Предзнаменование смерти

Едва занавес эйфории упал, Ниса очнулась и поняла одно — Мозенрат не планирует расставаться с лампой и двумя не загаданными желаниями, решив прибрать все себе вместе с ней. Он настолько показался ярым собственником, что становилось абсолютно все-равно на их взаимоотношения и прочее. К тому же, в отличии от радостного хозяина, Ниса все еще помнила, что магия имеет свою цену, но почему-то платит эту цену именно она, оказываясь связанной по рукам и ногам с магом. — Джинново долголетие, — ворчала она, склонившись над очередным зельем Мозенрата. Оно имело ядрёный оранжевый цвет и по предназначению являлось пока непонятным для девушки, потому как князь, вовлеченный в новую жизнь, решил не посвящать ее во все тонкости своего ремесла. — Как ты додумался до такого? Князь, помешивающий отвар, криво усмехнулся, мельком глянув на присевшую на стул джиннию. После всего случившегося он стал более лояльно относиться ко всем ее выходкам и язвительным речам, понимая, что девчонка еще не раз сослужит ему верную службу, будь он с ней чуть добрее. Эта игра начала принимать нешуточный оборот, разворачиваясь жгуче медленно, но захватывая все вокруг. Однако, маг также заметил, как Ксеркс с доверием тянулся к джиннии, посчитав ее своей подругой или же напарницей по служению. Это настораживало, ведь угорь никогда и ни к кому не привязывался, как к Мозенрату. — Все просто. Я не могу желать бессмертия как такового, но про долголетие речи никогда и нигде не шло. Ты сама дала мне карты в руки, сказав, что мы творим свою историю и не всегда то, что написано в книгах или на лампе — действительность. Ниса зашипела и снова ударила себя по лбу, проклиная за чересчур длинный язык. Прошла уже неделя с кое-чьего возвращения к жизни, а они впервые решились заговорить об этом. Вообще в остальное время князь укреплял свои земли и подолгу пропадал в темницах, латая своих мамелюков для чего-то секретного (на самом деле, не такого уж и секретного, просто он не спешил распространяться). Теперь зомби выглядели куда сильнее и внушительнее, растеряв былую нерасторопность и медлительность. — Проклятье на мою голову! — захныкала девушка, но совсем иронично. — Но зачем ты привязал меня к себе своим пожеланием? Подпункт об ошибках может быть понят по разному! — А ты как его понимаешь? — Так, что должна жить с тобой до твоей смерти! — в ответ воскликнула джинния, зарывшись пальцами в волосы, стянутые в небрежный высокий пучок. Мозенрат тут же выронил ложку прямо в котел, зелье забурлило и начало выливаться на стол. — Дьявол! — выругался он, печально вздохнув и отправив котел с испорченным зельем в сторону мойки с помощью магии. — Эй! Я не желал, чтобы ты маячила перед моими глазами веками, Ниса! «Стоп, я ведь правда не это имел ввиду?». Они поглядели друг на друга и были так похожи в своем негодовании, что становилось смешно. — Будто мне уж очень хочется слушать твои проклятия и хвалы самому себе без малого вечность, — елейным голосом отозвалась девушка, скрестив руки на груди. — Давай забудем об этом хотя бы до исполнения остальных желаний! У меня итак голова вскипает от всего твоего самодовольства в последнее время. Мозенрат возмутился, но все-таки кивнул, согласный с выводом о том, что пора перестать мусолить эту тему о взаимовыгодном сотрудничестве. Да, именно взаимовыгодном. Магу выгодна позиция джинна в его небольшой игре, а также это был достаточно образованный собеседник, но вот Нисе приносило выгоду сотрудничество лишь тем, что она избавлялась от одиночества и сидения в четырех стенах. И это еще как посмотреть, ведь с князем они тоже никуда не выбирались. — Наверное, я не самый лучший хозяин, но ты хотя бы повеселела, это уже хорошо, — вдруг совсем тихо высказался князь, начиная готовить зелье заново. — Не думал, что общение с джинном будет так интересно, — он вдруг хохотнул, не отвлекаясь от процесса варки зелья. — Признаю, что порой ты бываешь… полезной. Ниса притихла, рассуждая над его словами и поражаясь этому небольшому монологу Мозенрата об их общении (он впервые говорил открыто и не лукавил), а затем высказала как на духу: — К лампе тянулось много рук, Оставивших печальный отпечаток. Так смело переживших свой испуг, Среди жестоких и магических загадок…* Мозенрат удивленно обернулся и вновь чуть не испортил зелье, на что Ниса довольно ухмыльнулась. — Я к тому, что ты смелый малый и не самый худший из людей. Но не теряй бдительность, если захочешь еще чего-то пожелать. Маг кивнул, сосредотачиваясь на своих мыслях по этому поводу. Он выглядел гораздо лучше после волшебного исцеления. Нездоровая бледность медленно уходила, оставляя мраморную кожу в покое, изможденность таяла на глазах, а болезненная худоба со временем восполнится здоровьем. Колдун смахнул волосы со лба, поглядывая на тюрбан, что был снят из-за паров во избежание повреждения дорогой ткани. — А что ты за бурду там варишь? — все же поинтересовалась Ниса, любопытно подойдя к нему со спины и заглянув через плечо. Такие контакты с девушкой становились чем-то привычным, так что Мозенрат вопреки всему не дернулся, а стойко снес это импровизированное движение, ощущая дыхание на своей шее и исходящее от чужого тела тепло. Если она бы сейчас дотронулась до него, обняла, то непременно получила бы толчок в живот с локтя. — Пытаюсь вернуть свою плоть, разве не видишь? — ехидно отозвался князь, добавляя в котел всякую мерзопакостную гадость по типу крыльев летучих мышей, толченного клыка русалки и исцеляющих трав. — Все-таки со здоровой рукой мне было бы комфортнее. — Пф, лучше бы отдохнул как следует, ты ведь наверняка не развлекался лет пять точно? — фыркнула джинния, отойдя от спины колдуна и снова присев на место. — Мы говорили с тобой о развлечениях… — Но ты даже не пробовал!.. — Хорошо! Что ты хочешь?! — взорвался он, бросив неудачное зелье и вновь отправив котел в мойку. — Я так ингредиентов не наберусь, честное слово! Глупое зелье никак не хочет поддаваться… Он уставился на свои свитки, исписанные рецептом зелья, совершенно не обращая внимания на то, как повеселела Ниса. — Я хочу отдохнуть впервые за, черт возьми, пятьсот лет! — она взвилась в воздух, распахнув объятия, и легла словно бы на кровать, хотя никакой кровати в воздухе не наблюдалось. — Неужели у вас здесь нет никаких развлечений? — А до встречи со мной ты прям развлекалась, — саркастично ответил князь. — Не то чтобы, — пожала она плечами и призадумалась. — Раньше жители города позволяли мне выбираться в деревню, а потом все изменилось. Но ведь развлечения в одиночестве считаются? Я не жалуюсь и вроде бы уже говорила тебе, что хочу повидать как можно больше всего интересного. И если твой замок смог меня очаровать, не смотря на всю мрачность, то что же ждет за его пределами? Лесть всегда действовала сносно, но именно сейчас Ниса не пыталась добиться желаемого с помощью легких женских манипуляций, а говорила совершенно искренне. Это прослеживалось в ее ставшем задумчивым взгляде, в прикушенной губе и том, как порой она замолкала, витая в своих мечтах. Мозенрат призадумался, понимая, что в его королевстве никаких развлечений кроме пыток не существует, и те бы не понравились его знакомой. Потому он рассудил, что можно совместить приятное с полезным. — Выбирай. — Что? — непонимающе вскинулась Ниса, подлетев ближе и вновь встав на обе ноги. Мозенрат с усмешкой махнул рукой на свою крутящуюся доску с названиями всех Семи Пустынь, а также на рядом расположенную карту практически всего мира. — Куда отправимся «развлекаться», не глупи, — иронично добавил он, а Ниса уже во все глаза уставилась на карты и доску. Она даже крутанула колесо, но когда выпала Аграба, засомневалась. Пусть князь и мало чего ей рассказывал о себе и своих врагах, но точно упоминал какого-то Аладдина и его свободного джинна из Аграбы. — Нет, туда отправимся в следующий раз, — озвучил парень ее мысли, и стал внимательно за ней наблюдать. — Хм… Китай… Египет… Греция… Одифероус… — перечисляла Ниса, и глаза ее разбегались от количества городов и стран, что лежали перед ними. — И как выбрать, когда ты нигде не был?! — Начни с малого, — подсказал Мозенрат вкрадчивым голосом, обворожительно улыбнувшись. — Хоть с Кавказа. Девушка скептично поглядела на небольшую страну на самом севере материка и покачала головой. Нет, мерзнуть в снежной пустыне ей точно не хотелось. — Что ж… раз самые ближайшие страны к твоей — Аграба и Одифероус, то начнем со второго… — все-таки надумала девушка и тыкнула на средних размеров пустыню с кучей оазисов и многочисленных меток рукой Мозенрата. Кстати, его страна являлась самой маленькой по сравнению с другими пустынями и лежала на Северо-Западе, в отдалении от других царств. — Стоп. А почему ты так быстро согласился? — Нужно прикупить ингредиенты для зелья, — весело хохотнул Мозенрат, искренне позабавившись новому возмущению девушки. — Что? — Развлекаться — это значит развлекаться, княже, а не торчать на черных рынках в поисках нелегальных, бесполезных ингредиентов! — Почему это бесполезных? — его смех мягким бархатом окутал пространство, вырываясь из глубин груди прикрывшего глаза князя. — Неважно, — фыркнула джинния, сложив руки на груди в оборонительной позе и отведя взгляд. — Ладно, как-нибудь потом я спрошу это с тебя, — отсмеявшись, он махнул рукой. — Не переживай, может мы и побываем на празднике фонарей в Китае или фестивале в Аграбе, или маскараде в Квиркистане… Мозенрат перечислял, впервые увлекшись рассказом о праздниках в других королевствах, которые вот-вот и настанут, ведь осень и зима не за горами, а там и солнцестояние. Ниса внимательно слушала, заслушиваясь порой именно его голосом, а не описаниями событий, и сама не заметила, как они добрались до Ксеркса, что плавал в зале с купелью и позвали его с собой. — Мы идем сейчас? — спохватилась девушка, когда они были уже в тронном зале, и Мозенрат был готов перенести их. — О, только не говори, что тебе нужно собраться! — он буквально взмолился Небесам, сокрушенно вздыхая. Но Ниса, как и Небеса, не слышала, взмахивая руками и преображая себя. То на ней появлялось платье в викторианском стиле будущих эпох, то индийские открытые наряды, то доспехи воительниц, то кимоно. И от пестрого круговорота одежды князю поплохело, так что он осел на трон и с выпученными глазами глядел на творящееся мракобесие, что перерастало в паранойю девушки. Весь пол через десять минут был усеян невероятными нарядами самых разнообразных стран и времен, а джинния все не могла успокоиться, так отчаянно распереживавшись, что осела посередине этого всего перед троном и выдохнула: — Мне нечего надеть… — А-а-а! — вскричал Ксеркс, у которого голова пошла кругом от количества цветов и фасонов, что валялись на полу цветастыми грудами хлама. — Я не могу! Девчонки — зло… — Ты прав, — поддакнул Мозенрат, в смятении оглядев свой тронный зал, а затем подойдя к девчонке. — Эй, послушай! — он встряхнул ее и поднял за плечи, заставив посмотреть в глаза. — Мы едем не в Китай, не в Персию, не в Грецию, Иблис тебя раздери! А в чертов Одифероус! Такие убеждения не заставили девушку послушать, и та поняла, что впервые переживает о своем внешнем виде. Раньше, даже с князем, она чувствовала себя раскрепощенной, ощущая свое превосходство, а теперь наряды и все остальное — стали чем-то важным. «Люди ведь судят по одежде здесь, так ведь?» — и эта гнилая мысль укоренилась в голове. — А если я буду выделяться? Или наоборот покажусь им нищенкой? Боже… почему я так волнуюсь?» Может быть все дело было в том, что она не выбиралась в многолюдные места, а может и в Мозенрате, который выглядел всегда потрясающе и с иголочки, как говорится. — Ты не понимаешь! Внешний вид очень важен! А я даже понятия не имею, что сейчас в моде, как следует одеться, чтобы не сойти за нищенку. — Я и правда откровенно не понимаю с чего такой переполох, — уже удивленно откликнулся князь, распахнув глаза и сокрушенно выдохнув. Он оглядел себя и пришел к выводу, что как всегда великолепен и не сомневается в отличии от Нисы. — Вдруг на твоем фоне я буду выглядеть?.. — Как служанка? — он вдруг мягко усмехнулся и отпустил ее плечи, что до этого стискивал пальцами. Ниса вскинула голову и нахмурилась от такого сравнения. — Слушай, да у тебя золота столько же, сколько и у меня, если не больше. А уж твой гардероб… в сотню раз огромнее моего. И ты всегда выглядишь превосходно, так что тебе не о чем переживать. Он тут же смолк, одаривая Нису враждебным взглядом и ясно дав понять, чтобы та сейчас не смела язвить и придираться к словам. Девушка лукаво улыбнулась и игриво дернула бровями. — Не смей! Прекрати! Прекрати это делать! — он выставил руки перед собой и фыркнул, отворачиваясь. — Я просто хотела поблагодарить за комплимент, — она со смешком пожала плечами и наколдовала себе ярко-фиолетовый наряд, включавший в себя шаровары, топ на корсете и полупрозрачную, почти невесомую лимонную накидку, скрывающую оголенные плечи и прикрывающую затылок. В острых ушах вновь блеснули серьги, окольцевавшие не один проколотый участок, и на двух пальцах появились перстни с драгоценными камнями. — Чудачка, — только и выдал Мозенрат, качая головой, пока джинния возвращала свой гардероб в глубины лампы. — Эм… Ниса? Она оглянулась, закончив дела и попытавшись миролюбиво улыбнуться, хотя внутри все еще жил волнующий трепет после его комплимента и мгновенной защитной реакции. Князь обвел ее рукой с головы до ног и выразительно изогнул бровь. — Ах, точно… — оглядела себя девушка и пришла к выводу, что Мозенрат прав. — Люди ведь не привыкли к золотому цвету кожи, верно? — И лучше не распространяться о том, что ты — джинн, — согласно кивнул князь. Ниса даже не пошевелилась, а цвет ее кожи тут же приобрел вполне человеческие оттенки, темнея с каждым мгновением. Мозенрат даже засмотрелся на такую магию, удивившись шоколадному цвету кожи знакомой. Он сильно оттенялся за счет броского наряда и подчеркивал налитые золотом глаза пуще прежнего. Экзотичная внешность манила к себе таинственностью и кроткой улыбкой, расцветшей на губах. И только аккуратные уши остались прежней острой формы. —Ты похожа на человека, — воодушевленно поделился Ксеркс своим мнением и завилял хвостом. — Ты прав, Ксеркс, совсем как человек, — дружелюбно кивнула ему девушка и подошла к хозяину чуть ближе. — Отправляемся? Маг сдержанно кивнул, холодно осмотрев свои владения на последок, и взмахнул рукой, перемещая их всех в Одифероус.

***

Мозенрат и Ниса с угрем появились в переулке столицы Одифероус, скрывшись от назойливых глаз многочисленного скопления людей. Князь молча вышел из тени домов, погружаясь в атмосферу настоящего столпотворения, гомона людей и зазывания торговцев. Его темно-синий плащ заполоскал за плечами, и Ниса с угрем поспешили следом, протискиваясь через прохожих. Здесь были люди всех сословий от богатых до бедных и отличались они лишь одеждой, порой не стесняясь в выражениях и разговаривая на самых разных языках. Во многих переулках с копьями наперевес стояли гвардейцы, контролирующие рынок и предотвращающие конфликты. Город оказался очень огромным и повсюду продавали самые разные товары. Одифероус являлся сухопутной столицей торговли всех Семи Пустынь, а потому именно сюда съезжались многие караваны и гости из других земель. Это основная отличительная черта Одифероус от Аграбы, которая была наоборот торговой столицей на суше и на море, за счет выхода к побережью. Ниса спешила за то и дело ускользающим с глаз князем, ощущая на себе пытливые взгляды торговцев со стороны. Замок высился над городом неприступной крепостью с куполообразными башенками, сделанными из желтого камня. Путь ко дворцу был простым — по самой главной улице и вверх по пригорку. А вот торговые лавки тянулись от самых врат города до центра, дальше ко дворцу и рассыпались мелкими магазинчиками по всей округе и даже за пределами города. На центральной площади бросал сотни брызг огромный фонтан, вокруг которого столпились босоногие ребятишки самых разных возрастов. Они хотели подойти ближе, но гвардейцы предупреждающе косили на них взгляд, чтобы мелкотня не испачкала воду. Многие лавки продавали самое разное оружие, от саблей до мечей и катан с драгоценными и самыми обычными эфесами, из разных пород металла. Тут же находились и кузницы, где полуобнаженные подтянутые парни помогали своим работодателям или даже хозяевам, куя из железа оружие, доспехи и шлемы в виде голов животных и самые обычные. Подальше от них раскинулись лавки торговцев продуктами, что кричали громче всех: — Гранаты и оливки из самой Греции! Специи, сушенный перец и финики по самой низкой цене! Ореховая нуга и миндаль в карамели с лавандой, пахлава, лучший мед, все сюда! Эскадрон городской стражи едва успевал следить за всеми жителями и приезжими, которые были не прочь поживиться и даже своровать товар, от которого отвернулся кричавший торговец. Также здесь были и хозяйственные магазины с самым разным мылом, принадлежностями для дома, быта и комфорта. Духи самых разных объемов, что можно заказать целую бочку; изысканная косметика, привезенная из Египта или собственного производства — на любой вкус! Многие дамы выстроились в очереди перед магазинами с женской одеждой, которые находились и в зданиях, и в самодельных палатках. Конечно, бедные проходили мимо этих частей города, но некоторые, отчаянные, ползли к толпе и выпрашивали хотя бы один динар. А вот на вешалках меж тем струились самые разные ткани: шелк, муслин, сатин, и другие расписанные вручную причудливым орнаментом разных цветов и оттенков. На тканях порхали диковинные птицы, павлины, сенмурвы; распускались невероятные гвоздики, лотосы, розы; также изображали гранаты, кипарисы, ислими… Ниса засмотрелась на одежду больше всего, прикидывая, что в ее гардеробе нет столько арабской одежды, которая была как закрытая, так и открытая, и даже схожая с индийской для танцовщиц (с которыми сравнивал ее Мозенрат). На многих юбках как-раз для такой деятельности нашиты монеты и побрякушки от золотых до медных и даже бриллиантовых по особой цене. Дальше тянулись ювелирные магазины, где продавалось все, чего душа пожелает. И вот тут уже встречались парочки, где мужчины выбирали своим женщинам украшения, ведь это в их народе считалось обязанностью. Мужья одаривали жен золотом, в знак благодарности за детей, любовь и заботу. Пары победнее также стояли в очереди и могли приобрети недорогие украшения за свой товар, будь он продуктом или даже ковром (коих тоже здесь имелось немыслимое множество). — Вот же черт!.. — радостно воскликнула Ниса, догнав Мозенрата и схватив его за локоть, чтобы больше не терять из виду, а то парень несся слишком быстро вперед. — Я никогда не видела ничего подобного! Здесь просто невероятно! Ты только посмотри сколько тут людей! Мозенрат ухмыльнулся в ответ на ее слова и замедлил шаг, позволив девушке подольше разглядывать всё попадающееся по пути. Они уже сворачивали на другие улицы от центральной площади, и солнце медленно клонилось к горизонту. — Ты только старайся не прикасаться ни к кому, а то вдруг подхватишь вшей или еще чего, — цинично буркнул князь, шарахнувшись в сторону от бедно одетой женщины, что протянула к нему руки, прося монету. Ниса только сочувственно одарила ее взглядом, не в праве хоть как-то помочь. — Стоило прийти сюда с утра, чтобы все посмотреть, — невольно пожаловалась джинния, засмотревшись на глотателей огня, ходящих по углям, и людей, что медитировали во время иглоукалывания. Она старалась не обращать внимания не бедняков, коим не было числа, но волей неволей сопереживала им. — Ох, самое интересное здесь по вечерам, — у князя же наоборот голова разболелась от количества запахов, поднятой людьми пыли и голосов, что сжимали голову со всех сторон. Он ярко выделялся на общем фоне за счет своей неизменно дорогой одежды, как и Ниса. Поэтому они стали лакомым кусочком для всяких фокусников, что норовили забраться в карман, и торговцев, желающих подтянуть их ближе к прилавку. — Мы ведь останемся? — она остановилась и посмотрела на князя умоляющим взглядом. Мозенрат скептично выгнул бровь, пофыркал и продолжил путь, лениво отвечая: — Если будешь паинькой и наконец дашь мне купить то, что нужно. А ну отцепись, отребье! — стряхнул он руки мальчонки, что ухватился за его ногу, видимо, приготовившись клянчить. — Да брось, дай ему монетку, — вздохнула джинния, ведь знала, что князь от этого не обеднеет. Но Мозенрат только фыркнул, прогнал мальчишку прочь и зловеще процедил ей, лишенным добродушия голосом: — Им только раз подай и не отстанут, к тому же он тянулся в мой карман и хотел обворовать. Смерив ее осуждающим взглядом, продолжил путь, а Ниса осознанно обернулась на улизнувшего мальчишку и покачала головой. «Это тебе не народ Солнца… мне стоит ко многому привыкнуть» — рассуждала она про себя. И Ниса покорно замолкла, поглаживая улегшегося на плечо угря и сжимая локоть Мозенрата. Они попетляли по городу на случай непредвиденной слежки, но остались незамеченными гвардейцами, а потом быстро скользнули в один из самых жутких проулков, куда не попадал свет заходящего солнца. Здесь, во тьме, людей совсем не было, только лестницы, ведущие в подвалы под жилыми домами. Мозенрат спустился в один из таких и распахнул дверь, погружаясь в настоящее зловонное нечто, сплошь заваленное всевозможными травами, костяшками и тушками животных. Ниса ступила следом, зажав нос рукой и выпучив заслезившиеся глаза от разнообразия висевшей здесь мертвичины, кусков животных и органов. Помещение было небольшим, но довольно заставленным всякими диковинками; Мозенрат быстро нашел владельца этого заведения, склонившись над прилавком. Девушка же, ужаснувшаяся всей этой мерзостью, отвела взгляд от вполне себе человеческих сердец, выставленных в баночках на верхних полках. Пока князь что-то шептал продавцу, тот недобро поглядывал на не вписывающуюся в обстановку девчонку, которая зеленела на глазах. Ей, как существу благородному, было неприятно находиться в столь злачных местах, куда сползаются все недобрые колдуны и ведьмы. Она даже представить не могла для чего используется большинство ингредиентов, да и не хотела, если честно. Единственное, что ее волновало — откуда князь знает столько темных местечек в других королевствах? «Ниса-Ниса… наверняка он всю жизнь занимался лишь темной магией, одни только его мамелюки чего стоят, которых тоже надо придерживать от разложения чарами» — ухмыльнулась ее темная сторона, которая вылезала наружу, чтобы все поближе рассмотреть, но была запихнута обратно в подсознание. — Идем, — купив все необходимое, князь буквально выволок ослабевшую джиннию на воздух под ехидный смешок владельца лавки. В его руках теперь была небольшая сумка со всякой дрянью, которую тот щелчком пальцев отправил в замок. — Т-там продают человеческие органы? — слишком тихо поинтересовалась Ниса, заранее предугадывая, что ответ ей не понравится. И Мозенрат ее в этом не разочаровал. — Если захотеть, то здесь и людей можно купить для подобных целей, — то, как он небрежно это сказал — полоснуло по душе Нисы, и та скривилась от омерзения, выдернув свою руку из его хватки. — А что ты хотела? Слушай, только не притворяйся, что твой народ был таким великодушным. Ты сама рассказывала, что они делали с детьми, которые рождались больными или мальчиками… — Тебя бы на органы продать или в воду скинуть, — язвительно отозвалась Ниса, вновь делая голос показушно добрым и ироничным. Девушка замолчала, силясь найти оправдание, но с каждым разом понимая, что его нет вовсе. Поэтому она отвела взгляд от его темных глаз во мрак узенького переулка и процедила: — Я не собираюсь никого оправдывать. Люди всегда были жестоки. — Люди? — фыркнул князь, все-таки схватив ее за руку и потащив обратно к рынку. Его ледяные пальцы впивались в ее разгоряченную ладонь, не давая права на выбор. — Мир в принципе жесток, и не мне тебе это говорить. Либо продают тебя на рынке, либо продаешь ты — все просто. Как ты там говорила? Если жизнь подкидывает тебе лимоны — делай лимонад? Ниса оскалилась, приподымая верхнюю губу и демонстрируя ряд ровных белых зубов, так как действительно нечто подобное говорила, правда давненько, так что это почти стерлось из памяти. А Мозенрат, посмеиваясь, что нарушил ее иллюзии насчет мира людей, лавировал между зеваками, не заинтересованный в мероприятиях. — Но это не просто! — взвинтилась девушка, испугав Ксеркса. — Тебе все это досталось путем убийства, ведь так? Неужели так прост был твой путь? А я? Кем была бы я, не будь лампы? Рабыней? Мозенрат задумался и даже расслабленно улыбнулся, кивнув. — Скорее всего. И нет, мой путь был не прост. — И почему тогда тебе не жалко тех людей, которых продают на органы для черной магии или в качестве слуг, а? — А с чего мне должно быть их жалко? — он презрительно выплюнул эти слова, и они еще больше погрузились в говор людей на темных улицах, что смотрели представления, так что пришлось отвечать чуть громче. — Я прошел свой путь, научился многому, добивался своих целей и… — Ты просто бездушный, — изрекла она за него и окатила ледяным взглядом. — Хорошо, я понимаю, что ты закалился в своем гневе на весь мир и бесчувственности. А между тем я пожалела тебя, Мозенрат, нарушила правила, хотя могла, как ты выразился, не жалеть и оставить умирать, раз ты такой слабак и неудачник. Слышал? Не-у-дач-ник, — и рассмеялась. Князь едва не вспылил, крепче стискивая ее руку, но девушка не почувствовала боли через призму негодования. Они сверлили друг друга взглядами, остановившись в толпе беснующейся публики, что наблюдала за акробатом, вышагивающим на длинных ходулях. — Но ты тоже не такая добрячка, — внезапно спокойно выдохнул он, дёргано улыбнувшись. — Помнишь то, как ты напугала меня иллюзией? Так вот, тогда это была не та добрая, всем сопереживающая Ниса, а настоящая дьявольщина в джинновом обличии. В каждом есть это. Так что не строй из себя святошу, одеваясь в шелка и напяливая злато, и помалкивай, как это делаю я, раз не можешь помочь. — Убедил. Нисе было нечем крыть и она кивнула, пригвожденная к месту его взглядом, а затем вновь утянутая в сторону. Она шла и думала о том, что действительно не в праве рассуждать о подобном, если не пытается кому-то помочь (чего она сделать не может). А потому холодно отодвигала жалость на подкорку, основываясь на методах Мозенрата, и уподоблялась ему. Внутри что-то трещало, отзываясь глухой болью и опадая к ногам золотой пылью, отчего мир казался не таким уж радужным и веселым. Серости добавило и выступление какого-то ушлого мужчины, что стоял на одном из пустующих прилавков и декларировал мрачную речь, несшую Дьявола в массы: — Тот, кто отождествляет Сатану со злом, должен принять во внимание тех мужчин, женщин, детей и животных, что умерли лишь потому, что на то была «воля Божья»… Девушка не дослушала, отвернувшись и мысленно фыркнув, что Мозенрат прошел мимо такой ярой речи очередного фанатика, поклонника тьмы. Уж от него вполне можно было ожидать заинтересованности, но видимо князь был заинтересован только в силе и неважно какой она являлась. — Кстати про иллюзии, — они как-раз прошли мимо небольшой арены, где иллюзионисты показывали трюки, на что народ восторженно охал. — То есть тот образ был всего-навсего миражом? — Магия и есть по большей части иллюзия. Я и не такое могу, — вдруг она хитро усмехнулась, решив не мусолить дальше тему про жестокость и продажу на органы. — Иллюзии — это мой конек. У каждого джинна он свой, кто-то любит фокусы, кто-то просто слишком коварен и плетет интриги из желаний, кто-то творит человеческие сны, запутывает разум спящего человека так, что тот становится простой марионеткой, многие бесы вселяются в людей, а я… наслаждаюсь тем, что могу подарить на короткий миг человеку. — Страхом? — весело отозвался князь, когда они двинулись в сторону через танцовщиц, акробатов и клеток с дикими животными. Он дернул девушку на себя, чтобы та не врезалась в толпу бегущей прямо на них ребятни. — Нет же, — отмахнулась она, с ухмылкой понимая, что князь заинтересован в ее личных способностях. — Иллюзии — это не всегда страх. Это могут быть желания, страсти и даже грезы. И даже я не всегда знаю, что появится из моего волшебного шара. — Занятно… — пробормотал князь и остался неуслышанным. Они как-раз вышли с оживленных улиц на менее многолюдные и двинулись к воротам города. — Мы куда? — Птичка напела, что скоро запустят салют, — криво усмехнулся маг, поглядывая на обрадованную девушку и поражаясь, как же быстро она меняет эмоции и приспосабливается к открытиям в виде всякой чернухи. — Ты же расскажешь мне побольше об иллюзиях? — Зря я вообще с тобой связываюсь и говорю про это. Может быть, не знаю, — пожала она плечами. — Все-таки такое ты вряд ли сотворишь при всем своем могуществе, княже. — Мерзавка, — только и хмыкнул он, сжимая ее пальцы сильнее. — Я ведь могу снова надеть на тебя кандалы, чтобы ты повиновалась, и узнать все, чего желаю. Ниса дернулась в его хватке только вспомнив, как неприятно было ощущать себя бессильной. Щеки ее мгновенно покраснели, выдавая с головой все смущение, на что Мозенрат только довольно ухмылялся. — Еще раз ты что-то вякнешь мне про свои садомазохистские наклонности, и я лично найду тебе жену для подобных утех. Князь откровенно рассмеялся, позабавленный данным предложением. Они как-раз остановились у ворот города, наблюдая как в воздух взметнулись фейерверки, ознаменовав окончание плодотворного дня от приезжей в город труппы артистов. — Я уже обручен, — отсмеявшись, все еще с улыбкой выдавил князь, вспомнив слова своих врагов. Ниса удивленно вскинула брови, повернувшись к нему лицом и отвлекшись от лицезрения салюта. — Правда? — она опустила взгляд и усмехнулась, гадая, кто же эта счастливица. Ксеркс на ее плече притих, испуганно дергаясь от взрывов и аплодисментов людей вокруг. — И кому так не повезло? — Я обручен с темным искусством, — его губы растянулись в широкую улыбку, когда Ниса возмущенно толкнула его в бок и покачала головой, не одобряя такие шутки. — Ну да, только личной нечисти не хватает… а, погоди! Мамелюки ведь тоже нечисть, верно? — сарказмировала девушка, не желая уступать. — Ты тут единственная нечисть, Ниса, — он явно был доволен и не скрывал, в душе ехидно посмеиваясь над тем, как сумел задеть могущественного джинна одним нелепым выражением. — Ах ты, жалкий колдунишка! — Стерва! — не остался в долгу князь, деланно оскорбившись. — Подобных тебе в средневековье сжигали, а сейчас должны камнями забросать. Она вдруг накинулась на него, вцепившись под ребра и начиная болезненно щекотать. Колдун опешил, отступил и начал хохотать, привлекая внимание людей и тщетно отбрыкиваясь от девушки. В моменте ему на долю секунды почудилось лицо толстой темнокожей женщины, провозгласившей грубым писклявым голосом: — Вот и чудненько! ** И он понял, что это была магия, а потому начал «отдирать» девушку от себя с двойным усердием. Та принялась больно щипать его за талию, и Мозенрат, кривясь, чтобы снова не рассмеяться, вынужден был защищаться. Он выставлял руки вперед, даже не видя осуждающий взгляд Ксеркса и пока не осознав, что впервые так веселится в своей жизни. Просто и от души, высказав все накопившееся в ироничной форме. — А ну уйди! — попытался высвободиться от ее щипков и дерганий. — Ты не можешь… не имеешь права… я твой хозяин! Девушка остановилась, желая дать засранцу подзатыльник за такие тычки и гнусные слова, но те уже чудесным образом не воспринимались всерьез. — Ну и сукин же ты сын! — цедила она сквозь зубы, хоть и сама едва сдерживала смех от того, как забавно этот сторонник патриархата и беззакония в придачу корчился под её пытками. — Всё-всё, сдаюсь! — завопил он, все-таки извернувшись и сжав ее запястья в своих руках. Перчатка противно заскрипела, но этого никто не слышал из-за отдышки, как после марафона. — Я всего лишь шучу, ты же знаешь, глупая женщина. — Женоневистник. Оно и понятно почему ты обручен именно на своей магии, — всё же хихикнула она в ответ, учуяв, что Мозенрат действительно сейчас расслабился и позволил себе посмеяться от души. — Хотя не совсем уж запущенный случай. Глядишь, шарахнет что-то по башке, и влюбишься в кого-нибудь, а любовь превращает мужиков в половые тряпки — и думать ты забудешь о своих темных планах. — Вот именно, в половые тряпки, прямо в яблочко, — со смешком отозвался князь. — Поэтому и не влюблюсь. Они замолчали, придя в себя и вновь обратив внимание на фейерверки, которых становилось все меньше, словно пламя угасало. Ксеркс тоже не стал тревожить такой момент, но все еще настороженно следил за обоими, попутно поглядывая в сторону других людей и замечая как недобро один парень пялится на Нису. — Хозяин, он знает, — тихо шепнул на ухо Мозенрату Ксеркс, и князь повернулся в указанную сторону, поглядев, что один из бродяжек что-то сбивчиво объясняет гвардейцу у ворот. — …видел… изменилась… магия, они колдуны!.. Мозенрат распахнул глаза и вновь взял ладонь Нисы в свою, дернув в сторону. Он быстро зашагал в сторону темных переулков, где народу сейчас не было вовсе, а вот позади них уже слышались торопливые шаги. — Эй, что за?.. — Идем, кажется, там поняли, что мы колдуны, а таких, как ты выразилась, забрасывают камнями блюстители закона. Ниса сразу перестала сопротивляться, сложив дважды два и приготовившись к перелету. Зеленые, фиолетовые, желтые фейерверки взрывались высоко в небе где-то над замком, сотрясая воздух и громыхая. Нисе от всего этого хотелось смеяться и периодически вздрагивать, глядя на чудо, что создала не она сама, а другие люди. Все-таки быть сторонним наблюдателем иногда становится полезно. Но сейчас момент был испорчен и даже не князем, который на некоторые мгновения показался вполне себе излечимым человеком, а гвардейцами, что стали приближаться все быстрее и быстрее. — Домой, — только и сказал Мозенрат, когда они скрылись между домов, а затем вознес руку и наколдовал портал. «Хм… дом… звучит мило», — подумала про себя Ниса, не отпуская руку князя и перемещаясь вместе с ним в цитадель.