Назад нельзя

      Вова открыл сонные глаза и проморгался. Поерзал, пошарил руками рядом — пусто. Он сморщил нос. Все привыкнуть не мог, что и Игорь, и Петя рабочие люди. Иногда приходится вот так просыпаться. Одному. Вроде ж хорошо — валяйся, смотри фильмы, жри и вообще ни в чем себе не отказывай, но осторожно Вова стал признаваться себе: ему нравилось, когда кто-то из них был рядом. Ему нравилось, что Петя целовал его волосы, нравилось, когда Игорь проходил мимо и щекотал его по пятке, и улыбался сыто, когда Вова срывался на писк. На самом деле, нигде он не чувствовал себя таким любимым и нужным, как тут, с ними. Он закрыл глаза, обнял одеяло и ткнулся в него лицом. Господи, как же все сложно это… Вроде все как бы правильно. У них тут все по любви, по желанию, никто не страдает и даже не ревнует. У Вовы и мысли не было как-то на кого-то обозлиться, что они там поцеловались или обнялись без него. И ведь Петя… даже у Пети совсем не было с этим проблем! Его мужчина целовал другого, ласкал другого, а он лишь довольно улыбался, разглядывая их.       Внезапно по квартире раздался хлопок двери, и Вова вздрогнул. Прислушался к шагам — Игорь. Он поерзал немного, как в нетерпении. Странно это было, но если к Пети чувства были будто бы нежнее, трепетнее, то к Игорю… Ну, от Игоря ему было немного жарче, Игорь даже мог его смутить, чего от Пети и представить было невозможно! И вот, они, выходят, вдвоем… Ну, это было приятное осознание для утра. Вова не мог сказать, что любил кого-то из них больше или меньше, он просто любил их по-разному. Просто, например, Игорь при всем желании не мог быть с ним таким нежным, как был Петя, а Петя не мог быть таким напористым и в меру грубым, как был Игорь. Просто у Игоря даже руки такие — он вроде хочет нежно коснуться, но хватка у него все равно жесткой выходит, иногда даже грубой.       Вова опустил ноги на пол, сунул их в тапки, любезно ему купленные, и пошлепал на кухню — после внезапного открытия в виде простых нормальных трусов, которые облегали ровно так, как надо, и нигде не терли, вернутся обратно, к мужским, для Вовы оказалось нереально. Они оказались крайне неудобными и Вова вообще не понял, как он мог их носить! С другой стороны, если бы Марат заметил в его шкафу гору женского белья… возникли бы вопросы. Конечно, ему все еще было непривычно, так что ходить по дому в одних трусах ему стало как-то неловко — как-то ну слишком вызывающе это было, что ли, а еще с Игорем такой внешний вид делал что-то ненормальное. Впрочем, надетая поверх футболка положение не спасала и все равно глядел на Вову он вполне ясно. Так что Вова обычно натягивал еще и треники, чтобы не быть трахнутым у каждой стены. Сейчас, однако, немного подумав, он ограничился одной футболкой, и пошлепал на кухню. Заглянул в нее — Игорь стоял в одних трениках, резал батон. Вова постучал по косяку, и Игорь повернулся к нему, улыбнувшись.       — С добрым утром. Завтракать будешь?       — Буду, — он кивнул, сделал шаг вперед, к столу, а после, немного подумав, немного неуверенно, подошел ближе к Игорю и обнял его, положив голову на его плечо. Петя так часто делал, подходил к нему самому или Игорю, а Вова к такому привыкший не был, и вот, наконец осмелился. Игорь снова улыбнулся и чмокнул его в макушку, потрепав рукой по пояснице. — У тебя сегодня выходной?       — Нет, ночная.       — Ночные эти твои, — фыркнул недовольно Вова. Он не любил, когда они были на ночных — постель была или вообще пустая, что Вову порой злило — либо где-то с бока будет не так тепло, как если бы его обнимали сразу двое.       — Ну, я не выбираю. Да и дело поджимает, чую, уже на финишной.       — Ого. Правда?       — Ага. Сам в шоке. Быстро, да? Я сам не ждал, что так быстро разберусь. Дольше пытался изучить предыдущие дела, многие незакрытые валялись, что работу не облегчало, зато потом как пошло! Да и Петя у меня молодец, помогал, как мог, — говоря, ладонью он залез под футболку, гладя голую кожу, и Вова вообще забыл, о чем он там говорил, отдаваясь этому касанию, тому, как приятно чужая рука ласкала кожу. Он прикрыл глаза и потерся щекой о его плечо. Игорь внезапно усмехнулся. — Сначала еда, потом секс.       — Я может не хочу, — фыркнул Вова.       — Ага. А жопой в одних трусах ты тут для чего вертишь? — он усмехнулся и шлепнул его по ягодицам. Вова дернулся, шало на него посмотрел и покраснел. Игорь довольно рассмеялся, а сам Вова был крайне недоволен тем, как легко его уловки раскрыли! Мент, что с него взять…       За завтраком Игорь внезапно спросил:       — Ты еще в группировке?       — Че за вопросы? Конечно.       — Просто… Заметил, что ты как-то у нас больше времени проводишь, да и побитым давно не приходил.       — Сложные времена просто, — вздохнул Вова, потерев шею. — Еще Айгуль же… Да и с братом тоже сложно. Он вроде остыл, в себя пришел, и все равно сам не свой. Да и отшился он недавно. Я думаю… думаю, что тоже надо.       Игорь поднял на него взгляд и откашлялся. Кивнул.       — Я твое решение поддерживаю, Вов. Нечего тебе там делать. Там отморозки одни, ты другой.       — Ага, у меня пизда, — вздохнул Вова.       — Дело не в этом. Или у твоего брата тоже она между ног? Нет? Ну вот и все. Вы просто другие. Из хорошей семьи, воспитанные, чувствующие. Не звери, короче.       — Знаешь… — Вова нахмурился, звякая ложкой, мешая сахар в чае, — кажется, что зверей среди нас куда больше, чем людей. Хотя нет. Это хуже зверей. Звери так не поступают. Они от голода, по нужде. А мы что? Так, смеха ради.       — Ага, то-то ты отлично посмеялся, — хмуро сказал Игорь и накрыл его руку своей, а после переплел их пальцы. — Ты совершил большую ошибку, но на половину ты ее уже отмыл своим раскаянием. Убийцы редко раскаиваются.       — Только если такое можно отмыть в принципе, — покачал головой Вова. — Ладно, закрыли тему.       — Ладно, — спокойно согласился Игорь и, подняв его руку к своему лицу, поцеловал в тыльную сторону ладони. Вова проследил за этим. Это было приятно. Очень приятно.       — Я до сих пор не понимаю… Я же, выходит, пидор?       Игорь подзавис. Об этом он как-то не сильно задумывался. Ну, то есть ему самому вполне себе нравились мужчины, и когда он Петю увидел, и когда узнал о его особенности… это все странно было. С одной стороны Игорю члены нравились. В журналах этих, что Игнат как-то достал… там разные были. И женщины были, которых Игорь с интересом разглядывал, и они его заводили, особенно интересно было узнать, как там у них между ног… Выглядело таким нежным, так хотелось коснуться. Но и журнал с мужчинами… его тоже завлек определенным образом. Тогда он всего этого так испугался, что просто порвал ненавистные картинки, оставив только с женщинами, но и реакция, и те фото так и остались в его голове, порвать их оказалось уже невозможно. А потом Петя. И все. Никаких вопросов о поле, об ориентации не осталось. Он хотел Петю. Он хотел обладать им, хотел любить, защищать, заставлять улыбаться, приносить ему удовольствие, он хотел так много… А потом Вова. Со стороны Пети и Вовы такой вопрос вообще будто бы не стоял. Пете определенно нравились мужчины, и он обожал его член. И Вова, который тек только от того, что его за жопу потрогаешь или меж ног… С другой стороны они же и друг от друга были без ума, Петя любил Игоря подразнить, на ушко рассказывая, как и где он Вову трогал, как довел его до оргазма. Ну и ведь они же… не женщины же. Мужчины. И…       — Я не знаю, Вов, — в итоге только растерянно ответил Игорь. — Ну, то есть, ты мужчина, я мужчина…       — Но мне же нравится… ну, — он сглотнул, — вагины. Разве геям могут нравятся вагины? Я был уверен, что они любят члены.       Игорь тупо смотрел на него, не зная, что ответить. Логично. Так же, как и женщинам, которым нравятся мужчина — им нравятся члены. Игорь поморгал и только пожал плечами.       — Не знаю, Вов, разве это важно? Мы любим друг друга и нам хорошо вместе.       — Просто… это же ну… зашквар.       — Ну да, любовь — тот еще зашквар, — вздохнул Игорь, допивая чая, решив, что лучше дальше эту тему не развивать. Вове намного лучше вообще об этом не думать, ей-Богу, а то начинает думать, загоняться, волноваться… Кому это надо?       Вова фыркнул, что его страдания касательно любви к членам не разделили и встал, чтобы поставить в раковину грязную посуду. Игорь поглядел на него и снова шлепнул по ягодицам. Вова дернулся и повернулся к нему, шало моргая. Игорь усмехнулся.       — Что?       — Я решил, что не надевать штаны опасно, — он угрюмо отвернулся, составляя посуду, а Игорь встал со своего места и подошел к нему со спины, крепко обняв и целуя в шею. Вова вздрогнул, рвано выдохнул и расслабился.       Целуя его шею и гладя живот сквозь ткань футболки, Игорь прошептал:       — А тебе сегодня интересный сон ночью снился. Я знаю.       Вова дернулся, кончики ушей у него покраснели. Снился, Господи, да, еще какой… Даже воспоминания об этом сне окатили его жаром, а внизу приятно потянуло.       — Я проснулся ночью, а ты на ушко мне дышишь тяжело и трешься. Ну я и помог тебе, — улыбнулся он, укусив его за ухо. — Два раза погладил тебя и все, ты кончил. Ты почувствовал? — он улыбнулся еще шире, крайне довольный, когда Вова топорно кивнул. — Думаю, надо повторить твой сон, — он резко потянул его на себя, развернул и вдавил его в столик, за которым они только что завтракали, ловко подхватил его под бедра и усадил на стол. Вова охнул, оперся руками о него и посмотрел на Игоря из-под ресниц, закусив губу. Щек тут же коснулся румянец, стало хорошо и немного стыдно от того, каким взглядом на него смотрел Игорь.       Гром наклонился к нему, оперся о стол и жадно поцеловал. Вова вцепился в край столешницы, едва удерживаясь, чтобы не повалиться, пока Игорь жадно его целовал, кусая. Рукой залез под футболку и ущипнул за сосок — Вова аж пискнул от неожиданности и дернулся, но внутри прошелся импульс удовольствия, будто дернулось что-то. Тяжело дыша, Игорь выпрямился и стянул с него футболку, откинув на пол и снова склонился, сжимая его бока и зацеловывая его шею, плечи и грудь. Вова откинул голову назад, обняв Игоря за бедра ногами и чуть потираясь, почти что задрожав от удовольствия. Игорь схватил его за ягодицы, сжимая, нежно укусил за плечо, а после плавно стянул с него белье, опустив до щиколотки, и развел немного его ноги, оглядывая жадным взглядом. Вова тяжело дышал, краснея, смущаясь, но полностью принимая тот факт, что ему нравилось, как Игорь его разглядывал.       — Такой мокрый, — прохрипел Игорь и провел большим пальцем меж больших губ, лаская розовые складочки. Вова закусил губу, сердце тяжело стучало в груди. — Совсем как подросток течешь, — он поднял на Вову взгляд и, найдя клитор, отодвинув капюшончик, нежно нажал, массируя. Вова тонко застонал, вцепившись пальцами в край столешницы до белых костяшек. — Да, нравится, знаю, — довольно протянул Игорь и мягко провел пальцев снова меж губ, лаская. — Хочешь, чтобы я трахнул тебя? Или сначала на языке тебя прокатил, м? — он растянулся в довольной улыбке, продолжая мягко гладить его меж губ, лаская. Пальцы игриво проходили меж них, и Игорь, вдруг, взяв Вову за щиколотки, заставил его опереться пятками о край стола, и поза, в которой он оказался, такая открытая, вызывающая, сначала ужасно смутила, до горящих щек, а после осознание собственной открытости прошлось меж бедер приятным, жарким импульсом. Игорь облизнулся и опустил взгляд, разглядывая его. — Тебе вот тоже нравится, да? Нравится, как и Пете? — спросил хрипло Игорь, взяв его за подбородок и посмотрев в глаза. — Нравится быть таким открытым, чтобы я все видел, да?       — Да… — тихо прошептал Вова, не скрывая удовольствия, которое получал от этого.       — Я знаю, — довольно ответил Игорь, игриво укусив за нижнюю губу, а после снова отстранился, опустив взгляд вниз, разглядывая мокрое и розовое. Пальцы снова принялись оглаживать гладкие губы, скользнули дальше, потерли нежные складочки и вверх, к возбужденному клитору, мягко массируя. Вова тонко застонал, поджал пальцы на ногах и заерзал. Меж ног уже все пульсировало, хотелось большего. Хотелось член Игоря, его очень сильно хотелось. — Обожаю тебя, Вов, — прохрипел Игорь, целуя его лицо. — Тебя и твою киску. Такая узкая, мокрая и только для меня, для моего члена… Да?       — И для Пети, — вдруг сказал Вова так уверенно, будто бы испугался, что Игорь мог забыть, что он тут не один вообще-то.       — Ладно, поменяем трактовку, — рассмеялся тихо Игорь, войдя двумя пальцами и начиная мягко массировать внутри, чуть согнув пальцы под выученным уже углом. — Только для моего члена.       — Тогда да, — согласился Вова, тяжело дыша, сжимаясь на его пальцах. Охнул тихо, когда Игорь вошел третьим, а большим пальцем прижался к клитору, лаская.       — Так нравится, что она у тебя совсем другая, не как у Пети, — продолжал хрипеть Игорь. — Я к Петиной гладкости привык, но так нравится больше всего. И как выглядит нравится.       — Правда?.. — недоверчиво спросил Вова.       — Мг, — Игорь потерся носом за его ухом, начиная активнее двигать пальцами, и Вова застонал. — Нравится, что у тебя немного малые губы видны… Я вроде к Пете привык, что как у него, а потом ты появился и понял, что меня это пиздец, как заводит, мне тебе лизать хочется нон-стопом.       Вова сжался на его пальцах от смущения, а самому приятно было это слышать. Он, может, не сильно, но все-таки иногда загонялся по поводу того, как там все было у Пети, а у него — совсем не так, он каким-то неаккуратным себя ощущал, что ли…       — Нравится?.. — засипел он.       — Очень, Вов, клянусь. Ты такой аппетитный… Так хочу тебя трахнуть, — и свободной рукой приспустил с себя треники с бельем. Тяжелый член выскользнул из-под ткани, Игорь вжался им меж губ, потерся, после обхватил его и ласково похлопал им — Вова шумно выдохнул, впился ногтями в столеншницу и умоляющим взглядом посмотрел на Игоря. Господи, он же сегодня до обморока доведет его, мучает, не дает ничего толком, только игриво трогает. — Хочешь, да? — довольно улыбнулся Игорь.       — Блять, да, очень, — заскулил Вова и сам задвигал бедрами, потираясь о его член, пачкая в своей смазке.       Игорь сглотнул, самого его почти потряхивало от возбуждения и он, наконец, толкнулся вперед, плавно входя и, когда вошел до основания, Вова застонал и притянул его за плечи ближе к себе, впившись ногтями и жадно поцеловав. Игорь довольно замычал, оперся руками о стол и принялся толкаться. Смазка захлюпала и Игорь довольно зарычал — его и эти звуки заводили нереально, будто от понимания, как сильно Вова течет с ним, как ему хорошо. Стол жалобно заскрипел, зашатался, но Игорь в него верил — в их Питерской квартирке стол чего только не натерпелся и нормально, выстоял, и этот сможет. Вова целовал, кусал его губы, царапал плечи и, обхватив его бедра ногами, прижал к себе еще ближе, жарко сжимаясь на члене. Игорь впился в его бока и довольно застонал, ускоряясь. Он напрягся, нахмурился, ткнулся в шею Вовы и довольно зарычал. Ритм взял быстрый, грубый, вбиваясь, как в последний раз, а Вове только очень хорошо было, ему охуенно было, он вдруг подумал, что ни на что бы этот член не променял, а уж учитывая, что в комплекте с этим членом идет неплохой мужик и его огромные, сильные ручища...       Вова срывался на сипы, весь дрожа в его руках, понимая, что в таком темпе долго не выдержит — внутри все горело и пульсировало, он напрягся, крепко сжимая член внутри, впился ногтями в спину Игоря и долго застонал, почти что завыл на одной ноте. Удовольствие было мощное, яркое, почти нестерпимое, и Вове даже трогать себя не пришлось, чтобы кончить, издав тонкий, беззащитный стон, и почти тут же растечься в его руках. Игорь замедлился, а после и вовсе остановился, плавно вышел и прохрипел тому на ухо:       — Люблю, какие вы с Петей два скорострела.       Вова недовольно фыркнул, но спорить не стал. И вправду ведь — он так сильно возбуждался, что ему и пару минут хватало. Игорь сейчас обнимал его и лениво терся членом меж мокрых губ, Вова заерзал от того, как член терся о слишком чувствительный клитор, а Игорь вдруг прохрипел:       — Подрочишь мне, Вов?       Вова замер и посмотрел на Игоря мутными глазами, с легким сомнением. Раньше об этом и думать было страшно. Он мужик! Как он может руками там трогать всякое? Но сейчас понял, что все это было лишь оправданиями — он же целуется с Игорем, а губы у них уж точно мужские! Так что без слов он опустил руку вниз и нетерпеливо обхватил его член — давно хотел потрогать, узнать, какой он. Оказался твердым, но упругим, на ощупь приятный, кожа нежная, гладкая, скользкая от смазки. Вова мягко повел рукой вверх и вниз, опустив взгляд и закусив губу, разглядывая. Головка блестела от смазки и он мягко помассировал ее большим пальцем — Игорь ткнулся носом в его волосы и издал довольный вздох, плавно толкнувшись в его руку. Вова увереннее перехватил в ладони член и начал ласкать его активнее и ритмичнее, быстрее. Игорь низко застонал, сжал его бедра в своих ручищах и часто, громко задышал. Хватило его на немного — кончил он на низ его живота и меж ног. Вова вздрогнул, поглядев на это — окатило приятным жаром, и он аккуратно прошелся пальцами по капелькам спермы на коже, растирая. Семя стекало меж губ — было приятно. Вова поднял на Игоря туманный взгляд, закусив губу, и Игорь, сглотнув, потянулся к нему, поцеловал, размазывая пальцами сперму меж мокрых губ. Вова тихо, довольно вздохнул, поглядел на него сытым взглядом и даже немного улыбнулся. Игорь мягко похлопал его по бедру, не менее довольный.       Перед ночной Игорь, конечно, собирался выспаться, чем Вова был недоволен, но мешать не стал, только повалялся с ним рядом, пока тот засыпал и даже как-то вроде немного отвечал на вопросы — Вова думал о том, как Петя его терпит вообще? Нет, то есть, во многих планах Игорь был чудесным, просто он только-только с суточной смены приперся, и вот, собрался денек поспать и уйти на ночую, перед этим успев только трахнуть Вову да поцеловать несколько раз. Этого же так мало! Даже Вове мало! А как Пете было?.. Он тихо хмыкнул. Ну, во всяком случае, это объясняло, почему же Петя совсем не ревновал его к Игорю. К Игорю ревновать можно было только работу, да и, казалось, что Вову он больше как своего любовника воспринимал, который всегда рядом и на него всегда можно выплеснуть весь свой шквал любви.       Игорь проснулся за час, как Петя пришел — они поболтали, пока Игорь ужин стряпал, и Игорь уточнил:       — Ты что, дома был, пока я спал?       — Ну.       — Почему к своим не ходил? Ты ж там главный, должен денно и нощно, так сказать…       Вова уставился на него, после увел взгляд, растерянно моргая. Точно. Он даже не подумал к ним сходить! На самом деле, даже если бы и подумал, то эта мысль ничего, кроме отторжения, в нем бы не вызвала. Там надо че-то решать, говорить, драться, ругаться… Еще там холодно и воняет. А тут? Тут спокойно, хорошо, тут Игорек, на которого Вова поглядывал и даже иногда просто ложился рядом, тоже немного дремая, ткнувшись лицом в его плечо. Туда совсем, совсем не хотелось… Но как же так?..       — Вов?       — А? — он моргнул, как ото сна отошел, и ответил: — Да я просто… сам не знаю… Знаешь, может я и до вас туда не хотел. Не могу сказать, что мне там сильно нравилось до армии, но после… Теперь там все другое, Игорь, вообще другое. Раньше это прикольно было, хоть иногда и за черту почти, но никогда такой жести не было. Я не знаю… А теперь, после вас, когда я узнал, что можно по-другому…       Игорь улыбнулся ему, стуча сковородой.       — Тогда все хорошо. Ты просто нормальный, адекватный человек, которого, на счастье, не сломала война.       — Блин, а че делать тогда? У меня вообще планов никаких… Отец че-то вроде на работу звал.       — А ты что думаешь?       — Думаю, что надо… Че я, лоб такой, без работы, на ваших плечах сижу?       — Ну, сиди, пока дают, — рассмеялся Игорь. — Хотя лучше на лице.       — Как это — на лице? — не понял Вова. Игорь посмотрел на него, приподняв брови, дожидаясь, пока до того дойдет. Наконец, дошло — Вова сам удивленно на него посмотрел, ойкнул и кивнул, опустив взгляд. — Мы так еще не пробовали…       — Попробуем, — пообещал Игорь. Вова кивнул, думая только над одним: а удобно ли это?..       Вскоре пришел Петя. Разделся, вымыл руки, а после по-барски сел за стол и сказал:       — Так, Игорек! Щас накладываешь мне пожрать, а потом достаешь член!       Вова аж закашлялся и отложил вилку, запив водой. Глянул на ничуть не удивленного Игоря, потом на Петю и уточнил:       — Знаешь, чего хочешь от жизни, да?       — Да на работе целый день трахаться хотелось, хоть на стену лезь! Думал с ума сойду и до дома не дойду. Дошел! Теперь я бы и жрать не стал, но раз Игорек расстарался, надо жрать.       — А ты еще не заметил? — удивился Игорь, поставив две тарелки и сам усевшись за стол, глянув на Петю. — Тебе стабильно раз в месяц на пару дней на эту тему крышу срывает. Ты с меня весь вечер можешь не слезать. Да и в принципе, — он оглядел его маслянистым взглядом, — ты как-то прям светишься в такие дни, горячее, что ли, красивее.       — Нда, наверное в этом есть какая-то логика, — Петя кивнул, принявшись за еду. — А ты, Вов? У тебя есть такой прикол? Ну, просто… на сто процентов этот прикол связан с пиздой.       — Че с пиздой-то сразу? — буркнул Вова смущенно.       — Ты на Игорька посмотри. У него всегда одно настроение и примерно одинаковый уровень желания ебаться. Даже с пулей в жопе. А я? Господи, да я то злой, то веселый, то чувствую себя королем, то лохом, то реветь, то на ручки, то фу, Игорь, воняешь, то выеби, то не выеби, то выеби так, а не так!       Игорь рассмеялся и потрепал его по колену. Да, точно, это про Петю, хоть Игорь и не считал это полностью виной гормонов, Петя сам по себе был ярким, громким и эмоциональным, а все эти штуки, вероятно, просто все это усиливало.       Вова растерянно сказал:       — Да не то чтобы… В целом нормально всегда. Ну вот ебаться да, то хочется, то не хочется…       — Ну во, а у этого что? — промычал Петя, жуя. — Кстати, Колика сегодня во словили. Ну, чел, который Айгуль изнасиловал. Господи, так стыдно было, я вот его оформляю, и думаю: вот бы с Игорьком в изнасилование поиграть. Пиздец, я в рай не попаду, — вздохнул он, потерев щеку, и Игорь рассмеялся.       — Поймали? — уточнил Вова, чуть напряженно. — Просто… он же видел.       — Что видел? — не понял Петя.       — Что я… Желтого убил.       Игорь напряженно на него глянул, после переглянулся с Петей и сказал:       — Разберусь.       — Игорь… — Петя сразу видно, что заволновался, и Вова это понимал. Если Колик не додумается таким фактом козырнуть, что вполне вероятно, то все ок будет, а если нет?.. — Игорь, послушай, ты мне дороже всякого, так что если что — мы с ним договориться сможем, на свободу отпустить.       — Не надо, — Игорь качнул головой. — Не факт, что он что-то скажет, во-вторых… — он нервно постучал пальцами по столу. — Во-вторых, будем решать проблемы по мере их поступления.       Вова опустил взгляд. Господи, сколько ж дерьма он им подкинул… Не просил спасать, конечно, может ему в самом деле легче было бы сесть и сидеть до конца жизни, да ведь поздно уже, и как от них ему отказаться? Никак. Игорь вдруг обратился к нему:       — А ты меньше суйся на улицу, ясно? Лучше пусть о тебе вообще забудут. Я помню, ты говорил про свидетелей… Но столько времени прошло, никто до сих пор никаких заяв не накатал.       — Так этого бояться нечего было. Кто к мусорам пойдет? — Вова покачал головой. — Другое дело Колик, которого уже повязали…       — Посмотрим, — спокойно сказал Игорь. — Петь, дело когда пойдет — я на сторону обвинения пойду, лады? Там и соображу на месте.       Петя посмотрел на него совершенно влюбленным взглядом, Вова видел, насколько Петя от Игоря без ума и в восторге. Это было, кажется, даже чем-то большим, чем любовь. Это было восхищение, почти как к чему-то божественному. Да, может быть, вот так и казалось, что Петя тут всем командует и Игорь даже чуть-чуть его боится, но на самом деле — теперь Вова понял — Петя был весь и полностью для Игоря, он ему доверял безотказно, до последнего, и готов был пойти за ним, всегда быть на его стороне. Когда Вова понял это, его даже испугало то, насколько человеческие чувства могут быть сильными, такими сложными.       — Хорошо, Горь, понял, — Петя кивнул и, подавшись к нему, чмокнул в щеку. Игорь посмотрел на него с нежностью и погладил по тыльной стороне ладони, а после перевел взгляд на Вову.       — Тогда вот в чем вопрос… Если заявы отменяются, то откуда ждать подвоха?       — В смысле? — удивился Вова.       — То есть… никакой мести?..       — Столько времени прошло уже… Видимо, никакой.       — Нда… странно, — Игорь снова принялся стучать пальцами по столу, и было видно, что ситуацию он пока отпустить не мог. — Ладно… ладно. Проблемы по мере поступления.              Петя кивнул и посмотрел на Вову: спокойно, уверенно, и Вове будто бы хотелось извиниться за все эти неприятности, за весь этот геморрой, но одного взгляда хватило, чтобы понять, что никто из них не считает Вову за проблему, никто не считает, что за это надо извиняться. Это проблема, которую надо решать, и которую они обязательно решат. Только и всего. И Вова только сказал, неуверенно немного:       — Большое спасибо… Вы так паритесь из-за дров, что я наломал.       Петя пожал плечами и улыбнулся ему:       — Так бывает, когда кто-то тебе дорог.       Вова смущенно кивнул.       Поднятая тема и волнение за Игоря, однако, совсем никак не повлияло на Петино желание ебаться, так что вскоре в спальной щелкнул свет и заскрипела кровать. Петя лежал на кровати, крайне довольный, что его лезли целовать два требовательных, усатых рта. Да, в такой день, когда ебаться очень хочется, это было больше, чем просто кайф. Игорь тут же полез руками ниже, стянул с него брюки и погладил его сквозь тканья белья, довольно улыбнувшись — влажный, аж пятнышко небольшое. Вова чуть отстранился и стащил с Пети водолазку. Петя довольно вытянулся, пока его ласкали в четыре руки и выцеловывали два рта. Оба жадно его целовали, вылизывали, руками наглаживали везде и трогали меж ног — гладили, терли, Игорь пару раз легонько похлопал и Петя довольно застонал. Игорь прохрипел:       — Сегодня, значит, погрубее?       Петя не ответил, только посмотрел на него томным взглядом. Меж ног было жарко, все пульсирвало и все эти мимолетные касания только сильнее дразнили. Вова выцеловывал его грудь, продолжая гладить. Ему нравилось тело Пети — оно ему очень нравилось, совсем не такое, как у него самого. Петя был более тонкий, гибкий, волос на теле у него не было почти — только разве что на икрах, и те светлые. Кожа бледная, чувствительная, вся в родинках и веснушках, сейчас, лучше его разглядев, Вова даже был восхищен красотой его тела. Он был целым произведением искусства. Не женщина, не мужчина. Что-то лучше.       Игорь стянул с Пети белье, шире развел его ноги и пару раз смачно шлепнул меж ног. Вова аж вздрогнул, а Петя довольно выгнулся и выстонал:       — Господи, да!       А когда Игорь вставил два пальца и резко, почти грубо ими задвигал, Петя разве что не завизжал от восторга. Вова был в шоке. Он такой реакции у него пока ни на что не видел, а Игорь, вероятно, уже был научен и прекрасно знал, что и как нравится Пете. Вова только поцеловал его, а после снова спустился к его шее, плечам и груди, расцеловывая чувствительные соски. Петя зарылся пальцами в его волосы, притягивая ближе к себе. Игорь прохрипел:       — Кис, пальчиками губки раздвинь.       Вова бы сдох на месте, если бы Игорь такое ему сказал, а Петя послушался тут же, без всякого тебе смущения, опустив руку. Вова словил себя на мысли, что хотел бы тоже посмотреть, разглядеть… Он сглотнул слюну. Игорь сел на колени, опустив взгляд, вынул пальцы и снова прихлопнул его по киске — Петя тонко, громко застонал, заерзав, напрягшись и прошептал:       — Блять, да!       Игорь довольно улыбнулся, прищурился, снова шлепнув несколько раз, а после, закусив губу, мягко щелкнул по клитору. Петя взвизгнул, глаза широко раскрыл, колени сжал и тяжело задышал.       — Блять, Игорек… я ж чуть не кончил.       — Не, ну так нельзя, конечно, — уверенно заявил Игорь и, удобнее устроившись, взял Петю под колени, как в один из разов Вову, прижал их к его плечам и сразу же вошел. Вова закусил губу и чуть привстал, глядя, как Игорь его трахал. А трахал не жалея — жестко, быстро, сильно. Петя кричал, как резанный. Вова взгляда оторвать не мог от того, как член Петю наполнял, как все блестело от смазки, было заманчиво-влажным, нежно-розовым. Он сам опустил руку вниз, лаская себя, проскользнув двумя пальцами внутрь, трогая себя так, как его трогал еще утром Игорь. Ноги сделались ватными, внизу все горело. Игорь захрипел, начиная двигаться медленнее, но жестче, с оттяжкой: — Давай, кис, кончай, сейчас.       И Петя кончил, даже не касаясь себя, задрожал весь, едва не задергался, плотно сжал колени и выгнулся, выругавшись.       Игорь, широко улыбаясь, вышел из него, посмотрел голодным взглядом на Вову и потянулся к нему. Тот ответил с удовольствием. Убрал пальцы, обнял Игоря и сам с радостью встал на колени, когда Игорь поставил его раком и сразу же вошел. Вова ткнулся лицом в одеяло, застонал довольно. Петя повернул голову, смотря на них поддернутым поволокой взглядом, раскинув ноги и думая, что кого-нибудь из них еще головой ткнет, куда надо, может, сразу двоих, а пока он смотрел за тем, как Игорь брал Вову сзади — намного нежнее, чем Петю, но тоже быстро, глубоко. Вова в спинке как изогнулся красиво сразу, вся такая податливая кошечка — услада для глаз просто. Игорь Вову возил на кровати дольше обычного, Петя успел снова завестись и теперь лениво гладил себя меж ног, дожидаясь, пока Вова кончит. Игорь скользнул рукой под его бедра, мягко начал ласкать его и вскоре Вова долго, сладко застонал, и прям так плашмя упал на кровать, тяжело дыша. Игорь откинул голову назад, тяжело дыша и посмотрел на Петю мутным, голодным взглядом. Петя с задором подмигнул ему и, оперевшись на руки, взял его член в рот. Игорь застонал, толкнулся сразу же глубже, а Петя позволил, пропуская глубже, в глотку. Игоря едва прям так не затрясло и вскоре кончил и он, медленно выйдя и, додрочив, запачкал его лицо и грудь.       Он перевел сначала дыхание, пытаясь в себя прийти — оргазм был дикий, оглушил будто, и где-то с минуту Игорь просто смотрел на Петю мутными, будто ничего не видящими глазами. Петя лукаво на него поглядел, вытер лицо и поцеловал его в низ живота, встретившись взглядом с Вовой, который поглядывал на него сытым взглядом. Петя заставил Игоря наклониться к нему, поцеловал, а после опустил его голову ниже. Игорю и слов не нужно было — он тут же ткнулся губами меж ног и жадно провел языком, сжав его бедра, наминая в своих ручищах. Вова заинтересованно приподнялся на локтях, посмотрел, как Петя терся о его язык, и потянулся к нему ближе, поцеловав. Петя с нежностью обнял его, погладил по волосам, и Вова принялся всего его зацеловывать. Его шею, плечи и грудь. Петя кайфовал нереально, пока Игорь ему лизал, а Вова всего зацеловывал. Петя чувствовал, что в этот раз так быстро не кончит, и в этом был особый кайф вот так лежать и наслаждаться ласками. Плавно он опустил и Вову ниже, тот поднял взгляд, но сам устроился меж его ног, оттеснив Игоря. Петя едва прямо так и не улетел, пока почувствовал, как его ласкают два языка. От осознания, что они оба сейчас между его ног стало жарко, возбуждение вспыхнуло внизу живота, давление меж ног усилилось и Петя довольно застонал, заерзав на кровати. Вскоре он кончил, тихо, но долго и тонко застонав, погладив их по волосам и расслабился. Игорь привстал, облизал губы от смазки и поцеловал Вову, после лениво поднялся вверх и спросил:       — Натрахался?       Петя сыто улыбнулся:       — Ага-а-а.       Вова вздохнул и прижался щекой к его животу. Петя нежно погладил его по волосам, и так некоторое время они и лежали. Так спокойно, хорошо… Но вскоре Игорь вздохнул, сказал, что уже и без того опаздывает, и встал с кровати. Вова проводил его взглядом, следя, как тот собрал шмотки и пошел в ванную, а после подобрался к Пете и посмотрел на него. Петя сказал:       — Золотой у нас мужик, а? Просто секс-машина. Где такого еще найти можно?       — В смысле? — удивился Вова. Нет, то есть, Игоря он тоже считал секс-машиной, но не задумывался о том, что это какое-то золотое качество.       — Вов, а ты думаешь, так вот каждый может? Да обычный мужик едва с одной пиздой сладит, а тут на две хватает! А еще и до оргазма доведет качественного. Ты в курсах, что обычно другие дай Бог через раз, а некоторые вообще… никак. Вот и весь секс. Писькой в тебя потыкали, кончили и легли спать. А этот с тебя не слезет, пока ты сам не кончишь.       Вова поморгал, призадумался и кивнул:       — Да, когда ты сказал… и вправду золотой. А можно как-то не довести до оргазма?       — Я тя умоляю… — фыркнул Петя. — У меня до Игоря двое было. Вов… это пиздец. Ну, то есть, я-то думал, что так и надо, это и есть секс. А потом случился Игорь. Я охуел, когда кончил под ним. Дважды. Сначала на пальцах, потом на члене. А уж когда на второй раз он лизать мне начал… Ебаный в рот, я был самым счастливым человеком в мире! Вот ты думаешь, я всегда таким был в кровати? Нихрена. Тоже сначала стеснялся всего. Конечно не такой зашоренный, как ты был, но все равно. А с Игорем вдруг понял, что мне нечего стесняться. Он в восторге от меня всего, он обожает мое удовольствие, ему нравится разглядывать меня, он не видит во мне ничего, чего стоило бы стесняться… Я вижу, что ты сейчас через то же проходишь, да?       — Да… — тихо согласился Вова. Это же и вправду так. То, чего он боялся раньше, то, чего стеснялся или после чего чувствовал себя мерзко — сейчас ему это нравилось без стыда и всякого стеснения.       — Это знаешь, почему? Все глаза его. Он с таким восхищением на тебя смотрит… И ты понимаешь: он и правда тобой восхищен. А потом уже другое начинаешь понимать. Как он с тобой занимается сексом, с какой страстью, отдачей, как он кайфует от тебя, и ты, наконец, начинаешь кайфовать с него, с самого себя… — Петя блаженно улыбнулся. — Секс с ним — это в первую очередь любовь к себе.       — Петь… — вдруг пораженно прошептал Вова. — Ты его так любишь.       Петя перевел на него заинтересованный взгляд, приподняв брови.       — Я… ну, я знаю, что я его люблю, но ты-то как такой вывод сделал?       — Не знаю. Просто ты с таким восторгом о нем говоришь, мне кажется, ты им восхищен. Что ты бы хотел с ним быть одним целым. В хорошем смысле.       Петя довольно улыбнулся и перевернулся на бок, погладив Вову по боку.       — Да, ты прав. Ты очень прав, Вов, — он потянулся его поцеловать, и в этот момент в спальную бурей вскочил Игорь, попрощался, поцеловал их обоих в лоб и так же быстро выскочил. Петя тихо хихикнул и, наконец, поцеловал его. — Сначала мне просто с ним было очень хорошо. А потом… это невозможно, что со мной стало происходить. Я видел его и внутри… будто что-то расцветало, не знаю. Он просто делал меня счастливым одним своим видом. Я знал, что с ним безопасно и стабильно. Может поэтому… может поэтому я все-таки захотел детей.       Вову как по голове огрели. Он замер, проморгался и уточнил:       — Детей?..       — Да. Очень хочу родить ему ребенка. Нам, — вздохнул он с улыбкой, гладя Вову по поясницу.       — А он… он знает?..       — Конечно. Мы с ним уже обсуждали это.       — И?..       — Он тоже хочет, — Петя мечтательно, нежно улыбнулся, было видно, как много для него это значило. — Вот и планируем по тиху… Ну, сначала, наверное, свадьба… А может и без свадьбы, конечно, сейчас непонятно.       — Но сначала в Питер, да? — бесцветно уточнил Вова.       — Ну конечно. Игорь вот-вот дело закроет. А что?       Вова только покачал головой и сказал, что пойдет в душ. Петя проводил его удивленным взглядом. Вова залез под воду и немного вот так постоял, смотря на плитку. У них с Игорем, оказывается, есть вполне ясный план… ну конечно, а как ему не быть? Квартиры своя у них, кажется, имеется, работа хорошая и стабильная, они любят друг друга… А там свадьба и дети. Вова вдруг сжался. Он ясно увидел, что в этом их будущем просто не может быть для него места. Брак еще ладно, втроем жить, чего нет? Но ребенок… можно ли вообще объяснить ребенку наличие рядом другого дяди, который иногда целует родителей и спит с ними в одной кровати? Нет. Нельзя. Вове стало ясно: в их будущем для него нет места. Он — это интрижка на то время, что они тут, в Казани. Но они уедут, и будут там, а Вова останется тут. Отрыжка своих неправильных выборов, он останется здесь, без будущего, без желаний, снова никому ненужный.       Холодная вода лупила по плечам, кожа покрылась мурашками. Вове не было до этого дела. Он испуганно смотрел себе под ноги, ничего не понимая. Петя же говорил, что они любят его, что у них отношения, это не просто интрижка. Но почему… почему для него нет места в их будущем? И разве… разве это возможно?.. Как в вполне себе цельной семье может найти место для еще одного? А даже если и найдут, то хочет ли Вова так жить? Вот они, Игорь и Петя, и вот их чудесный ребенок. И Вова? Что Вова-то… Не супруг, не родитель…       Он вышел из ванной и вытерся. Оделся и, заглянув в спальную, сказал:       — Я на ночь к пацанам. Давно к ним не ходил.       — Обязательно ночью?.. — с волнением уточнил Петя и встал с постели, он был прям так, без одежды, очень красивый и тонкий, привычно гибкий — Вова выучил его гибкость своими руками. Петя подошел ближе и заглянул в его глаза. — Разве вы собираетесь ночью?       — Многие расходятся, но кто-то еще есть. Поговорить с ними надо… У Марата ничего не узнать, он отшился.       — Да, знаю… — Петя кивнул, поглядывая на него. — Может останешься? Телик посмотрим, пообнимаемся, — он взял его руку в свою, а сам прильнул к нему ближе. Вова только погладил его по обнаженной пояснице, а после отошел, покачав головой.       — Нет, нужно идти.       — Оставишь меня одного? — Петя скептически приподнял бровь.       — Ну, тебе не привыкать, после жизни с Игорьком-то.       — Да, точно, — Петя вяло улыбнулся. — Все в порядке? Ты какой-то…       — Я… — его голос осекся. Он хотел спросить: а как же я? Вы с Игорем понятно, у вас счастье, у вас дети… а я? Я не подхожу к группировке, неужели и к вам тоже? Вы просто выплюните меня, как и Кащей, как и группировка? Но он не смог. — Я просто не знаю, что делать с группировкой.       — Да… да, точно, — Петя обнял его, положив голову на его плечо. — Надеюсь, ты примешь правильное решение. Твой брат смог и ты сможешь.       — А ты хочешь? Хочешь, чтобы я оставил это?       — Что за вопросы? — Петя изумленно посмотрел ему в глаза. — Хочу, Вов, я очень хочу, чтобы ты был в безопасности, чтобы больше не совершил ошибок. Я люблю тебя, Вова. Может не так, как Игоря, но ведь и его не сразу. Нужно чуть больше времени. И ты поймешь мои чувства к Игорю, потому что будешь чувствовать то же, что и я, — он взял его руку в свою и нежно поцеловал в ладонь, а после по-кошачьи прижался к ней щекой, смотря Вове в глаза.       «Ты любишь меня, и поэтому в вашем будущем просто не может быть для меня места», — подумал Вова, но сам только поцеловал Петю и, кивнув ему, вышел. Петя тоскливо проводил его взглядом и вернулся в кровать. Надул губы, поерзал и ткнулся носом в подушку, пахнущую Игорем. Оставили его, блин, одного, а он уже распланировал, как с Вовы не слезет всю ночь…