, а значит он ходит и занимается в спортзал.
Ёнджун разувается в прихожей, отбрасывая свои кеды и спешит внимательно оглядеть всю квартиру, пока Субину остаётся идти за ним следом и следить, как за маленьким ребёнком, чтобы тот ничего не сломал или не украл, а то всякое возможно.
Всё-таки не каждый день бываешь дома у своего учителя, о котором ты думаешь буквально двадцать четыре часа в сутки. Уж чересчур красиво тут всё выглядит, чтобы не заинтересовать столь интересным интерьером, который стоит как годовая выплата карманных денег. К тому же, Ёнджуну хочется рассмотреть также и уют, в котором проживает Субин и узнать о том намного больше. Например, он замечает, что Субин очень любит порядок, а также у него есть страсть к чтению книг, которой Ёнджун совершенно не понимает.
— Здесь наверное столько денег, — мечтательно задаёт риторический вопрос Ёнджун. — Я удивлён, на это же можно купить миллион вибраторов, представь!
Субин вскидывает бровь и вопросительно смотрит на ни капли не смущающегося Ёнджуна, на что тот только пожимает плечами, так как такие шутки для него вполне привычны и он не видит в них ничего постыдного. Он думает, что Субин уже должен привыкнуть к его юмору и не смотреть на него, как на подростка в пубертатном периоде, коим он порой и является.
Квартира производит на Ёнджуна ожидаемое удивление, и он вновь убеждается, что сорвал куш на этого восхитительного человека, имеющего не только приличную квартиру с дорогим интерьером, но и замечательную душу, грехи которой владелец может изливать Ёнджуну вечно и тот никогда не устанет их слушать, также личность, которой поражается Чхве каждую секунду, когда узнаёт о Субине что-то новое. Он не знает, сколько раз он уже это повторил, но Субин – настоящее золото.
— Раз мы встретились, то пожалуй начнём занятие, иначе не хочется засиживаться допоздна, — наконец-то говорит Субин, направляясь к свободному учебному столу и подзывая махом руки Ёнджуна. — Ты принёс то, что я просил? Некоторую информация стоит записать в тетрадь, чтобы в дальнейшем ты мог запомнить и изучить записи перед экзаменом, также в качестве повторения они пригодятся ещё как.
Они усаживаются за один маленький столик на два крутящихся стульчика. На столе лежат несколько распечатанных листов с заданиями на английском языке и некоторые учебные принадлежности, которые пригодятся во время занятия, а рядом также кружка с водой, предназначенная, вероятно, для Ёнджуна? Ну, если это действительно так, то это довольно милый жест со стороны мужчины. Рядом загорается лампа для лучшего освещения и теперь они одни. Они буквально сидят на расстоянии нескольких сантиметров в тишине, находясь наедине в квартире Субина, где их никто не слышит и не видит.
— Ты поверишь мне, если я скажу, что их съела собака? — скептически смотрит на учителя Ёнджун, — Ладно, я их потерял, то есть я не знаю где они вообще, но я думаю мы и без них обойдёмся. Ты – учитель, должен уметь выкручиваться из подобных неожиданностей!
— Ладно...думаю мы сможем обойтись без них. —в итоге говорит Субин.
Ёнджун устраивается поудобнее на кресле. Одну ногу он задирает и ставит на кресло, а другую поджимает в колене, открывая чужмм глазам вид на свои стройные ноги. Он оттягивает низ толстовки вниз, прикрывая бёдра, не желая ловить на них чужой взгляд. Возможно, немного неуместно было надевать открытую одежду, зная, что смущение возьмёт верх и ему придётся прикрыться, однако тогда не особо хотелось задумываться об этом, так как в большей степени его волновало именно то, как он выглядит, а не комплексы.
Заинтересованный открывшейся картиной взгляд мужчины очень заметный и терзающий душу. Как лазеры они нагревают кожу и образовывают в ней дыру ,от которой Ёнджун мог умереть или задохнуться от смущения в тот же момент. Изначально, взгляд исследует одежду, рассматривая каждую деталь подобранного образа, но затем незаметно переходит на обнажённые участки кожи. Внимание он уделяет в особенности обнажённым ногам, которые так красиво выставлены напоказ. Он отводит взгляд только когда Ёнджун смотрит на него и чуть натягивает толстовку.
Субин не знает, почему ему так хочется смотреть на Ёнджуна, любоваться им и восхищаться каждой мелочью во внешности того. Им надо заниматься, но вместо этого, он в наглую рассматривает и не может оторваться от ученика, который в свою очередь молча сидит и смотрит на него. Внутри нарастает тревога от всего, что делает Субин, от желаний, которые крутятся мыслях и капли влаги скапливаются на висках.
Ёнджун красивый, да, ему идёт новый образ и ничего больше, о чём мог подуматься Чхве Субин. Он старается максимально отвлечься и вернуться в реальный мир, а не летать в мыслях. Неужели это именно то, чего добивается Ёнджун?
— Видишь ли, я заметил на недавнем тесте, что ты зачастую очень запутываешься в заданиях с
Passive Voice и
Active Voise. — начинает медленно учитель, пододвигая к ученику лист с недавним проверенным тестом. — То есть, вероятно, или ты не знаешь, какой именно залог употребляется в данном предложение или у тебя имеются некоторые проблемы с переводом текста. — Субин переводит с листа взгляд на Ёнджуна, который смотрит в ответ озадаченно.
Ёнджун вообще изначально, когда согласился на занятие, совсем не планировал действительно заниматься и изучать материал, который сидит тяжёлым камнем в уме и никак не хочет усваиваться.
Так что Ёнджун максимально будет раздражать учителя, чтобы тот сдался и забил на занятие. Тогда они смогут заняться чем-то другим, если тот не выгонит Ёнджуна из квартиры за неприемлимое поведение. Разумеется, Ёнджун не собирается переходить границы, но просто уделять излишнее внимание мужчине будет вполне достаточно, чтобы Субин почувствовал себя не в своей тарелке.
— Что за залоги? Я не интернет, который все темы наизусть знает, — надувается Ёнджун, фыркая. — Я уже завалил это тест на тридцатку. Так в чем смысл продолжать мусолить эту тему?
Субин вздыхает, он снимает очки и трёт уставшие красные глаза, с негодующим взглядом смотря прямо на развалившегося на столе Ёнджуна. Тот смотрит на Субина в ответ всего несколько секунд, прежде чем с краснеющими щеками отвернуться.
С Ёнджуном очень трудно проводить индивидуальные занятия. Он довольно ленивый, несмышлённый ученик и обладает своеобразным характером и индивидуальной личностью, с которым практически невозможно найти общий язык или сконцентрировать внимание того на чём-то важном. Но Субин обязан был дать шанс ученику исправить свои оценки и подтянуть предмет, Субин должен, как хороший учитель, помочь ему. Изначально были сомнения насчёт этого решения и в последнюю минуту уже хотелось отменить всё к чертям, однако даже в мыслях Субин не мог отказаться от своего же предложения и не увидеться с учеником. Почему-то он был рад видеть Ёнджуна сидящим рядом с ним в кресле.
И незнание Ёнджуна приводит Субина в неописуемый шок, и этот парнишка уже начинает значительно раздражать своим поведением и наплевательским отношением к добровольной помощи. Субин попытается изо всех сил не сорваться на него.
— Я надеюсь, что ты забыл это со временем, так как вы должны были изучить эту тему буквально за урок давным-давно, — не веря в услышанное, раздражённо говорит Субин, — Сам залог в английском языке — это одна из категорий глагола, которую также важно знать. Это лёгкая тема, которую можно изучить за один урок, а укрепить материал дополнительными заданиями. А дальше уже идёт разделение на активный залог и страдательный залог, которые мы с тобой и изучаем.
Ёнджун кладёт подбородок на сложенные на столе руки и исподлобья невинно смотрит на негодующего учителя, который твердит о том, как он не может знать такую элементарных вещь. Возможно, они это уже проходили и он это знал когда-то, но сейчас вспомнить не может, так что Ёнджун лишь предпочитает тихо сидеть, как мышь.
Чёрт, почему даже когда Субин ругается или негодует, то он выглядит в несколько милее, но взрослее, несмотря на их небольшую разницу в возрасте. Кроличий рот надувается, а кончик носа задирается вверх. Очки сползают на самый низ носа, и Ёнджун катается на эмоциональных качалях, то умиляется, то когда вновь слышит низкий тон закусывает губу. Взгляд учителя метается туда-сюда и иногда останавливается на нём, а Енджун только и наблюдает за этим с лёгкой улыбкой. Неужели что-то такое незначительное может так вывести Чхве Субина и заставить читать целую лекцию об этом? Удивительно, но слова Субина очень скучные и неинтересные.
Незванные мысли настолько заполоняют всё место в голове, что взгляд застывает на одном месте, а слух внезапно пропадает и отключает звук у Субина, и всё вокруг становится размытым. Он так отвлёкся от объяснений Субина, думая о Субине, что подрагивает на месте от повышенного тона голоса.
— Теперь ты вспомнил надеюсь? — неожиданно прерывает внутренний моноголог голос Субина, и Ёнджун поднимает в вопросе бровь, блуждая взглядом туда-сюда.
— Что? Ты о чём?
— Ты не слушал? Я только что объяснил изучаемую тему в двух словах! Хотел дать тебе небольшую работу, чтобы узнать слушал ли ты...Ты не мог уделить этому хотя бы несколько минут что ли? — яро возмущается Субин, с нескрываемой ненавистью глядя на ученика.
Ёнджун закатывает глаза и недовольно цокает.
— Извини, что посмел отвлечься на несколько секунд, папочка, как мне искупить свою вину? — слащаво и с самодовольной ухмылкой строит печальное лицо Ёнджун, чуль ли не задыхаясь от смеха при виде ошарашенного и покрасневшего, как помидор, лица Субина, у котрого спирает дыхание и округляются глаза.
— Что? — в замешательстве спрашивает Субин, застыв на месте.
— Хотел узнать твои предпочтения в этом плане, неужели тебя это заводит? — ухмыляется Ёнджун, — В дедди-кинке нет ничего ужасного, если ты думаешь, что я за это осуждаю. Я, конечно, мало кого встречал кто открыто сознаётся в этом, но думаю он есть у многих. Знаешь, это своего рода эксперимент, где вы пробуете всё и выбираете самый наилучший и подходящий вам обоим вариант.
Моральная устойчивость рушится в тот же моменте, как Ёнджун открывает свой рот. Он не думал, что возможны такие разговоры с Ёнджуном во время занятия, так что своей реакции он ни капли не удивлён. Как Ёнджун может вообще так открыто заводить разговор о фетишах со своим учителем и в деталях рассказывать всю информацию, которую раздобыл на просторах интернета — совершенно непонятно для взрослого мышления учителя. Субин подозревал, что в их время старшеклассники достаточно открытые и ведут разгульный образ жизни, поэтому подобные разговоры между друг-другом для них не являются чем-то выходящим из разряда вон, но Субин однозначно впервые сталкивается напрямую с разговорм о сексе со своим учеником.
И от Ёнджуна такие разговоры ожидаемы, однако он всё равно не представляет, как тот так спокойно обо всём этом щебечет и не волнуется, что разговаривает об этом с учителем. На Субина слова из уст Ёнджуна производят удушающий эффект, что Субин моментально краснеет, нервничая, и воиспроизводит слова Ёнджуна у себя в голове ещё раз десять. Он слишком смущается и не может ничего ответить, а только смотрит выпученными глазами и то открывает, то захлопывает рот, как рыба в недоумении.
— Ёнджун...сконцентрируйся на материале, который я преподношу, а не болтай. Тем более не разговаривай о сексе на моих занятиях, ты в курсе что это недопустимо? Я, как учитель, могу легко доложить об этом твоим родителям. Они должно быть в курсе, как ты ведёшь себя на дополнительных занятиях. И меня не волнует, что ты совершеннолетий и я не обязан это делать. Можешь считать, что это глупо, но я с тобой управиться не могу. — раздражённо, но до сих пор с алыми щеками говорит Субин.
— За что родителям? Это скучно и неинтересно, ты знаешь, что я ненавижу всё это дерьмо. И я не ходил на уроки Мистера Кима, так что откуда мне знать всё то, о чём ты меня спрашиваешь?
— Что мне нужно ещё сделать, чтобы ты начал меня внимательно слушать? — наконец-то спрашивает Субин, находя в этом вопросе единственное решение данной ситуации.
Задумчиво блуждая глазами по комнате, Ёнджун действительное впервые задумывается о вопросе Субина, и ему не может не нравиться перспектива заполучить то, чего он хочет, сконцентрировавшись на чём-то всего-навсего на несколько минут. К тому же он думает, что это будет не настолько уж и занудно, если он навострит уши и будет наслаждаться глубоким и низким голосом учителя, которые разгоняет кровь по его венам со скоростью света. Какая-либо выгода всегда перекрывает все возможные сомнения, как и в этом случае. И Ёнджун хочет провести время с Субином как можно больше и насладиться его компанией сполна.
— Когда закончим, накорми меня. Я устал и не ужинал, мой желудок требует еды. Только не что-то тяжёлое на ночь, я не хочу наедаться. — улыбается Ёнджун, укладывая на свои сложенные на столе руки и мечтательно рассматривая учителя. — Не волнуйся, мать знает, где я и что вернусь поздно, так что не волнуйся, что я задержусь здесь. — добавляет для убедительности Чхве.
И это самое очевидное желание, которому Субин не особо и удивляется потому, что касается оно, конечно, времяпрепровождения с ним наедине. Домой возвращаться Ёнджуну совершенно не хочется, а время уже давно за десять часов вечера, так что явиться домой – верная смерть. Остаться в тепле с Субином уж слишком хороший вариант и раз выпадает такой шанс, то он не может упустить его ни под какой угрозой. Возможно, придуманный ужин является только предлогом, чтобы тот согласился и позже он сможет убедить или отвлечь Субина каким-то другим занятием, но пока он мысленно надеется, что учитель согласится на такое предложение. Ради такого он готов на любые минуты мучения.
— Хорошо, только, пожалуйста, сосредоточься. В конце я дам тебе небольшой тест, так что не валяй дурака ради оценки и...ужина.
***
На часах уже одиннадцать часов, а за окном крамешная тьма, отчего веки тяжалеют и хочется заснуть в тёплой кроватке, а не заниматься изучением никому ненужного материала, которым нагружает учитель. Тиканье настенных часов играет роль колыбельной, которая убоюкивает и умиротворяет ритмом.
Время очередной лекции длится невероятно долго, информация влетает и вылетает через одно и другое ухо и хочется задремать на месте. Только ровный и низкий голос заставляет слушать все предложения из уст мужчины и наслаждаться усладой для ушей. Какие усилия бы не прикладывал ученик, он не может физически сконцентрироваться на теме, которую подробно объясняет учитель. Он не хочет даже понимать её, так как намного легче расслабиться и сделать вид, что ты очень вовлечён в весь материал, а дальше завалить тест и наконец-то перейти к самой интересной части вечера. Каждый добивается цели разными путями, и Ёнджун преподчитает находить кратчайшие пути.
Его голова мирно покоится на сложенных на поверхности стола руках в минимальном расстоянии от жилистых рук учителя, которые по какой-то причине приковали к себе заинтересованный взгляд Ёнджуна. Волосы вероятно растрепались и теперь похожи на гнездо, но с усталостью пришло и безразличие, так что теперь его это не особо волновало, так как сил нет совершенно вставать идти к зеркалу. За счёт толстовки его тело окутывают мягкость и комфорт, не такой, как в кровати, но намного лучше, чем лежать на твёрдом дереве. Он может здесь и задремать такими темпами.
Руки Субина – одна из тех многих частей тела, которыми можно любоваться и восхищаться часами не отрываясь, ведь настолько сексуальных и в то же время изящных рук Ёнджун встречает у крайне малого процента мужчин. Огромные ладони могут обхватить всю тонкую талию Ёнджуна (он это измерял), а пальцы достигают длины многих членов, которые успел повидать Ёнджун за всю свою жизнь. Но то, что больше всего будоражит сознание Ёнджуна каждый раз, когда он их замечает – это линии выпирающий вен на линии всего запястья, которые хочется обвести кончиком языка и распробовать насколько объёмнымм они ощущаются наощуп. И Ёнджун всякий раз сдерживает себя от подобной затеи в общественном месте или наедине, лишь бы не поддаться яркому соблазну.
Импульсивно пальцы сами тянутся к изящным рукам учителя, с дрожью они мягко касаются подушечками нежной кожи тыльной стороны ладони. Кожа бархатистая, увлажнённая и такая приятная на ощупь, словно трогаешь настоящий бархат. Рука Субина замирает на месте от одного соприкосновения их кожи и тяжёлое дыхание доносится до слуха Ёнджуна вместе с тихим шёпотом.
Ёнджун не может сдержать порывы притронуться к руке и запястью. Он как под гипнозом водит подушечками по нежной коже, очерчевая все виднеющиеся костяшки от худобы и обводя все пальцы поочерёдно. Затем они переходят к манящему запястью, которое в тот же момент напрягается и синеватые вены выделяются ещё сильнее, хорошо заметные на светлой коже. Он обводит вены, слегка нажимая и чуть ли не скулит о того, как хорошо они ощущаются наощуп. Возможно, у него просто обострилась другие чувства, однако он не может контролировать себя рядом Субином.
— Ёнджун...что ты делаешь? — тихо просипел Субин, боковым зрением глядя на лежавшего и уставшего Ёнджуна, сосредоточенного на своих пальцах на чужой руке. — Ты слушаешь?
Ленивый кивок.
Как-никак трудно отрицать то, насколько заботливы и нежны ласки Ёнджуна, которые тот дарит. Мазолины щекочат кожу и вызывают мурашки, а тепло окутывает ладонь, медленно распостранясь на всё тело, отчего дрожь проходит по телу. Это вызывает ураган в животе и в нижней части всё как будто надувается только от одного осознания интимности чужих действий. Субин не отводит взгляда он их ласкающихся рук, между которыми так виден размер, что Субин по-детски умиляется. Ему не хочется останавливать Ёнджуна, он разрешает тому не останавливаться только из-за умиротворяющего чувства наполняющего грудь жизнью.
К тому же, он надеется, Ёнджун действительное сосредоточен на занятие, раз услышал и ответил учителю моментально. В любом случае, лучше, если они закончат урок, он выполнит желание Ёнджуна и они наконец-то разойдутся без разговоров и других вещей, которые мешают и раздражают Субина. И он в конце концов избавится от бабочек в животе неизвестного происхождения. Ляжет в кровать и расслабиться, а не будет думать о мягких на вид щеках Ёнджуна и блестающих ногах в нескольких сантиметров от него, которые притягивают своим видом, тем самым пугая Субина.
Он должен собраться и выдержать это.
А у Ёнджуна дела обстоят несколько иначе.
Веки тяжалеют и хочется зевать, кажется, что вот-вот и сон настигнет Ёнджуна, и он провалиться в мир грёз. Но он продолжает ласкать чужую руку, тем самым успокиваясь и наслаждаясь ощущениями кожи Субина. Монотонный и тихий голос убоюкивает и действует, как снотворное. От Субина изучается тепло и комфорт, а Ёнджун пытается представить, что, на самом деле, он лежит не на собственных руках, а на мускулистой груди Субина. И сам не замечает, как уже ничего не видит перед собой и проваливается в мир грёз.
Субин не отвлекаясь, продолжает ещё несколько минут объяснять тему, прежде чем переводит взгляд на уснувшего Ёнджуна.
— ....И отсюда становится ясно, что эта тема — наилегчайшая. Ёнджун?....Эй?
Замечая, что Ёнджун никак не реагирует и не смотрит на него, он аккуратно кладёт большую ладонь на чужое плечо и легко трясёт, не доставляя дискомфорта. Так непривычно и чужеродно прикасаться намеренно к Ёнджуну, чувствовать тело под слоями ткани, что рука Субина начинает предательски дрожать и не двигаться с чужого плеча ни на миллиметр. В ответ на отклик он не получает ни звука, только прислушавшись, он слышит тихое сопение и мычание от Ёнджуна.
В учительском руководстве нигде не было прописано о том, как поступать учителю в случае, когда ученик засыпает на индивидуальном занятие, поэтому первым делом – Субин впадает в оцепинение и раздумие о том, как быть ему дальше. У Ёнджуна, вероятно, напрочь отсутствует режим, раз в такой ответственный момент он легко засыпает. Он обязательно отчитает того за несосредоточенность и нарушение их договора, однако сейчас на первом месте стоит задача поважнее.
Разумным вариантом будет разбудить Ёнджуна и отправить отсыпаться домой, но он хорошо знает того и уверен, что он не уйдёт без ужина, даже при условии не выполнения договора с его стороны. Из-за чего они задержаться ещё на несколько минут, а Ёнджун начнёт вновь заводить грязные и неуместные разговоры. По крайне мере, Субина немного успокаивает факт того, что, по словам Ёнджуна, родители прекрасно знают где находится их сын и во сколько он вернётся домой, так что переживать о возможных проблемах с ними не стоит. Верить словам Ёнджуна довольно рискованно, но выбора у Чхве так такового нет. Ёнджун совершеннолетий, поэтому Субин искренне надеется на его здравый ум, и искренне пытается верить в то, что Ёнджун вновь не сотворил что-то, что приведёт к последствиям.
Несмотря на это, Субин всё равно сходит к квартире Ёнджуна и узнает действительно ли Ёнджун говорит правду или же просто отправит того домой. Время позднее и тревожить жителей дома разговорами и нежданным визитом не очень хочется, зная, что из-за этого могут ухудшиться их соседские отношения, однако безопасность ученика для учителя важнее всего, да и Субин считает, что так будет намного лучше для Ёнджуна. Даже при том, что Ёнджун совершеннолетний, как никак Чхве до сих пор живёт с родителями и те доверили Субину проводить с ним урок вечером.
Только когда Субин встаёт со своего места, то замечает их переплетённые руки и чувствует, как чужие пальцы ласкают ладонь.. Ёнджун спит, но Субин чётко видит и ощущает, как медленно тот водит пальцами по его ладони и сжимает при каждом движении руки Субина, не давая тому покинуть его. Это мило, нежно, что Субин тает на месте от милого поведения Ёнджуна. Субин где-то в глубине души не хочет уходить и рассоединять их ладони, которые так красиво смотрятся вместе, однако каждая минута накану.
Поэтому как только он отходит от Ёнджуна, то слышит ворчаливое мычание.
Он тихо открывает входную дверь и выходит на лестничную клетку, погружённую в ночной холод и кромешную темень, в которой практически ничего нельзя разглядеть, за исключением отблески от яркой луны в звёздном небе. Подходя к нужной квартире, он обдумывает решение несколько секунд, убеждаясь в правильности своего действия, а затем стучит несколько раз.
Несколько секунд – тишина
Две минуты – тишина.
Пять минут – тишина.
– Замечательно. — выдыхает раздражённо Субин.
Он возвращается в свою квартиру и видит точно такую же картину, как и до этого, только теперь Ёнджун лежит почти на самом краю стола и в скором времени наравиться упасть на пол.
Решая, что вариантов больше нет, Субин с отчаянием сдаётся.
Он аккуратно запускает руки под колени и плечи Ёнджуна, мягко поднимая на руки того и удивляясь тому, насколько, на самом деле, лёгким оказывается Ёнджун. Субин не прилагает особых усилий, чтобы подтянуть того чуть выше и удобнее устроить на своих руках, предоставляя максимальный комфорт, чтобы перенести на более мягкую поверхность для лучшего сна. Он некоторое время заворожено смотрит на Енджуна в свои руках и не верит в то, что это действительно происходит наяву, почему-то он никогда не задумывался, что будет носить своего ученика на руках в прямом смысле. Но всё рано или поздно случается.
Лохматая голова Ёнджуна падает на его твёрдое плечо и притирается к нему своей пухлой щекой, что-то тихо мыча себе под нос от удовольствия. Руки сложены на животе и подрагивают от каждого шага Субина. Енджун выглядит невинно и сладко, как ангел сошедший с небес со своими щеками и одновременно выраженнми скулами, надутыми губами в форме клюва утки. Субин старается взять себя в руки и не сходить с ума от ощущения гладкой кожи бёдер Енджуна под своими пальцами, стараясь не думать о том, какие они мягкие и пышные, что хочется ласкать их всю жизнь напролёт. Нет, такие мысли не должны посещать его светлый разум, в конце концов такие мысли не должны касаться Ёнджуна.
Он бережно укладывает бессознательное тело на диван, подставляя под голову одну из диванных подушек и заправляя рыжие пряди спадающих на лицо волос за ухо, открывая умиротворённое личико на обзор своим блуждающим глазам, которые не могут оторваться от каждой черты лица. Диван маленький, Ёнджун на нём не совсем идеально умещается, но для сна сойдёт в любом случае, и нет риска, что он упадёт во сне и заработает рану. Щёка Енджуна сплющалась засчёт того, что он прижимается к подушке, а ровные брови от чего-то нахмурены и сведены к переносице. Почему-то именно так и выглядел всегда спящий Ёнджун в мыслях у Субина.
Субин стоит у дивана смирно, наверное, ещё минуты две, рассматривая спящего Ёнджуна и блуждая где-то в небесах, раздумывая о том, правильное ли решение он принял, что оставил Ёнджуна в своей квартире. Возможно, Ёнджун проснётся в три часа ночи и сам решит покинуть квартиру, а может он очнется и через несколько секунд и снова ляжет спать. Предугадать такого человека, как Ёнджун – невозможно.
На часах уже час ночи, поэтому тянуть время до двух не входит в планы Субина. Он в последний раз смотрит на Ёнджуна, ещё раз убеждаясь как же красивы его модельные черты лица, а затем направляется в свою спальню. За один вечер все мысли смешались в одну сплошную массу, что толком ни одного разговора он не помнит целиком, лишь какие-то отрывки и шутки Ёнджуна. Тот успел настолько вымотать Субина, что теперь у него нет сил и в душ сходить, поэтому он обходится только ежедневным уходом. И наконец-то надев любимую детскую пижаму, расслабляется в уютной кровати с тёплым одеялом и огромной подушкой.
И всё бы ничего, однако Субина всё равно кое-что тревожит. Зная, что недалеко на диване спит твой ученик, с родителями которого ты не смог связаться, а об идее одолжить телефон у Ёнджуна и дозвониться до них Субин додумался только сейчас, расслабиться до конца не совсем получается. Возможно, Субину и стоило пренебречь своим комфортом и все-таки разбудить Ёнджуна, как ответственный человек, чтобы тот хоть и довёл бы Субина до нервного срыва, но вернулся бы домой в ту же минуту, а не ночевал здесь на диване. Он чувствует себя тупым.
И ещё он до сих пор не может поверить в то, каким разговорчивым он сегодня был. Да, ранее он избегал Ёнджуна, так как хотел отстраниться от него и зажить спокойной жизнью без всяких хулиганов в окружении, но сегодня что-то переклинило внутри него в тот момент, когда он увидел Ёнджуна у своей квартиры, он просто не мог продолжить так себя вести по отношению к нему. Это какая-то волшебная магия Ёнджуна, которая уж очень хорошо действует на Субина. Но, возможно, Субин правда вёл себя, как придурок.
Сон приходит быстрее, чем ожидалось, когда лунный свет из окна падает на кровать и освещает всю квартиру.
***
Толчок в грудь заставляет Субина устало замычать и в одно мгновение открыть глаза, чуть приподнимаясь на локтями от испуга. В комнате темнота и даже луну закрыли тучи за окном, из-за чего Субину требуется две минуты, чтобы разглядеть что-то или кого-то у кровати. В квартире тишина, поэтому звон в ушах чуть отвлекает Субина, который находиться в полусонном состоянии и не совсем соображает что происходит. Очередной толчок и он чувствует, как прогибается матрац под весом чужого тела рядом с ним. Субин отодвигается в другую сторону и вопросительно смотрит на пришедшего.
Ёнджун? Что он здесь делает? Субин совсем забыл, что Ёнджун ночует с ним в квартире, что уж думать, раз у Субина нет даже воспоминаний со вчерашнего вечера. Внезапное пробуждение полностью ввело его в забвение. Но то, что Ёнджун прямо сейчас стоит перед ним около кровати довольно странно и подозрительно. Разве тот не должен спать крепким сном?
Ёнджун одним коленом упирается об кровать, а руки сжимают в крепкой зватке диванную подушку, на которой тот засыпал. Он безмолвно стоит и смотрит заворожено на Субина и чего-то ждёт. Веки у него слипаются каждый раз, когда он моргает, зрачки стеклянные и в темноте виден их блеск. А сам он в абсолютно той же уличной одежде.
— Можно я лягу с тобой? — тихий шёпот доносится от Ёнджуна, который кладёт подушку у изголовья кровати и отдергивает одеяло.
Субин непонимающе поднимает бровь и матает головой в разные стороны, держа в хватке край одеяла.
— Что? Нет. Мы не будем спать в одной кровати. – метая взгляд от кровати к Ёнджуну, возмущается мужчина, вновь ложась и накрываясь.
— Это не вопрос. — ухмыляется Ёнджун.
— Я не хочу и не разрешаю. Почему ты не можешь остаться на диване? До этого спал же, что случилось? — успокаиваясь, спрашивает Чхве, наблюдая за остановившимся от взбивания подушки учеником.
Тот раздражённо закатывает глаза и скрещивает руки на груди, строя притворно тоскливое лицо.
— Ты знаешь, какой у тебя неудобный диван? Даже деревяшка удобнее будет. Утром моя спина будет болеть ужас как! А сам ты довольствуешься удобной и роскошной кроватью, ты смотри какая мягкая, — Ёнджун нащупывает под простыней матрац и мычит, — А ещё мне там холодно. Ну пожалуйста. — выдавливает из себя Ёнджун, буквально уже умолляя, чтобы Субин сдался и наконец-то позволил ему закрыться в тепло одеяла.
Хорошо, он может уступить Ёнджуну одну часть кровати, ведь это не так уж и ужасно? Субин действительно особо не задумывался над тем, что у Ёнджуна нет одеяла, когда укладывал того спать на диван. А теперь им придётся спать вместе и это ломает всё сознание мужчины. Они будут находиться в одной кровати на расстоянии нескольких сантиметров и разделять одно одеяло всю оставшуюся ночь, что даже звучит вероятно странно и нереально. Субин из-за этого начинает внезапно нервничать, что ладошки намокают. Ладно, он просто постарается быстро уснуть и максимально огородить себя от Ёнджуна.
— Хорошо, только учти, что это твоя сторона, — Субин указывает на часть кровати, у которой стоит улыбающийся до ушей Ёнджун, — Это моя, не переходить границы, иначе отправишься на диван.
Ёнджун кивает и руки тянутся к низу толстовки, хватают и за один рывок ткань спадает с тела и оказывается на ледяном полу, а Ёнджун остаётся лишь в одних, блять, шортах.
Не веря своим глазам, Субин замирает на месте и ошарашенно открывает рот в немом вопросе на действие ученика. Очень уж неожиданно, что Енджун вдруг начал раздеваться у него на глазах! Взгляд Енджуна, которым тот наделяет его, когда хватается за пояс шорт, заставляет Субина осознать реальность происходящего.
— Подожди! Стой! Что...что ты делаешь? Зачем ты раздеваешься? — заикания так выражают моральное состояние Субина, что он не узнаёт собственный голос.
Глаза сами цепляются за мягкий на вид живот Енджуна, на котором виднеются пара кубиков пресса.Талия тонкая, размером с две ладони мужчины. У Ёнджуна имеются мускулы, не такие, как у качка, однако они заметные и, разумеется, намного лучше, чем у Субина, который только в выходные посещает спортзал. Несколько родинок на теле составляют целую картину, которую со скрываемым удовольствием рассматривает мужчина. Он отвлекается только, когда Ёнджун обращается к нему.
— Я не могу заснуть в одежде. Я никогда в ней не сплю и это ужасно неудобно. Для тебя будет лучше, если я буду всю ночь не давать тебе спать?
Ответ Субин не даёт, так как не знает, что ответить на это, он не думал, что Ёнджун будет обнажённым – это многое меняет. Он совершенно не знает как ему быть и как реагировать, когда он увидит все скрытые участки тела Чхве.
— Но если ты так хочешь, то я могу снять и трусы, мне неважно. Я и без них всегда сплю. — Ёнджун поддевает пальцами не только шорты, но и трусы, и уже спускает, как неожиданно раздаётся крик Субина.
— Нет! Нет! Не нужно!
Чёрная ткань падает к щиколоткам ног и Ёнджун выходит из них, забираясь коленями на кровать в одних только белых боксёрах, которые держат Субина в диком напряжении.
Он забирается под одеяло, укладываясь в кровать и поворачиваясь лицом в сторону Субина, который в свою очередь отворачивается и закрывает глаза, не желая лицезреть полуголую картину перед ним.
— Я насколько доставляют тебе дискомфорт? — тоскливо спрашивает Ёнджун в подушку, что Субин дрожит.
Мужчина старается заснуть как можно скорее не только из-за усталости, но и желания избавиться от мыслей о Ёнджуне и осознания их положения. На улице капли дождя с каждой секундой всё сильнее стучат по окнам дома, только неожиданные разряды грома иногда пугают, но Субин так измотан, что сможет заснуть даже при громких звуках. От Ёнджуна слышится только тяжёлое дыхание и вечные звуки шуршания простыни и одеяла, а матрас то и дело прогибается, когда Ёнджун ворочается.
— Субин...? — шепчет Ёнджун, — Субин...
Чужая нога толкает в спину и Субин, не выдерживая пробуждения ото сна, перехватывает за своей спиной чужую лодыжку и сжимает, вызывая удивлённый вскрик у Ёнджуна, который по инерции пытается вырвать её из хватки Субина. Господи, кожа такая гладкая, словно Субин держит в ладони фарфор.
— Что? — устало спрашивает Субин, отпуская чужую ногу и утыкаясь лицом в подушку. Он вот-вот заснёт.
— Мне холодно...
Он шутит? Субин сходит с ума.
— Так оденься, сам разделся до трусов и возмущается. — тихо советует мужчина и вновь закрывает глаза, надеясь, что Ёнджун успокоится и даст поспать.
Тот недовольно ёрзает.
— Я не могу спать в одежде, снова повторяю. Она вся перекручивается и перевернуться невозможно, а в ней и жарко, даже когда холодно, — разглагольствует Чхве, и Субин чувствует выжидающий взгляд на затылке. — Дай второе одеяло, не жадчничай.
Субин и раньше замечал каким наглым иногда бывает Ёнджун, но сейчас он как будто находиться в собственном доме, словно он совершенно не знает элементарных правил культурного поведения в чужой квартире. Субину хочется поспать, а не выполнять прихоти Ёнджуна, которых вполне может быть бесконечное количество. У Субина нет сил даже просто сесть, не то чтобы искать одеяло, которого у него в принципе и нет.
— Тебя не устроил диван и я предоставил тебе место на кровати, а ты теперь возмущаешься? – на повышенном тоне говорит Субин, растирая ладонью глаза до красноты. — Откуда у меня ещё одно одеяло? Я живу один, зачем мне оно?
— И что мне делать? Сам оставил меня здесь и не можешь обеспечить условиями для комфортного пребывания, нашёлся здесь умник, — усмехается Ёнджун, заворачивачсь в одеяло.
Также Енджун очень и очень неблагодарный, как удостоверился Субин только что. Вечно что-то не устраивает и угодить тому крайне трудно, так что идти на поводу Чхве Субин не собирается. Он уже наслушался выступлений Ёнджуна.
— Что-то не устраивает? Дверь открывается с карточки, можешь идти домой.
Зрачки Ёнджуга расширяются, а шок отражается в голосе.
— Нет, нет, пожалуйста. Меня мать с отцом убьют или заставят ночевать на улице или в худшем случае, не будут выпускать из квартиры месяца три! Уже ночь, они явно услышат, как я вернусь... — быстро выдаёт Чхве, только в конце понимая, что выдал себя с потрохами перед ошарашено смотрящим на него Субином, который не верит в услышанное.
Значит, Ёнджун действительное обманул, при этом без стыда и зазрения совести, зная, что в таком случае влетит именно Субину за такое решение. Его родители не соглашались, чтобы их сын оставался ночью в квартире учителя. Но уже ночь, и если какие-то последствия всё-таки Субина настигнут, то избежать их уже не получится. Да и с точки зрения мужчины, доверять словам ученика, который далеко не пушистый и всегда находит всякие путешествия на задницу – не самое умное и ответственное его решение. Именно сейчас вся серьёзность происходящего до него доходит.
— Ёнджун, только не говори, что твои родители понятия не имеют где ты сейчас находишься. Они знают, что ты на занятиях? — привставая на локтях обращается Субин к Ёнджуну, смотря него убийственным взглядом, от которого Ёнджуна кровь стынет в жилах.
От грубого обращения тот вздрагивает и бродит взглядом, но не осмеливается смотреть на Субина.
— Ну...они думают, что я у Бомгю....и вообще мне запретили ночевать не дома, так что лучше мне никуда не идти...И успокойся, всё нормально, ведёшь себя, как маленький ребёнок, — жестикулиркя руками во время рассказа, успокаивает Субина Ёнджун. — У нас есть проблема важнее!
— Какая проблема может быть важнее? Ты в розыске у ФСБ? Или же ты вдруг захотел есть? — падая на кровать спиной и тоскливо выдыхая, смотрит в потолок Субин, не зная, что уже и предполагать.
Всё равно ничего уже изменить нельзя, а если даже и будут какие-то последствия, то с ними он будет разбираться утром, а не ночью, когда его веки достигают веса нескольких киллограм.
— Мне холодно...
Мужчина клянётся, что если ещё раз услышит эти слова, то сойдёт с ума. Неужели Енджун так желает, чтобы на него обратили внимания или он так любит всех раздражать и вести себя, так неподабающе. Но Субин так устал, что готов на всё. И он с трудом принимает окончательное решение. Он жертвует своим комфортом ради сна, и да, ему все равно на Ёнджуна. Он выдержит это.
— Иди сюда.
Субин вытягивает руку на кровати к Ёнджуну, не обращая внимания на удивлённый и сомневающийся взгляд Чхве. Субин приглашает Енджуна в объятия, раскрывая руки и выжидая с безразличным лицом и без капли радости или нежности, когда Ёнджун осмелиться прильнуть к нему и избавиться от холода. Енджуну кажется, что это всё сон, что он заснул и это мечта, он не верит. Чхве Субин хочет заснуть с ним в обнимку? Или он это делает чисто из-за желания избавиться от него на оставшуюся ночь? Ёнджун дрожит все телом, но уже не от холода, рот широко открыт, а сам он застыл.
– Я предлагаю один раз, решай, только...
До сих пор не веря, что это реальность, Енджун в одно мгновение срывается со своего места на кровати и ложиться головой на предплечье Субина. Оно худощавое, но в то же время и мускулистое, тёплое с хлопковой тканью. Енджун прижимается всем телом к горячему боку Субина, желая почувствовать не толстую ткань ночной футболки, а обнажённую тёплую кожу, которую хочется вдыхать и нежаться на ней. Левую ногу он закидывает на нижнюю часть живота Субина, зажимая бока и левой рукой обхватывая талию, сжимая Субина и прижимаясь к тёплому телу, как можно ближе. Субин такой горячий во всех смысла, такой мускулистый и в то же время нежный, что Ёнджун тает на месте и сонливость нагоняет в один миг.
— ...Только без рук и ног... — договаривает Субин, когда Ёнджун обвивается его всеми своими конечностями
Ёнджун не холодный, а такой же тёплый, как и он, что между ними становится жарко. Субин чувствует своим телом гладкую кожу ног Ёнджуна, чувствует, как его живот то вздувается, то сдувается от равномерного дыхания даже сквозь плотную ткань. Лицо Ёнджуна находиться всего в нескольких сантиметрах от лица Субина, и он может поклясться, что ощущает дыхание на своей шее. Он также вдыхает природный запах Ёнджуна в перемешку с запахом пота и это кружит голову Субину. Он смотрит вниз и не может отвести взгляда от их сближённых тел.
Ёнджун в одном нижнем белье прижимается всем телом к одетому телу Субина. Обвивая его своей обнажённой стройной ногой и лодыжкой сжимая противоположный бок, рука обхватывает подтянутый живот и переодически поглаживает крепкую грудь. Голова покоится на предплечье и рыжая макушка перекрывает почти весь обзор и щекочет подбородок, заставляя Субина тихо хихикать.
Ощущая тонкую ткань нижнего белья, он тихо молиться всем кому только можно, чтобы случайно не коснуться ногой чужой интимной зоны, иначе мужчина не только умрет со стыда, но и не заснёт от этих мыслей уж точно. За что ему такие страдания?
Может быть ему просто нужно отпустить себя? Смириться со своей участью и сделать всё так, как будет лучше обоим. Тогда, возможно, Субину станет легче и он быстрее заснёт, а утром эти злосчастные мысли не будут его преследовать.
— Мне так намного удобнее. Мне нравится засыпать обнимая кого-то или что-то, это очень приятно. — тихо говорит Ёнджун, сильнее сжимая тело в свои руках.
— А почему не подушку, например?
— Зачем мне она, если есть ты? — смеётся Ёнджун.
Сладкое чувство расплывает в груди от услышанных слов, но Субин игнорирует его, больше думая о том, куда девать затекающие руки под чужим телом.
Енджун целенаправленно заводит одну руку за спину и крепко хватает руку Субина, нагло кладя себе на обнажённую талию, накрывая своей ладонью сверху. Затем начинает медленно гладить ей свой подтянутый живот, медленно переходя на спину и поясницу, где пальцы Субина слегка прикасаются к поясу нижнего белья. Он глубоко вздыхает и покрывается мурашками от ощущения прикосновений Субина к своему обнажённому телу. Лицом Ёнджун утыкается в мышцы груди и отчего-то зажмуривается.
Дерьмо.
— Продолжай в том же духе и я засну через минуты три. — оповещает разнежанным голосом Ёнджун, отпуская ладонь Субина, чтобы тот сам возобновил ласки.
Если это действительно заставит Ёнджуна заснуть всего за три минуты, то вытерпеть можно. И несмотря на то, что мужчина держится из последних своих сил из-за ощущений тонкой талии и мягкой кожи, он обязан продержаться до конца и покончить с этим раз и навсегда.
Поэтому, когда Ёнджун ожидает нежных поглаживаний, Субин не останавливается, а продолжает в том же темпе ласкать талию, живот и спину, прислушиваясь к сбивчивому дыханию, стараясь на этот раз не доходить до нижнего белья. Это каким-то образом успокаивает, и Субин начинает сам засыпать от внутреннего спокойствя на душе
Когда Ёнджун только очутился в ночных объятиях Субина, бабочки в желудке затрепетали настолько, что Ёнджун молился, чтобы у него вдруг не встал от обычного контакта с мужчиной. Все чувства в одно мгновение обострились и Ёнджун не мог сдерживать своих любовных позывов, а уж тем более удержать в устах предложение, которое он обдумывал весь вечер до их встречи. Он старался использовать выпавший шанс во всех аспектах, поэтому не упустил возможность сблизиться с мужчиной настолько, насколько было возможно. Вдыхать естественный запах с шеи, ластиться к чужому предплечью щекой и получать ласку на талии от огромной ладони не то, чтобы фантастически, это невероятно.
— Субин... — шёпот Ёнджуна слышится у самого уха.
— М? Я уже даже твой живот ласкаю, что ещё тебе надо? — на это Ёнджун издаёт тихий смешок.
— Сходим на свидание? Всего-навсего одно! — начинает умолять Ёнджун внезапно, щекоча дыханием чувствительную шею. Мужчина не заметил толком, когда тот успел уткнуться в неё лицом вместо груди.
— Ёнджун, ты сказал, что заснёшь через три минуты, — выдаёт со вздохом Субин, останавливая движения руки. — Извини, но мой ответ отрицательный, ты уже знаешь причину.
Тело рядом начинает извиваться, заставляя Субина вновь начать ласкать талию и тогда Ёнджун замирает, но не заканчивает разговор.
— Ну, Субин. Это одно свидание и ты будешь свободен, если оно не удастся! Ты от этого ничего не потеряешь, всем глубоко наплевать на это. В чём сложность встать и сходить со мной куда-нибудь!? — скулит Ёнджун.
— Всего одно?
Кивок.
— Я не знаю, надо время. Спокойной ночи, Ёнджун.
***
Утро выдаётся раннее и не таким, как ожидает мужчина.
Яркие лучи солнца с самого рассвета крадутся через незашторенное окно в квартиру и разливаются на кровати, оседая на умиротворённое лицо мужчины и пробуждая того от крепкого и мирного сна. В квартире непередоваемая духота от жаркого климата на улице, что мокрые волосы липнут к лицу, оставляя влажные следы. От ночного дождя остался лишь запах мокрого асфальта, который развеивает ветер через открытое окно и огромное количество луж на дорогах, которые ещё не успели высохнуть. Щебет птиц тоже не редкость утром, но на данный момент они заставляют радоваться началу хорошего дня.
Думать о чём-то в такой момент невозможно чисто из-за того, что мозг отключился от мира и до сих пор находиться в мечтах и другой реальности, да и не хочется волноваться из-за кого-то или чего-то. Он так хорошо выспался за долгое время, что он просто счастлив из-за такой мелочи.
Если бы не одно огромное и тёплое НО, в его объятиях.
Со временем воспоминания со вчерашнего вечера и ночи начинают возвращаться и заполняют все мысли, но Субин уже не находит их такими ужасными, как раньше. Всё уже закончилось, так что ничего назад вернуть нельзя, и, на самом деле, Ёнджун не доставил такого особого дискомфорта Субину за ночью, за исключением вечных вопросов. Единственное, он не может не думать о предложении насчёт свидания.
И утро выдаётся замечательное, несмотря ни на что, но до одного конкретного момента. Субин двигает ногой под одеялом, желая размяться, но натыкается на что-то твёрдое и неестественной формы.
Чёрт. Случилось именно то, чего так хотел остерегаться Субин.
Он чувствует чёртову твёрдую, как камень, утреннюю эрекцию Ёнджуна. Она утыкается чётко в бедро, и его ногу со вставшим членом разделяют всего-навсего два слоя ткани. Конечно, мужчина не должен так реагировать на это, ведь это нормально, но какая может быть реакция, когда в тебя утыкается чужой член и ты чувствуешь его очертания и то, какой же он твёрдый? Эта картина воспроизводится в голове и он краснеет от того, как это выглядит, но не решается взглянуть вниз. Может, Ёнджун встал ночью и тайком гланул какой-то порно-ролик? Или Ёнджуну приснился какой-то приятный сон?
Но главный вопрос: «Что ему делать?» Разве он может просто взять и разбудить Ёнджуна, сказав ему в лицо, чтобы он избавился от эрекции, а не насиловал своим членом его ногу. Тогда между ними явно образуется неловкая ситуация, от которой оба сойдут с ума со стыда. Тот спит крепким сном и тихо сопит на ухо Субину. Даже это намного лучше, чем если бы это произошло, когда один из них не был без сознания.
Взгляд метается вниз и останавливается на Ёнджуне. У того опухло лицо, из-за чего щёки кажутся в разы больше. Брови нахмурены и сведены к переносице также, как и ночью. А волосы растрепались в разные стороны и лезут мужчине прямо в лицо. Тот теперь лежит не на предплечье, а на груди, а ладонь на противоположном плече Субина, в то время, как нога задралась ещё выше и лежит на животе.
Собираясь с духом, Субин напрягает ногу и отводит её от чужого тела, но внезапная хватка Ёнджуна заставляет ту вернуться в изначальное положение, и чужая эрекция проезжается прямо по ноге Субина. Ёнджун открывает рот и издаёт приглушенный стон от долгожданного контакт прямиком в ухо Субина. И похоже бессознательному Ёнджуну это доставило такое невероятно удовольствие, что тело того начинает с нажимом притираться эрекцией к бедру Субина, скуля от удовольствия.
Субин замирает, он не контролирует тёплые волны, которые приливают к нижней части живота от звуков издаваемых Ёнджуном.
— Ёнджун.
— Ёнджун, твою мать. — мелит в замешательстве Субин, хлопая по талии ладонью, когда замечает, что она до сих пор там лежит.
Теперь это все выглядит ещё извращённее.
— Ммм...доброе утро. — наконец-то слышится тихий и хриплый голосок в районе шеи и Субин вздрагивает.
— Отодвинься, пожалуйста.
Ёнджун в непонимании хмурится, и немного облакачиваясь на локте, смотрит в глаза мужчине. Явно оскорбленный такой просьбой.
— Что? Почему?
— Пожалуйста...
— Но за что? Ведь ночью было так комфортно и...
— Твоя эрекция утыкается мне в ногу, из-за чего ты чуть не изнасиловал моё бедро!
Услышав слова Субина, Ёнджун моментально отпрыгивает и отползает на другую часть кровати. Всё лицо краснеет и зрачки бегают в разные стороны. Он смотрит вниз и со смущённым взглядом обнаруживает свою эрекцию, явно видимую и просвечивающуюся через тонкую ткань нижнего белья. И именно туда обращён взгляд Субина, блядь. Нет, ну почему же это произошло именно сейчас? За что?
— Я...мне надо с этим разобраться...да? — немного засуетившись спрашивает на нервах Ёнджун, наверное, не особо понимая, что прямо сейчас он спросил у Субина, который находиться в более спокойном состоянии, но чувствует себя довольно неловко.
— Ну...ну, я не знаю...как ты хочешь, но да...можешь, — Субин громко сглатывает застрявший ком в горле. — Можешь, воспользоваться ванной комнатой...
— А, да, точно... — придя в себя, кивает Чхве, только осознавая, какую глупость смел спросить.
Пристыженный и смущённый он скрещивает и сжимает ноги, скрывая неприлично твёрдую интимную зону от взглядов, но сразу понимает, как плоха эта идея, когда закусывает губу от вырывающегося наружу звука. Дверь вскоре захлопывается с характерным звуком, и Субин не хочет думать о том, чем в данную минуту занимается Ёнджун в его ванной комнате. Хорошо, что дверь довольно неплохо скрывает все звуки и Субину не придётся вновь наслаждаться ими из уст Ёнджуна. Но стыд, как и ожидалось, всё равно присутствует и становится очень неловко от того, что он так невежливо заявил о проблеме Ёнджуну в лицо.
Только через несколько минут Ёнджун возвращается и вновь забирается в кровать, также ложась на Субина и закрывая глаза. В таком положение всё равно видно, насколько Ёнджун красный.
— Уже утро, не холодно, почему бы тебе не лечь на свою часть кровати? — любезно спрашивает Субин.
— Не будь занудой, нам осталось не так долго спать до начала уроков, так что заткнись и спи. Не знаю, зачем ты меня разбудил, мог бы и обращать внимание...на это. — с надутыми губами говорит Ёнджун, не открывая глаз и забираясь выше на грудь Субина.
— Зубки прорезались? Когда я тебя разбудил, ты был не таким смелым, а красным, как и сейчас. — насмехается Субина в ответ на неожиданное заявление Ёнджуна, которое не совпадает с его краснеющими щеками от слова совсем.
– Заткнись. — ворчливо отвечает на дерзость Субина, смущающийся и раздражающийся от всей ситуации, Ёнджун.
***
И вроде бы всё хорошо, но когда Ёнджун просыпается вновь эти же утром через час, Субина уже нет рядом с ним в объятиях, а только холодная и брошенная часть кровати.
