• ЭПИЛОГ •
В открытые окна врывался свежий летний воздух. Поскольку общежития Пуффендуя находились в подвале, окна были встроены в изгиб, где стены переходили в потолок, просто чтобы иметь возможность хоть мельком взглянуть на улицу. Йен видел, как на них накладывали заклятия, делая непроницаемыми для дождя и снега. Хотя сейчас они смотрелись приятно, когда солнечный свет струился через полупрозрачное потолочное окно. Йен улыбнулся Микки, который смеялся рядом с ним, сияя золотом в лучах послеполуденного солнца, когда выхватил карточку от шоколадной лягушки из пальцев Йена. — Прекрати пытаться стащить её у меня, — поддразнил Микки. — Я её честно заработал. — Ты даже их не собираешь, — заметил Йен, забирая карточку обратно. — Карл так долго искал именно эту! Микки издал звук «не-а» и покачал головой. Йен опустил руку и подошёл ближе, чтобы крепко обхватить Микки за талию и уткнуться носом в его щёку. Микки поморщился и заёрзал в его объятиях, но подставил щёку для поцелуя. Следующий Йен оставил на линии его челюсти, потом ещё один в уголке губ и наконец сдался и крепко поцеловал Микки. Тот повернулся в его руках и потянулся, чтобы обхватить его лицо ладонями и поцеловать в ответ. — Ты собираешься помочь с вещами или просто будешь стоять рядом и отвлекать меня весь день? — спросил Микки, отстранившись. Йен наклонился, чтобы поцеловать его ещё раз, прежде чем отпустить. — Думаю, помогу, — неохотно сказал он. — Я буду должен тебе около десяти минетов, — вздохнул Микки, глядя на беспорядок вокруг своей кровати, где была разбросана бо́льшая часть его вещей, ожидая, когда они начнут сортировать их на те, что надо оставить, и те, что можно выбросить. Он не хотел или ему не нужно было брать с собой всё в свою новую крошечную квартиру, и он не собирался сначала возвращаться домой, чтобы оставить там что-то. В любом случае в доме Милковичей в относительной безопасности было только то, что можно было заложить, а остальное обычно использовалось для скручивания косяков или поджигалось от скуки. Проще было выкинуть. — Ты мог бы отдать что-то на благотворительность, — размышлял Йен, перебирая грязную школьную форму Микки. Он поднял одну из мантий, но она тут же порвалась по всему шву, и половина упала на пол, повиснув на одной нитке. — А может, и нет. — Это всё мусор, — пренебрежительно сказал Микки. — Просто кое-что из этого случайно оказалось мусором, который я оставлю себе. Йен фыркнул. В этот момент Мэнди просунула голову в дверь. — Привет, — сказал Йен, в то время как Микки встретил её простым: «Какого хрена тебе надо?» — И тебе привет, — сказала она, глядя на своего брата с прищуром. Затем она повернулась к Йену, и выражение её лица прояснилось. — Не забывай, что завтра ты сидишь со мной в поезде. — Судя по всему, — сказал Йен, пожимая плечами. — В чём срочность? — спросил Микки, сосредоточив внимание на блокноте, который листал только для того, чтобы в конечном итоге выбросить его в мусорную корзину. — Потому что папа, вероятно, пришлёт за мной одного из своих гадких друзей, — сказала Мэнди, перекидывая волосы через плечо. — Или Джоуи, или ещё кого. Мне понадобится подкрепление, как только мы выйдем из поезда. Если мне всё ещё можно поехать к тебе, — добавила она, слегка надув губы и глядя на Йена. Йен закатил глаза и тоже бросил пару учебников в кучу для мусора. — Конечно, ты едешь, — сказал он. — Хорошо, — Мэнди просияла. — Тогда я оставляю вас двоих заниматься... чем бы вы тут ни занимались. — Подожди! — позвал Йен. — Не хочешь помочь? Мэнди помахала рукой и закрыла дверь. Йен вздохнул и повернулся к Микки с удручённым выражением лица. — Такое ощущение, что я вытянул короткую спичку, — пожаловался он. — Есть преимущества, — пообещал Микки, ухмыльнувшись ему. Йен поднял брови. — Неужели? И где эти преимущества? Потому что я ни одного не вижу. Микки закатил глаза, затем он опустился на колени и подполз туда, где сидел Йен, скрестив ноги и листая вырванные страницы журналов, которые Микки собирал и развешивал вокруг кровати. На большинстве были изображены полуголые мужчины или красивые машины, на нескольких были красиво курящие люди, а остальные были просто рекламой, и Йен не мог понять, зачем они ему вообще понадобились. Приблизившись, Микки запустил руку в волосы Йена и потянул, пока не приподнял его лицо так, чтобы ему было удобно его поцеловать — небрежно, но глубоко. Йен впился пальцами в его шею, поскольку быстро потерял ход мыслей в пользу того, чтобы как можно сильнее выгнуться навстречу прикосновениям. Микки целовал его быстро и довольно сильно, облизывая язык Йена с очевидной целью, но Йена, на самом деле, не волновало, что им манипулируют. Хватка Микки в его волосах была всё ещё жёсткой, и Йен слегка застонал, но Микки, казалось, был этим доволен, по крайней мере, он продолжил целовать его таким образом ещё несколько долгих мгновений. Йен поднял руки и схватил его за плечи, надеясь удержать ненадолго. Микки усмехнулся и отстранился так же быстро, как и набросился на него. Йен таращился ему вслед широко раскрытыми глазами, дыша немного тяжелее, чем раньше. Микки выжидающе посмотрел на него. Йену потребовалось время, чтобы вспомнить, о чём он говорил. — Это неплохие преимущества, — выдохнул он. Микки рассмеялся и вернулся к разбору своих вещей.• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •
Несмотря на то что поезд был переполнен, как и всегда в начале и конце учебного года, Йен, Микки, Мэнди, Карен, Салли и Саванна нашли свободное купе в одном из последних вагонов. Вчера, после того как они закончили упаковывать и выбрасывать вещи Микки, Микки помог Йену собрать его собственный чемодан. Они несколько раз прерывались, целуясь и засовывая руки друг другу в штаны, потому что пару дней как стали парой официально, так что Йена всё ещё лихорадило примерно девяносто процентов времени, а Микки, казалось, просто очень хотел вернуть температуру его крови к чему-то управляемому. — Это для моего здоровья, — заверил его Йен в третий раз, вынимая свои вещи из рук Микки и отбрасывая их, чтобы забраться к нему на колени. Микки фыркнул, но схватил его за бёдра и ответил на поцелуй, так что Йен предположил, что тот заботится о его здоровье не меньше, чем он сам. Все были в приподнятом настроении, когда поезд, пыхтя, отошёл от станции ровно в одиннадцать утра. Йен знал, что все они одновременно боялись и предвкушали лето; будет странно не видеться друг с другом всё время, и ещё более странно вернуться в школу без Микки и Карен, но они строили планы до тошноты, обсуждая, как на каникулах соберутся по двое, по трое или все вшестером, и Йен был уверен, что увидит каждого из них хотя бы раз в ближайшие месяцы. Возможно, даже чаще, поскольку он приютил Мэнди, у Микки было собственное жильё — оптимальный вариант для вечеринок, — а примерно половина из них получили разрешения на трансгрессирование (Микки и Саванна сдали на прошлой неделе, Микки — наконец, а Саванна чудом). В целом перспективы у лета были воодушевляющие, чего давно не хватало. Йен беззастенчиво обратил всё своё внимание на Микки ещё до того, как поезд отошёл от станции; он позаботился о том, чтобы два отдельных места им больше не понадобились, и, как только они тронулись, притянул Микки к себе на колени и обнял, не собираясь отпускать. Микки, казалось, не возражал, откинувшись на грудь Йена и играя с его руками, которые были плотно обвиты вокруг него. — Вы двое отвратительны, — сказала Карен, взглянув на них поверх журнала. — Серьёзно. В этом купе есть и другие люди вообще-то. Йен просто хихикнул и несколько секунд сжимал Микки в объятиях, достаточно, чтобы сердитое выражение исчезло с его лица, когда он посмотрел на Карен через всё купе. Мэнди обняла Карен за плечи. — Больше не нужно быть такой злюкой, — сказала она мелодичным голосом. — У тебя теперь кто-то есть, помнишь? — О да, — откликнулась Карен. Она ухмыльнулась и схватила Мэнди за подбородок тремя пальцами, разворачивая её лицом к себе, чтобы поцеловать. — Я забыла, что я больше не озлобленная одиночка. — Но мы всё ещё можем считать вас, ребята, отвратительными, верно? — спросил Салли. — Потому что вы действительно, действительно отвратительны. — А я-то думала, что было плохо, когда вы притворялись, — пожаловалась Карен, сморщив нос. — Вы можете думать всё, что хотите, — сказал Йен, улыбаясь Микки, даже когда обращался к остальным. — Это не помешает мне быть самым отвратительным бойфрендом на свете. — Поверь, мы знаем, — сказала Мэнди. — Они милые, — сказала Саванна и, повернувшись к ним, с улыбкой добавила: — Но знаете, я натуралка, так что не уверена, что мне можно говорить что-либо обратное. — Тебе нельзя, — одновременно сказали Йен и Мэнди, но он был уверен, что Мэнди, как и он, лишь пошутила. Они ухмыльнулись Саванне, и её волосы рассыпались по плечам, когда она начала смеяться. Поездка прошла в хорошем настроении, пока они мчались по сельской местности, мимо взмывающих в небо гор и широких озёр. Раз или два они даже проезжали через населённые пункты, города или посёлки, и все дружно прижимались лицами к стеклу и смотрели на маглов, занимающихся своими обычными делами, смеясь над тем, что у них уже началось лето и что они не испытывают такой же бурлящей радости в груди по этому поводу. В эти моменты Йен чувствовал, что влюблён во всех своих друзей, их щёки и носы становились холодными от оконного стекла, они ухмылялись друг другу, придумывая истории о жизни той девушки или о прошлом того мужчины, прежде чем плюхнуться обратно на свои места, чтобы болтать и бросаться друг в друга конфетами, пытаясь поймать их ртом. Они были неразумной дикой толпой, и Йен хотел быть рядом с ними. Всегда. К тому времени, как поезд подъехал к станции вечером, густое облако печали начало распускаться внутри радостного пузыря, который образовался за время поездки. Йен понимал, что ничего уже никогда не будет так, как сейчас; Микки и Карен закончили школу, и он не знал, как это всё изменит для него, и кем он будет без их ежедневного присутствия в его жизни. На мгновение паника подступила к горлу; на самом деле Йен не хотел, чтобы что-то менялось. Им было так хорошо вместе. Это ощущение почти рассеялось, как только он сошёл на платформу. Микки переплёл их пальцы, но они отпустили друг друга, чтобы нырнуть в толпу. Йен нашёл свою семью у ворот: Лип и Дэбби уже стояли с Фионой, державшей Лиама за руку. Фиона передала его Липу и шагнула вперёд, крепко обняв Йена и прижавшись губами к его лбу. Затем она отступила назад, убирая якобы выбившиеся пряди с его лица. — Как прошло второе полугодие? — спросила она и тут заметила за плечом Йена Микки, стоящего прямо в толпе немного поодаль. — Он опять останется у нас? Йен рассмеялся. — Нет, этим летом у него своя квартира. Но я хотел поговорить с тобой о Мэнди... Фиона закатила глаза и выпустила его из объятий. — Нам нужно поработать над твоими навыками коммуникации, — сказала она. — Мы поговорим об этом. Иди попрощайся со своими друзьями. Мне всё равно нужно найти Карла. Она прогнала его, пообещав ждать на том же месте, чтобы ему не пришлось искать её снова, и Йен ушёл. Он схватил Микки за руку, пробираясь обратно в толпу, но их всё равно чуть не разделили полдюжины раз, пока они искали остальных. Наконец они нашли своих у колонны, некоторые стояли уже с родителями. Родители Саванны были привлекательной, довольно богатой на вид парой средних лет. Оба платиновые блондины, хотя её отец местами слегка поседел. Шейла также стояла позади болтающих Карен и Мэнди, хотя прорвалась сквозь их узкий круг, чтобы одновременно заключить Йена и Микки в чрезвычайно крепкие объятия; они обменялись взглядами поверх её спины. Микки было заметно неловко, отчего Йену захотелось рассмеяться, но он сдержался ради Шейлы. — Так приятно снова видеть вас, мальчики! — воскликнула она. — Боже. Вы оба будете всё время поблизости этим летом, не так ли? Они посмотрели друг на друга. Микки слегка покачал головой, но Йен проигнорировал его и снова повернулся к Шейле, с лица которой не сходило ожидающее выражение. Было трудно сказать ей «Нет». — Папин козлина-приятель по азартным играм вон там, — сообщила Мэнди, неопределённо махнув рукой в сторону толпы, когда они подошли к ней и Карен. — Нужно идти, пока он не нашёл нас и не создал проблемы. Готовы? Последний вопрос она адресовала Йену. Он взглянул на остальных, затем снова на неё. — Дай мне буквально минуту, — быстро сказал он. Она пожала плечами и повернулась обратно к Карен, чтобы продолжить их разговор. Салли заключил его в объятия, какие Йен видел разве что по телевизору — однорукие объятия парней из студенческого братства, от которых ему стало не по себе, словно он должен был пить спортивные напитки и играть в футбол, или что-то в этом роде. Однако Салли ухмылялся своей небрежной улыбкой золотистого ретривера, и Йен не мог не улыбнуться в ответ. — Мы увидимся этим летом, — сказал Йен, и это был не вопрос. — Я уже планирую забронировать нам билеты по крайней мере на пару игр в июле, — сказал Салли, кивая. — И ты пойдёшь со мной на гей-прайд, верно? — Я подумаю, — сказал Йен, не готовый сейчас к иным обещаниям. Они уже обсуждали это, и Йен пока не определился, но согласился подумать. Салли, казалось, смирился с тем, что это был единственный ответ, который он мог получить на данный момент, потому что просто снова кивнул и сказал: — Круто. Саванна тоже приобняла Йена, поцеловав в щёку. — Этим летом мы и с тобой увидимся, — радостно сказала она. — Ты должен приехать и попробовать те закуски, о которых я тебе рассказывала. У мамы особый рецепт. — Саванна, у тебя дома есть бассейн, и теннисный корт, и около пятисот комнат. Я буду приезжать в гости постоянно. Она рассмеялась и заключила его в ещё одни объятия. — Хорошо, — сказала она в присущей ей сладко-милой манере. С Карен они обменялись фирменным рукопожатием, которое изобрели на третьем курсе, но сразу после этого она тоже обняла его, крепко и совершенно неожиданно. Йен шокировано замер всего на секунду, прежде чем прижаться щекой к её волосам и обнять в ответ. — Я буду скучать по тебе в следующем году, — прошептал он. Карен отстранилась и шлёпнула его. — До этого ещё целое лето, — сказала она, но он заметил, как она шмыгнула носом. — Не расстраивай меня на лишние три месяца. В любом случае я всё время буду приходить к тебе, чтобы трахнуть свою девушку на вашем диване. — Я рассчитываю на это, — Йен рассмеялся и снова обнял её. Наконец остался только Микки. Мэнди посмотрела на него, перевела взгляд туда, где, по её словам, стоял друг Терри, а затем кивнула. Йен кивнул ей в ответ, благодарный за разрешение задержаться ещё на пару минут. Он взял Микки за руку и оттащил на несколько метров в сторону, туда, где никто из остальных не смог бы их подслушать, ну разве что сильно постаравшись. Они остановились и посмотрели друг на друга. Йен глубоко вздохнул и открыл рот, но Микки остановил его прежде, чем он успел начать. — Не надо, — сказал он, зажимая ему рот рукой. Йен удивлённо моргнул, глядя на него. — Даже не начинай нести ту сентиментальную чушь, которую собирался, — он глубоко вздохнул, его взгляд скользнул за плечо Йена. Йен знал, что Микки нервничает и, вероятно, не хочет встречаться с ним взглядом. Он был благодарен, когда Микки с очевидным усилием всё же заставил себя посмотреть ему прямо в глаза. Спрятаться было негде. — Я люблю тебя, Йен. Люблю уже хрен знает как долго. И… и что бы ни случилось... Блядь. Ты же знаешь, что мы будем видеться постоянно этим летом? — Конечно, — сказал Йен, надеясь, что если скажет это так, будто это самая простая вещь в мире, то так оно и будет. — Тебе придётся отбиваться от меня чёртовым хлыстом. Микки рассмеялся и прижался своим лбом к его. — Попридержи свои извращенные фантазии для другого раза, — сказал он. Йен закатил глаза. — У нас есть целое лето, чтобы обсудить это, — поддразнил он. Микки снова выглядел смущённым из-за упоминания лета. Йен нахмурил брови, глядя на него. Микки сглотнул и сказал: — А в следующем году... — Мы разберёмся с этим позже, — сказал Йен. Микки выглядел бесконечно благодарным за то, что он прервал его сбивчивую речь. Йен и так знал, что он имел в виду. — Господи боже, Мик. Мы шли к этому пиздец как долго… И если ты думаешь что я позволю чему-то подобному остановить нас, ты глубоко ошибаешься. Взгляд Микки на секунду застыл. Затем, судорожно вздохнув, он подался вперёд и крепко поцеловал Йена. Йен слегка покачнулся, но удержал равновесие. Он запустил руку в волосы Микки и держал его, крепко целуя, пока сердце не успокоилось, а дышать не стало легче, и только тогда отстранился. — Навсегда, Микки, — прошептал он в пространство между ними. — То, что у нас есть. Вот как долго это будет продолжаться. Он услышал, как у Микки перехватило дыхание. Возможно, ничего уже никогда не будет так, как раньше. Но у Йена были все они, его сумасшедшие и замечательные друзья, и он знал, что эта дружба на всю жизнь — взаимная. В их огромном и сомнительном будущем всё может сложиться иначе, но это не означало, что всё не может быть так же хорошо, а то и лучше, чем сейчас. У него были его друзья, и это было единственное, что имело значение. А ещё у него был Микки. Микки, который обвивал его руками, сцепив ладони на спине Йена, чтобы крепче прижать его к себе. Микки, который прислонился лбом ко лбу Йена. Микки, с его нежной улыбкой и мягким взглядом, которые можно было увидеть у него лишь тогда, когда он смотрел на Йена. Микки потянулся, чтобы поцеловать его снова, так просто и так чудесно. — Навсегда, — согласился он.••• ну вот и всё •••