Его краснеющие щёки

      Чан сидел в студии с приглушённым светом от ноутбука. Он устало прикрыл ладонями глаза, чтобы те хоть немного отдохнули от нескольких часов перед компьютером без перерыва. И почему от него потребовали план на месяц именно сейчас, перед долгими выходными? Да ещё и сделать это в кратчайшие сроки!       Благо, что лидер почти закончил и дописывал последний пункт, но пальцы не желали его слушаться и делали много опечаток, из-за чего Чан психовал. Но нужно немного потерпеть, и он, наконец-то, поедет домой к своим любимым мальчикам, что ждут его и долгожданные трёхдневные выходные, которые они проведут все вместе. И что самое главное без ужасной и душной работы.       Последние кликанья мыши, сохранение и Чан отправил готовый файл сразу на почту сотрудника и с облегчением вздохнул. На радостях лидер откинулся на спинку стула на колёсиках, прикрыв глаза, и откатился назад, но тут же во что-то врезался. Бан испуганно дёрнулся, ведь он прекрасно знал, что сзади ничего не должно стоять.       В следующую секунду его резко развернул Чанбин, что сверху вниз смотрел хмурым взглядом на старшего, скрестив руки на груди. Он был в облегающей чёрной футболке, которая не скрывала вида на накаченные мышцы тела Со, а наоборот, подчёркивала и вынуждала залипнуть на них и давиться слюной.       — Привет, Бинни, а ты чего здесь? — Неловко улыбаясь, поинтересовался Чан.       На заданный вопрос Чанбин хмыкнул и улыбнулся одним уголком губ, после чего наклонился прямо к уху старшего и прошептал:       — Сладкий очень плохо усвоил урок, и я пришёл его наказать.       От услышанного тело Чана окаменело, глаза широко распахнулись в испуге, а ладони с силой сжали подлокотники стула.       — Что? — не поверил он. Несколько месяца всё шло отлично, а теперь снова придётся мучиться с болью на филейном месте.       И всё из-за дурацкого плана.       — Мы все тебе звонили и писали, — пояснял младший, продолжая буравить лидера хмурым взглядом. — Ты не отвечал, а когда так происходит, это значит, что кое-кто слишком занят работой.       — Меня срочно попросили сделать план… — пропищал Чан в своё оправдание, поджимая губы в тонкую полосу.       — Да мне всё равно, что они просили! Мог бы предупредить нас и не заставлять волноваться.       Пятна стыда разукрасили лицо старшего, пока совесть оправданно сжирала его целиком. Мальчики беспокоились о нём. В голове Бана даже на миллисекунду не пролетела мысль о том, чтобы позвонить или написать о задержке. Какой позор!       — Я виноват, — признался Чан, ибо это действительно так, — и заслужил наказание. Но давай хотя бы домой приедем, а то как-то не хочется с горящей задницей трястись в машине.       Говорить о таких откровенностях было неловко, но что правда, то правда. Несмотря на то, что Минхо использовал в прошлый раз охлаждающую мазь, но мягкое место ещё довольно долго жгло и болело.       — О, насчёт этого можешь не беспокоиться, сладкий, — Чанбин упёр одну руку на спинку стула и наклонился максимально близко, чтобы смотреть в потерянные глаза своими потемневшими. — Шлёпать тебя — исключительно привилегия Минхо, а я придумал кое-что другое.       Чан облегчённо выдохнул, в какой-то степени радуясь услышанным словам, но напряжение никуда не ушло, поскольку в голову Со могло прийти всё что угодно.       — Сделай мне минет.       — Нет, — захныкал старший, — только не его.       Против оральных ласк Бан ничего не имел, наоборот часто их использовал вовремя прелюдии с мальчиками. Но с Чанбином… тот обладал невероятной выдержкой и терпением и мог подолгу не кончать, что сильно раздражало Чана, потому что требовалось не мало времени и усилий, чтобы удовлетворить этого качка.       — Плачь сколько хочешь, Чанни, я всё равно не передумаю, — честно сказал Чанбин и ладонью прошёлся по мягким волосам, зарываясь на затылке. — Можешь приступать.       Чан обиженно посмотрел в глаза младшего, что были чернее ночи, и смиренно выпустил воздух из лёгких. Ничего не оставалось, кроме как подчиниться, поэтому, спустя ещё минуту гляделок, он опустил взгляд на ярко выраженную выпуклость на ширинке джинс и смутился, краснея кончиками ушей от понимания, что Бинни возбудился только от представления лидера с членом во рту.       Стыд-то какой.       Рука, что всё время оставалась на затылке, больно сжала волосы и притянула лицо Чана ближе к паху, намекая на более решительные действия. Бан неуверенно потянулся к пуговке и ширинке, что легко поддались, и приспустил штаны вместе с бельём вниз, открывая вид на внушительное возбуждение Со, которое, из-за маленького расстояния, упёрлось головкой прямо в губы лидера.       — Постарайся как следует, Чанни, — протянул Чанбин чуть пониженным голосом, вновь наклонившись к красному ушку. — Ты же у нас такой хороший и всегда всё делаешь в лучшем виде.       Внизу живота сладко потянуло от приятной для души и сердца старшего похвалы, вырывая еле слышный стон с налитых губ. До первого наказания Чан даже не подозревал, что так любит и нуждается в словах лести, ведь раньше никогда не замечал за собой такой реакции. Хотя тут, скорее всего, зависит от того, кто их произносит.       — Тебе Минхо рассказал? — утвердительно спросил Бан и узловатыми пальцами окольцевал покрасневший член, медленно вводя по нему и распределяя выделяющуюся смазку.       — Да, — простонал Чанбин и ненадолго прикрыл глаза от мягких движений, — Хо-я нам всем рассказал о твоём наказании и том, как ты стонал под ним после. Хотя об этом можно было и умолчать — тебя и так прекрасно было слышно.       Ладонь резко остановилась, но жар, что распространился на всё лицо и шею лидера, так поступать не собирался. Чан смутился и неловко закусил губу, вспоминая тот день, когда вся группа сначала сидела в гостиной и обсуждала условия, а после старшие поднялись в комнату Бана для совершения наказания, пока остальные сидели внизу и слушали его.       Его было слышно на весь дом!       — И знаешь, сладкий, — всё продолжал младший низким голосом, тем самым затягивая узел внизу живота Чана всё туже, — каждый из нас хотел к вам подняться и отыметь тебя так, чтобы на следующий день ты ни говорить, ни ходить не мог, а только лежать и чувствовать, насколько сильно растянут и пуст без нас.       Это стало конечной для Чана. Он, детально представляя все сказанные Чанбином пошлости, громко простонал и заёрзал на стуле, чувствуя неприятное давление ткани на возбуждённый член. К своему стыду ему захотелось воплотить это в жизнь — немедленно.       — Тише, — шикнул Со и под недовольное мычание отстранился, — ты же не хочешь, чтобы нас услышали?       Чан замотал головой.       — Тогда выполни своё наказание, а дома я сделаю всё, что попросишь, — уверил Со. — Всё-таки ты не по своему желанию задержался здесь.       — Не по своему, — зачем-то подтвердил Бан и наклонился к давно нуждающемуся во внимании члену.       Чан лёгкими поцелуями прошёлся по всей длине — от уретры и до основания, после тягуче-долгим путём возвращался обратно, языком оставляя мокрую от слюны полосу. Чанбин, не стесняясь, стонал, но не громко, чтобы не привлечь внимание охраны, и аккуратно, стараясь сильно не отвлекать от процесса, массировал кожу головы лидера. Бан наблюдал за ним и редко хныкал от ладони в волосах, пока вылизывал покрасневшую головку, иногда толкая кончик языка в уретру, чтобы спустя время протолкнуть её за щеку и вырвать несдержанный слегка рычащий звук из младшего. Он довольно улыбнулся одними глазами, внутренне ликуя от реакции Чанбина, и продолжал в том же духе облизывать и всасывать щёки.       Лишь бы поскорее поехать домой.       — Сладкий, ты можешь и глубже, — чуть придя в себя от ласки, напомнил Чанбин и больно, но не сильно, стиснул волосы на загривке старшего. — Или ты хочешь здесь до утра проторчать?       Лидер невнятно ответил, но по нахмурившимся бровям можно было понять, что он против такого развития событий.       Чан постарался максимально расслабить горло и заглотил член на половину, осторожно сглатывая, чтобы не подавиться — от лёгкой вибрации Со вновь не сдержал вскрика, — а спустя несколько минут головка упёрлась в стенку горла, пока кончик носа лидера мягко прошёлся по лобку.       — Умница, — промурлыкал Чанбин и погладил старшего по голове.       Но терпение заканчивалось, потому Со сильнее вплёл пальцы в тёмные волосы и принялся самостоятельно насаживать лидера на член, смотря в его затуманенные от удовольствия глаза. А Чан не был против, наоборот, отчего-то ему нравилось осознание того, что его мальчик пользуется им для своего удовлетворения и это чертовски возбуждало.       Прямо как тогда с Минхо и его шлепками.       Время шло. Сколько прошло точно, никто сказать не мог, но рот лидера онемел и неприятно тянуло от боли, а стекающие слюна и смазка были не только на подбородке, но и образовали немаленькое пятно на футболке. Чан похлопал бедро младшего и его тут же отстранили, а Чанбин уже сидел перед ним на корточках.       — Я переборщил? Тебе больно? Сходить за аптечкой? — Забеспокоился Со, пока старший разминал челюсть и еле заметно улыбался.       — Всё в порядке, Бинни, — хриплым голосом успокоил лидер. — Я не могу больше.       — Ничего страшного, нам всё равно давно пора домой.       Чанбин отодвинул стул и подошёл к ноутбуку, чтобы выключить его, пока Чан с непониманием наблюдал за ним.       — Но я же не выполнил наказание, — напомнил старший и поднялся.       — Это будет наш маленький секрет, — подмигнул младший. — Но в дальнейшем такое больше не прокатит, так что впредь не забывай нас предупреждать, Чан.       Бан кивнул и вышел из кабинета следом за Со, что уже ждал его в коридоре.       Этот урок он запомнит надолго, особенно его приятное завершение дома.