~ ASC ~
Когда Гарри проснулся на следующее утро, Сириус храпел рядом с ним. Мародер растянулся на краю большой кровати, и это зрелище заставило его широко улыбнуться. Он прекрасно спал. Он начал вылезать из кровати, надеясь не разбудить Сириуса, когда чья-то рука схватила его за талию и потянула обратно на середину кровати. Он едва издал звук, прежде чем из него вырвался смех, когда Сириус стал безжалостно щекотать его ребра. — Куда это вы собрались, мистер? — спросил Сириус, щекоча его. Гарри пытался перевести дыхание между приступами смеха. — Нет... никуда... ах! Дядя Сириус, прекрати! Сириус только сильнее защекотал его. — Я не слышал волшебного слова, — поддразнивал он, перебирая пальцами, чтобы пощекотать ноги Гарри, пока тот заливался смехом. — Н-н-нюхалз! — Гарри задыхаясь воскликнул волшебное слово для борьбы с щекоткой, которое он, Сириус и Римус решили использовать (очевидно, это была старая шутка, оставшаяся со времен их учебы в школе), когда кончики пальцев Сириуса погладили свод его стопы. Сириус усмехнулся и опустил руки, поцеловав Гарри в щеку. — Хорошо, Сохатик, я отстаю. У Гарри перехватило дыхание, а затем его собственные маленькие руки напали на ребра Сириуса, и вскоре они оба катались по кровати, погрузившись в тотальную щекотливую войну. — Нюхалз! — крикнул Сириус, и Гарри хихикая, рухнул на спину своего крестного, который громко смеялся. — Что вы двое делаете сегодня утром? — спросил Римус с порога, напугав обоих. Римус прислонился к дверному косяку спальни Сириуса, его глаза были полны смеха, а руки скрещены перед собой. Он пришел немного раньше, надеясь застать их за завтраком, но звуки безумного смеха привели его наверх. Меньше всего он ожидал найти своего лучшего друга и племянника посреди напряженной щекотливой войнушки, за которой он с удовольствием наблюдал последние пять минут. — Это дядя Бродяга начал, — сказал Гарри, смеясь, когда Сириус слегка толкнул его локтем. — Эй, не сбрасывай меня с метлы, Сохатик, — воскликнул Сириус, поднимая Гарри на руки и бесцеремонно перебрасывая его через плечо, так что он повис вверх ногами, поднимаясь с кровати. — Что ты делаешь здесь так рано, Лунатик? Римус принял Гарри от Сириуса, улыбнувшись, когда Гарри обнял его и поцеловал в щеку. — Думал присоединиться к вам за завтраком, но вижу, что вы двое сегодня утром немного опаздываете. Сириус взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что уже девять. — Похоже на то. Давай, Гарри, иди и приготовься к завтраку. Гарри поспешил в ванную, а Сириус с ухмылкой посмотрел на Римуса. — Итак, что ты готовишь, Лунатик?~ ASC ~
Позже тем же днем, когда Гарри играл на улице в снегу, Римус вытащил бутылку с воспоминанием, которое он хранил там для Омута Памяти. Просмотрев с ним на днях воспоминания Сириуса, он решил добавить к этому небольшое собственное воспоминание: воспоминание об одном из первых моментов, когда он и Лили Эванс стали друзьями. Еще раз взглянув на Гарри, он поспешил наверх, чтобы достать Омут памяти из хранилища, где его хранил Сириус, и добавил бутылочку в коллекцию, улыбаясь при воспоминании о том моменте, который произошел в первый месяц учебы. Это было вечером после того, как Джеймс и Сириус перестали разговаривать друг с другом. Сириус все больше и больше отдалялся от всех своих соседей по комнате. Он даже вступил в перепалку с Джеймсом, из-за чего Джеймс провел большую часть следующего дня, разглагольствуя о том, каким полным ничтожеством был Сириус. Римус сидел в общей комнате Гриффиндора, и жар от камина заставлял его стягивать с себя джемпер, когда через открытое окно влетела темно-серая сова Джеймса и села ему на руку. Это был вечер после того, как Джеймс и Сириус, по всей видимости, перестали разговаривать друг с другом. Сириус все больше и больше отдалялся от всех своих соседей по комнате. Он даже вступил в перепалку с Джеймсом, из-за чего Джеймс провел большую часть следующего дня, разглагольствуя о том, что Сириус был полным ничтожеством. Римус сидел в общей гостиной Гриффиндора, жар от камина заставлял его стягивать с себя джемпер, когда через открытое окно влетела темно-серая сова Джеймса и села ему на руку. — Поздновато для письма, не правда ли? — спросил Римус, наблюдая за тем, как его друг закрывает окно. Джеймс пожал плечами: — Это не для меня. Я разрешил Эванс взять мою сову, чтобы отправить письмо домой. Она никогда раньше не отправляла ничего совиной почтой, и когда я встретил ее в совятне, я предложил ей «Посейдона», когда она спросила, как пользоваться школьными. Он поискал взглядом маленькую рыжую девочку, которая, свернувшись калачиком на ковре у камина, читала роман «Маленькие женщины». — Эванс! Лили вздрогнула при звуке своей фамилии и стала искать глазами ухмыляющегося Джеймса. Она встала и переместилась на диван рядом с Римусом. — Что происходит? — Извини, не хотел тебя напугать, — с ухмылкой сказал Джеймс, садясь по другую сторону от нее. — Посейдон принес тебе письмо. — О! — воскликнула Лили, улыбаясь, когда сова протянула лапку, чтобы она взяла письмо. — Спасибо! Я уже начала думать, что они не могут придумать, как отправить его обратно. — Я сказал ему, чтобы он оставался там с твоей семьей, пока они не напишут тебе письмо, — сказал он ей, доставая из кармана несколько совиных лакомств. Лили с нетерпением открыла конверт и начала читать вслух: «Дорогая Лили, Похоже, в Хогвартсе будет очень интересно. Сова прекрасна, а когда она влетела в окно кухни и приземлилась на стол, Петуния закричала так громко, что твоя мама опрокинула кувшин с молоком. Скажем так, Гэтсби был очень доволен собой, когда все это поглощал. Твои занятия звучат очень занимательно. Превращение предметов в различные вещи, превращение предметов в плавающие и летающие, варка зелий — я надеюсь, что ты не сидишь над котлом, произнося слова «double, double toil and trouble», ведь мы оба знаем, чем это обернулось для главного героя. Защита от темных искусств кажется мне особенно интересной, но также заставляет меня беспокоиться о том, что тебе придется защищаться от опасных заклинаний и проклятий. Астрономия звучит потрясающе, ты же знаешь, как мне всегда нравилось изучать звезды и созвездия. Травология звучит немного похоже на медицину. История магии кажется мне самой интересной, я бы хотел узнать все о том, как возник магический мир и как он держался в секрете от таких не магических людей, как твоя мама и я. Но, наверное, во мне говорит учитель истории. Ты должна сообщить мне, как все пройдет. Твои соседи по комнате, похоже, очень милые! Я очень рад, что у тебя появились новые друзья. Мне жаль, что вы с Северусом не в одном факультете, но это не должно вас беспокоить: мы с Роджером МакГиллом были лучшими друзьями, а потом оказались в разных факультетах. Мы даже соревновались друг с другом в футболе в разных командах. И мы до сих пор дружим! Что касается полетов на метлах, то идея о том, что ты будешь летать на метле, очень смешна для моей маленькой дочери, которая ненавидит высоту. Постарайся расслабиться, дорогая, и все будет хорошо. По-моему, это очень здорово, и первое правило — не смотри вниз. Для человека, который любит лазить по деревьям, я не могу понять, как высота может тебя пугать. Ты для меня полная загадка, Лили. Напиши ответ, как только сможешь. Мы скучаем по тебе и любим тебя. С любовью, Папа, Мама и Петуния» Лили улыбнулась Джеймсу, закончив читать письмо. — Моя сестра так громко кричала, что мама опрокинула кувшин с молоком. Жаль, что я этого не видела. Джеймс засмеялся, глядя вслед улетающему Посейдону. — Похоже, оно того стоило. Лили кивнула и, улыбаясь, закрыла письмо и положила его обратно в конверт. Джеймс встал, потянулся так сильно, что рубашка задралась, и взъерошил волосы. Он проследил за Сириусом, когда тот вошел в общую гостиную и, ни на кого не глядя, направился вверх по лестнице. — Вы что, поссорились? — спросила его Лили, наблюдая, как Джеймс грустно смотрит вслед мальчику. Римус пожал плечами: — Он ни с кем из нас не разговаривает. Джеймс снова взъерошил свои волосы, усаживаясь обратно на диван. — Я не знаю. Он говорит, что мы больше не можем быть друзьями. Никто из нас, включая Римуса и Питера, и он игнорирует нас всех с тех пор как он на меня набросился. С тех пор, как он получил от мамы тот громовещатель, он стал вести себя странно. Лили на мгновение задумалась: — Я думаю, что ему очень нужен друг. — Мне тоже, но он меня не подпускает, — ответил Джеймс. Лили встретила его взгляд: — Ну, как человек, чью честь на днях защищали вы двое, я думаю, что ты знаешь, как стать его другом. Джеймс усмехнулся. — Да, я передам ему. Спасибо, Эванс! — Он вскочил на ноги и поспешил вверх по лестнице в гостиную для мальчиков. Римус смотрел ему вслед, его золотистые глаза были полны тоски. — Надеюсь, Джеймсу удастся достучаться до него, он ведет себя как настоящий болван. — А ты не хочешь подняться и помочь? — спросила Лили. Римус покачал головой. — Нет. Я не хочу, чтобы у него сложилось впечатление, что мы на него ополчились, а Джеймс, похоже, воспринимает отказ Сириуса гораздо ближе к сердцу. Пусть эти двое сами разбираются. В любом случае, я не так уж хорошо знаю Сириуса. Да и вообще никого не знаю. — Он подвинулся и из кармана его плаща выпала книга. — Ты читаешь «Великий Гэтсби»? — удивленно спросила Лили, не сводя глаз с книги. Римус полностью вытащил книгу из плаща и улыбнулся ей: — Да, мама прислала ее на днях. Ты уже читала? Лили кивнула, на ее лице появилась широкая улыбка: — Да. Папе очень нравится. Он даже назвал нашего кота Гэтсби. Римус захихикал, потирая руки и откинувшись на спинку дивана: — Ник только что познакомился с таинственным Гэтсби. Ты много читаешь? — спросил он, показывая на книгу в ее руках. — По мере возможности, — честно ответила она. — Иногда я становлюсь книжным червем. Улыбка Римуса расширилась: — Отлично. Мне бы не помешал еще один книголюб. Джеймс немного читает, но у него слишком много энергии, чтобы сидеть за чтением. А я люблю хорошие истории. Лили протянула ему книгу, которую читала, ее зеленые глаза плясали в свете камина: — Ты когда-нибудь читал Олкотт? Римус покачал головой, перелистывая книгу, чтобы прочитать описание. — Она хорошая? — О, она замечательная! Все о дружбе и любви, и это действительно здорово. — Может быть, я могу взять ее, когда ты закончишь? — спросил Римус, улыбаясь ей. — Было бы неплохо обмениваться книгами. В библиотеке, как я заметил, не слишком большой выбор художественной литературы. Лили с готовностью кивнула, улыбаясь ему: — О, да, давай! Я с радостью! Римус тепло улыбнулся ей, вытянув перед собой ноги: — Звучит как план. Воспоминание заставило его улыбнуться. Лили была одной из немногих людей, с которыми он мог поделиться своей любовью к чтению, и теперь он был рад продолжать делиться этой любовью с ее сыном. — Дядя Лунатик! — воскликнул Гарри, когда Римус поспешил вернуться вниз, а воспоминания были надежно заперты в хранилище вместе с остальными. И он определенно продолжит делиться с ним этой любовью, отдавая дань уважения Лили, милой девушке и подруге, которую он любил.~ ASC ~
В то время как дыхание весны дразнило их, Римус праздновал свой двадцать седьмой день рождения. Он с удовольствием провел этот день с Сириусом и Гарри, когда они отправились в Британский музей. И когда март сменился апрелем, и погода потеплела, Сириус с тревогой достал для Гарри мини-мотоцикл. Гарри он очень понравился. Он объехал сад и вокруг дома, радостно заводя двигатель и трогаясь с места. Это заставило Римуса немного понервничать, но Сириус проделал замечательную работу с байком. Он разгонялся до двадцати километров в час, приводя Гарри в восторг от скорости, но в то же время Римус и Сириус чувствовали себя спокойнее из-за низкой скорости. Он надел шлем и кожаную куртку и с обожанием смотрел на Сириуса. Римус заставил их сесть на свои мотоциклы и сделал несколько фотографий вместе, смеясь, пока Сириус показывал ему, как увеличивать обороты двигателя и как поднимать переднее колесо во время езды. Гарри дважды упал, но был настолько взволнован и возбужден, что сразу же сел обратно на мотоцикл, не беспокоясь о своем самочувствии. Когда однажды днем к нему приехал Невилл, он даже позволил ему опробовать байк. Мальчик был в ужасе, но Сириус обнял его за талию, пока вел мотоцикл, а когда отпустил, Невилл глупо ухмылялся, ликующе катаясь по дороге. Одиннадцатого мая Сириус решил сделать еще одну татуировку в честь годовщины проживания Гарри с ним. Он с радостью нашел того же мастера в Лютном переулке и на этот раз точно знал, что именно он хочет нанести. Под татуировкой, посвященной дню рождения Гарри, он набил дату: 11 мая 1986 года, горизонтально по бокам, чтобы всегда помнить тот день, когда он официально стал опекуном и родителем Гарри. Затем на левом плече в прямоугольном квадрате был написан номер его тюрьмы: ᛈᛉ-390, а под ним петельчатым курсивом: 3 ноября 1981 г. — 22 апреля 1986 г. Он не знал, зачем ему понадобилось клеймить себя временем пребывания в Азкабане и номером тюрьмы, но в то же время понимал, что даты и номер тюрьмы нужны ему для того, чтобы осознать то мрачное время в своей жизни. Как бы он ни хотел этого признавать, это было частью его самого. В начале мая пришло письмо от Алтеи, удивившее Сириуса, который не получал от нее вестей уже несколько месяцев. Когда он вынул письмо из конверта, то не смог сдержать улыбку, когда читал: Дорогой Сириус, Я знаю, что нечасто пишу тебе, и прошу прощения за это. Твое последнее письмо, ответ на мое запоздалое сообщение в январе, заставило меня улыбнуться. Я так рада, что у тебя все так хорошо с Гарри. Похоже, он прекрасно приспосабливается, и я думаю, что вы оба действительно стали той семьей, в которой, как мне кажется, вы оба нуждались и которую очень заслуживаете. Здесь все безумно. Я постоянно занята: то лечу больных, то отправляюсь в поездку за медикаментами, то помогаю строить новые дома и организовывать безопасные убежища и передвижные лечебные станции. Группа, с которой я работаю чаще всего: я, Анастасия Гриффин, Ник Ньюолл, Джонатон Сигрис и Филип Фогель, — почти каждый день готовим лечебные зелья, а также завариваем и измельчаем ингредиенты. Меня также отправили в Аден в Советском Союзе, чтобы помочь справиться с политическими беспорядками и решить некоторые вопросы, связанные с убоем скота и медицинскими нуждами. Это был действительно очень унизительный опыт. Конечно, я не работал строго, потому что это меня бы уже полностью истощило, ведь уже май. Анастасия, Джон и я стали лучшими друзьями. Мы часто ходим вместе поесть или в клуб или на танцы, когда у нас есть свободный вечер, что, к сожалению, случается лишь раз в несколько недель или около того. Буквально на днях мы оказались в «Коломбо» и отлично провели время. Иногда трудно потерять себя в хороших временах, когда ты знаешь так много страдающих людей, но мы извлекаем максимум из того, что можем. На прошлой неделе Медея написала мне, чтобы рассказать о замечательной поездке, которую они с Аполлоном только что совершили по Греции. Они были там с октября и только сейчас вернулись домой. Аполлон навестил наших бабушек и дедушек, встретился с родственниками Медеи, с которыми она раньше не была знакома, и они объездили всю страну. Она говорит, что это была поездка всей жизни, и она стоила каждого момента, который они потратили на то, чтобы сделать все правильно. Аполлону так понравилось, что он решил вернуться обратно. Думаю, мои родители немного огорчились, узнав эту новость, но Аполлон уже сделал предложение недалеко от Афин, рядом с нашими бабушкой и дедушкой, так что, похоже, это вполне официальное предложение. У дома много земли, и он находится в прекрасном районе для собак и детей — именно так, дети, Медея беременна! Они оба в полном восторге, и я не могу не радоваться за них. Мне нравится быть тетей. Прия слишком много работает, я вижу это по ее письмам. Она говорит, что скучает по моему присутствию в квартире, но я сомневаюсь, что она часто бывает одна. Скорее всего, ее парень бывает там почти каждую ночь. По крайней мере, я надеюсь на это, я не хочу, чтобы она оставалась одна. Но она не будет одна слишком долго, поскольку решила выйти и присоединиться ко мне с июля по сентябрь. В сентябре я пробуду здесь уже год, и если не произойдет ничего особенного, что заставит меня остаться, я думаю, что покину Шри-Ланку и программу, по крайней мере, на некоторое время. Я хочу провести некоторое время в Греции с Аполлоном и Медеей. Ребенок должен появиться примерно в это время, и я хочу увидеться с бабушкой и дедушкой, тетями, дядями и двоюродными братьями. Это будет столь необходимый отпуск перед тем, как я вернусь к работе. Однако мой творческий отпуск продлится еще несколько месяцев, поскольку мне нужно закончить исследование того, как драконья оспа может повлиять на стимуляцию мозга и центральной нервной системы, которая, в свою очередь, реагирует на рост и стабилизацию болезни. Я планирую сосредоточиться на том, почему оно более выражено у детей и пожилых людей и что мы, как целители, можем сделать, чтобы попытаться исцелить тех, кому не повезло заразиться этим заболеванием. Или что-то в этом роде, во всяком случае. В моих исследованиях еще многое предстоит узнать, но я нашла здесь довольно много информации. Еще в феврале произошла серьезная вспышка драконьей оспы, которая постоянно держала целителей в напряжении. Я сделала обширные и подробные записи, которые, как мне кажется, будут чрезвычайно полезны в моих собственных исследованиях. Я также надеюсь поговорить с одним из лучших нейроцелителей в мире, когда поеду в Грецию, Александром Папаконстантину, и узнать его мнение о том, как драконья оспа влияет на мозг. Любые дополнительные исследования принесут моей работе только пользу.. Уверена, что ты все еще в недоумении, почему я пишу тебе, ведь я почти не отправляла тебе никаких писем, кроме своего благополучного прибытия и поздней открытки с Рождеством, но я просто хотела сказать, что все еще думаю о тебе и скучаю по тебе и нашей дружбе. Надеюсь, что у вас с Гарри все хорошо. Твой друг, Тея Он улыбнулся, закончив читать. Она скучала по нему, и он был рад прочитать это. Он тоже скучал по ней. Она была отличным другом, и ему определенно нравилось, что она была целительницей Гарри, и он солгал бы себе, если бы не признал, каким чертовски фантастическим был секс. Черт, если бы он не скучал по сексу. Не то чтобы он соблюдал полное целомудрие с тех пор, но это чертовски мало. В феврале он встретил в магловском Лондоне старого друга из Хогвартса, и после нескольких рюмок они оказались в гостиничном номере и вернули старые воспоминания в совершенно ином виде. Он не мог не ухмыльнуться, вспомнив, как провел вечер, неожиданно трахая Аннализ Дэвис, урожденную Зусак, прислонившись к стене гостиничного номера… а затем на полу на четвереньках… а затем поперек кровати. Она недавно развелась и искала хорошего секса, и Сириус был более чем готов оказать ей услугу. Но это был повтор только одной ночи с того момента, как он трахал ее в похожей на бассейн ванне на седьмом курсе в ванной старосты, а она стонала от его имени и утверждала, что он — лучший любовник в ее жизни. Но он скучал по тому, как проводил время с Алтеей после обеда, разговаривал с ней, трахался с ней и разговаривал еще. Но он знал, что если она и вернется в Англию, то пройдет еще несколько месяцев, а то и целый год, прежде чем он снова увидит ее, а он не собирался ждать ее, когда не будет заинтересован в том, чтобы завязать с ней серьезные отношения. Ему нужно было заботиться о Гарри, и, если быть до конца честным с самим собой, он все еще не искал серьезных отношений такого рода. Он не был уверен, что когда-нибудь действительно будет искать. Ему нравилось быть одиноким. Ему нравилось жить так, как он хотел, и больше всего он любил Гарри и не хотел, чтобы что-то отнимало его у этого ребенка. Гарри был человеком, которого он любил больше всего на свете, не считая Римуса, и он никогда не собирался подводить ни одного из них. В любом случае, влюблённость не была для него чем-то из ряда вон выходящим. Его звали не Джеймс Поттер, и он не собирался тосковать по какой-то женщине. Если бы в жизни Сириуса появилась Лили Эванс Поттер, он, возможно, пересмотрел бы свой выбор, но в данный момент он был счастлив, что не женат, и намеревался оставаться таковым. Он с улыбкой отложил письмо. Но это не значит, что он не скучал по ней.