Глава 33. Гарри спрашивает о плакате
20 января 2024 г. в 00:01
Сентябрь, 1986 год...
На следующее утро Сириус отвез Гарри на последний прием к целительнице Тее, чтобы сделать прививки и заключительный осмотр. Он счастливо сидел в палате, свесив ноги со стола и стягивая рубашку. Сириус еще раз заверил его, что целительница Тея просто проверит его, и Гарри только кивнул.
Алтея тепло улыбнулась ему, когда вошла в палату.
— Доброе утро, Гарри. Как у тебя дела сегодня?
— Хорошо, — ответил он ей, все еще размахивая ногами.
— Хорошо. Сегодня я собираюсь проверить тебя, как и в прошлый раз, но на этот раз у меня для тебя тоже есть несколько зелий, хорошо?
Он кивнул и не шевелился, не сводя глаз с Сириуса, пока Тея проверяла его уши, сердце, глаза, спину, горло, осматривая его со всех сторон. Она взвесила его, обрадовавшись, что его вес достиг девятнадцати килограммов, сказав Сириусу, что это нормально, и рада видеть, что он вырос на целых семь с половиной сантиметров. Глаза у него выглядели хорошо, сказала она ему, никаких изменений в зрении, и она была рада видеть, что у него было расцарапанное колено и небольшие синяки обычного ребенка, который играл и хорошо проводил время.
Она ушла за зельями для прививок и через минуту вернулась с шестью разными склянками. Она объяснила Сириусу, что делает каждое из них и пообещала Гарри, что если он выпьет их все, то получит угощение.
Первое зелье, предотвращающее драконью оспу, заставило его отрыгнуть фиолетовым дымом, после чего он захихикал. Остальные: Для предотвращения скрофунгулуса, ещё один — от исчезающей болезни, ещё один — от обсыпного лишая, пятый, чтобы укрепить его иммунную систему против магического гриппа, и, наконец, последний, чтобы не дать ему заразиться какими-либо магловскими недугами (от коклюша до кори и ветряной оспы) и дальнейшего укрепления магического ядра. Гарри медленно выпил их все, лишь однажды его чуть не стошнило от зелья против исчезающей болезни, от которой у него из ушей пошел пар.
Сириус рассказал ему, как хорошо он справился со своей задачей, а Тея еще раз проверила его, чтобы убедиться, что зелья приняты, а затем позволила ему выбрать леденец. Гарри с радостью принял оранжевый, ухмыляясь ей.
Сириус поцеловал Гарри в макушку.
— Ты отлично справился, Сохатик!
Гарри улыбнулся и с удовольствием съел свое угощение.
Тея улыбнулась Гарри в ответ.
— Все выглядит замечательно, Сириус. Ты прекрасно о нем заботишься. Его рост и вес в среднем находятся в пределах нормы для шестилетнего мальчика. Все выглядит хорошо, и признаки недоедания исчезли. Этих зелий хватит до десяти лет, а потом ему придется принять еще одну дозу. Советую позаботиться о них до того, как он отправится в Хогвартс.
Сириус улыбнулся ей.
— Спасибо, Кастелланос.
Она кивнула и попрощалась с Гарри. Сириус снова надел на Гарри рубашку, пока тот ел апельсиновый леденец, прежде чем сказать ему, что они пойдут в Косой переулок. Они вышли из больницы и на лондонском метро доехали до Косого переулка. Они вышли из больницы и поехали на лондонском метро до Косого переулка. Сначала они остановились в Волшебном банке «Гринготтс» и Сириус взял с собой документы и важные бумаги, касающиеся его опеки над Гарри и семейным поместьем Блэков, поместив их в свое хранилище. Он показал Гарри, где находится его собственное хранилище и как выглядит ключ, а затем положил его обратно в бумажник. Гарри очень понравилось спускаться на тележке в хранилище, он все время смеялся и улыбался.
После банка Сириусу понадобилось кое-что купить в аптеке, чтобы пополнить свою аптечку. Ему нужно было еще немного совиного корма для Персефоны, а также немного собачьего корма для Мародера. Гарри зашел в колдовской магазин приколов Гэмбла и Джейпса, чтобы купить фейерверки и другие забавные вещицы взамен тех, что он подарил Фреду и Джорджу на днях.
Когда они зашли во «Флориш и Блоттс», Сириус сказал Гарри, что тот может выбрать одну новую книгу, раз уж он так хорошо вел себя весь день и был таким хорошим мальчиком для целителя. Повернув за угол, он чуть не наткнулся головой на высокую статную женщину с довольно уродливым стервятником на шляпе.
Он сразу же узнал ее и улыбнулся.
— Леди Камбрия — как поживаете?
Августа Долгопупс некоторое время смотрела на него. Стервятник на ее шляпе, казалось, тоже смотрел на него, его пристальный взгляд заставил его чувствовать себя немного неловко, а затем она удивленно покачала головой.
— Сириус Блэк, я слышала, что тебя наконец-то выпустили из тюрьмы.
— Невиновен во всех обвинениях.
— Глупое министерство, они никогда не могли принимать правильные решения. Департаменту мракоборцев необходимо разобраться в своих приоритетах и начать арестовывать людей, которых нужно арестовать, а не бросать таких хороших людей, как ты.
Сириус кивнул, весьма польщенный тем, что она считает его хорошим человеком.
— Согласен. Спасибо за вотум доверия. Я как раз говорил о Вас несколько недель назад с Римусом Люпином. Он сказал мне, что Вы сейчас воспитываете маленького мальчика Фрэнка и Алисы. Я очень сожалею о потере, я только сейчас узнал, что с ними случилось.
Миссис Лонгботтом кивнула, ее глаза были печальны.
— Они даже не знают, кто он такой, когда мы приезжаем к ним в гости. Это разбивает мне сердце — но я хочу, чтобы он знал своих родителей. Он хочет их видеть, и его сердце просто разрывается от радости, когда Алиса и Фрэнк обнимают его, но я не уверена, что они тоже знают, кто он такой.
— Не могу себе представить, — честно признался он, когда Гарри поспешил к нему с книгой в руках.
— Вот эту, пожалуйста, дядя Сириус!
Сириус взъерошил Гарри волосы.
— Конечно, Сохатик. Это леди Камбрия, Гарри.
— Ой, какой пустяк эти женские штучки. Просто миссис Долгопупс, Сириус, — сказала она с улыбкой. — Приветствую Вас, молодой человек!
— Передай привет миссис Долгопупс, Гарри.
— Здравствуйте, миссис Долгопупс , — вежливо ответил он.
При этом имени глаза миссис Долгопупс слегка расширились.
— Значит, это ты его воспитываешь?
— Да. Мы с Римусом обсуждали возможность познакомить его с Вашим внуком. Он сегодня с Вами?
Миссис Долгопупс покачала головой.
— Нет, он на рыбалке с моим братом Элджи. Но это звучит как хорошая идея. Невилл ужасно застенчив с другими детьми. Было бы неплохо попытаться его немного закалить. Честно говоря, я боюсь, что он может стать сквибом. Он такой застенчивый и сдержанный, вообще не проявляет ни малейшего волшебства.
Сириус улыбнулся ей.
— Дайте ему время, миссис Долгопупс. С такими родителями, как Фрэнк и Элис, однажды он станет великим волшебником, не волнуйтесь. Однажды на следующей неделе я пришлю Вам сову, и он сможет прийти к нам и поиграть с Гарри.
— Это звучит прекрасно. Я думаю, Джеймсу и Франклину это понравилось бы, если бы их дети были друзьями, — сказала она ему с небольшой улыбкой на лице.
— Мне тоже, — сказал ей Сириус.
Он попрощался и заплатил за книгу, которую хотел Гарри, а также за две книги по садоводству, которые, как он надеялся, помогут ему с его собственными идеями по выращиванию растений, а также за новую кулинарную книгу для некоторого разнообразия. Затем они зашли на совиный почтамт и Сириус отправил их посылки домой с помощью совы-доносчика, наложив на все чары легкости. Он не хотел нести их через весь Лондон.
Они прошли через «Дырявый котел» и попали в магловский Лондон. Гарри взял Сириуса за руку, когда они вышли на оживленную улицу.
— Нам предстоит сделать еще одну остановку, Сохатик, — сказал ему Сириус.
Косой переулок находился всего в нескольких минутах езды на метро от дома его детства, но перед тем, как они прибыли туда, Гарри заявил, что устал, поэтому Сириус позволил ему залезть на спину, чтобы проехать на нем оставшуюся часть десятиминутной прогулки от станции «Ангел». Когда они ступили на знакомую площадь Клермонт, Сириус почувствовал, как его внутренности сжимаются от беспокойства.
Это было последнее место, где он хотел оказаться.
Но прошло уже больше месяца с тех пор, как женщина из Министерства магии, Дарси Флорас, сказала ему, что он унаследовал дом вместе со всем поместьем Блэк. Римус был прав, нужно было что-то с этим делать, и нужно было понять, что, черт возьми, делать с Кикимером. Он не мог оставить домового эльфа одного в этом пыльном заброшенном доме, где не с кем было бы поговорить, кроме ворчливого и безумного портрета его матери, но и брать над ним опеку тоже не хотелось.
— Кто здесь живет? — с любопытством спросил Гарри, когда Сириус вышел на крыльцо, и дом, казалось, появился из ниоткуда, втиснувшись между номерами одиннадцать и тринадцать. — Как он это сделал?
— Раньше жил я, Гарри. И, конечно, с помощью магии, — сказал он с ухмылкой. Он глубоко вздохнул и положил руку на замок. Заклинание магии крови узнало его так же, как и раньше, дверь открылась, и они шагнули в темноту.
Гарри слегка сжал шею Сириуса.
— Все в порядке, Сохатик, — успокоил его Сириус, зная, что Гарри не любит темноту. Он пробормотал «люмос», и его палочка осветила темный зал, а портрет слева от него тут же закричал.
— УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕГО ДОМА, МЕРЗКИЙ ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ ПРЕДАТЕЛЬ КРОВИ! ТЫ ПОЗОР ФАМИЛИИ БЛЭК! ТЫ НЕ МОЙ СЫН!
Сириус задернул шторы, чтобы заглушить крики матери, и прошел по коридору и спустился по ступенькам на кухню. Здесь было теплее, горели газовые лампы, и Сириус усадил Гарри на кухонный стол. На его лице появилось странное выражение.
— Что случилось, Сохатик?
Гарри потянулся к нему и крепко обнял.
— Мне здесь не нравится.
Сириус поцеловал его в щеку и крепко обнял.
— Мне тоже. Мне жаль, что эта картина на нас накричала. Мы не задержимся здесь надолго, Гарри. Просто... есть некоторые вещи, которые мне нужно сделать здесь, хорошо?
Гарри кивнул и остался сидеть на кухонном столе, сложив руки на коленях.
Сириус немного походил по кухне. Он заметил, что в комнате скопилось приличное количество пыли, но в целом все выглядело не так уж плохо.
— КИКИМЕР! — крикнул он.
С громким треском перед ним появился Кикимер. Гарри раскрыл рот от удивления, разглядывая уродливое существо в грязной тоге с фамильным гербом Блэков на правом плече.
— Хозяин Сириус вызывает Кикимера, — сказал он презрительным голосом.
Сириус уставился на него.
— Я был здесь несколько месяцев назад, Кикимер, почему ты не сказал мне, что моя мать умерла?
— Моя бедная госпожа, как же Кикимер по ней ужасно скучает, а теперь ее опозоренный сын возвращается в ее дом. О, моя бедная госпожа, — горестно простонал он.
— Кикимер, я задал тебе вопрос, — потребовал он.
Кикимер встретил его взгляд.
— В прошлый раз ты меня не спрашивал.
Сириус мгновение смотрел на него.
— Я требую, чтобы ты перестал позволять этому дому разлагаться. Вернись к работе и сделай его снова чистым и пригодным для жизни.
— Да, мастер Сириус.
Он снова исчез с громким треском.
Сириус медленно выдохнул. Он повернулся к Гарри, который в замешательстве смотрел на то место, где только что стоял Кикимер.
— Гарри, это был домовой эльф. Богатые, состоятельные, старые семьи держат их в качестве слуг в своих домах. Они готовят, убирают и заботятся о семье. Кикимер — домовой эльф семьи Блэк.
— Но он не приходит к нам домой, а тебя зовут Блэк? — сказал Гарри, вопросительно глядя на своего крестного.
Сириус покачал головой.
— Нет, он нам там не нужен.
Гарри согласился. Он встал на стол, на который его усадил Сириус, и подошел к концу, обняв крестного отца.
— Все хорошо, дядя Сири, не грусти.
Сириус обнял маленького мальчика, его сердце немного растаяло. Гарри почувствовал его эмоции, и это заставило его улыбнуться.
— Спасибо, Гарри. Мне не нравилось здесь расти, и возвращение сюда меня немного расстраивает.
— Почему здесь так темно? Это как мой чулан, и я не вижу солнца!
Сириус кивнул. Это была одна из многих вещей, которые ему не нравились в этом месте. Казалось, что солнце скрыто в значительной части дома — не помогало и то, что при оформлении интерьера его мать использовала толстые шторы из черного бархата, которые было так тяжело даже сдвинуть, не говоря уже о том, чтобы пропустить солнечный свет.
— Я знаю. Давай, пойдем и проверим все комнаты и посмотрим, какие сюрпризы оставила нам моя дорогая мама.
Он снова посадил Гарри себе на спину, и они вышли из кухни и направились в комнаты на первом этаже. Он отметил, что за библиотекой и кабинетом, принадлежавшими его отцу, ухаживали довольно прилично. Гостиная была в полном запустении, на шторах было столько пыли, что Сириус подозревал, что там полно докси. Когда они поднялись по лестнице, Гарри ахнул, увидев головы домашних эльфов, висящих на стенах.
— Прости, Гарри, один из моих родственников много лет назад решил, что это хорошая идея — отрезать головы наших бывших домовых эльфов после того, как они нам послужили, и повесить их на стену, — с отвращением сказал он. — Здесь будет много вещей, которые могут показаться страшными, но со мной ты в безопасности, хорошо?
Гарри поцеловал Сириуса в макушку.
— Я знаю.
Он осмотрел спальни: пыльные и заброшенные. Он знал, что лучше не открывать шкафы или комоды в любой из комнат. Его родители были более чем способны спрятать в мебели и предметах всевозможные темные артефакты и проклятия, и он не хотел рисковать навредить Гарри, пока будет их осматривать. Наконец он добрался до своей старой комнаты и распахнул дверь.
Она выглядела так же, как и несколько месяцев назад.
— Это была моя спальня, Гарри, когда я был маленьким мальчиком.
Гарри спрыгнул вниз и сел на кровать Сириуса, оглядываясь по сторонам.
— Здесь намного лучше.
Сириус усмехнулся. По его мнению, это была самая красивая комната в доме, и только потому, что он сделал ее такой. Стены по-прежнему были обиты черным бархатом, как и большинство стен в доме, поэтому все казалось темнее, чем было на самом деле, но он сделал их светлее, повесив на стены плакаты Гриффиндора и магловские постеры с изображением голых девушек и мотоциклов.
— Дядя Бродяга?
— Да, Гарри?
— Почему у тебя на потолке голая девушка?
— Дерьмо, — сказал он, прикрывая глаза Гарри рукой. — Не смотри туда!
— Но я уже видел! И ты сказал плохое слово! — запротестовал Гарри, изо всех сил пытаясь убрать руку своего крестного. — У нее очень большие сиси, дядя Бродяга.
— Гарри! — воскликнул он со смехом, переводя взгляд на плакат с блондинкой топлесс, который он нашел в журнале и прикрепил к своему потолку, когда ему было четырнадцать лет.
— Да! — настаивал Гарри.
Сириус засмеялся и отпустил крестника. В любом случае, он это уже видел, так какой в этом смысл, подумал он. Он наложил на все свои плакаты чары, чтобы его мать не смогла сорвать их, когда он был в школе. Хитрость постоянно прилипающих чар заключалась в том, что они были постоянными для каждого человека, кроме того, кто их наложил. Он вытащил палочку и быстро сложил все свои старые плакаты в кучу в руках. Может быть, он повесит их в сарае, где хранил свой мотоцикл и инструменты, вместе с другими плакатами. Ему до сих пор нравились эти старые плакаты, особенно блондинка, у которой, как красноречиво сказал ему Гарри, были большие сиси.
Знамя Гриффиндора тоже было снято. Затем он проверил свой шкаф. Когда его выпустили из тюрьмы, он пришел и взял с собой только небольшой чемоданчик с вещами, которые изначально взял с собой после ссоры с Римусом, прежде чем все пошло крахом. Он был почти уверен, что все остальное исчезло из его комнаты, но все равно проверил шкаф, под кроватью и комоды. Везде было пусто. Он уменьшил плакаты и знамя Гриффиндора и положил их в пустую школьную тетрадь, которую оставил на комоде. Он также проверил свою тумбочку и нашел пачку сигарет, которая заставила его улыбнуться.
Он не курил уже много лет. В четырнадцать лет он решил, что это круто, и начал курить, в основном потому, что это было магловское занятие и раздражало его родителей; он гордился тем, что делал это как можно чаще, когда бывал дома. Как только он переехал к Поттерам, он бросил это занятие. Ему не очень нравился вкус, и несколько девушек, с которыми он обжимался, говорили, что им это не нравится. Но это раздражало его мать, поэтому он продолжал курить в своей спальне, когда они были дома.
Он убрал сигареты в карман, чтобы выбросить их, и снова взял в руки Гарри, его взгляд остановился на фотографии, которую Лили сделала на шестом курсе в его футболке. Оглядываясь назад, он должен был признать: он был не таким крутым, как думал. Он ненадолго заглянул в спальню своих родителей, а затем продолжил свой путь, пока не остановился у двери брата. Он толкнул ее, его взгляд упал на пожелтевшие газетные вырезки на стенах Волан-де-Морта и атаки его Пожирателей Смерти. Он почувствовал знакомую боль сожаления. Он во многом подвел своего младшего брата, а теперь тот мертв.
Он спустился по лестнице обратно на кухню и зашел в котельную, чтобы посмотреть на груду одеял в шкафу под раковиной, где обычно спал Кикимер. Его взгляд упал на отблеск серебра, отраженный в свете газовой лампы, и он потянулся к нему, недоумевая, откуда у Кикимера вообще что-то серебряное.
— Ты позор и никогда ничего не добьешься! — прорычала Вальбурга. — Круцио!
Он слегка вздрогнул от этого воспоминания, но затем крик Гарри заставил его замереть.
— НЕТ! — внезапно воскликнул Гарри, схватившись за лоб. — Ой!
Сириус обхватил Гарри за плечи, его глаза были полны беспокойства.
— Что случилось, Гарри? Что тебя ранило?
Гарри потирал свой шрам, в глазах стояли слезы.
— Больно.
Бровь Сириуса приподнялась. Гарри никогда раньше не упоминал о том, что шрам причинял ему боль. Он отдернул руку Гарри ото лба и снял очки, чтобы повнимательнее осмотреть шрам. Шрам был обычного нежно-розового цвета, в виде идеальной молнии, проходящей через бровь, но он не выглядел воспалённым или каким-то ещё. Он нежно поцеловал его, и Гарри зарылся лицом в плечо Сириуса.
— Больно, дядя Бродяга.
Сириус сел на пол, его рука коснулась медальона, и в этот момент Гарри вскрикнул и снова схватился рукой за лоб. Сириус встревоженно посмотрел на Гарри, а затем его взгляд вернулся к медальону.
— Гарри, Гарри, посмотри на меня, — он подождал, пока зеленые глаза не встретились с его взглядом. — Тебе больно, когда я прикасаюсь к этому? — Он поднял медальон, и глаза Гарри наполнились болью.
— Положи его! Положи! Это плохо! — закричал он со слезами на глазах.
Сириус бросил медальон, встал и, прижав Гарри к себе, поспешил из котельной. Как только он вошел на кухню, Гарри, казалось, успокоился. Он в замешательстве оглянулся в комнату. Почему из-за старого медальона шрам Гарри так болел? Это не имело никакого смысла.
Он усадил Гарри на кухонный стол.
— Гарри, мне нужно достать этот медальон. Очень странно, что он причиняет тебе боль, поэтому мы не можем оставить его здесь, если он не в безопасности. Хорошо?
Гарри выглядел испуганным, его глаза расширились, когда он отчаянно затряс головой.
— Не возвращайся туда! Это плохо, дядя Бродяга! Это плохо!
Сириус поцеловал Гарри в лоб.
— Я знаю, Сохатик. Все будет хорошо, я обещаю.
Гарри протер глаза и торжественно кивнул.
Сириус шагнул обратно в котельную, и Гарри трангсрессировал перед ним, широко раскинув руки, с паникой в глазах.
— Дядя Сири, нет — это плохо!
Сириус, который только что сдержал нечеловеческий крик, защекотавший ему горло при внезапном появлении Гарри, подхватил его на руки и прижал к себе.
— Сохатик, всё хорошо! Я знаю, что ты просто хочешь уберечь меня. — Он поцеловал его и осторожно поставил обратно на землю. — Возвращайся на кухню, хорошо? Я сейчас вернусь. Обещаю.
Гарри уставился на него, его нижняя губа дрожала. Его пальцы крепко сжимали дверной косяк, пока он все время смотрел на Сириуса.
Сириус кивнул Гарри и повернулся, чтобы забрать медальон, как раз в тот момент, когда в комнату ворвался Кикимер.
— Нет! Это медальон хозяина Регулуса!
Сириус опустил взгляд на медальон и встретился глазами с Кричером.
— Что это, Кикимер? Почему ты держишь его здесь? Скажи мне!
Кикимер разрыдался.
— Мастер Регулус сказал мне уничтожить его! Но я не могу!
— Что ты имеешь в виду, Кикимер? — спросил Сириус, повертев медальон в руках. Он был старинный, бронзовый, витиеватый, с драгоценной буквой S посередине, украшенной, похоже, изумрудами. Его удерживала серебряная цепочка. — Откуда он у Рега? Откуда он взялся? Почему он хотел, чтобы ты его уничтожил? Скажи мне!
Кикимер на мгновение уставился на него.
— Она принадлежала Темному Лорду.
Глаза Сириуса расширились, и он оглянулся на кухню, где его ждал Гарри.
— Кикимер, я собираюсь привести Гарри домой, а потом вернусь за этим медальоном. Ты мне все расскажешь. Не прикасайся к медальону. Не покидай этот дом. Я понятно выразился?
— Да, хозяин Сириус.
Сириус бросил медальон обратно на кровать Кикимера и поспешил на кухню, подхватив Гарри на руки, когда тот шагнул в камин и полетел домой. Он сел на диван, на мгновение прижав Гарри к себе на колени.
— Гарри, у тебя все еще болит голова?
Гарри покачал головой.
— Я видел плохие вещи.
Сириус встревоженно посмотрел на него.
— Что ты имеешь в виду, Гарри?
Гарри уткнулся лицом в грудь Сириуса, пока говорил.
— Там было много зеленого света и женщина, которая выкрикивала мое имя. Мне это не понравилось, дядя Бродяга. Потом у меня разболелась голова. И я почувствовал, как дядя Вернон бьет меня головой о стену. Мне это совсем не понравилось!
— Тс-с, — успокаивал Сириус, целуя голову Гарри и нежно покачивая его на руках. — Все хорошо. Я здесь. Ты в безопасности. — Он снова поцеловал шрам Гарри, нежно покачивая его. Он взглянул на часы: было уже почти время ужина. Когда Гарри немного успокоился, он улыбнулся ему. — Мне нужно вернуться и поговорить с Кикимером, Гарри. Ты можешь пойти на ужин к дяде Лунатику?
— Не ходи туда, дядя Бродяга. Там плохие вещи, — сказал он, широко раскрыв глаза.
Сириус улыбнулся и поцеловал его в лоб.
— Я вернусь позже сегодня вечером, обещаю.
Он прилетел к дому Римуса и высадил Гарри у своего друга. Он быстро объяснил, что кое-что произошло и что он все объяснит, когда вернется, но ему может понадобиться, чтобы Гарри остался на ночь.
Глаза Римуса сузились, он пристально посмотрел на друга.
— Все в порядке?
Сириус глубоко вздохнул.
— Да, просто… что-то странное. Я расскажу тебе позже. И Рим, Гарри сегодня может понадобиться немного больше внимания, ладно?
Римус только кивнул.
— Без проблем.
Затем Сириус трансгрессировал и вернулся обратно в номер двенадцать, чтобы допросить домашнего эльфа.