Гречишный мёд и кровь

Четыре месяца назад, Ханян. Семь ночей безумного секса закончились сегодня, когда солнце, поднявшись из-за небосклона, начало новый, такой же, как вчера и позавчера, день. После окончательной потери Намджуна для Чимина всё потеряло смысл. Даже секс с Чжухоном, нет, правильнее классный секс, смог лишь ненадолго заставить его забыться. И как бы альфа ни старался, сколько усилий не прилагал, всё равно с проникновением лучей солнца в их маленькую, уютную комнату, пропахшую спермой и потом, весь окружающий мир снова стал прежним, серым, безликим, пресным. Чжухон не способен отогнать день, в свете которого Чимин окончательно убеждается, что без Намджуна в его жизни краски потеряли все цвета, кроме серого. Проснувшись от настойчивого звонка мобильного, Чжухон увидел, что Чимин сидит на краю постели и задумчиво смотрит вперёд. Поговорив по телефону, он начал одеваться. Альфа знал, что они оба друг для друга лишь замена истинных, поэтому не желал лезть к нему с этими дурацкими разговорами и выяснениями отношений. Он и так знал ответ. В тяжёлое время, причём для обоих, секс стал лучшим болеутоляющим средством для бесчисленных ран. Застегнув кобуру, Чжухон закурил: — Вампиры пьют кофе? — Разве не ты великий и страшный охотник на вампиров? Ты вроде должен знать своих врагов лучше. — Я уже не охотник и теперь работаю в охране Джиёна. — Если не ошибаюсь, это ведь понижение в должности? — Не буду отрицать. Ты, кстати, отлично осведомлён, не устаю тобой восхищаться, — он заправил уже отросшую чёлку Чимину за ухо. — Будешь? —спросил он и протянул омеге сигарету. Затянувшись, Чимин сказал: — Тогда я не буду тебя утешать. Но всё же скажу: тебе повезло. Я слышал, что Джиён очень хороший человек. — Знаю, но всё равно спасибо. Я сейчас побегу к Джиену, он уже ждёт, но надеюсь, около двенадцати часов ты составишь мне компанию в кафе «Гортензии» и мы выпьем по чашке кофе. Чимин, выдохнув дым, задумчиво посмотрел на Чжухона. Этот альфа ему нравился, он сильно хотел его тело и с удовольствием провёл с ним течку. Но даже при всей своей охуительности, заменить Намджуна Чжухон никогда не сможет. И сейчас он должен всё прояснить. — Составлю. Чжухон, ты же понимаешь, что этот секс просто ради развлечения? Альфа выдержал удар. И не пожалел, что дождался, чтобы именно Чимин первым поднял эту неприятную для него тему. И то, что омега сразу же обозначил рамки, за которые нельзя лезть, тоже хорошо. - Почему ты решил, что меня интересует твоя «душа», а не "дырка"?- спросил Чжухон. Сейчас он был настолько спокоен, что едва подавил желание самому себе поаплодировать. Глядя, как неудачно приклеенная улыбка сползает, опадая неровными кусками, альфа пожалел, что немного переборщил. Но как только Чжухон хотел извиниться, Чимин, расхохотавшись, заметил, что он не зря для секса выбрал именно его. — Люблю твою прямолинейность. Ты уж точно не из тех придурков, которым стоит «дать» лишь раз, и они уже заваливают цветами и бесконечными звонками. Ненавижу таких. Слышишь? Не смей становиться одним из них. — Я запомню твои слова, — сухо произнёс Чжухон и, мазнув взглядом по пухлым, всё ещё красным от помады губам Чимина, добавил: — Позже обговорим условия и график по использованию твоей задницы. А сейчас мне пора. Пока. — Хорошо, до встречи, — снова улыбнулся Чимин. Только когда Чжухон вышел, омега, «сняв маску» вышел на балкон. В комнате так душно, что Чимину кажется, будто весь воздух словно выкачали и ему нечем дышать. Смешно, но слова альфы впервые задели его настолько глубоко. И это притом, что боль всегда была единственным его спутником. И за много лет он привык к ней. Вот только омега забыл, что после пребывания в освещённом солнцем месте во тьму возвращаться намного тяжелее, чем жить в ней, не зная, не видя, что кроме неё существует мир. Намджун был им, будет и останется. Только теперь Чимин сможет любоваться им только издали, отныне погреться о его тепло ему не позволено. Кейлин не пытал иллюзий на счёт Чжухон, омега ни разу не думал, что этот альфа способен заменить Намджуна, но он солжёт, если скажет, что не представлял, как Чжухон будет стоять на коленях и клясться ему в вечной любви. И осознание того, что ожидания и реальность не совпали, стало для него тяжким грузом. Хотя его у омеги и так с лихвой. Но ничего, скоро, совсем скоро он обнимет крепко свою сестру и скажет, как сильно скучал о ней. И как он рад вернуться. В ответ она, конечно, лишь ехидно улыбнётся и уж точно не поверит в искренность слов, фальшью от которых, наверно, за километр воняет. Но всё равно позже она обнимет Чимина в ответ, и он забудет, что счастье видел наяву, а не во сне. Ещё немного поспав, Чимина, выбрав из гардероба узкие джинсы и белую футболку, пошёл на встречу с Чжухон. Зайдя в кафе и увидев альфу, омега подошёл ближе и уже хотел, как и в прошлый раз, бросится ему на шею, но Чжухон допил кофе и вместо приветствия протянул ему листок бумаги. — Я решил воспользоваться твоим советом, так что прочти, это мой график, мы прямо сейчас составим расписание наших встреч. Красным я отметил свои выходные или свободное время, — сказал Чжухон, пристально следя за лицом Чимина, но, увы, никаких признаков того, что этому засранцу больно, не заметил. Конечно, Чжухон знал, что имеет дело с той ещё тварью, но всё же надеялся хоть на какую-то нормальную реакцию. Будь на месте Чимина другой омега, то этот стакан с водой уже летел бы ему в лицо. А вампир совершенно спокоен, читает, изучает и, сука, улыбается. — Другого цвета ручка есть или маркер? — спросил омега и, посмотрев на Чжухона снизу вверх, облизался. — Твой цвет чёрный, — протянул ему маркер альфа, как завороженный следя за розовым язычком, мелькнувшим между губ Чимина. И скоро он снова будет сосать его. — Чёрный? Как скучно. Ничего, что я вообще-то люблю кровь? Почему не дал красный маркер мне? — Бери что дают и не жалуйся, и вообще-то я немного занят. Поторопись. — Как скажешь, — улыбнулся Чимин и, быстро что-то чиркнув маркером, отдал листок. — До с корой встречи, — омега встал с места и помахал альфе рукой. «Убил бы суку», — увидев, как Чимин, буквально взявшись за ручку двери, вдруг обернулся и послал ему воздушный поцелуй. У Чихо как раз, предоставив отчёт Акихито и получив новое задание, уже хотел войти в кафе, как вдруг столкнулся с Чжухоном. — Привет. — Уйди с дороги, спешу. — Как грубо. Ладно, я здесь тоже только чтобы выпить кофе и заняться работой, — произнёс У Чихо и, уступив дорогу, пошёл за стойку. Прошла неделя. Каждый день, работая с Юнги над спектаклем, который, кстати, из-за его течки был отменён, и поняв, что омега не узнал в нём Лухана, Чимин успокоился и стал время от времени звонить Юнги, приглашать его на шоппинг. Но Юнги, сходив с ним по магазинам только один раз, начал отказываться от предложений омеги провести время вместе. Вполне возможно Чимин бы обиделся, если бы вчера днём, не оказавшись в ТРЦ «Тауэр-Холл», не увидел, как Юнги заходит в туалет с другим альфой. Благодаря своему чуткому слуху, Чимину даже не нужно было подкрадываться к кабинкам, рискуя быть замеченным, чтобы услышать, чем эти двое там занимались. И да, настолько громкие и пошлые стоны Юнги и шлепки голых тел друг о друга надолго останутся в памяти Чимина. Он будет закрывать глаза и представлять, что этот тихоня и верный своему альфе, милейший омега вытворял с другим мужчиной. Кстати говоря, очень сексуальным. Так что, назначив Юнги встречу в ресторане на вечер, ведь как он понял, в обед омега слишком занят, Чимин, поболтав о том о сём, наконец-то прямо спросил: — Юнги, скажи, и как тебе пришёлся по вкусу секс в туалете? На звук разбитого бокала тут же примчался официант и, быстро убрав, скрылся из виду. — Ты о чём? — Юнги пытался говорить как можно спокойней, но Чимин, зевнув, попросил: — Слушай, я могила, это во-первых. Во-вторых, я видел, как ты с Мэттью заходил в туалет. Просто ответь на вопрос и не бойся, я обожаю хранить чужие грязные тайны. Залившись краской, Юнги всё же начал рассказывать. И только перед уходом он обнял Чимина и поблагодарил его за то, что смог сбросить часть вины за измену и поделиться этим с ним. — Да, так я и поверил, — хмыкнул Чимин, — если бы я тебя не застукал на горячем, хрен бы ты мне признался. Хитрая лиса. Не попадись, и поменяйте вы уже время и место своих встреч. Надеюсь, теперь ты будешь звонить мне почаще, — сказал Чимин и хотел уже уйти, как вдруг Юнги схватил его за руку: — У тебя случайно нет брата? Я когда-то знал одного омегу, его зовут Лухан, но вот уже четыре года как он пропал. — Мои братья погибли, — нахмурился Чимин. О том, что одного он убил лично, вампир решил не говорить. — Прости. Я вспомнил о нём, потому что вы с ним очень похожи характерами. Помню я через день после знакомства с ним уже рассказывал то, что не мог рассказать никому. — Если это комплимент, то я с радостью приму его, — улыбнулся вампир. — Спасибо тебе ещё раз, мне действительно стало легче, — произнёс Юнги и они, попрощавшись, разошлись. Четыре месяца спустя. Макао. Юнги сидит в кресле-качалке с Сорёном на террасе, дверь закрыта, поэтому ему не видно, как Мэттью вот уже двадцать минут ходит по комнате и о чём-то разговаривает по телефону. Но омега слышит напряжённый голос альфы, как тот подолгу молчит и снова что-то объясняет, и видит мелькающую фигуру. При каждом возникшем молчании сердце Юнги пропускает удар, и он начинает усиленно прислушиваться к разговору. Но обрывки фраз остаются лишь обрывками, омеге не то, что целостной картины сложить не удаётся, ему вообще ничего из разговора понять не удаётся, даже простой мелочи. Юнги не знает, о чём и с кем говорит его альфа, и уже вряд ли узнает, так как открылась дверь и на пороге появился Мэттью. Его лицо напряжённое, уставшее. Подойдя к Юнги, он, наклонившись, вдохнул запах его волос: — Жасмин. Я засыплю им всю террасу, когда вернусь. — Так подожди, только не говори, что ты уезжаешь, — посмотрел на него Юнги. — Говори: куда и зачем? В его глазах, наполненных болью, Мэттью увидел своё отражение: — Мне нужно съездить в Токио на коронацию наследника императора Акихито. Она уже через неделю. Юнги облизал губы, они так часто пересыхали, что это стало его привычкой. — Это и есть та возможность, что позволит тебе спасти Ёнгука? — Да. — Ты же не обидишься, если я не буду проситься с тобой на поле боя? Мэттью засмеялся. Вот за это он и полюбил Юнги, за его непредсказуемость. Сколько раз он успеет ещё удивиться? Сколько времени ему отведено, чтобы быть с этими двумя настолько разными омегой и альфой? — Ты молодец. Ты прекрасно знаешь предел своих возможностей и напрасно не рискуешь самым дорогим — жизнью. Не люблю смельчаков, они считают, что стоит лишь ринуться в самую гущу опасности, без плана отступления, без ничего, и им только за эту тупую храбрость награда самой госпожой судьбой уготована. Но так не бывает. Ничто не идёт тебе в руки просто так, ты должен делать и прилагать усилия, продумывать на сто шагов вперёд, и лишь просчитав и взвесив все «за» и «против», только тогда ты можешь рисковать и ставить всё на красное. — Вау! Сколько комплиментов, — обрадовался омега. — Когда едешь? — Завтра ночью. — Тогда почему мы стоим и теряем время? — игриво произнёс Юнги. Только голос всё равно дрогнул. Ему страшно, и ни под какой маской спокойствия этого не скрыть. Мэттью, прекрасно понимая, какой груз ответственности теперь лежит на нём, нежно погладил омегу по щеке и поцеловал в нос. — Обещаю, я вернусь. Затем забрав ребёнка, он отнёс его Юджину, находящемуся в своей комнате, на первом этаже. Вернувшись, Мэттью взял Юнги на руки и отнёс его в спальню. Стресс накапливать очень вредно, его лучше сбрасывать с помощью физических упражнений. В данном случае, именно хороший трах с Юнги поможет Мэттью избавиться ото всех тревог, которые, как волки, рвут его душу.