Любимчик учителя зельеварения

      Как оказалось, матч выиграл Гриффиндор. С разницей в сто десять очков.       Это оказалось и правда удивительным, даже шокирующим для команды серебристо-зелёного факультета. Да и не только для команды, и сам факультет, и даже декан были не в лучшем настроении от проигрыша Гриффиндорцам. Они, что, столько тренировались, чтобы потом продуть?       Грустно, конечно, было, но не так уже долго. У них больше баллов, чем у всех других факультетов вместе, так что кубок школы так точно должен быть у них! А квиддичный и так стоит где-то в зале наград, так что на него откровенно плевать. Главное — результат в конце года, так что работаем, получаем баллы и не ввязываемся в неприятности!       Так, кстати, мастер и объявил в гостиной факультета, немного приободряя своих подопечных. Да и кому нужны глупые игры, когда есть столько магических наук? Вот именно, только Гриффам, а они — Слизеринцы.       Настроение у всех хоть и не поднялось, но явно сдвинулось с мёртвой точки. А обещание декана застолбить поле для тренировок их факультета и вовсе помогло расшевелить эту амёбообразную массу.       Также декан аккуратно намекнул, что для тренировок можно использовать выручай комнату, так что проблем вообще не возникало. Даже если ничего не получится со школьным полем, то у них есть свои козыри. От команды, в будущем, ждали побед, и игроки чётко вознамерились отблагодарить своего декана за то, что тот им хоть как-то помогает. Хотя «хоть как-то», наверное, слишком малое описание для того, сколько делает Северус Снейп для собственного факультета.       Эль всё это время стоит рядом со своим мастером, абсолютно ничем не выказывая своё мнение по поводу проигрыша или игры в целом. На него сейчас направлено несколько весьма заинтересованных взглядов, но он их игнорирует, оставаясь стоять там, где стоит. Его многие захотят к себе в карты, но вот не все запомнят, что он тоже является игроком.       В любом случае, сейчас ему нет смысла приобретать «друзей» или что-то подобное. Даже наследник Малфоев не является выгодным решением, учитывая его постоянные битвы с Поттером и то, как он крутится в центре событий. Слишком много внимания, а также пустых ненужных разговоров. А ведь Малфой наверняка захочет болтать, натура у них такая. Как можно больше информации добыть, но как можно меньше отдать.       Сейчас оба мага уже шли к лаборатории профессора зельеварения, желая продолжить разработки, а также подготовить зелья для Больничного крыла. Жаль было, что завтра придёт Поттер, ведь придётся отложить поход в Запретный лес на послеобеденное время, хотя изначально уйти туда планировали с самого утра.       На самом деле, было довольно странно, что Поттеру позволяют так много. Прогуливать отработки, да где такое видано? И это при том, что не пришёл не только Поттер, но и ещё несколько человек. Совсем уже с ума посходили с этим квиддичем.       Да и неудобно это, когда профессор ждёт, а ему даже сообщения не отправят о пропуске отработок. Да и сама игра была плохой отговоркой. Если тебя приглашают в восемь, то почему бы не прийти? До десяти целых два часа, можно ведь успеть. Но нет, нужно идти жаловаться своему декану, чтобы тот откладывал отработку.       — Нам нужно будет собрать завтра что-то определённое, мастер? Или просто пополняем запасы? –Поинтересовался Эль, когда они уже заходили в класс, чтобы спуститься ниже.       — Стандартный набор, а ещё собрать луноцветов. Думаю, они подойдут к твоему рецепту в качестве элемента отображения, — кивнул профессор, запирая дверь и проходя дальше, к спуску в личную лабораторию. — Как понимаешь, придётся остаться до полуночи, это растение является полезным только если его срезали именно в этом часу, — коротко поясняет декан.       — Хорошо, сэр, — взглянув на часы, что висели за преподавательским столом, одобрил парень. — Через два часа мне нужно сходить к профессорам, — заранее предупреждает Слизеринец, запоминая это и выводя ближе в собственном сознании, чтобы уж точно не забыть. — Трансфигурация, чары и астрономия. По остальным ничего за неделю нет, была практика, как я понимаю, — пожимает плечами Лердд, склоняя голову к плечу так, что волосы легко спадают вниз, пока ещё не закреплённые чарами.       — Напомни, как придёт время, — невзначай бросает Снейп, спускаясь вниз по лестнице, на что Лердд только коротко кивает.       Работа с зельями для Больничного крыла была бы муторной, если бы не постоянные разговоры между зельеварами. Некоторым трудно готовить одно зелье, ну а что говорить, если эти двое за раз брали по три-четыре состава и постоянно обсуждали какие-то новые статьи из журнала «Практика зельеварения». Иногда что-то интересное и попадалось, хотя в «Ежедневном пророке» дела обстояли и хуже. И это при том, что издательство одно и то же.       Как вам идея заменять драконью кровь на змеиную? Вроде и абсурд, но ведь работает, как показали вычисления и эксперименты у этих двоих. Нужно было добавить ещё несколько ингредиентов, а также подбирать сами составы, но, в общем и целом, метод работал.       — А если взять вместо самих луноцветов пыльцу? Она светится лучше, да и некоторые свойства, что плохо сказываются на общий состав, отсутствуют, — предложил Эль, раздумывая над этой идеей. — Рецепт дорогой, конечно, но мы вроде как не его продаём, а сами зелья, так что это позволительно, — всё же согласился с этим парень, разминая в ступке один из ингредиентов.       — Можно, но нужно будет большое количество. Пыльца из трёх цветков на один котёл? Это много, но, опять же, ты прав, — задумчиво протянул декан, опуская в котёл воды лепестки ромашки, что заранее нужно было хорошенько размять в руках. По рецепту учебника. А вообще можно просто так кидать, в некоторых составах результат даже лучше будет, а в их случае просто не изменится.       — Знаете, сэр, я недавно вычитал один интересный рецепт, — как обычно начал Эль, и теперь двух магов уже отвлечь было настоящим испытаниям.       Если кто-то из них так начинал разговор, то можно было спокойно выходить из комнаты, пока мозги окончательно не вскипели. Сначала разбор рецепта, потом расчёты вслух и фраза о том, что рецепт сочинял очередной бездарь. Поправки, усовершенствования и подбор ингредиентов, а потом уже состав приходил к идеалу, кардинально отличаясь от того, что было изначально. Но свойства верные, так что ошибки быть не могло.       Зелья для школы готовили уже на автопилоте, такие составы готовить проще простого. Да и руки запоминали, оставалось только контролировать и поправлять, если что-то шло не так. Бывало даже так, что Эль следил за действиями своего мастера, что были пропитаны какой-то одному ему понятной эстетикой, но при этом не останавливался, разрезая корни или смешивая что-то в ступке.       Ну правда, как можно оставить без внимания чёткие движения узких бледных ладоней? Было бы странным проигнорировать идеальные разрезы на том или ином ингредиенте. То, как нож опускается на доску, издавая мерный стук. Это действовало даже немного гипнотически, хотя на собственные действия Эль не имел привычки так залипать. Наверное, просто Снейп человек такой.       Спустя час и ещё сорок минут Эль остановился, передавая мастеру весь контроль над рецептами, которые скоро уже нужно будет заканчивать.       Остальных профессоров Хогвартса Эль не слишком любил. Одна излишне повёрнута на квиддиче и любит выгораживать своих подопечных, что после всего этого чувствуют только безнаказанность. Одного Поттера вспомнить. Другой был недо-Лордом, явно пешкой в чьём-то плане. Ещё был Флитвик, но тут играло уже то, что Эль не любил полукровок и то, как по-детски ведутся лекции у этого профессора. Спраут, откровенно говоря, была помешана на растениях, не объясняя даже технику безопасности. Про остальных же сказать что-то сложно, они просто скучные, как считал парень. Объясняют сухую теорию и всё на этом.       Профессор зельеварения же чем-то цеплял, даже если бы Эль не любил бы зелья. Тот просто хотел, чтобы его ученики умели варить хоть какие-нибудь рецепты. Причём зельевар упрощал их, даже если некоторым это казалось странным.       В общем, своим мастером Лердд был доволен, а на остальных как-то побоку. Даже если его завалят (а они не посмеют!), у него был декан, так что с этим можно быстро и просто разобраться.       Сначала, как и было сказано профессором Макгонагалл, Эль зашёл на трансфигурацию, чтобы занести свитки с эссе, а ещё сдать практику. Превратить прищепку в ножницы? Да что может быть проще!       — «Превосходно», — как всегда объявила декан Гриффиндора, не слишком то довольная такими результатами. — Скажите, мистер Лердд, а вы бы не хотели перейти на факультет Гриффиндор? Уверена, там ваши таланты в трансфигурации будут оценены намного выше, — профессор чуть улыбнулась, будто ожидая, что ею идею одобрят, но Эль так и остался стоять с каменным лицом.       — Спасибо, но мне это не нужно, профессор, — ровно ответил он, заставляя заместителя директора недовольно вздохнуть.       — А если ваш факультет вдруг изменится? — сузив глаза, протянула она раздражённо.       — Боюсь, это не соответствует Уставу Хогвартса. Никто не имеет права менять факультет ученика, если он сам на это не согласился, — в том же тоне отвечает Лердд, резко разворачиваясь и магией приманивая свою сумку. — Всего хорошего, профессор, — напоследок кивает он, уверенно выходя за дверь. Ему ещё на чары нужно успеть.       Путь от класса трансфигурации до профессора чар не занимает много времени, особенно с темпом ходьбы парня. Он и как одиннадцатилетка ходит быстро, а что говорить про шестнадцать? Не как профессор Снейп, конечно, но однозначно недалёк от этого. Длинная добротная мантия развевается за спиной, повторяя силуэт своего владельца, но Эль не обращает на неё внимания. Он лет с трёх ходит так, привык уже к мантиям и другим атрибутам, как и все чистокровные маги.       Мысли всё крутятся на теме нового зелья, что хочется быстрее разработать. Но нужно подождать и сделать всё правильно, зелья любят точность и тонкость, так что спешка не нужна.       — Добрый день, профессор Флитвик, — постучав в дверь и получив «Войдите» тонким голоском, говорит Эль, переступая порог кабинета. — Эссе по чарам, заставляющим яблоки исполнять польку, а также эссе по тому, как действуют подобные чары на других объектах, — выкладывая по несколько свитков пергамента, что были скреплены зелёными лентами по темам, называл парень, а после покрутил перед глазами третью стопку. — А это просто по чарам с фруктами, — пожал плечами юноша, вспоминая, что этого вообще-то не задавали сделать.       — Прекрасно, прекрасно! — Восклицает в ответ полугоблин, просматривая первые несколько листов каждой темы, но не дочитывая даже до середины. — «Превосходно», мистер Лердд, — объявляет профессор, на что Слизеринец легко кивает, переводя взгляд на целую кучу яблок, что была свалена справа от профессора чар. — Что ж, юноша, покажите мне польку, — наблюдая за учеником зельевара, проговорил Флитвик.       — Конечно, профессор, — просто молвит Лердд, взмахивая палочкой и представляя традиционную польку в исполнении фруктов. Те, будто вздрогнув, начинают своё выступление, будто и правда способны на подобное.       — Отлично, отлично! — Хвалит профессор, выписывая в бланке очередное «Превосходно». — Надо признать, вы замечательный юный маг, мистер Лердд. И каково же быть учеником самого профессора Снейпа?       — Восхитительно, профессор, — защёлкивая свою сумку, чуть усмехается Слизеринец, однако его лицо тут же приобретает прежнее выражение. — Хорошего дня, сэр.       На астрономии картины повторилась почти в точности, как и на других предметах. Он сдал несколько эссе и определил по карте созвездия, что называла профессор Синистра. Было просто, но в голове сразу вспыхивали продолжения о том, как эти созвездий влияют на зельеварение, а такую информацию у него, вроде как, не спрашивали. В целом, день прошёл неплохо, особенно когда пришло время возвращаться в подземелья к мастеру.

***

      Следующий день начинается уже привычно, со «звона» внутреннего будильника. Удобно, но не особенно приятно, когда слышишь это даже не ушами, а как-то в голове, будто внутри черепной коробки и правда оставлен настоящий будильник.       Лердд резко открывает глаза, улыбаясь, таким же рывком садясь на кровати, сменяя на себе одежду, а потом перекидываясь в шестнадцатилетний возраст и отправляясь в ванную комнату, чтобы умыться. По волосам прямо на ходу проходятся чары, так что Эль уже и не обращает на них внимания, желая как можно скорее оказаться в классе зельеварения.       Слишком фанатично, возможно, но кому это вообще важно? Элю вот совсем нет, мастеру тоже, а мнение остальных сейчас парнем и не учитывается. Он ведь и по другим магическим наукам не отстаёт, но вот зелья являются чем-то особенным, чем-то, что дарит слабый отголосок тепла.       То, что Поттер всё-таки прибудет на отработку, проблемой не особенно являлось, хотя и было неприятным. Было гораздо лучшим решением отправиться в лес с самого утра и до ночи, а не ждать, пока первокурсник с Гриффиндора отчистит котлы.       Эля удивило, что в столь древней школе отменены телесные наказания, даже очень удивило. Особенно, когда вспомнились слова предков о том, как, наверное, он сам будет бегать по отработкам. Конечно, словесных вывертов там было гораздо больше, но не суть.       Сам Лердд, прочитав Устав, уверился, что такие наказания всё-таки имеют место быть, как бы ни кричал директор Дамблдор о ином решении. Если что-то перекрывает Устав, то уже не является действительным, это все знают, так что профессора могут смело применять любые наказания на студентах.       И если Эль говорит «любые», то это именно то и значит. Но вот ещё важно то, что не за всё можно смело идти и назначать отработки. Есть чёткий регламент, и, пожалуй, соблюдает его только сам профессор Снейп, назначая отработки за каждую значимую оплошность.       За мелкие ошибки или нарушения студента ожидает снятие баллов.       Если же что-то делается постоянно или проступок слишком большой, то отработка с физическим трудом, который не несёт вреда учащемуся.       За любое действие, которое подразумевает собой нанесение вреда другому живому магу, будь то ученик или учитель, студента уже ожидает телесное наказание. Даже если цель не была достигнута, то есть маг не пострадал, наказание будет.       И за убийство или нарушение законов пойдёт исключение с заявлением в Визенгамот.       Всё просто, но вот некоторые упорно не замечают простых правил, которых следовало бы придерживаться.       Сейчас, как понятно, любое телесное наказание порицается, сопровождаясь выкриком «Это же дети!». Дети, но вот понравится ли вам, если, к примеру, возле вас будет стоять какой-то мальчишка, захотевший поэкспериментировать, поставив вас и себя под удар? Очень сомнительное предложение.       Выйдя за дверь спальни, Эль не глядя кинул запирающие чары, быстро шагая в сторону гостиной, а после и выхода из неё.       — Наследник Лердд! — Окликивает его один из первокурсников, и парень морщится, спрашивая себя, почему этот кто-то не спит. — Не желаете присоединиться к беседе? — Тянет довольный голос, когда Эль прямо-таки замирает на месте.       — Наследник Малфой, — резко разворачиваясь, протягивает в ответ Лердд. — Прошу прощения, но ваше предложение мешает некоторым моим планам. Позвольте лишь спросить, чем же оно вызвано? — Осматривая Драко колким взглядом ледяных глаз, интересуется юноша.       — О, ничего такого, — не слишком довольный отказом, Малфой чуть дёргает уголком губ. — Просто желание поговорить, ничего более, — находит оправдание мальчик, на что Лердд медленно кивает. — А что за планы, не поделитесь? — Чуть усмехается Драко, хотя в глазах явно видно заинтересованность.       — Что ж, хорошо провести время, наследник Малфой, — изображая на губах лёгкую улыбку, бросает Эль, так же резко разворачиваясь к выходу и продолжая свой путь. Вторую часть слов наследника он благополучно игнорирует. А что, тот сам был несколько груб, говоря эти слова. А на грубые слова отвечают идиоты.       Драко, несколько ошеломленный таким оборотом событий, недоуменно смотрит на удаляющегося Эля. Он не привык к тому, чтобы кто-то так откровенно игнорировал его. В его мире обычно все были предельно внимательны и уважительны к Малфоям, но в данном случае он оказался на другом конце игры.       В любом случае, Лердд не слишком хотел тешить чужое самолюбие, особенно когда сам являлся выше, являясь наследником Лерддов. Причём единственным наследником. А вот у Малфоев полно ветвей во Франции, так что Драко не такой уж неповторимый. Стоит, пожалуй, использовать это, если к нему пристанут с просьбой разговоров или чего-то подобного.       Дальнейший путь проходит спокойно и без лишних разговоров, только мысли о зельях и о том, что же такого сегодня нужно будет сделать. Все ингредиенты убраны по местам, инструменты отдраит Поттер, так что остаётся только само приготовление зелий или разработка его собственного состава.       — Доброе утро, мастер, — довольно проговаривает Эль, подходя к кабинету вместе с профессором.       — Утро, Эль, — тянет в ответ Снейп, приподнимая уголки губ, отчего Лердд не может сдержать такую же улыбку.       Двери кабинета отворяются, позволяя двум магам продолжить заниматься своими делами, время без десяти восемь. Времени до обеда много, так что и отработка Поттеру предстоит длинная, хотя мог бы ограничиться одним часом. Но раз пропускает, значит, хочет увеличить время раз в пять. Но это если только не достанет двух зельеваров до конца пятого часа, а так может и на немного меньшее время остаться.       Свечи в аудитории загораются взмахом руки, но не слишком-то освещают комнату, лишь несколько подсвечивают отдельные участки комнаты. Воздух полон ароматов трав и пергаментов, что создаёт собственную атмосферу и заставляет Лердда ненадолго закрыть глаза, глубоко вдыхая и выдыхая. Новый день, прекрасно.       Элю кажется что что-то изменилось с его приездом в Хогвартс. Конечно, его теперь не сопровождают брезгливые взгляды, и у него есть тот, кто ценит его таланты, но здесь было и что-то другое. Что-то странное, инородное, но приятное, доставляющее наслаждение.       Он просыпается теперь с улыбкой. Ему нравится проживать день за днём. Он может просто разговаривать с кем-то, а это уже казалось чем-то недостижимым. Чем-то недоступным для такого, как он.       Но ведь мастер зельеварения сказал, что он не один. А с кем он? Или, лучше, кто захочет быть с ним? Этот вопрос не казался важным, но, безусловно, только казался.       Наследник Лердд встряхивает волосы, после чего приглаживает их одним движением, закрепляя чарами, чтобы было удобнее. Ледяные глаза проходятся по кабинету, будто ищут что-то определённое, однако ни на чём не задерживаются.       Элю вдруг становится по-странному тепло, когда он натыкается взглядом на своего мастера. Что ж, всё-таки что-то определённое он нашёл.       — Что нужно сделать, мастер? — Интересуется парень, и губы сами собой образуют улыбку, хотя прежде Эль никогда так часто не улыбался.       — Поможешь проверить эссе? Третий курс писал по свойствам разных видов грибов, — решается Снейп, хотя до этого не давал Лердду оценивать чужие работы. Но тот и не просил. — Думаю, ты знаешь, как я оцениваю. Если спорная ситуация, то говори мне, — коротко объяснил декан, наблюдая за тем, как юноша левитирует к себе часть пергаментов, перед этим сложенных Северусом аккуратной стопкой на столе.       — Что ставить тем, кто просто переписывает из учебника? Сомневаюсь, что это можно оценивать также, — хмуря брови, спрашивает Эль, вспоминая цитирование Грейнджер.       — Ставь «Слабо», — объясняет мастер, усаживаясь за свой стол и снимая со стопки первый пергамент. Тому же последовал и Лердд, материализуя в руках перо с нескончаемыми чернилами.       Работа начинается. Лердд вчитывается в строчки, оценивая их смысл и достоверность, иногда и почерк с общим количеством содержимого. Много учеников стараются написать как можно более массивно, явно не желая заморачиваться по поводу поиска информации. Это ясно, но не особенно приятно. Зельеварение не тот предмет, в котором можно упускать мелкие детали.       В тишине кабинета слышится только скрип перьев и приглушённый звук горения свечей. Совсем тихий, но заметный. А ещё слышно дыхание двух магов, такое же тихое, но, безусловно, важное.       Потом слышатся три коротких стука в дверь, и Снейп лениво поднимает взгляд на вход в класс, протягивая: «Войдите!».       — Здравствуйте, — дверь открывается, и в кабинет входит наш великий ловец, немного неловко топчась перед закрытой им же дверью.       — Поттер, — вместо приветствия раздражённо проговаривает декан, метнув взгляд на часы. — Уже две минуты, почему опоздали? Неужели фанаты не отпускают? — Язвит зельевар, на что мальчик легко краснеет, не смея сделать и пары шагов.       — Нет, сэр, — коротко отрицает Гриффиндорец, не продолжая.       — Что ж, — профессор Снейп чуть морщится, вздыхая. — Вымойте котлы, Поттер, найдёте в подсобке. Всё необходимое там же, в правом стеллаже, — кидает Снейп, возвращая взгляд на проверяемые работы. Мальчик чуть кивает, отправляясь туда, куда и сказали.       Эль не отрывается от пергаментов, лишь краем уха слушает короткие фразы, не находя их для себя излишне важными.       Неприязнь зельевара к Поттеру казалась чем-то нормальным, учитывая, что мастер, наверняка, учился в один год с Джеймсом Поттером. А тот был не слишком-то хорошим человеком. Да и сын его не слишком отличается. Да, рос без родителей. Скорее всего, не слишком счастливо. Но вот желание сделать всякую ерунду есть, а это уже не слишком приятно. Явно отцовские гены. Или собственное желание выделиться, которому успешно подсобляют.       У Поттера это первая отработка, но держится он неплохо, хоть и нервничает. Ну да, кто бы не нервничал в присутствии мастера?       Эль тут же тихо вздыхает, отвечая на свой же вопрос. Он не нервничает. Сам Лердд. Ему, наоборот, спокойно, даже как-то уютно. Да он спал в присутствии своего мастера, чего уж там. И вполне мирно, кстати, не чувствуя угрозы.       Это начинает подкидывать другие мысли, от которых парень легко закрывает сознание, возвращая своё внимание прямо к работам студентов. Чёрт, у кого может быть такой отвратительный почерк?       Содержимое тоже не радует, так что Лердд смело ставит «Тролль», расписывая острым летящим почерком о том, как всё бездарно и ужасно написано. В стиле декана, ничего лишнего. И в стиле Эля, он бы наверняка исписал всё так же, если бы был профессором.       Когда Поттера отправляют в Гриффиндорскую башню, проходит уже четыре часа, так что тот уходит измотанным и перепачканным в пене от моющего средства. Что ж, незачем пропускать отработки.       — Отправляемся, мастер? — Подняв глаза, тихо спрашивает Эль, чтобы не нарушить уютную тишину.       — Сперва ответь мне, что ты ел? — Приподнимая брови, внезапно спрашивает профессор, чего до этого не было.       — Пожалуй, ничего, сэр, — задумчиво протягивает Эль, будто ему задали сложный вопрос.       Профессор медленно кивает, разглядывая своего ученика, словно пытаясь прочитать что-то между строк.       — Надеюсь, ты не забыл, что важно не только обучение магии, но и энергия. Завтрак — не просто прием пищи, хотя я тоже часто им пренебрегаю, — качает головой зельевар, не спеша вставать со своего места.       Эль молчит, ощущая взгляд профессора на себе. Он помнит, как давно не обращал внимания на такие элементарные вещи, как питание. В любом случае, можно просто выпить укрепляющее, хотя в обычной еде тоже есть что-то своё.       — Что тебе нравится? — Вновь задаёт странный вопрос декан, на что парень задумывается, перебирая в голове блюда.       — Не знаю, сэр, — поживает плечами Лердд, и правда не зная, что именно ответить. — Я не слишком привередлив. Если вы, конечно, не станете предлагать мне тыквенный сок, — чуть усмехается юноша, качая головой.       — От этого я тебя освобожу, — хмыкает мастер. — Вики, — зовёт он своего домовика. — Принеси обед на две персоны. Любое блюдо, — кидает профессор, на что домовик глубоко кланяется, исчезая с поручением.       — Не нужно было, сэр, — пожимает плечами Эль, хотя под кожей разливается что-то невообразимо приятное. Будто тёплый, мягкий плед.       — Может быть, — пожимает плечами мастер, но и не соглашается.       Обед, несмотря на странность, выдался удачным. Сочный стейк с хрустящей жаренной картошкой, что может быть лучше? Наверное, Эль всё же нашёл любимое блюдо. Чай на последок оказался не менее приятным, даже очень. Это знакомое тепло, идущее вниз по пищеводу и разливающееся где-то в районе груди. Было вкусно, хотя обычно юноша на такое внимания не обращает, предпочитая есть за работой или в перерывах, чтобы можно было подумать над чем-то.       — Теперь идём, — уверенно кивает профессор, поднимаясь из-за своего стола и приманивая небольшую чёрную сумку через плечо, что наверняка с чарами расширения.       — Спасибо, мастер, — легко улыбается Эль, благодаря за обед, а после поднимается вслед за деканом, по пути трансфигурируя из воздуха что-то похожее на сумку Снейпа. Чары расширения применяются к ней просто, особенно учитывая, что это и так магический объект.       К Запретному лесу можно выйти только с главного входа, коим маги и пользуются, хотя и приходится по пути столкнутся с директором, который очень уж хотел выяснить, куда они направляются. Узнав причину, Дамблдор задумчиво кивает, переводя взгляд с одного мага на другого, а после желает хорошей прогулки, направляясь куда-то по своим делам. Обоим волшебникам это внезапная встреча удовольствия не приносит, но они лишь коротко вздыхают, направляясь к лесу.       Нужно бы ещё собрать ингредиенты с цербера, но сегодня уже не будет времени, так что можно пойти туда на следующей неделе. Или в среду, среда не такой сложный день.       Сквозь деревья пробираться не так просто, но ради такой цели, как редкие ингредиенты, можно и пройти. Тем более, что за мёртвой полосой, куда обычно и заходят студенты в поисках приключений, идёт гораздо более удивительная и живая. Она не наступает резко, но идёт плавно, будто лес и природа там оживает. Там не живут кентавры или акромантулы, которыми кишила мёртвая полоса, там полная гармония флоры и фауны, что человек там кажется каким-то варварством.       Деревья расступаются, открывая вид на красочную поляну разнообразных цветов, трав и даже ягод. Деревья ещё цветут, но скоро ожидаются плоды, так что стоит прийти сюда через месяц, когда всё поспеет. Но и цветки сбору подлежат.       Глаза разбегаются, и Эль облизывает вмиг пересохшие губы, обдумывая, сколько всего можно приготовить. А ещё с изумлением смотрит на растения, плоды которых, вроде как, запрещено продавать и покупать. На губах расплывается довольная улыбка. Что ж, природе Министерство побоку, так почему бы это ни использовать?       — Добро пожаловать в Запретный лес, — торжественно и чуть насмешливо объявляет профессор Снейп, и Эль не может сдержать мягкого смеха. Что ж, теперь название понятно гораздо лучше.       — Рад составить вам компанию, профессор, — усмехается парень, оглядывая поляну и подмечая, что собрать в первую очередь. Запасы не бесконечные, а вот бездарные ученики — вполне.       С собой всегда нужно брать либо лезвие из серебра, либо нож из того же материала. Чаще распространён набор из лезвия, ножа, ножниц и короткой лопатки для того, чтобы раскапывать корни, а не вырывать растение вместе с ними. Ещё нередко берётся пипетка, чтобы собирать выделяющийся из некоторых растений нектар или росу.       Наследник присаживается возле первого растения на корточки, обхватывая стебли лаванды и аккуратно отрезая их почти у корня. Образовавшийся пучок быстро обхватывает волшебная лента, и парень счастливо улыбается, складывая его в сумку.       Свежий воздух с запахом трав пахнет как-то особенно в этот момент. Наследник продолжает свою тихую работу, перемещаясь между растениями, словно танцуя под мелодию природы. Лучи солнца играют в его волосах, создавая ауру кого-то невообразимо сильного, сошедшего с легенд о могущественнейших магах. Загадочный шёпот ветра кажется ответом на его невысказанные вопросы.       Эль чувствует себя хорошо, особенно когда натыкается взглядом на своего мастера, что также аккуратно собирал листья полыни. Во взглядах обоих спокойствие и некое удовлетворение, которого не было никогда до этого. Возможно, это что-то да значит.