Петля

Следующий день наступает слишком быстро. Уэнсдей открывает глаза и хмурится, всматриваясь в деревянный потолок. Она пытается прислушаться к своим чувствам, но ничего, кроме лёгкой тревоги. Она осторожно раскрывает одеяло и почти бесшумно выбирается из кровати. Оглядываясь по сторонам, Уэнсдей не видит ничего, что могло бы предвещать беду, хотя всё внутри кричит об обратном. Комната была погружена в полумрак, Энид на другой стороне спокойно спала и сам факт того, что волчица, не почувствовав какой-либо угрозы, продолжала тихо посапывать в своей кровати укрывшись, как минимум, двумя одеялами, давала Уэнсдей ещё больше поводов для тревоги. Но стараясь не поддаваться панике, она вздохнула и всё, что выдавало её беспокойстве теперь – слегка нахмуренные брови. Подойдя к невидимой линии разделения комнаты, медиум слышит шорох и оборачивается, замечая, как Вещь сонно потягивается и оглядывается вокруг, устало шевеля пальцами. — Что случилось? — Я не знаю. — отвечает она полушёпотом, всё ещё оглядывая комнату на предмет хоть чего-то подозрительного. Энид же от шорохов со стороны тоже просыпается и в следующее мгновение, на Уэнсдей смотрит пара сонных голубых глаз. — Уилла? — голос блондинки охрипший, но Уэнсдей намеренно игнорирует табун мурашек, вызванный этим. — Что-то случилось? Только… Пять утра. Услышав скрип половиц позади себя, брюнетка резко оборачивается, всматриваясь в темноту, но это всего лишь Вещь, который перебрался со своей лежанки поближе к Аддамс. Энид взволнованно осмотрела подругу и привстала с кровати. — Что такое? — теперь её голос звучит твёрже, а сон будто рукой сняло. Блондинка быстро оказывается рядом с Уэнсдей и автоматически загораживает миниатюрное тело собой, закрывая от возможной опасности. Проходит несколько секунд, пока Энид пытается прислушаться к своему чутью, но всё спокойно, не учитывая волнения за Уэнсдей. — Ты что-то чувствуешь? — тихо спрашивает Уэнсдей, на что Синклер только пожимает плечами. — Нет… Всё тихо. Почему? От того, что Уэнсдей сама не может понять, почему чувствует себя так, только больше раздражается, но ничего не говорит, а только ведёт плечом. — Я не знаю. Из сна меня вывело что-то, что заставило себя чувствовать достаточно некомфортно, но теперь… всё стихло. Энид облегчённо выдыхает. Отлично, сегодня они, может быть, обойдутся без тайн и трупов. Блондинка отступает назад, втягивая когти и только сейчас понимает, как мгновенно приняла оборонительную позицию, лишь бы защитить Уэнсдей. Ещё раз убедившись в безопасности и сохранности брюнетки, она расслабляет плечи, ласково улыбаясь. Уэнсдей хмуриться от жуков, бегающих в её кишках при взгляде на такую Энид. — Может это просто из-за сна, знаешь, когда сниться что-то и ты спросонья думаешь, что всё ещё находишься… где-то. — Вещь запрыгивает на розовое покрывало, на этот раз поудобнее устраиваясь, чтобы заснуть ещё хотя бы на час. — Не волнуйся, я бы не позволила нам попасть в опасность. Медиум на это только хмуриться и уходит в ванную, чтобы смыть с себя всё, оставляя Энид и Вещь переглядываться. *** Когда часы пробивают семь тридцать Энид, которая так и не смогла заснуть, стоит у двери дожидаясь, пока Уэнсдей положит Вещь к себе в портфель. В последнее время дружок с полным удовольствием забирается в кожаную чёрную сумку, даже не сопротивляясь. Если Энид и знает о том, как недавно Уэнсдей постелила удобную ткань специально для Вещи, то она мастерски скрывает лёгкую улыбку при взгляде на них двоих. — Ну, как себя чувствуешь? — спрашивает Энид, когда они выходят из комнаты направляясь вниз по лестнице. Она ловит строгий взгляд. — Я про это сегодняшнее пробуждение… Знаешь, раньше такого не было, надеюсь, всё в порядке. Уэнсдей на это только кивает. Когда они проходят по коридорам, многие оглядываются на них, на что Энид неловко улыбается, но расправляет плечи. — Знаешь, после битвы с Крэкстоуном мы, вроде, как местные знаменитости. — она звучит весело, но брюнетка улавливает, как слегка дрожит голос Энид на последнем слове. — Не то, чтобы мы спасали этих недоумков от Крэкстоуна ради этого. — сухо говорит Уэнсдей, на что волчица только согласно кивает. Уэнсдей внимательно оглядывает коридор. Учеников стало ещё больше, чем в прошлом семестре, но некоторые своих позиций не поменяли. Йоко с Дивиной радостно махают им с Энид, стоя возле кабинета по биологии. На самом деле, ставить первую пару на восемь утра, так и по биологии было истинным издевательством и Аддамс восхищалась методами пыток Уимс. Поток её мыслей перебивает появившейся Аякс. Выглядит он немного нервным и, судя по тому, что Энид тут же не кидается ему на шею, Уэнсдей делает вывод, что что-то сейчас будет происходить. Горгона на самом деле никогда не казался правильным выбором. И это было абсолютно независимое мнение со стороны четы Аддамс (Вещь тоже недолюбливал бедного Горгона). Самое поразительное за всё время каникул для Уэнсдей, как раз и были эти невольные мысли. Сначала, она стала ярко ощущать отсутствие Энид рядом, как непривычно, хотя более комфортно жить самой, когда глаза не хотят выплавиться только при взгляде на левую часть комнаты. Но у всего были минусы и Уэнсдей ненавидела то, насколько много их обнаружилось, когда Энид не было рядом. Сначала она обдумывала, стоит ли вообще возвращаться, или будет лучше продолжить домашнее обучение. Хотя Лариса Уимс и написала письмо лично её, в котором поблагодарила за помощь, а также за спасение и вовремя вколотый антидот, так что мнения по поводу её возвращения расходились. До того момента, пока Энид не стала появляться в строке её уведомлений постоянно. Каждые два дня, если быть точной. Брюнетка до сих пор не понимает, почему действительно Синклер имела такое большое влияние на её решение, но наблюдая за неловким Аяксом и расстроенной Энид, картина, становиться немного яснее. — Привет, эм… Как дела? — парень неловко поправляет свою шапку. — Аякс. — Уэнсдей коротко кивает, но игнорирует режущее чувство, когда видит, как Петрополус смотрит на Энид. — Привет. — коротко здоровается волчица. — Всё хорошо, спасибо. Обычно Уэнсдей приходилось выслушивать многое об Аяксе, хотя, если быть до конца честной, сейчас она была на это не настроена, и Энид, видимо, тоже. — Послушай, детка, я знаю, что мы разошлись не на той ноте. — Разошлись? Переводя взгляд на блондинку, Уэнсдей приподнимает одну бровь, но Энид слишком занята тем, как бы закончить разговор. — Давай ещё раз поговорим. — Нет. — Что? — Я думаю, мы всё выяснили, Аякс. — она устало вздыхает. — Моя позиция остаётся прежней, так что… — Ты!... — внезапно, горгона подскакивает на месте, тыкая пальцем в сторону Аддамс. Уэнсдей скучно оглядывает его. — Не знаю, что ты там себе думаешь, но твои советы по поводу наших отношений тебя не должны касаться. Парень практически шипит, да так, что даже Йоко хмурится и подходит ближе. — Эй, друг, успокойся… Они ведь только вчера встретились и… — вампиршу перебивают. — Ты тоже! Не говори мне, я знаю, что они… Я всё знаю, Энид бросила меня из-за твоей глупой помощи и неё! — он рычит последние слова, снова указывая на Уэнсдей. На самом деле, это начинает ей немного надоедать, так что Уэнсдей просто кивает Синклер, и они вместе пытаются пройти к друзьям волчицы, чтобы позже попасть на биологию, когда Аякс хватает Энид за пиджак и тянет с такой силой, что блондинка почти падает на спину, но Йоко успевает схватить её за локоть и потянуть на себя. — Куда вы собрались?! Черные глаза мгновенно сверкают чистой злобой, когда Аякса хватают за запястье и выворачивают его так, чтобы иметь полный контроль над остальным телом. Он падает на колено и шипит от боли, но замолкает, когда рука с чёрным маникюром подставляет нож к его горлу так близко, что лишний вздох определил бы вопрос его жизни или смерти. — Я вскрою каждую змею на твоей никчёмной голове, если ты попробуешь приблизить к ней ближе, чем на пятьдесят метров. — угрожающе шепчет Уэнсдей и только при взгляде на Энид, которая потирает плечо от тупой боли, неизвестное чувство вперемешку со злобой плещется в ней. — Если у неё открылись глаза на твой жалкий образ, это не означает, что нужно было послушать кого-то, чтобы к этому прийти. Ты никчёмная пародия на парня. Она отталкивает его, и чтобы не встретить лбом кафель, Горгона в последний момент выставляет руки вперёд и смотрит на них из-под лба. — Ты... — Слово, и я приготовлю твой язык, как стэйк и скормлю его твоим родителям. Весь коридор замолкает. Йоко удивлённо свистит, на что мгновенно получает подзатыльник от Дивины, а Энид от греха подальше хватает Уэнсдей за локоть и тянет их к кабинету. На биологию они всё-таки доходят. Знала бы Уэнсдей, сколько времени он потратит, давно бы это сделала. *** Один из новых учителей простит их осторожно взяться за скальпели и вспороть брюхо лягушке. Сегодня они должны были узнать правильное строение органов изнутри, а как бонус – научиться накладывать швы. Уэнсдей ухмыльнулась, когда хоть что-то стоящее появилось в их учебной программе, но вот Энид, которая сидела рядом с Йоко и практически сливалась с серым кафелем, думала иначе. На самом деле, конспекты писать было намного лучше. — Йоко, сделай это, пожалуйста. Вампирша хмурится. — Энид, ты практически вспорола Тайлера полтора месяца назад, а я на дух не переношу запах крови земноводных, ты это знаешь. — А я вообще не переношу кровь. — А Тайлер… — Прекрати упоминать его. — её тон звучит почти обвинительно, Танака вскидывает руки сдаваясь, но всем видом показывая, что не притронется к скальпелю. — О боже, о боже, о боже. Осторожно поднося скальпель к мёртвой лягушке, её рука дрожит всё больше. Энид вздыхает. Это всего лишь лягушка, ничего страшного, она итак… мёртвая. О боже, о боже. Блондинка не замечает, как взгляд немного теряет фокус, когда она задевает лезвием свою руку и тут же роняет скальпель на пол, дёргаясь от боли. Йоко, что до этого скучающим взглядом смотрела в телефон, обернулась, заметив странные движения со стороны. — Энид? — спрашивает вампирша обеспокоенно, но Энид словно в трансе оглядывает свою руку, которая потихоньку превращается в нечто кровавое и криво улыбается. — Эй, Энид! — Йоко хватает её за локоть, но волчица выскальзывает из её хватки, вставая на ноги. Уэнсдей обеспокоенно хмурится, когда видит, как Энид нетвёрдой походкой идёт к новому преподавателю и опускает взгляд ниже, замечая кровавые капли, которые следом тянулись за ней. Особо не вслушиваясь в разговоры и удивлённые вздохи, Аддамс встаёт и идёт следом. Энид оборачивает на неё. — Энид. — Уэнсдей осматривает её руку. — Твоя рука. — даже со своим обычным ледяным тоном, медиум продолжает звучать обеспокоенно. Последнее, что помнит Энид, это распахнутые глаза и холодные руки, которые ловили её перед тем, как она отключилась. В первый и последний раз, когда Уэнсдей была в школьном лазарете, был ещё в начале первого семестра, когда Бьянка оставила горькое напоминание об её поражении на лбу. Но даже тогда было намного приятнее находиться здесь, довольствуясь хотя бы лёгким покалыванием раны. Энид заставляет её чувствовать все эти вещи, и, впервые за свои семнадцать лет, ненавидеть вид крови. Блондинка хмурится перед тем, как открыть глаза и немного стонет от головной боли. — Уилла? — Я просила тебя не… — она видит неодобрительные покачиванием Вещи возле руки Энид, поэтому пропускает замечание. — Ты в порядке? Энид слабо улыбается. — Рука на месте? — дождавшись кивка, она шевелит пальцами и шипит от боли. — Насколько всё плохо? — Порез глубокий, но ничего серьёзного задето не было, так что пару швов и повязка. Облегчённо выдыхая, Энид приподнимается. — Как ты меня словила? Уэнсдей пожимает плечами. — Рефлексы. Энид весело улыбается. Во всём были свои плюсы, её наверняка отпустили с уроков до конца недели, а Уэнсдей лично присматривала за ней в лазарете. Она оглядывает девушку напротив себя. Уэнсдей Аддамс выглядела… Уставшей и слегка обеспокоенной, хотя, сам факт её нахождения здесь говорил о многом. — Неужели Уэнсдей Аддамс оттаивает? Брюнетка хмурится. — Никогда. Просто… Возвращаю долг. — Уэнсдей не сразу замечает, как сдвигаются брови Энид, а глаза сразу же тускнеют. — Ты… Ты не обязана мне ничего, Уэнсдей. — она встаёт с кровати и аккуратно надевает свой пиджак отмахиваясь от помощи готки. — Ты мне ничего не должна, не нужно быть снисходительной ко мне только из-за чувства вины. — Нет, я имею в виду… — Мне пора идти. Не успевает Уэнсдей и встать со стула, когда Энид уже скрывается за дверями лазарета. Она поворачивается в сторону Вещи, который только делает жест похожий на пожимания плеч. Но она же не это имела в виду. *** До вечера она так и не видит Энид где-либо. Йоко ходит с Дивиной так же не знали, где находилась блондинка. Бьянка сказала, что видела её выходящей из лазарета и идущей в сторону библиотеки, но если она там и была, то к появлению Аддамс ушла оттуда. Поэтому Уэнсдей решила, что найдёт её в квадрате, потому что пошёл снег и, как бы Энид ни была обижена, она не пропустила бы глупую бойню снежными шарами. Правда, брюнетка не до конца понимала, как можно найти радость в этом, если они были даже без лезвий внутри. Но так или иначе, Энид действительно появляется рядом с Йоко, когда столы уже перевернуты и Уэнсдей каким-то образом оказывается в команде Бьянки и Дивины. Волчица задорно сверкает глазами на другой стороне в команде с Йоко и Ксавьером. Чуть дальше Аякс лепит снеговика, но отходит подальше, как только появляется Синклер. — Наш план в том, чтобы утопить их в снегу! — кричит Барклай и Уэнсдей могла бы восхититься боевым духом сирены, но была слишком занята, осматривая румяную Энид, которая лепила снежки. Она резво лепила сразу несколько снарядов и счастливо смеялась над шутками Йоко, которая отстреливалась, но по какой-то причине даже не целилась в Уэнсдей. Они были практически на равне, потому что Ксавье действительно быстро передвигался между баррикадами, что мешало Бьянке прицелиться получше. Аддамс совсем не заметила, как увлеклась наблюдением за волчицей, когда снежок попал в её грудь с достаточной силой, чтобы вывести из странного транса. В следующее мгновение она поражённо смотрела на довольную Энид, которая пыталась сдержать улыбку закусывая губу и выглядела… Потрясающе. Она лепила следующий снежок, когда внезапно, прямо по шапке прилетел другой. Волчица удивлённо ахнула и наблюдая за азартным огоньком в чёрных глазах напротив, разразилась смехом и укрылась за перекинутым столом, чтобы передохнуть и дать Аддамс возможность и себе, в том числе, сделать больше снарядов. — Аддамс! — Барклай удивлённо вскрикнула, наблюдая, как после небольшой бойни с Энид, она начала заваливать бедного Торпа снегом, после чего парень упал звездой крича что-то про таймаут и подъём белого флага. — Туда! Довольно ухмыляясь их команда, которая разгромила бедную Йоко и Ксавьера, (Уэнсдей была их золотым игроком, после серии побед над Йоко), вышла из укрытий и Уэнсдей увидела, как Энид с боевым кличем выбежала из укрытия и кинула последний снежок, но не имея сил сопротивляться порыву, Уэнсдей позволила ему попасть в плечо, туда, где почти два месяца назад Крэкстоун вонзил стрелу. — Туше. — спокойно сказала брюнетка, видя, как Энид счастливо улыбается. Она дождалась, пока волчица подойдёт ближе. — Я беспокоюсь о тебе не потому, что чувствую себя должницей или виноватой. — Энид неловко поправила шапку. — Это точно не чувство долга. Блондинка улыбнулась и кивнула, не зная, как точно должна ответить. И тогда между ними возник довольный Ксавьер. Он протянул ярко-синий шарф Уэнсдей, на что она только нахмурилась. — Это мой подарок на Рождество. Ты как раз без шарфа, и я подумал, что… — Не думаю, что у тебя есть причины. Так же не думаю, что смогу принять какой-либо подарок от тебя, ведь тогда это будет расцениваться, как принятие жеста симпатии, на который я не отвечу по ряду причин. — парень закатывает глаза, когда слышит следующее. — У меня есть снуд, который связала Энид, так что шарф мне не понадобится. Тем более цветн.. Она тут же застывает. Ксавье накидывает на её плечи и оборачивает вокруг шеи яркий синий шарф, улыбаясь. Их друзья замолкают, а Энид хмурится. Первые десять секунд Уэнсдей ничего не чувствует, но спустя мгновение, предплечья начинают зудеть от появляющейся сыпи, а дыхание затрудняется. Наблюдая за этим Энид, делает шаг вперёд, но Ксавьер мешает, загораживая путь своей спиной и продолжает улыбаться. — Видишь, тебе идёт синий. — замечая перемены в лице, он немного напрягается. — Уэнсдей, ты в порядке? Она открывает рот, но вместо ответа двор оглушает хриплый кашель. Энид хватает секунды, чтобы понять, что происходит, и двух секунд, чтобы отпихнуть Торпа в сторону, сбрасывая с плеч брюнетки шарф. — Эй! — обижено вскрикивает художник, но блондинка не обращает на него внимания, обхватывая руками щеки Уэнсдей, направляя её расфокусированный взгляд на себя. — Уилла? Что нужно сделать? Таблетки? Ингалятор? Укол? Получив в ответ только отрицательный кивок, она нервно выдыхает. — Хорошо. Смотри на меня. Дыши со мной. — глубоко вдыхая и выдыхая, Энид следит, чтобы Уэнсдей повторяла за ней, когда чуткий слух улавливает, как дыхание становиться чище, а сердечный ритм возвращается в норму. — Ты в порядке? — Торп делает шаг к ним, но Энид резко оборачивается и рычит в его сторону. Уэнсдей хватает её за локоть, и блондинка втягивает когти обратно. — Не приближайся, придурок. Йоко хмыкает, снова получая подзатыльник от Дивины, когда остальные их друзья, которые за два года в Неверморе не слышали от Энид ни одного кривого слова, удивлённо ахают. — Послушай, — Ксавьер звучит раздражённо. — Ты её сторожевой пёсик? Я не думал, что аллергия такая серьёзная и, тем более… Не успевает он договорить, как голубые глаза угрожающе сверкают красным и наливаются злобой. Энид скидывает ослабевшую хватку на её локте и двигается вперёд, толкая Ксавье в плечи. — Не думал, что она настолько серьёзная? Ты со всеми так себя ведёшь или только с ней? — Парень замолкает и зло смотрит на неё, а потом переводит взгляд на Уэнсдей ища поддержку, но девушка даже внимания на него не обращает. — Она тебе не поможет. Ты хоть понимаешь, что она могла бы задохнуться? Если бы… Шатен фыркает. — Ты не оказалась вовремя рядом? Как удивительно, что ты всегда оказываешься рядом, — его тон пропитан сарказмом, что заставляет Уэнсдей нахмуриться. — Какая ты умничка, позвони мамочке, похвастайся! Все знали Энид за её исключительное терпение и доброту. Она плакала полчаса, потому что случайно задавила божью коровку, но, когда она наносит удар по челюсти Ксавьера, плакать хотелось в последнюю очередь. Ей было не жаль. Секунда требуется Ксавьеру, чтобы пластом упасть на землю, и две секунды всему двору, чтобы поднять настоящий гам. Прежде, чем парень поднимется или Йоко начнёт что-то говорить, Уэнсдей хватает её за руку, и они быстро уходят в сторону Офелия Холл. *** В комнате висит гробовая тишина, пока Уэнсдей аккуратно обрабатывает костяшки пальцев Энид. Энид Синклер послала Ксавьера Торпа в нокаут. Неизвестное восхищение поднялось по груди от этой мысли. Энид сидела на её чёрных простынях и шипела от боли. — Я не заставляла тебя его бить. — коротко замечает Аддамс, когда Энид в очередной раз дёргается. Волчица фыркает. — Я бы повторила это. Даже Вещь на тумбочке удивлённо косится на них, когда слышит слова Энид. — Я знаю. Я бы сделала ни меньше. Энид отвлекается от боли и поднимает глаза, чтобы посмотреть на Уэнсдей. Брюнетка тоже останавливается, чтобы увидеть, сколько эмоций плещется во взгляде напротив, но в последний момент пресекает себя и отходит к столу. — Я знаю. — вторит Энид. Они расходятся по своим кроватям и Уэнсдей снова всматривается в потолок, обдумывая, как много успело произойти. Усталость всё-таки одолевает её. Она слышит, как Энид желает ей сладких снов и угукает в ответ, проваливаясь в сон. *** Она просыпается быстрее, чем хотелось бы и вновь от того же самого чувства. Оглядывается. Энид спит почти в такой же позе, как и прошлой ночью, когда Уэнсдей аккуратно слезает с кровати. Шорохи будят Вещь, который идентично вчерашней ночи сонно шевелит пальцами. — Что случилось? Уэнсдей шепчет, в этот раз стараясь не разбудить уставшую волчицу. — Снова это чувство. Вещь делает неопределённое движение. — Снова? Уэнсдей смотрит на него хмурясь. Что-то не так. Энид же от шорохов со стороны тоже просыпается, и в следующее мгновение, на Уэнсдей смотрит пара сонных голубых глаз. — Уилла? — голос блондинки охрипший, но Уэнсдей намеренно игнорирует табун мурашек, вызванный… Стоп, это уже происходило. — Что-то случилось? Только… Пять утра. Расширяя глаза, медиум неуверенно говорит: — Ты спрашивала это у меня вчера. Энид привстаёт с кровати и выглядит очень взволнованной. — О чём ты? Это наша первая ночь с момента окончания каникул. Уэнсдей смотрит на календарь, потом на Вещь и возвращает взор на Энид. Что? — Что?