Назад нельзя

      Вова проснулся один, но слышал голоса с кухни. Поморщился, потер глаза и потянулся. Хорошо было. Тепло так, спокойно. Даже спалось тут лучше, чем дома. Кровать приятно пахла ими. На подушке еще был шлейф тела Игоря. Вова, наконец, встал с кровати и медленно пошел к голосам. Остановился в метре, прислушиваясь. Игорь бубнил:       — Да я извинился… Да, перегнул, мы это обсудили.       — Ага, круто, — фыркнул Петя, — тебе повезло, что меня там не было. И что Вова такой. Если бы ты меня на третий раз так согнул и всякое пиздел — я бы тебе так пяткой в морду прописал, ты бы еще час зубы собирал.       Вова нахмурился, потоптался. Вопросов сразу появилось много. Он типа че, тряпка, раз Игоря в процессе не остановил? Так ему все нравилось в процессе! А после процесса… уже неважно. и че это Петя вообще его защищает. Будто бы Вова не может. Хотел зайти, прервать их, но не смог. Приятно было. Вон как пекутся о нем. Заботятся, что ли. Вова сам не понимал, что и как, но было приятно.       — Короче, ты меня понял, — сказал Петя, орудуя ножом по сыру. — Медленно и аккуратно. Это прикинь как если человека учить драться? Ты ж не начнешь его сразу хуярить, как мешок с картошкой? Тут тоже самое.       Вова хмыкнул. Хорошее сравнение.       Игорь ответил:       — Понял. Просто голову с ним срывает…       — Понимаю, — спокойно сказал Петя. — Но он тебе не игрушка для ебли.       — Да я и не думал о таком! Будь моя воля, свиданку бы уже устроил или еще че, так он же по ебалу пропишет мне, вот и вся свиданка.       Вова нахмурился и, почесав щеку, развернулся, идя в ванную. Свиданка… Ну, он бы так, припугнул бы, но сильно выебываться не стал. Раз уж ебутся… можно и на свиданку сходить. У них же все по-людски должно быть.       Когда он зашел на кухню, они уже что-то другое обсуждали. Петя глянул на Вову и улыбнулся.       — С добрым утром.       — Добрым, — кивнул Вову, проходя вперед, осматриваясь.       — Кофе будешь? Бутики так и быть на всех сделаю, я сегодня добрый.       Вова хмыкнул и сел на стул, вытянув ноги и потер макушку. Глянул на Петю — снова в майке да трусах. Ноги эти его длиннющие стройные… Вове они очень нравились. Хотелось бы их так же к себе на плечи закидывать…       — Как самочувствие? — прохрипел Игорь, поглядывая на Вову.       — Охуенно, — ответил он.       — Обживаешься уже? — спросил Петя.       — Да так… понемногу… Прикольно тут у вас.       Петя усмехнулся и поставил на стол три чашки и тарелку с бутерами.       — Рад, что ты хотя бы сильно не брыкался, — он сел за стол, осмотрел Вову и сказал: — На самом деле на удивление быстро.       — Да мне поебать просто. Тут же все без обязательств.       — Это кто тебе сказал? — Петя приподнял бровь. — Мы же договаривались с тобой, что не просто секс. Отношения.       Вова нахмурился, покраснел кончиками ушей и поерзал на стуле. Взял в итоге чашку кофе и медленно кивнул. Петя хмыкнул. Ладно, пусть свыкается, куда спешить?       — Придешь к часам шести сегодня? — Петя глянул на Вову.       — Зачем?       — Ну поужинаем втроем, поговорим, лучше друг друга узнаем… потрахаемся после.       — То есть… свидание?.. — усмехнулся Вова. Во, блин, конспировищки…       — Типа, — хмыкнул Петя. — Ну так что?       Вова кивнул.       — Может приду. Если ничего срочного не случится.       Петя тяжело вздохнул и посмотрел на Игоря. Тот только пожал плечами. Ну пусть выпендривается, в самом деле, что им, жалко, что ли?       Вова не пришел. Чего греха таить, Петя даже немного разозлился. Он вообще-то ужин на троих готовил, вино хорошее достал и даже трусы парадные надел! Это Игорька уже подобным не удивишь, а Вове должно было понравиться.       — Обиделся? — спросил Игорь, жуя.       Петя вздохнул:       — Злюсь просто. Он вроде и не говорил, что придет, но все равно. Я готовил вообще-то, старался. К чему это выпендрежиство? Ему что, пять?       Глядя, как Петя отпил вина, он сказал:       — Может в самом деле дела появились. Мало ли. Улица ж, ё-мое, раз на раз не приходится.       — Наверное… Все равно неприятно. Хотя ладно, не могло ж все так гладко быть? Две ночи у нас провел. Да и мало ли, как он себя чувствует после вашей ночи… Переварить надо. Новые ощущения, в конце концов. Одно дело просто секс, другое когда тебя там как… хрен знает че.       — Да я не подумал как-то… Он в процессе наоборот просил продолжать. И слова не сказал.       — Возбуждение дело такое, — кивнул Петя. — Включу музыку.       Он встал, выбрал пластинку — выбор был не велик и Петя почти ничего из этого не слушал. Со вздохом, он поставил одну из наиболее ему симпатичных и настроил. Заиграла музыку. Петя улыбнулся и повернулся к Игорю, который встал и подошел к нему.       — Можно пригласить вас на танец? — спросил он.       Петя лукаво на него посмотрел и, без всяких слов, прильнул к нему, позволил Игорю вести. Гром обнял его за талию, взял его руку в свою и принялся кружить в танце. Петя томно выдохнул и положил голову на его плечо, закрыв глаза и улыбаясь, двигаясь в такт песне. Игорь нежно гладил его по пояснице, прижимаясь щекой к его макушке, закрыв глаза и напевая. Было так хорошо, так спокойно. Петя поднял на него взгляд и улыбнулся. Игорь, улыбнувшись в ответ, мягко поцеловал его в улыбающиеся губы.       — Так рад, что встретил тебя, — прошептал Петя, глядя ему в глаза. — Не знаю, смог бы я быть таким, какой есть сейчас, если бы не ты.       — Настолько? — Игорь приподнял брови.       — Да. Ты некоторые части меня принимал больше меня самого. И благодаря тебе я принял себя. Может и с Вовой получится…       Игорь снова нежно поцеловал его, на этот раз в уголок губ.              — Да, меня это поражает. Как легко ты принял третьего.       — Почему нет? Он нравится мне тоже. Мне хорошо с ним. Два языка лучше, чем один.       Игорь рассмеялся и, качнув головой, потрепал его по спине, прижавшись губами к его виску. Они танцевали, движения становились все более плавными, пока они и вовсе не остановились, лишь едва покачиваясь, будто укачивая друг друга. Игорь выдохнул, обжог дыханием красную щеку, и спустился ладонями ниже, сжав его ягодицы. Петя довольно улыбнулся и игриво укусил его за мочку уха. Игорь поцеловал в скулу, в щеку и, найдя губами его губы, крепко поцеловал, продолжая сжимать в ладонях его ягодицы, сминая. Петя довольно промычал и потерся своими бедрами о его. Игорь издал рваный выдох и мягко подтолкнул его к дивану.       Петя обнял его за шею, присев на диван, прошелся ногтями по коже головы и Игорь довольно рыкнул. Руками поднялся выше, жадно сжал бока, после вверх, к груди, к которой питал особую любовь. Нежно погладил, приласкал соски сквозь ткань футболки и запустил горячие ладони под нее, накрыв ими грудь. Петя шумно вздохнул и посмотрел ему в глаза, улыбаясь. Игорь мягко прикусил его за подбородок, продолжая ласкать грудь, сжимая и пощипывая чувствительные соски. Петя поерзал и сам спустил с себя штаны. Игорь плавно опустил взгляд.       — Красивые. Тебе идет черный цвет и кружева.       — А я думал красивым бельем тебя уже не впечатлить.       — Сомневаюсь, что настанет тот момент, когда ты перестанешь меня впечатлять.       Петя довольно улыбнулся, а Игорь мягко спустился руками ниже. Сжал бедра и ткнулся носом меж его ног. Поднял взгляд и лизнул сквозь ткань белья. Петя тихо выдохнул и погладил его по волосам, рассматривая Игоря, на коленях, перед ним. Гром прошелся носом меж ног, вдыхая в себя Петин запах, он вообще голову срывал, так хотелось его…       Подцепив ткань белья, он аккуратно спустил его, открывая Петю меж ног — как всегда гладкого и мокрого.       — Каждый раз поражаюсь тому, что ты мокнешь от того, что тебя за жопу поддержали, — усмехнулся Игорь, нежно раздвинув большие губы и приласкав скрывающиеся за ними малые.       Петя поерзал, выдохнув.       — Только с тобой. И нынче с Вовой.       — Любишь усатых мужиков? — усмехнулся Игорь, мягко помассировав клитор.       — Блин, да ваши усы колят, что не надо…       — Ну, ты не жалуешься.       — Прям щас начну, если не займешь свой рот более важными вещами.       Игорь усмехнулся. Как будто он мог дразнить долго Петю, когда перед глазами его киска. Игорь облизал губы и прижался ими сразу к клитору. Петя вздрогнул и откинулся на спинку дивана, зарывшись обеими руками в волосы Игоря. Тот сильнее сжал своими ручищами его бедра и, не стесняясь ни того, как хлюпала смазка, ни как сам гулко сглатывал, принялся отлизывать. Жадно, со знанием дела — широко языком проведет, чуть прищелкнет клитор языком, снова широкими мазками и мягко обхватить клитор губами. Петя ерзать начинал и скулить уже через несколько секунд. Он часто задышал, довольно застонал, живот судорожно подтянулся, а Игорь продолжал, зная, как довести Петю до самого пика, но не до разрядки.       Хазин закинул свои ноги на его плечи, закрыв глаза и блаженно выстанывая его имя, думая, что лучше не бывает. Так хорошо, так приятно. Игорь знал все его чувствительные местечки, как ему приятнее и лучше.       Смазки становилось больше, стекала по подбородку Игоря и хлюпала. Петя весь изнылся и вспотел. Заерзал, пяткой больно вдавился в плечо Игоря и в итоге не выдержал:       — Блять, Игорек, дай мне кончить, че ты опять меня мучаешь…       Хныкал он, по мнению Игоря, крайне сексуально.       Гром отстранился от него с влажным звуком и облизался, глядя на Петю темными глазами снизу-вверх.       — Попрыгаешь на мне?       — Блять, да, — и сам утянул Игоря на диван. Неудобно, конечно, но до кровати они не дойдут, Петя просто сдохнет.       Оседлал он Игоря быстро — это Вова физиологически пиздец узкий, без растяжки совсем никак, а Петя уже к Игорю приноровился, а когда возбужденный был… Ух.       Петя взял его за член и направил в себя. Вошел одним плавным движением, и оба довольно застонали.       — Петенька… раздвинешь ножки? — попросил Игорь.       — Блять, ей-Богу, Вова если и сбежит, то только от тебя, — хрипло рассмеялся Петя и согнул ноги в коленях, пятками уперся в дивна, а руками о колени Игоря.       Игорь шумно выдохнул, вид был охуенный — он видел и как Петя двигался на его члене, и раздвинутые губы, и как кожа блестела от смазки. Петя довольно усмехнулся, двигаясь на нем. Знал, как Игоря с ума сводят подобные виды, он тогда и кончить может очень быстро и бурно. А Петя возбуждался просто с того, что смотрел на его лицо, видя, как жадно он рассматривал его между ног.       Петя двигался ритмично, четко, входя до основания, как мог в этой позе. Смазка хлюпала, стекала по твердому члену. Петя довольно застонал, так хорошо было быть наполненным Игорем, чувствовать внутри его член. Он погладил рукой свой низ живота, прихлопнул пару раз по киске и начал массировать клитор. Игорь закусил губу, тяжело дыша, постанывая сквозь зубы. Вид был — огнище. Как же ему охуенно было, словами не передать. Видел, как Петя поднимался и упускался по его члену, как пузырились смазка, как Петя ласкал себя меж ног.       Кончил Петя как обычно быстрее, громко застонав и даже в такой позе умудрившись сжать колени.       Игорь застонал от того, как сжался Петя вокруг его члена и даже выгнулся в спине, закрыв глаза. Петя плавно привстал с его члена, сел на его колени и, обхватив его рукой, принялся дрочить. Игорь громче застонал, впился рукой в подлокотник и сам задвигал бедрами на встречу Петиной руке. Облизав губы, Петя опустился ртом на его член. Игорь шумно выдохнул и его аж затрясло, когда он кончил в его рот.                    Петя отстранился, сглотнув и улыбнулся Игорю, плавно подался к нему ближе и улегся к нему под бок, закинув ногу на его талию.       — Блять… Охуенно… — прошептал Игорь. — Обожаю тебя.       Петя довольно усмехнулся и ткнулся губами в его шею, нежно целуя и покусывая. Игорь улыбнулся и погладил его по спине, прошептав:       — Люблю тебя, кошечка.       — И я тебя люблю.       И оба улыбнулись широко — так, что щеки заболели.       Петя вышел из ванной, когда дверь открылась, и удивленно уставился в прихожую. Зашел Вова — странной, пошатывающейся походкой. Закрыл дверь и на секунду так и замер. Петя нахмурился и пошел к нему.       — Вов?       Вова повернулся к нему — взгляд у него был разбитый, потерянный и смотрел он будто сквозь. На носу запекшаяся корка крови. Петя такое лицо видел пару раз у Игоря — когда он приходил после шокирующих мест преступлений. Когда видел что-то, что могло перевернуть его сознание, оставить внутри лишь липкий холод. И сейчас таким был Вова.       — Все хорошо?.. — он подошел к нему ближе.       Вова плавно перевел на него взгляд и качнул головой. Сделал шаг к нему вперед, и Петя спешно подошел ближе. Вова снова пошатнулся, а после крепко обнял Петю, ткнулся лицом в его плечо и тихо всхлипнул.       — Вова? Вов, ты чего? Что случилось? — зашептал Петя, нежно гладя его по волосам. Понял, что что-то совсем не так. Это же Вова. Он похлеще Игоря должен быть. С войны ж… А теперь вон. Стоял, трясся.              В прихожую заглянул Игорь и все понял. Молча пошел за успокоительным.       — Тшш, — прошептал Петя, укачивая его, словно маленького, нежно гладя по волосам. — Здесь, сейчас все хорошо.       Вова отстранился от него, посмотрел ему в глаза — своими, блестящими, такими потерянными, будто он потерял землю из-под ног. Вова прошептал:       — Я человека убил… Петь…       Петя медленно кивнул. Да, он знал это. Но не думал, что оно могло так сильно Вову ранить — война же… Да и спустя время. Не час же прошел, не два, не день. Вроде все хорошо было. А что сейчас?       — Я знаю. Пошли.       Увел Вову в гостиную, усадил на диван. Игорь принес стакан с водой и сказал:       — Пей.       Вова тупо принял. Не спросил, ничего, просто взял и выпил. Петя настороженно погладил его по плечу.       Петя поерзал и обнял Вову, прижав к себе. Тот снова тихо шмыгнул и ткнулся лицом в его шею, крепко обняв. Игорь присел рядом, нежно погладил по спине. Петя глянул на Игоря и тот только пожал плечами. Петя прикрыл глаза, погладив Вову по волосам, поражаясь тому, каким на самом деле хрупким он оказался. Так отчаянно что-то из себя строил, а на самом деле внутри все мягкое и нежное. Может хотя бы с ними он сможет расслабиться и перестанет из себя все это выжимать во вред самому себе.       И улица эта… ну зачем она ему? Он совсем не похож на всех тех пацанов. Воспитанный, эмпатичный, чувствующий… Какие ему правила улицы? Ему бы в спокойствии и любви свою жизнь жить, может тогда легче будет. Не врать себе или другим. Расслабиться. Гладя его по волосам, Петя думал, что обязательно поможет ему, как когда-то самому Пете помог Игорь.       Гром поерзал рядом и поцеловал волосы Вовы.       — Ну?.. — тихо позвал его Петя.       Вова посмотрел на него. Глазища-то какие… Растерянные, ничего непонимающие, печальные. Видно было, что тяжело ему было, что-то подкосило, из равновесия выбило. Петя поджал губы и нежно погладил его по лицу и прижался губами к его лбу. Господи, горе их он, а не Вова…       Вова глянул на Игоря.       — Желтый… брат Наташин…       Игорь поджал губы и кивнул.       — Кто такая Наташа?       — Подруга моя, — тихо отозвался Вова и снова упал лицом на плечо Пети. Тот нежно погладил его и поцеловал его волосы.       — Понятно, — тихо отозвался Петя. — Чего бы ты хотел сейчас?       — Дать себе по ебалу.       — Об этом и не проси, — выдохнул Петя. Игорь сидел рядом, молча гладя Вову по спине. Да, словами он пользовался редко, он больше по делу. Наверное, поэтому Вова остался. Потому что и словами утешат, и делом помогут. — Хорошо… Ты сейчас примешь горячий душ, потом выпьешь. Пока план такой. Пока сложи, как сможешь, мысли в кучу, хорошо?       Вова тупо кивнул и кое-как встал. Петя проводил его сочувствующим взглядом и тяжело выдохнул, потерев лицо ладонями.       — Странно. Думал, что раз он с войны…       — Я тоже так думал, — кивнул Игорь. — Может это и к лучшему. Сейчас будет тяжело, но зато поймет навсегда. Он в том обществе варился, где к смерти странное отношение. Этот урок пойдет ему на пользу.       Петя посмотрел на Игоря. Да, конечно, он был прав, просто… Петя поражался его холодному уму и разуму. Как он все понимал, как считывал, как легко отдалял от себя чувства, когда это надо. Петя нежно взял его руку в свою и Игорь, посмотрев ему в глаза, крепко сжал ее в ответ и кивнул. Мол, все хорошо, я рядом, справимся. Да, Петя знал этот кивок. И он ему верил.       Петя налил в стакан водки и, немного подумав, сделал ещё чая. Ну а мало ли? Вдруг предпочтет что-нибудь горячее выпить. Вздохнув, он сел за стол. Игорь подошёл сзади, положил руку на его плечо, ласково погладил и сел рядом, сказав:       — Не нервничай, Петь. Вова не сахарная кукла.       — А мне начинает казаться иначе… — задумчиво сказал Петя, глядя на стакан с водкой. Перевёл взгляд на Игоря, Петя прошептал: — Таких если руками за голову не вытянуть — они умирают в тридцать. Не то от своей пули, не то от чужой.       Игорь покачал головой и нежно погладил его руки.       — Что ж ты со своей эмпатией в ментах забыл, а?       — Тебя, — устало улыбнулся Петя. Игорь тихо усмехнулся и привстал, поцеловав его в уголок губ.       Хлопнула дверь. Вова встал в проходе и сказал:       — Я эт… В кровать, наверное…       — Выпей хоть, — прохрипел Игорь и, встав, протянул ему стакан.              Вова посмотрел сначала на водку, потом на Игоря. Тот только кивнул. Вова принял, выпил до дна и, вытерев рот, пошёл, едва не шатаясь, в спальню. Петя провел его взглядом, поджав губы, и потёр щеку ладонью.       — Я к нему.       — А я?       Петя глянул на него и сказал:       — Покури пока.       — Понял.       Игорь вообще крайне понятливым был.       Петя прошёл в спальню. Вова лёг на край кровати, ничем не укрывшись. Петя оглядел его. Так странно. Такое сильное тело, широкие плечи, но за всей этой силой всего-то маленький напуганый мальчик. Петя залез на кровать и подлез к Вове со спины, крепко обняв. Тот, внезапно, заговорил:       — Так странно. У него, оказывается, тоже есть родные. И я сделал им больно. Они так страдали. Этим убийством я наказал не Жёлтого. Я наказал этим его родных.       — Да. Про это всегда говорил Игорь.       — Тогда в чем смысл убивать? Меня не этому учили.       — В этом нет никакого смысла, кроме эгоистичного желания человека решать чужие судьбы. Вот и все.       Вова тихо шмыгнул.       — И я ничего не могу сделать. Ничего. Только смотреть. Я разозлился на Жёлтого, повёл себя, как кретин, и причинил этим боль незнакомым людям.       — Возможно, это твоя цена. Я не оправдываю тебя. Это ужасно. Но я совершал подобные ошибки. На самом деле, все мы. Для этого не обязательно убивать, чтобы понять. Мы просто хотим иметь на других людей влияние, хотим владеть их судьбами, играть в Бога. Но последствия всегда настигают. И только потом мы понимаем, — он нежно погладил Вову по плечу, вдохнул его запах. Запах чистого тела.       — Пока я не увидел, я думал об этом совсем по-другому. На войне… Ты просто смотришь на это. Был человек и нет человека. Твой друг умирает — и ты плачешь, но не сильно. Понимаешь, на войне нет места для страданий. И сюда пришёл. Ералаша убили. С другого района. Ни за что. Я только разозлился. И все. Ни боли, ничего. Я даже не подумал о том, что это неправильно. Я ничего не подумал, кроме того, что надо мстить или нести справедливость. А теперь я увидел. И наконец понял.              Он тихо выдохнул. Петя гладил его по волосам и не то чтобы знал, что говорить. Он свой урок уже выучил, поплатился и знал, что никакие слова не помогут. Все сам перевариваешь, все сам понимаешь.       Вова поерзал и повернулся к нему. Петя заглянул ему в глаза. Красивые у него глаза — на Петины похожи, но сейчас такие печальные, такие потерянные, и Петя будто бы сам чувствовал, как в нем пульсировала боль и это чувство собственной беспомощности.       — Неправильно мы поступаем.       — Неправильно, — только и согласился Петя.       — Надо заканчивать…       — Если понимаешь, что сейчас самое время, то да. Надо.       Вова посмотрел куда-то сквозь него, после вернул взгляд к его лицу. Петя нежно погладил его щеку и поцеловал в висок. Вова спросил:       — Почему вы выбрали меня? Я убийца.       — Потому что мы совершаем эту ошибку. Играем в Бога.       — Даже Игорь?       Петя покачал головой.       — Игорь выше этого. Поэтому мы с ним.       Вова кивнул и прикрыл глаза. Петя прижался губами к его лбу и крепко обнял за шею, прижавшись. Крепкие Вовины руки обхватили его за талию, прижали крепко, и Вова ткнулся лбом в его плечо, так и замерев, жмясь к нему, словно продрогший щенок.       Дверь осторожно открылась. В комнату прошел Игорь и лёг со спины Вовы, прижавшись к нему. Вова судорожно вздохнул и снова еле слышно всхлипнул. Игорь нежно поцеловал его в плечо и уткнулся носом в макушку. И Вова, зажатый между ними, чувствуя, как его обнимали в четыре руки, впервые почувствовал себя в безопасности. Почувствовал себя маленьким мальчиком, которого защищали большие и всемогущие взрослые.       Он закрыл покрасневшие от слез веки и все то время, что засыпал, чувствовал поцелуи, чувствовал, как его гладили, будто не хотели дать забыть, что он тут, с ними, он в безопасности. Пусть весь мир будет против, но они — на его стороне.       Именно это вдруг понял Вова.       Что они с ним. По-настоящему.       Против всего мира.