Небо и земля

      Юджи трется кончиком носа о его и весело смеется, повисая на шее. Он кусает трубочку из баночного коктейля, ловит спадающие со лба очки, другой — обнимает Юджи за поясницу, стоя по колено в воде. Ночь, алкоголь, пустой пляж и разнеженный Юджи — он стал слишком сентиментальным, раз задумывается о том, что большего для счастья и не нужно.       — Я мог бы стоять так весь вечер, — Юджи радостно щебечет, задирает голову, откидываясь чуть назад, и щурится так радостно-радостно, что у Сатору щемит сердце от нежности. — Нам вообще обязательно возвращаться в академию сегодня?       — Ради галочки, хотя бы к утру там стоит появиться.       — А если мы не появимся?       — С меня потом будут спрашивать, почему я таскаю своего ученика по ночам черт-те где. Не то чтобы меня это волновало, — он пожимает плечами, разглядывая черное море, в котором плескалась луна до самого горизонта. — Но не хочу ни перед кем отчитываться.       Юджи фыркает в его руках, ловит баночку с коктейлем, делая короткий глоток, и кисло морщится. Сатору находит эту картину умилительной, целует Юджи в волосы, мягко усмехаясь. Откуда он вообще такой прекрасный взялся? Сатору не знал. Юджи просто свалился на его голову однажды, упал в его руки потерянным подростком, на долю которого выпали не самые приятные события, который никогда не стеснялся своих эмоций, всегда был слишком громким и пробивным, пытаясь сократить между ними расстояние. Юджи был влюбленным семнадцатилетним парнем, который говорил о своей любви и не ждал ничего взамен. Сатору смотрел на него с предостережением, напоминал про двойку с восьмеркой в собственном возрасте и надеялся, что однажды Юджи отпустит, что эта детская влюбленность пройдет, а потом они забудут про это и просто посмеются; и так много нежности к нему, запредельной заботы, которую он не дарил ни одному из своих учеников — просто так получилось, просто Сатору слишком поздно осознал, что с появлением Итадори его одиночество забилось в дальний угол. Что теперь это он искал с ним контакта, что это он ждал, когда Юджи постучится в его дверь после ночных кошмаров, что животный необъятный страх внутри, когда его голос вдруг обрывается в телефонной трубке — доводил до нервной дрожи в пальцах.       А теперь, стоя здесь — по колено в воде, Юджи был в его руках целым миром, в котором хотелось раствориться, утопиться и глотать соленую воду от жажды получить еще больше. Заполучить Юджи целиком и полностью, тратить все свое время, внимание и силы на то, чтобы эта улыбка, что греет душу, никогда не исчезала с его лица.       Он бормочет что-то несвязное в его розовые волосы, балдеет от близости и алкоголя, наслаждаясь моментом.       — Как ты это пьешь? Гадость же.       — До двадцати лет алкоголь тебе таким и должен казаться.       Юджи закатывает глаза, вновь пропуская мимо себя камень в сторону возраста и повиснув на нем, чешет коленку под задранной штаниной.       — Давай не будем возвращаться?       — И где мы будем спать? На улице?       — Да, — деланно несчастным тоном отвечает Юджи. — В любви нет недостатка.       — Просто так и скажи, что хочешь в гостиницу, — он обворожительно улыбается, устраивая обе руки на пояснице. — Всё равно мне потом отчитываться, а не тебе.       Юджи иронично вскинул брови.       — Ага? Ты уже пьян.       — И что?       Непробиваемый вопрос.       — У тебя щеки красные и глаза блестят, — Юджи тянется руками к его лицу, зачесывает волосы со лба и надевает поверх очки так, что теперь его глаза не теряются за белыми прядями. — Тебя всегда так от алкоголя ведет?       Сатору фыркает, утыкаясь носом в его шею и крепко обнимает.       — Это просто ты на меня так влияешь.       Он чувствует, как это крепкое тело замирает в его руках, как Юджи ни с чего вдруг отстраняется, прикладывая ладонь к пылающему лицу — Сатору залипает, смотрит с нежностью и безграничной любовью, тянется, чтобы поцеловать, когда его вдруг окатывают брызгами с ног до головы, а Юджи весело и смущенно смеется, отходя подальше.       — Скажешь тоже!       — Хорошо же стояли — зачем?       Он знает «зачем». Юджи всё еще такой же подросток, который смущается от мелочей и краснеет по малейшему поводу. Это удивительным образом противоречило друг другу: Юджи мог делать по-настоящему смущающие вещи, говорить о своих чувствах, едва не кричать о них на всю улицу и ничуть не переживать о том, как на него посмотрят другие, но когда это делал Сатору, он мгновенно терялся, несвязно что-то бубнил и смущенно улыбался.       Юджи весело смеется, когда он стирает с лица соленые капли воды, суматошно пытается отпрыгнуть в сторону, когда Сатору тянется к капюшону его толстовки, чтобы притянуть обратно.       — Я просто уже замерз тут стоять, — Юджи спотыкается под водой, машет руками, кое-как отпрыгивая подальше. — Надо размяться, понимаешь?       Он делает вид, что понимает, важно кивая.       — Ты это затеял.       — В смысле?       Юджи раскрывает рот в немом возмущении, когда холодные брызги окатывают его целой волной. Сатору запрокидывает голову, хлопает себя по лбу, сдерживая смех, когда Юджи так и замирает, с раскинутыми руками, смотря на промокшую толстовку. Когда новая волна брызг устремляется в его сторону, капли несчастно опадают напротив его лица, врезаясь в невидимую стену.       — Это уже нечестно!       — А у нас были какие-то правила?       Юджи со смехом ныряет ему под руку, когда Сатору пытается поймать его, юркает мимо, оказываясь за спиной, поскальзывается на песчаном дне, едва не теряя равновесие. Не успевает дернуться в сторону, когда оказывается поднятым над водой в крепком захвате. Юджи смеется, хватаясь за его руки, что обнимают поперек живота и не пытается вырваться, поджимая ноги.       — Ладно-ладно!       Сатору перехватывает его, подсовывает руку под колени, обнимает под плечи с зажатой в пальцах банкой и Юджи в его руках довольно вытягивается, обнимая за шею.       — У тебя просто не было шансов.       — Конечно, куда мне, — он изображает неясный жест рукой и мягко улыбается. — Надо же, чтоб хоть кто-то тешил твое самолюбие.       — Пока тебе это отлично удается.       — Для этого я и здесь, — Юджи на мгновение задумывается, словно что-то задумав, и Сатору слишком поздно осознает момент, когда они оба валятся в воду, окунаясь с головой. Он выныривает над поверхностью, отплевываясь от соленой воды, а Юджи цепляется за его плечи, шумно дыша от холода. — Ну что?.. Теперь один-один?..       И Сатору только качает головой, рассеяно улыбаясь. Он ничего не говорит, просто поддается ближе, обхватывая лицо Юджи ладонями и целует. Целует горячие губы с привкусом соли, пока Юджи зарывается рукой в его волосы, пытается потянуться повыше, налегает всем телом, сглатывая влагу, морщась от попавшей в глаза соли. Они целуются, цепляясь друг за друга и Юджи шумно дышит в его губы, когда Сатору наконец отстраняется. Опускает затуманенный взгляд на его блестящие губы, горящие от холода и смущения щеки, и просто смеется, оттягивая прилипшую к телу рубашку.       — В гостиницу?       — Да… — Сатору тянет его за руку из воды, ловит едва не уплывшую банку с потерянной трубочкой. — Ты...       — Что?       Под его взглядом Юджи смущенно улыбается, пряча лицо за ладонью и смотрит сквозь пальцы.       — Люблю я тебя.       

***

      — Нам бы номер на двоих.       Девушка окинула их подозрительным взглядом: вымокшие до нитки, растрепанные и до неприличия довольные. Сумасшедшие — наверняка думает она, залипая в монитор.       Юджи мелко подрагивал, обхватив плечи руками и даже не смотрел в её сторону, изо всех сил сдерживая улыбку.       — Вам нужна помощь? — она неловко перекидывает взгляд между ними, смущается, когда Сатору мило улыбается, опираясь локтем на стойку. — Простите, номер на двоих, верно?       Он чувствует на себе осуждающий взгляд Юджи и примирительно поднимает руки, отстраняясь — не ревнуй, я просто пытаюсь быть милым.       — Верно.