БАМ
— Ай!.. Б-больно, больно, отпусти! Сда-а-аюсь!— Европа вскрикивает, когда её руку заворачивают за спину и силой давят на кисть, напрягая мышцы в неправильном направлении, слезинки собираются бусинками в уголках красивых и розовых глаз. Каллисто не знает, что ей делать: Если она сейчас остановит драку, то Европа узнает, что Луна не была убита. Но если она НЕ остановит драку, то Луна...Покалечит их двоих, это точно. Она сжимает кулаки, хватается за Луну и оттаскивает его, вцепившись хваткой в него, Европа отползает и хнычет, явно испугавшись такого появления.— Т-ты.. Как? Каллисто, отойди от него! — Это была моя вина. Мы с Ио оставили его и..Кхм...— Она смотрит на Европу и затем на Луну: только сейчас её фиолетовые глаза замечают, что вместо привычной, неуверенной Луны была её обратная сторона.— Ваша ошибка, Каллисто. Ты знаешь, что он всегда за Землю. Обратная сторона Луны ухмыляется, ударив Каллисто под бок и высвобождаясь. Он меняется и привычная Луна обеспокоенно смотрит на них, поджав руки к себе. Европа подлетает к Каллисто, следя взглядом за Луной. — Я не могу сказать точно..Но Титан всё ещё сомневается в своём решении о лунной революции. Ему всё ещё страшно как-либо вредить другим планетам, боится, что всё пойдет наперекосяк и я с этим согласна. Мы перегнули палку.— Луна скрещивает рук на груди, недоверчиво смотря на двух девушек. Каллисто хмурится и думает, что вообще хотел этот недоумок: Его было легко переманить на свою сторону, ОЧЕНЬ легко. Ганимед предложил идею и слегка надавил, чтобы Титан подумал, а тот сразу согласился, хоть и помешкал. Европа также сделала это, но она не так упряма, как этот желтоватый говнюк. Фиолетовоглазая выпрямилась, взглядом ища Ио, мало ли что думают Европа и Луна. Этих двоих вообще опасно рядом с друг другом оставлять. Серый парень подлетел к ним,, жалобно ломя брови домиком.— Это не выход! Европа, Каллисто, мы должны переубедить Титана не вредить другим планетам! Я понимаю, что вы не боитесь за Юпитера из-за его размера, но просто..Просто представьте, если он погибнет! Я также боюсь за свою планету, Земля правда изменилась! Она просила прощения у меня и у Меркурия, он согласился даже пройти реабилитацию, чтобы принять свои минусы и увидеть преимущества других! Пожалуйста... Но правда ли это? Европа и Каллисто переглянулись, затем обе посмотрели на парнишку. Он понял, что нужно это доказать. Он с опаской после их за собой к Земле, надеясь, что те выслушаю его и не устроят бой прямо там. Ну и..Луна надеялась, что все изменится и они не приведут за собой подмогу.***
Тяжело.... Он поправляет синие волосы расчёской, делая ровный пробор. Пока они обсуждали то, что им не понравилось в их планах, Титан несколько раз упомянул, что волновался. Тревога и апатия его всё время преследовали, как и беспокойные сны в перемешку с обидой,и ненавистью. Ганимед закатил глаза, перестав расчёсывать его волосы и схватив того за челюсть, повернул к себе. Колёсики кресла скрипят, парни находились в базе, которая была построена другими спутниками. Да, база в космосе, гениально. Он щурится и хмурит черные брови, недовольно приподнимая уголок губ. Пальцы не сильно, но неприятно нажимают на щёки, заставляя Титана морщить лицо и айкать. — Айф.. Ч-что? Я просто волнуюсь, это не легко - вести толпу спутников за собой ради справедливости!..Ты же должен меня понять, Ганимед.. — Понимаю, но таким темпом мы будем просто впустую делать всё! Титан, чёрт возьми, я понимаю, что это трудно, но если ты опустишь руки - вернёмся к тому, чего хотели избежать. Снова станем спутниками, которых не уважают, которых убьют ради новых колец!— Ганимед не злиться, но его это заметно раздражает, что Титан волнуется о мелочах больше, чем о более существительных вещах. Блондин целует его в нос, затем в лоб. Титан замалкивает, большими пальцами перебирая через друг друга и его щёки сразу же розовеют. Его душе становится легче, прежде чем он понимает одно: Если им действительно придется сражаться, то значит эти мгновения - могут оказаться последними, а дальше уже будет хуже. Титан смотрит на Ганимеда и улыбается, нежно и с любовью, будто вновь влюбился в него. Сероглазый ухмыляется и хихикает, прильнув к его груди и обнимая, не желая отстраняться. Может он и был засранцем, судаком или кем-то ещё, кого не хотели бы вы видеть, но.. Ганимед просто любил тихие моменты с близкими, не важно: Будь это Спутники Галилеевы или же другие объекты, которые сблизились с ним и стали друзьями. Он тихо дышал, прислушивался к шуму ядра внутри груди, как это называлось у людей...А, это как биение сердца. Он даже задумался: Не сон ли всё это? Вдруг они никогда не встречались, не видели друг друга и вообще.. Что если они даже были врагами? — Ганимед, рука..— Титан поджимает губу и фыркает, Ганимед удивлённо поднимает брови и смотрит: Он случайно схватился за ляжку парня и сжал её рукой,хотя кажись, что Титан был даже не против. Отстранившись от голой груди холодного паренька, Ган просто улыбается, руками слегка сжимая ляжки, бёдра. Титан не был тощим или толстым, но у него определённо были самые лучшие ноги. Они были объёмными, чем у других спутников, он был..Жмякательным.— Что такое, Титан? Слишком чувствительные ножки, а? Издевательски сжимая их больше и посылая мурашки, Титан очень тихо мычит, он смущает его и заставляет отвернуться. Это было так...Сексуально? Ганимед наклоняется к его телу, целует в живот и в очертания кубиков пресса, этому неженке ещё тренироваться и тренироваться.. — Господи, ты такой нежный, сейчас расплавишься.. — Я не виноват, что..Что мне нравятся твои прикосновения.. — Рад знать, что я твой единственный, ха.— Он чмокает его в губы, аккуратно, но с любовью. Воздух стал сексуально напряжённым, хотя нотки сильной любви также ощущались в ней. Парни начали целоваться, руки Титана обвились вокруг талии Ганимеда, заставив того залезть на колени к ледяному спутнику. Он даже не сопротивляется и не возмущается, что должен быть главным, а просто послушно выполняет. Хочется побыть под чьим-то контролем, не пол чьим-то, а под контролем Титана. Его парня, его любимого. — ..м-м..— Титан отстраняется от поцелуя, немного отдышался. Его зелёные глаза смотрят на Ганимеда.— Пообещай, что..Что с тобой всё будет хорошо, пока идёт революция, пожалуйста. — Это что, божий приказ?— он смеётся, а Титан легонько ударяет по плечу.— Ладно, ладно..Не могу пообещать, но будь уверен: Выберемся живыми. И ты, и я, понял? — Понял...Я люблю тебя. — Я тоже, Титан. Они смотрят на друг друга, прежде чем вновь возобновить сеанс поцелуя.