Башня для дракона

Выспаться после двух насыщенных событиями дней и одной бессонной ночи было приятно, а после сюрприза от собственной жены — приятно вдвойне. Деймон даже не поверил глазам, увидев Алисенту обнажённой, ласкающей себя и стонущей его имя. Все его мысли тогда улетучились, осталось лишь сильнейшее желание: «Хочу её!» — которое он поспешил исполнить. Это потом только разум вернулся, когда потребовалось немного замедлиться и дать привыкнуть своей очень узкой девочке к себе. И да, Деймону понравилось не спешить с настолько благодарной женой, видеть и слышать её признательность ему. Она даже призналась ему в любви! Такого он не ожидал, но отплатил ещё большим вниманием к ней, как она заслужила. Теперь же, глядя на её кудрявую макушку и слушая сонное сопение, Деймон испытывал немалое удовлетворение от того, что наконец-то подтвердил свой брак (да, пришлось ждать год, но оно того стоило), а ещё, что жена дождалась его невинной. Не то чтобы он в этом сомневался, но рядом с Алисентой весь этот год находились двое красавцев-рыцарей, и то, что она не поддалась их обаянию, радовало отдельно. «Она только моя». Её было приятно прижимать к себе — такую сонную, мягкую, тёплую. И хотелось большего, касаться и целовать, неторопливо трахать — хотя с последним пришлось бы подождать. За годы, проведённые в обществе шлюх, Деймон хорошо уяснил из их разговоров, что вчерашние невинные девицы лучше относятся к мужчинам, если дать им немного времени на восстановление и отдых. Он, конечно, постарался обойтись с Алисентой как можно бережнее, но время на отдых решил дать всё равно. Им некуда было спешить. Алисента зашевелилась и сладко зевнула. Затем открыла глаза. Некоторое время Деймон наблюдал за тем, как она осматривается и морщит лоб, явно пытаясь понять, где она и что вчера было… А затем увидел её улыбку. — Доброе утро, Деймон. — Доброе, — отозвался он и легко провёл кончиками пальцев по её спине. Она отреагировала на это тем, что начала выписывать подушечками пальцев узоры у него на груди. В этом было столько ленивой расслабленности, что хотелось продлить мгновение как можно дольше... Маленькую вечность спустя Алисента перевернулась на спину, и от этого одеяло сползло, обнажив левую грудь с задорно торчащим розовым соском. Остаться невозмутимым в этой ситуации не сумел бы никто, так что Деймон жадно потянулся губами и руками к её груди, принялся гладить, целовать, аккуратно сжимать и вообще всячески наслаждаться таким желанным телом своей супруги, время от времени заглядывая ей в лицо и срывая поцелуи с её приоткрытых губ, тем более что Алисенте всё происходящее было явно по душе. Она тихо стонала, зарывалась пальцами ему в волосы и гладила по плечам, рукам и спине, и Деймону это нравилось особо — то, что его жена больше не лежала статуей, как, видимо, привыкла в браке с Визерисом, а вела себя вполне оживлённо. Само собой, очень скоро он скользнул рукой по её телу и ниже, принялся ласкать его там без проникновения пальцами внутрь, гадая, хватит ли ей этого, чтобы получить удовольствие. К его восторгу, хватило! И довольно скоро. Было невероятно занимательно смотреть, как его раскрасневшаяся девочка кончает, со стоном выдыхая имя «Деймон», как всё её тело сотрясает дрожь, а потом она расслабляется и, поверхностно дыша, смотрит в потолок. От такой великолепной картины нужно было поскорее уйти, чтобы не сорваться и не наброситься на жену, и Деймон даже начал своё бегство в сторону ванной, когда услышал за спиной: — А как же ты? Он вынужденно остановился и оглянулся через плечо. Приподняв голову над подушкой, Алисента изумлённо смотрела на него. — Не сегодня. Пусть твоё тело отдохнёт. Несколько мгновений на её лице держалось удивление, а затем его сменила благодарность. Тот же взгляд, что он видел вчера перед признанием в любви. То же тепло в глазах! — И… сколько ему отдыхать? — тихо уточнила Алисента. — Сколько понадобится тебе. Решай сама. Он поспешил уйти, потому что благодарности в карих глазах стало как-то чересчур много, и возник даже риск, что его жена слезет с постели и попытается приблизиться с объятиями, а Деймон всё же железным не был. Преследовать его Алисента, по счастью, не стала, и время, проведённое Деймоном в ванной, помогло ему полностью вернуть ясность рассудка. Он даже потом себя похвалил: судя по реакции супруги на его слова, Визерис ей время на восстановление не давал, да и вообще он… Пропустив мимо себя Алисенту к заново набранной слугами ванне и встав возле шкафа с одеждой, Деймон подумал, что ему нравится, как жена раз за разом сравнивает его с Визерисом, причём неизменно в его, Деймона, пользу. Эдакий реванш за все прошлые годы. И боги, как же сильно ему порой хотелось выкрикнуть что-то по этому поводу Визерису в лицо! Возмутиться или похвастаться. Но нельзя было. Этот Визерис о их прошлой жизни не знал и ничего с Алисентой не делал. Вот прошлому Визерису Деймон точно бы высказал много чего, если бы получил шанс увидеться с ним. — Мой принц? — после короткого стука донеслось из-за двери. — Лорд-десница прислал слугу. Интересуется, можно ли уже к вам прийти? — Пусть приходит, сир Тейлон. И пусть нам принесут завтрак. — Я всё передам. Что ж, нужно было приступать к делам и планам, к двум миссиям из трёх. Полностью одевшись и обувшись, Деймон уже хотел сесть за стол, когда увидел выходящую из ванной комнаты жену, запахивающую длинный чёрный шёлковый халат. И что-то там такое золотистое промелькнуло… «Бельё из Дорна!» — сообразил он. — Я слышала, мой отец зайдёт к нам? Он… Деймон в два счёта оказался рядом с Алисентой и распахнул полы её халата. Нет, ему не показалось. На его жене действительно была надета короткая, лишь слегка ниже пояса чёрная сорочка с золотистыми узорами и изящным кружевом, которая очень аппетитно подчёркивала её грудь, да так, что Деймон не удержался и поцеловал пикантную ложбинку, и слегка потёр через ткань соски большими пальцами. Затем сглотнул и скользнул взглядом ниже, к красиво обтянутым гладкой тканью бёдрам, их очень сильно захотелось огладить тоже, затем приподнять жену, отнести и… Дверь в их покои открылась, и вошли двое слуг с подносами с едой. Деймон раздражённо выдохнул и потряс головой, избавляясь от наваждения, после чего, чтобы хоть как-то оправдать себя, сказал: — Очень-очень неплохо, — он решительно запахнул полы халата, скрывая от себя соблазн, и поднял глаза выше. — Тебе самой-то понравилось? Алисента задорно улыбалась. — Да, Деймон. Очень. Как часто ты хотел бы видеть меня в чём-то подобном? — Сколько сама захочешь, — пожал плечами Деймон и принялся завязывать пояс её халата. — Мне будет приятно знать, что под платьем ты в чём-то таком. Только для меня. Закончив, он отступил на пару шагов назад, чтобы оценить общий вид. Длинный халат сделал Алисенту высокой и очень стройной. У неё даже спина казалась прямее, чем обычно, а рыжие пушистые кудри отлично сочетались с золотистой вышивкой по вороту халата. Деймон вспомнил, как во время последнего визита в Солнечное копьё пожелал собрать корабль подарков для жены и племянницы и перечислил правителям Дорна то, что нужно было срочно достать: ткани, сладости, украшения, средства для ванны… — Как насчёт шёлкового белья для вашей королевы, государь? — деловито уточнила тогда жена Кворена Мартелла Элия. — Я бы могла подобрать для неё что-нибудь достойное. Деймон поозирался по сторонам — лёгкие ткани на дорнийках мало что скрывали, и кивнул: — Она невысокая, рыжая, очень стройная, и ей шестнадцать. Рассчитываю на вас. Элия приняла вызов и за несколько часов собрала большую коробку чего-то разноцветного, воздушного и изящного. Деймон только мельком заглянул внутрь и решил, что видеть подобные вещи лучше на жене. И вот сегодня увидел… На свою голову. Вздохнув, он прошёл к самому дальнему стулу за столом и занял его. Алисента выбрала себе стул со стороны окна, для чего ей пришлось обойти половину стола, и она сделала это с такой гордой осанкой, что Деймон невольно залюбовался ею. Его жене очень шёл её новый, развевающийся за спиной халат. А ещё — солнечный свет из окна, заставлявший волосы блестеть. «Королева». Она выглядела как королева уже сейчас! Явившийся Отто тоже увидел Алисенту такой и заблестел глазами. — Мой принц. Дочка. — Доброе утро, папа, — вежливо поздоровалась она. — Ты рано, Отто. Деймон кивком указал ему на свободный стул напротив своего, а затем с намёком посмотрел на слуг. Всю еду и чай они уже принесли, но не хватало тарелки для гостя. — Король Визерис отменил утренние заседания малого совета на ближайшую неделю. Он не видит достаточно важных событий, чтобы собираться, — объяснил свой ранний приход Отто. — Или же он не хочет, чтобы на него снова повесили роль судьи, — прищурился Деймон. — Или так. В гостиную проскользнул мальчик-слуга с подносом и поставил перед Отто тарелку, чашку для чая и столовые приборы. Затем бесшумно удалился. Все взяли себе еду, а Деймон на правах хозяина покоев разлил по чашкам дымящийся чай. Некоторое время они ели и пили молча. Затем Отто уточнил: — Это на тебе дорнийский шёлк, дочка? — Да, Деймон привёз мне из Дорна. Тебе нравится? — Ты прекрасно выглядишь. — Я поручил Мартеллам выбрать лучшее, — не стал игнорировать чересчур толстые политические намёки Деймон. — Элия была рада услужить своей королеве. — Они действительно вас признали обоих? Уже? — Уже. И даже более: если мне понадобится помощь, чтобы занять трон, флот дорнийцев готов выйти в залив в любой момент. — Это важное известие, Деймон. — Верно. Как насчёт важных известий из Староместа? Ты говорил с братом? — Хоберт согласился с тем, что Староместу выгодно поскорее увидеть тебя на Железном троне, так что поддержка Дома Хайтауэров у тебя есть. — Отлично. — Но у нас обоих вопрос: насколько важен и срочен для тебя вопрос веры? И насколько скоро ты планируешь сместить нынешнего короля, если уж на то пошло? — Встречный вопрос тебе, Отто: Визерис уже что-нибудь говорил о своей новой женитьбе? — Я… — он вздохнул и покачал головой. — Я весь этот год обрывал все разговоры в совете о новой женитьбе государя. Под предлогом того, что он держит траур по любимой жене. Это помогало, но год прошёл, Деймон. И оснований откладывать новый брак в глазах многих лордов теперь попросту нет. — Вот ты и ответил, — Деймон отпил немного ароматного чая. — Я должен взойти на трон до того, как новая жена моего брата родит ему сына, и он сменит наследника. С учетом того, что королевская свадьба потребует подготовки, у меня максимум год. Для смены веры срок тот же. Мой путь к трону будет в свете Четырнадцати огней, а не Семерых, и коронация пройдёт в традициях Старой Валирии. — Изменить веру в государстве очень сложно, Деймон. Тем более так скоро. Я пробовал говорить с Хобертом, но мы оба считали, что у нас годы, даже десятилетия на это. Не говоря уж о том, что ему совсем не по душе эта идея. — Меня мало заботит, что твоему брату по душе, Отто, — строго ответил Деймон. — Коронации в свете ложных богов не будет. И я бы мог её устроить на руинах главной септы и пепелище… но подумай сам: стоит ли? В гостиной стало очень тихо. Дав время Отто осознать услышанное, Деймон посмотрел на молчавшую весь их разговор жену и вытянул руку в её сторону. Алисента без колебаний сжала его пальцы в жесте поддержки. Он так и думал, что не увидит и тени возражений на её лице. Не после их встреч с группой истинных богов. — Я напишу Хоберту, чтобы он начал переговоры с септонами и Цитаделью, — после долгой паузы заговорил Отто. — Тебе ведь понадобится поддержка и тех, и других. Деймон отпустил пальцы жены и выпрямился. — Верно. — Думаю, с Цитаделью будет проще, там у нас большое влияние. Что до септонов… Будем пробовать, Деймон. Я передам своему брату твоё предупреждение. — Передавай и не медли. — Сейчас же отправлю ворона, — Отто встал, но ушёл не сразу. — Да, вот ещё: ко мне уже подходил лорд Ларис. Мы с Алисентой предупредили его, что окончательное решение на его счёт примешь ты, и он желает знать, когда это случится. Деймон перевёл взгляд на Алисенту и нахмурился, увидев, как сильно она напряглась и даже, кажется, побледнела. Это ещё что за новости? У неё проблемы с калекой? Что её встревожило?.. Он вновь посмотрел на Отто. — Ты сам-то что о нём думаешь? — Он из тех, кого не стоит недооценивать, Деймон. И он умён. Очень хитёр и умён. Должность мастера над шептунами действительно подойдёт ему. — Если снова спросит, скажи, я разберусь с ним в ближайшее время. — Я передам. Отто кивнул и покинул их покои. Пока Деймон смотрел в его сторону, Алисента успела выйти из-за стола и даже взять с полки книгу. — Я всё хотела узнать, — торопливо заговорила она, едва за Отто закрылась дверь, и махнула «Старой Валирией». — Здесь много написано о валирийских богах, упоминаются Вхагар, Балерион, Мераксес… Но мы ведь с тобой их видели, Деймон. И у них были совсем другие, очень простые имена. Как это возможно? Что ж, вопрос был хорошим. И разница в именах действительно оказалась любопытной, Алисента верно её подметила. Насторожила Деймона лишь спешка жены, с чего такой внезапный интерес к этой теме?.. Он покосился на стол: Алисента даже не съела свой пирог, так резво ушла за книжкой. Да и зачем вообще ей понадобилась книга? Спросить можно было и так… Не сменить ли тему? Тем не менее, он ответил: — Вероятно, у Четырнадцати огней по несколько имён. Серьёзные и звучные, чтобы так называли статуи в их честь, пели гимны и упоминали в хрониках. И имена попроще для своих. Внутри семьи. — При нас они использовали вторые. — Верно. — Это хороший знак, я думаю. — Согласен. Ко мне, кстати, являлся один из них, когда я был на Ступенях. Алисента вернула книгу на полку и заинтересовано шагнула вперёд. — Кто? — Тот, кто выглядит как рыцарь с мечом. Его зовут Азан. — Азан? Как «azantys»? «Рыцарь» или «воин» на валирийском? — Возможно, это слово образовано от его имени. Но да, он. Предложил мне стать моим личным божеством. — Ого! — Да. Я, понятное дело, согласился. Ты бы, кстати, кого из них хотела в этом качестве? Алисента размышляла недолго: — Ленну, наверное. — Ленну? — Она… резкая, да, но очень мудрая. Та, к кому хотелось бы обратиться за советом или… за помощью. Я думаю, она очень сильна. — Пожалуй. Азан мне напомнил, что именно нам с тобой поручили, и подтвердил, что, если я за год не сяду на Железный трон, Визерис умрёт. Алисента встревоженно обхватила себя руками. — А Рейнира? — Любой, кто окажется между троном и мной в этот день. Так что, если Визерис сделает её наследницей, он подпишет ей приговор. — Нельзя этого допускать, Деймон! Рейнира заслужила свою счастливую жизнь в окружении семьи, детей от сира Харвина. — Сира Харвина, да. Того самого, которого в прошлой жизни Ларис Стронг убил специально для тебя. Алисента застыла, распахнув глаза. — Я его не просила. — Алисента, пожалуйста… — поморщился Деймон. — Я его не просила, Деймон! Клянусь в этом. Я была в ужасе, когда узнала, что он сделал с сиром Харвином и со своим отцом. Деймон с подозрением прищурился. Потом указал на ближайший свободный стул и велел: — Садись и рассказывай. Она так и поступила. — Я пожаловалась… в тот день так вышло, что я пожаловалась Ларису на то, что имею мало поддержки при дворе. Что Визерис в очередной раз решил закрыть глаза уже на третьего сына Рейниры от её любовника Харвина Стронга, и все вокруг делают вид, что так и надо. Это был просто разговор о тяжёлом дне, не более. А потом лорд Лионель отбыл с сиром Харвином в Харренхолл, и сутки спустя Ларис сообщил мне, что устроил поджог для меня, — Алисента покачала головой и с силой потёрла ладони. — Меня это потрясло. Я пыталась объяснить ему, что не желала ничего подобного, а он ответил, что однажды королева отблагодарит его за службу. — И ты отблагодарила? — Что? — Как именно ты благодарила его за услуги? — О… я… я… — она начала заикаться, пока не замолчала вовсе. — Как, Алисента? Она ссутулилась и опустила голову так, будто мечтала провалиться сквозь землю. Деймону совершенно не понравились ни её испуг, ни то, как она вцепилась одной рукой в запястье другой, будто желала его сломать. Да и вообще, зачем так сильно переживать? Это же прошлое! Другая жизнь. Всего лишь воспоминания о ней, какой смысл разводить на ровном месте драму? Деймон молча смотрел на жену, которая быстро поднимала глаза и тут же трусливо опускала их снова. Смотрел и не мог поверить: что вообще происходит? Что такого там делал с ней Ларис, что она теперь ведёт себя даже не на шестнадцать лет, а самое большее — на пять?.. В конце концов она как-то очень жалобно спросила: — Тебе обязательно это знать? — Да. Мне нужно решить его судьбу, а для этого понять, на что он способен. И в чём видит главную награду. Алисента тяжко вздохнула, но объяснять ничего не стала. — Я знаю, что он работал на тебя много лет. И его не единожды видели выходящим из твоих покоев. Будь хорошей девочкой, расскажи, чего он хотел от тебя наедине? Она подняла глаза и открыла рот… Но затем покачала головой. — Не могу, Деймон, прости. — Тогда я предположу: он заставлял тебя брать у него в рот? Право, стоило это сказать хотя бы ради реакции: Алисента ошарашенно распахнула глаза, потом закашлялась и, согнувшись почти пополам, прижала ладонь к губам в явной попытке сдержать приступ тошноты. У неё даже слёзы выступили от того, как сильно её замутило от услышанного предположения… «Не угадал, — понял Деймон и позволил себе усмехнуться, когда Алисента, отдышавшись, принялась обмахиваться рукой. — Но теперь-то она точно всё расскажет…» — Нет! Ларис, он… нет. Как ты только такое подумал?! — Значит, признавайся сама, — пожал плечами Деймон. — Давай, мне можно. Алисента ещё пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, и заговорила почти обычным голосом: — У лорда Лариса, вероятно из-за его хромоты, особое отношение к ногам. К чужим в том числе. За свои услуги он хотел видеть мои. Чтобы я снимала обувь. Если он делал что-то важное — ещё и чулки. А если совсем важное, он… — тут она запнулась, но договорила: — Он занимался самоудовлетворением, глядя на них. — И ты на это смотрела? — Я отворачивалась, Деймон. Смотреть он, по счастью, не заставлял. Мне хватало звуков. Алисента повернула голову к окну, пока Деймон размышлял над услышанным и особенно над брезгливостью в её голосе, ясно прозвучавшей в последней фразе. Это стоило уточнить: — Тебе было неприятно, что мужчина удовлетворяет себя, или что это был именно Ларис? Она сходу поняла суть вопроса и заявила: — От тебя я бы отворачиваться не стала, будь уверен! Его это устроило. Хуже обстояло дело с другим вопросом: прошлое сотрудничество с Ларисом повлияло на отношение Алисенты к её же ногам, она их явно старалась прятать и стеснялась. Деймон замечал это пару раз, но списывал на общее девичье смущение, а причина-то оказалась куда серьёзнее! Ему совершенно это не нравилось, ноги у его жены были красивые. Такие нужно демонстрировать с гордостью, своему мужу — так уж точно, а не поджимать и поскорее в одеяло укутывать… А ещё вопрос с Ларисом. Тот случай, когда может быть недостаточно лишь угроз… В голове у Деймона начал смутно вырисовываться план, как решить обе проблемы разом, а на глаза снова попался едва начатый Алисентой пирог. Нет, ну это никуда не годилось! Голодать и урчать животом — это совсем не дело, и раз уж при нём его жене кусок в горло не лезет, придётся оставить её одну. Допив свой чай, он встал и взял прислонённый к столу меч. — Поешь, Алисента. До вечера. Затем вышел в коридор, где его хором поприветствовали её защитники. — Доброе утро, командир. — Доброе. Он хотел пройти мимо, но остановился, вдруг подумав, что эти двое были рядом с Алисентой весь год, а значит, и при её встречах с Ларисом присутствовали тоже. А это взгляд со стороны. Почему бы не узнать его? — Сир Эринор, за мной. На пару слов. — Да, мой принц. Они вместе дошли до конца длинного коридора, где бы их точно никто не услышал, и остановились у окна. — Чем могу быть полезен, мой принц? — вежливо уточнил сир Эринор. — Моя жена и Ларис Стронг. Что скажете? Сир Эринор отвёл взгляд и явно помрачнел. Деймону это совершенно не понравилось: что там Ларис уже в этой жизни с Алисентой сотворить успел? Они точно встречались минимум один раз, Отто об этом писал. Что же там было? — Я не слышу ответа. — Мой принц, я не думаю, что должен… — он явно замялся. — Вы верный рыцарь, который поклялся защищать интересы моей жены. «И хранить её тайны…» — Да, мой принц, — подтвердил сир Эринор. — Я занимаюсь тем же. Расскажите мне обо всём, что вы видели, сир Эринор. Мне нужно понять, как ей помочь. Кажется, на рыцаря подействовала только последняя фраза. Он выдал в ответ неожиданно серьёзный, испытующий взгляд и в итоге кивнул: — Помощь ей, вероятно, действительно нужна, мой принц, потому что как мне показалось, миледи смертельно боится Лариса Стронга… *** Королевское правосудие осталось главной темой обсуждений в Красном замке и в этот день, при чём очень жарких, но Алисента, сколько бы к ней ни обращались, так и не смогла сосредоточиться ни на одном из собеседников. Все её мысли занимал утренний разговор с Деймоном, а точнее, его окончание. То, как её муж, узнав правду, довольно долго молчал, о чём-то размышляя, а потом вдруг резко встал и ушёл. И она не поняла: он так поступил, потому что вспомнил о каком-то деле, или же ему после того, что он услышал, стало противно находиться рядом с ней, и он не захотел с ней сидеть за одним столом? Она верила попеременно то в первый, то во второй вариант. Гадала, не презирает ли теперь её Деймон, особенно если учесть её прошлогоднюю клятву, что Визерису она не изменяла. Вдруг он считает её встречи с Ларисом такой изменой, а её саму — лгуньей? Что он вообще теперь о ней думает, в конце-то концов?! День, как бы долго ни тянулся, всё же сменился вечером, и Алисента прошла в самое спокойное место в округе — богорощу. Там она принялась сомневаться и страдать с удвоенной силой, взволнованно расхаживая перед чардревом. Боги, откуда только взялся этот Ларис? Не будь его — ни в её настоящем, ни в прошлом — она бы сейчас радовалась своему счастливому браку, хорошим отношениям с мужем и тому, каким отличным любовником он оказался. Терпеливым, заботливым, понимающим. А вместо этого Деймон узнал её постыдную тайну, теперь ходит неизвестно где, думает неизвестно что, а она места себе найти не может. А вдруг она всё разрушила? И хороших отношений у них уже не будет, только попытки терпеть друг друга ради миссии от Четырнадцати огней? Как же обидно-то было бы всё потерять! Как же… В очередной раз отвернувшись от чардрева ради нового круга по богороще, Алисента подняла глаза и вздрогнула, резко остановившись. У нижней ступеньки небольшой каменной лестницы, возле широкого парапета, где обычно оставались её рыцари-защитники, вместо них стоял Деймон и внимательно смотрел в её сторону. Ей это остро напомнило их встречу годовой давности здесь же, но только тогда на его лице было выражение чистейшей ярости, а сейчас оно было очень спокойным. И, пожалуй, расчётливым даже. Алисента зябко поёжилась, несмотря на отсутствие даже малейшего ветра. Затем, поскольку Деймон не двигался с места, она попыталась отыскать в себе немного смелости, чтобы самой подойти к нему. Нужно же было всё прояснить! Хватит терзаться сомнениями. Пара десятков шагов — и она остановилась прямо перед ним, только вот слова почему-то пропали. А когда Деймон ещё и нахмурился и сузил глаза, она и вовсе пожалела, что не осталась у чардрева, а то и вовсе спряталась бы за него... Теперь же ей осталось лишь опустить голову, практически ломая себе пальцы. — Ну и что это должно означать? — негромко осведомился Деймон. — О чём ты? — Разве так встречают любимого мужа? «Э-э… любимого? Всё ещё любимого?» Искра надежды вспыхнула в её сердце. Неужели она всё себе надумала? Неужели на Деймона не повлиял её рассказ, и он… В следующий миг Алисенту уже резко подняли с земли и усадили на парапет, она оказалась в эпицентре восхитительного, очень горячего поцелуя и с большим облегчением принялась целовать мужа в ответ. «Всё нормально! — пронеслась в её голове обнадёживающая мысль. — Он по-прежнему меня хочет! Ему не стало противно…» Она лихорадочно гладила его всего и прижималась к нему, целовала сама его лицо, переживая большую радость. Её брак не развалился, она по-прежнему желанная женщина для своего супруга. Правда, когда они оба взяли небольшую паузу, чтобы отдышаться, она всё-таки уточнила: — Значит, ты на меня не злишься? За то, как я вела себя в прошлом. Деймон закатил глаза и поморщился. — Алисента, если бы я злился, уже бы сказал. И мы договорились оставить прошлое в прошлом. Ты забыла? — Я рада, что ты об этом помнишь, Деймон, — окончательно расслабилась Алисента. Надо было всё же больше доверять своему мужчине, а не выдумывать за него его реакции и обиды. Теперь она поняла, как сильно сглупила. Потратить весь день на такую ерунду! Она досадливо покачала головой и задержала взгляд на Деймоне. Тот почему-то посмотрел задумчиво и, кажется, даже не слишком довольно. А потом подался вперёд, к её левому уху, и низким, очень проникновенным голосом произнёс: — Замечу ещё раз, что ты боишься меня, и тут же отвезу на Драконий камень, где неделю не выпущу из постели. Ты будешь кончать, пока не забудешь своё имя, а не только те глупости, которые ты там себе надумала. Поняла? — Поняла, — через силу выдавила из себя Алисента. — Я запомню, Деймон. Табун мурашек промчался у неё по спине от услышанных слов, щёки сильно опалило жаром. Боги, да разве же можно описывать настолько ужасающе возбуждающие картины, выдавая их за угрозу? Да она только представила себе всё это и тут же загорелась желанием! Заёрзала даже. Ей вдруг захотелось, чтобы Деймон всё это воплотил, ну или хотя бы трахнул её прямо здесь, в сумерках. И плевать на то время, что он дал её телу на отдых. Между тем, Деймон отстранился — вероятно, чтобы оценить эффект от своей угрозы. Затем недоверчиво поднял брови и, хмыкнув, добавил: — Впрочем, на Драконий камень мы можем слетать в любое время. «Он понял!» — промелькнуло в голове у Алисенты. Выхода было два: смутиться, как и положено хорошо воспитанной леди, или же наконец прекратить смущаться этим вечером и подумать о том, чего леди на самом деле хочет. Тем более, когда на леди с такой явной иронией смотрит её мужчина. Особенно, когда он так смотрит! Алисента оценила темноту вокруг и решила, что должна получить хоть что-то прямо сейчас, для чего убрала руку Деймона со своей талии и переместила её себе на бедро. Максимально высоко на бедро. И молча посмотрела в глаза. Деймон усмехнулся. Затем подался к ней, чуть коснулся кончиком носа её носа, одновременно поглаживая большим пальцем её бедро, и очень тихо сказал: — Прежде чем я сделаю то, что ты хочешь, знай, у нас появился наблюдатель. Алисента напряглась. — Кто? — уточнила она шёпотом. — Лорд Ларис. Не хочешь его поддразнить, кстати? От одного только имени Лариса сердце Алисента забилось быстрее, она даже растерялась: — Поддразнить? — Тем, что он никогда не получит. Показать всего раз. «Ноги… Он говорит о моих ногах, — сообразила она. — Чтобы я показала их Ларису прямо здесь, сейчас... Но зачем?..» — Тебе нужно, чтобы Ларис увидел мои ноги? Ты хочешь… не знаю… продемонстрировать кому-то меня? — Меньше всего я хочу кому-то тебя демонстрировать, — возразил Деймон. — Но ты их стыдишься из-за него, и мне это не нравится. Моя жена должна гордиться всем своим великолепным телом. Вот теперь её щёки точно заалели. — Великолепным? — Безусловно, — твёрдо заявил он и принялся поглаживать её большим пальцем правой руки по лобку через ткань платья. Левую руку он положил на второе бедро и погладил его. Это не слишком помогло здравомыслию Алисенты. Нельзя вытворять подобные вещи с уже возбуждённой женщиной и заставлять её думать о какой-то интриге и интриганах! — И ты думаешь… — она сглотнула, чтобы не начать уже сейчас стонать. — Думаешь, это как-то поможет? — Я практически уверен. — А Ларис? Что он-то подумает об увиденном? — Что ему думать об этом — я ему расскажу. Сразу, как только закончу с тобой. — И что это будет? — Соглашайся на мой план — тогда узнаешь. Алисента разочарованно фыркнула: — Нечестно! — на мужа это не подействовало, он продолжил свою ласку. — А если я откажусь? — Тогда я оставлю тебя здесь прямо сейчас и скормлю его Караксесу, — легко пожал плечами Деймон. — Серьёзно?! — Моя жена испытывает неудобства из-за калеки. Это более чем серьёзно. Алисента заглянула Деймону в глаза и поняла, что он не шутит. Он действительно готов отказаться от потенциально ценного союзника ради неё, чтобы только она чувствовала себя хорошо. Поразительно! Она почувствовала тепло в груди от того, на какие поступки готов ради неё её муж, и подумала о том, а с чего ей вообще зацикливаться на ногах и на том, кто на них смотрит или смотрел в прошлом? Главное, кто к ним прикасается сейчас! И считает великолепными к тому же. Это единственное, что имеет значение. Она улыбнулась Деймону. — Мне любопытно послушать, что ты ему скажешь. Он одобрительно сверкнул глазами. — Я в тебе не сомневался. А потом шагнул совсем близко и стал гладить через платье гораздо интенсивнее, всё её тело, одновременно целуя в губы. Это очень быстро захватило Алисенту, так что она выбросила мысли о свидетеле из головы, думая только о своих ощущениях и о том, как бы теснее прижаться к мужу, потереться о него... Её телу это нравилось. Её желание разгоралось лишь сильнее. И боги, как же хорошо, что Деймон знал, как ей помочь! Какие же умелые у него были руки!.. Даже слишком умелые — мог бы поласкать её подольше, но увы: уже знакомое удовольствие накрыло её чересчур быстро… Следующим, что осознала Алисента, было смутное понимание, что Деймон ни разу не задрал ей юбку платья выше колен, а ещё она увидела его спину в углу богорощи у высоких кустов. И услышала очень зловещий голос: — Тронешь себя ещё раз, глядя на мою жену, и я отрублю тебе руки. У неё мороз прошёл по коже. — Мой принц... Я… — Ларис даже заикаться начал. — Я не посмею… — Ты ценный союзник, Ларис, и только поэтому в твоих покоях тебя ждёт девица из Дома Масси. Говорят, у неё самые изящные ступни в Семи Королевствах. А ещё она обожает, когда ими восхищаются, и не прочь стать любовницей или даже женой такого любителя. Тем более из знатного Дома. Алисента потрясённо открыла рот. «Что?» Удивился и Ларис: — В самом деле? — Я даю тебе шанс, Ларис, сохранить обе руки при себе и при этом даже обрести счастье. Ты ведь не глупец, чтобы упустить его? — Я клянусь, что буду смотреть вашей жене только в глаза, мой принц. — Вот и славно. Исчезни. Послышался треск кустов, а затем и удаляющиеся шаги. Вдали стих стук трости. После этого к Алисенте вернулся Деймон. — Ты правда нашёл ему девушку, которой нравится такое? — поразилась она. — Правда. Аланда хочет закрепиться в столице, так что, думаю, она своего не упустит. А Ларис не совсем болван, так что не упустит уже её. — В прошлой жизни он мне говорил, что решил не заводить семью, потому что дети — слабость и глупость, — припомнила Алисента. — Что ж, а в этой для него будет глупостью остаться без семьи, потому что я ведь могу подумать, что он продолжает пялиться на тебя, — многозначительно усмехнулся Деймон. — О, он вряд ли захочет вызвать у тебя такие подозрения! — покивала Алисента. — Да, вряд ли. Деймон коснулся рукой колена Алисенты и провёл по обнажённой коже до стопы. Из-за прохлады вечера это прикосновение показалось ей горячим и оттого ещё более приятным. — Ты не опустила юбку, пока я ходил к нему, — отметил он. — Вдруг моему мужу захотелось бы сделать что-то подобное, пока я этого не сделала, — пожала плечами Алисента и улыбнулась. Её действительно больше не беспокоили её ноги, и ей не было за них стыдно. Наоборот! Захотелось, чтобы Деймон согрел ладонями её обнажённые ступни и только потом снял её с парапета или подал ей давно свалившуюся обувь. Она даже пошевелила пальчиками, и Деймон понятливо обхватил их обеими руками, ненадолго прижал её ступни себе к животу, согревая, а потом вручил Алисенте её туфли, снял с парапета и понёс на руках к их покоям.