The Silence of the Lambs

— Интересно, как вас туда занесло, — с усмешкой спросил Уилл, присев на край тяжёлого стола Джека. — Мы обе учили французский. Ты не подумай, может быть и кажется, что родители Марго полностью её игнорировали, на самом деле образованию девочек в таких консервативных семьях уделяется особое внимание. Чтобы было легче выдать замуж, как бы по-дикарски это не звучало, — Алана тоже улыбается, сидя в глубоком кресле, в котором её небольшая фигура почти тонула. — Во Франции Сэмми получает отличное образование. И никакого животноводства, как ты понимаешь. Я преподаю в университете, и мои лекции действительно востребованы именно потому что я преподаю на английском языке. — В общем, вы неплохо устроились. — Да, просто отлично. Нам обеим неплохо досталось от этого места. Ощущение, будто Балтимор призывает всех в худшие времена, — доктор склонила голову и посмотрела на Грэма с мягким сочувствием. — Все мы магическим образом всё равно собираемся в одной лодке, неизбежно идущей ко дну. — Твоя правда, — Грэм осмотрел кабинет снова. Джек явно не занимался капитальным ремонтом, но какие-то маленькие детали всё равно отличались. Его совместное фото с женой, сделанное на их свадьбе, теперь играло совсем другую роль.       Владелец кабинета, подходя к стеклянной двери, полностью закрыл своей фигурой девушку 25 лет. Её синие глаза первым делом осмотрели всех присутствующих, а затем вернулись к лицу начальника, считывая его реакцию за долю секунды. Умные глаза, ищущие одобрения и модель поведения, шныряющие туда-сюда от волнения и предвкушения. Она была полна решимости. — Алана, Уилл, знакомьтесь, это офицер Клариса Старлинг, — объявил Кроуфорд, жестом руки указывая на курсантку.       Женщина на высоком каблуке и лёгкой хромотой в ногах встала с кресла и протянула ей руку с нежной улыбкой. Чем-то это сразу обезоруживало. Наверное, той самой теплотой и искренностью, которой чаще всего не хватало людям на должностях в ФБР. Пожимая её руку, Клариса улыбалась в ответ и думала, оттого ли в ней сохранилась человечность, что она специализировалась именно на психологии, а не на расследованиях и политических интригах. — Старлинг, это Доктор Алана Блум. Вы уже наверняка знакомы с её работами, — продолжил Джек. — Приятно познакомиться с вами, офицер Старлинг. — Взаимно.       Курсантка перевела взгляд на мужчину, облокотившегося о стол. Тот не захотел подойти. Тем не менее, его пронзительные светлые глаза никогда не покидали её. По телу пробежало схожее ощущение, что она испытала, когда доктор Лектер в их самую первую встречу раскрыл едва ли не все её карты. — А это Уилл Грэм. Лучшего специалиста по Ганнибалу Лектеру вам не найти.       Уилл Грэм всё-таки двинулся в её сторону и протянул руку. Пожимая её, Старлинг ощущала знакомое прикосновение мозолистых пальцев. Вблизи были ещё лучше заметны два шрама: аккуратный ровный на лбу и широкий рваный на щеке. — Рад встрече, мисс Старлинг. Могу я называть вас Клариса?       Неуловимое чувство дежавю заставляет её на секунду затаить дыхание. — Конечно. — Про специалиста точно сказано. Сейчас ведь доктор Дёмлинг руководит Балтиморской больницей? — доктор Блум провернулась к Джеку и опёрлась о подлокотник кресла. — Да. — Пока я занималась содержанием Лектера, этот Дёмлинг приходил проинтервьюировать его. Так вот, не пошло больше получаса, когда Дёмлинг вышел, всхлипывая. Потом Ганнибал ещё и выпустил статью про его научную деятельность, после которой доктор постарался исчезнуть из информационного пространства от стыда. Я не удивлюсь, если он занял этот пост только ради того, чтобы на беззащитном Лектера отыграться, — Старлинг очень понравилось бесстрашие Аланы Блум перед тем, чьё имя предпочитали не называть вслух. Это придавало ей уверенности. — Помимо устаревших методик психоанализа, Дёмлинг грешит тщеславием. Ганнибал его не уважает. Оттого и не разговаривает.       Три пары глаз вновь уставились на Кларису. — Вы изучили отчёты Старлинг по Лектеру? — спросил Кроуфорд, снова переведя взгляд на гостей. — Какова вероятность, что Лектер не просто играется с ней?       Грэм вздёрнул брови. — Ганнибал презирает ложь, Джек. Это обезоруживает. Притворство для него — это одно, а наглая ложь в глаза — совсем другое. Играет ли он? Конечно. Играет, спрашивая у офицера Старлинг про характер её отношений с тобой и выдавая крохотные крупицы правды. Но я могу тебя заверить, что на факты можно полагаться.       Глаза начальника сужаются, стараясь уличить самого Уилла в притворстве. Тот стоял со стоическим выражением на бледном лице. — Вы хотели, чтобы я проинструктировал офицера Старлинг, как правильно коммуницировать с Лектером? Тогда попрошу оставить нас наедине. Я оценю то, с чем предстоит работать.       В кабинете на пару секунд повисла почти враждебная тишина. Клариса тонко чувствовала такие вещи. — Через полчаса буду ждать оглашения плана, — прозвучало согласие Джека, и он, предложив Алане своё плечо, от чего она отказалась, покинул вместе с ней кабинет.       Несмотря на то, что Уилл Грэм никогда не выглядел обеспокоенным, что-то в его лице всё равно изменилось, когда они остались наедине. Теперь он был расслаблен. О том, пожалуй, говорило и то, что он решил распустить тёмные кудрявые волосы, дотягивающиеся своими концами до самых лопаток. Что-то заставило Старлинг задержаться на этом зрелище. — Вы молодая курсантка из ФБР, и я понимаю, что советчиков у вас на каждом углу немало. И всё же, позвольте мне начать с совета, — бывший профайлер посмотрел на неё и остановился, кажется, действительно интересуясь её мнением. — Конечно. — Не путайте понимание с добротой. Эмпатию часто приписывают сугубо «хорошим» людям, а «плохим» — её отсутствие. Однако мир неполярный. И такие люди, как Ганнибал Лектер, которых можно записывать в определение первобытного зла, опасны именно тем, что они обладают и эмпатией, и пониманием, — Грэм ступил в её сторону, но в последний момент обогнул её, начал размеренно бродить по комнате. — Его честность и умение понимать других людей свели не одного человека в могилу.       Уилл, задержавшись у книжного шкафа, вновь повернулся к ней. — Присядьте.       Старлинг последовала его рекомендации и приземлилась на низкий серый диван, что от старости прогибался с каждого края. Взглянув вверх на мужчину распахнутыми глазами, она вернула его на секунду в далёкое прошлое. — Не молчите. Если очень грубо выражаться, я сейчас профилирую вас, чтобы вынести вердикт о том, как именно вам следует с Ганнибалом взаимодействовать, — на его лице проступила кроткая улыбка. — Молчание, конечно, тоже мне о чём-то говорит, но всё же лучше покажите мне себя. — Почему он разговаривает со мной? — Клариса выпалила, даже не подумав. Ей становится почти стыдно, но Грэм совсем не огорчён её вопросом. — Он видит в вас потенциал. Он задел вас на первой встрече, не так ли? — засунув руки в карманы, профайлер подошёл к ней и остановился на расстоянии, кажется, на сантиметры более допустимое, чем было принято у двух незнакомцев. — Знаю, что задел. И, тем не менее, Ганнибал не простой человек. Он дал вам подсказку о голове Клауса с фразой, что преподносит вам продвижение в карьере, так? Он не дал бы его тому, кого не считает достойным, считайте это ярлык на княжество. А когда вы голову-таки отыскали, он убедился, что вам можно доверить большее. Он даёт подсказки не для Джека Кроуфорда, а для того, чтобы понаблюдать, как вы с ними работаете.       Старлинг понимающе кивнула. — И до каких пор он будет со мной так… общаться? У меня есть шанс выведать имя? — Нет. Такого шанса у вас нет. Имя он обменивает на меня и специальные условия. Но подсказки он может выменивать на что-то другое… — Уилл задумчиво провёл рукой по подбородку. — Например, на вас.       Девушка почти успела испугаться, когда тот понял, как именно звучали его слова, и поспешил пояснить. — Он видит в вас потенциал, а значит интересуется вами, Клариса, — мужчина приземлился на противоположный край дивана и повернулся к ней, склоняясь чуть ближе, словно выдавая что-то сокровенное. — Я не удивлюсь, если он попросит информацию о вас. Джек говорил вам не давать Ганнибалу залезть в вашу голову? — Говорил. — А вы дайте. Я ничуть не удивлюсь, если Ганнибал потребует информацию о вас в обмен на информацию по делу. Не дайте этому застать вас врасплох. Откройтесь ему, но не давайте ни одному его слову ударить по вам, произвести на вас впечатление. Вы человек твёрдый, офицер Старлинг? — Не кремень. — Кремнём быть и не нужно. Когда он попросит рассказать о вас — говорите. Будте честны, уличит во лжи — замолчит. — Мистер Кроуфорд строго велел не давать этому случиться. — Иначе что?       Курсантка почувствовала, как щёки предательски зардели. — Иначе будет так, как было с вами.       Уилл несколько секунд глядел на неё не оскорблённо, но обескураженно. — Но я ведь жив, не так ли? — Так. — Ганнибал не оставляет в живых тех, кого хочет убить. А если вы интересны Ганнибалу, то он и не захочет. Он передумает только если вы лично будете представлять для него опасность, Клариса. Я стараюсь дать вам защиту от единственной угрозы, которую он может для вас представлять, — это угроза взрастить в вас зерно неуверенности и уязвимости.       Старлинг кивнула и тихо вздохнула, когда Грэм встал со своего места. Почему-то они говорили о Лектера так, словно тот был на свободе. Мысли немного устаканились в её голове, когда со спины на её плечо легла чужая рука. Важный жест поддержки, от которого её официальных менторов удерживали рамки профессиональной этики. — Позвольте мне поговорить с Джеком наедине. Он будет нервничать. Вам следует набраться сил перед непростым испытанием, мисс Старлинг. — Мне нужно будет поехать к нему уже сегодня? — она подняла голову на собеседника. — Да. В нашей ситуации откладывать нельзя. Вы готовы?       Мужчина протянул ей руку, помогая встать и пожимая её одновременно. — Готова. — курсантка заглянула в его глаза и разглядела в них что-то очень важное.