Хроники Эннегеи: Век перемен

Словно волной, очередной молитвенный напев накрывает своим гулом. Сложно разобрать о чём поют монахи, но ясно то, что поют они на языке созданом потомками Великой Визлании — летэри— языке религии, медицины и науки. Словно сама судьба ждала этого момента, в отражении на водной глади сияет полная луна, выглядывающая из круглого окна в своде пещеры. И бликуя она освещает всю поверхность подземного озера, а на потолке вырисовывает сказочные водные узоры. Под молитвенную песню, это и впрямь кажется каким-то чудом, как будто они, опускаясь в пещеру, перешагнули грань мира духов. Завораживающее зрелище. Только тёплый свет от ритуального костра, прямо за спиной, и от свечей в руках монахов, стоявших у колонн, слегка нарушал образ нереальности. Из-о рта клубами вырывается пар. В Нынсене холодно. Очень. Но место это свято и на самом деле близко к миру духов, названо некогда старинным храмом, и статуя самого жестокого божества, богини судьбы – Тизарии, по ту сторону озера, об этом напоминает. Поэтому здесь и сейчас проводится церемония взросления Её высочества принцессы Луики. Девушка смотрит туда, за спину главного священника, на статую шестирукой девы, заглядывает в её пустые глаза, пока две верные служанки, Норра и Черси, аккуратно распускают завязки на её одежде и расплетают косы. Если верить преданиям, дух Ривы ослепил богиню, до того, как та была рождена. И она была вынуждена принимать решения по тому, как сама их чувствует, даже если не видит всей ситуации. И лишь то, как люди донесут до неё свои мольбы, сможет повлиять на её решения. Хотя и разубедить её не просто. Она холодна и рассудительна. Не зря же эта богиня под покровительством северной. Поэтому монахи чувственно взывают до её сердца. Меховая накидка спадает и Луика остаётся в одной лишь ритуальной белой рубахе. Камень холодом колет в ступни. Хотя это далеко не самое сташное, что будет происходить. Никто не смел нарушить слов праведников. Даже сам король. Но всё же чей-то тихий голос вдруг отвлекает. Принцесса оборачивается в его сторону. И она видит: к брату подошёл один из монахов и, став на колено, преподнёс ему некий свёрток ткани. На лице Заоры, после того как он раскрыл ткань, промелькнуло странное сочетание эмоций и неуверенность. Но когда он встретился с сестрой взглядом, то вдруг улыбнулся. Почти незаметно для окружающих, приподнял уголки рта. Сестра не смогла удержать ответного порыва улыбнуться. Он так редко улыбается. Однако в следующее мгновение ей пришлось повернуться обратно, к озеру. Просветитель произнёс, короткую и ясную речь на летэри, в конце обратившись к принцессе. Мужчина подал ей руку и повёл прямиком в озеро. Стоило лишь дотронулься до воды, как девушка покрылась гусиной кожей и чуть отпряла: ледяная. Будь смелой. Сделав ещё один дрожащий вдох она уверенно ступила вперёд, хотя по всему телу прошёлся озноб. А ведь кто-то совершает это и зимой. Бр-р. Они дошли так почти до середины озера, где вода уже намочила края рубахи. От холода плечи слегка ссутуливаются, поджимаются мышцы и Луика подрагивает соприкасаясь с ледяной водой самыми чувствительными местами. Свящинник стал напротив неё. – Такой пытливый, совсем не детский ум заперт в этом детском теле. Давно бы пора, - неожиданно произносит он на летэри, оращаясь именно к принцессе, негромко, чтобы не привлекать лишнего внимания. – Для меня большая честь, проводить эту церемонию для дочери Миуны, для вас, Ваше высочество. – Вы знали мою маму... – Она была бы счастлива видеть, какой вы выросли. После он быстро сказал что-то ещё на древнем языке, что именно Луика не разобрала. В следующий миг он протянул девушке плотную белую ткань. – Прошу, - сказал он уже на гальририйском. Принцесса склонила голову. Ткань накрыла её, лишая видимости. На макушку поверх легла рука. Мотив молитвы сразу стал резче, напористей и зазвучала она ещё громче прежнего. Сквозь ткань мужчина всё же проборматал напоследок: – Это ваши последние слова как ребёнка. Да благословят вас предки и боги. Рука надавила на затылок. Луика глубоко вдыхает и жмурится, поддаётся, погружается в воду. Сначала закладывает нос, потом уши, и вот уже звуки все отошли на второй, если не на третий план. Перед этим она успевает услышать, как главный священник начинает свою собственную громогласную молитву. Все мышцы тела судорожно подрагивают соприкасаясь прямиком с самой сутью холода. Ни одна частица не остаётся на поверхности. Луика раскрывает глаза и слышит стук своего сердца. Своего маленького, но сильного сердечка. И вместе с тем, покуда оно бьётся в её груди, теплится надежда, что она сможет повлиять на этот огромный и порой такой жестокий, бесчеловечный мир, что грядущие перемены будут в лучшую сторону. Девушка видит как лучи лунного света, подобно ледяным клинкам Вёрс, разрезают воду и серебром сияют гладкие подводные камни. Огонь и земля примут физические ценности, тело, а воздух и вода всё моральное и духовное. Вода – способ очиститься физически и духовно, переступить на новый этап жизни. Это также стихия царицы мира мёртвых, покровительницы севера, и по старым поверьям это и есть портал в мир духов. Картинка перед глазами мутнеет и принцесса чувствует как наступает удушье. Нужно потерпеть ещё чуть-чуть! Она начинает волноваться, ненароком выпускает пузыри воздуха, и к волнению подмешивается предательский страх. Но она терпит. Из глаз потекли бы слёзы, если б тут же не растворялись в воде. Скоро совсем плохеет. И она уже захлёбываясь кашляет. Почти до противной тошноты, которая выворачивает внутренности, силясь избавиться от того, что мешает дыханию. Но ткань убирают, и её достают из воды. Уже достают. Так как у Луики темнеет в глазах, и она не в силах удержать собственное тело. Дрожащими руками она хватается за плечо праведника и судорожно пытается вдохнуть воздух, но всё кашляет. Болит не только в груди, мышци живота сводит от напряжения, и она вся тресётся. Мужчна легонько постукивает ей по спине, но не так сильно как хотелось бы. Но всё же помогает. Откашлявшись, принцесса слышит, как стучат собственные зубы, чувствует, как её всю тресёт, и ощущает, как рубаха, от воды ставшая неприлично прозрачной, облепляет её талию, животик и маленькие грудки, обрисовывает контур хребта на её спине и узкие плечи, оставляя её беззащитно открытой взору каждого. Однако сейчас ей было конечно не до смущения. Это ещё не конец ритуала. Священник торопливо выводит её на берег, где передаёт подоспевшему к сестре брату. Заора с тревогой заглядывает к ней в глаза, убирает налипшие на лицо пряди, целует в лоб и шепчет: – Потерпи ещё немного. До помутнённого разума Луики не сразу доходит, что закончить обряд доверили ему, и она еле успевает удивиться, когда её ставят на колени спиной к Заоре. В тканевом свёртке, преподнесённом ему монахами, оказался ритуальный кинжал. Ледяной блеск на миг озарил Нынсен. Подземный храм разом затих. Даже молитвы. Голове вдруг стало легко: Заора собрал все мокрые пряди вместе и одним правильным движением срезал. – Да здравствует принцесса Луика!! - почти синхронно прокричали все присутствующие (кроме короля: он кивнул), когда она встала к ним лицом. Слуги, будто с цепи сорвавшиеся собаки, ринулись к своей госпоже. Момент — и на её плечи накинут толстый меховой плащ, девушки старательно растирают её руки, а молодой монах подносит горячительный напиток. От оранжевато-красной жижи идёт пар, и хотя Луике всегда до ужаса не нравился запах алкоголя и его привкус в еде, она всё же выпивает его, залпом. Свой первый настоящий алкоголь. Внутренности обжигает, почти что огнём, а после принцесса морщится, чувствуя противный кисловато-горький вкус и вяжущее послевкусие. Брат, ревниво охраняющий её здоровье и целомудрие, плотнее кутает её в плащ, насколько это возможно одной рукой. Во второй он всё ещё держит её отрезанные волосы, и когда с первостепенными делами окончено, он отдаёт их сестре и позволяет наконец закончить ритуал. Девушка кидает волосы в костёр. Из-за сырости сгорят они явно не скоро, но монахи проследят за этим. Кроме того, они вновь начинают петь. И насколько известно принцессе, они будут нести службу свою и молить о её благополучии до самого рассвета.   Наконец выдаётся момент и чтобы взглянуть на тех, кто ещё смог сюда прийти. Отец пригласил всех из совета, кто к этому моменту остался на острове: старшего советника — Дунхана Воркута, генерала Крона, министра Джеррова и советника Улата Дарнейка. Пришли все, кроме министра Джеррова, который отговорился плохим самочувствием. – Давай скорее в замок, слуги уже всё подготовили, я не могу позволить тебе заболеть, - бормотал брат ведя её подруку. Норра подхватила свою госпожу под вторую руку, а Черси довольно хихикая шла рядом. Они попращались с монахами и поспешили к покоям принцессы, так и не узнав, пошли ли остальные устраивать положенное застолье в честь события, или последовали их примеру и разбежались по покоям. Церемония взросления – особое событие позволяющее закрепить статус молодых людей среди взрослых. Это весьма древний обычай, который особенно почитают на центральных равнинах и всём севере, хотя подобное есть конечно и в других регионах. До этого момента человек будет считаться ребёнком. Раньше из каких-то поверий пошло, что в волосах, как в части головы, хранятся твои воспоминания, чувства, эмоции. И люди верели, что отстригая волосы, они отстригают и часть себя, ведь их дух в отличие от других существ, един с телом, пока то не умрёт. И отсригая их, они отсекают своё детство, вместе с ребяческими глупостями, обидами и дурным нравом, оставляют его позади. Хотя теперь это имеет больше символическое значение. Стричь должен, по обычию, старший родственник мужского пола. Чаще всего это отец, но может быть старший брат или дедушка, дядя, старший кузин. Но иногда бывают исключения и это может быть отчим, учитель или брат по оружию. После церемонии мальчики считаются мужчинами, а девочки — женщинами. Юношам позволяется учавствовать в советах, собраниях, голосованиях, соревнованиях, они получают чины и звания, имеют право жениться, пить алкоголь, спать с женщинами, оспаривать мнение старших, получают наследство и могут развиваться как отдельная ветвь рода, семьи. У девушек увы привелегий меньше. После церемонии их могут выдать замуж, разрешается алкоголь и возможно присутствие на некоторых собраниях или советах. И девушка прошедшая церемонию, обязана выйти замуж. Обычно церемонию стараются проводить лет в шестнадцать. Но это возможно и раньше, просто кроме обязательного условия, теперь стараются проглядеть в людях и моральную зрелость. Для мальчиков как такового обязательного условия нет, ведь настоящий путь становления мужчиной их ждёт впереди, после этого. А вот девочки обязаны испытать на себе процесс полового созревания, ведь в будущем должны стать матерями и подарить своему мужу здоровых детей. И вот здесь Луика прокололась. В её жизни небыло ни одного красного дня. Она знает как это бывает со слов лекарей и служанок, но в живую никогда не видела, не испытывала на себе подобного. Говорят: "слабое здоровье". И ничего тут не поделаешь. Ни какие отвары, мази, массажи, ничего не помагает. И Луика запретила себе об этом думать. Чтобы больше не испытывать эту отвратительную смесь чувств стыда, неловкости, жалости, неприятия, злости и чего-то ещё. Запретила себе и окружающим. "Боюсь, что у неё не будет детей. Никогда." "Ещё хуже, чем у её матери..." "Пустышка"

》>–-×◇×-–<《

Её высочество Луминь-Асси'ика Ветт-Асконт, первая и единственная госпожа семьи Асконт, принцесса Гальририи и Минейскийх островов, наместница на острове Ст. Ланор (Ленор). Именно так звучат моё полное имя и титул. А ещё я дочь Даррена Ветт-Асконт и Миуны Сычен, младшая сводная сестра Заоры Данаира Ветт-Асконт (старая фамилия Рэвврон). Я родилась первого февраля, в третий год правления своего отца. Родилась на остове Ленор, и там же провела всё своё детство. Лишь пару раз мне доводилось выбираться за его пределы. Когда мне было пять лет, мама научила меня читать. Она многому меня учила, и учила всегда сама, ответственно и с любовью. Но это пожалуй было одним из самых важных событий в моей жизни. После того, как я научилась читать, для меня открылся новый огромный и удивительный мир — мир книг. Первой книгой, что я прочитала сама, был сборник сказок авторства некого путешественника Д. Дехеса. Будучи ребёнком, меня невероятно впечатлили и увлекли эти волшебные истории, с описаниями прекрасного мира снаружи, где есть длинные непроходимые леса, с вековыми деревьями, что не может срубить ни один топор, широкая красная пустыня "Сонгванат", где солнце светит даже ночью, среди звёзд, покрытые снегом пики высоких расколотых гор свободных земель, где мостовые деревянные тропы исчезают в непроглядных туманах, а ледовые водопады вмерзают в вековые ледники, центральные равнины, где степи простираются в далёкую даль, которой не видно конца, иневероятная страна Ницилия, сопрятанная среди морей, с городами, стоящими на воде. Я влюбилась в этот дивный мир. Мне хотелось узнавать о нём больше и больше. Меня поглотила тяга к знаниям. Тогда я стала читать. Много читать. Читать каждый день. И читать всё, что находила, будь то энциклопедия живых существ или растений, учебник по медицине, сборник религиозных легенд, летопись, книга о ведении торговли, математические расчёты, астрологические наблюдения или любовный роман. Никто больше не посмел бы запереть библиотеку. Каждый мой день озарялся новыми знаниями. Чтобы узнать ещё больше, я выучила свой третий язык, который тоже стал мне родным – летэри. Труды великих учёных заставляли меня часто задумываться. Или сюжеты романов. Или... В моей голве всегда было много вопросов. Почему люди так поступают? Почему древесина всплывает на воде? Почему звёзды меняют своё положение? Как человеческий дух существует? Как птицы могут летать? Как вода попадает на небо и почему спускается дождём? Почему мы способны контролировать своё тело, ведь это по сути кости и мышцы. Почему мы состариваемся? Как у людей возникают чувства? И много, много чего ещё... Порой вопросы так меня мучали, что я не могла спать и есть. Я искала ответы. Порой мои мысли позволяли мне увидеть нечто новое в обыденных вещах: когда перед глазами из-о дня в день, из года в год, стоит одна и та же картина, ты сам начинаешь смотреть на неё под другим углом, пытаясь разнообразить, открываешь что-то новое, узнаёшь этот мир с другой стороны. Я делала гипотезы, стала вести дневники, и сама занялась исследованиями, так как чаще всего никто не мог ответить на мои вопросы. Однако мама умерла. Нескем было поделиться этим, некого научить, некому почитать... Брат был слишком далеко. А прислуга... – ...тогда если предположить, что... – Простите, Ваше высочество, мы ничего не понимаем, мы можем идти? Нам ещё нужно отнести бельё прачке. – ... Прислуга всегда была далека от этого. Даже ответственная Норра и весёлая Черси не могли составить мне комнании. Я оставалась обсалютно одна. Порой тяжёлые мысли вводили меня в слёзы. Они были моим даром и моим же проклятьем. Одиночество и печаль переполняли меня. Безумно хотелось с кем-то поговорить, рассказать об этом. И ещё рассказать обо всём, что я узнала. Но никто не был заинтерисован в подобном. Я понимала этих людей. Я понимала и прощала их. Но всё же остсвалась одна. И тогда я встретила его. – О-А-АЙ! - со звонким криком, нечто свалилось с яблони, прямиком под ноги юной принцессы. Девочка, выронила из рук грушу, которую собиралась съесть, и в шоке наблюдала за тем, как отряхивалось рыжее месиво лохматых волос, спутанных с листьями и веточками. Из-за огненных прядей выглянули удивлённые и такие забавные, яркие, янтарные глаза с резко разширившимися зрачками. Это рыжий мальчик! Как он здесь оказался? Луика хотела подать ему руку, как вдруг в его глазах промелькнул самый настоящий ужас. Рыжик быстро отполз назад, находу пытаясь собрать рассыпавшиеся из сумки яблоки. Когтями он ненарочно расцарапывал их кожицу, и из царапин засочилась мякоть, которая после сильного удара стала очень сочной и мягкой. Девочка сразу подумала о том, как сильно он сам ударился, но тут же поняла: Когтями... Не успела ещё она в голове осознать мысль полностью, как её неожиданно сбил сног сильный чешуйчатый хвост. Парень поднялся и собрался бежать. – Стой! - всхлипнув прокричала она. – Ты дракон?! - парень, услышав вопрос, испуганно бросился прочь. – Нет, не уходи, пожалуйста! Прошу! Всё же воришка остановился. И стыдливо краснея спросил: – Почему? Позовёшь старших, чтоб они меня наказали? Его речь была с сильным незнакомым акцентом, но Луика всё-таки поняла его. – Нет! Я не буду, клянусь, никому не скажу! Только не уходи! Она попыталась встать и скривилась от боли. Как он, после падения с дерева, может так легко бежать?! Парень, чувствуя себя виноватым, подошёл и помог. Но всё равно был насторожен. – Тогда почему? С вопросом, острые уши его забавно прижались к голове, и, заметив это, Луика почувствовала отголосок детского восторга в себе. – Тебя незачто наказывать: ты не вор, потому что... потому что я делюсь с тобой яблоками. Всё равно я столько не съем, да и люблю больше груши. Но взамен...  расскажи о себе! Или интересную историю! Уши его удивлённо поднялись. Луика очень смутилась, но она правда хотела этого. – Как тебя зовут? - после неловкой паузы спросила она. – Кёва. – А я Луика. – Как роса* что ли? - ухмыльнулся парень. – Да, вроде того... – Хах, Росинка) Девочка покраснела и улыбнулась. Он стал моим светом, моил лучом надежды, пробившимся сквозь плотные снежные тучи. Моим солнцем, освещающим мне путь и согревающим в холода. Никто кроме него, никто... Они все смотрят на меня, как на заведомо поломанную куклу. Словно я жертва, которую они принесут, когда будет удобно. Думают, что раз я такая инфантильная, сентиментальная, то могут меня одурачить, использовать. И хотя я признаю, что остаётся во мне часть этой детской наивности, но всё же я знаю, я всё понимаю и всё вижу, пусть и бессильна. Но он... – ... Ко-онец! Хе-хех - довольный собой, дракон улыбнулся. – Ты сам придумал эту историю? - выдвинула любопытную догатку принцесса. – Тебя это огорчает?... - улыбка тут же сникла на его лице. – Нет, наоборот, это так здорово! Я думаю, я бы так не смогла! Ты очень крутой... Тогда парень вновь улыбнулся, теперь так смущённо, но было видно, что он польщён.   Тогда я взяла с него обещание: больше никогда не воровать, и если вновь захочет яблок, прилетать сюда, ко мне. И он прилетал. Можешь забрать хоть все яблоки отсюда, только прилетай сюда по-чаще, - думала девчонка, боясь потерять своего первого, единственного и лучшего друга. Кто бы мог подумать. Дракон и принцесса.   Я научила его многим новым вещам (таким, как чтению), а он был моим верным ассистентом в исследованиях, источником новой и очень увлекательной информации, надёжным собеседником и крепким плечом поддержки, в которое я всегда могла поплакаться. И я всегда старалась отвечать ему такой же заботой. И не только отвечать. Я очень к нему прикипела. Нет, не то, что прикипела, а, кажется, и жизни без него не представляю, боюсь и не хочу представлять. Мы стали самыми настоящими, самыми близкими и дорогими друзьями. Я готова доверить ему не только свою жизнь, но и самые сокровеннве мысли. Я хочу, чтобы он всегда был рядом со мной.

》>–-×◇×-–<《

Стук в окно. Принцесса отставила травяной чай и нехотя вылезла из тёплой кровати, в которой с помощью грелок слуги обеспечили это тепло. Стоило открыть окно и в покои ввалился Кёва, весь взбаламученный и ничуть не уставший. Луика ещё не успела закрыть окно, как он начал эмоционально тараторить. – Нам срочно нужно по- он, обернувшись, на миг осёкся, а после медоенно и тихо закончил мысль - говорить... Рука его потянулась к волосам девушки, и Луика поняла, почему он так застыл. Она сама ещё не привыкла даже к ощущению лёгкости на голове. Сначала его пальцы осторожно взяли тонкую прядь, а после уже смелее нырнули в волосы. Кёва легонько её погладил и обошёл со всех сторон, внимательно разглядывая новую причёску. – Ох, Росинка... Сверху это выглядело не так коротко... - тоскливо протянул он. – И тебе не жалко?   Принцесса усмехнулась. – Нет, не жалко. Тем более это ведь не на всегда: волосы отрастут. – Я так и не увидел тебя с моим подарком... На это ответить девушке уже было нечего и она смущённо отвела взгляд. Но тут вспомнила, что не благодорила его за этот подарок. – Кёва, - дракон тут же навострил уши. – шпилька, она очень красивая, просто невероятная... спасибо. Девушка вернулась на кровать. Короткие волосы назойливо лезли в лицо и она неловко отводила взгляд, поправляя их. Кёва присел рядом, и как будто нарочно, смотрел прямо в глаза – Когда увидел её, то сразу подумал о тебе. Я не смог пройти мимо. Луика неловко молчала. – Вообще, я пришёл рассказать кое-что. Я думаю это очень важно. – Ах, мне тоже нужно рассказать тебе кое-что важное! - тут же подорвалась девушка. – Тогда говори ты. – Нет, давай ты сначала. Дракон замялся. На самом деле не очень хотелось говорить о чём-то другом, но это правда было важно. И её желание закон для него. – На остове есть оборотни, оборотни класса вампиров. Луика удивлённо раскрыла глаза. – И я точно не ошибся. – Как они выглядят? - в голосе девушки была явная настороженность. – Мужчина, белые длинные волосы, чёрная одежда. К нему прилетала ворона. Как она выглядит сказать не могу, так как была она в животном обличии. Более я не встречал никого, однако я чуял их. Они сильны. Особенно этот мужчина. Мне кажется лни замышляют, что-то не доброе. Поэтому будь крайне осторожна. Я надеюсь они не осмеляться действовать на глазах власти, но если что, я всегда рядом. Он подбадривающе положил руку на её плечо. А она приложила к ней голову. – Я знаю этого мужчину. Брату он тоже не нравится. Девушка ненадолго замолкла, размышляя над этим. В это сложно было поверить. – Кёва, а если этот мужчина — вампир, то и вся его семья — вампиры? – По обыкновению – да. Любовь и размножение для них очень различны, и для продолжения своего рода, построения семьи, они обычно ищут подходящую по статусу и силе пару. Хоть и редко, но всё же бывают и полукровки. Правда они хоть и рождаются слабыми, но всё равно вампирами. Так что, да. – Значит Дарнейки – вампиры... - девушка устало вздохнула. – Это так неожиданно... Я должна как-то сообщить об этом брату... Она зевнула и потянулась. Уже давно было поздно. – Точно, я ведь завтра покидаю остров... мы поплывём в столицу... - принцесса тихо бормотала, поглащаемая сном. Она медленно съехала вниз и прильнула к Кёве. Тот неловко раскрыл руки и приобнял её. Осторожно он вместе с девушкой отполз ближе к спинке ковати и аккуратно уложил её, накрыв одеялом. – Кёва, Кёва... - Луика, ослабленно хватая за руку, тихонечко позвала его, хотя он и был рядом. – Да? – Ты ведь последуешь за мной... на Орендор... - только теперь Кёве показалось, что румянец на её щеках выглядит не очень здоровым. – Конечно, - он ласково убрал пряди с её лба. – Там же опасно для тебя... это большой город... – Ха-ха, ты сама себе противоречишь... Неволнуйся, я не боюсь опасностей. – Но... – Я помню, обещал ведь.   Тогда юная госпожа улыбнулась. – Да... И хоть дыхание её не было ровным, Кёва почувствовал как она правалилась в сон. Дракон сидел на полу, рядом с кроватью, и завороженно продолжал наблюдать за ней, не в силах отвести взгляд. Её ресницы слегка подрагивали, откидывая длинные тонкие тени, нежные губы были слегка приоткрыты. Кожа сияла в бледном свете луны, и на ней, словно упавшие с неба звёзды, сверкали маленькие капельки пота. Дыхание девушки было слегка прерывистым, тяжелым и очень глубоким. Кёва смотрел на то, как вздымаются её груди при дыхании, улавливал лёгкие вибрации её лёгких. Ты такая маленькая, хрупкая и беззащитная. Хотя по человеческим меркам уже считаешься взрослой... Но всё равно, этот мир слишком жесток для такого нежного, светлого существа, как ты, Лу. Цветы погибают на холоде. Драконья рука несмело тянется к её щеке и почти невесомо проводит. Чувствительное тело вздрагивает, девушка чуть шевелиться во сне. Кёва испуганно убирает руку. Но принцесса не проснулась. И дракон и дальше наблюдает за ней с придыханием. Единственное, о чём я так и не рассказал тебе до сих пор, это о том, что на самом-то деле не так уж-то я и люблю эти яблоки. Надеюсь, ты простишь мне этот маленький секрет. Наверное, сейчас он мог бы позволить себе немного больше чем это, но разве тогда это не станет подлостью? Кёва снова тянется к её волосам и убирает пряди чёлки в стороны, чтобы, привстав с коленей, нежно поцеловать в лоб. Напоследок, он ещё раз прислушивается к её состоянию, замечает лёгкий жар и всё же решает остаться ещё на какое-то небольшое время.

》>–-×◇×-–<《

Ветер яростно треплет алые знамёна, а в небе громко кричит буревестник. Эта, крепко сложенная, северная птица, ловко разрезает воздушный простор, даже несмотря на такую погоду. Наоборот, чем сильнее ветер отражённый от воды, тем лучше её полёт. И она хитро маневрирует, среди каменных башен, в конце приземляясь на невысокую отвесную скалу, выступающую с лева от форта. – Что-то буревестник раскричался. Видно: к непогоде, - сказал один мотрос другому, вместе с которым таскал багаж уважаемых господ. – Конечно, видно – вон тучи какие с севера надвигаются... И пока матросы, параллельно делу, увлечённо болтали, быстро перескакивая с темы на тему, госпожа Ветт-Асконт в сопроваждении двух своих постоянных служанок, только подходила к кораблю. Девушка щурила глаза, силясь на фоне белого, облачного неба рассмотреть палубу и людей на ней. – Ах, ваше высочество, разве не здорово?! Мы наконец покидаем остров! И плывём не абы-куда, а в саму столицу! - восторженно вздыхала Черси. Норра, как всегда недовольная её поведением, пихнула её в плечо. – Будь аккуратна со словами, всё-таки этот остров — наша Родина! – Норра права, Черси. Но... я тоже очень рада, - скромно улыбнулась Луика, слыша их разговор. Черси ухмыльнулась, глядя на стршую. – Видишь? Даже госпожа согласна. А мы ведь тратим здесь свои лучшие годы, - возмущённо говорила она. – Надо бы женишков нам приглядеть! - девушка мечтательно улыбнулась. – Или у тебя уже кто-то есть на примете, а я и не знаю?! - пока она балботала, на лице её эмоции менялись со скоростью ветра. И Норра, уже утомлённая её пустыми разговорами, вздыхала и закатывала глаза на её глупые предположения. – Нет у меня никого. Я всецело посвящаю себя службе нашей принцессе. И тебе советую сосредоточиться на этом пока. Всему своё время, Чер. – Х-н, ну и ладно с тобой. Придётся всё брать в свои руки. И уже она просто размышляла вслух: – А может я приглянусь молодым мотросам. Черси улыбнулась сама себе на эти мысли, и, заметив тех самых ребят, что носили багаж, кокетливо им подмигнула. А после поняла, что отстала от госпожи и Норры, и поспешила их догнать. Луика в своей светлой, чистой и пушистой одежде очень выделялась, на фоне своего окружения. На её голове красовалась дорагая шапка из горностаева меха, с вшитыми с лицевой стороны, драгоценными камнями, а сзади висели, прикрывая затылок и уши, тонкие, но пушистые хвостики с чёрными кончиками. Белоснежная накидка, тонкие перчатки, грациозная осанка — она, словно пушная лебёдушка, проплывающая вязкое, гнилое болото. Она поднимается на борт корабля, и когда остаётся лишь переступить с трапа на палубу, ей подают руку. – Спасибо, - опуская подол платья, она поднимает голову и встречается взглядом с братом. Тот выглядел практически так же, как и когда прибыл на остров, пару дней назад: плотные, но удобные, чёрные одежды, тугой высокий хвост, привычно-серьёзное выражение лица и фирменный волчий плащ. Он ведёт её дальше от края, на корму, оставляя её служанок на произвол судьбы. Там, на корме они встречают несколько мужчин: отец, генерал, капитан, порутчик и секретарь корабельный. Все, кроме отца, их по-военному приветстуют. Отец сдержано кивает, видя их. – Добро пожалавать на борт "Эрфеса", Ваше высочество. Я капитан этого корабля, Доррак Нгиерн. - представился коренастый, широкоплечий, но невысокий мужичок в мундире. Он коротко представляет своих высокодолжностных подчинённых и после, неожиданно громко выкрикивает, своим низким сипатым голосом: – Церк!!!   Тут же, как будто изниоткуда, появился молодой человек. – Здесь! - отрапартовал он. – Ваше высочество, Церк проводит вас в вашу каюту. И если вдруг возникнут какие-то вопросы, обращайтесь к нему. Девушка взглянула на парня. Высокий худощавый брюнет с обветренным лицом и в утиплённой накидке. Он сказал одну из тех фраз, что принцесса за свою жизнь слышала тысячи раз: что-то в духе "рад служить вам",(обычно говорящие эту фразу быстро выветриваются из воспоминаний) и попросил следовать за ним, тут же разворачиваясь. Видимо и теперь найдётся причина не дать поприсутствовать здесь молодой госпоже. Она покорно уходит, всё же цепляясь взглядом за брата. Тот также смотрит на неё. Он слегка кивает и незаметным жестом руки показывает, чтобы она уходила, не задерживалась. И Луика уходит. Кажется Заора собирается позже зайти к ней. По крайней мере, принцесса на это надеится. Они обратно спускаются на основную палубу, и Церк ведёт её вдоль борта. Внимание девушки быстро захватывает судно. В последний раз она ступала на корабль, когда ей было пятнадцать, и то был корабль старого образца. С того момента в судостроении успело многое поменяться, поэтому посмотреть и вправду было на что. Госпожа с восхищением разглядывает огромную гротмачту, под которой они проходят. Матросы крутят железные рычаги, натягивая крепкие канаты и раскрывая тяжёлые, плотные, не пропускающие свет, паруса. Вон левее стоит молодой мичман в фирменном бушлате и очень недовольно постукивает носком правой ноги и делает замечание недостаточно аккуратным матросам. А там, дальше, с лестницы на нижнюю палубу, выглядывает помощник шхипера и подзывает к себе кого-то. Мимо них несколько крепких ребят проносят огромные ящики, а куда-то на корму направляется штюрман, чтобы пулучить одобрение на построенный маршрут. Весь корабль теперь оснащён сложными механизмами и покрыт обработанным металлом, на который так богат их полуостров. Многие виды физической работы на этом корабле сиали намного проще, чем на кораблях прошлого десятилетия, а кое-где удалось и поностью заменить силу механикой. Но все эти невероятные новшества, все эти пушки, "когти", "крылья", рычаги, обсалютно ничто без людей, без всех этих людей. Они, подобно шестерёнкам в тех механизмах, составляют своим трудом свой собственный налаженный механизм. Луика восхищается их работой. – Ой! - принцесса испугано отскакивает в сторону. Только что прямо за её спиной раскрылась бризань, а сверху спрыгнул мотрос со скрученным канатом. – Госпожа, осторожней! - беспокойно говорит он. – Ах, да, простите. Матрос совсем не злиться и весьма дружелюбно улыбается, кивая на её извинения, и дальше берётся за дело. Луика, стараясь больше не мешаться никому, идёт дальше. Она выходит на нос корабля и неожиданно видит там пеликана. Огромная белая птица так же удивлённо смотрит на девушку, поворачивая голову в бок. Принцесса улыбается, рассматривая перепончатые когтистые лапки и массивный клюв с перепонкой у горла. Она медленно подходит и тянет руку к пернатому приятелю, который, кажется, вполне обыденно воспринимает людей рядом с собой. Птица любопытно вертит головой, смотря на неё. Девушка почти дотрагивается до белых густых перьев, как вдруг раздаётся громкое: – Ваше высочество! Птица тут же подрывается и улетает, напоследок взмахом крыльев всё же задев руку девушки. Луика испуганно прижимает к себе руки и оборачивается на оклик. Она уже и забыла совсем, что изначально должна была следовать за Церком и идти в каюту. Просто в какой-то момент парень слился с окружением и пропал, а девушка была слишком увлечена, чтобы думать о подобном. – Ваше высочество! - подбежал взволнованный Церк. – Прости, Церк. Я очень увлеклась кораблём. Он так прекрасен... - и хотя ей было немного стыдно перед матросом, всё же её восторг от происходящего был сильнее. Принцесса обрнулась к морю и с надеждой посмотрела в тёмную, скрытую тучами даль. – Ваше высочество, вам всё же следует пройти в каюту. Как только мы выплывем из форта здесь будет очень сильный ветер. Для вас здесь опасно. – Да... - она примиретельно вздохнула. После недолгого молчания, спросила: – Как скоро мы отплываем? Глазами она проследила за полётом ярого молодого буревестника. Он старательно удерживался на сильном ветряном потоке, и конце вдруг сманеврировал к воде и ловко схватил крупную рыбку. Он издал победный возглас, поднимаясь к небу. Луика улыбнулась. – Прямо сейчас, - ответил Церк.