Ночные тени Олларии

В кабинет, что ранее принадлежал графу Килеану-ур-Ломбаху, врывались ставшие жаркими солнечные лучи — ранняя весна не просто вошла в полные свои права, но и уже и отступала под натиском лета, которое тоже отчего-то решило заявить о себе до начала положенного срока. Каштаны за большими арочными окнами раскинули свои пышные листья, казалось, уже к вечеру зацветут и белоснежные «свечки»!.. — Подельник кансилльера выдал себя именно тем, что был «мышью». — азартно рассказывал Айнсмеллер и подошел с указкой к карте Олларии, что теперь не лежала на столе, но была прикреплена большой доске на ножках наподобие тех, которые были в Лаик. — Это «охотничьи угодья», как я уже и говорил, а вот этот оранжевый круг сузил границы поиска, понимаете же, да? — Герцог Алва объяснил мне Ваши методы расследования. — ровно отозвался кардинал, медленно прохаживаясь по едва слышно поскрипывающим доскам пола кабинета, разглядывал разложенные на столах рисунки, «коллекцию» ядов Адели Фрессон, увеличительные стекла и еще какие-то приспособления, о назначении которых Квентин Дорак мог лишь смутно догадываться. — Это, наверное, и есть тот самый измерительный прибор?.. — О, да! — охотно сообщил Айнсмеллер, схватил сверкающий инструмент с винтиками и поманил Тео Бенара, своего помощника. — Недавнее мое изобретение, позвольте, я продемонстрирую… Портрет может быть весьма условным, но пропорции!.. В кесарии Дриксен уж лет 15 как используют ленту, но я усовершенствовал… И вот! Точные значения, а наш «мышь»… Айнсмеллер замерял раздвижными щипцами расстояние от губ до носа, лоб, даже приставил прибор к уху своего помощника, который смущенно улыбался и слегка морщился от прикосновений холодного металла. — Вот так делаются измерения, а описание и мерки похитителя, нашей «мыши», давно уж разосланы по всем Золотым Землям! — довольно произнес барон. — Но как же удалось его поймать? — не унимался кардинал, взяв в руки замечательное, во всех отношениях полезное изобретение. — Так тут уж просто. Доносы, доносы, доносы! — азартно воскликнул Айнсмеллер. — Оно, понимаете ли, как, Ваше Высокопреосвященство, люди любят деньги. Искренне любят, но, как правило, невзаимно, и от того очень, знаете ли, очень желают ими обладать. Большая часть сведений, конечно же, бесполезна, приходится наугад выискивать жемчужины в навозе, но они там есть, как видите, есть! Осведомители охотно поведали щедрому барону о всех новых и подозрительных личностях без бороды, что объявились на окраине Олларии. Айнсмеллер устроил облаву — но не ту, когда стражники в сверкающих кирасах и шлемах выламывают двери, а вовсе даже «тихую», сам прошелся по указанным адресам с отмычками, так и обнаружил похищенного Дюваля, опоенного сакоттой. Затаился в шкафу, дождался, пока вернется «мышь»… — Этот тип из Дриксена прекрасно понимает, что его ждет четвертование. — довольно улыбнулся Айнсмеллер. — Но не в Олларии, а там, на его родине. Потому охотно сдал Штанцлера в обмен на обещание снисхождения, не выдавать его властям кесарии. Запел, что та морискилла! — Уверен, Его Величество Фердинанд Второй приставит Вас к награде. — сухо отозвался Дорак. — Надо бы и Окделла тоже. — доверительно взглянул на кардинала лучший дознаватель Олларии. — Штанцлер, крыса дриксенская, мог и успеть, знаете ли… — Решение по Ричарду Окделлу уже принято. — улыбнулся одними кончиками губ Сильвестр. — Юноша проявил себя самым достойнейшим образом, и будет сообразно награжден. Орден Талигойской Розы… Ну, и я отчего-то полагаю, что Высокий Совет примет решение снизить налоги для Надора. Давно пора, знаете ли… Но где же они, герцог Алва и его оруженосец, отчего не пришли? — Полагаю, им обоим нужно немного отойти от пережитого. — по-доброму усмехнулся Айнсмеллер. — У суда есть все необходимые показания, я подробно все изложил и нарисовал, так что их присутствие на казни Штанцлера вряд ли так уж требуется… А я вот очень даже там буду, моя «коллекция свершений» дополнится истинным шедевром! Уже сделал несколько фантазийных эскизов, понимаете же, да?..