Бог кувшинок

      Солнечные нити пряли тепло, мягко зажигая млечные пути пылинок и роняя их на ковёр, цветом напоминающий абрикосовое мороженое. Свет млел на пудрово-сливочных обоях и плюшевом уютном диване. Мегуми осторожно, словно боясь обжечься, провёл ладонью по бархатистой обивке — лучи согрели короткий ворс, и это ощущение сразу же просочилось под кожу, поднялось от кончиков пальцев выше, к локтям, плечам и растаяло в груди.       Всё в комнате Юджи источало тепло — Мегуми невольно дышал им, ощущая, как оно ложится на язык, проталкивается в горло и оседает в желудке. Много, так много обволакивающего тепла — утонуть бы в нём и больше никогда не выплыть.       В голове родилась странная, немного безумная мысль: неудивительно, что Юджи светился изнутри — если жить на солнечной стороне, сам неизбежно начнёшь прогонять тени.       Набирая с утра сообщение с просьбой забрать лыжные очки и получив в ответ предложение посмотреть какой-нибудь фильм, Мегуми не подозревал, что так скоро окажется в его спальне. Он хмыкнул, припомнив, как смущался вчерашних мыслей о поцелуе, как, засыпая, позволил воображению продолжить картинку, где губы Юджи всё же коснулись его губ. Ну думал и думал. Мало ли, что может возникнуть в уставшем и разочарованном от равнодушия рассудке, пока весь день катаешься на доске. Ночью ему вовсе снились фосфорно-синие глаза — они висели над головой, как преступление в соседней комнате, рождая в груди сосущую тревогу. Проснувшись, Мегуми долго недоумевал — и каким только бредом иногда не пресыщается мозг…       Он пробежался взглядом по незнакомым полкам с учебниками, на которых осел лёгкий слой пыли, компьютерному столу с игровым ноутбуком, мощным колонкам, вокруг которых столпились пара пустых баночек с колой и розовый кролик-копилка, и внутреннее вздрогнул, скорее почувствовав, нежели услышав приближающиеся шаги.       — Точно не хочешь есть? — заботливо уточнил Юджи, вернувшись в комнату с двумя пачками чипсов, и захлопнул дверь ловким движением ноги.       Он нежно растянул губы в улыбке. Под сердцем сами собой вздулись паруса, к лицу хлынул жар, и Мегуми молниеносно понял — он себя переоценил. Находиться рядом с Юджи без вреда для собственного душевного равновесия будет сложно. Зря не дал себе время…       Усилием воли Мегуми заставил голос звучать ровно:       — Нет, спасибо.       — Если что, я готовил сегодня фрикадельки.       Чипсы упали на диван. Ноутбук, безжалостно сорванный с привычного места, цеплялась за всё подряд проводами-лианами, усилиями Юджи приземлился на журнальный столик перед Мегуми. Сам Юджи рухнул рядом, лопнул пачку чипсов и, вытянув шею, наклонился над клавиатурой. Выцветшая толстовка слегка приподнялась, обнажив заштрихованную светлым пушком полоску кожи, — Мегуми со сладко-болезненным волнением угадал колею, переходящую в согнувшийся дугой позвоночник, чей конец упирался в розовый отпечаток резинки над линией домашних шорт, и отвёл глаза, отметив в себе тревожные перемены.       — Я тут сериал один начал, — сказал Юджи, вводя пароль. — Куча народу застряла на острове, и там всякие ужасы происходят… Ты же не сильно торопишься?       Мегуми нарочито равнодушно пожал плечами.       — Давай свой сериал.       — Мне кажется, он тебе понравится.       Юджи ударил пальцем по тачпаду, и ноутбук проснулся — на экране развернулось фото полуобнажённой актрисы в ярком бикини.       Во рту стало сухо; из лёгких Мегуми точно высосали весь воздух, и крылья внутреннего парусника опали и поникли, как у умирающего мотылька. Юджи нажал на значок браузера, и фото исчезло за белой страницей со строкой поиска, а тяжелое чувство внутри Мегуми — осталось.       — Это триллер, ты как к триллерам относишься? Я помню, ты говорил про фантастику и киберпанк, — затараторил Юджи, — но там одна актриса снимается…       — Эта? — неожиданно для самого себя Мегуми кивнул на экран, где на краткий миг снова мелькнули ниточки купальника, обтянувшие округлые женственные бёдра и грудь, пока Юджи прыгал из браузера в браузер.       — Что? — не понял Юджи. Большие глаза на открытом лице вопросительно сверкнули, и у Мегуми снова выдуло из головы все связные мысли. Карие, но в свете солнца, рвущегося в комнату, меняли цвет: в них словно плескалось прозрачное медовое золото и совсем пропадало дно.       Юджи секунду смотрел на Мегуми с искренним вниманием, потом улыбнулся чему-то своему и сообразил:       — А, эта? Да, она. — Он одобрительно усмехнулся и выстрелил: — Бёдра у неё ничего такие, да? А Сукуна ещё доставал меня дома, мол, ты гей… Ну бред же.       Он сказал что-то ещё, но звуки слились для Мегуми в бессмысленный шум. Мир замкнулся вокруг этого шума, скомкав воедино гудение ноутбука, щёлканье клавиатуры, слова Юджи, а затем музыкальную заставку сериала.       Мегуми смотрел в экран, видел каких-то мечущихся в темноте людей, но ничего не мог сообразить. В лёгкие врезалась колючая проволока и сжала их, не давая глотнуть воздуха. Давящее чувство навесило на Мегуми стотонные гири, обложило мокрыми камнями грудь.       Чего он ещё ожидал? Что Юджи нравятся парни? Что Юджи заинтересовался общением по той же причине, что и Сатору? Что пишет каждый день, потому что Мегуми ему нравится? Что позвал в гости, потому что под предлогом фильма хотел подмять его под себя прямо на этом диване, как сделал это вчера на склоне?       «Да», — прорезался из глубин подсознания удивительно чёткий голос, ударивший обезоруживающей, преступной честностью прямо в сердце — да, Мегуми, ты думал именно об этом, и мечтал ты именно об этом, когда ночью прогонял из памяти по-ледяному синий взгляд, опалённый инеем ресниц, подменяя его на обволакивающий карий, чтобы засыпалось теплее и легче. Именно на это ты по-настоящему и надеялся, когда задавался вопросом, почему Юджи вступился за тебя перед братом; именно об этом думал, когда переписывался с ним, ждал, что однажды между строк появятся слова, произнесённые Сатору:       «Ты красивый, — ласково сказал бы Юджи и сдул со лба непослушную прядку. Его голосом этот комплимент в мыслях Мегуми звучал нежнее: губы мягко складывались в слоги, на щеках Юджи появлялись очаровательные ямочки — Мегуми хотелось поцеловать каждую. — Хочешь, попробуем?»       Мегуми прикусил губу.       Ноутбук надрывался разноголосицей, а Мегуми чудилось, что вокруг плавает оглушительная тишина. Он поглядывал на Юджи, на то, как он взволнованно покусывает костяшки пальцев, как тянется к чипсам, но рука, замерев на полпути, робко возвращается на острое колено, как теряются крошечные кристаллики бликов между устремлённых вверх ресниц — светлых, ранимо и по-детски пушистых. Думал с горечью: Юджи вообще ни о каких поцелуях с ним даже близко не мечтал. Ему, очевидно, парни неинтересны.       Мегуми неинтересен.       Он, видимо, просто хочет дружить. Такой он искренний и бесхитростный человек, этот Юджи, в его словах и действиях, очевидно, нет никаких тайных смыслов… Вчера Мегуми как мог пытался убедить себя, что пытаться склеить Юджи — ужасная идея, а сейчас неожиданно понял — у него изначально и шансов-то не было…       Но что, если прямо сейчас попробовать его поцеловать? Присесть ближе — так, чтобы ощутить бедром тепло его бедра, прижаться коленом к его колену? Отпрянет ли он, разочаруется ли в Мегуми, пожалеет ли, что защитил от брата, выгонит ли из дома или наоборот, ответит взаимностью?       Сатору уже показал, что парню с парнем реально получить удовольствие. Такума рассказал, что в этом нет ничего странного. Сукуна — что за это могут дать по лицу. Юджи…       Юджи одним своим существованием доказывал, что парня можно желать.       Мегуми перевёл дыхание. Казалось, ещё чуть-чуть, и на коже татуировками выступят все его мысли, облачённые в признания, проявится лишенная кожи уязвимость.       — Так это он убийца, что ли? — резко воскликнул Юджи, тыча в ноутбук. — Видел, он эту хрень в кармане спрятал?       Мегуми растерялся, уставившись на экран, где активно между собой спорили какие-то люди в мокрых футболках.       — Я… не понял.       Доброе лицо стало печально и снисходительно одновременно:       — Мегуми, тебе неинтересно?       От необходимости отвечать его избавила скрипнувшая на грани слышимости дверь и взметнувшийся поверх головы взгляд Юджи, в который тут же закралось напряжение. Мегуми хребтом ощутил колючий холодок, сочащийся сквозь чужое въедливое внимание, и медленно обернулся.       Подпирая мощным плечом косяк и скрестив на груди руки, в арке проёма стоял Сукуна и поочерёдно переводил взгляд с Мегуми на Юджи.       — Чего? — грубовато спросил Юджи.       — Хер через плечо, — в тон отозвался Сукуна. — Ты готовил последний? Иди убирай всё, что там на кухне засрал.       — Давай потом? Я занят.       — Сейчас, балда.       Сукуна отлип от косяка и, не закрыв за собой дверь, скрылся в коридоре.       — Вы что, вместе живёте? — давя в себе липкое чувство отвращения напополам со страхом, негромко спросил Мегуми. Он и мысли не допускал, что они до сих пор могли находиться в квартире не одни. Тем более, он не думал встретить здесь двоюродного брата-маньяка Юджи.       — Нет, — сказал Юджи. — Ну, временно точнее. Этот дедушкина квартира, он у нас общий… Сукуна тут на неделю ещё, потом уедет к себе, — прочитав что-то на лице Мегуми, он понизил тон до доверительного, интимно-успокаивающего: — Ну чего ты? Он ничего тебе не сделает, — и улыбнулся: — Я же рядом.       Заботливый взгляд, как ласковое прикосновение ладони к волосам, мазнул Мегуми по сердцу. Юджи нащупал курсором кнопку паузы, поднялся с дивана, потянулся, на секунду оголив лоскуток кожи над кромкой шорт с упоительным изгибом мышцы, убегающим под одежду — Мегуми сглотнул, — и одёрнул толстовку.       — Подожди меня пару минут, ладно? Иначе он не отвалит от нас, — извиняющимся шёпотом попросил Юджи и вышел из комнаты.       Оставшись в одиночестве, Мегуми прикрыл глаза и откинулся на спинку дивана. Вот она, причина, по которой об опасных желаниях точно лучше забыть и не пытаться претворить их в жизнь. В представлении Юджи не существует никакого Мегуми, который мог заниматься сексом с парнем, для него он — обычный, такой же, как все…       — Ты можешь обмануть этого засранца, но меня ты не обманешь.       Мегуми распахнул глаза и резко повернулся на голос, неприязненно отметив, что, в отличие от Юджи, чьё появление легко можно предугадать по звуку шагов, куда более заметный по габаритам Сукуна возникал совершенно бесшумно, словно демон, из ниоткуда.       — Обмануть? Каким образом? — Мегуми неотрывно наблюдал, как Сукуна обманчиво ленивым шагом пересекает комнату и застывает у окна, делая вид, будто его интересует происходящее на улице.       — Таким.       Сукуна повернулся лицом. Мегуми рефлекторно передёрнуло — читалось в нём что-то такое, плохо определимое, но явно опасное, отчего захотелось немедленно встать и уйти из комнаты.       — Каким — таким?       Глаза Сукуны, казалось, налились кровью.       — Детка моя, — сказал он хрипло и зло, словно перекатывал на языке дымящиеся угли. — Ты в курсе, что твоя жопа всё ещё целая только благодаря Юджи?       Мегуми нехорошо передёрнуло. Взгляд Сукуны хищно ползал по его лицу, по груди, плечам, впиваясь так цепко, что возникло ощущение, будто чьи-то пальцы забрались ему в штаны и трогают самые потаённые места. Мегуми поборол желание стиснуть колени.       — И не надо сейчас делать наивные глазки, будто ты совсем не понимаешь, о чём я говорю.       — Не понимаю, — раздельно повторил Мегуми.       Заострённое татуированное лицо застыло хищной маской, на скулах заиграли желваки. Под кожей похолодело: свет изломом упал на линию мощной челюсти, очертив рельеф, и Мегуми вдруг увидел — Сукуна толкнулся языком в щёку, оттягивая её, будто намекал на… Мегуми моргнул. Нет, просто игра теней. Покажется же…       — А ты пойми. Ну же, постарайся-постарайся, — издевательски оскалился Сукуна как ни в чём не бывало и, выдержав паузу, добавил: — На этот раз я сделаю вид, что поверил засранцу, но пидоров я здесь у себя не потерплю. Ещё раз за тобой что-то такое появится…       Сукуна не стал договаривать, но Мегуми и без продолжения легко уловил суть. Из коридора послышались спасительные шаги. От сердца сразу же отлегло: его участие в этом безумном разговоре окончено.       — Чего ты к нему пристал опять? — Юджи ввалился в комнату, попутно закатывая мокрые рукава.       Сукуна поморщился, но не ответил. Оторвался от подоконника, пересёк расстояние до двери, попутно отвесив Юджи подзатыльник, от которого тот едва увернулся, и исчез в коридоре.       — Дверь! — крикнул Юджи вслед. — Ты в лифте, что ли, родился? Придурок. Что он тут опять тебе говорил?       Юджи демонстративно захлопнул дверь. Мегуми молча за ним наблюдал: говорить, не говорить?..       — Ты извини, — уже мягче добавил Юджи, придирчиво разглядывая толстовку. Подошёл к шкафу, раздвинул дверцы. — Я поговорю с ним потом, он отстанет. Блин, дебильные эти тарелки, и чем они ему там помешали?.. Теперь весь в воде…       Юджи подцепил край толстовки и стащил её через голову. Ткань легко соскользнула с плеч, оголила плавные линии напряжённых мышц живота и груди. Мегуми поспешил отвести глаза, надеясь, что Юджи не заметит в его поведении ничего, что могло создать неверное — или, скорее, верное — впечатление.       — Он на самом деле ко всем цепляется, — продолжил Юджи, судя по звуку, закрывая шкаф и надевая новую толстовку. — Вбил себе в башку какую-то чушь и теперь…       Обида врезалась Мегуми в горло, впрыснула в кровь яд. Чушь, значит? Что будешь делать, Юджи, если слова Сукуны окажутся правдой?       — Зачем ты меня защищаешь? — сцепив зубы, выдавил Мегуми.       — Я, ну… — Юджи виновато запнулся и, подумав немного, уклончиво произнёс: — Не вижу ничего хорошего в том, что он нападает на людей. Ты же, думаю, не против, что остался цел? — Юджи присел рядом на диван и прямо и серьёзно посмотрел Мегуми в глаза. — Ты злишься.       — Злюсь, — подтвердил Мегуми. Сказать ему — прямо сейчас?       Он представил эфемерные весы, на которые, пытаясь сохранить шаткое равновесие, поместил в одну чашу — правду, а в другую — Юджи, которого… Пусть он не до конца понимает, что Мегуми — не тот, за кого он его принимает, но не всё ведь сразу? Пока он мог бы остаться другом, а потом, когда-нибудь, если всё сделать правильно и представится момент поговорить наедине, без Сукуны, намекнуть, вдруг он…       Додумать Мегуми не успел — Юджи шумно вздохнул, невольно перетянув на себя внимание. Выглядел он до того печально, что горечь, секунду назад разъедающая Мегуми глотку, растворилась сама собой.       — Им без разницы, на самом-то деле, кто ты, у них там своя какая-то справедливость. Главное, ни с кем ничего не случилось, — Юджи недолго помолчал. — Если Сукуна эту хрень не бросит — его однажды точно посадят, его и его дебилов-друзей. Но ему, по-моему, вообще плевать… Ладно, не будем о них. Досмотрим эту серию или хочешь что-нибудь другое?       — Давай досмотрим, — сдался Мегуми. — Полуголые люди в мокрой одежде стояли и спорили. Убийца спрятал что-то в кармане. Я запомнил.       — Это кошелек был, вроде. — Юджи, проигнорировав слова о мокрой одежде и полуголых людях, с готовностью уместил между ними пачку чипсов и расшевелил ноутбук тычком по тачпаду. — И может он не убийца, я пока сам не понял.       Сериал вновь заиграл на всю спальню. Только теперь Мегуми, устроившись рядом, чувствуя кожей сдержанное тепло Юджи, вслушивался в затаившуюся тишину квартиры, точно зная, что за ним неотрывно наблюдают.       

***

             — Когда у тебя экзамены начинаются? — выстрелило из динамиков маминым голосом.       Мегуми нервно переложил телефон к другому уху, попутно переместив курсор в угол рабочего стола. В развернутом на весь экран домашнего ноутбука чате группы староста прикрепила расписание, снабдив его десятком красных, словно окроплённых кровью студентов, восклицательных знаков. Справа вспрыгивала и падала, то перегоняя новостные паблики, то теряя позиции, полоска диалога с Юджи, внутри которой в геометрической прогрессии росли цифры входящих сообщений: единицу сменила двойка, потом тройка… пять-шесть-восемь-смайлик-десять…       — Мегуми?       Пришлось усилием воли вернуть взгляд обратно на расписание. Первый экзамен выпадал на следующий понедельник. Мегуми напряг память. Вчера, когда они смотрели с Юджи тот сериал, была среда — он запомнил это, потому что на голой заднице актрисы Юджи разместил календарь. Значит, сегодня четверг. На подготовку осталось три с половиной дня.       — Через две недели, — соврал Мегуми в трубку.       — У вас так поздно сессия начинается?       — Мам, — не выдержал Мегуми. — Хватит уже контролировать меня.       — Я просто интересуюсь, — невозмутимо сообщила трубка. — Ну ты хоть готовишься?       — Я учу, — односложно ответил Мегуми.       Три с половиной дня. Это ещё надо позорно скачать все скинутые одногруппниками на общую почту лекции. Разобраться, сколько там билетов. Выучить хоть что-то, хотя бы один вопрос… В этом хаосе из Сатору, Сукуны и Юджи, обступившем Мегуми со всех сторон, он напрочь потерял счет времени.       — Хорошо, — примирительно сказала трубка. Цифра в диалоге с Юджи вновь увеличилась — Мегуми заметил упавшую туда ссылку и нечто, написанное капсом, начинающееся с: «Давай…» — Ты сегодня дома или к Маки поедешь? Я с ней говорила, ты, оказывается, давно к ней не заезжал…       — Дома. Ладно, мам, мне тут с универа должны ответить, я тебе потом перезвоню.       Нажав на сброс, Мегуми окунулся в диалог с Юджи.              <13:51>       Мегумииииии       Умоляю       Мы просто обязаны сходить на этот фильм!       Юджи отправил несколько скринов с постером, расписанием сеансов в двух ближайших кинотеатрах и схемами залов. Мегуми машинально обратил внимание, что сеансы Юджи выбрал на вечер, и среди свободных мест полно незанятых на самых последних рядах.       Ниже, украшенная забором капса, висела ссылка на сайт с афишами и кинопремьерами. Мегуми нажал на неё, пробежался глазами по списку актёров, со странным и нелогичным, но облегчением отметил, что актриса, чьё фото красовалось на экране ноутбука Юджи, в нём не снималась. Ну, хоть что-то. По крайней мере, ему не придётся непроизвольно сравнивать своё тело с женским на протяжении двух часов пятидесяти минут, а потом прийти к выводу, что счёт явно не в его пользу.       <13:53>       Что думаешь?       Пойдём?       Мегуми задержал дыхание. В кино с Юджи они ещё ни разу не ходили. Что будет, когда темнота кинозала скроет их наедине? От одной мысли об этом внутри Мегуми что-то сладко потянуло. В кино нет никакого Сукуны и его друзей-отморозков — никто не заметит, если он случайно прижмётся к прохладному плечу Юджи, тронет его за руку или сожмёт его ладонь в своей.       И… кто знает, как изменит темнота кинозала самого Юджи?..       Вчерашний одинокий вечер после возвращения домой, Мегуми провёл как в тумане. Долго стоял под душем с закрытыми глазами, воображая, что тёплые капли воды, падающие на губы — это поцелуи. Чернота под веками превращала льющиеся на плечи струи в прикосновение неравнодушных рук, тепло — в тепло человеческого тела. Усилием воли пустота превращалась в знакомый силуэт, пар, трогающий лицо, в живое дыхание.       Воображаемый Юджи приближался вплотную — вдох к вдоху, тело к телу, и Мегуми бросало в мучительную дрожь. Память услужливо подбрасывала воспоминание о полуоткрытых губах, в уголке которых притаился крошечный шрам, о ласковом взгляде из-под ранимо изогнутых ресниц. Мегуми вспоминал, что Юджи немного ниже, и слегка наклонялся — ладони сами собой тянулись огладить плечи, мышцы живота, спины, но ничего, кроме бесчувственной и плоской гладкости кафеля не встречали.       Мегуми готов был взвыть от бессилия.       Когда ночь опустила на город свой подол, он лежал в постели, пробуя придумать, какой могла быть их близость, но неизбежно заводил себя в тупик. Представлять что-то на манер с Сатору не получалось: губы Юджи на собственном члене упорно казались неуместными. Приятно, но верится с трудом. А если наоборот? С Сатору в этом смысле тоже всё прошло не совсем гладко, поэтому фантазия Мегуми дальше не шла.       Вымотанный, он в итоге заснул, чтобы наутро проснуться одуревшим от карусели запутанных снов, в которых Юджи навсегда исчезал после поцелуя, его долго искала полиция, из-за чего судья в лице Сатору приговаривал Мегуми встречаться с Сукуной. Мегуми потом ещё полдня ходил разбитый, соображая, что ему теперь с собой делать, пока не позвонила мать.       Теперь ещё и экзамены эти…       <13:56>       Чего молчишь? xD       Ну давай сходим, я премьеры год ждал!       Мегуми покусал губы и, подумав, что успеет начать подготовку к экзамену завтра, набрал:       <13:57>       Хорошо. Я куплю нам билеты.