Прошёл ещё почти месяц пребывания Эля в школе волшебства. Хотя сам мальчик презрительно кривил губы, протягивая в ответ мысленное: «Школа магловских фокусов».
Да уж, программа обучения оставляла лишь желать лучшего, настолько она была лёгкой. Серьёзно, заставить ананас танцевать? Лердд тогда чуть не задохнулся от возмущения, хотя и махнул рукой, посылая магический импульс.
Повезло, что ему не приходилось сидеть на столь идиотских уроках, а только бегать по учителям в субботу. Это было хоть и тоже не так приятно, но гораздо лучше, чем тратить время зря.
«Расписание» у Эля не изменилось с самого начала сентября, так что он был крайне доволен этим. Профессор Снейп явно желал новоприобретённому ученику только хорошего, так что от пустой траты времени ограничивал, давая гораздо более интересные занятия. Одни зелья чего стоили!
Хотя, признаться честно, мальчику нравилось всё, что было связано с зельями. Изучение книг и манускриптов, расчёты на бумаге, исправление зелий студентов на уроках, приготовление составов для Больничного крыла и, конечно, его личные уроки с мастером зельеварения, — всё это юному магу нравилось и никогда не пропускалось.
Теперь у него ещё были уроки защиты. Не только от тёмных искусств, но даже от самых простецких чар. Как Эль знал, можно убить человека даже стандартной левитацией предметов, так что так глупо терять свою жизнь он не хотел.
Профессор Снейп был крайне требователен к своему личному ученику, однако и тот старался выкладываться по максимуму, что одобрялось его мастером.
Появились такие уроки не из-за чего-то конкретного, просто нужна была постоянная практика для отработки навыков. Будь они уже приобретённые или, возможно, совершенно новые. О, мастер знал предостаточно техник ведения боя, так что старался преподать Элю как можно больше. Даже самому декану были приятны эти уроки, как мог оценивать наследник Лердд. Тот воспринимал такие учебные бои как что-то увлекательное, хотя сам мальчик и мог пока дать отпор только спустя десяток или два минут.
Явным преимуществом в таком ходе дня была способность Эля перекидываться в другой возраст. Не при уроках со студентами, конечно, но вот когда он остаётся наедине с собой или мастером зельеварения… Было приятно вновь оказаться в более привычной форме, как бы это странно не звучало.
Эль был доволен, крайне доволен таким исходом событий. Каждый день он просыпался и не мог сдержать чуть заметную улыбку. Он чувствовал тепло. Столь инородное, слабое, какое-то до боли незнакомое, но заставляющее чувствовать себя лучше. Дышалось легче, когда он занимался чем-либо, особенно со своим мастером.
Приближался Самайн — праздник всех волшебников, Тёмных искусств и памяти прошлых поколений. Это был один из самых насыщенных дней года, даже воздух был насыщен некой таинственной силой. Жаль, что не все сейчас могут это почувствовать.
Именно сегодня чистокровные волшебники будут проводить ритуалы, благодаря саму магию и всех тех, кто поддерживал их род до них. Придёт время, и благодарить уже будут тех, кто благодарил, и это заставляло чувствовать себя увереннее, значимее.
В этот день, один из праздников «колеса года», маги зажгут костры, произнесут священные клятвы, отчистятся от своих грехов и примут смерть, будто старую подругу. Она неизбежна, и каждый волшебник должен понимать это. Можно отсрочить свой уход, использовать реинкарнацию с сохранением всех знаний. Некоторые и вовсе хотят прожить свою жизнь заново, создавая новый виток истории, никак не граничащий с прошлой реальностью. Но каждый помнил, что смерть неизбежна, и ей даже нравится наблюдать за их жизнью. Пока она долгая и интересная, смерть будет наблюдать.
Тёмные искусства также были важным элементом этого дня. В эту ночь маги не только обновляли свои жизни, но и воспевали силы тьмы. Они понимали, что баланс между светом и тьмой несомненно важен для сохранения мира и его гармонии. Тёмные искусства позволяли магам обрести мощь и понимание, которые они могли использовать как для защиты, так и для атаки.
Итак, в этот день, маги собирались вместе, чтобы отмечать не только своё перерождение, но и свою связь с тайнами тёмных искусств. Они проводили сложные ритуалы, принося жертвы и просили силы тьмы даровать им мудрость и мощь. Это был день, когда свет и тьма соединялись в уникальной гармонии, напоминая магам, что их судьба тесно связана как с жизнью, так и с смертью.
Несмотря на свою мрачную природу, этот праздник был источником вдохновения и силы для магов. Он напоминал им о том, что вечный круг жизни и смерти продолжается, и что каждый из них играет свою роль в этой непрерывной симфонии магии и тайн.
Эль обожал Самайн, он был пропитан чем-то таинственным, тёмным и, к удивлению, тёплым. Нет, он не любил встречаться с предками, те только и делали, что говорили, что он мало делает для их рода. Но они также не могли научить его большему, мальчик уже выучил всё то, что ему преподавали.
Встречи с предками Лердд не любил также потому, что они уничтожали то тепло праздника, что он чувствовал. Он был признателен своим родственникам, уважал их, но вот любить — нет. Как и они его не любили, стараясь только дать продолжателю рода побольше.
Но пропустить ритуал призыва было нельзя, так что наследник Лердд мысленно готовился, чуть жёстче сжимая в руке перо, которым выписывал очередные формулы на полях учебника, что доказывали, какой же бред был в нём написан. Учебник был уже для второго курса, первый он «отредактировал», и скопировал у студента с его факультета второй.
— Как это? В этом году никого не отпустят? — Послышался голос какой-то студентки со Слизерина. Эль мало кого ещё запомнил, ведь почти совсем не контактировал с другими учащимися.
— Директор запретил декану даже разрешения нам выдавать, я уж про открытие камина не говорю, — нахмурилась вторая из девушек, староста факультета, поджимая губы. — Сказал, что: «Хэллоуин — семейный праздник, а в Хогвартсе все мы являемся большой и дружной семьёй», — мастерски спародировала она, зло выдыхая.
Эль остался сидеть в своём кресле, будто и не слышал разговоров. Студенты факультета Слизерин уже привыкли, что он только и делает, как учится, да постоянно что-то пишет, погружаясь в зельеварение с головой.
Вот только про обострённую чувствительность они не знали. И про то, что Лердд параноик. Так что мальчик получал всё информацию почти из первых рук, не привлекая к себе никакого внимания.
Юный маг продолжил слушать, автоматически прописывая в учебники то, что нужно было подправить, однако ничего более интересного и не услышал. Слизеринец лишь подумал, что нужно уточнить этот момент у мастера, может, удастся найти выход.
Глянув на часы, вывешенные у выхода из гостиной, Лердд поднялся, опуская учебник второго курса в сумку-портфель, что был бесконечным внутри и всегда лёгким, и пошёл на выход из гостиной. Утро тридцатого октября начиналось с уроков зельеварения первого курса Гриффиндора и Слизерина — наиболее неудобная для Эля связка.
Путь до класса зелий был не таким уж долгим, хотя второго числа этого месяца казалось и не так. Но тогда ладно, профессор Снейп был не против, что он переночует у него, так что Эля винить незачем, да и не в чем. Оставалось загадкой, как он сразу не уснул, однако Лердд думал на бесконечные тренировки ещё в особняке Лерддов, которые развили его магические каналы.
На следующий день после ритуала мастер-ученик оба мага чувствовали себя неважно, так что декан даже не пустил его в гостиную факультета, оставляя в собственных апартаментах и наливая чая с целебными травами. Было вкусно. И тепло. А тепло Эль любил так же, как и зельеварение.
Подойдя к нужному кабинету, юный волшебник встал примерно туда же, как и каждый раз, то есть в тень подальше от всех студентов, а потом достал одну из своих книг, вчитываясь уже во что-то интереснее школьных учебников. Возможно, он был несколько помешан на разнообразных составах, однако это его никак не смущало. Ему нравилось изучать что-то такое… По-настоящему волшебное.
Вот двери наконец распахнулись, зачарованные специально на определённое время. Декан приходил позже, дожидаясь, когда шум хоть немного поутихнет, а студенты рассядутся. Зачем тратить драгоценные минуты времени на наблюдение, если можно просто немного подождать, сортируя ингредиенты на полках?
Эль не обращал внимания ни на кого ровно до того момента, как все студенты вошли в кабинет, рассаживаясь по привычным им местам. Ему, как всегда, достался выбор между первой пустой партой перед деканом и последней, обе на ряде Слизеринцев. Из этих двух он предпочитал первый вариант, ведь так можно было сразу встать и оказаться у Лонгботтома и Поттера — самых проблемных в зельях студентов.
Через три минуты в класс «влетел» декан, заставляя особо нервных вздрогнуть, хотя за два месяца можно было бы и привыкнуть к его манере.
— Надеюсь, все выполнили заданную на дом работу по свойствам игл дикобраза, — голос звучал, как и всегда, холодно, однако это Эля не пугало, как и других студентов змеиного факультета. Ученики достали свитки с своими работами, которые были собраны движением волшебной палочки профессора. — Уизли, Томас, почему так мало? Так сложно переписать информацию из учебника другими словами? — Скривил губы профессор, кратко просматривая каждую работу. — Грейнджер, что в словосочетании «другими словами» вам непонятно? — Вздохнув, задал риторический вопрос декан. — Итак, откройте учебники на странице сорок семь и запишите в свои тетради рецепт зелья забывчивости, добавляя поправки, что находятся на доске.
Декану тоже не нравились эти учебники, ещё с того времени, как он сам был студентом. Бесконечно количество ошибок и совершенно глупых элементов, которые только портят составы. Именно поэтому мастер зелий всегда выписывал правильные рецепты или дополнения к уже написанным на доске.
— Как только закончите, начинайте готовить по тому рецепту, что записан у вас в тетрадях, — велел профессор, не поднимая глаз с пергаментов студентов. — Мистер Лердд, вы ассистируете, — как всегда уточнил профессор, на что Эль ответил привычным же: «Да, сэр».
В целом, главная сложность была договориться со студентами, чтобы они следовали инструкциям Эля. Слизеринцев он трогал только если его самого подзывали на помощь, но вот Гриффиндорцы были полностью в его распоряжении. Те, даже спустя столько недель занятий, были насторожены тем, что другой студент подходит к ним со словами о том, что они сами делают нечто неправильное. Даже если в котлах мутно булькала какая-то странная жидкость, а не «слегка розоватого цвета состав».
Эль, выждав минуту, пока рецепт законспектируют, встал со своего места, проверяя на своём пути всё, что придётся. Это было уже что-то на подсознательном уровне и не нуждалось в каком-то большом количестве сил. Эль даже не думал, что нужно что-то проверить, сама магия уже отзывалась на это.
Наследник Лердд скептически осмотрел набор ингредиентов Лонгботтома и молча подошёл к его столу, заставляя Гриффиндорца со страхом глянуть на него.
Эль, возможно, немного переборщил в один раз, когда ругался на мальчишку за то, что тот не хочет его слушать, а добавляет совершенно ненужный ингредиент. Некоторые студенты поразительно быстро забывали, что их «Слабо», «Удовлетворительно» и «Выше ожидаемого» достигаются только с помощью Лердда. Но даже так он не помогает, чтобы у таких бездарей было «Превосходно».
Иногда он даже говорил своему мастеру, кому и «Удовлетворительно» нельзя ставить, хотя зелья были неплохие, но тот и так про это знал.
— Мистер Лонгботтом, вас не смущает присутствие на столе дремоносных бобов? — Поинтересовался Эль, приподнимая брови. — А как насчёт желчи броненосцев? — Вновь уточнил он, окидывая класс взглядом и подмечая тех, к кому подойти сразу после Лонгботтома.
— Но… Вы же сами говорили, что так можно усилить состав, — попытался объяснить мальчик, хмуря брови, отчего на бледных губах Слизеринца расползлась едкая усмешка.
— Не помню, чтобы говорил именно это, — не согласился Эль. — Во-первых, не усилить, а поправить, отчего дыбоволосное зелье будет иметь ту же силу. Повторяю, именно дыбоволосное, — поджал губы Лердд. — В случае же с зельем забывчивости такое не выйдет, так что будьте добры убрать лишние ингредиенты на место.
Не дожидаясь ответа, Эль прошёл дальше, наблюдая за тем, как студенты укладывают в ступки по две веточки валерианы, измельчая их до крупных кусочков. Порошок из веточек в этом зелье был слишком сильным, так что использовались большие кусочки, чтобы не выбирать что-то для уравновешивания валерианы.
В целом, всё проходило не так плохо, как ожидал Эль от учеников при таком «сложном» составе, как зелье забывчивости. Было даже несколько приятно, что некоторые запоминали его наставления в прошлые разы, хотя таких людей было и крайне мало.
Проходя ко второй парты, где расположились Поттер и Уизли, который пересел на место Грейнджер, Эль почувствовал какой-то слабый отголосок опасности, что исходил сейчас от рабочего места Золотого мальчика Гриффиндора.
— Поттер, — осматривая рабочее место мальчишки, выдохнул Эль, хмуря брови. Ничего необычного не было, но ощущения всё же оставались. — Надеюсь, ваше желание поэкспериментировать ушло, — в ледяных глазах отразилось предупреждение, на которое Гриффиндорец слабо кивнул.
Далеко уходить было опасно, Эль доверял своим чувствам, а те сейчас кричали, чтобы он остался возле Поттера. Тот постоянно создавал проблем, хотя, казалось, действовал совершенно уверенно. Просто витал в облаках, раздумывая о новых матчах по квиддичу?
Эль никогда не любил квиддич, считая его пустой тратой времени. Его мастер был с ним согласен, хоть и сказал, что нужно присутствовать, поддерживая свой факультет. Лердд и будет присутствовать на первой игре сезона. Возле декана, спокойненько выписывая новые формулы на наколдованном пергаменте и аплодируя только тогда, когда и его мастер. Пустят его в преподавательские трибуны, конечно, нехотя, но декан же мастер, ему можно брать своего ученика с собой. Везде и всегда, даже если это бывший ученик или только собирается им быть.
Эль пока не знал, кто именно выиграет, однако ему было, в общем-то, всё равно. Главное, чтобы кубок в конце года стоял в кабинете декана, а всё остальное так, на втором плане.
Студенты Слизерина очень много готовились и подбирали мётлы для каждого из игроков, чтобы это соответствовало месту в команде. Самую быструю — ловцу, как и положено в таком спорте. Но здесь главное, наверное, тренировки.
Эль не стал долго зацикливаться на этой теме, прокрутив всю информацию в голове за несколько секунд. Как раз рядом находился Уизли, измельчающий ветки валерианы в ступке со слишком большим усердием.
— Мистер Уизли, остановитесь и возьмите новый ингредиент, — указал Эль, рассматривая мелкую крошку. — В рецепте чётко сказано, что нужны более крупные части валерианы, — студент в ответ угукнул, с неудовольствием смотря на то, как Лердд убирает его заготовку взмахом палочки.
Внезапно то ощущение опасности усилилось в сотню-другую раз, заставляя Слизеринца резко повернутся в сторону Поттера, хватая того за руку, в которой тот держал лист белладонны. И как только придумал, кусок идиота…
— Поттер, — рыкнул Эль, сжимая чужую руку почти до хруста. — Я, кажется, говорил, что нужно готовить по рецепту, а не заниматься экспериментами, — Лердд магией накрыл котёл крышкой, не допуская, чтобы хоть одна частичка растения угодила в варево. — Вы хоть представляете, что могло бы быть? — Прошипел Слизеринец, рвано вздыхая. — Ну?
— Я и хотел проверить, — поморщился Гриффиндорец, стараясь аккуратно вытащить руку из крепкой хватки длинных пальцев в перчатках. — Что в этом плохого?
— Даже так? — скривил губы юный маг. — Знаете ли вы, Поттер, как взаимодействуют между собой подобные ингредиенты? Я даже сужу круг, — протянул Слизеринец. — Как взаимодействуют между собой белладонна и вода из реки Лета? — Задал другой вопрос Эль, нисколько не уменьшая хватку.
— Ты не учитель, чтобы меня спрашивать, — недовольно протянул мальчишка в ответ, не собираясь отвечать на вопросы.
— Что ж, тогда поступим по-другому, — пожал плечами Лердд, даже не ожидая другого ответа. — Профессор, не могли бы вы подойти, пожалуйста? — позвал своего мастера Эль, немного оборачиваясь лишь для того, чтобы легко кивнуть, изображая поклон.
Поттер нахмурился, просверливая его глазами, однако наследник никак не отреагировал на это, дожидаясь своего декана и не выпуская руку мальчишки из своей хватки. Гриффиндорец явно не хотел вовлекать в это зельевара, однако Эль решил по-другому.
— Только и может, что за деканом прятаться, — услышал Эль слова мальчишки Уизли, что сидел рядом и уже аккуратнее измельчал веточку валерианы. Лердд никак не отреагировал на это, будто и не услышал. Гриффиндорцы однозначно просто идиоты.
— Минус десять баллов Гриффиндору за оскорбление однокурсника, — подходя и слыша эти слова Уизли, объявил декан Слизерина, переводя внимание обратно на Эля. — Что-то случилось?
— Нет, но могло, профессор, — недовольно поджал губы Лердд. — Мистер Поттер явно посчитал, что намного лучше вас знает зельеварение, так что решил добавить лист белладонны в данный состав, — скривив губы, объяснил наследник.
— Ясно, — протянул Северус, медленно переводя взгляд на мальчишку с Гриффиндора. — Скажите мне, Поттер, как вы выполняли прошлую домашнюю работу о воде из реки Лета? — Мастер вытянул из пальцев мальчишки листок белладонны, после чего Эль наконец отпустил чужое запястье, позволяя Гриффиндорцу потереть руку.
— Переписывал информацию из учебника, сэр, — недовольно пробурчал Гарри Поттер.
— И что же будет, если я сейчас кину лист в ваш котёл? — Уточнил зельевар.
— Не помню, сэр, — нахмурившись, отвёл глаза Гриффиндорец.
— Жаль, — протянул декан, открывая чужой котёл и заранее накрывая его сферой-щитом. — Покажу наглядно, — скривил губы мастер, оглядывая учеников, которые уже смотрели на них, не следя за собственными составами. — Мистер Лердд, будьте добры, верните остальных студентов к работе, — велел декан, на что Эль кивнул, проходя между рядов и указывая ученикам, что помогать не будет, если они не вернутся к работе.
Профессор Снейп же разжал пальцы, позволяя злополучному листку упасть в котёл с водой из реки Лета. Как только один ингредиент коснулся другого, внутри круглого купола прогремел взрыв, от звука которого студенты поблизости вздрогнули, круглыми глазами уставившись на Поттера и самого профессора.
— Итак, что будет, если смешать лист белладонны и воду из реки Лета? — Повторил недавний вопрос декан Слизерина, приподнимая брови.
— Взрыв, сэр, — опустив голову, неохотно протянул Гриффиндорец, заливаясь румянцем от смущения.
— Минус пятьдесят баллов Гриффиндору, — едко протянул мастер зелий. — За безрассудность одного из студентов, — дополнил Северус. — И отработка в субботу в восемь, Поттер.
— Но… Сэр? В субботу матч по квиддичу, — задохнулся удивлением один из студентов.
— Вы считаете, что это важнее, чем здоровье и жизни всех находившихся здесь студентов, мистер Поттер? — Вернул вопрос декан Слизерина, не собираясь и дальше спорить с мальчишкой. — Мистер Лердд, плюс пятнадцать баллов Слизерину за хорошую подготовку и реакцию ассистента, — хмыкнув, решительно протянул декан, на что Эль чуть кивнул.
— Спасибо, сэр, — выдохнул Лердд, возвращаясь к котлу одного из студентов.
***
Прошлый день закончился совсем скоро, за работой Эль и не заметил, как быстро пролетело время, и пришла пора уходить в свою комнату на ночь.
Уже тридцать первого, сидя всё в том же классе зелий, в голове крутился разговор с деканом о том, что никого и правда не выпустят из замка на Самайн, однако решение всё же было.
Оставшись после уроков в классе зелий, Эль, как и обычно, отлевитировал неубранные инструменты в подсобку и уселся за свою первую парту, разбирая что-то интересное. Или, может, не совсем интересное, но очень нужное. Лердд вообще не делал различия, что он хочет учить, а что нет. Это пошло ещё с «надо» от предков и сохранилось до сих пор. Вполне неплохая привычка, хоть и жутко скучная.
— Мастер, правда ли, что в этом году Слизеринцам запретили покидать Хогвартс на время Самайна? — Подняв голову, внезапно задал вопрос Эль, хотя и постарался, чтобы это не прозвучало громко. Шум он не любил, профессор тоже.
— Правда, — вздохнул Северус. — Директор сказал, что будет нечто важное, хотя я очень сомневаюсь, что это важнее древних чистокровных ритуалов, — скривив губы, едко протянул мастер. Он тоже был очень недоволен таким раскладом.
— Значит либо совсем без ритуалов, либо… — Эль задумался, чем же можно заменить древние ритуалы, что всегда проводились именно с кострами. — Что если провести их в выручай комнате? — чуть резко спросил Лердд, обдумывая эту идею. Такая комната была давно утеряна, однако никто не мог точно знать, что искал всеми возможными способами.
— Выручай комната? В теории может подойти, но она была утеряна, Эль, — заинтересовался декан Слизерин, хмуря брови.
— А что если…? — Внезапная догадка сама собой образовалась в голове, отчего захотелось сразу же её проверить. — Сэр, я могу спросить у Вики? Домовики явно знают больше нашего о комнатах этого замке.
— Действуй, — откинувшись на спинку кресла, приподнял брови мастер, явно заинтересованный в исходе истории.
— Вики, — позвал Лердд, и домовик тут же появился перед ним, склоняясь в низком поклоне так, что уши проехались по полу. — Вики, скажи, ты знаешь, где вход в выручай комнату? Если да, то как туда попасть? — Быстро задал вопросы Эль, пребывающий в довольно азартном настроении.
— Вики знает, наследник Лердд, сэр, — покивал домовик. — Выручай комната является тогда, когда нужно и там, где нужно. Если вы хотите вызвать её, то достаточно пройти три раза возле любой стены в Хогвартсе, думая о нужном помещении. Комната достанет всё, что может быть необходимо, — быстро объяснял домовик, заставляя широкую ухмылку появляться на лице Эля. — Даже еда, зелья или нечто подобное. Всё это берётся из уже имеющихся хранилищ Хогвартс, сэр.
— Спасибо, Вики, ты очень помог, — восторженно вздыхая, протянул Эль, после чего домовик исчез, а наследник поднял глаза на своего мастера, медленно проговаривая следующие слова: — Кажется, у нас есть нужное помещение…
— Наследник Лердд, тридцать баллов Слизерину за прилежное соблюдение традиций и безупречную логику, — растянув губы в похожей ухмылке. — Передай Слизеринцам, чтобы были собраны завтра ровно к двенадцати часам ночи. Никого ждать не будем.
— Конечно, мастер, — довольно протянул Эль, переводя взгляд ледяных глаз обратно на свою книгу.
Юный маг был рад, что не придётся пропускать такое важное мероприятие, особенно если это запрет каких-то светлых фанатиков.
Уже подходило время, когда нужно было идти на праздничный ужин, хотя и очень не хотелось. Обычно Эль ел на ходу или делал паузы во время работы, вызывая домовиков Хогвартса, чтобы заказать что-то поесть. Ходить в Большой зал он не любил из-за слишком громкого шума и обилия студентов, большинству из которых он не очень-то нравился.
Нет, Эль вообще на это не обращал внимания, но вот постоянно оборачиваться, чувствую опасность от любого, кто плохо подумает в его сторону, было неудобно. А пересилить собственные чувства было ещё более сложно. Так что только перекусы и обеды от домовиков.
У маленьких помощников можно было заказать всё, что хотелось. Чай вместо тыквенного сока, к примеру. После его помощи в первый раз, кстати, Слизеринцы сделали расписание, по которому один из студентов заменял тыквенный сок на любой чай. Было удобно, и все были довольны.
Вздохнув, Эль убрал книгу в свою сумку, отправляя следом и несколько исписанных пергаментов. Идти куда-то очень не хотелось, но «надо» прямо висело в воздухе. Так что юный маг вышел из кабинета вслед за своим мастером, что запер дверь комплексом чар от проникновения и бросил следом сигналку.
Они много говорили про зелья. Много говорили и о защите, о тактиках и методах, о использовании тех или иных техник в битве. Они просто говорили, и это казалось чем-то тёплым. А тепло Эль любил, как и зельеварение.
Лердду было непривычно постоянно говорить, хотя, казалось, и сам профессор был не самым разговорчивым, если брать во внимание его отношение с коллегами или другими учениками. Даже Слизеринцы не слишком хотели проводить с мастером больше времени, чем необходимо. И к чему это?
Говорили они и сейчас, когда шли к Большому залу, почти идентично кривя губы на магловские украшения к Хэллоуину в коридорах. У дверей они замолчали, не успевая обсудить всё, что хотели, однако ничего не чувствуя по этому поводу. После ужина можно будет спокойно уйти обратно в подземелья.
Большой зал был тоже украшен на манер Хэллоуина. На стенах и потолке сидели, помахивая крыльями, тысячи летучих мышей, а еще несколько тысяч летали над столами, подобно низко опустившимся черным тучам. От этого огоньки воткнутых в тыквы свечей трепетали. Как и на банкете по случаю начала учебного года, на столах стояли пустые золотые блюда, на которых вдруг внезапно появились самые разнообразные яства.
Кажется, они, приходя ровно к назначенному времени, немного опоздали. Странное руководство у школы, начинают минута в минуту.
Но никому из двоих зельеваром ничего не сказали, подождав, пока те сядут за свои столы. Эль — в начало Слизеринского, почти перед Снейпом, что сидел, как и положено, за учительским.
Вслед за ними в зал вбежал профессор Квиррелл. Его тюрбан сбился набок, а на лице читался страх. Все собравшиеся замерли, глядя, как Квиррелл подбежал к креслу профессора Дамблдора и, тяжело опираясь на стол, простонал:
— Тролль! Тролль… в подземелье… спешил вам сообщить…
И Квиррелл, потеряв сознание, рухнул на пол.
В зале поднялась суматоха. Понадобилось несколько громко взорвавшихся фиолетовых фейерверков, вылетевших из волшебной палочки профессора Дамблдора, чтобы снова воцарилась тишина.
— Старосты! — Прогрохотал Дамблдор. — Немедленно уводите свои факультеты в спальни!
Слизеринцы, как и ожидалось, идентично поморщились, сетуя на идиотизм некоторых взрослых. Слизеринцы? В гостиную? А ничего, собственно, что она в подземелье?
— Слизеринцы, оставайтесь на месте и накройте свой стол защитным куполом, — вздохнув, Северус приложил палочку к горлу, применяя сонорус и обращаясь только к своим студентам. — Старосты и студенты старших курсов, распределитесь между остальными учениками, чтобы была возможность защититься в случае чего, — велел профессор зельеварения, вставая со своего места и колдуя свой щит поверх уже существующих. — Оставайтесь на месте до тех пор, пока я не укажу другое.
— Да, сэр, — послышался слаженный ответ, Слизеринцы явно были не слишком довольны сложившимся положением, однако и не пытались что-то изменить. Декан, всё же, лучше знает, что делать.
Эль достал из сумки книгу, отодвигая от себя тарелки и кубки. Кажется, ждать им придётся долго.
***
Как выяснилось, тролль и правда был. Была и битва с троллем. Причём не простая, а с участием самого великого Гарри Поттера! Слизеринцы едва сдерживали смех при этом известии. Поттер, Уизли и Грейнджер, сразившись со взрослым горным троллем, остались не только живы но и одолели его? Да вы что, правда?
То, что всё это подстроено, читалось прямо между строк. И запрет на выход из школы Слизеринцев, и это представление с Квирреллом. А ещё быстрое нахождение тролля преподавателями вместе с директором.
Мастер зельеварения бы плевался от всего этого спектакля, но собственные манеры были выше. А Эль только пожимал плечами, догадываясь о невероятно красочной постановке «Поттер: Победа над троллем». Явно полное множества спецэффектов сражение.
Подходило время к двенадцати часам. Когда было ещё минут двадцать до нужного времени, они с мастером протестировали способ «пройти три раза у любой стены, думая о нужном», и он сработал. Прямо на том месте, где раньше была стена, появилась вычурная дверь из тёмного дерева, на которой располагался герб школы.
Впрочем, другого и не ожидалось, а сейчас Слизеринцы уже собрались в гостиной, смотря за тем, как в стене появилась точно такая же дверь, открывая им личное пространство для традиционных ритуалов.
У них была не комната — огромное поле с невысокой травой, окружённое стеной из деревьев. На небе ярко сияли звёзды и огромная, будто бесконечная луна. Казалось, что это не просто искусственное пространство, а настоящая поляна, вырванная откуда-то из мира.
Воздух звенел от переполняющей его магии, здесь явно была помощь Хогвартса. Замок и сам был рад, что древние традиции не забыты, а чистокровные наследники и наследницы извиняться и поблагодарят его основателей.
Студенты были одеты в мантии факультета, однако не те, что и всегда. Некоторые элементы сверкали серебром, зелень изумрудов на гербе на давала пройти мимо. Ещё отличалось всё тем, что на каждой мантии был герб их собственного рода.
Мастер зельеварения же был в традиционных одеждах своего рода, хотя на герб Слизерина не поскупился.
Даже такие мелочи создавали идеальную атмосферу чего-то высокого и потустороннего.
Старшие из студентов, в поддержке декана и Эля, который следовал лишь за своим мастером, быстро соорудили два больших костра, что, казалось, достигали своим пламенем неба.
Каждый принёс что-то, сделанное своими руками. Будь то выпечка, вышивка, скопированная книга или заклинание, записанное на бумаге. Ещё кидали галлеоны. Немного, лишь по одной монете. Мёртвым не нужны деньги, только знание, что их род живёт.
Эль принёс сразу несколько скопированных работ по зельеварению, что были особенными для него и мира магии, но всё ещё поджимал губы, слыша все слова, что будут произнесены в его сторону.
Зазвучали слова благодарности и извинения, слившиеся в единую мелодию, что была пропитана магией. Предки, основатели Хогвартса, тёмные силы и сама Смерть, казалось, смотрели на них, залезая в каждую душу по очереди и находя что-то одним им известное.
Потом каждый из Слизеринцев проходил между двух костров, открывая своим глазам способность видеть тех, кто всё это время находился рядом.
Была слышна радость от встречи с давно умершими предками, почтение к основателям и Смерти, было волшебство. Настоящее волшебство этого праздника, а не осквернённое маглами событие. Магия позволяла делать каждый вздох, напитывала своих детей силой и уверенностью, давала понять, где они заблуждаются. Она была тёплой, такой сильной и родной.
У Эля заслезились глаза, однако он быстро сморгнул подступающие слёзы, придавая своему лицу бесстрастное выражение. Сейчас вся сказка закончится.
Настала его очередь проходить через это, и юный маг, не став перекидываться в другой возраст при остальных, сделал пару десятков шагов, чувствуя, как магия проникает под кожу.
Завершая свой путь между кострами, Эль ощутил, как волшебная энергия витает вокруг него, словно невидимый ветер. Он почувствовал присутствие своих предков, тех, кто некогда был частью Слизеринцев, их мудрость и силу, перетёкшие в него.
Ничего хорошего и ожидать нельзя было…
— Очередной раз, да, Эль? — Издевательски протянул его собственный отец. — Очередной год прожит зря. Ты же знаешь, что являешься лишь тем, кто должен дать роду наследников, да? Не больше, но и не меньше. Жаль, что я не успел вычеркнуть тебя из завещания отца, — Адриан потёр подбородок, притягивая жену другой рукой к себе за талию. — Традиции соблюдаем… Хорошо бы ты просто перекинулся лет в двадцать и дал роду настоящего наследника.
— И что я сделал не так? — Даже не смотря на фигуру собственного отца, поинтересовался Эль.
— Что сделал не так? Да всё! — Рассмеялся мертвец. — Ты недостоин даже казаться Лерддом, слышишь, мальчишка? Лердды лучше, они сильнее, могущественнее, умнее, чем ты.
— Адриан, не нужно так, — протянула в ответ Кэролайн, хотя в её голосе явно слышалась усмешка. — Казаться Лерддом? Это слишком много для него. Он никогда не будет достойным того, что уже имеет. Глупый, завравшийся, наглый мальчишка, — перечислила жена Адриана, довольно хмыкнув от собственных слов.
Эль сидел на длинном бревне, уставившись в пустоту и лишь отстранённо слыша слова отца с матерью. Скоро подойдут остальные, а их очень много. Ещё и основатели. Явно будут не рады видеть единственного наследника древнейшего рода.
— Ты делаешь недостаточно, — в очередной раз повторил его отец. Он говорил это каждый год, будто напоминал, не давая в памяти этим словам угаснуть. — Ленивый, совсем не хочешь быть благодарным за то, что получил при рождении. Ты должен больше работать. Ты должен быть первым. Во всём и везде.
— Не первым, — послышался давно знакомый едкий голос основателя Лерддов. — А лучшим. Ты должен быть идеальным. Ты должен помнить, должен знать, что ты Лердд. А Лердды идеальные, — протянул он. — Но ты нет. Ты не идеален.
— В чём именно? — дёрнув уголком губ, как всегда спросил Эль.
— Во всём, — последовал очередной такой же ответ.
Из года в год, другого и быть не может…
— Эль? — А вот это уже было незнакомо. — Что-то случилось? — Встревоженно поинтересовался его мастер, присаживаясь перед мальчиком и обхватывая его ладони своими. Он явно видел и Лерддов, и всех остальных родственников, однако не понимал, что происходит.
— Ничего необычного, просто стандартный Самайн, мастер, — дёрнув головой, протянул наследник, криво усмехаясь и кивая на место возле себя. Снейп же никак не отреагировал на это, вглядываясь в ещё более холодные, чем обычно, глаза.
— Ого, наконец нашёл себе мастера, — явно насмешливо прозвучало на эти слова. — Прошлые все отказали. Они все знали, какое ты ничтожество. А этот как согласился? Ты ему под другим именем представился? — Фыркнул кто-то из драгоценных дядюшек. — Мерлин, я не знаю, кто согласится дать роду Лердд наследника от тебя. Придётся амортенцию подливать, а? Иначе навсегда один останешься.
— Вот значит как, — брови декана взлетели в привычной манере, и он присел рядом с юным волшебником, неожиданно обхватывая его руками и прижимая к себе, обнимая.
Эля никогда не обнимали. Никогда и никто.
На глазах выступили слёзы, что были тут же стёрты извечными перчатками. Нельзя плакать, нельзя давать слабину. Нельзя.
— Всё хорошо, Эль, слышишь? — Послышались слова откуда-то сверху, отчего Лердд сжал зубы, сдерживая подступающую истерику. — Ты не один.
Одиночество, морозящее душу всё это время, немного отступило, позволяя почувствовать тепло. Тепло, впервые за многие годы.
