We were born to die

Для Аямэ никогда выбор подарков не был чем-то сложным. Приближающиеся праздники не вызывали панику, не заставляли судорожно метаться в поисках подходящей обертки, коробки или красивой упаковки. Чем ограниченнее твой круг общения, тем лучше ты всех их знаешь. Особенно когда исчисляется он пальцами на одной руке, от которой половина остается.   Секо и Годжо, чисто символическая бутылка алкоголя для Яги. Все.   Но с появлением Нанами в ее жизни Мори превратилась в ту самую карикатурную девушку из сериалов, которая убивает по несколько дней на выбор подарка для избранника. Потому что для Кенто хотелось преподнести самое лучшее.   Влезть ему в голову, в пресловутое бессознательное, чтобы найти именно то, о чем он всегда мечтал, просто себе отчета об этом не отдавал. Чтобы радость, счастье, искры из глаз и искренние благодарности. Аямэ правда хотелось постараться.   Правда старания медленно переходили в страдания.   — Ты все еще над его подарком сидишь? — Секо лениво наклонилась над столом, без стеснения заглядывая в экран открытого ноутбука. Ее встретила неизменная вот уже третий день вкладка одного недешевого магазина.   — Угу... — Аямэ спрятала руки в ладонях, тяжело выдыхая. У нее душа просила и требовала, молотком вооружилась и орала, угрожая: это. Только эти часы и ничего больше.   Перебирая всевозможные варианты, девушка успела сбить не только ноги, но и режим, бесконечно пропадая на просторах интернета и сайтах магазинов. На вопрос не очень довольного Нанами "Почему ты не спишь?" она даже внятно ответить не могла. Не скажет же ему, что до глубокой ночи сидит, подарок ему выбирает.   — Выглядит так, будто ты уже определилась, — безапелляционно заявила подруга, щелкая зажигалкой. Подарок от Аямэ на предыдущий Новый год. — Цена смущает? Может, тебе помочь?   Нет, денег у Мори хватало. Да и часы были не из самого дорогого сегмента, у Годжо ремень стоит как восемь таких. Но сомнения отчего-то грызли под солнечным сплетением и заставляли колебаться.   Она перебрала многое. Даже Сатору знатно замучать успела расспросами, что можно подарить Нанами. Тот только разводил руками и наобум называл вещи. Запонки, рубашки, галстуки, костюмы. Аямэ половину из этого списка уже дарила, только до туфель и носок не дошла, хотя жизнь грозила и этим.   Поэтому часы выглядели самым приемлемым вариантом, не слишком вычурным и ненужным, не очень дешёвым, будто сделанным наобум и без желания выбирать.   — Вдруг ему не понравится? У него уже есть часы, немного подешевле, чем эти, попроще. Но ведь они могут быть для него важнее, чем что-либо еще. Подарок кого-то важного, родителей, первой любви или еще что-то, что сделает связь между ним и часами нерушимой. И в итоге я поставлю его в неловкое положение, заставлю чувствовать и его, и себя некомфортно, и вообще... — Аямэ осеклась и вздохнула. Пыхнувшая сигаретным дымом за спиной Секо скопировала ее, с тяжелым придыханием выпуская воздух.   Она искренне была рада за подругу. За то, что та в жизни нашла не только работу и возможность скрыться от остального мира, но и его. Серьезного и заботливого Нанами, который, наверное, был самым лучшим выбором из существующих. Такой не будет играться, не бросит развлечения ради, окажет поддержку в любой ситуации и не отвернется даже от той, кто с его смертью под закрытыми веками уживается. Однако девушка, может, по неопытности иногда находила повод для беспокойства и лишнего волнения там, где его априори быть не должно.   — Сама-то во все сказанное сейчас веришь? Ты надумываешь, Аямэ. Нанами будет рад такому подарку. И даже если он действительно не захочет расставаться со старыми часами, в этом нет ничего плохого. Есть рабочее время, есть время отдыха. На задания будет надевать старые, для выхода куда-то или прогулок наденет новые. Это же такой же аксессуар, как сережки или подвески. Ты же надеваешь те сережки с синими камнями по праздникам, которые, кстати, тоже от Нанами. А в старых ходишь на повседневке, — просто пожала плечами Иери и смахнула пепел в стоящую на столе пепельницу. Мори, скуксившись, потянулась пальцами к сигарете и затянулась.   С Секо тяжело спорить, потому что аргументы она подбирает не просто железобетонные — они из ее рта звучат также непреложно, как законы физики в учебнике. По крайней мере, небольшую панику и сомнение девушка сумела потушить в сердце Мори.   — Ладно. Уговорила. Но какой цвет... — это был страх номер два. Сначала определиться, дарить или нет, а потом еще на несколько дней засесть, перебирая: что подойдёт лучше? Серебро или черный корпус?   — Аямэ... — наполовину с насмешкой, наполовину с осуждением протянула Секо и отобрала сигарету назад. — И с этим ты тоже уже определилась.   Мори обречённо вздохнула. Иногда ей казалось, что Иери ее насквозь видит и знает, как свои пять пальцев. Да, серебряный корпус ей казался самым лучшим вариантом, поскольку отяжелять чем-то черным и траурным Кенто ощущалось, как повязывать ленточку на его портрет.   Просто хотелось, чтобы все было идеально. Отточить все до последнего элемента, вылизать, оттереть до блеска, ведь маг это заслужил, как никто другой. Может быть, Аямэ относилась к этому слишком серьезно. Но остановить себя не могла.   — Ладно-ладно. Завтра съезжу заберу, — в несколько кликов, достаточно быстрых, чтобы не успеть передумать, заказ улетел в корзину и был забронирован под одобрительное хмыканье Секо.   ***   В наступление дня Х Мори нервничала, наверное, больше, чем когда-либо в своей жизни. Нервно поправляла платье, одергивала юбку, беспрестанно разглаживала несуществующие складки на ткани и излишне внимательно смотрела в зеркало. Иери, которая помогала завивать волосы, на метания девушки только прищелкивала языком и ничего не говорила. Пока что.   — Я нормально выгляжу? — пятый вопрос за последние две минуты. Очередная попытка поправить прическу, развернуть не перевернувшийся камень в серьге, разгладить складку на талии. — Точно?   — Точно-точно. Все хорошо. Один твой внешний вид для Нанами будет лучшим подарком, успокойся, — Секо протянула открытую пачку сигарет, молчаливо предлагая покурить и успокоиться. Мори сдалась, хоть и не хотела пахнуть табаком вперемешку с духами. Нанами ничего и никогда не говорил против ее вредной привычки, возможно, понимая, что опаснее для нее будет ее собственная проклятая энергия. И в могилу раньше сведёт ее точно она.   Стараясь не мять подол лишний раз, Аямэ отзеркалила позу подруги, подпирая окно с другого угла. До времени, когда за ней должен был заехать сегодняшний именинник, оставалось двадцать минут с запасом. Кенто был пунктуальным человеком, предпочитая громким празднествам скромные застолья. До появления Аямэ в его жизни к собственному дню рождения он относился также индифферентно, как к любому другому дню в календаре. То есть никак не праздновал и по первости даже на простое предложение выпить чая с тортом смотрел на нее с удивлением.   Традицией стал поход в ресторан с капелькой официоза, чтобы хоть как-то отделить праздник от серых будней. Аямэ была и рада, имея маленькую, но возможность снять вросшую в нее форму магического техникума и сменить на что-то более приятное. Сегодня выбор пал на платье (она под пытками не признается, что выбирала его для блеска глаз Нанами) с небольшим разрезом и открытыми плечами. Неизменные и ставшие любимыми сережки с синим сапфиром оттягивали уши, подвеска из того же комплекта лежала в вырезе декольте. Иери еще раз окинула взглядом подругу и улыбнулась своим мыслям. Кенто уж точно больше будет рад Аямэ, чем любому существующему на планете подарку. Даже если это будет квартира или машина.   — Подарок-то взяла? — докурив, спросила девушка.   Мори кивнула, открыв сумку и достав большую бархатную коробку, перетянутую синей лентой. Чтобы тут же судорожно запихать ее назад и почти выронить сигарету из рук, услышав звонок телефона.   — Нанами уже приехал, — немного нервно проблеяла девушка и все-таки выкинула недокуренную сигарету в окно. — Надо бежать.   — Не торопись, а то от каблука ничего не останется, — вслед ей крикнула Секо, наблюдая за сорвавшейся с места девушкой. Будто даже шпильки на ней не было.   ***   Аямэ напоследок разгладила невидимую складку и подняла глаза на Нанами. Тот смотрел на нее со странной и едва читаемой смесью восхищения и обожания, не мог отвести взгляд от бликующих серег и от не менее интересного камня, утопающего в ямке груди.   Он любил, когда она надевала его подарки. С трудом мог сдерживать глупый и ребяческий собственнический порыв, желание закрыть и спрятать, как дракон свое сокровище, чтобы греть телом, холить, лелеять и никому не отдавать.   Но Кенто был достаточно взрослым, чтобы понимать и знать о существовании определенных границ, уважения к партнеру и правильного, не искаженного, выражения привязанности. Поэтому, подняв руку и положив ее на стол, мужчина потянулся пальцами к ее ладони.   — Прелестное платье, Аямэ, — легкая улыбка, сжатые пальцы, а Мори, за последние тридцать минут услышавшая уже десять комплиментов, зарделась как маков цвет. Будто они на первом свидании.   Малодушно скинула все на нервозность из-за подарка и с готовностью ногтями оцарапала скрывшую ее пальцы ладонь.   — Я рада, что тебе нравится. Ты тоже сегодня выглядишь под стать мне. Я даже женщинам с соседних столов готова вилкой глаза выкалывать.   Кенто хмыкнул и скосил глаза в сторону. На милующуюся парочку смотрели посетители обоих полов. К желанию вырывать глаза маг с готовностью присоединился. Но вместо воплощения мыслей в реальность, он немного сдвинул стул, наклонился ближе к столу, чтобы спиной скрыть девушку от особенно пялящегося стола, состоящего из трех мужчин.   Да, ревнивец. Да, немного собственник.   Он бы многое сделал, чтобы доказать и показать особо непонятливым, с кем сегодня эта девушка и под кем она обычно стонет. Но правила поведения в общественных местах не позволяли перегнуться через стол и оставить горячие касания не только на губах Аямэ, но и руки запустить под слишком привлекающий вырез.   — Наверное, пора доставать подарок? — немного нервно спросила Мори и начала теребить свободной рукой салфетку. Она знала, что Нанами предпочитает открывать ее подарки вдали от чужих глаз. Причины понять не могла, но решение принимала и уважала — его же подарок, его и правила. Но переживать от этого каждый раз перестать не могла, из раза в раз задавая этот вопрос.   — Не надо. Хочу его открыть только наедине с тобой, — горячий шепот все-таки склонившегося ближе мага, так и не удержавшегося от этого, и легкое касание, двинувшееся от пальцев к запястью. Кенто мечтал о том, чтобы руки длиной у него были два метра. С такими можно трогать там, где захочешь и как захочешь.   — Хорошо, — болванчиком закивала Мори, потому что от взгляда Нанами на ней платье будто плавиться начало. И девушка вместе с ним.   Отвлек их от пожирания друг друга глазами официант, прервавший зрительные раздевания появившимися на столе блюдами.   Кенто умолял себя потерпеть еще сорок минут, а Аямэ же от бессилия ноги сводила и думала о том, сколько времени займет дорога назад. Казалось, что не дотерпит.   ***   Не дотерпела. Как и маг.   Стоило им только перешагнуть порог ресторана, как мужская рука собственнически спустилась с поясницы вниз и осторожно огладила, подталкивая к машине.   Усаженная на пассажирское сиденье Аямэ, пристегнутая учтивым Кенто, глаз с него не сводила, мысленно моля себя сначала отдать подарок, а потом сдаваться под напором. Честно, хотелось все сделать в точности, но наоборот.   Хлопнула дверь, прорычал заведенный мотор, запищала Мори.   Вездесущие пальцы нырнули под злосчастный разрез на бедре, повели ткань вверх, следом за касанием сжали упругую кожу, щупали, мяли, изучали. Нанами не стерпел, перегнулся через коробку переключения передач, впился в губы.   Аямэ растаять снеговиком под полуденым солнцем была готова, в жижу расплыться от его касаний, нетерпеливости, желания. Правда в руки себя взять не могла, хоть и обещала придерживаться порядка действий: подарок, секс. Слабовольно была готова наплевать на все и перетянуть мага к себе, заставить распластаться, вжаться поближе, чтобы трогали не только ее.   — Нанами, — тяжело дыша, ухватив мага за галстук, безжалостно смяв, выдохнула ему в губы, но не отпускала. Пальцы разжиматься просто не хотели, в голове поднялся бунт, кровавая волна, которая глаза застилала и требовала, просила, умоляла. Прямо тут. Прямо в машине.   — Да? — Кенто на себя уже давно рукой махнул. Аямэ поднимала в нем то, о существовании чего маг априори догадываться не мог. О несдержанности, сорванных тормозах и явно съехавшей крыше. Он ел ее глазами, на дно ее зрачка упасть был готов, утонуть и захлебнуться насмерть, если кончина будет от ее рук.   Вместо ответа Мори только дышала ему в губы, жмурила глаза и пыталась заставить себя разжать пальцы. Отпустить. Сама же остановила и в итоге держит.   — Нам надо ехать. Очень срочно надо ехать, — она бы наврала, если бы сказала, что так торопится отдать подарок. Ей правда хотелось увидеть реакцию, услышать его мнение о ее выборе, но что-то ей подсказывало, что приди девушка сюда с пустыми руками — маг бы не очень расстроился. Ведь Мори в его глазах выглядела не хуже долгожданного рождественского подарка, вместо банта перевязанного бархатом облегающего платья и серебром цепи.   — Да. Ты права, — он усилием воли расцепил ее пальцы, надолго задержав в плену ладони, сцеловывая каждый сантиметр кожи. И представляя, что губами поднимается вверх от икры к бедру, покрывает всю площадь влажными касаниями, прикусывает, оставляет следы.   Морок спал после с силой зажмуренных глаз и резким вдохом. Быстрее доедет, быстрее начнет. Правда под взглядом Аямэ, от которого не просто макушка плавилась, а нагревалось все тело, сгоняя кровь ниже, торопиться хотелось только в раздевании ее.   Аямэ же с собой боролась, руки под бедра просунула и сдерживала вольный порыв потрогать мага там, где обычно водителей не касаются. Доехать хотелось полным составом, с сохраненными конечностями и целостностью костей. Но скалившая зубы лиса взывала и заставляла тянуть пальцы к крепкому бедру, топорщащейся ширинке и напряженному животу.   Как они друг друга не сожрали по дороге, одному Богу известно.   В дом пара ввалилась, не разбирая дороги. Девушка повисла на мужских плечах, дикой кошкой вцепилась в пиджак и уже потеряла одну туфлю на пороге. Нанами поддерживал ее под задницу, гладил, сжимал и хватал, с бешеным удовольствием отвечая на полуукусы будто оголодавшей Аямэ.   Подарок хотела отдать, да? Мыслей о чем-то, что находилось не ниже пояса, в голове не витало. Только мощная спина, на каждый шаг напрягающиеся ягодицы и член, об который она пыталась тереться, сползая вниз.   — В шкафу вино, — с одышкой, с перерывами в словах зачем-то говорил Кенто, продолжая припадать к губам. Помада размазалась по щекам, испачкала мага, у которого поперек скулы красная полоса от уголка рта до уха горела. — Свечи, — остановка, чтобы подкинуть повыше Мори и стащить вторую туфлю. — И закуски, — весом девушка была как кошка. Не домашняя, конечно, но одной рукой держать ее получалось.   Вжикнул замок, молния на спине с готовностью распахнулась, пропуская внутрь пальцы, с непреодолимым рвением захватывающие все новые и новые территории. С какой целью маг перечислял то, о чем они ближайшие двадцать минут думать не будут, даже сам Кенто не ответил бы.   — В моей сумке твой подарок, — копируя его поведение, которое показалось Аямэ забавной игрой "назови ненужные вещи, пока раздеваешь партнера", девушка изловчилась и попыталась одной рукой развязать галстук. — Бархатная коробка, синяя лента, — дергая мужчину на себя, расслабила галстук и подцепила тугой воротник. Грешная мысль попрыгунчиком заскакала по черепной коробке. Дернуть посильнее, чтобы все пуговицы по полу разлетелись. Силенок бы с первого раза так сделать не хватило, но Мори упорная, постарается.   — Сначала главный подарок, — хрипло усмехнулся Кенто и вжал девушку в стол. Заранее выставленные на него свечи недовольно звякнули и покатились по поверхности, падая на пол.   Мори, ссаженная и опущенная на нужное расстояние, с остервенением начала расстегивать-драть пуговицы. Каждая третья летела следом к свечам.   Кенто уже без единого препятствия запустил обе руки под подол, огладил ноги, скользнул к бедрам и сжал до синеющих следов. Перекатывал под пальцами кожу, с ума сходил от податливости плоти, терпеливо позволяя раздеть себя. С тихим победным вскриком Аямэ дернула рубашку в разные стороны, раскрывая ткань, и запустила пальцы за спину, прошлась по ребрам, оцарапала под лопатками и улыбнулась в поцелуй.   До нее с запозданием дошло, что ее назвали главным подарком. И счастья скрыть она не смогла.   Всю нервозность и беспокойство насчет подарка, переживание, понравится ли, барской рукой смело вон со стола, поставив главным блюдом наполовину раздетого Нанами Кенто, разгоряченного настолько, что все вокруг плавиться должно было.   Мори мазнула губами под ключицей, стерла остатки помады о кожу, буквально прочертив линию до груди. Маг приподнял ее, задрал юбку выше, подцепил трусы. Загнутая в потолок коленка пометилась укусом, мягкое место чуть выше расцвело алеющим засосом. Аямэ перенимала правила игры, прикусывая сосок, двинулась в сторону, посильнее втянула кожу в одном месте, жестче сжала зубы в другом.   Они красили друг друга в красный, фиолетовый, синий, царапали, мяли, сдавливали. Маг жался к ней ближе, к раздвинутым ногам, к влажным складкам, от прикосновения к которым пальцы покрывались смазкой, паутинками соединяющей каждый.   Вино открыли только спустя час.   ***   Аямэ щеголяла искусанной спиной, Кенто же почти светился, разукрашенный засосами всеми оттенками синего.   Голая, она сидела среди мятых простыней и наполовину стащенного одеяла, как королева в собственных владениях, Афродита среди цветов и запаха любви. Пряча за спиной то, что достала из сумки, с терпением школьницы и пламенным отблеском дьяволицы в глазах, ждала, пока маг разольет вино по бокалам.   Смотреть на его спину она была готова вечно. Красные полосы опоясывали лопатки, текли вдоль позвоночника, кровавые полумесяцы цвели на пояснице и копчике, помечая, в ее личную подпись складываясь.   Маг натянул пижамные штаны, посчитав, что раскрывать ее подарок неглиже будет сущим оскорблением божества. Но рубашку эгоистично спрятал, позволяя себе немного самоволия, не в силах скрывать под тряпьем персональное произведение искусства.   — С днем рождения, — с широкой улыбкой, с выходящими на переднюю сторону шеи засосами, Мори протянула ему коробку, как только он сел рядом.   Нанами осторожно, будто боясь не то что уронить, а попросту запятнать, двумя руками принял подарок и поднял на девушку глаза. Она неловко ерзала, мяла и без того измятые простыни и с ожиданием заглядывала ему в глаза в ответ.   — Спасибо, — с такой же улыбкой он потянулся к ней, оставив сначала целомудренный поцелуй над бровью, потом спустился ниже. Силой заставляя себя не уходить на второй круг и потерпеть хотя бы несколько минут.   Лента поддалась легко, бархат мягко лежал на пальцах, когда коробочка щёлкнула, являя миру и Нанами в частности серебряный корпус часов на черном шелке.   Его брови против воли взметнулись вверх. Он огладил пальцем отполированное до блеска стекло циферблата, вглядываясь в тонкие стрелки, в тяжелый металлический браслет.   Нервничающая от молчания мага Аямэ судорожно затараторила.   — У них стекло очень прочное, они водостойкие, застежка удары молотка переживет. И там можно настраивать дополнительное время другого пояса, — будто рекламируя на базаре, на одном дыхании выпалила девушка.   Кенто, кажется, поддых ударили, воздух закончился, когда восхищение затопило. И все, что он мог, это с благодарностью посмотреть на Аямэ и еще шире улыбнуться. Он знал, сколько подобные стоят. Сам засматривался на похожие, потому что старые в ремонте бывали чаще, чем у Кенто наступал выходной.   Без единого слова он щелкнул браслетом своих часов, откидывая их не глядя. Вынул новые из коробки и на раскрытой ладони протянул притихшей девушке. Когда она осторожно подцепила их, маг щемящую от нежности и благодарности грудь не знал как успокоить. Поэтому медленно подползавшую к нему Мори он просто сгреб в охапку, потянул на себя и усадил на колени, спиной к собственной груди.   Обхватывая одной рукой поперек груди, прижал поближе, губами коснулся шеи, поцелуями пытался смазать красные пятна укусов. Одного спасибо не хватало. Сотни спасибо не доставало. Он не знал, как еще показать ей, что рад, доволен, что ощущает себя одаренным дважды, будто ангелы ему улыбнулись каждый не по разу и ниспослали ее. Аямэ, которая усердно пыталась защелкнуть браслет так, чтобы было удобно, и не пищать, не цепляться за руку, не зацеловывать щеки.   — Нравится? — осторожно поправив корпус, чтобы сидел идеально, спросила девушка.   Кенто зарылся носом в сгиб плеча, обдал дыханием и мурашками кожу и кивнул.   — Да. Очень. Спасибо.   Радостная Мори все-таки подпрыгнула, развернулась на мужских коленях и вцепилась в его лицо руками.   — Не зря ночами не спала, разбиралась и выбирала, — счастливо проговорила ему практически в губы Мори, улыбаясь и почти смеясь. И правда не зря.   — Так вот почему ты почти до утра сидела, — с легким укором и смешинкой в глазах вздернул бровь маг.   Мори сморщила нос и отвела глаза.   Ой.   Сейчас будут ругать.