Трилогия Кисмет. Часть вторая: Второй шанс/The Kismet Trilogy. Part 2: A Second Chance

В первые две недели августа Гарри воспользовался двумя днями специальных подарков на день рождения. Сириус взял его на матч по квиддичу: «Гордость Портри» против «Паддлмир Юнайтед»; затем они пообедали в магловском Лондоне и сходили в зоопарк. Римус взял его в аквариум на целый день, а после этого они отправились в магловский Лондон на экскурсию с привидениями. Гарри это очень понравилось. День рождения Джинни в этом году прошел так же весело, как и в прошлом, и Гарри отправился в Нору на большой семейный обед перед тем, как Перси, Чарли и Билл в этом году отправились в Хогвартс. Римус проводил все больше и больше времени с Вероникой, но она начала проявлять искреннюю озабоченность его «болезнями» и спросила его, хочет ли он, чтобы она пошла с ним к целителю. — Со мной все в порядке, Рони, честно, — настаивал Римус уже в двадцатый раз за неделю. Вероника поджала губы. — Не нужно быть таким резким, Римус. Я просто волнуюсь за тебя! Римус старался не закатывать глаза. — Я ценю это, но клянусь, со мной все в порядке. Я просто устал. Он устал, ему надоело снова и снова вести с ней один и тот же разговор. Когда он рассказал Сириусу о своем раздражении, его друг просто пожал плечами и предложил ему сказать ей правду. Римус категорически отказался от этого. Меньше всего ему хотелось, чтобы она смотрела на него таким образом; полным ненависти или, что еще хуже, жалости. Вероника смотрела на него. — Ты похудел, Римус! У тебя темные круги под глазами, ты стал угрюмым! Не говори мне, что ты в порядке, когда я ясно вижу, что это не так. С тобой что-то происходит! — Рони, я был занят, помогая Сириусу с делами и заботясь о Гарри. Я просто устал. Я ел не так много, как следовало бы. Перестань волноваться! — Он наклонился вперед и поцеловал ее. — Если бы что-то было не так, я бы тебе сказал. Вероника издала вздох отчаяния. — Не знаю, скажешь ли ты. Бровь Римуса приподнялась. — В смысле? — В том смысле, что ты не совсем «Мистер Открытость»! — настаивала она. — Ты приглашаешь меня куда-нибудь, мы возвращаемся в мою квартиру и трахаемся, но ты не делишься со мной вещами. Ты никогда не ночуешь со мной! Римус, кто мы? Мы вообще в отношениях? Римус колебался. Он ненавидел давать такие определения, когда знал, что не собирается затягивать с этим делом надолго. — Рони, я сразу сказал тебе, что не ищу отношений. Я просто хотел узнать тебя получше и повеселиться. Вероника кивнула. — Так и было. Но прошло уже больше трех месяцев, и я подумала, что, возможно... значит, дело только в сексе. — Вероника, — начал Римус, но она подняла руку, чтобы он замолчал. — Ты мне очень нравишься, Римус. Ты умный, и мне нравится с тобой разговаривать. Мне нравится целовать тебя. Мне нравится быть с тобой. И секс у нас замечательный, не говоря уже о том, что у тебя самый большой... не в этом дело, но... не думаешь ли ты, что мы могли бы попытаться сделать так, чтобы это сработало, хотя бы немного? Чего ты так боишься? — спросила она, придвигаясь ближе к нему на диване. Римус вздохнул, когда она прижалась к нему. — Ты мне нравишься, Вероника, но это не то, чего я хочу. Прости. Я был откровенен об этом с самого начала. Я просто хочу хорошо провести время. — Да, и ты прав. Если я хочу тебя, я получу это. Я понимаю, — сказала она и повернулась, чтобы поцеловать его в шею. Римус поцеловал ее, и она со вздохом взяла его за руку и повела в свою спальню. — Я постараюсь быть тем, что тебе нужно, Римус, — сказала она ему, оседлав, прежде чем его губы встретились с ее губами. Но с наступлением сентября Римус расстался с Вероникой. Она снова начала задавать вопросы о его так называемых болезнях, а он не хотел это обсуждать. Она хотела от него большего, а он не желал этого давать. В конце концов, она не могла быть той, кто ему нужен, и они оба это понимали. Расставание было дружеским, но Римус все еще был очень расстроен из-за этого. Он скучал по общению и очень скучал по сексу. Он проигнорировал Сириуса, который пытался поговорить с ним о том, чтобы он позволил себе быть счастливым, и на несколько дней уединился в своем доме, чтобы предаться размышлениям. Римус знал, что это он сам виноват в том, что оттолкнул ее, но он также знал, что не заслуживает такого счастья; он всегда это знал. Меньше всего ему хотелось вести за собой какую-то женщину под ложным предлогом.. Никакие слова Сириуса не могли изменить его мнение по этому поводу. Римус проводил время с Гарри или сидел за пианино в гостиной и просто играл. Гарри очень любил, когда Римус играл на пианино, и садился рядом с ним на скамейку, чтобы послушать. Римус учил его, как заставить клавиши двигаться, но Гарри было интереснее слушать, чем играть, и Римус считал, что это вполне нормально. Он не играл на пианино уже много лет, и возвращение к нему стало для него отдушиной, которую он по-настоящему любил и которой наслаждался. Однажды октябрьским вечером Сириус провел время с Аполлоном и Медеей, пока Римус наблюдал за Гарри. Они приехали в Лондон на неделю, чтобы представить своего нового месячного ребенка, девочку по имени Дафна Грейс, перед тем как вернуться в Грецию. Аполлон сообщил Сириусу, что Алтея вернется в течение года, и Сириус почувствовал себя немного взволнованным перспективой увидеть ее снова. Он скучал по дружбе с ней больше всего на свете, и это его удивляло. — Просто друзья, да, Блэк? — поддразнил Аполлон. Сириус пожал плечами. — Да, просто друзья, но, конечно, если бы она захотела потрахаться, я бы ей не отказал. Аполлон фыркнул. — Вот что мне в тебе нравится, Сириус. Ты всегда честен, даже когда дело доходит до секса с моей сестрой. — Эй, честность важна, а твоя сестра была отличной любовницей. Определенно в моей пятерке лучших. Медея насмешливо хмыкнула. — Класс. Аполлон рассмеялся. — Наверное, хорошо, что у них с Теей ничего не вышло, детка. Если бы она узнала, что не входит даже в тройку его лучших, то могла бы устроить протест. Она может быть упрямой. — И не говори, — поддразнил Сириус. — Нам с Теей было хорошо вместе, не пойми меня неправильно. Секс был фантастическим, но больше всего я ценил ее наставления и советы по отношению к Гарри. Я только начинал его воспитывать, когда встретил ее, и она дала мне несколько бесценных советов. — Ты знаешь, что у них есть такие новые штуки, называемые письмами, где можно написать слова на пергаменте и отправить их в любую точку мира, чтобы люди прочитали, — сказал Аполлон, заставив Сириуса закатить глаза. — Ты уморительный. Да, я знаю. Мы переписывались несколько раз. Я действительно хочу поддерживать с ней связь. — Подожди, — сказала Медея, забирая суетливую Дафну из рук Сириуса. — Тея сказала мне, что ты подарил ей целый день оргазмов на день рождения, и ты хочешь сказать, что она до сих пор не вошла в тройку лучших за всю историю секса? — Медея, — со смехом сказал Аполлон. — Это не твоя сексуальная жизнь. Оставь это. Сириус подмигнул. — Эй, после того, как Гидеон отсосал мне член еще в Хогвартсе, трудно конкурировать. У этого человека рот как пылесос, и даже не заставляй меня рассказывать о тройничке, который у меня был с Марлен и Гестией. Секс был фантастическим, не поймите меня неправильно, просто он не изменил жизнь. Медея закатила глаза. — Мужики. Сириус и Аполлон улыбнулись друг другу, когда Медея пошла менять подгузник Дафны. Да, он скучал по Алтее, но не так, как ему следовало бы скучать по ней, и он это знал. Она была отличным другом, и он скучал по общению с ней. Они с Аполлоном провели еще час в общении, пока Аполлон рассказывал ему о своем доме в Греции и о том, как ему не терпится туда переехать. Медея переводилась в греческое Министерство магии, чтобы работать целителем, а Аполлон работал в ресторане своего деда. Сириус был рад за них, но ему было грустно видеть, что они снова покидают Британию. Вернувшись вечером домой, он вкратце рассказал Римусу обо всем, прежде чем пожелать ему спокойной ночи. Он готов был поклясться, что только заснул, как его вырвал из глубокого сна робкий голос сына. — Дядя Сири, — пробормотал Гарри, когда маленькая рука погладила его по спине. Сириус перевернулся на спину и перевел взгляд на сына. — Гарри, уже поздно. — У меня болит живот, — сказал он, потирая рукой живот и подрагивая нижней губой. Сириус быстро сел, схватил свою палочку и включил свет, не сводя глаз с мальчика. Лицо Гарри слегка покраснело, а затылок был весь красный. Мальчик дрожал в своей пижаме для квиддича. — Живот? Гарри кивнул, вытирая глаз, из которого вытекла слеза. Сириус взял его на руки, и Гарри прижался к нему, положив голову ему на плечо. Сириус понял, что он был горячим на ощупь и дрожал. — Холодно, — прошептал он, прижимаясь губами к шее Сириуса. Он положил руку на лоб Гарри. — Гарри, ты весь горишь! Гарри лишь теснее прижался к нему. — Голова болит, — пробормотал он, невнятно произнося слова, словно был в полусне, когда Сириус встал и понес его вниз по лестнице. Едва они добрались до кухни, как Гарри вырвало на обнаженную спину Сириуса, а Сириус поморщился. Гарри быстро вытер рот. — Прости меня, — сказал он, и слезы покатились по его щекам. — Не прогоняй меня! Сириус использовал свою палочку, чтобы убрать рвоту, и прижал ребенка к себе. — Никогда, Сохатик. — Он поцеловал его в лоб, прежде чем усадить на кухонный стол. — Я слишком сильно тебя люблю. Покажи мне, что болит, малыш. Гарри провел рукой по животу, затем коснулся головы. Сириус кивнул и использовал свою палочку в качестве термометра, пробормотав заклинание измерения температуры. Он нахмурился, когда появилось 39°C. — У тебя жар, Гарри. Он запустил руки в волосы, пытаясь вспомнить, что нужно делать при лихорадке, и запаниковал, когда на ум ничего не пришло. Он поднял Гарри на руки, уложил его на диван и плотно укутал в большое одеяло, и Гарри начал плакать. — Эй, эй, все в порядке, Сохатик, посиди здесь минутку, хорошо? Он быстро послал Патронуса Римусу, требуя, чтобы тот немедленно поднял свою задницу, и только после этого сел рядом с Гарри, когда ребенок заполз к нему на колени. Сириус обнял мальчика, прижимая его к себе, пока он дрожал под теплым одеялом. — Все хорошо, Гарри, все хорошо. Дядя Лунатик скоро придет. Он знает, что делать. Через две минуты Римус вышел из камина. — Что такое? — Увидев Гарри, его глаза расширились. — Что случилось? Что случилось? — Лунатик, его вырвало, и у него такая высокая температура! Что нам делать? Поедем в больницу Святого Мунго? Позвать Помфри? Минни знает, что делать? Я должен позвать Энди! Что нам делать? — быстро спросил Сириус, в его голосе была легкая паника. Римус встал на колени перед ними, широко раскрыв глаза. — Я-я-я не знаю… он дрожит… если у него жар, то почему он дрожит? — Откуда, черт возьми, мне знать? — воскликнул Сириус, уставившись на друга. — Как ты думаешь, зачем я тебя позвал? — Ой, - сказал Гарри, закрывая уши от громких голосов своих запаниковавших дядюшек. Сириус толкнул больного ребенка на руки Римусу. — Я пойду за Энди! Римус кивнул, все еще выглядя паникующим и обеспокоенным. — Отличная идея! Сириус выбежал из коттеджа, чтобы трансгрессировать. Он знал, что Андромеда и Тед ни за что не стали бы открывать камин посреди ночи, и громко постучал в их входную дверь. Тед открыл дверь, зевая и кутаясь в халат. — С-С-Сириус, — зевнул он. — Что случилось? — Мне нужна Энди, срочно — Гарри заболел! Тед пригласил его внутрь. — Конечно! Он побежал наверх за Энди, а Сириус в панике метался по гостиной, его волосы в беспорядке лежали на макушке, когда через две минуты Энди спустилась вниз. — Что случилось с Гарри, Сириус? Сириус покачал головой, его глаза расширились. — Ты должна прийти быстро! Он болен! Энди кивнула. — Иди домой к нему. Встретимся там через несколько минут. Сириус только кивнул, открывая камин, чтобы отправиться домой. Римус все еще сидел на диване, обнимая дрожащего мальчика. — Его снова вырвало, — сказал ему Римус. Сириус подошел к дивану, и они прижали мальчика между собой, пока Гарри дрожал. Через несколько минут Энди прошла через камин с маленьким ящиком с зельями в руках. Она положила его на кофейный столик и улыбнулась им. — Привет, Гарри, — сказала она ласково. — Твои папы заботятся о тебе? — Меня вырвало, — сказал он ей. — Дважды. — Оу, все в порядке, дорогой, — ободряюще сказала она, положив руку ему на лоб. — У него жар, его дважды рвало, поэтому у него болит живот? — спросила она Сириуса и Римуса. — И голова, — ответил ей Римус. — Хорошо, — сказала она, снова положив руку ему на лоб, чтобы почувствовать его температуру. — Отведите его наверх и обмойте его губкой в теплой воде. Это должно помочь снизить жар и заставить его чувствовать себя немного лучше. Затем я хочу, чтобы вы смешали две ложки этого отвара с медом от желудка и гриппа, две ложки, это поможет ему лучше усвоиться. Затем уложите его в постель и дайте ему выспаться. Проверяйте его каждый час или около того, чтобы следить за температурой. Но это должно помочь ее сбить. Я проверю тебя утром. Сириус кивнул, с благодарностью глядя на нее. — Спасибо, Энди! Энди взяла зелье из сундука и поставила его на стол. — Если понадобится что-то еще, обращайтесь, но с ним все будет в порядке, обещаю. Римус кивнул, поблагодарив ее, и оба чувствовали себя успокоенными ее присутствием. Римус понес Гарри наверх, а Сириус следовал за ним. Сириус наполнил ванну теплой водой, а Римус осторожно раздевал его, потирая руки и плечи Гарри, когда тот дрожал. — Я знаю, что тебе холодно, но ничего страшного, так тебе будет легче. Гарри уставился на них, пытаясь закрыть глаза, и Римус поднял его в ванну. Он и Сириус наколдовали по губке, осторожно протирая теплой водой его тело, шею и голову. — Я не хотел болеть, — прошептал он. — Простите, что я такой плохой. — Эй, — сказал Сириус, целуя Гарри в щеку. — Ты не плохой. Все иногда болеют, Сохатик, все в порядке. — Мне теперь придется спать на улице? Римус нахмурился. — Нет, конечно, нет! — резко ответил он, целуя лоб Гарри, с удовольствием ощущая небольшую разницу в его температуре, по крайней мере, он надеялся, что чувствует разницу. — Больной — значит плохой, — пробормотал Гарри, прислоняясь к отцам, которые обтирали его губкой. — Неблагодарный уродец, никто не захочет обо мне заботиться. — Он бредит, — сказал Сириус, украдкой взглянув на Римуса. Римус кивнул. — Лихорадка... Он еще ни разу не болел у нас, Сири. Думаешь, они действительно заставляли его спать на улице? — Скорее всего, чертовы тупицы, — мрачно ответил он. Вода уже начала остывать, и Сириус вытащил Гарри из ванны, тщательно высушил его маленькое тельце и нанес детской присыпкой, после чего помог ему облачиться в свежую пижаму. Римус осторожно положил две ложки зелья в чашку с двумя ложками меда и перемешал, пока мед таял в зелье. — Выпей это, маленький Сохатый. Тебе станет легче. — Не хочу, — сказал Гарри, уткнувшись лицом в плечо Сириуса. — Устал. Римус нежно провел рукой по спине Гарри. — Я знаю, маленький Сохатый. Но если ты выпьешь это, то сможешь уснуть, хорошо, Гарри? Гарри какое-то время оставался в объятиях Сириуса, прежде чем повернуться и снова положить руку на живот. — Болит. Римус осторожно погладил его по животу, уговаривая выпить зелье. Гарри принял чашку, но не успел она коснуться его губ, как его снова вырвало на пол в ванной. Римус быстро все убрал и протянул ему зелье с медом. — Выпей, тебе станет лучше. Сириус погладил Гарри по спине, пока тот пил зелье четырьмя медленными глотками, а затем принял воду, которую дал ему Римус. Он поцеловал Гарри в шею. — Хорошо, Сохатик. Пойдем, вернемся в постель. — Не оставляй меня, — пробормотал он, обвивая руками шею Сириуса, когда поднимал его. — Никогда, — заверил Сириус, целуя его в щеку. — Мы любим тебя. Он отнес его в спальню и положил на середину двуспальной кровати, кивнув Римусу, который забрался на кровать рядом с ним. Сириус забрался с другой стороны, улыбаясь ему, когда они оба завернули его в одеяла. Мародер запрыгнул на край кровати и устроился напротив. — Мне жаль, что меня вырвало, — снова сказал Гарри. Они оба наклонились, чтобы поцеловать его в щеку. — Ничего страшного, — с улыбкой сказал Римус. — Иногда нас тошнит. — История, — пробормотал Гарри, опустив глаза. — Пожалуйста, дядя Лунатик. Римус снова поцеловал его, и Сириус лег рядом с ним по обе стороны, обхватив его руками. Гарри придвинулся ближе к Римусу, желая ощутить его тепло, и Римус крепко обхватил его. Хорошо, что в таких ситуациях ему всегда было жарко. — Конечно, Гарри. — Он на мгновение задумался, а потом улыбнулся. — В одном далеком королевстве жил-был человек... Через десять минут после того, как Римус рассказал ему историю «Тысяча и одна ночь», Гарри уже заснул, прижавшись щекой к груди Римуса. Сириус осторожно провел пальцами по волосам мальчика. — Как ты думаешь, с ним действительно все будет хорошо, Лунатик? Римус поцеловал спящего Гарри в щеку. — Я думаю, с ним все будет в порядке, Бродяга. — Он снова поцеловал его. — Мы еще раз проверим его температуру в пять, но Энди сказала, что зелье должно ее сбить. — Он медленно выдохнул. — Спасибо, что позвал меня. — Думаешь, я знал, что, черт возьми, делать? Римус усмехнулся, улыбнувшись своему другу и нежно проведя кончиком пальца по нежно-розовой щеке Гарри. — Думаю, эта штука с воспитанием детей иногда довольно пугает, да? Сириус кивнул. — И еще как! Как ты думаешь, стоит ли нам утром сходить к целителю Брэкстону? — Да, нам обязательно стоит его пригласить, на всякий случай. Сириус на мгновение замолчал, прежде чем его голос эхом разнесся в темноте. — Эй, Лунатик? — Хм? — спросил Римус, его глаза слегка закрылись, когда Гарри повернулся, чтобы прижаться к нему во сне, отчаянно ища тепла, которое всегда давал Римус. — Спасибо, что ты здесь. Глаза Римуса встретились с глазами Сириуса в полумраке спальни Сириуса. — Он и мой мальчик тоже. Сириус улыбнулся в ответ и наклонился, чтобы поцеловать руку Гарри. — Я знаю. Нам повезло, что он у нас есть. Гарри что-то пробормотал во сне, и Римус вздохнул, когда их мальчик прижался головой к его сердцу. Он улыбнулся своему другу, сидящему на кровати рядом с ним, и прижал к себе спящего ребенка. Им повезло, что у них есть он, и он знал, что ради этого ребенка он готов на все. Он поцеловал его в макушку, закрыл глаза и вскоре заснул. Андромеда снова пришла около восьми утра следующего дня. К счастью, у Гарри прошла лихорадка, но его желудок все еще был немного расстроен. Андромеда заверила их, что это всего лишь желудочный вирус, и велела дать Гарри еще два раза зелье с медом: один раз, когда он проснется, и еще раз перед сном. Она сказала, что важно дать ему выспаться, поддерживать водный баланс с помощью большого количества воды и свежего апельсинового сока. Она настаивала, что зелье поможет справиться с рвотой. Сириус договорился о встрече с целителем Брэкстоном на следующий день, и тот заверил Сириуса и Римуса в своей доброй дедушкиной манере, что Гарри совершенно здоровый семилетний мальчик и что они все сделали правильно. Он посоветовал держать под рукой Перечное зелье, а также отвар от простуды и гриппа на случай непредвиденных обстоятельств. К тому времени, как они покинули больницу Святого Мунго, Гарри уже чувствовал себя самим собой, ему хотелось играть и бегать, а Сириус и Римус испытали огромное облегчение. Гарри мало что помнил из той ночи, когда у него была лихорадка, но когда он проснулся в постели Сириуса, прижавшись между Сириусом и Римусом, он никогда не чувствовал себя в большей безопасности и любви.

~ ASC ~

Когда октябрь подошел к концу, Гарри, Сириус и Римус снова провели день Хэллоуина в Годриковой впадине. На этот раз Сириус не так сильно переживал по поводу своего присутствия, и они сидели на кладбище и рассказывали Гарри истории о его родителях. Они пошли поужинать, а затем отправились в магловский Лондон, чтобы посмотреть двойной полнометражный хэллоуинский полнометражный фильм о Дракуле и Франкенштейне. Следующие три ночи Гарри провел в постели с Сириусом после довольно страшных снов. Но Сириусу это понравилось. Ему снились обычные плохие сны, и он был очень счастлив. Наступило Рождество, и Гарри с радостью принялся за украшения и пение гимнов. Они украсили елку, поиграли в снежки и покатались на санках. Гарри обнимался с дядями, пока Римус читал вслух «Рождественскую песнь». Когда наступил 1988 год и зима сменилась весной, Сириус сидел в магловском кафе в центре Лондона, пил капучино и читал «Ежедневный пророк». Он провел утро, покупая новую весеннюю и летнюю одежду для своего подрастающего сына, и решил зайти в кафе, чтобы быстро выпить кофеина перед тем, как отправиться домой. Он услышал, как двинулся стул возле его стола, и удивленно взглянул на сидевшую там женщину. Ее золотисто-светлые волосы были собраны в пучок, а яркие глаза улыбались ему, когда она держала свой латте. — Привет, Сириус. Удивленные глаза Сириуса метнулись к ней, когда он посмотрел на нее. — Привет. Ты выглядишь потрясающе, Кастелланос. Она покраснела и отпила латте. — Ты и сам неплохо выглядишь, Блэк. Сириус окинул взглядом ее летнее платье и туфли на высоких каблуках и глупо улыбнулся. — Я уже начал думать, что ты никогда не вернешься. Алтея хихикнула и скрестила ноги, усмехнувшись, когда взгляд Сириуса тут же переместился на них. — Мне там очень нравилось. Я делала отличную работу. Я верила в это. — Я рад за тебя. — Как ты? Как Гарри? Сириус тепло улыбнулся, складывая газету перед собой. — Все отлично. Несколько недель назад мы устроили небольшую вечеринку в честь дня рождения Римуса, а за несколько недель до этого он был на дне рождения своего друга Рона. Он счастлив, адаптирован и вообще, он маленький мальчик. Это здорово. В следующем месяце он будет жить со мной уже два года. — Вау, это замечательно! Я очень рада за вас обоих. — Я тоже. Ему все еще иногда снятся плохие сны, но уже не такие, как раньше, и теперь они снятся только раз в несколько месяцев или если что-то конкретное вызывает воспоминания. Но он чудесно счастлив. Он делает меня счастливым, — сказал он ей с улыбкой. Алтея улыбнулась, ее глаза задорно блеснули. — Я рада это слышать. Как Гарри нравится целитель Брэкстон? — Мы видели его всего дважды: один раз на осмотре и встрече и один раз в октябре, когда Гарри заболел желудочным гриппом. Это было весело, — усмехнулся он. — Мы с Римом совсем потеряли голову и запаниковали, но, к счастью, Энди оказалась на высоте и помогла нам позаботиться о нем. Алтея улыбнулась. — Хорошо. Я уже говорила тебе, что ты замечательный отец. Она потягивала латте и наблюдала за ним. Его темные волосы по-прежнему были длинными и уложены слоями, доходили до плеч и падали на лицо, придавая ему опасный и восхитительно сексуальный вид. Его серые глаза улыбались ей, но тот затравленный взгляд, который, как ей всегда казалось, он имел, потускнел. — Ты вернулась насовсем? — спросил Сириус, делая глоток своего капучино. Она пожала плечами. — Последние несколько месяцев я провела в Греции с Аполлоном, Медеей и Дафной. Она так прекрасна. Я совершенно очарована ею, но я могу быть необъективной, поскольку она моя племянница. Я представила свою работу о драконьей оспе, получив большую помощь от нейроцелителя в Греции, и ее опубликовали. В больнице Святого Мунго мне предложили вновь занять должность заместителя заведующего педиатрическим отделением с июля. — Это отличная новость и ничего себе, заместитель начальника отдела! Это большое достижение для человека твоего возраста, — сказал он ей, сияя от счастья. Алтея кивнула, ее глаза засияли. — Я знаю. Я еще не решила, буду ли я это делать. У меня есть время до конца недели, чтобы принять решение. — Что тебя останавливает? — спросил Сириус. Она снова пожала плечами, на ее щеках появился румянец. — Я встретила кое-кого в Греции. — Ах, — сказал Сириус, кивнув в знак понимания. — И это серьезно? Алтея кивнула. — Я влюбилась в него, Сириус. Я сказала ему, что должна вернуться в Лондон и... сделать выбор, но с тех пор как я уехала... я скучаю по нему. Я... я чувствую себя так, будто потеряла конечность или что-то в этом роде. — Похоже, тогда это может быть нечто большее. Она кивнула и наклонилась к нему через стол. — Но потом я увидела, что ты сидишь здесь, и... Он улыбнулся. — Соскучилась по мне, да, дорогая? Алтея улыбнулась и прикусила нижнюю губу. — Скучала. — Я тоже скучал по тебе, Тея. Он обхватил ее рукой. Ее глаза встретились с его глазами, и она повернула руку, чтобы удержать его. — Я не планировала, что увижу тебя снова, — призналась она, не сводя с него глаз. — Я так и думал, судя по тому, как мало ты пишешь, — сказал Сириус, нежно проводя большим пальцем по ее руке. Алтея вздохнула и отдернула от него руку. — Ты с кем-нибудь встречаешься? Он покачал головой, ухмыляясь ей, и она почувствовала, как в ней вспыхнуло желание. — Нет, на данный момент нет. С тех пор как ты уехала, было несколько женщин, но ничего серьезного. — С тобой вообще ничего серьезного не бывает — и не называй своего имени, — пробормотала она, вздохнув, когда он снова взял ее за руку. — Не надо. — Что именно не надо? Прошло уже больше года, а ты все еще зациклена на мне или что-то в этом роде? — спросил он. — А как же тот парень, которого ты бросила в слезах в Греции? Алтея отдернула руку и встала, покачав головой. — Я никого не оставляла в слезах, и... встречаться с тобой снова было не самой лучшей идеей. Сириус в замешательстве последовал за ней из кафе. — Кастелланос, подожди! — воскликнул он, схватив ее за руку, прежде чем она успела исчезнуть. Он вздрогнул, когда обнаружил, что трансгрессировал вместе с ней и приземлился в ее квартире. — Ну, Тея, это не заняло у тебя много времени, — сухо прокомментировала Прия со своего места в гостиной. — Я не специально привела его сюда, Прия! — Она повернулась, чтобы посмотреть на Сириуса. — Как ты смеешь! Тебя могло расколоть! Сириус тут же потянулся вниз между ног и ухмыльнулся. — Все в порядке, детка. Алтея закатила глаза. — Почему ты пошел за мной? — Потому что ты ушла, ничего не объяснив! — воскликнул он, не сводя с нее глаз. — Почему? — Я возвращаюсь в Грецию, Сириус. Прия встала и поспешно вышла из квартиры. — Ты отказываешься от предложения в больнице ради этого парня в Греции? — удивленно спросил он. — Ты сказала, что уехала, откуда ты знаешь, что он все еще ждет тебя? — Я не знаю, но это риск, на который я должна пойти. Я влюблена в него. — И увидев меня, ты поняла, как сильно ты его любишь? Да ладно, Тея! Между нами никогда не было конечной цели. Мы были друзьями с выгодой. Что ты мне не говоришь? Вместо ответа она просто запустила руки в его волосы и притянула его рот к своему. Поцелуй был яростным и полным отчаяния, которого Сириус не понимал, но он поцеловал ее в ответ, прижав к стене гостиной, запустив руки в ее волосы, а ее язык встретился с его языком в длинных глубоких движениях, от которых у него перехватило дыхание. Между ними определенно все еще была химия, но это было уже не то же самое. Она была другой. Он скользнул рукой к задней части ее платья, расстегнул молнию и стянул с плеча, чтобы оно упало на пол. Она застонала в знак протеста и оттолкнула его. — Нет, мы не можем, — сказала она, прикрываясь руками. Сириус просто отдернул ее руки и приник ртом к прекрасной груди, вздымавшейся над голубым кружевным бюстгальтером. — Останови меня. Алтея откинула голову назад и покачала головой. — Прекрати. Сириус засунул руки в карманы своих черных джинсов, пристально глядя на нее, и сделал шаг назад. — Ты не можешь говорить мне, что между нами чего-то нет, Тея. — То, что я хочу тебя сексуально, ничего не значит, Блэк. И ты не можешь сказать, что чувствуешь себя так же, как до моего отъезда. Мы уже не те, кем были. Как ты и сказал, мы никогда не были чем-то большим, чем друзья с привилегиями. Он наблюдал, как она наклонилась и натянула платье на место, осторожно застегивая молнию. — Ты поцеловала меня первым. Но нет... это было не то же самое. — Ты любишь меня? —пролепетала она, не сводя с него глаз. Сириус смотрел на нее в шоке почти тридцать секунд. — Ч-что? Она улыбнулась, в ее глазах появился смех. Видя его реакцию, она успокоилась. — То, что у нас было, было прекрасно. Мы были друзьями, и у нас был фантастический секс. Мне это нравилось. Ты мне нравился. Но я не была влюблена в тебя. А ты был влюблен в меня? — Нет, — сказал он, его серые глаза были печальны. — Нет, я никогда... Кастелланос, это не значит, что я не... что ты мне безразлична. Алтея подошла к дивану и жестом предложила Сириусу сделать то же самое. — Я знаю это. Ты был откровенен с самого начала. Я был первой женщиной, с которой ты переспал, когда тебя выпустили из тюрьмы. Мы были друзьями, и я знала, что это не более того, но когда я уходила, мне казалось, что я влюблена в тебя, Сириус. Его глаза расширились от удивления. — Влюблена? Она кивнула, убирая волосы с глаз. — Я плакала, когда уезжала, и неделю думала, что, возможно, я совершила ошибку, решив уехать. Потом у меня появился страх перед беременностью. — Бер... прости? — воскликнул Сириус, его голос слегка повысился, а глаза расширились в тревоге. Она улыбнулась, успокаивающе похлопав его по руке. — Бойся, Сириус, дыши. Я не была беременна. Но на полсекунды я думала, что беременна, и это заставило меня немного запаниковать. Я знала, что ты не любишь меня, но я знала, что ты был бы замечательным отцом, если бы до этого дошло. Потом я узнала, что это была ложная тревога; мое тело просто отреагировало на путешествие и все такое, и я почувствовала огромное облегчение, но и немного грусти. В тот момент я потеряла что-то внутри себя, и в тот момент я поняла, что не люблю тебя. Ты подарил мне хорошее время, на самом деле прекрасное время, и у нас сложилась замечательная дружба, и я не хотела ее терять. Но каждый раз, когда я представляла, что приду домой и увижу тебя, в моей голове сразу возникал образ того, что ты можешь сделать со мной в моей спальне. Сириус вздернул брови. — Не обязательно в спальне, Кастелланос. Она рассмеялась. — О, поверь мне, я это прекрасно осознаю. Но когда я только что поцеловала тебя, я думала не о тебе: это был Ксандер. Я думала о том, что он делает меня невероятно счастливой и что я полностью влюблена в него. Он единственный для меня, я знаю это. Я не позволю ничему и никому изменить это. Я не сделаю ничего, чтобы поставить это под угрозу. — Поцеловав меня, ты подумала о другом мужчине? — озадаченно спросил Сириус. — Должно быть, я потерял дар речи. Это потому, что я сказала Медее, что ты входишь только в пятерку моих лучших? Алтея закатила глаза. — Нет, болван, но за это спасибо. Если тебе от этого станет легче, ты тоже в моей пятерке. — Пожалуйста, я был лучшим из всех, что у тебя были, — сказал он. Ее губы изогнулись. — Сириус, скажи мне правду. Ты все еще хочешь меня? Он вздохнул и взял ее руку в свою. — Нет, это другое ощущение, — сказал он. — Я тоже не влюблен в тебя, Кастелланос. Но я действительно скучал по тебе; я скучал по нашей дружбе. Я скучал по возможности поговорить с тобой о Гарри, о том, через что он прошел, что он делал и как он себя чувствовал. Я, конечно, скучал по сексу, но для этого были и другие женщины. Она рассмеялась. — У нас был потрясающий секс, я признаю это. Сириус улыбнулся. — Но этот Ксандер делает тебя счастливой, правда? — Действительно делает, — сказала Алтея, мягко улыбнувшись. — Там есть вакансия педиатра в больнице Святого Николая, это не так здорово, как должность заместителя главы отделения, но это работа, и это будет близко к нему, к Аполлону и Медее. — Чем именно занимается этот Ксандер? Алтея улыбнулась. — Он целитель в больнице. Он нейроцелитель, специализируется на мозге. Он очень умный и остроумный, и... Я не знаю, что буду делать, если он не будет ждать меня, когда я вернусь. — Если он тебя не ждет, то он придурок, — сказал ей Сириус. Она практически излучала счастье, и он не мог не чувствовать себя счастливым за нее. Он поцеловал ее руку. — Как ты с ним познакомилась? — Он присоединился к нам на Шри-Ланке в последний месяц моего пребывания там. Мы сразу же поладили, и когда я сказала ему, что еду в Грецию к брату, мы договорились встретиться там, когда он закончит свой контракт. Он был тем нейроцелителем, с которым я в итоге работала над своей диссертацией по драконьей оспе. Он великолепен, один из лучших в своей области. Мы проводили вместе почти каждую минуту, когда путешествовали, и снова, когда он встретил меня в Греции. Он купил дом и он сказал мне, что хочет... — На глазах у нее навернулись слезы. — Он сказал мне, что хочет иметь от меня детей и состариться со мной, а я сказала ему, что меня ждет предложение о работе в Лондоне. Сириус кивнул. — И вы расстались? — Я сказала ему, что должна вернуться домой. Я должна решить, чего я хочу, и он сказал мне, что понимает. И я ушла. — О, Тея, он определенно ждет тебя, — сказал ей Сириус. — Парень, похоже, был просто на седьмом небе от счастья. — Ты думаешь? — спросила она, вытирая слезы. — Я только что ушла, Сириус. Сириус улыбнулся ей. — Он влюбился в тебя по уши. Забудь о Лондоне, работа твоей мечты не сделает тебя счастливой, если его не будет рядом, чтобы разделить с тобой это счастье. Она поцеловала его в щеку. — Я действительно скучала по тебе! Ты прав! Я возвращаюсь в Грецию. Сириус крепко обнял ее и улыбнулся. — Но не будь чужой. Пиши мне. И лучше бы меня пригласили на эту свадьбу. Она засмеялась и нервно положила руку на живот. — Только не сглазь! Но я обещаю. Он обнял ее на прощание, пожелал ей удачи и закрыл за собой дверь ее квартиры, чувствуя странное приподнятое настроение. Он скучал по ней, но больше всего ему не хватало ее дружбы. Видя ее такой счастливой и разрываемой из-за этого Ксандера, он не мог не радоваться за нее. Он повернулся к лестнице и почти врезался в мужчину, поднимавшегося по ней. У него были темно-каштановые волосы, бронзово-загорелая кожа и ярко-голубые глаза. — Извините, вы не знаете, квартира Алтеи Кастелланос находится здесь? Я немного запутался, — сказал он с тяжелым греческим акцентом. Сириус усмехнулся. — Вы Ксандер? Мужчина бросил на него недоуменный взгляд, но протянул руку. — Александр Папаконстантину, а вы? Сириус с улыбкой пожал ему руку. — Друг Кастелланос, Сириус Блэк. — Он кивнул на дверь позади себя. — Она там. Ксандер поблагодарил его и постучал в дверь. Сириус вышел на лестничную площадку как раз в тот момент, когда услышал удивленный вздох Алтеи. — Ксандер! Что ты здесь делаешь? — Я переезжаю в Лондон, Тея. Если ты хочешь быть здесь, я найду здесь работу. Если понадобится, я буду ездить в больницу Святого Николая и обратно, пока не найдется работа. Ты нужна мне в моей жизни, Алтея. — Он заключил ее в свои объятия и нежно поцеловал. — Я люблю тебя. — Ксандер! Я тоже тебя люблю! Сириус улыбнулся, спускаясь по лестнице. Он был очень рад за нее.

~ ASC ~

Письмо от Алтеи пришло через два дня, и он не мог перестать улыбаться, читая его. Появление Ксандера многое для нее значило, но самым большим, что он мог видеть, было то, насколько она счастлива. Сириус, Ты был прав! Ксандер пришёл ко мне в квартиру. Он хочет переехать в Лондон, чтобы быть со мной. Он готов ездить туда и обратно в Грецию, если это необходимо, если он не сможет найти здесь работу. Я сказал ему, что это смешно. Он только что купил этот красивый дом, и он там, где я хочу быть. Я приняла предложение о работе в Греции и… мне предложили должность заведующего педиатрическим отделением! Ксандер официально сделал предложение. Мы поженимся следующим летом, и я не могу больше прыгать от радости. Спасибо, что выслушал и понял. Думаю, увидеть тебя снова было именно тем, что мне нужно. И Ксандер проделал весь путь в Лондон, чтобы увидеться со мной! Я так влюблена в него и не могу дождаться, когда стану миссис Папаконстантину, имя, которое людям даже труднее произнести, чем Кастелланос, но оно того стоит. Вы с Гарри обязательно будете приглашены на мою свадьбу. Давайте не будем терять связь в этот раз. Пишите мне и держите меня в курсе вашей с Гарри жизни, и я буду делать то же самое. С любовью, Твой друг на все времена, Тея PS — Ксандер сказал, что если мой поцелуй говорит о том, как сильно я его люблю, то он рад, что я это сделала. Я сказала ему, что хочу целовать только его до конца вечности. Не думаю, что я когда-либо была так счастлива! Он улыбнулся, закрывая письмо, и почувствовал странное воодушевление от этой новости. Честно говоря, он очень рад за Алтею. Римус вошел на кухню и подошёл к чайнику, чтобы заварить себе чашку чая. — Чему ты там улыбаешься? Сириус протянул письмо. — Это от Теи. Она выходит замуж. Бровь Римуса удивленно приподнялась. — Рад за нее. А ты как? Сириус пожал плечами. — Я рад за нее. Я не хотел, черт возьми, жениться на ней. Римус фыркнул. — Но ты все равно хочешь с ней перепихнуться. — Ну, у нас был действительно отличный секс, — сказал Сириус с улыбкой. — Но я, честно говоря, очень рад за нее. Она очень любит этого парня, Ксандера, а он явно любит ее. Мы поговорили и собираемся остаться друзьями, а это все, чего я от нее хочу, если честно. Я скучаю по разговорам с ней о Гарри. Она всегда была отличным источником помощи. У меня может быть отличный секс с другими женщинами. Одна только Аннализа была просто невероятной. Я же рассказывал тебе, как поставил ее на четвереньки, и она так сильно кончила, что закричала, как банши, да? Римус закатил глаза. — Да, ты рассказывал, хотя я и не спрашивал. Сириус пошевелил бровями. — Но я знал, что ты хочешь знать. — Выход Алтеи замуж – это для нее отличная новость, — сказал Римус, игнорируя друга. — Не могу поверить, что прошло уже почти два года с тех пор, как все случилось. Сириус улыбнулся. — Расскажи мне об этом! Два года с тех пор, как меня выпустили из тюрьмы... с тех пор, как я похитил его у Дурслей... куда ушло время? — А что с ними случилось? Дурсли? — спросил Римус, ставя чайник. — Ты узнал? Сириус покачал головой. — Нет. Хагрид приходил и сказал, что о них позаботились. Но я решил, что мне лучше не знать. — Я согласен с этим, но, признаюсь, мне было любопытно. — Я не хочу знать, Лунатик. Я беспокоюсь, что наказание было недостаточно суровым для них, а если это не так, то я не хочу совершить что-то, о чем потом буду жалеть. Я больше не оставлю Гарри одного. Я не поступлю с ним так. Лицо Римуса смягчилось. — Я знаю, Бродяга. Сириус выкинул мрачные мысли из головы. — Я знаю, что до этого еще несколько месяцев, но скоро у Гарри восьмой день рождения, и я думаю, что в этом году он уже достаточно взрослый для настоящей метлы. Римус заколебался. — Восемь — это еще довольно рано, Бродяга. Большинство детей даже не учатся летать до первого года обучения в Хогвартсе. Не лучше ли было бы просто позволить ему учиться вместе со всеми? — Господи, кто, черт возьми, отец Гарри? Если бы Джейми был здесь, Гарри уже сидел бы на метле! Он уже освоил мотоцикл, так что мне кажется, что пересадить его с тренировочных метел на настоящую метлу — хорошая идея. — Между вами и Минервой, вы оба полны решимости сделать его звездой квиддича, — сказал Римус с улыбкой. — А что вы будете делать, если он возьмет пример с Лили и возненавидит полеты? Сириус охнул. — Поверь мне, этого никогда не случится. Иначе Сохатый будет преследовать нас из могилы. Римус усмехнулся. — Ладно, мы посмотрим на метлы, но только посмотрим, Сириус. Я все еще думаю, что восемь — это слишком рано, ведь большинство детей даже не учатся, пока им не исполнится одиннадцать — в безопасности тренировочных площадок Хогвартса и под присмотром опытного инструктора, — подчеркнул он, зная, что это ничуть не изменит мнение Сириуса по этому вопросу. Сириус только шире улыбнулся. — Да, мы просто посмотрим. Две недели спустя Сириус купил Нимбус 1700 и спрятал его в своей спальне ко дню рождения Гарри, а Римус просто закатил глаза с улыбкой. Он знал, что Сириус прав, Джеймс не ожидал от своего сына ничего меньшего. Когда Гарри развернул его на свой восьмой день рождения, у него чуть не вылезли глаза, как и у его друзей. Сириус заставил его подождать окончания вечеринки, чтобы он мог показать ему, как правильно обращаться с метлой; напоминая ему об уроках с мадам Трюк в Хогвартсе. Сириус терпеливо учил Гарри, как стать единым целым с метлой, как заставить метлу доверять ему, а МакГонагалл наблюдала за происходящим. Как только Гарри уверенно произнес слово «вверх», метла влетела в его протянутую руку, словно только и ждала его просьбы. Сириус улыбнулся и помог Гарри сесть на метлу, и в тот момент, когда тот взмыл над землей и взлетел, он без сомнений понял, что Гарри — сын своего отца. Сириус запрыгнул на свой собственный Нимбус 1000 и полетел вокруг крестника, ухмыляясь, когда Римус подлетел и передал ему кваффл. Он бросил его в сторону Гарри и с изумлением наблюдал, как Гарри нырнул за ним, поймал его в руку и легко управлял метлой, как будто родился на ней. Когда они приземлились, МакГонагалл изумленно хлопала в ладоши. — Он впервые сел на метлу? Сириус кивнул. — Если не считать детских, которые едва отрываются от земли, то да. У него талант, что ли? МакГонагалл просто сияла. — О, я не могу дождаться, когда он присоединится к команде по квиддичу! Вы видели, как он ныряет? У него даже может быть потенциал Ловца!" Римус хихикнул. — Что ты будешь делать, если он не попадет в Гриффиндор, Минерва? — Прикуси язык, Римус Люпин! — воскликнула МакГонагалл. — Кубок по квиддичу не появлялся в моем кабинете с тех пор, как Джеймс Поттер покинул Хогвартс! Я думала, что этот год будет многообещающим, ведь Чарли Уизли умеет летать, но, увы, Слизерин снова выхватил его у нас из-под носа! Сириус смеялся, глядя, как Гарри летает по саду, смеясь и хихикая от радости. — Не волнуйся, Минни, я уверена, что Гарри захочет играть в квиддич, когда придет в школу. МакГонагалл улыбнулась. — Музыка для моих ушей, Сириус. Музыка для моих ушей.