***
Адриан позвонил в дверь квартиры Нино Лейфа и стал ждать, пока кто-нибудь впустит его внутрь. Он услышал приближающиеся шаги и вот ему уже приветливо улыбнулась мадам Ирен Лейф. Парень слегка наклонился, позволяя женщине поцеловать его по очереди в каждую щеку и погладить по плечу. — Здравствуй, милый Адриан. Сегодня замечательный теплый вечер, не правда ли? — темнокожая женщина с высоко собранными волосами театрально вздохнула, пропуская парня в прихожую. За стенами жилого дома действительно было около двадцати градусов по Цельсию и улицами бродил приятный, еще летний ветерок. — Согласен, мадам Лейф, — в тон женщине ответил Агрест и поймал ее слегка удивленный взгляд. Видимо, эта женщина восприняла его манеру как перекривливание. Он до сих пор не мог привыкнуть к особенностям поведения матери его лучшего друга. Как и не думал о том, почему из всех одноклассников нашел общий язык именно с Нино — мальчиком в чересчур больших и немного нелепых очках и огромным любителем современной клубной музыки, которую не уставал слушать изо дня в день в любую свободную минуту. — Ах, мой милый Адриан, — всплеснула руками мадам Лейф и подол ее чересчур короткого как для женщины сорока шести лет платья игриво подпрыгнул, — сколько раз я просила тебя обращаться ко мне просто по имени. Она залихватски улыбнулась и прошествовала вглубь квартиры. — Простите, мадам Лейф, но мое воспитание не позволяет мне этого, — произнес Адриан, проследовав за женщиной, чувствуя шлейф от ее сладких духов. Если она назовет меня милым ещё хотя бы раз — я сигану в открытое окно. — Ах, как жаль, — махнула она рукой. — Хочешь сока или, может, чего-то покрепче? После того, как Ирен подмигнула, Адриан понял, что она уж точно опрокинула бокальчик чего-то крепкого. Мать Нино была в разводе около пяти лет и, честно говоря, с момента подписания соответствующих бумаг не печалилась, наверное, ни дня. И, казалось, любой представитель мужского пола являлся для нее потенциальной целью. В пределах закона, запрещающего сексуальную связь с несовершеннолетними. — Спасибо, мадам Лейф, но я, пожалуй, откажусь. Нино у себя? — поинтересовался Адриан в желании поскорее уйти с глаз женщины. — Да, мой милый, — точно сигану. — Он там вроде бы какую-то сценку разучивает. Ирен бросила в рот виноградинку, оторванную от грозди с корзинки для фруктов, расположенной на столе, и оперлась локтями о столешницу, взгромождая свой торс так, чтобы зона декольте показывалась в наиболее выгодном свете. — Сценку? — парень искренне не понял, о чем ему сказали. — Мм... ну хорошо, я пойду к Нино. Приятно было с вами поболтать. — Взаимно, Адриан. В голосе женщины сквозили эротичные нотки. Агрест поспешил ретироваться в коридор и направиться в комнату друга, по пути заметив, как мадам Лейф наливает в материализовавшийся с кухонного шкафчика бокал красную жидкость из винной бутылки. Естественно. Содрогнувшись от неловкого диалога, Адриан услышал что-то вроде вопля, напоминающего чайку в предсмертной агонии. Открыв дверь, на которой была табличка с надписью «Не шуметь» (где вообще логика?), Агрест увидел то, к чему его психика не была готова. Нино, одетый в нечто, напоминающее костюм Супермена, у которого были разрезы на косых мышцах живота, стоял на невысоком чёрном пуфе и вовсю пел, — нет — кричал в микрофон перед экраном плазменного телевизора, где сменяли друг друга строчки музыкальной композиции. Это что — Лара Фабиан? — ... я люблю тебя! — разрывал пространство голосом темноволосый парень. — Как волк, как король...* — Скорее как пёс возле контейнеров на заднем дворе дома в частном секторе. Лейф чуть было не упал с пуфа, услышав реплику друга, который вошёл в помещение, но пока не показался в поле его зрения. Он нажал на паузу, одновременно с этим повернувшись и заметив Агреста. Тот же смотрел на друга издевательски и еле сдерживался, чтобы не засмеяться. — Сам объяснишь или мне предположить? А у меня вариантов несколько. И все мерзкие. — всё же прыснул Адриан и вопросительно посмотрел на друга, садясь на коричневый кожаный диван и закидывая ноги на столик. — Ха-ха, — проговорил Нино и, взмахнув чем-то вроде плаща, уселся рядом. — Это для Альи. Он вздохнул и надел очки, лежащие до этого на столе, чтобы перестать щуриться.Зачем было их снимать? С ними был бы реально Кларк Кент. Агрест продолжал недоуменно пялиться. — Ну, понимаешь, — продолжил Лейф, — ей же очень комиксы нравятся. А в связи с тем, что сейчас в городе происходит... Короче, она сказала, что её возбуждает идея того, что в Париже мог бы появиться супер-герой и всё такое. Парень замолчал, будто бы осмысливая сказанное и подбирая слова, чтобы выдать что-то ещё. — Замечательно конечно, но при чëм здесь твоя задница в обтягивающем трико и тощие бока? — Адриана всё больше забавляла ересь, которую говорил Нино. — Ну я решил, что будет забавно пригласить Алью к себе и устроить такую прелюдию или что-то вроде. На пару секунд воцарилась тишина, пока блондин не засмеялся. — Это воистину гениально, — отсмеявшись, сказал он. — Но у меня ещё один вопрос. Темнокожий парень посмотрел на друга с неловким выражением на лице. — Зачем сюда вмешивать Лару Фабиан? Нино почесал щеку. — Никто никого не вмешивает. Это мама просто сегодня слушала полдня, мне понравилась одна песня. И вот я что-то разошёлся... — Понял, — хлопнул себя по ногам Агрест. — Значит тебя твоя мать вином смогла напоить. Парень выделил интонационно второе слово. — Чего? Каким ещё вином? — Да тем, которое она сейчас попивает в гостиной, пытаясь меня соблазнить. — Боже, она опять что ли? — простонал Нино, кривясь. — Я же просил, чтобы она не цеплялась к моим друзьям. Он вскочил и направился к шкафу, открывая дверцу и выискивая что-то на полке. Выудив оттуда брюки и худи, парень стал переодеваться. Адриану не было его видно, да и он не горел особым желанием созерцать голого друга. — Ну почему? — Агрест поправил капюшон, в котором тихо взвизгнул от смеха Плагг. — Твоя мама очень даже ничего. Боюсь, ещё парочка таких намёков и я не устою. Тем более у неё такие ножки. Адриан мечтательно вздохнул, приподнимая голову влево и слегка вверх, словно что-то воображая. — Чувак, прекрати, — сказал Нино, захлопывая шкаф. — Я не хочу выслушивать такую склизотину в адрес моей матери. — Так же как и я не горю желанием знать о том, чем вы с Сезар занимаетесь под одеялом. Или на нём. Или ещё где-то и в каком виде, — отбрил друга блондин. Лейф наносил парфюм на ключицы, которые виднелись из-под ворота худи. — Значит заканчиваем этот разговор и идём, пока там толпа не набежала. Парни договорились посетить открытие нового ночного клуба, где Нино сможет покрутить пластинку и продемонстрировать свой потенциал в сфере музыкальной индустрии в надежде получить место работы по окончании школы. В отличие от Адриана, которому иногда казалось, что в этой жизни он никогда не сможет решать что-либо для себя. Являясь сыном известного модельера и женщины, происходящей из английского интеллигентного общества, он обязан был соответствовать и связать свою жизнь если не с модельным бизнесом, то с крупным предприятием по производству ювелирных изделий или парфюмерии. В общем, точно блистать в каком-нибудь директорском кресле. — Почему нас не мог отвезти твой водитель-громила? — спросил Нино, когда за его спиной задвинулась дверь автобуса и он получил свой билетик, хмурясь от неприятного взгляда мужчины, вышедшего из транспорта. Они попрощались с пританцовывающей матерью Лейфа, которая опрокинула в себя уже добрых четыре бокала вина, и ушли дожидаться автобуса на застекленную остановку, по дороге переступая через лужи, образовавшиеся от недавно прошедшего дождя. — Потому что мне не очень хочется выслушивать нотации от отца по поводу моего лично выбранного досуга, время на которое я еле выпросил, — прогундел в ответ блондин. Нино покачал головой, набирая сообщение на телефоне. Агрест не переставал удивляться тому, как его друг не уставал от гормонального подросткового всплеска, которым являлось его отношение к Алье. Казалось бы, после двух лет отношений они должны были притереться друг другу, стать спокойнее и не уделять так много времени перепискам, телефонным звонкам, да и в принципе встречам. Хотя, говоря откровенно, сам он не мог похвастать подобным, ведь официально числился парнем только Кагами Цуруги — дочери бизнес-партнера Габриэля Агреста. Эта собранная японка, с до жути прямой осанкой и чеканкой в речи, вызывала в Адриане не то чтобы смешанные чувства, а скорее их отсутствие. Единственный раз, когда он действительно уловил собственную эмоцию в её присутствии, был во время их первого поцелуя, по окончанию которого темноволосая девушка со стрижкой боб-каре записала в маленький блокнотик длительность произошедшего действия, расположение рук партнёра и зачем-то данные о том, в каком зодиакальном знаке пребывала в тот момент луна. Что уже говорить про то, что она записывала во время секса, который она также планировала в соответствии с собственным циклом и последним приёмом пищи. Парню совершенно не хватало некой вспыльчивости, чувства адреналина в крови. Похоти не по расписанию. Кагами не реагировала ни на пошлые словечки, ни на какие-нибудь шлепки во время прелюдий или грязные смс. Ровно. Скрупулёзно. Скучно. Возникало ощущение, что всё, что присутствовало в жизни Адриана — должно было быть таким же вылизанным и пахнущим дорогими брендами парфюма, как те журналы, на обложки которых помещали его фотографии с организованных его отцом съемок. Говоря об Габриэле Агресте, многие парижане добавляли в свою речь придыхание, при том вне зависимости от половой принадлежности. Имя этого модельера высвечивалось на рекламных баннерах, красовалось на бирках вечерних платьев из роскошных шоу-румов, да и зачем умалчивать — выстанывалось ночами в постелях одиноких (и не только) женщин. Сам же мужчина являлся чуть ли не эталоном красоты — высокий, широкоплечий, имеющий всегда идеально уложенные светлые волосы, седина в которых лишь придавала дополнительного шарма; носивший исключительно чёрную одежду в память об усопшей жене, по которой не прекращал скорбеть. Он требовал от сына такого же презентабельного вида и поистине английских манер с напылением французской лёгкости. Неудивительно, что к восемнадцати годам парень имел толпу фанаток, принимаемую как должное. Сейчас же, получив от родителя поблажку в виде очного посещения занятий в лицее Франсуа Дюпон, вместо занудного домашнего обучения, младший Агрест мог наконец вполне насладиться прелестями юношеской жизни.***
Ступив на слегка влажный асфальт, мужчина оправил воротник бежевого твидового пальто и взглянул на свои начищенные лакированные туфли, на которые падал тусклый жёлтый свет от уличного фонаря. Убедившись, что на обуви нет ни пылинки, он направился в сторону многоквартирного дома, в окнах которого то тут, то там горел свет. В одном из них проглядывался двигающийся силуэт, изгибы которого определённо были женскими. Мужчина зашёл в здание и уверенной походкой направился к нужной ему двери. Прежде чем постучать, он опустил ладонь в карман верхней одежды и вынул оттуда маленький гребень, блеснувшей в свете лестничной клетки. Когда тот занял место между прядей тёмных волос, в воздухе материализовалось существо желто-черного окраса. — Поллен, начнём! — достаточно громко произнёс мужчина. Когда дверь открылась, перед глазами темнокожей женщины в невесомом коротком платье предстал человек в облегающем полосатом костюме. Ирен Лейф на секунду показалось, что она перебрала с вином. На секунду, по прошествии которой женщина вспомнила, что стоящий перед ней мужчина — приглашённый гость из агенства, которое ей порекомендовала хорошая знакомая. Агенства, удовлетворяющего дам, лишённых ласки сильных рук; люди, работающие там, предлагали что-то вроде эскорт-услуг, на бумаге именуя себя «брачным агенством». «Не только же кобелям развлекаться», мелькнула тогда в голове Ирен краткая мысль. Правда, указывая в особых пожеланиях образ мима, женщина никак не ожидала, что к ней придёт... Мужчина-шмель? Если так, то жало у него точно внушительное. Лейф перевела взгляд на причинное место стоящего перед ней мужчины и произнесла: — Опустим процесс бракосочетания? — Как пожелает моя мадам, — ответил «шмель» и схватил женщину за горло, впиваясь своим ртом в её губы.***
— Сука, Нино, ну что ты чудишь! — воскликнул Адриан, когда его друг, прижав ладонь к лицу таксиста, чмокнул того в одну из щёк и рассмеялся. Мужчина же, никак не реагируя, захлопнул пассажирскую дверь и уехал, как только блондин оттащил Лейфа от автомобиля. — Я не чудю... Ой, — рассмеялся парень, — то есть, чужу... ну ты понял. Он закинул руку на плечо Агреста и хотел было зашагать по дороге, как незаметно для себя плюхнулся на скамейку. Моргнув и посмотрев направо, он увидел собственное отражение в прозрачной стеклянной детали остановки. — Посиди, — сказал Адриан, щелкнул зажигалкой и подкурил. Привычка, не так часто мелькающая на страницах жизни юноши, сейчас решила себя проявить. За два часа, проведённые в заведении с яркими разноцветными лучами от прожекторов, двигающимися в такт музыке телами и запахами крепких напитков, Адриан успел посмеяться, выпить два джин-тоника и сфотографироваться с тремя-четырьмя восторженными девицами, увидевших своего кумира в неформальной обстановке. Одна из них, впрочем, умудрилась незаметно поцеловать его в шею, оставив там след от своей помады. Лейф же постарался на славу, замиксовав несколько треков, взорвавших толпу. Комбинация битов оказалась столь удачной, что бритый налысо мужик, именующий себя знатоком клубной музыки и являющимся хозяином места, пообещал порекомендовать Нино своим друзьям, ищущим молодую кровь за диджейский пульт, которая не будет кормить посетителей заезженным звуковым старьем. В честь этого воодушевлённый парень повернул одну из своих любимых кепок козырьком назад и опрокинул, видимо, дюжину спиртосодержащих напитков, вызвавших такую любвеобильность, направленную, в частности, на ни в чëм не повинного таксиста, в машину которого Нино впихивали двое охранников клуба по просьбе Агреста. Отбросив бычок в урну, блондин выдохнул и повернул голову к другу, который прислонился спиной к лавочке, опустив голову и, кажется, уснул. Но тут его внимание привлекло мелькнувшее светло-жёлтое свечение из приоткрытой двери, ведущей в дом Лейфа. Уже знакомое чувство поселилось в груди, которое впервые возникло полторы недели назад, когда он услышал возглас соседки убитой Ванессы Шапель. Безымянный палец с надетым кольцом начал зудеть, как бы призывая к действию. Адриан отошёл от задремавшего друга, скрывшись за деревом с раскидистыми ветвями и перевоплотился. Прищурившись и потрогав кончики кошачьих ушек, образовавшихся на голове вместе с костюмом, он последовал в место, где только что погас свет. Услышав звуки скрипнувшей двери и глубокого женского голоса, парень понял, что те доносились из квартиры Нино. Мадам Лейф. Сдержав порыв проскочить через ступеньки в один прыжок, он стал подниматься, сжимая в руке жезл и держа его горизонтально. Наконец заглянув в помещение, из которого лился мягкий оранжевый свет, парень увидел руку Ирен, лежащую на узорчатом серо-бежевой расцветки ковре. Сверху на неё навалился мужчина в странном желто-черном полосатом костюме, делающий недвусмысленные движения. Адриан мог бы покинуть это место, решив что мать его друга хорошо проводит время, но остекленевший взгляд темнокожей женщины вызывал крайний дискомфорт. Она была словно парализована. Сглотнув, парень посмотрел на человека в костюме. И вовремя. Тот как раз приподнял правую руку с зажатым в ней... канцелярским ножом, пока левая стискивала горло каменной Ирен. Агрест беззвучно сделал два больших шага и выбил оружие у полосатого. Мужчина чуть было не завалился направо, выйдя из тела Лейф. Его причандалы магическим образом не предстали перед глазами блондина, который сделал выпад в желании прижать ублюдка к полу и скрутить тому руки, но тот перекувыркнулся и вскочил на ноги, будто обладая нехилой спортивной подготовкой. У него маска на лице. Адриану не нужно было долго думать, чтобы догадаться о том, что у того наверняка тоже есть что-то наподобие талисмана, который имелся у него самого. Мужчина ринулся в сторону окна и его волосы сверкнули золотом в свете лампы, стоящей на тумбе с резными ножками. Он одним большим прыжком достиг крыши соседнего здания и стал набирать ходу. Адриан направился за ним. Когда парень ухватился за прутья перегородки наружного подоконника с расположенными на нём цветами в вазонах, то на секунду обернулся и увидел Нино, который всё ещё нетрезвым взглядом прошёлся по лицу парня, ошарашенно открыв рот. Его губы немо произнесли «мама», когда карие глаза повернулись к женщине, лежащей на полу. Агрест ускорился, лавируя между телевизионными антеннами и цепляясь взглядом за удаляющийся силуэт. Черт, как он так быстро бегает. У него что — особые функции насекомого? Вдалеке доносились звуки полицейской сирены. Испуганный Нино сделал единственное разумное со своей стороны. Кровь бурлила в венах, но Адриан не чувствовал усталости. Убегавший прыгнул влево от здания, ныряя в узкую улочку — как бы не убиться, приземлившись с пятого этажа. Нырнув за преступником, парень расплескал воду из небольшой лужи, которой коснулись его ноги. — Да блять! Он посмотрел вперёд, тряхнув правой ногой, и напоролся взглядом на темно-красную кирпичную стену. Повернув голову за спину, обнаружил фрагмент дороги, по которому передвигался транспорт. Это была определённо не самая приятная вылазка в роли супер-героя. За время обнаруженного у себя талисмана, Агрест каждую ночь выбирался из своей спальни и исследовал спавший Париж на предмет нарушителей спокойствия. Всё воспринималось, как компьютерная игра, где все манипуляции выполняет персонаж. Парень и правда был словно чёрная кошка, ищущая забавы и получавшая лишь недосып и раздражение от непонимания, зачем ей вообще это нужно. Блондин снова взобрался на здание, остервенело дëргая хвостом и двигая искусственными ушами. Где бы отыскать того деда? Он точно должен всё объяснить. В небе светили звезды, на земле, выстроенные рядами на тротуарах фонарные столбы давали возможность ночным водителям разбирать происходящее на дорогах. В какой-то момент Адриан, глядящий во все стороны в поиске подсказок касательно того, как ему поступить с тем, что он увидел, столкнулся взглядом с девушкой, стоящей на крыше трёхэтажного здания, находящегося за тем, на котором «дежурил» он. Это была Маринетт Дюпэн-Чэн. Парень развернулся и, оттолкнувшись жезлом от плоской крыши, в один прыжок достиг места расположения девушки, где мигнуло несколько лампочек на прикреплённой к стене гирлянде.