Его Атомное Сердце

Кричать на Сергея за вождение в нетрезвом виде совсем не хотелось. На улице всё равно больше никого не было, приближалась полночь. По словам обоих, Предприятие праздновало не только Новый Год. Праздновали успех проведённой Штокхаузеном операции и всем не терпелось поскорее увидеть своего любимого директора живого и здорового, хоть и не являлся он больше таковым на бумажках. Собственно, им обратно становиться он пока не хотел. А если вообще никто не узнает о его излечении, то будет только лучше. Пусть там в Москве себе думают, что исчез Сеченов с лица земли. Нет его - нет, по сути, Предприятия. Зато он сможет забрать с собой своих любимых бывших подчинённых и махнуть куда-нибудь подальше. Можно и в Германию. А что? И Йозефу приятно, на родную землю вернётся, и там их в лицо мало, кто знает. Можно спокойно жить и забыть обо всём случившемся в страшном кошмаре. Но он витал в облаках и сам не заметил, как оказался в одной из квартир, которую они с Захаровым им оформили. Была та квартира Михаэля. Его уместили на диване, сняли уличную одежду. Парни суетились, переодевались, о чём-то разговаривали. Дима молча наблюдал, лишь умилённо улыбаясь. - Вы голодный? - Михаэль опустился рядом, запереживал. - Четыре месяца не ел, мой мальчик, как ты думаешь? - Да... извините... Его смущение вызвало лишь лёгкий смех. Михаэль его шутку не понял, уже засобиравшись на кухню с виноватыми глазами, но был остановлен ласковой рукой, ухватившаяся за его запястье. - Шучу я, глупый. Но от десерта бы не отказался... Щёки немца запылали и он старательно теперь пытался понять, говорил ли Дмитрий о торте с чаем, либо же о чём-то... другом. Он слегка прочистил горло не зная, куда себя деть. - Х-хотите.. у меня мёд есть... - вышло нелепо и он это понял по хмыкнувшему человеку напротив. - Не хочу. Иди сюда. Сеченов коснулся его губ, даря сахарный поцелуй. Оторвался секунду спустя, заглядывая томными глазами в его, прошептал: - Спасибо, мой мальчик. - За что? - так же тихо отвечал парень. - За это. Он взял его ладонь, уместив в область сердца, замерли, считали удары. - Совершенно не за что, Дмитрий Сергеевич. - он прислонился к его лбу. - Знаете... Сергей пытался отдать Вам своё. Просил несколько раз... - Серёжа... ну конечно. Это ты ему не позволил? - Не позволил... - Молодец. Пальцы мягко прошлись по кудрям, посылая по телу немца волну приятных мурашек. Хотелось уронить его на себя, почувствовать тело. Хотелось и второго, шумевшего сейчас в душе. Хотелось отдаться обоим, принадлежать им внутри и снаружи. Больше не отпускать, никогда не отпускать. Он незаметно сглотнул. Он ещё не знал, как вести себя в такой странной ситуации. Было их трое. Не совсем это обычно, он это понимал. Немного было стыдно, совсем не немного его это смущало. Но он этого хотел, он устал ждать. Слишком долго. И знал он, что хотели они этого точно так же. Давно пора вознаградить своих мальчиков за все мучения, через которые они оба прошли благодаря ему. И ведь кто-то должен был быть с ним первым, опять выбирать. А выбирать он между ними не хотел и не собирался. Не соломинку же тянуть, в самом деле. Но это надо было как-то решить. - Михаэль. - Да, Дмитрий Сергеевич? - Я... - начал было он нелепо высказывать свои желания вслух, но запнулся. - Что такое? Только слегка приоткрылись его губы, как в коридоре послышался шум двери, ведущая в ванную комнату. Капитан Нечаев теперь оказался в гостиной, подойдя ближе, смутив Сеченова окончательно. - Не мешаю? Сергей улыбался совсем беззлобно, с какой-то радостной искринкой, но академик медленно отстранился от немца, как будто и правда изменял одному с другим. - Конечно не мешаешь, мой мальчик. - Это.. давайте я выйду... наверное. Шток, ты аккуратнее, понял? - капитан почесал шею, не смея заглядывать Сеченову в глаза. - Если сильно закричит, я то обратно зайду. - Серёжа, погоди! Дмитрий поднялся с дивана, ухватившись теперь за командира "Аргентума" и игнорируя свои горящиё щёки, чуть ли не зашептал. - Ну куда же ты собрался? - Так ведь... шеф, в следующий раз... со мной. Дмитрий не знал, что ответить, прильнув теперь и к его губам, обняв за спину, вжимаясь. Целовались. Через минуту совсем слабо простонал ему в рот, оба это услышали. Внизу живота разливалось тепло, обещая через секунду превратиться в настоящее возбуждение. Хоть и так уже можно было почувствовать движение в брюках. Штокхаузен завороженно наблюдал, взгляд его опустился ниже. Дмитрий невесомо качнул бёдрами, пытаясь вжаться в чужое тело и теперь Штокхаузен со своего уровня мог отчётливо видеть их эрекцию. Может, выйти надо было ему? Он медленно поднялся с дивана, уже засобиравшись, но был остановлен всё той же слабой рукой. Дима смотрел ему в глаза. - Дмитрий Сергеевич... Вы не переживайте.. - Я хочу, чтобы вы остались, оба. Я хочу вас двоих. - тихий умоляющий голос. - Я просто... не знаю, как решить, кто будет... первым? Я не хочу между вами выбирать. Два молодых человека переглянулись, одарив друг друга понимающими улыбками. - Вы и правда слишком милый, Дмитрий Сергеевич. - Сергей поцеловал его в висок. - Прекрати... - Правда. - Вы никого не обидите, если выберете, честно. Сеченов отрицательно покачал головой, вызвав очередные переглядки. Диму действительно хотелось бесконечно сжимать в объятиях. Его нежелание кого-то "обделить" или "обидеть" сохранялось и сейчас, после того, как были они теперь вместе. - Если Вы правда так сильно переживаете, Дмитрий Сергеевич... то выбирать Вам не нужно. - начал Нечаев, обняв нежно своего профессора, заглядывая Михаэлю в глаза поверх каштановой макушки. - Не придётся? - откликнулся он из его плеча. - Если Вам правда так страшно и много для Вас значит, то мы.. можем сделать всё по-честному. - Как же? - Ну... Вы поцеловали меня первого, так? - Так. - И получается, что... что коснулся я Ваc тоже первым. Когда как Михаэль тогда, в театре... в общем. Немного по-другому... Дмитрий отстранился, теперь разглядывая обоих с удивлением и интересом. - Это откуда же ты знаешь, Серёжа, что было тогда в театре? - он хитро изогнул бровь, вгоняя капитана в краску. - Мы... обсуждали, Дмитрий Сергеевич. - виновато промолвил тот, став похож на побитого щенка. - Вот как? Обсуждали. Что же вы обсуждали, товарищи? Разглядывал он теперь обоих, стараясь не посмеиваться над их выражением лица. - Ну... Сергей мне рассказал, что было между вами на свадьбе. И я.. тоже поделился, ему хотелось знать... нам обоим. Извините, Дмитрий Сергеевич, вы стонете так сладко, хотелось услышать ещё, хоть и через рассказ. - немец отвёл взгляд, уже будто и пожалев, что открыл рот. - И представить, что... были мы на месте друг друга. - закончил нелепо Сергей. - Вон оно что. Сеченов немного ухмыльнулся, почесав щетину. И как же после такого оставлять кого-то в стороне? И до этого то было невозможно. - Хорошо.. Так что там про "всё по-честному", Серёжа? - карие глаза вновь заглядывали в голубые, хитро прищурившись. - Раз ты целовал и касался первым. - Да. Я "уступлю" Вас Михаэлю, если... - он замялся, не решаясь озвучить мысль. - Если что, мой мальчик? Тогда нечаев нагнулся к его уху, что-то зашептал, от чего Дмитрий вздрогнул, сглотнул, в штанах стало теперь слишком уж тесно. Наверняка оба давно это заметили, брюки те были чуть ли не пижамными, очень тонкими. - Ты не должен, Сергей. - ответил он таким же шёпотом. - Но я хочу. Пожалуйста? Сделаю Вам приятно, обещаю. В этом то Сеченов не сомневался. Но сомневался он в том, сможет ли выдержать ту картину, что описал ему капитан, и не спустить через секунду. От одной только мысли уже хотелось позорно кончить себе в штаны. - Вы мне разрешите? - Нечаев чмокнул его в мочку уха. - Конечно, Серёженька, что угодно. - И Михаэлю, естественно, выходить никуда не надо. Если Вы правда хотите... втроём. Именно этого он и хотел, именно об этом боялся сказать. Но мысли его прочитали и он теперь улыбался, наслаждаясь поглаживаниями рук Нечаева на своей талии. Секунду спустя почувствовал ещё одни, ласкающие его чуть выше. - Хотите, чтобы я остался? - мурлыкнул Йозеф ему на ухо. - Хочу. Вас обоих. Пожалуйста... Дмитрий начинал уплывать в сладкие грёзы, они за ним. Ласковые ладони скользили по его телу, ещё не решаясь залезть под одежду. Начинал немного постанывать, пока горячие губы поочередно затягивали его в лёгкие поцелуи, от которых плавилось сознание. Сергей шепнул что-то Михаэлю и тот улыбнулся, кивнул. Задом Дима чувствовал стоявший член немца, его передёрнуло, он прикусил губу. Михаэль потянул его за собой, упав на диван, усадив профессора у себя между ног, упираясь больно напряжённым членом в поясницу. Верить в происходящее он мог с трудом. Не так давно, если откинуть те четыре месяца, которые для него лично пролетели, как пять минут, он не мог такого и представить. Теперь же Михаэль усыпал его шею поцелуями, пальцы его левой руки переплелись с его собственными, правая уместилась на его талию. Сергей же опустился перед ними на колени, снося Диме крышу. Капитан заглянул своему бывшему начальнику в глаза, улыбнулся, заметив большое смущение. Его широкие ладони мягко опустились ему на коленки, плавно съезжая вверх, вниз, снова вверх, лаская, успокаивая. Не заметив никакого напряжения в родных глазах, его пальцы подобрались под слабую резинку штанов. Хотел было Сеченов сам ему помочь, но Михаэль оказался проворнее, оказывая своему другу услугу. Его правая рука обхватила академика поперёк живота, приподнимая его тело, и Нечаев теперь без препятствия смог приспустить с него одежду. Он не успел почувствовать особого дискомфорта от прохладного воздуха на своей оголённой коже, так как тёплая ладонь сразу же накрыла его член. Он выстонал сквозь зубы, всё же немного приоткрыв задрожавшие губы и Штокхаузен словил тот звук ртом. - Ваши стоны нам по ночам снятся, Дмитрий Сергеевич. - прошептал директор Предприятия, ткнувшись лицом в каштановые прядки. На это он не знал, что ответить, но сердце, подаренное ему этим самым парнем, забилось чаще. Он посмел посмотреть на Сергея. А тот, видимо, только этого и ждал. Сделав ещё несколько плавных движений рукой, он наклонился, вбирая головку давно вставшего члена в рот, заставляя Диму хрипло застонать уже громче. Томить он не хотел, поэтому сразу же погрузил всё его основание себе в горло, наращивая темп. Пальцы на ногах Димы сжались, коленки свелись вместе и Сергею пришлось удерживать их руками, чтобы Сеченов не мешал доставлять себе удовольствие. Машинально свободная рука академика уместилась на мягких волосах капитана. Грубым и яростным он не был, лишь слегка сминая и поглаживая дрожащими пальцами, от чего Сергей будто бы и сам застонал, продолжая с наслаждением дарить ему жар своего рта. Жаркий язык, скользящий по всей длине, дразнящий головку, был удовольствием слишком ярким. Когда Сергей прошептал ему своё желание на ухо, он тогда не до конца ещё понимал, как будет себя вести. От накрывавших ощущений прогнулся в пояснице, запрокинув голову назад, Михаэлю на плечо. Стонал, убрал руку с чужой головы, прикрыл себе рот, сдавленно мыча себе в ладонь. - Дмитрий Сергеевич, вы такой... Михаэль не мог удержать восхищения, с трепетом заглядывая в красивое лицо. Но им обоим отчаянно нужны были звенящие тонкие стоны, поэтому он аккуратно оторвал его руку от лица, опустив её вниз, где Сергей ухватился за неё пальцами, сжимая и не отрываясь от своего приятного занятия. Штокхаузен не смог удержаться и покрыл влажными поцелуями и лёгкими прикусываниями такое невинно открытое горло. Любовно прижал Дмитрия обратно к себе из его выгнутой позы, гладил низ живота, чувствуя, как там порой содрогалась от непомерного наслаждения. Его собственный стояк болезненно дёргался, но он не обращал на него внимания, полностью занятый тем, что происходило у его лица, а потом и внизу, когда он сам прошептал ему на ухо: - Вам хорошо, сладкий Вы наш? - Ммм... - только и смог выдохнуть Сеченов, втянув воздух зубами. Их глаза снова опустились вниз, где продолжал свою усердную работу капитан. Он заметил покрасневшего профессора, его разморенное лицо, совсем чуть-чуть приоткрытые губы, со сведёнными в наслаждении бровями. Медленно выпустил его член изо рта и от его губ потянулась тонкая полоска его же слюны, почти сразу же разрываясь. - С-Сергей... - Вы такой вкусный. От его слов и того, как выглядел парень, пробежались чёрные точки перед глазами. Дима выдохнул, тут же коротко выстонав, когда Сергей без предупреждения снова накрыл его ртом. Ещё минута и его снова прогнуло, он застонал, машинально выпутался из их ладоней, уместив руки на голове Нечаева, в попытке его оттолкнуть. Михаэль снова прочитал чьи-то действия, перехватив его за запястья, снова переплетая пальцы уже на двух руках, прижимая к его собственной груди, любовно удерживая. - Сергей... подожди! - предупреждающий, испуганный вскрик. Но Нечаева это не остановило. Наоборот, его руки немного сильнее сжали его бёдра, не давая хоть как-то закрыться. Пара последних особенно горячих движений головой, языком. Чувствовал, как Дима сжался, а его сладкий стон разлетелся по комнате, отдаваясь густым эхом в ушах у обоих, от чего звучно стучали сердца. Секунда и его горло обдало жарким семенем. Он проглотил всё без остатка, медленно выпустив со рта пульсирующий член своего любовника. Не удержался, провёл языком по слишком чувствительной сейчас головке, заставляя Диму что-то сипло прохрипеть и заново содрогнуться. Милый. Сергей улыбнулся. Не до конца вернул чужие штаны повыше на набедренные косточки, скрывая свои труды под материей. - Вам понравилось? - он поднялся, согнувшись пополам, уместив руки по бокам на диване, теперь заглядывая в покрасневшее лицо. И он ещё смел спрашивать. Когда Дима не мог больше дышать, когда полимерное сердце бешено колотилось о грудную клетку, а сам он дрожал, сжатый в объятиях Гольденцвайга, целующий его в ухо. - Серёженька, слишком хорошо... - просипел он, жмурясь, пытаясь отогнать тёмные пятна перед глазами. - Мм, правда? - капитан подобрался к его лицу, целуя, совсем легонько сжав зубами его нижнюю губу прежде, чем оторваться. - Разрешите потом ещё? Привкус собственной спермы его ничуть не смутил, смутился он его предложения, неуверенно кивнув, всё ещё глубоко дыша, а его член, не успев отдохнуть и минуты, вновь твердел, давая о себе знать. - Люблю Вас. - мурлыкнул офицер, чмокнув его в висок, теперь выпрямляясь, смиряя жаркую картину взглядом. Михаэль разжал объятия, его руки поскользили по худым бокам, поглаживая, сам он целовал его горячую щёку, зашептал: - Дмитрий Сергеевич, хотите.. в спальню? Жаркое дыхание будто пробралось до самого мозга, если бы Дима стоял, его бы качнуло в сторону. Он только что-то тихо прошептал, получив за это невесомый поцелуй. Руки Сергея протянулись к нему и он нелепо за них ухватился. Дальше он уже стоял на ногах, пока Нечаев целовал его пальцы, кисти, предплечья. Михаэль так же поднялся, вжимаясь сильной эрекцией сзади. Его руки снова были у него на талии, теперь двигаясь вверх, медленно задирая футболку. Её с него стянули, обнажая грудь и живот, он вздрогнул. Шрам, наверное, был не самой привлекательной вещью на свете. Его мысли, видимо, пронеслись по квартире, потому что Михаэль мягко развернул его к себе, пальцами проходясь по коже рядом со свежей полоской, не трогая, боясь причинь боль. Нагнулся, поцеловав где-то посередине груди, ещё раз. Снова посмотрел в лицо, нежно запустил руку в волосы, улыбнулся. - Вы такой потрясающе красивый. - Михаэль... Немец опустил руки, приподнимая его с пола, заставляя обвиться вокруг себя ногами и руками. На ощупь по памяти дошёл до кровати, ведь оторваться от разглядывания его лица он не мог. Сергей шёл следом, закрыв в спальню дверь, будто кто-то ещё был в той квартире. Диму медленно опустили спиной на кровать, присели рядом. Михаэль расставил по бокам от него руки, не двигался. Было видно, не решался действовать дальше, чего-то боялся и Сеченов пытался понять - чего. Сергей подошёл ближе, нагнулся, расцеловал грудь, так же осторожно обходя шрам стороной, прошёлся по шее, добрался до сладких губ, углубился. - Хотите, чтобы я вышел? - вежливый шёпот. - Ни за что. - притянул его за щёки, поцеловал в лоб. - Останься, Серёжа, ты же следующий. Сергей покраснел, почувствовав смущение даже ушами, отстранился, "передавая" право владеть сокровищем. Дмитрий приподнялся на локтях, заглядывая будто бы и потускневшему Йозефу в глаза. - Мой мальчик, иди ко мне. Тот послушался, наклонившись, и Сеченов расстегнул ему рубашку, теперь разглядывая его крепкую грудь, где на левой стороне точно так же красовался шрам. Поменьше, уже заживший, но похожий на его. Стало на секунду больно. У Сергея под одеждой был точно такой же. Он же сам был их причиной, чуть не уничтожил своё сердце. Настоящее. Спустил ту рубашку с его плеч и врач вытащил из неё руки. Припал к губам немца, обняв за шею, постепенно укладывая их двоих вниз под внимательные наблюдения Сергея, сидевшего рядом. - Ты меня боишься, мой мальчик? - проговорил он ему в приоткрытые губы после очередного поцелуя. - Вас? Нет. - Тогда чего же? Что такое? Расскажи, прошу. - Боюсь, что... - он замялся, отводя взгляд в сторону. - Что не достоин. Тем более первым. Вообще никаким. После того, кем я был... врал Вам. Я... Он не успел договорить, заткнутый чужими губами. Дима тянул его сильнее и ему пришлось поставить между его ног колено, чтобы не упасть на его грудь и не коснуться свежих швов. Теперь же он был в опасной близости от его паха и Сеченов специально съехал немного вниз, сам в его ногу и вжимаясь, издавая тихий возбуждённый стон ему в рот. - Я очень сильно тебя хочу, Йозеф. Ты достоин всего и я постараюсь тебе это дать. - Уже дали, Дмитрий Сергеевич. - просипел он любовно. - Я же люблю тебя, глупый. Возьми меня, я тебя прошу. Не бойся. Тонкая рука Сеченова спустилась по его груди к животу, любовно гладя кожу, ниже, расстёгивая ремень сейчас таких неимоверно тесных брюк. Он помог ему их с себя стянуть вместе с боксёрами, наконец-то выпуская каменную эрекцию на свободу. Выпутался из проклятой одежды, подобрался теперь полностью на кровати, с нежностью проводя по ногам Димы руками, добираясь до резинки его штанов. Пальцы ласково огладили выступающие косточки, прежде чем медленно стянуть с него штаны, плавно, сантиметр за сантиметром спуская их по изящным бёдрам и голеням. На секунду взглянул на Нечаева, завороженно наблюдавшего за каждым движением, с каким-то волшебным восхищением облизывая взглядом каждый маленький появляющийся участок голой кожи. Был теперь Дмитрий абсолютно голый, открытый, доступный. Только для них двоих. Они с восхищением рассматривали его тело блестевшими от любви глазами. Словно застыли в своих мечтаниях, заставляя щёки Сеченова болеть. Сам же он рассматривал их лица, пока взгляд его не упал на член Михаэля, а сам врач теперь полностью над ним нависал, целуя в висок. Был он большим, Дима сглотнул. Понятия не имел, как собирался принимать их обоих. Судя по штанам его сладкого капитана и по собственным горячим воспоминаниям, ведь был Нечаев у него на столе, имел тот такое же совсем-совсем не маленькое достоинство. В конце концов, мужское тело биологически не было создано для чего-то подобного. Пришла ему даже в голову идея попросить у Йозефа тот самый проклятый мёд. Может быть пойдёт для смазки. Член Михаэля касался его живота и доходил ему до пупка, что волной тревоги и желания отдавалось внутри. Больше, конечно, желания, прекрасно он знал, что намеренно больно делать ему никто не собирался. Но а естественную боль он как-нибудь перетерпит, в конце концов, это было ничто, по сравнению с тем, через что за эти месяцы прошли два его любимых человека. И за всё время знакомства с ним. Но все его мысли в миг выветрились, когда начал парень немного двигаться, скользя своей плотью по животу, по его собственному члену, а потом спустил руку, накрывая их двоих одновременно, лаская, бережно обводя его головку пальцами, размазывая больше по своему основанию их предэякулят. Этого явно было мало, но ему было всё равно. Его лёгкие постанывания ласкали уши двух парней и Сергей упал коленями на пол, уместив подбородок возле его лица. Любовался, слушал. Через минуту почувствовал мешающие теперь волнистые волосы, Михаэль расцеловывал пунцовое лицо Дмитрия Сергеевича. - Так хочу Вас. - Давай... Аккуратно развёл ему ноги, помог согнуть их слегка в коленях. Он приставил влажный от смазки палец к его входу и, сделав пару круговых движений, медленно начал проталкивать его внутрь, наблюдая за кусающим свои губы Сеченовым. Мужчина уместил руки на его плечи, прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Картина вырисовывалась такой сверхпотрясающей, что Михаэль как-то нелепо приоткрыл рот, бегая искрящимися зрачками по его лицу. Он медленно добавил второй палец, но тут же пожалел. Дмитрий болезненно вздохнул, заставив молодых людей встревоженно переглянуться. Дело явно не пойдёт. Если больно было от тонких пальцев хирурга, то что-то в пять раз крупнее будет явной пыткой. Пальцы были вытащены. - Михаэль, всё в порядке. Ты не останавливайся. - учёный сразу открыл глаза, перепугался, что сейчас всё прекратится, что он отпугнул их своим нечаянным криком. Было больно, но он собирался терпеть. - Больно Вам мы никогда сделать не посмеем. - ласковый поцелуй в уголок губ. - Сергей, в прихожей есть большая аптечка. Должен быть внутри вазелин. - Понял. Послушным щенком капитан кинулся вон из спальни. - Какой же врач без вазелина, да, мой мальчик? - застенчиво проговорил Дима, пряча выбившуюся кудряшку ему за ухо. - Он в каждой советской квартире есть, правда? - улыбнулся, подставляясь ласкам. - Правда. Ну, может быть, кроме капитана Нечаева. Свои порезы он не лечит ничем. - Просто любит, когда делаете это Вы. - Это он тебе сказал? - Сказал. Но я и так знал. - ухмыльнулся, поцеловал в лоб, его лицо изменилось. - Простите... больно Вам сделал? Мне надо было изначально над этим подумать. - Всё хорошо, Йозеф. Я не сахарный. - Конечно сахарный, сладкий. Как мёд. Дмитрий качнул головой, но улыбнулся, принимая комплимент и очередной поцелуй в губы. Сергей вернулся так же быстро, как и исчез, снова падая на своё место, отдавая круглую металлическую баночку своему другу. Крышка открылась, в нос ударил приятный запах препарата, который собирался быть использованным не для своего настоящего назначения. Штокхаузен собрал немного пальцами, растирая между ними вязкую консистенцию, согревая. - Будет легче, родной. - прошептал он. Снова ввёл палец внутрь, а затем второй и, не заметив теперь никакого дискомфорта на красивом лице, медленно водил вперёд и назад, растягивая тугие жаркие стенки, готовя для себя. Сеченов немного потерялся в странных ощущениях, больно совсем не было, а приятно было от осознания, что были внутри него пальцы Михаэля. Карие глаза смотрели с таким обожанием, что невозможно было от них оторваться, но так же сильно хотелось от них спрятаться. И когда он отвернулся, не в силах терпеть, то встретился с такими же, но голубыми. Бежать ему правда было некуда. Да и не хотелось. Третий палец был добавлен, он немного запрокинул голову, подставляя шею, к которой Штокхаузен с радостью припал, расцеловывая тонкую кожу. - Мой мальчик, войди... сам. - Ещё чуть-чуть, мой хороший. Просил Сеченов очень сладко и больше всего хотелось ему сейчас дать то, о чём он просил, но нужно было бы осторожным. Он взглянул на Нечаева, притихшего у себя в углу. Его светлые зрачки бегали по лицу академика, который с милой улыбкой кусал себе губы и немного растерянно поглядывал то на одного, то на второго. Михаэль, наконец, вытащил пальцы, счастливо наблюдая, приоткрыв рот, как разочарованно выдохнул мужчина под ним. Его пальцы скользили по внутренней части бедра, поглаживая. Дмитрий притянул его руками за шею, даря успокаивающий поцелуй, так как заметил, что парень снова сомневался. И правда глупый... Нетерпеливо заёрзал под ним, желая почувствовать Михаэля внутри себя. И тот ответил, погружая язык в его рот, лаская изнутри. На ощупь захватил больше мази, теперь размазывая по своему изнывающему от нетерпения члену, смазывая так же узкий проход. Самого потряхивало от осознания, что собирался он в него войти, собирался срывать с его сладких губ стоны и сам же ему глухо простонал в рот, когда головка его члена упёрлась в тугие мышцы, а Дмитрий, не желая больше терпеть, пытался насадиться. - Ну же, Йозеф, не томи. Тихий голос заставлял трепетать, ему пришлось удержать его ладонью за талию, не разрешая причинить себе боль. Ласково водил пальцами по коже, плавно загоняя головку внутрь. Смазанная, она не чувствовала никакого сопротивления. Дима был довольно расслабленный. Доверял. Это грело душу. Слегка прогнувшись, Сеченов касался своим животом и прилипшим к нему членом живота немца и тот мило усмехнулся ему в уголок рта, чмокнув. Сам медленно проталкивался вперёд, растягивая Диму под себя, внимательно наблюдая за любыми изменениями на его лице. А когда тот чуть шире расставил дрожавшие, как теперь с умилением заметил Михаэль, ноги, то он обнял его под поясницей, прижимая как можно ближе к себе, с беспокойством поглядывая на его голую грудь. Проталкивался вперёд, наконец заходя до самого конца, сорвав такой волшебный стон с тонких губ, что сам изумлённо вздохнул, его глаза увлажнились от представленной картины, а Нечаев возле них издал глухой полурык, прикусив себе ладонь. Михаэль знал, что задел простату и после увиденного он собирался делать это ещё и ещё. Всё, лишь бы доставить Дмитрию удовольствие. Всё, лишь бы он под ним сладко стонал и выгибался, поливая их уши звуками своего голоса. Дразняще толкнулся ещё, затем ещё, расцеловывая пунцовые щёки. Каждое проникновение заставляло маленькое тело выгибаться, а его горло создавать сиплые вздохи, всё чаще тонувшие во рту у Штокхаузена, ведь тот хотел запечатать их в себе навсегда. Он слегка ускорился, с каждым толчком задевая ту точку, от чего Дима и правда метался, учащённо дышал, его пальцы пытались удерживать себя с ним на одном уровне, хватаясь где-то пониже затылка, зарываясь в волосы. После особо истомлённого выдоха, тонкие ноги, до этого пытавшиеся раскрыться, теперь же как-то робко пытались сжаться обратно, но лишь наткнулись на препятствие в виде человека, обладающего сейчас их хозяином. Штокхаузен ласково шикнул, благоговейно огладив голень, коленку, обласкал бедро. - Вы.. Вы такой невероятный, Дмитрий Сергеевич. - произнёс он, покрывая поцелуями его плечо и шею. Ответ Сеченова, произнесённый было вслух, растворился в новой порции стона, соскочившая с его языка. Михаэль, после минутной паузы, снова задвигался, теперь удерживая одну его ногу под коленом, скользя по покрывшейся мурашками коже пальцами. Его член плавно выходил из узкого входа, плавно заходя обратно, немного ускоряясь. Сеченов отказывался отпустить его шею, было это Штокхаузену на руку, он всё равно не собирался останавливаться терзать эти божественные губы, теперь слегка припухшие после их поцелуев. - Ми..Михаээль.. Дрожащий предоргазменный шёпот и оба парня заметно напряглись. Сергей подался вперёд, желая увидеть красивое лицо, когда накроет Диму волной наслаждения. - Вы хотите кончить, любовь моя? - Хочу, хочу... - чуть ли не заскулил он, но вдруг передумал, распахнув глаза. - Михаэль, солнце, подожди. Немец замер, тепло разглядывая любовника, ожидая его дальнейших желаний или приказаний. Пульсирующий член в жаркой узости родного тела больно дёрнулся, желая получить разрядку и спустить внутрь, пометить. Профессор поцеловал слегка вспотевшего Михаэля в висок, повернул неслушающуюся голову к Сергею, смотревшего на него, будто увидел рай. - Серёжа... иди к нам. - Дмитрий Сер... - он сглотнул. - Уверены? - Да. Дима улыбался невозможными медовыми глазами и Сергея прошибло током, его потряхивало. Кое как он стянул с себя футболку, обнажая широкую натренированную грудь, шрам сразу же привлёк внимание учёного, на короткую секунду погасив его настроение. Но руки капитана потянулись к своему ремню, медленно расстёгивая, приспуская с бёдер и он забылся. Дима сглотнул, когда остался тот совсем без одежды. Внутри него уже был точно такой же большой и только сейчас он понял, что беззастенчиво принимал в себя, собираясь принять и второй тоже. Желал он этого очень давно, в одиночестве закусывая губы, представляя, как два горячих тела накрывали его собой, а он не мог и пошевелиться. Будто залезли они ему в голову. В следующую секунду Михаэль аккуратно потянул его наверх, в вертикальное положение, не выходя из его тела. Дима тихонько охнул, ощущая его член будто бы теперь ещё глубже внутри себя, а жаркие губы целовали его ключицу. - Хотите, чтобы я вас со спины обнял? - Нечаев наклонился, обдавая своим дыханием его ухо. - Да, мой мальчик. То, что ему снилось одинокими ночами. Он, прижатый к двум голым мощным телам, руки, глядящие каждую клеточку его тела. Ненасытные губы, влажно скользящие где придётся. Чей то член внутри него, другой где-то сзади, упирающийся в поясницу, который он, заведя руку назад, осторожно сжал у основания, заставляя Сергея жарко прошептать его собственное имя на ухо. Ласковые движения тёплой ладони и вот капитан уже сильно дрожит, прижимаясь теснее грудью, пока он сам прижат к другой, такой же разгорячённой. - Димочка... Его прошило стрелой. Хотелось, чтобы называли оба на ты. Пусть называют его своим Димочкой, пусть вертят, как куклу. Пусть укладывают на кровать, берут, поднимают, снова берут. Он принадлежал им и только им. И он будет послушно расставлять плохо слушающиеся ноги, будет наслаждаться их толчками, их блестящими глазами, смотревшие на него с вселенской любовью. Такой же, какую он испытывал к ним с самого начала. Безбашенная, ослепляющая, она уносила его на своих крыльях куда-то очень далеко и возвращаться он не собирался. Михаэль спустил свои руки чуть пониже его талии, немного на бёдра, теперь слегка раскачивая его хрупкое тело, продолжая толкаться в его узость. Почувствовал ладонь Сергея, ухватившаяся за его стояк, теперь нежно ему надрачивая, со страстью сжимая головку, размазывая пальцем смазку. Про него он тоже не забывал, продолжая приносить ему удовольствие своей, подметив, как Серёжа немного двигался навстречу его движениям. Стонал он откровенно пошло, слишком, может быть, тонко для мужчины, но его это заботило мало. Какой был смысл прятать звуки наслаждения, которые его мальчики из него выбивали. Он обязан был показать, насколько сильно они делали ему приятно. Очередной сладостный выдох и его губы накрыли сразу оба, мешая ему дышать, поочерёдно запуская язык в его рот, будто хотели съесть. Дима чувствовал подбирающийся оргазм, которого он лишил сам себя, и скорее всего Штокхаузена тоже, минутами назад. - Можно... можно я в Вас... кончу? - Михаэль уткнулся мокрым лбом ему в такой же влажный висок. - Михаэль... Йозеф... - стонал он в упоении, сжимая его внутри себя. - К-кончи...да.. внутрь, прошу. Несколько сильных толчков, особенно громкий страстный стон и Дима прогнулся у них в руках, откинув в эйфории голову Сергею на плечо, обеими руками ухватившись за немца. Его глаза практически закатились. Михаэль сипло рыкнул, шумно втянул воздух, наклонился и впился ему в губы, ловя оргазменные отзвуки потрясающего голоса, пока Нечаев мазал носом по Диминой, колючей из-за щетины, щеке. Внутри разливалось горячее семя, Михаэль толкнулся ещё раз, задевая простату, и он сам спустил Сергею в ладонь, и теперь парень с какой-то особой нежностью гладил его член, заставляя закусывать губы. Они немного расслабились, отходя после оргазма. Правда был другой его мальчик всё таким же каменным. Дима вдруг подозрительно улыбнулся, повернувшись к нему лицом, заглядывая в ужасно голубые глаза. - Серёженька... - Да, Димочка? - Скажи мне, мой мальчик, у тебя с кем-то было раньше? - прошептал он любовно, чмокнув офицера в щёку. - Молоденький ты. Было Сергею двадцать пять, сам он говорил, что "за талию держался" и видимо целовался тоже в школе. Прямо из-за парты выскочил на фронт, а потом, по его же словам, в Сеченова и влюбился. На человека, который прыгает первому встречному в постель, тот явно не был похож. Преданный, верный. Разве что с кем-то правда за эти пять лет не развлёкся. О таком Диме думать не хотелось. Хотелось, чтобы мальчик его принадлежал только ему. Заглянул ему в глаза, изумился. Смущения на лице Сергея не было. Спокойный, уверенный взгляд, пылающий глубокой привязанностью. - Как бы я посмел? Не было у меня никого. Я о тебе всё это время грезил, Дима. Хотел он мальчишку хоть немного смутить, увидеть, как загорятся его щёки, да вот только сам же в свою ловушку и попался. Смотрел на него теперь капитан такими зрачками, что закружилась голова, пришлось отвести в сторону взгляд, но сильные нежные пальцы не дали улизнуть, притягивая обратно за подбородок, затягивая в поцелуй. - Люблю тебя сильно, не представляешь, как. Нечаев ворковал, мило улыбаясь. Занятый его губами, Дмитрий почувствовал, как Михаэль приподнял его тело, выходя, он всхлипнул от ощущения пустоты, желая быть снова наполненным. Посмотрел на Штокхаузена, с нежностью рассматривающего его немного расстроенное лицо. - Теперь с Сергеем, Дмитрий Сергеевич? - Мм. - кивнул он, снова оглядываясь. - Войдёшь в меня, мой мальчик? У Нечаева ёкнуло сердце и теперь он правда смутился, вызывая добрую ухмылку на лице профессора. Всё-таки, у того получилось заставить офицера покраснеть. Парень кивнул, его взгляд медленно опустился на маленький зад, который теперь он мог как следует рассмотреть. Колени Дмитрия упирались сейчас в кровать, но вряд ли на них держался, удерживаемый руками врача. Его широкие ладони уместились на округлых ягодицах, обходительно сжимая, пробуя на ощупь. Член буквально горел, требуя немедленного внимания, он довольно громко простонал, теряясь в своей любви к этому невероятному человеку. Огладил, спустился к бёдрам, снова поднялся, пробежался пальцами по точёной талии, по рёбрам, щекоча и посылая по телу мурашки. Нервными движениями подобрал баночку с вазелином, размазывая его по основанию, боясь причинить хоть какой-то вред. Вернулся обратно к потрясающе мягкому заду, потянул вниз, медленно, с рокочущим выдохом помогая Михаэлю усадить профессора себе на член. До одури прижал его к себе, когда почувствовал жар его нутра, его невероятную узость. Слегка укусил мочку уха, тут же зализав. Дима стонал, подрагивал с каждым пройденным в него сантиметром, шептал имя своего мальчика, умолял его взять. - Какой же ты совершенный, Дим... - шепнул, сжал руками поперёк тела. - Серёженька... люблю. Дай себя хорошенько почувствовать. Кто он был такой, чтобы отказать. Медленно начал толкаться внутри его смазанного ануса, немножко прикусив за загривок. Жарко. Безумно приятно. Вдохи, выдохи, стоны. Штокхаузен коснулся его члена и Дима чуть ли не заплакал от сверхстимуляции, что-то залепетав на непонятном языке любви. Сергей приподнялся, на мгновение отпустив своё сокровище, сам загибая под себя колени. Дима буквально упал Михаэлю на плечи и грудь, тяжело дыша, а Сергей тут же накрыл его спину, крепко держась одной ладонью за талию, второй перехватив под рвано втягивающимся животом, вновь заполняя своим крупным членом, даря сумасшедшее наслаждение, а тёплая рука немца продолжала искусно массировать его собственный. - Сергей...ахх... Йозеф... Не стеснялся бесстыжих пошлых вскриков. Хотелось отдаваться, хотелось громко кричать. Они целовали его со всех сторон, не разрешая долго прятать своё лицо. Сперма Йозефа развратно хлюпала с каждым толчком капитана и Дмитрию не терпелось принять в себя следующую порцию. Его оторвали от разогретого тела, развернули. - Хочу видеть твоё потрясающее лицо, когда кончишь для меня, родной. Слишком горячо, слишком страстно. Его старое сердце бы точно не выдержало, остановившись ещё в гостиной. Нечаев бережно опустил его на спину, расцеловал бёдра со всех сторон, коленки, ухватился под ними, прижимаясь, с хриплым стоном входя в раскрытую, влажную от спермы и вазелина, дырочку. Целовал грудь, мягко вбирая торчащие сейчас соски в рот, дразня, облизывая, снося крышу своему бывшему начальнику. - Серёженькаа... - закинул голову на простынях, сжав его русые волосы пальцами одной руки, закусив ребро ладони второй. Откуда-то взялось лицо Михаэля, теперь сидевший где-то позади его макушки, расцеловывая из такой позиции каждый кусочек его лица. Сергей выпустил покрасневшие соски из своего плена, присоединяясь к другу, оставляя звенящие ласки губами и языком. Оставляли хозяйские засосы на шее, но слишком низко, чтобы рубашка с воротником смогла скрыть следы бурной ночи, спрятать "непростительную" сокровенную любовь от посторонних злых глаз. А сам он будет любоваться ими у зеркала, прикасаясь пальцами, глупо улыбаясь и томно прикусывая губу, желая всё повторить сначала. Но это утром. Сейчас Дима, прижатый к матрасу, горячо и звонко кричал, широко раскинув ноги, подставляясь навстречу глубоким движениям, принимая в себя крупный горячий член, задевающий его простату, заставляющий подгибаться пальцы на ногах. Кто-то переплёл с ним пальцы, кто-то другой нежно целовал кисть. Его вбивали в матрас, его целовали, облизывали, шептали слова такой невероятной любви, что позавидовал бы Шекспир. Как мантру поочереди повторял любимые имена. - Сергей... Се-Серёжа.. я... - Кончи, сладкий. Мне на живот. Член дёрнулся на похотливые слова, зажатый между его животом и каменным прессом офицера, заливая их обоих через секунду белёсой жидкостью. Дима вновь кричал, срывая голос. Он кончал в третий раз, голова кружилась, а его рот снова был занят чьим-то языком. Сергей рычал, очень нежно прикусив любовника за нижнюю губу, загоняя себя в последний раз особенно глубоко, смещая Дмитрия на несколько сантиметров вверх, бурно кончив в его зад. Тонкие ноги, скрестившиеся теперь на его талии, сильно дрожали. Сеченов не мог прийти в себя, глаза закатились, голова запрокинулась. Он ладонями искал их обоих и они быстро нашлись, ухватываясь, целуя костяшки. Сергей аккуратно вышел, снова усыпая поцелуями его ноги. Гладил, успокаивал дрожь, сам с восторгом наблюдая, как вытекала из отверстия его, в перемешку с Михаэлем, сперма. Зачарованно прикоснулся пальцем к пульсирующему входу и Сеченов сладко промычал, содрогнулся. Анус сжался на фантомной плоти, которую он до сих пор чувствовал всем телом. Он хотел ещё. Сергей это понял, улыбнулся, медленно просунул сразу два пальца внутрь, подразнивая, двигая внутри, как ножницы, наблюдая за лицом своего Димочки. Учёный выгибался, двигал тазом, пытаясь получить больше ощущений. Парни всё ещё сжимали его дрожащие ладони, лаская кожу пальцами. Но Йозеф вдруг аккуратно выпутался, поскользив по его груди, задевая соски, срывая с покрасневших, припухших губ стоны удовольствия. Очертил худые бока, обласкал живот, запачканный спермой самого профессора. Спустился ниже, обхватывая напрягающийся, в который раз за сегодня, член. - Ммм.. Услышали оба страстный стон. Сеченов теперь смотрел из под влажных подрагивающих ресниц вниз, наблюдая, как одновременно трогали его два родных человека в самых интимных местах. Как в пьяном бреду наблюдал за их движениями, брови свелись и подрагивали, уголок губы был закушен. Капитан и директор переглянулись. Темноволосый что-то шепнул ему на ухо, тот улыбнулся и взглянул Дмитрию в глаза, осторожно вытащил пальцы и мужчина расстроено выдохнул, нетерпеливо двинув бёдрами, будто пытаясь насадиться на них обратно. Сергей только ласково ухмыльнулся, отодвигаясь в сторону, укладываясь животом на простынь, теперь целуя того в щёку. Михаэль теперь вновь над ним нависал, припав к его губам, глубоко целуя, пока не прошептал, оторвавшись: - Такой совершенный. Хочу свой десерт... Позволите? - Кх..д-да... - поперхнулся Дима своей слюной, боязливо кивнув. - Если правда хочешь... Немец расплылся в счастливой улыбке, спускаясь на руках вниз, не упустив возможности облизать его грудь и соски. Языком вёл мокрую дорожку по животу, оставлял влажные чмоки. Правда потянулся к своему десерту, проводя кончиком языка по измазанной в сперме головке. Обхватил губами, заставляя Диму громко простонать и сжать пальцами его волосы. Буквально обсасывал со всех сторон, прикрыв в наслаждении глаза. Когда как зрачки самого Дмитрия Сергеевича расширились. Выглядел его Йозеф таким довольным, будто бы был в его рту вовсе не детородный орган, а и правда сладкий сахарный леденец. Дима непроизвольно двигал бёдрами навстречу и немец полностью его заглотил, принося своему любовнику неземное наслаждение. Его подбросило на простынях, когда Михаэль ввёл внутрь пальцы, стараясь задевать простату. И с губ Сеченова срывались хриплые стоны, которые Нечаев урывал себе, пока широкой ладонью гладил его тело. - Думаю, что Михаэль тоже хочет полностью тебя распробовать, Димочка. - мурлыкнул он ему в ухо, с удовольствием заметив, как мужчина вздрогнул, застонав. Перевозбуждённый, расслабленный и облюбленный со всех сторон, Дима не продержался больше трёх минут, бурно кончив своему мальчику глубоко в горло. Его ноги трясло и Михаэль крепко, но нежно удерживал их своими ладонями, проглатывая остатки его оргазма. Он не понял, как немец теперь оказался на уровне его лица и они оба вновь покрывали его разморенное, разгорячённое лицо поцелуями, которые становились тише, медленнее. Они успокаивали тело, унимали сознание, замедляли бешено колотившееся сердце, биение которого оба сейчас считывали, уместив ладони на левую сторону его высоко вздымающейся груди. Жар постепенно сходил на нет, дыхание выравнивалось у всех троих. Они прилегли рядом каждый со своей стороны и Серёжа накрыл его нижнюю часть одеялом. - Хочешь в душ, Дим? - Немного... попозже.. - прикрыл глаза, счастливо улыбнувшись. Может и надо было туда поспешить, чтобы жидкости, сейчас заполнявшие его внутри, не вытекали наружу, пачкая и замачивая простыни. Но ему хотелось задержать это чувство подольше, чувство заполненности, чувство, что он принадлежал им обоим. Тем более, когда они прижимались к нему с двух сторон. Тёплые, уставшие, любимые. - Дмитрий Сергеевич. - промолвил Михаэль. - Что такое, мой мальчик? - Вам... всё понравилось? - Конечно. Ничего не испытывал лучше. Мои хорошие... Дима тепло ухмыльнулся, выдохнув. Его пальцы поглаживали немца по растрепавшимся кудряшкам, пока Сергей утыкался носом ему в затылок, немного двигая носом, словно большой кот, посылая мурашки по худому телу. - Буду счастлив вернуть Вам ваше место, товарищ директор Предприятия. Дима задумался, ничего не отвечая. Рассматривал Михаэля, пока не развернулся, глядя на Сергея. Через минуту отвернулся, теперь разглядывая потолок, пока две ладони лениво гладили его волосы, грудь. - Нет, Йозеф, тебе надо остаться. - Дмитрий Сергеевич? - У меня.. есть одно важное дело. А эта должность будет меня только отвлекать и отсрочивать работу. - Дело? Дим, мы тебе можем как-то помочь? Сергей поднялся на локте, теперь стараясь заглядывать ему в медовые глаза. Был он такой взволнованный, что Сеченов немного рассмеялся, целуя того в нос, успокаивая. - Всё в порядке, Серёжа. Мне просто нужно закончить то, что уже начал. - Что же, Дмитрий Сергеевич? - немец тоже приподнялся. - Защитить вас обоих. Два молодых человека переглянулись, совсем не понимая, о чём говорил академик. - А если я буду заниматься делами Предприятия, то буду меньше времени проводить в лаборатории. - Вы опять собрались себя замучить? - Штокхаузен нахмурился. - Не позволим. Дмитрий Сергеевич снова рассмеялся, целуя теперь хирурга в лоб. Собирался он полностью погрузиться в создание "Коллектива 2.0", собирался прекратить мировую вражду, прекратить всякие попытки пробраться к ним на Предприятие, чтобы ничто не угрожало его любимым. Когда похитили его самого, особого дела ему не было. Только вот мысль о том, что будут эти двое снова ради него рисковать покоя ему в голове не давала. Но даже состояние целого мира и человечества, как такового, не казалось уже таким важным. По крайней мере, точно не важнее двух растрёпанных, смотрящих на него своими раскрытыми от беспокойства щенячьими глазами, парней, правда прошедшие ради него и что главное, из-за него, через огонь и воду. Любви их извне помешать вряд ли что-то могло, но вот внутри... Если кто-то увидит, узнает кто-то плохой, то его их у него заберут. Этого допустить он не мог. Дима успокоил их нервы, отшутился, в проект они его сейчас всё равно не вникнут. Слишком уставшие, разморенные, удовлетворённые. На улице были слышны далёкие салюты, наверняка было далеко за полночь, а они и не заметили. В головах летали собственные вспышки, гораздо ярче и приятнее цветастых взрывов в воздухе. Он расскажет попозже. Пусть отдохнут, наконец выспятся. Знал он, что не спали они все четыре месяца. Знал, что переживали последние несколько дней после операции. Оказался он прав и они оба вскоре заснули, прижимаясь к нему телами, уместив руки кто у него на животе, кто на груди. Дмитрий тихо лежал, поглядывая в окно, невесомо оглаживая подушечками пальцев их волосы, кожу. В какой-то момент совсем аккуратно выпутался из их объятий, принял освежающий душ, где с каким-то смущением, будто кто-то мог его видеть, наблюдал за стекающей по ногам безцветной жидкостью. Налил себе чаю, вернулся в спальню. Спавшие, они были похожи на ангелов. Таких разных, но одинаково любимых. Улыбнулся, подошёл ближе, одаривая каждого нежным касанием губ в висок. Что-то прошептал, любуясь красивыми лицами. Надел пуховик Сергея, вышел на балкон. Облокотившись на перила, нежил ладони на горячей кружке, периодически отпивая. Снизу смеялась группа людей, дружно встречающих праздник. Он поёжился, ухмыльнулся. Да, всё, как он представлял. Спать ему совершенно не хотелось. Он то точно выспался. Скорее всего, не уснёт до следующей ночи. Михаэль его за это отругает, но он знал, что если прильнёт к нему губами в извинениях, его сразу же простят. Позволил себе насладиться морозным воздухом, ведь хоть спать он этой ночью не собирался, прекрасно знал, что через десять минут вернётся на какое-то время в мягкую кровать, где сможет примоститься к желанным телам, сразу же согреваясь, будто никогда не стоял на балконе.