• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •
За два дня до похода в Хогсмид Йен скучающе лежал на спине под одним из буков на берегу Чёрного озера, рядом с ним был открыт учебник, а волшебная палочка бесцельно вращалась в воздухе. На него посыпался очередной сноп искр, и он, несколько раз шлёпнув ногами по воде, скорее почувствовал, чем услышал, как рядом кто-то прислонился к дереву. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Микки: он мог точно это сказать по тому, как тот приблизился и удобно устроился рядом. Йен узнал его лишь по движению и шуму, но всё равно посмотрел на него. Микки встретился с ним взглядом и громко фыркнул, а Йен снова сосредоточился на представлении, которое исполняла его палочка. — Вот как ты готовишься к нашему великому свиданию? — протянул Микки. Йен повернул голову ровно настолько, чтобы лениво приподнять бровь в его сторону. Микки ухмыльнулся ему в ответ. — Не думал, что ты так серьёзно относишься к этому, — сказал Йен через секунду, снова развернувшись к вращающейся над ним палочке, намеренно не глядя в сторону Микки. — Если я тебе так сильно нравился, мог бы просто сказать. Микки усмехнулся. С его стороны донёсся шелест, и через несколько секунд Йен безошибочно узнал ударивший в нос запах его ароматизированной сигареты, одной из тех, что он покупал на школьном чёрном рынке раз в неделю. У его дилера их были тонны, с дымом разного цвета и формы, которые демонстрировали фокусы с курением без каких-либо навыков или усилий со стороны курящего, но Микки предпочитал те, что покупал всегда: простые, дешёвые, с запахом мяты. — Мечтай, — фыркнул он и секунду спустя выдохнул длинную струю дыма прямо в лицо Йену. Йен, который предпочитал сигареты без запаха, да и то лишь изредка, слабо закашлялся, отмахиваясь от дыма, чтобы тот не попадал ему в лицо. — Мудак, — прошипел он. — Чего пришёл? — Убедиться, что у тебя всё готово, — легко сказал Микки. — Хочу быть уверен, что мне не придётся бродить по деревне одному, пока ты будешь отрабатывать наказание за не сданное эссе или ещё какую хрень. — Пошёл ты, — буркнул Йен, но без пыла. Он потянулся за сигаретой Микки, а когда тот передал её, закашлялся, глубоко затянувшись, несмотря на незнакомое ощущение мятного привкуса, проникающего в его лёгкие. Он снова затянулся и добавил: — То, что не всех нас ждёт одинаковое наказание, не означает, что мы все хотим бездельничать, как ты. Микки легонько пнул его в голень. — Сволочь, — пробормотал он. Йен просиял. — А то ты не знал, — весело сказал он, возвращая сигарету. — Итак, что ты запланировал на наше великое свидание? Смех Микки, резко оборвавшийся из-за дыма в его лёгких, перешёл в отрывистый кашель, и он на секунду поперхнулся, пока Йен безучастно наблюдал за ним. — П-пошёл ты, нихуя я не п-планировал, — наполовину сказал, наполовину яростно закашлялся Микки. — Разве это не ты должен ухаживать за мной или типа того? — О, я тебя умоляю, — усмехнулся Йен, — это тебе следует беспокоиться о том, чтобы соблазнять меня. — Типа просто стоять с членом наперевес? — Иди нахер. Когда Микки не ответил, Йен тоже решил не настаивать и больше ничего не сказал на эту тему, сосредоточив своё внимание на том, чтобы схватить сигарету, которую Микки держал вне досягаемости. Через некоторое время они перешли к лёгкой потасовке, вместо того чтобы продолжать препираться о деталях своих планов относительно Хогсмида. — Ладно, ладно! — крикнул Микки через некоторое время, отбивая последние слабые шлепки Йена и устраиваясь поудобнее, прислонившись спиной к стволу дерева, чтобы снова поднести сигарету к губам. Йен ухмыльнулся, плюхаясь обратно на землю, голова его при этом оказалась немного ближе к ноге Микки, чем раньше. — Господи, а ты не знаешь пощады. — И тебе это прекрасно известно, — поддразнил Йен, тыча пальцем в голень Микки, которая располагалась прямо у его макушки. В глубине души он восхищался тем, как Микки уворачивался от него. — Итак, я победил, что оставляет тебя с обязанностью спланировать наше свидание. Микки фыркнул и вдохнул очередную порцию дыма, о чём Йен мог сказать, не отрывая глаз от неба; он догадался по затруднённому дыханию Микки. Он закрыл глаза и глубоко вдохнул. — Осёл, — пробормотал Микки. Йен ухмыльнулся, не отрицая, и прижался немного ближе к его ноге. Несмотря на раздражение Микки, Йен чувствовал, что тот вовсе не будет против этого. Солнце согревало его лицо сквозь крону бука, а тепло тела Микки согревало и пробуждало к жизни его собственное тело.• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •
— Я в заднице, — было первое, что сказала ему Карен, когда он сел рядом с ней за стол Слизерина позже тем вечером. Привыкший и не обеспокоенный её драматизмом Йен положил себе на тарелку несколько разных блюд из яиц и бекон, прежде чем удосужился спросить: — Да что ты? Когда он оглянулся, Карен подняла голову от своих рук достаточно, чтобы поразить его взглядом. Даже зная её столько лет, Йен не остался равнодушным к силе её огорчения и слегка отпрянул, когда она зарычала: — Да, — отрезала она. — Мой чёртов отец... Затем она замолчала, и впервые Йен осознал реальную природу её страданий. Он оставил без внимания завтрак, сосредоточившись на ней и автоматически потянулся, чтобы положить ладонь ей на спину. — Твой отец?.. — подсказал он мягче, чем раньше. Она снова уронила лицо на руки. Та часть её кожи, которая была видна Йену, стала пунцовой, и он заподозрил, что этот тот редкий момент, когда она, возможно, поддалась эмоциям. — Карен? — нерешительно позвал он. — Мой отец, — выпалила она на выдохе, будто слова могли вырваться рыданием, произнеси она их чуть медленнее. — Он... разводится с моей... мамой. Йен мгновенно отдёрнул руку, лишившись дара речи от признания, и смог только выдавить испуганное: «Ох». Затем, собравшись с духом, он поискал подходящий вопрос и, не найдя ни одного, остановился на: — Мне так жаль, Карен. — Нет, — сказала она быстро, немного отрывисто, но без агрессии, когда наконец подняла голову. На щеках не было видно следов слёз, но она всё же казалась расстроенной, проведя руками по волосам, а следом по лицу. — Дело не в этом. Он засранец, мне не жаль, и не смей меня жалеть. — Я… я не… — Йен запнулся, пытаясь избежать её враждебного настроя, но Карен уже перебивала, словно не слыша его вовсе, или, скорее, равнодушная к его словам. Да, пожалуй, именно так. — Он засранец, и я надеюсь, что он сгниёт, — прорычала она, глядя прямо перед собой, будто Йена там не было. Затем она смягчилась, добавив: — Но за последние несколько лет он спустил все деньги на азартные игры, а моя мама не может позволить себе купить дом самостоятельно. У нас… У неё и так достаточно проблем с необходимостью бывать на улице, ты знаешь, какая она, мы не можем потерять дом! У нас не будет… Ей придётся хреново, мама не создана для жизни на улице, и мы в полной заднице. — Эй, — Йен мягко щёлкнул пальцами, чтобы привлечь её внимание. Она повернулась к нему, выглядя сокрушённой. Он криво улыбнулся и сказал: — Я уверен, мы сможем что-нибудь придумать, хорошо? Не волнуйся, в крайнем случае ты всегда сможешь найти какое-нибудь дерьмовое местечко в городе, пока не подвернётся что-нибудь получше. Карен поморщилась. — Я не хочу какое-то местечко в городе, — проворчала она, но поскольку в её голосе было больше раздражения, чем протеста, Йен лишь слегка усмехнулся и потянулся, чтобы украсть кусочек её яичницы. Через минуту они уже вели спор за завтраком, и Карен, как с облегчением заметил Йен, казалось, на время забыла о своих домашних проблемах. Через несколько минут их прервал Лип, подошедший к Йену спросить, не нужна ли тому помощь с эссе по Трансфигурации, и вскоре удалился, бросив несколько язвительных взглядов в сторону Карен. Йен, которому было неловко оказаться меж двух огней, ничего не сказал, но Карен усмехнулась, как делала, когда наслаждалась чем-то, и ковырнула вилкой яичницу. — Поверить не могу, что ушлёпок никак не отстанет, — пробормотала она. Йену было не по себе от осознания того факта, что Лип успел доставить неприятности бо́льшей части его друзей, или те насолили ему. Почти ни одна из его выходок никогда не заканчивалась хорошо для обеих сторон, так что Йен издал уклончивый звук. Карен, казалось, была готова продолжать, её настроение немного улучшилось от появления новой цели для поддразниваний, но Йен, глядя вслед удаляющейся спине брата, прервал её, прежде чем она смогла продолжить: — Эй, у меня идея, — внезапно сказал он, срывая напыщенную речь, которую она готовилась выдать. Карен подняла на него не слишком впечатлённую бровь. — Что, правда? — её голос звучал скучающе. — Ага, — подтвердил Йен, ничуть не смутившись. — Не об этом, — он махнул рукой в сторону брата, и Карен слегка смягчилась, — о том, как быть с вашим домом. — О, — сначала она уткнулась в свою тарелку, но всё же посмотрела на Йена и попросила: — Продолжай. — Летом наши соседи выставили свой дом на продажу, — сказал он. — Это халупа, ты же знаешь, в каком районе я живу, но значит, и попросят немного. Я могу написать Фионе, чтобы она узнала, не продали ли его ещё. — Что? Теперь ты хочешь быть соседями? Можно подумать, мне тебя в школе недостаточно. Несмотря на её едкий тон, Йен мог сказать, что она была довольна, поэтому улыбнулся. — Как будто меня когда-нибудь будет достаточно для тебя, — поддразнил он. Она вздохнула, склонив голову набок, и принялась рассматривать свои ногти; Йен был уверен, что она заинтересовалась, даже если намеренно не смотрела в его сторону. Удивительно хорошо имитируя небрежность, она спросила: — Что за район? Я только что стала совершеннолетней и не собираюсь прикидываться маглом на каникулах только потому, что соседи — идиоты. — Они не владеют магией, но они не идиоты, — возразил Йен. — Да и дом вроде ничего. У некоторых соседей-волшебников установлены чары, чтобы не вызывать подозрений. Уверен, это не будет проблемой. Она фыркнула и перекинула волосы через плечо, прежде чем пригвоздить Йена серьёзным взглядом. — Если ты расхваливаешь это место, Йен Галлагер… — Вовсе нет! — он невинно поднял руки. — Серьёзно! Это отстой, не буду врать, но может сработать, — он сделал паузу и, когда она ничего не сказала, продолжил: — Так это значит, что ты собираешься… — Не уверена, что мне нравится, судя по описанию, — сказала она. — Я привыкла к соседям-волшебникам. Ты же знаешь, я ненавижу себя сдерживать! — Я бы никогда не попросил тебя об этом, — торжественно заявил он. — Просто пообещай, что подумаешь? Со вздохом она согласилась, но не раньше, чем добавила: — Мне нужны гарантии, что я могу приходить к тебе когда и сколько угодно и поколачивать Липа всякий раз, когда его увижу. Карен рассмеялась в ответ на его протест и, когда он закончил угрожать пырнуть её своей вилкой, сказала, что позже сообщит новость маме.• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •
День их похода в Хогсмид выдался ярким и свежим, это был первый по-настоящему осенний денёк в этом году на памяти Йена. Листья уже начали окрашиваться в оранжевый, и едва расквитавшись со всеми делами, он, Микки, Мэнди и Карен отправились в сторону деревни. Йену показалось, что сам воздух, холодный и резкий, пах осенью. Ему нравилась осень, она напоминала о тыквах, тёплых одеялах и о том, как они часами сидели с Микки у камина, пока один из них не засыпал. Мэнди с Карен отделились, когда позади остались первые магазины, отправившись на свои свидания. Как только девушки ушли, Микки толкнул Йена локтем, кивнув в сторону «Сладкого королевства», и Йен последовал за ним. Он, как обычно, свернул в проход за летучими шипучками, в то время как Микки тащился за ним, слишком часто останавливаясь, чтобы посмотреть на разные конфеты, пока Йен беззаботно мчался вперёд, и они быстро потеряли друг друга. Микки нагнал его, когда Йен накладывал в руки четвёртую упаковку шипучек и червей-свистелок, а также коробку лакричных палочек с совершенно новым вкусом, а затем Микки потащил его через весь магазин посмотреть на новинки у витрины. Многие излюбленные покупателями вкусы были представлены в качестве вкусов месяца, но Микки обошёл этот стенд и остановился у реальных, только с производства, новинок. Йен оставил его трясти две одинаковые коробки на предмет, какая полнее, и обошёл стенд, встав спиной к окну, просматривая ассортимент. Он как раз поставил коробку жевательной резинки «Друбблс», чтобы взять шоколадку, обещавшую мгновенный сон, когда кто-то намеренно толкнул его в локоть. Он поднял глаза, готовый огрызнуться, когда увидел, что это всего лишь Микки. — Эй, — рассеянно сказал он, возвращаясь к чтению предупреждающей этикетки. Краем глаза он увидел, как Микки кивнул прямо перед тем, как выхватить батончик у него из рук, игнорируя последовавшие возмущения. Микки перевернул батончик, изучая перечисленные там эффекты и предупреждения, прежде чем снова посмотреть на Йена. На его лице засияла та хитрая непринуждённая улыбка, которая всегда предвещала неприятности. — Как думаешь, я мог бы подсунуть это кому-нибудь во время занятия и заставить отрубиться? Например, на Защите от Тёмных Искусств или другом уроке со строгим преподом, чтобы беднягу наказали? — Прекрати сеять хаос без причины, — Йен закатил глаза, потянувшись, чтобы забрать шоколадку обратно, но Микки только убрал её за пределы его досягаемости и вернулся к чтению этикетки, отпихивая Йена другой рукой. В конце концов Йен перестал сопротивляться, вместо этого отстранился, поправил мантию и пробормотал: — Мудак. В любом случае никто не купится, было бы очень подозрительно, если бы ты вдруг решил угостить сокурсников. — Прошу прощения, — вознегодовал Микки, поднимая глаза, чтобы встретиться взглядом с Йеном. — Это ты не в состоянии сдержаться! Я? Я сама невозмутимость. — Во-первых, ты самый большой придурок, которого я знаю, — Йен увернулся от последовавшего удара по рёбрам и продолжил как ни в чём не бывало: — Во-вторых, я не имел в виду, что ты не сможешь провернуть это с невозмутимым видом. Просто всем известно, что ты говнюк, Микки, они ни за что не поверят, что ты раздаёшь сладости в качестве какого-то внезапного акта доброй воли или чего бы там ни было. Микки нахмурился, но всё же положил шоколад обратно. Йен немедленно схватил его снова и добавил к растущей куче, которую удерживал одной рукой, игнорируя раздражённое осуждение Микки, стоящего рядом. — Отлично, — пробормотал он наконец. — Пошли, я хочу попробовать новые вкусы бобов «Берти Боттс». Йен прихватил пачку жевательной резинки, чтобы позже угостить Липа, и последовал за Микки обратно к стеллажам в поисках бобов всевозможных вкусов. Спустя пять минут, потраченных на то, чтобы решить, какая коробка звучит полнее, и ещё пяти на уговоры Микки дать Йену попробовать, Микки взял две коробки — обычную и «специальную летнюю», обещающую вкусы пляжа, лимонада и, что пугало, лосьона для загара, — и они направились к прилавку, чтобы оплатить свои покупки. В итоге им пришлось скинуться, чтобы заплатить за сладости, и оказавшись на улице, они ссыпали всё в бумажный пакет, который им выдали на кассе, чтобы ходить с ним по магазинам и делиться. — Чувак, думаю, мы теперь на мели, — пожаловался Микки. Йен прекратил попытки вытащить красную коробку бобов из кучи шипучек и поднял на него глаза. — А? На мели? — Ага, это была бо́льшая часть налички. Мы могли бы просто купить два Огневиски, но это всего по одному на каждого. Недостаточно, чтобы напиться. Йен пожал плечами и протянул пакет Микки, который некоторое время рылся в нём, ненадолго забыв о своих опасениях. Только когда он отстранился, прожевав полный рот бобов, Йен притянул пакет обратно и выудил кислого червяка. — Слушай, уверен, в этой четверти Фиона пришлёт мне ещё пару галеонов, а во время каникул мы собираемся провернуть несколько афер. У тебя когда следующая сделка? Микки шмыгнул покрасневшим от холода носом, слегка потирая его. — В воскресенье должно кое-что выгореть, — сказал он наконец. — Один парень покупает каждую неделю. Я просто хотел оттянуться в эти выходные. Йен рассмеялся, толкнув Микки плечом, пока они брели дальше по улице. — Ты каждые выходные хочешь оттянуться, — отметил он. Микки только хмыкнул в знак согласия. — Заткнись, придурок, — добавил он. — Ты хочешь попытаться снова проникнуть в Визжащую Хижину в этом году или как? Йен кивнул и, прежде чем Микки успел сказать что-нибудь ещё, внезапно крикнул: — Наперегонки! — и без предупреждения бросился бежать по улице, торопливо засовывая их пакет с конфетами в карман. Он услышал, как Микки выкрикнул проклятие позади него, прежде чем последовал звук его топающих ног, и Йен откинул голову и дико рассмеялся в небо, наслаждаясь трепетом, пронизывающим его от бега и погони. Он припустил быстрее, услышав, что Микки нагоняет его, и не остановился ни когда запыхался, ни когда услышал, что крики Микки становятся всё тише позади него. Он остановился, только когда добрался до забора, который вёл вниз по тропинке к Хижине, а когда добежал, схватился за калитку и согнулся пополам, хрипло и резко выдыхая, так как надышался холодным воздухом. Он выпрямился после нескольких глубоких вдохов, его сердце по-прежнему билось учащённо, но как только он отпустил ограду, что-то тёплое и твёрдое врезалось в него сбоку, и он вскрикнул, повалившись прямо в листья и грязь. Борясь с хваткой, пленившей его, он расслышал тихий смех, прерываемый пыхтением в его ухо. — Чёрт тебя дери, Микки! — Йен снова толкнул его, но Микки непоколебимо восседал на нём. — Отвали! — Пошёл ты, — беспечно сказал Микки, толкая голову Йена в грязь. Йен отбивался от его рук, пока тот не смягчился, а затем извивался под ним, пока не оказался лежащим на спине, глядя на Микки снизу вверх. — В догонялки решил с мной поиграть? Это чушь собачья, Йен. Я, бля, ненавижу бегать. — Я не виноват, что у тебя коротенькие ножки, — хихикнул Йен и ткнул Микки в бёдра, расположенные по бокам от его собственных. Микки заёрзал, усаживаясь выше, пока не оказался на животе Йена. — Отстань, нормальные у меня ноги, — отмахнулся он. — Не можем же мы все быть неуклюжими шпалами. — Я едва выше тебя, — напомнил ему Йен. — Чёрт, Микки. Ты слезешь с меня или как? Микки сильно упёрся коленями в бока Йена, прежде чем, покачнувшись, подняться на ноги, с шумом отодвигаясь от него, чтобы протянуть руку и усадить Йена рядом с собой. — Мудак, — пробормотал Йен, от души толкая его в плечо. Микки схватил его за руку и, хотя Йен сопротивлялся изо всех сил, в конце концов согнул его в удушающем захвате, а Йен безуспешно впивался пальцами в его рёбра, пока не смирился и не крикнул: — Хорошо, я сдаюсь, сдаюсь! — То-то же. Отпустив, Микки толкнул его, так что Йен отшатнулся на пару шагов, но Микки пристроился сбоку, и вместе они подошли ближе к воротам, уперевшись локтями в забор, чтобы разглядеть заброшенное полуразрушенное строение чуть поодаль. — Что скажешь? — прошептал Йен, наклоняясь ближе к Микки, несмотря на то что вокруг никого не было. — Думаю, вход есть, просто надо найти его, — сказал Микки. — Да ладно, мы занимаемся этим всего четыре года, на пятый должно повезти, верно? — Что-то я таких примет не слышал, Мик, — безразлично прокомментировал Йен, но двинулся вслед за Микки, когда тот принялся расхаживать вдоль забора, помогая ему наклониться, чтобы проверить основание на наличие дыр или лазов, которыми они могли бы воспользоваться. Но, как и во время всех предыдущих попыток, они не нашли ничего, что позволило бы им приблизиться. Забор был слишком высок, чтобы перелезть через него, а ворота плотно затворены профессиональной магией, и независимо от того, сколько раз они постукивали вокруг своими палочками, казалось, ничто не могло пробить защиту. Йен стоял в стороне от ворот, рассеянно напевая, в то время как Микки лёг на землю и потряс один из столбов, чтобы проверить его устойчивость. — Ладно, Мик, — наконец вздохнул он. — Мэнди, должно быть, уже натрахалась и бросила своего кавалера. Мы должны встретиться с ней. — Я хочу туда пробраться! — настаивал Микки, пусть и казался гораздо менее устрашающим, лёжа в листьях лицом вниз. — Там всё равно ничего нет, — сказал Йен. — Ты знаешь все эти байки. Это просто старое убежище оборотня. Мне любопытно так же, как и тебе, но Мэнди… — Нахуй её! — рявкнул Микки, вставая на колени и отряхивая грязь и мусор со своей мантии. — Я проберусь туда в этом году. Ты поможешь мне или пойдёшь набивать животы с моей грёбаной сестрой? — Ну ладно, — вздохнул Йен, смягчаясь. Конечно же, он собирался остаться с Микки и помочь, какими бы банальными ни были его поиски. — Ты пробовал этот? — добавил он, указывая на другой столб. Микки снова опустился на четвереньки и обошёл Хижину кругом, проверяя все столбы забора, пока не упёрся в лес. Йену наскучило наблюдать за ним, и он побрёл обратно к главным воротам; он постучал в них несколько раз, просто чтобы убедиться, затем встал на цыпочки, намереваясь получше рассмотреть верхушку. — Эй, Мик, — позвал он. Микки издал нечленораздельный звук откуда-то снизу, чтобы показать, что он слушает. — Мик, а как насчёт перебраться сверху? Он опустился обратно и взглянул на Микки как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот отползает от большой упавшей ветки дерева, под которую он просунул руку, чтобы проверить столб на другой стороне. Микки поднялся на ноги и критически оглядел Йена. — Перелезть невозможно, — он указал на верхушку забора. — Он на добрый метр выше твоей головы… Ты ни за что его не перепрыгнешь, даже на своих уродливо длинных ногах. Йен что-то уклончиво промычал, поворачиваясь обратно к воротам. Он услышал приближение Микки и почувствовал, как тот подошёл и встал рядом, но ни один из них ничего не сказал, поскольку они продолжали вглядываться в забор, ища решение. Наконец Йен повернулся к Микки, заговорщически приподняв бровь. — Что, если мы перелетим? Микки глянул на него, почему-то одновременно удивлённый и не впечатлённый предложением. — Типа на мётлах? — Именно, — сказал Йен, разводя руками. — Почему бы и нет? — Ну, во-первых, у нас нет мётел, — недолго думая заметил Микки, хотя бо́льшая часть его внимания, казалось, была прикована к забору перед ними. Он подошёл ближе и взялся рукой за одну из планок в металлическом ограждении, но не стал дёргать, как делал раньше. — И я сомневаюсь, что мы смогли бы дотащить школьную метлу до самой деревни... Йен не сомневался, что идея Микки понравилась, и воспользовался своим преимуществом: — Хотя это могло бы сработать, — сказал он. — Стянем метлу... нам хватит и одной. Немного рисково красть две, но я готов поспорить, мы поместимся на одной, если потеснимся. Что думаешь? Микки медленно повернулся к нему, на его лице появилась ухмылка. — Я думаю, что ты мне нравишься, вот что я думаю, — заявил он. Йен рассмеялся, показывая ему фак. — Я твой лучший друг, придурок, и не притворяйся, что это не так. Да ладно тебе, нет времени заниматься этим сегодня, нам действительно нужно встретиться с Мэнди и Карен. Он наблюдал за профилем Микки, когда тот повернулся, чтобы бросить несчастный взгляд на Хижину, прежде чем он расправил плечи, и выражение его лица снова стало пустым. Йен указал головой в сторону деревни и двинулся в том направлении, а Микки последовал за ним, не сказав больше ни слова.• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •
Увидев их, Мэнди первым делом пренебрежительно подняла брови, а следом сделала большой глоток своего напитка. Йен одарил её извиняющейся улыбкой, когда они скользнули в кабинку, которую она заняла; Микки плотно прижался к нему, чтобы уместиться в тесноте. Ладонями, скрытыми рукавами, которые она натянула по самые кончики пальцев, Мэнди обхватила наполовину полную кружку, стоявшую перед ней, и облокотилась на стол. — Итак, — сказала она, пронзая каждого из них одинаковым многозначительным взглядом. — О чьём свидании мы поговорим сперва? О моём или о вашем? — Заткнись, Мэнди, — прорычал Микки. — Ты такая... — Прекрасная и незаменимая, быть знакомой с которой все сочли бы за честь? — закончила она. — Я собирался сказать бешеная вынюхивающая сучка, — огрызнулся Микки. — Лишь потому, что тебе оргазма перепало в переулке за «Кабаньей Головой»... — Лишь потому, что ты был слишком занят, зарывшись головой в свою задницу, вместо того чтобы позвать на свидание… — Продолжай, — перебил Йен, прежде чем они начали по-настоящему язвить. — Как прошло твоё свидание, Мэндс? Она мгновенно загорелась, очевидно, позабыв о ссоре с братом, и вместо этого повернулась к Йену. Однако, посмотрев в сторону, он увидел, что брови Микки всё ещё злобно сдвинуты, и слегка пихнул его локтем в бок, когда Мэнди завела восторженный рассказ о своём новом парне и о том, как ему не удалось соблазнить её посредственным свиданием в посредственном баре, но, по крайней мере, они пообжимались после. Она говорила и говорила, пока Микки не расслабился рядом с ним, и когда Йен оглянулся, он увидел, что его глаза прикованы к сливочному пиву, которое он стащил у сестры несколькими минутами ранее, а пальцы рассеянно постукивают по кружке, и Йен понял, что Микки отключился. Он не мог это остановить: уголок его губ чуть приподнялся, и Йен повернулся к Мэнди, которая не переставая вещала о деталях своего свидания, пока дверь позади них не открылась. По пабу пронёсся порыв ветра, и Мэнди резко замолчала, зацепившись взглядом за что-то за плечом Йена. — Эй, Карен! — позвала она, выпрямляясь на своём месте, чтобы помахать рукой, подзывая их подругу. Йен обернулся как раз в тот момент, когда Карен заметила их. Слегка улыбнувшись, она перекинула волосы через плечо и припустила к ним. — Вау, — сказал Микки, заставляя Йена взглянуть на него и заметить его поднятые брови и ухмылку, тронувшую уголки губ. — Ты чего так скачешь, блондиночка? Твою киску снова приласкали в туалете у «Паддифут»? Карен, показавшая ему средний палец, не перестала сиять улыбкой, и Йен сам ухмыльнулся её жадной энергии. — Свидание удалось? — предположил он и потянулся к пиву Микки, который, несмотря на недоверчивый взгляд, брошенный в сторону Йена за дерзость потребовать украденное им, неохотно передал кружку. — Было здорово, — сказала Карен, её глаза загорелись от волнения, когда она наклонилась ближе, чтобы рассказать им о том, как прошёл её день. Йен был захвачен её энтузиазмом, несмотря на банальность истории, но она не дошла и до половины, когда Микки объявил, что пойдёт за добавкой, потребовал у сестры денег и хлопнул Йена по плечу, мотнув головой в сторону бара. И Йен, бросив на Карен извиняющийся взгляд, последовал за ним прочь от их столика. Микки бросился на барный стул и вздохнул: — Боже, ну и нудятина. Йен подавил смешок и опустился на соседний табурет. — Ты такой засранец, Микки, — всё же сказал он, ткнув его локтем в руку. — Ей весело! Что плохого в веселье? — Нудятина, — повторил Микки. — Я даже на свидания не хожу. Думаешь, я хочу слушать о каком-то придурке, который запускает руки под мантии девчонок? Потому что ни фига подобного. Йен ухмыльнулся ему, даже когда Микки сменил тему и повернулся, чтобы взять их напитки. Только когда Микки оглянулся на него и спросил: «Что?» у Йена развязался язык. — Ты такой душка-защитник! — умилился он, взволнованно шлёпнув Микки по руке. — Прям как настоящий старший брат для них! Микки выглядел таким оскорблённым, будто Йен обвинил его в убийстве. — Я что? — Ты просто хочешь, чтобы к ними относились хорошо, — сказал Йен дразнящим тоном. — Это так мило, Мик. — Заткнись, придурок, — огрызнулся Микки. — Пусть их хоть гигантский кальмар сожрёт, мне похер. — Ты заботишься о них, — тихо добавил Йен. — Это очаровательно. — Ещё одно слово, и я выбью тебе зубы! Йен хихикнул, но смягчился, молча наслаждаясь жесткостью его позы и поигрывающими желваками челюсти. Когда бармен подошёл с их напитками, Микки открутил крышку с одной бутылки и подвинул другую Йену, но не сделал ни малейшего движения, чтобы вернуться к девушкам. Йен откупорил свой напиток, не жалуясь на их длительное пребывание у бара, остановившись, чтобы посмотреть, как Микки делает несколько глотков, прежде чем последовать его примеру. Йен позволил Микки немного выпить, прежде чем нарушить тишину: — Итак, если бы ты всё-таки пошёл на свидание, — начал он беспечно, несмотря на предупреждающий взгляд Микки, — каким бы ты хотел, чтобы оно было? — Галлагер, — предостерёг Микки. Обращение по фамилии в сочетании с общим напряжённым поведением Микки наводило на мысль, что он скорее предпочёл бы спрыгнуть с Астрономической Башни, чем продолжить этот разговор, но Йен знал его слишком хорошо, чтобы бояться, что тот покинет этот барный стул, не говоря уже об этом бренном мире. Йен толкнул его локтем, не выпуская из рук свой напиток. — Давай, Микки. Твоё идеальное свидание. Выкладывай. — Нет уж. — Я начну первым, — сказал Йен, театрально опустил локти на стойку и подпёр подбородок рукой, переусердствовав с видом погружённого в свои мысли. — Ну, для начала ему пришлось бы купить мне цветы… — Не хочешь ты цветов, — вмешался Микки, звуча крайне раздражённо. Йен проигнорировал его. — …без шипов, естественно. М-м-м, и чем ароматнее, тем лучше. А потом держать меня за руку всю дорогу до деревни… Мы предполагаем, что свидание в Хогсмиде, верно? О, давай представим, что это весной? Тогда сначала мы зайдём выпить кофе… — Йен, захлопнись, — вздохнул Микки, но в его голосе звучало скорее смирение, чем раздражение. Йен посмотрел на него, не теряя напускного мечтательного вида, и обнаружил, что Микки повернулся к нему на табурете, положив одну руку на стойку и мёртвой хваткой сжимая бутылку. У него были подняты обе брови, и выглядел он так, словно сожалел о каждом отдельном решении, которое привело их сюда как друзей, сидящих рядом в «Трёх Мётлах». — Послушай, — сказал Микки с таким же сварливым видом, как и всегда, — мы все знаем, каким было бы твоё идеальное свидание. Нахуй цветы. Всю дорогу держаться за руки? Допустим. Ты хочешь, чтобы он угостил тебя ужином, может, выпивкой, а потом облапал в переулке за «Кабаньей Головой». Да ладно, не притворяйся, что твоя сентиментальная романтическая чушь чем-то похожа на ту, о которой твердит Мэнди. Йен ухмыльнулся так широко, что у него заболели щёки. — Ты кое в чём ошибся. — Ну ещё бы… — Да, — Йен сжал губы, хотя улыбка до ушей никуда не делась. Под неизменно властным взглядом Микки он выпалил со смешком: — Я хочу, чтобы меня облапали за «Паддифут». Ну же, Микки, где моя романтическая атмосфера? Дай мне что-нибудь! Микки сильно пнул его в лодыжку и вернулся к своему напитку. — Ты такой засранец, — пробормотал он, качая головой. — Даже засранцы заслуживают хорошего отношения, — сказал Йен, торжественно кивая прямо перед тем, как разразиться хриплым смехом. Микки толкнул его локтем, а затем ещё раз, немного сильнее, пока не принялся тыкать в него беспрестанно, но к тому времени он также начал тихо посмеиваться про себя, хотя и закатывал глаза, и бросал косые взгляды, которые Йен едва замечал, хотя не сводил с него глаз. — Да ладно тебе, чёрт возьми, — наконец сказал Микки, когда Йен уже просто икал в своё сливочное пиво, — давай вернёмся к столу, Золушка. Он сделал движение, чтобы встать, но Йен, останавливая, схватил его за руку, внезапно протрезвев от перспективы его ухода. — Подожди! — вскрикнул он, заставляя Микки вернуться на место. — Ты ещё не рассказал мне о своём идеальном свидании! Давай, ты теперь знаешь, какое моё. Это будет справедливо. — Ага, но про твоё я и сам знал. Я мог бы организовать его лучше, чем ты. Микки выглядел очень самодовольным, и хотя самодовольство было его обычным состоянием, он всё равно смотрелся хорошо. Йен некоторое время жевал губу, позволяя Микки наслаждаться своей победой пару тихих мгновений, пока внезапно не хлопнул в ладоши, а затем указал на Микки и провозгласил: — Ладно! Справедливо. Тогда я спланирую твоё. — Чего? — Я спланирую твоё, — повторил он менее возбуждённо. — Теперь моя очередь рассказать о твоём идеальном свидании. Микки потёр висок. — Это просто смешно… — Моя очередь, — твёрдо сказал Йен. Он повернулся на табурете, чтобы лучше видеть Микки, зайдя так далеко, что даже прищурился, смерив его взглядом. Микки невозмутимо ответил на его пристальные гляделки, но Йена это не смутило, он наблюдал за ним — пока Микки пил пиво и раздражённо на него косился, — решая, с чего начать. — Хорошо, — сказал он наконец. — Ладно, итак. Как насчёт этого: ты заходишь за ним… Нет, вы встречаетесь на месте. У озера. Нет… Между полем для квиддича и лесом, где трава всегда густая из-за обильного полива. Хм... дальше. Вы накуриваетесь и едите принесённую им еду, но ты отказываешься называть это пикником, хотя это он и есть. А потом… — добавил он громче, чтобы сдержать возражения, которые, как он видел, приготовился озвучить Микки, — потом, когда вы накуритесь и выпьете вина, которое, опять же, принесёт он, вы прогуляетесь вокруг озера, и в какой-то момент ты даже возьмёшь его за руку. Йен торжествующе поставил своё пиво на стойку и одарил Микки широченной улыбкой. — Я прав или нет? — подтолкнул он, когда Микки сразу ничего не сказал. — Только один вопрос, — протянул Микки, оставаясь невозмутимым. — Почему мой таинственный парень так похож на тебя? — Что? — А кто ещё притащит эльфийское вино, устроит грёбаный пикник и захочет держать меня за чёртову руку? — Эй, про эльфийское вино это ты сам додумал. Я имел в виду пятисиклевую бурду. Микки наклонил голову, чтобы подчеркнуть своё невозмутимое выражение. — Хорошо, хорошо, — засмеялся Йен, самодовольно поднимая руки, — со мной можно поторговаться насчёт держаться за руки, и, возможно, я поменяю вино на пиво, раз уж твой парень такой же сварливый, как ты, и очевидно с таким же простецким вкусом. — Простецким… чем?! Йен, я видел, как ты слопал пять кусков пирога с патокой на прошлой неделе, причём один из них ты поднял с пола. И это у меня-то простецкий вкус? — Мой более утончённый, чем твой! — Господи боже… С пола! — Ой, я видел, как ты из мусорки ел, Микки, не надо тут. — Я выбросил свой завёрнутый в бумагу сэндвич в личную мусорную корзину. Это совсем не то же самое, что пол в Большом зале… — Не был он завёрнут! Ростбиф прям в корзине валялся! Микки усмехнулся. — Неважно. Мы реально будем спорить о том, кто из нас более отвратителен? — Нет, мне на это жизни не хватит, ведь пришлось бы анализировать каждую минуту твоей, — парировал Йен. Микки заметно стиснул зубы, но ему удалось не огрызнуться в ответ. Вместо этого почти машинально он повернулся к бармену и сказал: — Ещё два, пожалуйста, — и решительно отказался смотреть на Йена, пока не принесут их напитки, несмотря на то что Йен в ответ занялся новым видом спорта: безжалостно тыкал в него пальцем и пихался. Микки схватил свежее пиво, как только они осушили свои бутылки, а затем встал, и Йен последовал за ним обратно к их столику. Мэнди возмущалась всего минуту, прежде чем потащить Карен с собой за напитками, раз уж Микки и Йен не удосужились захватить их для девушек. Йен проследил взглядом за ними до бара, прежде чем повернуться лицом к Микки. — Итак, — сказал он, откидываясь и перекидывая руку через спинку сиденья Микки, — что у нас на повестке сегодняшнего вечера? — Боже, с меня хватит твоей веснушчатой задницы, — вздохнул Микки. Тем не менее вскоре после этого он закатил глаза, увидев лучший грустный щенячий вид Йена, и внёс поправку: — «Гоблинские камни» в обычной пьяной компании, может, игра Взрывающимися картами на выпивку. Ты готов? Йен просиял. — Всегда готов, — пообещал он, опрокидывая вторую бутылку сливочного пива, отвлекшись только когда Микки поймал его взгляд и слегка улыбнулся.• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •
Они отправились обратно в замок чуть больше часа спустя, как только Карен закончила рассказ о своём свидании (с непорядочным козлиной, который, по крайней мере, имел любезность удовлетворить её и сделал это хорошо), и все они допили свои напитки. Мэнди взяла под руки Карен и Йена, слегка покачиваясь и утягивая их за собой каждый раз, когда спотыкалась. — Капец, сколько ты выпила? — спросил Йен, подхватив её и не дав завалиться лицом в сугроб. Однако ответила Карен. Она пожала одним плечом и сказала: — Э... пару шотов в баре, два сливочных пива плюс, думаю, кавалер угостил её вином, так что, сам понимаешь. Достаточно. Но… переживать не о чем. — Значит, как обычно, — подытожил Микки. — Супер. Утром первым делом её ждёт встреча с белым другом. — Всё не так плохо, — с тревогой сказала Карен, наклоняясь, чтобы всмотреться в слегка посеревшее лицо Мэнди. — Я в порядке, — отрезала та, свирепо глядя на подругу. — Нет, — сказал Микки, соглашаясь с Карен и полностью игнорируя сестру, — но Мэнди у нас маньячка-рецидивистка. Каждое чёртово похмелье ей нужно проблеваться. — Ну спасибо, кайфолом, — сказал Йен, сморщив нос. — Вы оба придурки, — заключила Карен. — Микки, ты пуфф вот и позаботься о ней. — Я кто? Йен бросил на Карен странный, озадаченный взгляд, но обратился к Микки, уточнив: — Пуффендуец. — Очевидно, — сказала Карен, хотя была либо слишком занята, волоча Мэнди, либо просто слишком равнодушна, чтобы выглядеть обеспокоенной недоверчивым взглядом Микки. Подавив смех ради собственного благополучия, Йен взглянул на Микки и толкнул его локтем свободной от поддержания его спотыкающейся сестры руки. — Какое, блядь, отношение то, что я пуффендуец, имеет к помощи этой бесполезной пьянчужке? — Эй! — запротестовала Мэнди. — А такое, что вы с одного факультета, — сказала Карен, снова игнорируя Мэнди, со смаком закатив глаза и явно не договаривая: «Болван». — Это твоя задача — убедиться, что она не… Я не знаю... Не попадётся на глаза завучу или старосте, не умрёт во сне, или что там ещё. — Работёнка легче лёгкого, — невозмутимо произнёс Микки, и Йен ухмыльнулся. — Во всяком случае, не стрессовая, — пошутил он, слегка хихикая, когда Микки перевёл взгляд на него. Даже с полным отсутствием помощи со стороны Микки, Йену и Карен удалось вернуть Мэнди в замок. Она была достаточно в сознании, чтобы выглядеть трезвой, когда они проходили мимо нескольких профессоров, бродивших по залам, пока благополучно не добрались до коридора, ведущего в гостиную Пуффендуя, после чего она снова обрушила бо́льшую часть своего веса на Йена. — Ладно, неудачники, — сказала Карен, отпуская руку, которую Мэнди сжимала последние три коридора, — Мне нужно заняться докладом по Чарам, который я откладывала всю неделю. Йен? Я, ты, школьные мётлы, завтра в десять утра. Мэнди, береги себя. — Буду ждать тебя там, — пообещал Йен, в то время как Мэнди рядом с ним проворчала что-то и отмахнулась. — Увидимся, Карен. Микки едва помахал ей в своей обычной сварливой манере, прежде чем засунуть обе руки поглубже в карманы мантии. — Карен, подожди! Мэнди высвободилась из рук Йена и Микки и пошла к подруге, уже преодолевшей половину коридора. Йен смотрел ей вслед, прежде чем повернуться к Микки, который прислонился плечом к противоположной стене и покачал головой. — Прости, что навязали тебе роль няньки, — сказал Йен, и внимание Микки переключилось на него. — Я побуду с тобой, пока она не уснёт, если хочешь. — Я в состоянии справиться со своей сестрой, — хмыкнул Микки, закатывая глаза. — Знаю, — кивнул Йен. — Боже, Мик, кроме всего прочего, она моя подруга. Это не ради тебя. Он встретил проницательный взгляд Микки с вызовом, и через минуту тот уступил, вздыхая и поворачиваясь туда, где Мэнди и Карен всё ещё жались друг к другу чуть дальше по коридору, слишком тихо перешёптываясь о чём-то, чего Йен и Микки не могли слышать. — Как хочешь, — рассеянно сказал он. Йен победоносно ухмыльнулся и тоже прислонился к стене, скрестив руки на груди, ожидая возвращения Мэнди. Минуту спустя они с Карен помахали друг другу на прощание, и Мэнди неторопливо вернулась к ним. — Мне не нужны няньки, — заявила она, протискиваясь мимо них, и вошла в гостиную Пуффендуя первой, всё ещё слегка пошатываясь и предоставив им следовать за ней, обмениваясь взглядами. — Как скажешь, — сказал Микки, догоняя её на полпути к лестнице, ведущей в комнату для девушек. Его рука зависла возле её локтя, не касаясь. — Пошли, пора вздремнуть, горе-выпивоха. Мэнди фыркнула. — Горе-выпивоха, — усмехнулась она. — Да я тебя в два счёта перепью, дедуля. — Да-да-да. В другой раз, принцесса. Йен немного отстал, наблюдая, как Микки убеждается, что его сестра успешно добралась до лестницы, и, не имея возможности последовать за ней наверх, они оба смотрели, как она скрылась из виду с гордо поднятой головой. Как только она ушла, Микки развернулся и завалился в одно из кресел. Йен сел в кресло напротив него, и когда он положил ноги на подлокотник Микки, тот их не скинул. — Смешно, — пробормотал он вместо этого. — Как долго мы должны сидеть здесь, пока не убедимся, что она отрубилась? Йен пожал плечами. Микки не стал продолжать, поэтому Йен опустил взгляд, теребя пальцами выбившуюся нитку на подлокотнике. — Конфету? — спросил он после долгого молчания, и Микки поднял на него глаза. Йен вытащил из кармана их пакет из «Сладкого королевства» и поставил его на колени всё ещё вытянутых между ними ног. Микки ухмыльнулся и схватил пакет, набрав пригоршню конфет, прежде чем бросить его обратно Йену. Йен улыбнулся, держа в зубах лакричную палочку. — Ифак, ф целом, — сказал он голосом, искажённым из-за жевания, — если бы тебе пришлось оценить свидание от нуля до десяти, сколько бы ты ему дал? Как всегда, брови Микки выражали бо́льшую часть его замешательства. — Свидание? — безучастно переспросил он. Йен легонько пнул его в бедро. — Да, свидание, — сказал он, разводя руками, словно охватывая сегодняшние события. — Не припоминаешь? Мы провели вместе целый день на свидании в Хогсмиде, чтобы я не шатался там один, выставляя себя на посмешище. — Ты всегда посмешище, — пробормотал Микки. — И это было не свидание, Йен, мы просто тусили вместе. Я пошутил. — Тусили, значит, — решительно сказал Йен. — И кто же купил тебе эти конфеты? — Мы на них скинулись и стащили пиво у девчонок! — запротестовал Микки. Йен только рассмеялся. — Как скажешь, Микки. Но это было свидание, и ты это знаешь. Микки запустил в него бобом «Берти Боттс» и попал прямо в лоб. Йен пнул его в отместку, и к тому времени, как они закончили драться — конфеты рассыпались по полу и застряли между подушками кресел, а лодыжки Йена болели от шлепков Микки, — сосредоточившись на обсуждении последних результатов по квиддичу, Йен почти забыл о своих поддразниваниях. Тем не менее, когда примерно полчаса спустя Микки встал, Йен последовал его примеру, скомкав пустой пакет из-под конфет, чтобы выкинуть его позже. Микки бросил взгляд на лестницу для девочек, всё ещё пустую, как и всё то время, что они там просидели. — Видимо, она вырубилась, — сказал он. — Итак, э-э-э… Я тоже собираюсь лечь спать. Мне ещё нужно сделать небольшую домашнюю работу перед завтрашней встречей со своей учебной группой. Ты остаёшься? Йен перевёл взгляд в сторону выхода, будто мог видеть всю дорогу до общежития Слизерина, где лежал его рюкзак, отяжелевший от домашки по СОВ и обвиняющий его в уклонении даже отсюда. Наконец Йен повернулся к Микки, почёсывавшему заднюю часть шеи. — Не-а, — наконец сказал он с сожалением. — Меня и самого ждут учебники. Карен хочет потратить весь завтрашний день на выпуск пара, так что... нужно успеть закончить. Йен пожал плечами. Микки бросил на него сочувствующий взгляд. — Ладно, тогда... Ужинаем завтра вместе? Встретимся в пять? Йен кивнул, и пока Микки не успел отвернуться, бросился вперёд и заключил его в крепкие объятия. Прежде чем Микки смог сделать что-то большее, чем издать испуганный звук, Йен повернул голову, чтобы прошептать прямо ему на ухо: — Спасибо за свидание. Где-то между тем, как Микки оттолкнул его и крикнул, чтобы он шёл нахуй, Йен развернулся и побежал прочь по коридору, смеясь всю дорогу до общей гостиной Слизерина. Так или иначе, он действительно хорошо провёл время — свидание это было или нет. И в любом случае дразнить Микки было весело, потому что всё это было так нелепо; день, когда Микки Милкович пошёл на свидание... Что ж, чтобы увидеть подобное своими глазами, Йен готов был и заплатить.• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •