— Ниса! — с особым нажимом позвал девушку Мозенрат, влетев в гостевую комнату в полдень.
Сонная джинния подняла на него полный негодования взгляд, отрываясь от диванчика и мягких подушек, на которых так и уснула вчера, стоило допить бутылку абсента и доковылять до комнат Мозенрата.
«Это все потому что магию использовать небезопасно» — фыркнула она про себя и тут же испытала головокружение и тошноту, поборов желание послать князя к чертям. Пробубнив что-то нечленоразделенное, девушка плюхнулась обратно на подушки, демонстративно набросив плед на голову и скрывшись от взгляда угольных глаз.
— Эй, ты вообще слышишь меня? — голос князя становился все возмущеннее по мере приближения к спящей.
— Она спит, — констатировал Ксеркс хриплым голосом, злорадно захихикав от предвкушения ссоры.
— Просто кто-то вчера перебрал, верно? — ядовито выплюнул парень, сдирая с сопротивляющейся девушки плед. — А ну вставай! У нас есть дело!
— Да что с тобой не так, княже?! — Ниса захныкала, когда маленькое укрытие все-таки треснуло, оставляя безоружной перед колдуном. — Неужели нельзя подождать до вечера? У нас — джиннов — нет пункта о ранних подъемах.
— Это очень важное дело… — цедил князь, распахивая шторы в гостиной, чтобы солнечный свет навязчиво ударил по глазам.
— Решил позвать меня на свидание, иначе я не представляю, что может быть важнее? — девушка фыркнула, приподымаясь на локтях и скептически выгибая бровь. — Извини, но я пас.
— Дело не в свидании! Ты мне нужна для…
— О, так приятно, что ты признаешься в чем-то подобном, но сейчас не лучшее время, — продолжала Ниса, сворачиваясь эмбрионом на диване и не обращая внимания на возмущения. — Конечно, если ты не воспользуешься вторым своим желанием и не загадаешь избавить меня от похмелья.
Мозенрат, глядя на обнаглевшую девушку, которая свернулась клубочком и подмяла под себя подушки, опешил и не сразу нашел в себе ответ.
— Неужели тебе плохо?
— Мне хреново, — в тон ему ответила Ниса, все-таки принявшись потихоньку подниматься, ведь князь явно отставать не собирался. Усевшись и вздохнув, девушка почесала затылок и обнаружила, что волосы сбились в густой нечёсаный комок, а одежда сильно измялась. — Прояви сострадание.
— Вот еще, — фыркнул ранний собеседник, успевший за утро снова испортить зелье по восстановлению плоти и заодно продумать план по небольшой встряске одному своему врагу. — Собирайся, да поживее, у нас много дел.
— Каких еще дел?
С трудом переварившая события вчерашнего вечера, Ниса совершенно не была готовой приступать к чему-то прямо сейчас.
— Помнишь наш уговор? — заметив кислое выражение ее лица, продолжил: — Хочу посмотреть на твои иллюзии в действии. Навестим Аладдина, а заодно и Аграбу тебе покажу, уверен, эта часть Пустынь тебя впечатлит.
— И чем тебе насолил этот парнишка, а?
— Когда мы вернулись с острова Солнца он пару раз заглядывал на огонек в город, чтобы удостовериться, что я ничего не замышляю. Мне уже приелись его вынюхивания, и пора бы проучить крысеныша, чтобы он действительно не выведал о моих планах.
— Господь, Мозенрат, уже каждый в Семи Пустынях знает о твоих планах, потому что ты твердишь об этом любому встречному поперечному врагу, — недовольно протянула девушка.
— Лучше не зли меня, — князь предупреждающе выдохнул и пригрозил указательным пальцем.
Заманчивое предложение, конечно же, перекликалось с корыстными целями, от которых Нисе уже хотелось взвыть. И на что она собственно рассчитывала, соглашаясь на сделку с этим демоном?
«Я просто не подозревала, что меня будут стаскивать с кровати в похмелье с утра пораньше сразу после заключения договора» — именно так ответила она про себя, совершенно искренне проигнорировав то, что уже середина дня.
Ускользнув в лампу, Ниса быстро привела себя в порядок, наскоро приняв водные процедуры и облачившись в довольно легкую одежду — темно-синие шаровары и черный топ с рукавами в три четверти. Сверху она набросила темно-синий плащ, почти такой же, как и у князя, чтобы прикрыть голову и в принципе в этот раз не выделяться среди остальных людей.
— Я готова.
Ниса появилась почти сразу, как исчезла, так что князь даже не понял, как ей удалось так быстро все сделать.
«Наверняка, в лампе время идет по ее законам» — подумал маг, но все же находился в сомнениях на этот счет.
— А если мы попадемся? — озвучил Ксеркс мысли, которые к удивлению не посетили Нису. А как только она услышала, то также одобрительно кивнула.
— Не попадемся, если будем действовать тихо, — откликнулся князь, готовый к перемещению. Он оглядел всех пристальным взглядом и убедился, что они вероятнее всего останутся неузнанными в толпе.
Взмахнув рукой, князь по привычке переместил всех прямо в Аграбу, где толпы людей скрыли магию и стороннее вмешательство, будто ничего и не произошло. Попадя из тихой цитадели на многолюдную, слишком солнечную улицу, Ниса зажмурилась, ощущая, как виски сдавливает болью. Ее снова замутило, но Мозенрат уже тянул куда-то вперед, не выпуская ее ладонь из своей руки, затянутой в перчатку. И даже так она могла ощущать кости, сосредотачиваясь только на них, чтобы не упасть ничком и не заплакать от желания оказаться дома.
— Мне плохо, — пожаловалась девушка, когда они петляли по городу.
К удивлению Аграба действительно стояла на берегу моря. С одной стороны песчаные дюны, а с другой шум волн, что сверкали от жаркого палящего солнца пустыни. В отличии от Одифероус, который не мог похвастаться растительностью, этот город буквально расцветал на глазах. Отовсюду вырастали пальмы по мере приближения к порту, а там вдали виднелись паруса самых разных цветов. В городе были небольшие скверы с выращенными цветами и фонтанами, многие люди отдыхали в тени юкки, которая имела толстый короткий ствол и негустую растительность, больше походящую на зимние шапки сверху. Караваны верблюдов чинно вышагивали или прочь из города, или прямиком ко дворцу, рядом с которым располагался настоящий зверинец.
— Сейчас, — недовольно буркнул Мозенрат, когда заметил, как зеленеет джинния, причем в буквальном смысле цвет ее кожи окрашивался в насыщенный зеленый. — Я думал, вам не бывает плохо.
— Плохо думал, — отозвалась она, учуяв стойкий запах рыбы и водорослей со стороны залива. — Господь, давай куда-нибудь сядем…
Протиснувшись через толпу неподалеку от портовой улицы, Мозенрат стремительно вылетел к побережью, где слонялись купцы и торговцы, но неподалеку расположились магазины с заморской едой. Тут же стояли и столики, куда спешили присаживаться отдыхающие от работы моряки и капитаны, обычные зеваки и парочки, мечтающе глядящие в сторону блестящих вод.
— Ты специально притащил меня поближе к воде и этой рыбе? — буркнула девушка, заранее заметив каким довольным вдруг сделался парень от того, что ей еще больше поплохело. — Чертов садист.
Присев за свободный столик, Ниса наконец выдохнула, приспосабливаясь к разговорам вокруг и чересчур жаркому дню. По спине уже тек пот, забираясь под одежду, а острые уши невольно покраснели, скрытые от чужих глаз капюшоном. Золотой взгляд уперся в горизонт, откуда были видны черные точки — уплывающие и прибывающие корабли, что сменяли друг друга постоянно. Здесь были и обычные рыбацкие лодки, и торговые суда самых разных размеров, и даже военные корабли Аграбы, стоявшие вдали и больше напоминающие пентеконторы греков. На флагах являли себя самые разные изображения и гербы знатных домов, государств и отдельных предпринимателей.
— Морские моллюски! Свежая рыба, соленая рыба, вяленая! Крабы, лучшие крабы в Аграбе! — гласили продавцы, раскинувшие свои палатки у подножья порта.
— Это худшее свидание за всю мою жизнь, — ворчала Ниса, бросая убийственный взгляд на своего напарника. — Если ты решил потренироваться на мне для будущей жены, то знай — портовая площадь мало подходит для приятного времяпровождения.
— Если бы я пригласил тебя на свидание, то скорее всего мы бы отправились на охоту за какой-нибудь диковинкой, — князь криво усмехнулся, поглядывая в сторону, чтобы в случае чего засечь недоброжелателей.
— Мда… не повезет твоей будущей половинке.
— Она мне ни к чему.
— Долголетие в одиночестве? — она удивленно вскинула брови и страдальчески вздохнула. — Ты точно чокнутый.
А затем проследила за его внимательным взглядом.
— Чего ты там разглядываешь?
— Главное не попасть на глаза королевской гвардии, — тихо прошипел Мозенрат, склонившись так низко к столу, что его лицо оказалось полностью скрыто под плащом и выделялся только нос с горбинкой.
Ксеркс, которого почти не было видно из-под плаща Мозенрата, то и дело морщился от запахов рыбы и прочего, не успевая следить за ходом разговора. Хотя он любил свою родную стихию, но при виде трупов себе подобных ощущал ту же тошноту, что и Ниса.
— И какой план? — нехотя выдохнула она, смирившись со всем происходящим.
— Как наступит ночь, перенесемся во дворец, а там дело за тобой, — губы князя сложились в весьма нехорошую улыбку, отчего Ниса поежилась, хотя ощущала себя, как в Аду на сковороде. — Главное уйти незамеченными, а то я не горю желанием растрачивать драгоценные силы на сражения с этими идиотами.
— Что ты конкретно хочешь?
— Веселья, — просто дернул он плечами, отчего Ксеркс недовольно зашипел. — Ты ведь и сама хотела развлечься, я правильно помню? Мы поиграем с Аладдином и его друзьями.
— Ну и игры у тебя, значит, можно не рассчитывать на партейку в карты или монополию? А взамен? — дерзко вскинула бровь джинния, сложив руки перед собой в замок. — Уговор есть уговор. Я помогаю тебе небольшими фокусами, а ты?..
— Ну и какова цена? — с мученическим вздохом поинтересовался он, вознеся глаза к небу и будто бы молясь, чтобы цена оказалась низкой. — Только, умоляю, без твоих глупых шуточек.
— Выпьешь со мной.
Мозенрат от такого хода покачнулся и помотал головой, гневно нахмурившись.
— Я ослышался? Разве это в твоих интересах?
— Именно, — на его манер растянула слово девушка, коварно ухмыльнувшись. — Пора вытаскивать тебя из панциря.
— Ты просто стерва, — внезапно рассмеялся князь, откинув голову назад и подставляя бледное лицо лучам солнца. — Может, мне комфортно в таком панцире? И в чем у тебя выгода?
— А ее нет, — Ниса просто пожала плечами и откинулась на спинку деревянного стула. — Считай это весельем ради веселья. К тому же, я обещала продемонстрировать тебе прелести алкоголя, глядишь не таким пасмурным будешь.
— Да… ты весь день демонстрируешь эти «прелести», — задумчиво протянул он, за что тут же получил ощутимый толчок в плечо и вновь рассмеялся, пока зеленеющая от запахов Ниса возмущалась.
Так они и провели весь день и оставшийся вечер, слоняясь без дела по Аграбе и изредка подшучивая друг над другом. Хуже всего приходилось угрю, который вынужден был прятаться, ведь не узнать именно его стражи порядка не могли, а потому и Мозенрат оказался бы на мушке. Вообще сам город поражал тем, что здесь имелись свои «кольца» в отличии от сплоченного Одифероус, где каждый слой населения будто наслаивался на другой. Здесь же во всем чувствовался порядок.
Бедные люди жили на самой окраине города в так называемом Квартале воров. Дома тут стояли бедные, полуразрушенные и абсолютно неухоженные, а по дворам шлялась всякая «босоногая челядь», — по словам Мозенрата, — и откровенные бандиты, только и ждущие наивных богачей в переулках. Дальше растянулось среднее кольцо, которое и включало в себя базары, порт и всевозможные лавки. Тут уже были высажены пальмы и поставлены скамеечки для простого люда, а на площади как обычно творилось мракобесие в виде приезжих артистов и музыкантов, зарабатывающих деньги. Но самое богатое кольцо раскинулось вблизи дворца, именно там обосновались советники султана, приближенные ко дворцу и знатные люди. Здесь на каждом углу стояли гвардейцы, и даже воздух был чище, а дорога не запылена.
Ближе к вечеру, когда солнце окончательно закатилось за горизонт, Мозенрат и Ниса сидели на крыше одного из зданий среднего кольца. Внизу глотатели огня демонстрировали свои навыки, а зеваки окольцовывали небольшую площадку, распахнув рты и хлопая в знак одобрения. Шум отовсюду не прекращался, и казалось, город зажил новой жизнью в сумерках. Повсюду зажигались огни в домах, сотни свечей в фонарях на улицах, которые подсвечивали эти паутинные лабиринты узких дорог. А вдали темное море, спокойное в такой час и не потревоженное ничем. Только порт шумел пуще прежнего из-за напившихся моряков, рассказывающих чудные истории, привезенные из далеких краев.
Справа от них возвышался замок, растянувшийся на отдельные жилые здания за каменной стеной, отделяющей его от основного города. Вот там была настоящая живописная растительность — целый парк с пальмами и горящими огнями. И хотя двое чужаков сидели достаточно далеко, Ниса успела с помощью волшебного бинокля рассмотреть позолоченные ограды, балконы с открытыми спальнями и площадки.
— Ну и как тебе, Аграба? — усмехнулся Мозенрат, глядя на город так, будто он уже лежал возле его ног.
— Впечатляет, — Ниса искренне восхитилась, и ее лицо даже светилось во тьме от восторга, а глаза выдавали дерзкий настрой. — Не так мрачновато, как в твоей цитадели.
— Даже ей не сравниться с замкнутостью твоей лампы.
— Туше, — девушка медленно хлопнула три раза в ладоши и криво ухмыльнулась.
— Но здесь шумно, — хохотнул князь. — Когда-нибудь этот город станет моим.
— Станет, — шепиляво вставил Ксеркс, высунув голову из-под плаща князя и с презрением поглядев на город.
— Он тебе не подходит, — вдруг совершенно серьезно ответила им девушка, обращая на себя внимание. Поежившись от пристального взгляда, повернулась к князю лицом. — Что? Это правда.
— Может и не подходит, но Аграба — сердце всех пустынь, — недовольно отозвался Мозенрат, сложив руки на груди. — Прекрати ставить под сомнения мои планы, Ниса, я тебя предупреждал.
— Мда, ты просто типичный козел, завоевания ради завоеваний, как… банально, — фыркала она. — Вот пожелал бы ты мира во всем мире, исчезновение бедности и смертельных вирусов — это другое дело.
— Я похож на альтруиста? — Ниса рассмеялась, качая головой. — Вот и не неси чепухи, к тому же в случае озвученных тобой желаний в мире будет перенаселение, а понятие бедности — относительное, ведь люди станут желать все больше и больше денег, и что тогда? Где брать деньги? Пахнет кризисом. А теперь идем, — скомандовал парень.
Он снова взял за руку Нису, и та почувствовала мгновенный толчок в районе спины, когда перемещение началось.
Держать Мозенрата за руку становилось привычкой, и даже когда они оказались во дворце и юркнули в нишу, прячась от слуг, не разорвали контакт. Мозенрат же вовсе будто не замечал странностей такого поведения, считая, что так и должно быть, что пожар, разгоняемый смущением, поселился меж их пальцев и теперь обжигал, как если взять в руки раскаленную сковороду. И было что-то не так, определенно.
Замок стих, неестественно стих, и это скользкое ощущение неправильности забиралось под кожу едва заметной тревогой. Ниса не могла понять чем было вызвано подобное чувство подозрительности к окружающему, но чутье вдруг сработало и подзывало бросить эти глупые шутки и вернуться в цитадель. Однако, именно Мозенрат твердо стоял на своем, так что пришлось глазеть, как замок окутывает тьма, как последние слуги завершают рабочий день и расходятся в спальни, а стражи ждут пересменки.
— Ты можешь отпустить мою руку? — пискнула Ниса, когда поняла, что кислорода катастрофически не хватает, а грудь князя к ней слишком близко.
Он буквально прижимал ее к ближайшей стене, а висевший рядом гобелен скрывал их от чужих глаз. Колдун мрачно усмехнулся и, нагнувшись к ее острому уху, прошептал:
— Боишься, что растаешь от моего обаяния и близости?
Подобная ирония выбила девушку из колеи даже сильнее, чем открытая ругань, и она замерла на месте с приоткрытым ртом и распахнутыми глазами, не понимая, что вообще могло найти на князя. И пока она приходила в себя, тот тихо рассмеялся в своей манере, нехотя выпустив ее пальцы из теплого захвата своих.
— Ты недостаточно стараешься, чтобы я растаяла, — фыркнула Ниса, взяв себя в кулак и решив поставить нахала на место. Но нахал, к ее удивлению, растянулся в подобострастной улыбке, которую даже полутьма не смогла скрыть, и сверкнул своими холодными глазами.
— А ты хочешь, чтобы я был достаточно настойчивым?
— Не очень, — скорчилась она и попыталась отодвинуться, сильнее вжимаясь в стену лопатками и уменьшаясь в размере за счет магии, чтобы сохранить дистанцию. — Не надо портить нашу идиллию своими грязными предложениями.
— А у нас идиллия? — усмехнулся Мозенрат, мельком заглянув себе за плечо и окинув взглядом пустующий коридор, чтобы затем вновь встретиться с горящими золотом глазами. Хотя, это его усмешки сейчас были способны сжечь глаза похлеще солнца.
— Разумеется идиллия, точно, — повторила Ниса, скрестив руки на груди, чтобы сильнее отдалиться и не позволить почувствовать парню как сильно колотится сердце в груди.
— Что ж, ладно… — вздохнул он и сделал шаг назад, выходя из маленького укрытия.
Когда стражи сменялись им удалось не замечено пробраться прямо до покоев Аладдина, которые очень кстати располагались близ комнат Жасмин. Понимая расположение покоев, Мозенрат переместил их с Нисой на нужный балкон и приложил палец к губам, призывая не шуметь.
— Крысеныш спит… — едва различимо прошептал Ксеркс, первым увидевший молодого парня, спокойно сопящего на своей кровати.
— Лампа! — тихо воскликнула Ниса, и Мозенрат тут же закрыл ей рот ладонью.
— Тихо!
Лампа Аладдина стояла на низеньком стеклянном столике для фруктов, там же на подушке спала мартышка, а на совсем крохотной пальме в углу умостился самый жирный попугай из всех, которых девушка когда-либо видела. Она успокоилась и выдохнула, отойдя от приступа зависти, когда поняла, что джинн Аладдина вопреки всему живет с бывшим хозяином и, видимо, не жалуется.
«Они друзья» — услужливо подкинул ей внутренний голос.
Князь убрал свою руку с лица Нисы и внимательно всмотрелся в ее глаза, поддернутые пеленой зарождающейся тьмы из-за легкой зависти другому джинну. Он даже снова усмехнулся, осознав, как же сильно вляпалась в его сети джинния, начавшая ощущать хоть какой-то азарт от его игры.
— Сотвори им настоящую пляску смерти, Ниса, — властно сказал он, махнув в сторону спящего парнишки.
— Макабр? — хрипло выдохнула девушка, следом слабо улыбнувшись. — Твоя ненависть и зависть ни к чему хорошему не приведет, княже.
— Я не завидую!
Ниса окинула его насмешливым взглядом и покачала головой, явно не поверив в столь пылкий ответ.
Девушка не колеблясь сотворила четыре сферы на ладони. Они перекатывались все вместе на одной ее руке, поблескивали в свете пухлого полумесяца и отражали разгорающийся пожар внутри зрачков. Зачаровывая сосуды, Ниса сосредоточенно выстраивала хитросплетения иллюзии, а затем подула на шары, что вмиг поплыли по воздуху, как мыльные пузыри, и остановились каждый у своей цели.
— Принцесса тоже должна поиграть, — хмыкнул Мозенрат и ловко перемахнул через парапет на смежный балкон.
Комната принцессы была гораздо объемнее покоев Аладдина, и даже кровать здесь укрывал обшитый золотом балдахин. Количество всевозможной утвари и статуэток поражало воображение, как и красота спящей девушки, прикрытой одним лишь тоненьким одеялком, не скрывающим одну из ее стройных ног, высунутых наружу под жару арабской ночи. Мозенрат со свистом втянул воздух в легкие, невольно засмотревшись на спящую принцессу, чего не могла не заметить полыхающая негодованием Ниса.
И не заметить «кота» Жасмин было трудно, ведь тот внезапно фыркнул, лежа подле кровати, и тихо зашевелился.
— Он чувствует, — осторожно шепнула джинния, сделав шаг назад.
Мозенрат тут же взмахнул рукой, накладывая сонные чары на зверюгу и как можно крепче уводя его от реальности, сбивая запахи и весь посторонний звук. Ниса проделала с Жасмин тоже самое, что и с ее женихом.
— Прекрати слюни пускать, надо уходить, — она потянула князя за руку, но тот отправился следом с явной неохотой.
Переместившись на крышу, джинния свободно размяла конечности и сурово оглядела Мозенрата.
— Ты улыбаешься, как олух, —иронично прокомментировала она, и князь тут же стер с лица глуповатую улыбку. — Подумаешь, ножку принцессы увидел! Я вообще-то перед тобой постоянно так щеголяю, или все зависит от статуса разглядываемой тобой девушки?
В доказательство она распахнула плащ и продемонстрировала плоский темный живот, острые плечи и ярко выделяющиеся ключицы. Колдун, на миг растерявшись, вдруг захохотал, выпуская Ксеркса на воздух. Его смех вырывался из груди и перекатывался в воздухе, вынуждая Нису кривиться и отводить взгляд.
— Девчонка ревнует… ревнует… — поддакнул угорь невысказанным словам князя.
Разъярившись пуще прежнего, Ниса плюхнулась рядом и сотворила сферу, наблюдая, как сменяются в ней картинки.
— Идиот, не ревную, просто не понимаю, что в ней особенного, — буркнула она, даже не глядя на Мозенрата, что вовсю изучал ее странную реакцию и улыбался. — Ты ведь сам говорил, что у тебя не было девушки, и что ты не горишь желанием заводить жену. Так к чему тогда было это лицемерие, если ты там чуть не сожрал Жасмин глазами?
— О-хо-хо, мощно, — прокомментировал князь, подсев чуть ближе и обаятельно ответив: — Но я не говорил тебе, что лишен всех человеческих желаний, верно?
Его выразительность в глазах очаровывала и смущала. Ниса презрительно фыркнула и стала колдовать над сферой, не прекращая диалог.
— Ага, тогда давай, рискни мне когда-нибудь еще раз заикнуться о том, что тебя интересует только магия, — ее лицо перекосило так, будто только что вмазали нехилую пощечину и заставили обтекать. И только князь собрался ответить, как уже ее ладонь смачно хлопнула по его лицу, запечатывая рот. — Хочешь снова отжечь свою пахабщину? Так давай, вперед, жги!
Не ответив, сверля друг друга глазами, они вмиг потеряли интерес к сотворенному заклинанию. Искры, что летали между ними, могли подпалить весь этот чертов город, заставив его полыхать на весь мир и падать куда-то в пропасть, которая прямо сейчас засасывала и пожирала янтарем в глазах.
Убрав ладонь девчонки с лица, князь сжал ее руку и презрительно фыркнул:
— Будто ты когда-то была против пахабщины и обычных человеческих желаний.
— Каюсь, грешила, но с особым удовольствием, — в ответ ему протянула девушка, выдавив из себя лживую улыбку. — И я не лицемерю, а прямо это говорю, в отличии от тебя.
— Грешила, значит? — удивленно откликнулся князь и прыснул от смеха. — И каким образом в лампе-то?
— Не твоего ума дело, — гордо отозвалась Ниса, чьи щеки нещадно покраснели. — Но если захочешь совет по обольщению девушек, то я всегда к твоим услугам, а то с твоими манерами ни одна принцесса на тебя не посмотрит.
— А у тебя манеры хоть куда…
Перепалка начала принимать обороты, и вот уже двое поливают друг друга грязью и гневно ссорятся, распаляя пожар и желая скинуть оппонента с крыши.
— Хозяин? — испуганно окликнул колдуна Ксеркс, также внимательно вглядывающийся в борьбу. — Время идет!
— Он прав, продолжим дома, — нехотя откликнулся маг, закатив глаза.
Ниса отвлеклась и первой отвела взгляд, буквально всунув в руки Мозенрата сферу так, что теперь они оба касались ее.
Проваливаясь в немую к мольбам пропасть, двое вновь держались за руки, погружаясь в иллюзию и видя, как тает Аграба в реальности, уступая место залитой алым светом громадной комнате.
— Они нас не увидят, — подсказала девушка, едва их ноги коснулись твердого пола. — И прекрати ломать мои пальцы!
Парень тут же выпустил ее пятерню из захвата и огляделся.
Мозенрат с интересом окинул странную обстановку взглядом, невольно щурясь от надоедливого света, исходящего непонятно откуда, и запаха сигар вперемешку с алкоголем. Повсюду в темных углах притаились пауки, только и ждущие команды, чтобы впрыснуть яд забредшим сюда душам прямо под кожу. Посередине кривыми рядами протянулись стойки со всевозможными орудиями пыток, чьи лезвия опасно сверкали, как клыки скалящихся животных.
С любопытством отведя взгляд по свою левую руку князь заметил прикованных к стене бьющихся в истерике врагов. Даже джинн испуганно вопил, глядя куда-то вперед, туда, откуда доносился противный скрежет металла по машине для заточки, что управлялась ногой. Аладдин, бледный от страха, трясся как осиновый лист и не смел выдавить ни слова из дрожащих от приступа губ. Жасмин в своей открытой ночной сорочке болезненно вертела головой, пытаясь избавиться от оков, а уж зверье и того взбесилось, молотя конечностями и крыльями о шероховатую стену. Они чувствовали что-то страшное, темное, пока скрытое от глаз, но упорно проталкивающееся прямо в вены и черепную коробку, разрывая болью.
Какофония звуков, запахов и алых оттенков вселяла если не ужас, то испуг и ожидание чего-то еще более пакостного. Будто кто-то должен тотчас выпрыгнуть из темного укрытия и обжечь взглядом, распороть брюхо и насладиться криками жертв.
— Что это за комната? — спросил князь, в шоке отведя взгляд от поверженных врагов на алую дверь, а затем вверх, где и точил свои ножи какой-то темный силуэт.
— Ты слышал об астрале? —весело отозвалась джинния, удобно устроившаяся у стены и с любопытством глядящая в самую глубь комнаты. — Это не моя идея, но в далеком будущем воссоздадут эту сцену в одном из фильмов ужасов. Это пугает верно?
Мозенрат не мог не согласиться, сглатывая противный ком боязни и невольно придвигаясь к хозяйке иллюзии ближе. Странная музыка внезапно ворвалась в его черепную коробку, разбивая вдребезги все мысли, заставляя вздрагивать и сжиматься от чувства опасности. Сами переливы мелодии вселяли необоснованную тревогу за счет тонких нот укулеле, а уж когда голос певца затянулся фальцетом, подпрыгивая словно на кочках и глухо ударяясь куда-то вниз, — сердце зашло в немыслимом темпе отчаяния и предвкушения ужасного.
Tiptoe to the window,
By the window that is where I'll be,
Come tiptoe through the tulips with me
— Выпустите нас! Что происходит?! — кричал Аладдин, дергаясь в ловушке и продумывая все возможные варианты выхода. Но выхода отсюда не было.
— Это колдовство, Ал! — ответил ему джинн, к которому было приковано все внимание Нисы.
Она внимательно оглядела его синюю кожу, аккуратную бородку и странную прическу на голове, которая являлась туго завязанной косичкой на затылке посередине выбритого пространства на черепе. Ниса осторожно прощупала джинна на магию и поняла, что он куда слабее ее чар, а потому переживать не о чем.
— А он симпатичный, — нехотя протянула Ниса, краем глаза замечая возмущение Мозенрата. — Особенно, когда связан.
— У тебя просто нет вкуса, — князь усмехнулся, невольно оскорбившись словами девушки, но достаточно хорошо скрыв свои эмоции.
Пленники притихли, когда машина для заточки внезапно остановилась, и воззрились распахнутыми слезящимися глазами в темно-бордовую полутьму из которой на них глазели два громадных белых глаза с едва различимым черным зрачком. Красное лицо больше похожее на маску вытягивалось в демонической улыбке, обнажало зубы от предвкушения и облизывалось раздвоенным, как у змеи, языком.
Knee deep in flowers we'll stray,
We'll keep the showers away
And if I kiss you in the garden,
In the moonlight, will you pardon me
And tiptoe through the tulips with me
Мозенрат дернулся, когда существо с невероятно длинными конечностями пригнулось и прыгнуло с небольшого возвышения, огражденного решетками, прямо к ним. Оно расправило тощие плечи, задергало когтистыми пальцами и в присед двинулось к пленникам, не прекращая пожирать глазами бедолаг.
— Страшно, княже? — шепнула ему на ухо Ниса и зашлась хохотом, когда князь дернулся от нее в сторону, едва не снеся стенд с копьями.
— Я сдаюсь! Без понятия, как это остановить! Помогите! — завопил джинн, прикованный к стене и не имеющий возможности выбраться. — Ал, сделай что-нибудь!
— Он не может колдовать, — удивленно прокомментировал Мозенрат, глядя, как существо подбирается все ближе к побледневшим, истошно вопившим людям.
— Конечно, умник, я же сильнее, — гордо ответила девушка, вскинув точенный подбородок и одарив своего напарника презрительным взглядом.
Ниса самодовольно фыркнула, а затем поглядела куда-то вверх, туда, где иллюзия начала рассыпаться, где лунный свет едва заметно для человеческого взора пробился сквозь призму темноты. Радость от того, что она смогла удивить Мозенрата улетучилась, ведь волшебство начало рушиться, ловушка рассыпалась и таяла на глазах. Демон, приникнувший к Жасмин, сверлил ее глазами и облизнул выступающий подбородок завопившей девушки, попытавшейся лягнуть существо ногой, но промазав и угодив в капкан его цепких лап, раздирающих плоть.
Вырвавшийся из-под контроля монстр не позволил принцессе отбрыкиваться. Жасмин успела только вскрикнуть от ужаса и боли, когда когтистая лапа буквально сдернула ее со стены, сломала хрупкие запястья. Заледенев от ужаса и вмиг умолкнув, Аладдин и его друзья смотрели на то, как хрупкое тело Жасмин, их подруги, принцессы, — невероятно сильной лапой швыряют из одного конца комнаты в другой. Слышно, как ударившись об очередную стену, хрустит позвоночник, и, казалось, конечности безвольно обмякнут, но она еще жива. Аладдин завопил от ужаса, жалкими попытками пытаясь высвободиться из кандалов, и даже Мозенрату стало дурно при взгляде на залитое кровью и первобытным страхом лицо ослабевшей Жасмин, чьи глаза позорно стекленели в преддверии смерти.
— Он ведь не убьет ее? — скрывая страх, поинтересовался Мозенрат, чья кожа покрылась мурашками из-за песни, что набирала обороты и скакала куда-то вперед, унося в забытье.
— О, нет, не переживай, мы ведь не можем убивать людей. Но можем вмазать по самый не балуй, — елейным голосом ответила девушка под настороженный взгляд Мозенрата, который в уме уже наверняка прикидывал возможные варианты мучения принцессы. — Шучу, — отмахнулась Ниса, взяв князя за руку и дернув к себе. — Пора уходить, сейчас они проснутся.
Князь хотел бы остаться, хотел еще раз увидеть запечатленные маски страха на лицах врагов, закрепить это в своей памяти, но не мог из-за собственного испуга, внезапно стиснувшего глотку тисками и мешающего дышать. Алые нити протянулись к ним, заглушая вопли Аладдина и его друзей, и только непередаваемая грохочущая музыка прочно укоренилась между ушей, принуждая не терять бдительность.
Колдун сдался, признав свою победу и поражение одновременно.
Come tiptoe through the tulips with me*
Сфера рассыпалась на осколки, впившиеся в плоть и заставившиеся вскрикнуть растерянную Нису. Она тотчас отпрянула от приходящего в себя Мозенрата и стала вытаскивать невероятно тонкие острые осколки из ладони.
— Что… что, черт возьми, это было? — он подскочил с места, подлетел ближе и схватил девушку за запястье, глядя, как струйки черной волшебной жидкости потянулись вниз, срываясь каплями на крышу.
Застыв, он не сразу понял, что девушка не может себя исцелить, продолжая скрупулезно вытаскивать собственную магию из плоти.
— Ниса! Что произошло? — подлетел к ним испуганный до смерти Ксеркс, который не увидел того, что творилось в сфере.
— Все хорошо, хорошо, — причитала девушка, мельком поглядывая на перепуганного угря и не менее озадаченного Мозенрата.
Вытащив все осколки, она прижала раненную руку к груди и выдавила из себя улыбку.
— Правда, все отлично. Ну как, княже? Понравилась иллюзия?
Он промолчал, не зная как реагировать на произошедшее, однако внутри него снова боролись две крайности. Не выдержав ее взгляда, он вздохнул, слыша переполох внизу и разговоры очнувшихся ото сна врагов.
— Я… испугался, — признание далось нелегко, а уж Ниса и того не ожидала этого услышать. — Серьезно. Не знаю, откуда ты это взяла, но все выглядело… мне кажется, именно туда я попаду в случае смерти. У нас это называется Джаханнам.
— Ад? — она вскинула брови и усмехнулась, не смотря на боль. — Нет, княже, это был не Ад, а просто иллюзия. Того человека никогда не существовало, и он бы не причинил никому вреда.
— Но как же принцесса? Он едва ее не убил! — вот теперь в его голосе четко прослеживалось какое-то отчаяние, и даже черты лица исказились, являя жажду ответа.
— О чем вы? — тут же вклинился Ксеркс, но его опять никто не слушал.
— Нет, он ранил ее там, но здесь — с ней ничего не случилось. Она в полном порядке, — ответила девушка, с сожалением глядя на угря. — Ты переживал, малыш? Не беспокойся, с нами тоже все в порядке, не смотря на то, что твой хозяин так печётся о принцессе.
— Я не пекусь о ней!
— Печешься-печешься!
— Прекрати! — вспыхнул он, но не посмел притронуться, все еще видя кровь на чужих ладонях и усталость. — Плевал я на нее, понятно? И когда я захвачу Аграбу, то принцесса будет прислуживать мне.
Ниса вздохнула, не решившись вновь спорить с ним и лишний раз доказывать свою ревность.
«Ревность? Нет никакой ревности! Он просто жалкий лицемер, который говорит одно, но делает другое по отношению к девушкам! Если бы он не ляпнул то, что ему чужды многие человеческие желания, а потом резко не переобулся, то никаких претензий бы не случилось» — именно так думала она про себя, пока ее внутренний демон смеялся.
— Жаль, что не смогла продержать иллюзию дольше, — выдохнула она вслух.
Мозенрат снова поглядел на ее руку и понял, о чем она говорила. Без желания придерживать столь мощные чары в угоду кому-то давалось Нисе совсем нелегко. Это прослеживалось не только в ране, но и боли, что отражалась в глазах.
— Магия не дается бесплатно, помнишь? — бросила она ему и показательно вытянула ладонь, на которой красовались с десяток мелких ранок. — Это — меньшее, что могло случиться даже за иллюзорную попытку кому-то навредить.
— А большее? — в голосе собеседника слышался неподдельный интерес.
Ниса не ответила, почувствовав, как тучи сгущаются над головой. Мозенрат понял ее сразу и поспешил переместить всех в цитадель, и как только они оказались в его комнате, то девушка плюхнулась на диван, наколдовав себе бинты.
— Не парься, — махнула она ему здоровой рукой, натыкаясь на все тот же чуть заторможенный взгляд. — Это пройдет к утру.
Князь сел рядом, скинул тюрбан и зарылся пальцами в густые волосы, чуть оттягивая их назад и приходя в себя. Но заторможенность в его глазах была совершенно не из-за вида крови могущественного существа, а из-за слов, что были невольно брошены. На самом деле он не питал никаких чувств к принцессе Аграбы, считая ее лишь своим врагом и не более, однако не мог не признать красоту девушки. И сейчас видеть выдохнувшую весь пар и расстроенную джиннию оказалось не легче, чем признаться себе в чем-то.
«Странная же у нее реакция на то, что смогло меня заинтересовать».
— Я в жизни не видел ничего подобного, — снова поделился он, погладив Ксеркса на своем плече. Ниса ухмыльнулась и расслабилась, не выдавая свое настоящее поганое настроение после небольшой осечки. — Ты буквально плюнула на все правила и создала это своими руками! Проклятье, я давненько не видел чего-то столь же жуткого!
— Я рада, что ты впечатлен, — кивнула ему Ниса, наколдовав обоим по чашке ароматного чая после тяжелого дня и пригубив. Странно, но головная боль после такого приключения прошла, и даже похмелье не ощущалось. — А как тебе музыка? Создает атмосферу, верно?
Князь тихо засмеялся и кивнул, с легкостью вспомнив свой испуг, когда иноземная мелодия полилась отовсюду.
— Не смотря на то, что ты ужасный пахабщик временами, но… зови это интуицией, если желаешь, я чувствую, что ты не такой, каким пытаешься себя показать, — Мозенрат заинтересованно дернул бровями, не переставая улыбаться. — Как-то так.
— Я снимаю перед тобой шляпу, — сказал парень. — Ты действительно поразила меня.
— Похлеще, чем ножка Ее Высочества?
— Конечно, похлеще!
— Не стоит. Это мне следует снять шляпу за то, что ты натолкнул меня на подобную иллюзию! Было весело.
— Еще как!
Еще очень долго Мозенрат и Ниса решали кому, перед кем и за что следует снять шляпу, где можно купить такую шляпу, которую не стыдно будет снять, какие вообще сейчас бывают шляпы, чем феска похожа на цилиндр и кратко обсудили историю головных уборов. Ночь обещала быть долгой, и претензии друг к другу как-то сами собой улетучились, оставляя высказанные грубые слова и ссору где-то позади. В какой-то момент обоим даже показалось, что они нашли путь друг к другу и становятся самыми настоящими друзьями или отличными напарниками, которые не прочь вдоволь повеселиться, даже если это веселье будет вселять ужас.
