***
Утром Тарталья проснулся не очень рано. Пока он спал, над его состоянием поработали и сам Бай Чжу, и его помощница, но первым же делом он, ещё не совсем проснувшись, но уже переживая, попросил у слуги, которая дежурила и следила за ребёнком, помочь ему встать, чтобы заглянуть в кроватку девочки. Чайльд знал, что Чжун Ли будет недоволен тем, что он родил ему именно дочь. Но, честно, ему было плевать, несмотря на то что он был его мужем. Тарталья так долго и с определёнными мучениями, о которых предпочитал не вспоминать, вынашивал это дитя, что его совершенно не заботило, какого оно пола. Мальчик? Хорошо. Девочка? Прекрасно. Девочка спала, и Чайльд вспомнил, как после родов Бай Чжу осторожно показал её ему и как Тарталья сам ослабевшей рукой потянулся к ней, желая разглядеть затуманенным взглядом поближе. Доктор дал ребёнку немного полежать на Чайльде, и тогда юноше казалось, что произошло что-то невероятно важное в его жизни, но он никак не мог выразить это, поэтому просто вымученно улыбнулся. Тарталья улыбался и сейчас, но уже ярче и яснее: видя дочь и зная, через что они вместе с ней уже прошли, он её никогда и ни за что не предаст и не оставит, какой бы сложной ни была жизнь. — Молодой организм всегда крепкий, — вдруг заговорила ученица и помощница Бай Чжу. Она выглядела совсем немолодо, но и старушкой не была. Тарталья не знал, кто она такая, но решил не уточнять, потому что помнил, что она помогала при родах. — Я думала, что вы ещё будете спать. — Больше не захотелось, — прошептал Чайльд, продолжая рассматривать дочь. Он пока не узнавал в ней ни себя, ни Чжун Ли, но со временем станет виднее. Заметив то, с какой любовью и нежностью Тарталья уже относился к девочке, женщина вспомнила, что Гео Архонт даже не зашёл в спальню. — Ночью приходил Властелин, — начала слуга издалека. — Но он не подходил ни к вам, ни к кроватке. — Вас, наверное, не хотел тревожить, — солгал Чайльд, прекрасно понимая, почему Чжун Ли не зашёл. — Если хотите, я пока могу уйти, а вы позовите его, поговорите хоть. Муж же… «Муж… Отец. Даже не интересующийся, как я тут вообще», — злобно подумал Чайльд. Нарастающая агрессия и назревающий от этого конфликт интересов уже беспокоили его душу. — Спасибо, — только и смог ответить Тарталья. Через пару минут слуга действительно ушла. Чайльд, долго смотревший на дочь, никак не мог собраться с силами, чтобы пойти к Чжун Ли, или в глубине души надеялся, что тот придёт сам. Но в коридоре стояла тишина. — Да, девочка моя, попали мы с тобой… — тоскливо пошутил Тарталья, смотря на умиротворённо спящую дочь. — Ну ничего. Будем как-нибудь справляться. И не через такое проходили. Это могло показаться странным, но Чайльду односторонний диалог с новорождённой девочкой действительно оказал поддержку. Юноша вообще чувствовал себя очень близким ей, впрочем, это было логично. Тарталья встретил Чжун Ли в холле, и он явно направлялся в их спальню. Чайльд нервно усмехнулся «новоиспечённому» отцу. — Я уж думал, ты вообще не покажешься на глаза мне теперь. Игнорируя это замечание, Чжун Ли спросил: — Как ты себя чувствуешь? — О, тебя это заботить стало? Чайльд явно всё ещё был слишком взбудораженным всеми происходящими событиями и слишком недоволен мужем, чтобы молчать. Чжун Ли нахмурился, потому что когда-то они уже так конфликтовали. — Почему не должно заботить? — Мне сказали, что ты даже не заходил в спальню. — Не хотел никого беспокоить. — Уж мне-то хотя бы не ври. Чжун Ли нечего было сказать на это очередное обвинение. Он подошёл и попробовал осторожно взять Чайльда под локоть, чтобы сопроводить до спальни, но тот увернулся, опираясь на стену и отвергая чужую помощь. Что-то в затвердевшем сердце Властелина Камня снова немного треснуло. — Прости… — Как будто я и она виноваты, что ты придумал себе что-то и потом обиделся на нас. Она твоя дочь, вообще-то. Несмотря ни на что. Чжун Ли молча слушал, а потом открыл дверь, дав Тарталье пройти первому. В спальне было немного теплее обычного, потому что окна закрыли. Слуга ушла, но постель не заправила, и это не входило в её обязанности. Трудолюбивая Ноэлль давно занималась иными делами во дворце, ведь с получением гео Глаза Бога её ответственность возросла. — Я знаю. Я постараюсь принять её. Чайльду хотелось едко засмеяться, но он не смог. И без того слишком горько звучали от Чжун Ли эти слова. — Я… отдохну немного, — после этой речи Тарталья как-то устало сел на край кровати, склонив голову. Чжун Ли, немного обеспокоенный этим, тем не менее всё равно подошёл к кроватке, где по-прежнему спала их дочь. Властелин Камня смотрел на неё пустым взглядом и не мог поверить в происходящее. Он чувствовал что-то странное, вроде недоверия. Не было никаких сомнений в том, что этот ребёнок — именно его, но будет ли она на него похожей как внешне, так и по характеру? Сможет ли она действительно стать достойной преемницей и сменить его на посту Гео Архонта? — Как мы назовём её? — вдруг спросил Тарталья, разрывая чужой поток гнетущих мыслей. Чжун Ли не размышлял долго, он заранее придумал имена для ребёнка любого пола. — Яо Яо. Как тебе? Чайльд нахмурился, но ничего не ответил. Чжун Ли подошёл к кровати, садясь рядом и аккуратно обнимая мужа. — Если тебе нехорошо, то лучше ложись, — прошептал мужчина. Тарталья недолго сопротивлялся желанию упасть на мягкие подушки и в итоге сдался. — Может, мне позвать Бай Чжу? И почему ты встал? Разве ты не должен был лежать и отдыхать? Чайльд ещё сильнее поморщился и ответил: — Я думал, что силы вернулись ко мне, но… видимо, я переоценил себя. Но я буду в порядке. Не зови пока никого, дай побыть с тобой наедине. — Если ты этого хочешь… — Конечно хочу, чтоб тебя, — нервно-любовно отозвался Тарталья, схватив Чжун Ли за плечо. — Сядь ближе. Мужчина послушался и положил руку на лоб юноши, словно пытаясь измерить температуру. Но, кажется, Чайльд просто был слаб и не более того. — Мне не очень нравится это имя, — начал Тарталья, смотря на мужа. — Ты хотел бы назвать её именем, характерным для Снежной? — А ты позволишь? — Я планировал, что она будет жить в гавани Ли Юэ и в Нефритовом дворце соответственно. — А что насчёт меня? — Чайльд спросил это, имея в виду то, что он вообще-то тоже хотел принимать участие в воспитании дочери, но из-за географических трудностей это будет сложно выполнимо. Однако Чжун Ли понял вопрос иначе: — Ты тоже можешь остаться, я не выгоняю тебя. Ты сам рвался домой в Снежную. — Я и поеду. Мне нужно повидаться с родными и показать им, что я в порядке и живой. Ты, я так понимаю, собираешься исключить меня из жизни дочери и воспитывать её единолично? — голос Тартальи звучал почти отрешённо. — Нет. У нас с Царицей насчёт тебя была особая договорённость. Ты будешь часто приезжать в Ли Юэ. — Опять за меня всё решил, — горько усмехнулся юноша. — За дочь тоже будешь принимать все решения? — Конечно, пока она не вырастет. — А у неё будет выбор или она будет вынуждена, как я, просто подчиняться твоей воле? — Зависит от того, какой вопрос возникнет. Но моей преемницей она станет в любом случае. Чайльд отвернулся к окну и долго молчал. Хорошая ли это судьба для его девочки? Он почему-то совсем не считал, что она их общая, хотя, наверное, со временем он привыкнет. Кажется, оба мужчины на самом деле не были готовы к тому, чтобы стать родителями. Оно и неудивительно, учитывая то, какие обстоятельства привели к беременности одного из них… — У тебя есть какие-то предложения по поводу того, как ты хочешь, чтобы Яо Яо росла? Тарталья всё ещё молчал. Какой смысл что-то говорить, если все решения уже давно приняты за него и за неё в том числе? Чжун Ли даже имя утвердил без особого согласия второго родителя. — Я не соглашался, чтобы нашу дочь звали Яо Яо. — Хорошо, как ты предлагаешь её назвать? — Да нет у меня предложений. Мне просто не нравится, что ты такой властный. И никогда особо не нравилось. — Ну кто-то же в этой семье должен быть строгим и поддерживать стабильность. Это утверждение, впрочем, имело смысл. Пока супружеская пара разговаривала, девочка, очевидно, проснулась и закричала. Чжун Ли поморщился от резкого звука, а Чайльд нервно вздохнул и попробовал встать с кровати, чтобы подойти к ребёнку. Чжун Ли как будто и не собирался ничем помогать, словно сразу снимая с себя ответственность в этом плане: разберутся, мол, няньки. Но Тарталья, видимо, не хотел позвать никого из слуг на помощь. Юноша подошёл к кроватке дочери и попробовал осторожно взять её на руки. Яо Яо кричала, и Чжун Ли чувствовал себя не на своём месте от этого. Чайльд, имевший больше опыта обращения с детьми, попробовал успокоить её. Он начал тихо и мягко говорить с ней непривычно чуть более высоким голосом, чем у него был, чтобы не напугать. — Наверное, она хочет есть… — Я позову няню, чтобы она помогла тебе. Тарталья промолчал. Не нужно быть гением, чтобы понять, как неуютно в присутствии такого маленького ребёнка ощущал себя Чжун Ли. И оставалось только надеяться, что по мере того, как Яо Яо будет расти, отношение Чжун Ли к ней будет улучшаться.***
Царица не соврала: Тарталья после рождения дочери и «возвращения на работу» в самом деле оставался Предвестником, и отношение к нему среди коллег хотя и изменилось, но не настолько, чтобы они совсем не могли взаимодействовать с ним дальше. Не то, конечно, Крио Архонт постаралась, не то сами поняли своё безумие, но Панталоне и Доктор с Чайльдом старались не разговаривать лишний раз и вообще не упоминать случившееся. Тарталья ничего не забыл и не простил им всего, что было, но тоже не шёл на конфликт открыто. Ему было это незачем. Может быть, раньше он попробовал бы в прямом смысле выбить из них «всю дурь», но сейчас его заботили совсем другие дела. Нет, он не стал одномоментно исключительным семьянином. Чайльд вообще не хотел им становиться, его всё ещё интересовали сражения и новые методы использования того или иного оружия. Его характер просто в целом изначально не особо подходил для того, чтобы быть отцом или Предвестником, но он стал и тем, и другим. Фактически Царица лишь из-за договора с Властелином Камня продолжала щадить Тарталью. Задания ему давали менее напряжённые и чаще всего в гавани Ли Юэ, как Чжун Ли и просил. Конечно, сам Чайльд, наверное, не был доволен подобным положением дел, но итак было очевидно, что за него «похлопотал» бы муж. И в таком случае оставалось хорошим то, что воспитанием Яо Яо занимались оба мужчины. Сейчас ей было уже четыре месяца. Стоял разгар лета, а июль в гавани Ли Юэ всегда жаркий. Тарталья, державший на руках богато и по погоде одетую Яо Яо, гулял с ней и Чжун Ли по саду вокруг Нефритового дворца. Чайльд улыбался, купаясь в лучах тёплого солнца Ли Юэ, и разговаривал с мужем. Чжун Ли уже начал смягчаться по отношению к дочери. Сложно было сказать, любил он её или нет, но хотя бы проводил больше времени с ней, даже когда Тарталья бывал на заданиях. — Аякс, — тихо позвал Чжун Ли, повернув голову к мужу и дочери. — Ты рассказал обо всём родственникам? Чайльд немного помрачнел, опустив взгляд. — Нет. И надеюсь, что смогу хранить это в секрете как можно дольше. — Не кажется ли тебе это неправильным? — Вряд ли родители смогут принять тот факт, что у меня есть своя семья теперь. Я и не думал никогда, что всё будет так, как есть. — Ты несчастлив со мной? — вдруг спросил Чжун Ли, и в его голосе слышалось искреннее огорчение. — Нет, но всё так сложно… Я всё ещё не уверен, что я буду хорошим отцом для Яо Яо. — У тебя завышенные ожидания от самого себя. Ты уже хорош для неё хотя бы тем, что ты просто есть и заботишься о ней. — Может быть. Но я хочу, чтобы она не чувствовала себя брошенной всеми. Тарталья заговорил слишком тоскливо, вспомнив, наверное, своё детство. Чжун Ли осторожно обнял его за плечо, напоминая, что он рядом. — Она и не останется одна. У неё, как и у тебя, всегда будет дом, куда можно вернуться. Всё-таки Чжун Ли, пожалуй, любил и дочь, и мужа, просто выражал свои чувства не так ярко и достаточно непривычно для Тартальи даже спустя столько времени. Но самое главное, что они действительно вместе и дочь будет расти в полной семье. — Спасибо, — прошептал Чайльд. — Это важно и для меня, и для неё. Она заслужила спокойное и счастливое детство, она заслужила любящих родителей и… По щекам Тартальи скатилась пара слёз. Из-за подступившего рыдания ему пришлось передать Яо Яо Чжун Ли, и тот, удерживая дочь, смог тем не менее одной рукой погладить Чайльда по щеке в надежде успокоить. Яо Яо, слыша это всё, и сама вдруг заплакала. Тарталья наспех усмирил свои эмоции и попытался убаюкать дочь. Да, двум мужчинам, не знавшим адекватного детства, будет тяжело воспитывать ребёнка… Но всё-таки они оба хотели дочери всего наилучшего, а раз так, то они определённо приложат необходимые усилия для того, чтобы их девочка выросла достойной представительницей общества и, как Чжун Ли надеялся, умной преемницей Гео Архонта.