MY OBSESSION

      Пешеходный переход с белыми и чёрными полосами. Обычно говорят, что после череды невезений наступает очередь удачи, что после дождя обязательно выйдет солнце. Кому-то везло во всём. Подобного рода люди были яркими доказательствами того, что фортуна к ним благосклонна. Они могли купить лотерейный билет и, забыв про него, потом случайно узнать, что именно он стал выигрышным и подарил им бесчисленное богатство. Они могли пройти собеседование в трёх организациях и отовсюду получить положительные ответы. Выучить один билет из ста и вытащить на экзамене именно его.       Но что, если после дождя не выйдет солнце?       Ночью его не бывает, а звёзд не видно из-за бездушных огней мегаполисов.       Другие же люди вязли в череде невезений. Те, кто в беспроигрышной лотерее способны выиграть сумму порядком меньше стоимости самого билета. Одиночки, что вечно спотыкались на ровном месте, пытались добиться успеха, превозмогая усталость и боль, но по итогу получали лишь отказы, продолжая вкалывать за троих на малооплачиваемой работе, где приходилось улыбаться неблагодарным посетителям.       Хосок был именно таким. На худом лице с доброжелательной улыбкой. Ярко одетый, с любимыми фенечками на запястьях, скрываемыми широкими рукавами свободной водолазки, что прятала его излишнюю худобу. Он не отчаивался, оставался открытым миру, со всей добротой и искренностью относился к окружающим, верил в знаки судьбы и поздними ночами любовался луной с крыши кафе, в котором работал.       Ему хотелось стать значимым однажды, так же засиять, как те далёкие звёзды, что где-то там мерцали на ночном небе. Может быть, Хосок мечтал быть кому-то нужным. Ведь детство, проведённое в детском доме, было серым, порой слишком грустным. Он не делился своими печальными мыслями, не хотел, чтобы окружающие даже подозревали о темноте в глубинах его вселенной. Именно поэтому его мрачные мысли прятались за яркими образами и сияющей улыбкой.       Когда в прошлом Хосок не прошёл кастинг, получив отказ лишь из-за одного чересчур загорелого блондина. Тот, как казалось Чону, пообещал процент членам жюри и только поэтому был в приоритете у них с самого начала. Как итог, ни один из судей даже не посмотрел в сторону Хосока. Чон испытал очередное разочарование, однако сдержанно поблагодарил жюри и покинул высотное здание, тут же ныряя с шумной улицы в тёмные переулки.       Как по заказу, вечер выдался пасмурным. Холодный ветер закрадывался в полы свободной толстовки, пуская по коже мурашки. Поёжившись, Хосок постарался сильнее сжаться, скрестив руки на груди и пряча нос за воротом, но это мало помогало. Обдумывая покупку новой куртки и то, как заработать на неё денег, он грациозно перепрыгивал через лужи, стараясь, чтобы его ноги не промокли. Одежда всё же покрылась следами грязных разводов, и, если честно, Чон этому ни чуточки не удивлён.       До дома оставалась ещё пара кварталов. Скользя по тёмным переулкам привычными окольными путями, он старался согреваться мыслями о тёплом душе и не заправленной ещё с утра постели. Любопытство простодушного Хосока до добра никогда не доводило, он убеждался в этом ни единожды. Вот и сейчас, заслышав глухой звук, доносящийся из-за угла, Хосок ощутил, что ноги его будто вросли в землю. Сам же он весь превратился в слух.       Глухой звук повторился вновь и послышался страшный скрежет. Осторожно шагая, стараясь не издавать ни малейшего шороха, Хосок направился в сторону шума. Подкравшись к обшарпанному углу здания, он постарался слиться со стеной из красного кирпича. Фонарей в переулках всегда мало, в этом месте словно специально разбили последний, поэтому, чтобы рассмотреть, что же скрывала за собой тьма, пришлось сильно постараться. — Эй, он что, помер? — неуверенный шёпот и движение позволили Хосоку наконец-то разглядеть стоящих в проулке.       На земле определённо лежал мужчина лицом в низ. Над ним склонились трое других, по-видимому подпитых и чем-то озабоченных парней. Тот, что находился дальше всех от остальных, казался напуганным. Хосок понял, что именно он задал вопрос остальным, потому что его голос зазвучал вновь: — Давайте сваливать отсюда, мне это всё не нравится, — чуть громче и нервознее. — Да не ори ты! — шикнул на него тот, что крупнее. — Слушай, Сун. Мне тоже всё это не нравится, ты видел тех людей. Походу, этот парень нехило им насолил, раз они с ним так обошлись, давай валить, а то повесят всё на нас или вернутся те громилы, — засуетился третий в тот момент, когда самый смелый из них потянулся к лежащему на земле. — Какие вы всё-таки ссыкуны! — выплюнул здоровяк. — Вы гляньте, он явно богатей, сейчас заберём всё и свалим. Никто не вернётся. Башкой своей думайте, кому это надо — возвращаться на место преступления. Профаны!       Вздрогнув, Хосок почувствовал, как подошёл к глотке удушающий комок страха. Если он правильно понял, то кто-то сильно избил, а что ещё хуже, убил мужчину, что лежал сейчас на земле, а эти трое, как гиены, пришли доедать останки. В их случае — ограбить того, кто и так пострадал. Горькие сожаления всплывали в голове Чона один за другим. Он ещё в детстве мечтал стать супергероем, вот только прекрасно понимал, что, полезь он в драку сейчас, ничего не получит, кроме побоев и многочисленных травм. Может, мужчина и правда мёртв, а значит, жертвовать и так не благоухающим здоровьем априори бессмысленно.       Выдохнув, Хосок хотел встать поудобнее, но краем кроссовки зацепил крышку бака, что валялся рядом на боку, от чего грохот раздался по всему проулку. В момент приготовившись получать тумаки, он услышал вскрик, а потом и торопливые шаги, отдаляющиеся в противоположенном направлении, вскоре вовсе растворившиеся в ночи.       Ещё раз выдохнув, Хосок обрадовался тому, что даже самый смелый из воришек оказался слишком труслив, чтобы выяснять, кто это там в темноте к ним подкрался и что намеревался сделать. Собрав всю волю в кулак, на этот раз как можно осторожнее ступая, Хо подошёл к лежавшему на земле. Он склонился над бедолагой, чтобы проверить жив ли тот, активно вспоминая правила оказания первой помощи, которым так упорно всегда пытался научить его друг.       Перевернув мужчину на спину и достав из кармана свой старенький телефон, Хосок включил фонарик, чтобы лучше разглядеть жертву. Посветив на лицо, он сразу обратил внимание, насколько человек перед ним бледен. Мурашки пробежались по всему телу, словно они устроили соревнование, кто быстрее. Пальцы дрожали то ли от холода, то ли от понимания того, что человек перед ним всё же мертв.       Несмотря на скопившийся комком в районе живота страх, он собрал всю свою смелость и потянулся рукой к шее незнакомца, чтобы нащупать пульс. Когда пальцы коснулись кожи, показалось, что та была настолько холодной, что ощущалась под подушечками колкостью мороза. Бесконечные сомнения и жуткие мысли в голове велели бежать прочь, но авантюризм снова одержал победу.       Стоило Хосоку осознать, что жилка на шее не билась, тут же в попытках отдёрнуть руку, он встретился с тёмным изучающим взглядом из-под открытых век.       Хосок мог поклясться себе, что незнакомец лежал с закрытыми глазами всего мгновение назад, а сейчас, словно ослабленный зверь с ярким блеском в глубине глаз, пытался гипнотизировать свою жертву. В глотке пересохло, а внутренний голос вовсю уже кричал, что пора уносить ноги, но неведомая сила удерживала его на месте, пока на его кисти смыкались тонкие длинные пальцы молодого мужчины. — Я не… — Хосок хотел оправдаться, только сам не понимал, в чём именно. Его взгляд был прикован к изучающему напротив, а язык сам собой заплетался, словно он только что залпом осушил бутылку вина. — Помоги.       Голос в голове приказал или это просьба попавшего в беду? Тёмный грязный переулок и усилившийся дождь рисовали жуткие образы, и казалось, что на земле лежал вовсе не человек, но сковывающий страх и желание помочь не позволяли броситься наутёк. Хосок осторожно склонился ниже, ведомый странным желанием. Он хотел приблизиться к этому человеку и ещё раз услышать его голос, хотя был не уверен, слышал ли его вообще когда-либо или тупо сходил с ума, а может, вообще лежал сейчас в грязной луже и те трое как следует избили его и происходящее ему только мерещилось. — Помоги мне.       Снова этот голос, но в этот раз Хосок уверен был, что незнакомец не открывал рта, потому что в одно мгновение он нечеловечески быстрым движением перевернул его и уже нависал сверху, оказавшись неприлично близко к его лицу.