Проходит месяц внеплановых каникул и сто сообщений от Энид, когда Уэнсдей возвращается в Невермор с надеждой начать очередное расследование, но сразу же жалеет об этом. Или, Уэнсдей попадает во временную петлю, а Энид единственная, кто помнит всё произошедшее.

Энид надеется, что с последнего объятия, которое они разделили Уэнсдей станет к ней ближе. Но она начинает терять надежду, думая, что на самом деле её ничего, никогда не волновало. С другой стороны, Уэнсдей, которая имеет дело с ощущениями, которых она никогда не испытывала. Эмоциями. Как она должна говорить о них, если никогда до этого их не испытывала? Или Энид влюблена по уши, а Уэнсдей не умеет общаться.

— Эй, детка, что случилось? — поздоровалась Дивина, звуча намного веселее от того, что видит её, а не Бьянку. Если быть честным, кто был бы не рад увидеть свою девушку? — Энид случилась! — ворчит Йоко, драматично падая на кровать между двумя Сиренами. Её рука самым преувеличенным образом приземляется на лоб, когда она вздыхает. — Всё ещё? — Дивина хмурится, находя рукой детские волосы Йоко, чтобы поиграть с ними. — Мы до сих пор не знаем, что случилось?

«Сегодняшний вечер… Чего?» Спросила она, поворачиваясь на своём стуле к уверенной и, может быть, немного пьяной Энид. «Вечер, когда я скажу ей. Уэнсдей.»

— Уэнсдей, когда ты собиралась сказать нам, что вы с Инид вместе? — брюнетка замирает, когда слышит отца и быстро поворачивает голову в сторону затихших девушек. Йоко, казалось, зависла с открытым ртом, а Инид выглядела так, будто прямо сейчас грохнется в обморок. — Что?!