Vita et Mors

Едва Дан Хен проник сквозь гладь разбитого зеркала, его окатило волной холода. Словно его душа стала такой уязвимой, что теперь ледяной вакуум космоса мог объять его без всяких препятствий. Дан Хен постарался резко вдохнуть, ожидая, что легкие защиплет от мороза, но с удивлением отметил, что дышать ему было не нужно. Как и иметь твердую почву под ногами. Дан Хен опустил взгляд и обнаружил бескрайнюю черную пустошь, такую же, как и повсюду. Лишь звезды — осколки памяти — сияли вдалеке. Дан Хен взглянул на фрагмент в своей руке. Тот мерцал немного тусклее прочих, но вдруг повернулся острым углом в определенную сторону, куда-то ввысь и немного правее. Видьядхара послушно двинулся в указанном направлении, отмечая, как легко ему удавалось парить в этом измерении. Он старался осторожно лавировать и не задевать отдельные осколки воспоминаний, но из маленьких кусочков все равно то и дело раздавались чужие голоса. Один голос слезливо умолял кого-то не совершать что-то, второй смеялся безудержно, третий оглашал приговор. Вот тот, чуть дальше, Дан Хен слышал, был похож на плач маленького ребенка, который едва успел появиться на свет. А этот, совсем близко, у уха Дан Хена, прошептал слова любви. Низким, бархатным голосом. Таким, что у видьядхары прошла бы дрожь по его телу, если бы оно у него было. Может быть, где-то среди этих фрагментов находились отголоски его прошлой жизни — воспоминаний Дан Фена, большую часть которых он утратил при перерождении. Возможно, в одном из осколков он даже смог бы разглядеть седовласого кузнеца, которым так дорожило его прежнее воплощение. Дан Хен двинулся дальше. У него не было времени на эти мысли. Он не знал, сколько он путешествовал среди осколков: ощущение времени от него ускользало. Но постепенно звезды вокруг него исчезали, а темнота все сгущалась, пока вокруг Дан Хена не образовалась пустота, без единого огонька на горизонте. Видьядхара протянул руку, словно стараясь нащупать что-то в темноте, но вместо того, чтобы коснуться чего-то, его рука просто…исчезла. Дан Хен прижал ладонь к себе обратно — она была на месте. Повторив движение, видьядхара заметил, как его рука словно погрузилась в черный, поглощающий свет туман. Просто завеса, скрывающая что-то от посторонних. Набравшись смелости, он двинулся вперед, скрываясь за ней целиком. Его глаза не сразу привыкли к сумраку, но, проморгавшись, Дан Хен наконец разглядел, где оказался. В темном пространстве можно было разглядеть очертания своеобразной городской площади, только вот и пол, и стены зданий, и даже ограждения были будто выполнены из черного зеркала, гладкого и не тронутого разбитой рябью, как портал посланника. Дан Хен опустился на землю и осмотрелся как следует. Людей здесь было немного, и все они были похожи на посланника Памяти на корабле Охотников, за исключением того, что их робы были черного цвета вместо белого. — Чего стоишь столбом? — вдруг спросил кто-то со стороны. Дан Хен обернулся. — Новенький? — Можно и так сказать, — ответил видьядхара. — Тогда ступай к другим новичкам, они сейчас на платформе пепла, внизу. И не слоняйся без дела, — сказал прохожий, прежде чем продолжить свой путь. Дан Хен коснулся своего лица, но наткнулся лишь на бесформенную гладь, подобную маске. Похоже, в этом измерении их души теряют прежние черты лица. Что ж, это будет ему на руку. Дан Хен спустился вниз по зеркальной лестнице, где новички, похоже, следили за процессией на платформе. Крематор в длинной черной форме держал над ладонью несколько осколков, склонившись над темным зеркалом, находившимся на возвышении в середине платформы. Резко дернув рукой, крематор уронил осколки памяти, и те потонули в черной глади озера безвозвратно. — Такова учесть всех пустых воспоминаний. Не забывайте об этом! — громогласно заявил крематор. — Думаешь, кто-нибудь когда-либо падал в Печь до этого? — шепнул кто-то из новичков другому. Дан Хен спустился чуть ниже, встав рядом с остальными и прислушиваясь. — А кто его знает? Если кто и падал, то бедолагу наверняка стерло из этой Вселенной навсегда. Оттуда не возвращаются, знаешь ли. Вот ты был, а вот тебя и нет, — ответил ему другой новичок. — Тише вы, — шикнул кто-то. Дан Хен был приятно удивлен тем, что большинство здесь все еще вели себя как простые смертные, а не играющие в богов жрецы, взвешивающие ценности чужих существований. Что ж, тогда с ними и стоит завести диалог. Церемония постепенно закончилась и Дан Хен решил увязаться за болтающими новичками-крематорами, разговор которых он и подслушал. — Значит, Печь поглощает все, что в нее попадет? — уточнил видьядхара. Ребята обернулись в его сторону. — Ну да, а ты не знал? Откуда ты вообще? — Мы ведь должны отказаться от имен, плоти и происхождений, дурак, — сказал другой. — Не обращай внимания. Скоро ты здесь освоишься. — Но если ты хочешь узнать побольше о Печи, то лучше спроси у другого. Знаю, один тут терся возле нее недавно, небось, тоже любопытствовал, как она работает. Печи для настоящих крематоров все равно закрыты от нас. Дан Хен кивнул понимающе. — И к кому мне обратиться? — уточнил он. На этот раз ощущение слияния памяти было знакомым и не застало его врасплох. В его мыслях возник образ одного из новичков-крематоров, который выглядел так же, как и все, но теперь у Дан Хена появилась уверенность, что он сможет узнать его в толпе. — Спасибо, — поблагодарил он. — Да не за что, — пожал плечами новичок и, потеряв интерес, двинулся дальше со своими знакомыми. Дан Хен проводил их взглядом. Интересно, можно ли было сохранить человеческие отношения в этом измерении, где не существовало личности как таковой? Или же эти ребята, которых он повстречал сегодня, однажды станут похожи на крематора с платформы Пепла? Дан Хен отошел в сторону, стараясь высмотреть в толпе нужного ему новичка. Все они казались одинаковыми, частью одной бесформенной толпы, пока взгляд видьядхары не зацепился за одного из них: он нервно оглядывался, шел у стены и старался поскорее оторваться от остальных. Дан Хена наполнила уверенность, что это именно тот, кто появился в его памяти ранее, и не стал медлить ни минуты. Он двинулся следом за новичком-крематором, стараясь не терять его из виду. Они постепенно все отдалялись от площади, подходя к зданиям, пока Дан Хен не схватил будущего крематора за капюшон и не дернул его в сторону одной из зеркальных улочек, где не было людей. — Ай-ай! Отпустите, помогите! — Серьезно? — уточнил Дан Хен мрачно, словно в него на мгновение вселился Блейд. Его здесь не хватало. А узнать лик охотника из толпы прочих безликих Дан Хену бы труда не составило, в этом он был уверен. — А чего ты хотел? Тащишь меня, как провинившегося пса куда-то! — возмутился новичок. — Что тебе вообще от меня надо, а? — Просто хотел поговорить, с глазу на глаз. — Не вижу я никаких глаз, а теперь отвяжись! — тот попытался возмутиться, но Дан Хен ловко перехватил духа за руку. — Почему так нервничаешь? — Попробуй тут с тобой не нервничать! Оставь меня в покое, я ничего не сделал! На этих словах Дан Хен замер, уловив совершенно новое чувство. Будто чужая память раскрывается перед ним, словно сундук, полный богатств, и только и ждет, чтобы туда заглянули. Крематор взвился в его руках. — Нет! Но было поздно. Дан Хен вторгся в его разум, и теперь в его голове замелькал новый калейдоскоп картинок: черная, тишайшая гладь Печи. Темный небосвод города крематоров. Белоснежная пустыня звездного мрамора. Покосившиеся здания и бесконтрольно кашляющий человек. Дан Хен отстранился, шокировано посмотрев на крематора, который только и хотел, чтобы провалиться сквозь землю. Нет. Не может быть, чтобы все было так просто. — Ты ничего не видел! — впал в отрицание новичок. — Тебе ничего не поня- — Это был ты, — отчеканил Дан Хен, схватив новичка за грудки снова. — Это ты пытался стереть Итана Феверика из памяти этого мира. — Ай! Ну и что с того! Не стер же! — тот попытался вырваться. Дан Хен тряхнул его снова, чувствуя нарастающую ярость. — Да кто тебе дал право… — Никто! Черт, ладно, ладно, — сдался крематор, ослабнув в руках Дан Хена. — Пожалуйста, я все расскажу, но не говори никому! И не здесь. Видьядхара отпустил ткань балахона новичка, взяв себя в руки. — Веди. Но учти: если попытаешься сбежать, я выдам тебя тут же. У меня достаточно информации для того, чтобы ты получил заслуженное наказание. — И откуда ты только появился… — крематор потер шею и обреченно покачал головой. — Идем. *** Всю дорогу до обиталища крематора Дан Хен не сводил с него глаз, готовый в любой момент предотвратить попытку победа. Но его «заложник», похоже, был до того напуган, что не делал резких движений и даже в сторону не смотрел без надобности. В конце концов, они оказались в скромной обители новичка, где не было ничего, кроме черных зеркальных стен, пола и потолка. Дан Хен почувствовал тоску при виде подобного жилища. — Начинай, — приказал видьядхара, сложив руки на груди выжидающе. Крематор отвернулся, и казалось, что взгляд его забегал по комнате. — Ладно, хорошо, да, — пробормотал он. — И без глупостей, — предупредил Дан Хен. Тот кивнул. — Так, ладно, но я сразу говорю: я тут не при чем! Я просто искал, на ком можно испытать действие Печи… Все равно свою личную мы не скоро получим в пользование… Дан Хен не ответил, но его молчание не сулило ничего хорошего. Крематор это почувствовал. — Да ладно тебе! В мире куча бесполезной информации, полно бесполезных воспоминаний. А этот сам ко мне обратился. Когда я рассказал ему о нас, он вызвался добровольцем. Так что моя совесть чиста! — Погоди, — Дан Хен остановил этот монолог. — Феверик сам попросил это с собой сделать? Придумал бы ты что получше. — Это правда, клянусь! — взмолился крематор. — Он был неизлечимо болен и потому хотел, чтобы память о нем стерли. Чтобы его жена не страдала. Дан Хен смягчился, почувствовав невообразимую тоску при этих словах. Значит, все это потому, что он хотел облегчить жизнь своей жене и освободить ее от горя… Но что-то пошло не так. — Ты допустил ошибку, — подчеркнул Дан Хен. — Знаю я, знаю! Я был невнимателен при извлечении воспоминаний его жены и в итоге она восстановила его образ в своей памяти. Нас даже никто не предупреждал, что так можно! — воскликнул новичок. — Но я понял, что облажался, когда тело Феверика не обратилось в пыль, а вместо этого он просто куда-то исчез. Понятия не имею, куда он делся… Но ты его нашел, да? — крематор поднял голову. — Кто ты вообще такой? Дан Хен посмотрел на собеседника внимательно. — Я Дан Хен. Охотник за Стелларонами. Крематор сделал шаг назад шокировано. — Черт! — он схватился за голову. — Черт, чтоб тебя! Теперь я точно труп! Меня целиком скинут в Печь и пиши пропало! — Успокойся, — сказал Дан Хен, протянув руку. — Я здесь для того, чтобы исправить твою ошибку. Сад Воспоминаний обратился к нам… — И они здесь замешаны?! Это.Это просто-! Дан Хен схватил крематора за плечи и встряхнул хорошенько. — Возьми себя в руки. Ничего с тобой не случится. Я просто передам посланнику Памяти, что их власти ничего не угрожает и баланс не будет нарушен. Ты меня понял? Крематор кивнул медленно, постепенно успокаиваясь. Дан Хен отпустил его. — Так-то лучше, — подытожил он. — И никто тебя никуда не скинет. — Тебе-то легко говорить, — вяло произнес новичок. — Ты просто не представляешь, что это за штука. — Она безвозвратно стирает воспоминания, верно? — уточнил Дан Хен. Крематор кивнул. — Верно. А если сам туда свалишься, то пускай и без тела, но любое упоминание о тебе в этом мире исчезнет. Все позабудут тебя, а без памяти о тебе и ты сам сгинешь. Навсегда. Дан Хена сначала совершенно не тронули эти слова: подобная участь ему не грозила. Да и мало кто в этом мире добровольно бы принял такой исход событий. Он уже приоткрыл рот, чтобы ответить, но замер, пораженный собственной идеей в самое сердце. Он завис на несколько мгновений, не издав ни звука. — Хэй, ты чего? — подал голос крематор. — Жутко, я знаю… Дан Хен постепенно взял себя в руки. — Если этот метод настолько эффективен, — начал он, прочистив горло. — Почему с его помощью не избавился от Феверика? — Сюда посторонним так просто не попасть. Я вообще не знаю, как ты здесь оказался, — покачал головой крематор. Дан Хен не ответил. И в зеркальной комнате повисла тишина. — …ты ведь не сдашь меня высшим крематорам, да? — уточнил новичок, и Дан Хен посмотрел на него, размышляя над этим. — Нет. Но за тобой будет должок, — ответил он. Крематор смиренно кивнул. — Я подчищу дело Феверика. И никто ничего не узнает. — Это не тебе решать. И не мне. Речь о другой услуге, — говорит Дан Хен. — Какой? — настороженно уточнил крематор. Видьядхара несколько мгновений молчал, словно спор внутри него никак не мог утихнуть. Но он наконец произнес это: — Один человек тоже хочет умереть. Но ему это не дано. Только ваша Печь сможет избавить его от проклятья. Похоже, крематора это серьезно удивило. — Кто это? Твой враг? Дан Хен покачал головой слегка. Был когда-то. — Мой близкий, — ответил он. — Это его желание. Я обещал вернуть ему долг и исполнить его. — Какие вы все странные, — пробормотал крематор, покачав головой. — Еще про меня что-то говоришь… Дан Хен не ответил, погрузившись в раздумья. Он слишком наяву представил то, как Блейд подходит к зеркальной глади Печи и делает шаг вперед. Холодная черная рябь смыкается на макушке Блейда, уничтожая саму суть его существования. А Дан Хен бы даже не понял, что произошло, потому что его воспоминания о Блейде тут же бы исчезли. И Дан Хен бы больше его никогда не увидел. В ушах зазвенело. Как он мог отыскать ответ на свой злополучный вопрос в этой пустоте, вот так случайно? Мара же просто не сможет регенерировать то, чего никогда не существовало. Даже бессмертие Блейда имело свой предел, когда дело доходило до могущества Эонов. Неужели к этому все и вело? Элио. Ему нужно поговорить с Элио. — Когда ситуация с Февериком разъяснится, а мой друг даст свой ответ… Как мне тебя найти? Крематор потоптался на месте, явно желая поскорее от него избавиться. Он нехотя протянул ладонь и на ней образовалось небольшое черное зеркальце, которое можно было поместить в карман. — Вот. Просто дотронься до стекла, когда тебе будет что-то от меня нужно. Я приду. Но не злоупотребляй этим! Дан Хен с благодарностью принял этот дар. — Мне пора возвращаться, — сообщил видьядхара. — Наш разговор и наши договоренности останутся между нами. — пообещал он. Крематор кивает. — Тогда… Удачи тебе? — произнес крематор неуверенно. — И твоему близкому. Кем бы он ни был. Дан Хен улыбнулся, хоть этого и не было видно в его нынешнем безликом воплощении. Он достал осколок, который ему выдал посланник Памяти. При нескольких прикосновениях фрагмент стекла начал вращаться над его ладонью, постепенно ускоряясь и сияя все ярче, пока это свет не скрыл Дан Хена полностью. Когда все прекратилось, его и след простыл, словно Дан Хена никогда и не было в измерении крематоров. *** В свое тело он вернулся резко, словно обретя второе дыхание. Он вздрогнул всем телом, распахнув глаза, и попытался выпрямиться. Но это далось ему нелегко: кто-то крепко держал его в своих руках. Только спустя несколько мгновений Дан Хен пришел в себя достаточно, чтобы отстраниться, а хватка вокруг него ослабла. Блейд посмотрел на него испытывающе и немного взволнованно. — Все удачно? — уточнил Блейд. Дан Хен, отдышавшись, кивнул и прикрыл глаза умиротворенно. Все же, находиться в своем теле здесь было гораздо приятнее, чем бродить в пустоте среди незнакомых и одинаковых лиц. — Порядок, — отозвался Дан Хен, улыбнувшись Блейду ободряюще и не сводя с него взгляда. Но воспоминания о заключенной с крематором сделке все еще были свежи, отчего его улыбка резко потухла, а сам он отвел взгляд. — Полагаю, ты принес хорошие новости, — послышался голос посланника Памяти. Дан Хен, вспомнив, что они здесь не одни, поднялся на ноги — не без помощи Блейда. — Так и есть. Инцидент с Февериком был случайностью, ошибкой новичка. Он уже понес наказание, — соврал он легко. Дан Хен надеялся, что тот не станет копаться в его памяти. — Вот как, — отозвался посланник. — Что ж. Это радует. Тогда приступим к восстановлению воспоминаний. — Погодите, — остановил его Дан Хен. — Есть еще кое-что. — Да? — уточнил посланник терпеливо. Дан Хен переглянулся с Блейдом. — Наше мнение в этом решении роли не играет, — заявил Дан Хен. — Нам нужно спросить человека, которого это касается напрямую. *** Они вошли вместе с Блейдом в медицинский отсек. Посланник уже ждал их подле постели Итана, невидимый для обитателей этой комнаты. Для всех, кроме Дан Хена, разумеется. — Это вы, — подала слабый голос Майя, улыбнувшись им вежливо. Но ее усталый взгляд тут же вернулся к мужу. — Если вы пришли уговорить меня отдохнуть, как та женщина в белой рубашке, то не стоит. Я в порядке. Дан Хен переглянулся с Блейдом. Кафка была здесь, заботилась о их «пленниках»? Вот уж сюрприз. — Кхм, мы здесь не за этим, — проговорил Дан Хен, посмотрев на Майю. — Тогда, — она вновь перевела взгляд на них двоих. — Зачем? Дан Хен присел на табурет поблизости. Это займет много времени. Он рассказал все, опуская их действия как Охотников за Стелларонами. Он рассказал про Эона памяти и его последователей, про крематоров и то, что они делают. Рассказал про сделку Итана с одним из них и причинами, стоящими за их решениями. Он знал, что для Майи это будет слишком тяжелым грузом. И все же, она имела право знать после всего, что она пережила. В глазах ее стояли слезы. Дан Хен ожидал, что она снова впадет в состояние ярости, как тогда, в разрушенном поселении, но вместо этого она горько усмехнулась и коснулась щеки Итана нежно. — Ты всегда слишком далеко заходил со своей заботой, мой милый, — прошептала она, позволяя слезам свободно течь по лицу. Дан Хен сделал над собой усилие и продолжил: — Мы можем вернуть воспоминания Итана и восстановить его место в этом мире, — добавил он. — Так сделайте это, — отозвалась Майя, не раздумывая. — Или же, — продолжил видьядхара. — Закончить начатое. Взгляд Майи похолодел. — Вы предлагаете мне… Своими руками? — Я просто предоставляю Вам выбор, который у Вас отняли, — настоял Дан Хен. — Решение принимать только Вам, Майя. — Выбор? Какой же это выбор?! — повысила голос она. — Я знаю, какого это, — сказал Дан Хен громче, надавив. — Не иметь права решать собственную судьбу. Блейд посмотрел на профиль Дан Хена со стороны пронзительно, но ничего не сказал, не перебивая. — Я просто хочу, — сказал уже спокойнее Дан Хен. — Чтобы Вы подумали. И чтобы у Вас было это право. — Здесь нечего и думать, — отрезала она, быстрее, чем кто-либо из них ожидал. — Верните его мне. — Он умрет, — подал голос Блейд. В медицинском отсеке на несколько мгновений повисла тишина, прерываемая лишь писком приборов. — С этим я давно смирилась, — сказала она, стиснув зубы. — Это все равно случится. Но я не позволю ему выбросить себя в мусор, словно у него истек срок годности. Он живой человек, даже если почти никто не обращался с ним, как с таковым, — прошипела она. Дан Хен промолчал. — Я просто хочу провести с ним все то время, что у нас осталось. Видьядхара прикрыл глаза мимолетно, чувствуя, что у него в горле встал ком. Дан Хен посмотрел на посланника Памяти и, кивнув ему, направился прочь из медицинского отсека. Блейд тенью направился следом. — Мне нужно побыть одному, — отозвался Дан Хен в коридоре. Шаги за ним замедлились. — Уверен? — уточнил Блейд. — Да. Уверен, — возможно, сейчас это было единственным решением, в которой не было сомнений. Блейд остался на месте, провожая взглядом удаляющуюся по коридору фигуру Дан Хена. *** Следующие пару дней Дан Хен провел наедине с собой, в каюте, приходя в себя. Пару раз его покой нарушала Серебряный Волк с новостями из медотсека. Итан Феверик пришел в себя, а его проблемы с памятью больше не давали о себе знать. Его состояние его тоже не волновало, он был просто счастлив снова видеть свою жену. Он также принес перед ней извинения и «все такое», как изъяснилась Волк: похоже, ей все эти нежности претили. Дан Хен не спрашивал, но догадывался, что в ближайшие дни Майя и Итан покинут их навсегда и вернутся домой. Хоть и не без оборудования, которое немного продлит жизнь Итана. Неизвестно, сколько им осталось. Может, пара недель. Может, месяц или несколько дней. Они об этом уже не узнают. В какой-то мере, Дан Хен эгоистично радовался тому, что не узнает точного финала их истории, а их гости скоро покинут их корабль. У него и так на душе было неспокойно из-за всего, что произошло, так пусть хоть одним волнением будет меньше. *** Разговор с Элио был лишь вопросом времени. Приглашение к беседе ему передала Кафка. — Не стоит заставлять Элио ждать, — улыбнулась она. Дан Хен уже привык к тому, как странновато искажалось ее лицо в различных эмоциях, поэтому внутренне никак не отреагировал, как и внешне. Стоило ему направиться в сторону каюты Элио, как он обнаружил, что Кафка решилась его сопровождать. — Я знаю, куда идти, — обозначил Дан Хен на всякий случай. — Это мне известно, дракончик. Не волнуйся, я здесь не в качестве конвоя. Просто составлю тебе компанию. Дан Хен хмыкнул себе под нос, но ничего не сказал, молча ступая с Кафкой по коридорам. — Блейди тоскует в последнее время, — вдруг заговорила она, и Дан Хен тут же напрягся. — Совсем ты его забросил после своего маленького путешествия по Саду Воспоминаний. — И ему, и мне нужен был отдых, — ответил Дан Хен. — Блейди тебя так утомил? Или тебя что-то беспокоит и ты не хотел, чтобы он это видел? — улыбка с лица Кафки так и не исчезла. Дан Хена это злило. Он и так последние дни плохо собой владел, так еще и издевок Кафки ему только не хватало. И ведь стреляла прямо в цель. — Боюсь, это тебя не касается, — холодно ответил Дан Хен. — Как раз наоборот. Благосостояние Блейди меня весьма волнует. — Поэтому ты доводила его до того, что Мара сводила его с ума? — огрызнулся Дан Хен, останавливаясь. Кафка непривычно отвела взгляд. — У каждого из нас есть роль на этом корабле, дракончик. Каждый из нас связан между собой, — произнесла она загадочно. — Моя роль — толкать, твоя — тянуть. Мы с тобой сохраняем баланс. Шепот духа не способен на то, на что способен ты, сам по себе, — спокойно признала она. — Мне не о чем беспокоиться, пока ты его поддерживаешь и успокаиваешь Мару внутри Блейда. Глаза Дан Хена удивленно расширились. — Что ты имеешь ввиду? — задавал вопрос он, несмотря на существующие предположения, которые формировались в его разуме последние пару недель. — Ты ведь и сам догадывался, дракончик. Так что теперь поздно играть в несведущего, — сказала она. — Ты ведь давно заметил, что для Мары Блейди ты все равно что тепло в стужу. Ты рядом и он тут же чувствует себя лучше, будто его вековые кости никогда и не болели. Ты далеко — и его тут же охватывают прежние… «острые ощущения». Дан Хен отвел взгляд, вздохнув обреченно. Осознавать это откровение ему все еще давалось с трудом, до того оно казалось ненастоящим. — Я не знаю, с чем это связано, — сказал он, словно пытался оправдаться. — Никто не знает, дракончик. Кроме, может, твоего любопытного чешуйчатого предка. Но вряд ли даже он предполагал такой исход событий. Иначе бы не стал подговаривать своего… близкого товарища на такую авантюру. Дан Хен сжал ладонь в кулак и прикрыл глаза. — Это ничего не меняет, — проговорил он отстраненно. — О, ну разве тебе это решать? — уточнила Кафка. — Кажется, Блейди и сам в состоянии мыслить за себя. Особенно, когда ты оказываешься поблизости. Дан Хен почувствовал, как его сердце сжалось. — Иди, — окликнула его Кафка, — Элио давно тебя ждет. И с этими словами, без объяснений, Кафка оставила Дан Хена одного, двинувшись в противоположном направлении. *** — Вы хотели меня видеть? — говорит Дан Хен, сообщая о своем прибытии. — Проходи, — послышался голос Элио. Он создавал впечатление, будто Дан Хен говорил сам с собой, как и в прошлый раз. — И нет нужды обращаться ко мне так официально. Дан Хен прошел вглубь комнаты, где из мебели были лишь два домашних кресла, кофейный столик и теплый ковер. В первый раз видьядхара даже не обратил внимания, как странно выглядели покои Элио: словно чья-то опустевшая квартира из Старого мира, с потрепавшимися обоями и потертыми паркетом. Даже одно из кресел было немного подрано. — Присаживайся, — сказал Элио. Дан Хен послушно сел в кресло, которое казалось чуть менее тронутым временем: именно в него Элио просил видьядхару пересесть во время первой встречи, исправляя его ошибку. Около минуты стояла тишина, и Дан Хен осматривался немного неловко, но в остальном сидел неподвижно, дожидаясь, что же Элио скажет ему на этот раз. Если честно, он немного переживал, чувствуя себя виноватым. Во время миссии он нарушил все указания, что Элио предоставил ему, заглянув в будущее. Или же, он не заглядывал в будущее, а просто знал, что нужно делать, чтобы добиться лучшего исхода, как говорила Кафка. Тогда Дан Хен наверняка своими ошибками лишил их этого исхода, даже если цель миссии была выполнена. Послышались тихие шаги рядом, и Дан Хен обернулся, с удивлением обнаруживая черного кота, который преспокойно прошел мимо и запрыгнул во второе кресло. Кот устроился поудобнее, обвивая хвостом свои лапы, и посмотрел на Дан Хена внимательно. — Можем начинать, — послышался голос Раба судьбы. Дан Хен моргнул раз, чтобы удостовериться, что глаза его не подводят. Но если зрение могло быть обманчивым, то отчего-то у Дан Хена появилось ощущение, будто он всегда это знал. — Элио? — уточнил он. — Ты говоришь о моей материальной форме, полагаю. Все верно. — подтвердил тот, но звучание его голоса не изменилось, а кот не открыл пасть, чтобы произнести слова вслух. — Я решил, что тебе будет проще поговорить о событиях на Квартуме и в Саду Воспоминаний лицом к лицу. Пункт «говорить с разумными животными» точно не входил в список вещей, которые Дан Хен считал простыми. Но в нынешнем состоянии у него не было сил удивляться. Он просто ценил возможность наконец поговорить с кем-то, кто не будет заставлять все его тело напрягаться до предела, а мысли смешиваться в непонятную кашу. — С чего мне начать? — уточнил Дан Хен. — Начни с конца, с того, что тебя волнует прямо сейчас. Что ты увидел в Саду Воспоминаний? Дан Хен склонил голову, поджав губы. — Я нашел способ, как убить Блейда, — признался он безрадостно. — Значит, ты достиг больше одной цели за одну миссию, — кивнул Элио. — Вы этого ожидали? — спросил видьядхара, но ответ на свой вопрос он и так знал. Потому Элио не стал тратить времени на ответ. — А ты этому не рад? — уточнил он. Дан Хен замешкался, сталкиваясь лицом к лицу со своей дилеммой, которая сопровождала его последние несколько дней. — Это случилось…слишком быстро. Я не ожидал подобного, — сказал Дан Хен. Скрытая на виду правда. — Не думал, что это будет так просто? Дан Хен прикрыл глаза, промолчав. «Не думал, что это будет так сложно». Элио не умел читать мысли, вопреки всеобщему поверью, но ему это было и не нужно, чтобы угадать эмоции Дан Хена в этот момент. Но он не стал настаивать. — Предоставить выбор нашей гостье тебе было гораздо проще, чем предоставить его своему давнему знакомому, — отметил Элио. — Ее решение никак на мне не отразится, — ответил Дан Хен резче, чем хотелось бы. — Разве решение Блейда отразится на тебе? — вдруг спросил тот. — Ты ведь не будет даже помнить о самом факте его существования. Ты ничего не потеряешь. — Я потеряю воспоминания, — возразил Дан Хен. — И насколько же драгоценны воспоминания о Блейде, что ты не готов с ними расставаться? Повисла тишина. Дан Хен старался дышать ровнее и скрыть вспотевшие от волнения ладони. Теперь он начинал жалеть о разговоре по душам, которые превратился в сеанс акупунктуры на его сердце. — Прости мне мою прямолинейность, Дан Хен, — сказал Элио спокойно. — Но тебе нужно было услышать вопросы, которые ты не был готов сам себе задать. Дан Хен промолчал. — Поговорим о другом. Тебя удивило решение Майи Феверик? — Разве я не должен доложить о произошедшем на Квартуме? — перебил его Дан Хен. — Мы вступили в несколько конфликтов с Корпорацией Межзвездного Мира, дважды украли их транспорт, нас кратковременного объявили в розыск и мы обшарили почти каждый уголок этой планеты в поисках семьи Феверика. — Занятное приключение. Для новичка, а ты не новичок, Дан Хен. — подчеркнул Элио. — Ты сам в этих деталях был не так заинтересован. — Я был заинтересован в том, чтобы вернуть человека домой. — И решение Майи Феверик способствовало твоим интересам. Так почему оно тебя застало врасплох? Дан Хен опустил взгляд. — Само решение меня не удивило. Меня поразило лишь то, с какой скоростью она его приняла, — признался он. — Она удивительная женщина. Особенно для скучного городка на такой планете, как Квартум, — заметил Элио. — Удивительная и, тем не менее, не единственная. Люди часто добровольно обрекают себя на разбитое сердце, считая, что игра стоит свеч. — А если она действительно того стоит? — спросил Дан Хен тихо. — Несмотря на мое положение, этого мне никогда не узнать, — ответил Элио, качнув головой. — Может, ты попробуешь пройти по этому пути и расскажешь мне позже о его достоинствах вопреки недостаткам? Дан Хен ничего на это не ответил. Если будет слишком активно думать над словами Раба Судьбы, то окончательно потеряется в лабиринте своих мыслей. Но сейчас его беспокоила еще одна деталь. — Я не выполнил ни одно из условий, которое Вы назвали. — сказал Дан Хен. — Я нарушил каждое из них. И тем не менее, Итан Феверик дома, миссия, которую Вы мне поручили, выполнена. Я… — …Удивлен? — уточнил Элио. — В смятении, — ответил Дан Хен. — Я достиг поставленного результата, но ведь я знаю, как критичны для остальных Охотников Ваши инструкции. Их нужно выполнять, чтобы сохранять ту линию событий, которая будет наиболее благоприятной для Вселенной. Если я допустил ошибку, — глаза Дан Хена затопила печаль. — Значит ли это, что возвращение Феверика домой было худшим исходом? На мгновение Дан Хену показалось, что Элио ему улыбается. — Ты хочешь знать о судьбе Феверика или же о своей собственной? — Я хочу знать, не испортил ли я все, — сказал Дан Хен честно. — Тогда скажи: ты выполнил задание? — Да. — Ты нашел ответ на вопрос, ради которого присоединился к Охотникам за Стелларонами? Дан Хен сжал ладонь мимолетно, чувствуя тяжесть в груди. — Да. — Но тебя все еще беспокоит тот факт, что не все прошло идеально? — уточнил Элио. Дан Хен кивнул в ответ. Элио посмотрел на него внимательно, и глаза у него были слишком мудрыми для простых кошачьих. — Мы часто попадаем в ловушку из наших собственных ожиданий. Мы стараемся контролировать каждый свой шаг, надеясь прийти к конкретному результату. Но истина такова, что нам не дано управлять нашей судьбой, Дан Хен, — проговорил Элио. — Я знал, что ни одно из тех указаний, что я тебе предоставил, ты не выполнишь. Дан Хен удивленно посмотрел на Элио. — Тогда…зачем? — спросил он почти беспомощно. Элио посмотрел прямо на него, и у видьядхары появилось ощущение, что ему вывернули душу наизнанку. — Иногда наша жизнь поворачивается не так, как мы планировали. Даже если средства для достижения цели находятся прямо в наших руках. — подчеркнул Элио. — Тебе нужно было осознать это самому. Это понимание было задачей куда не менее важной, чем вернуть нашего нового друга домой. Или найти способ исполнить желание Блейда. Дан Хен на мгновение лишился дара речи. Сама мысль о том, к чему его подталкивал своими рассуждениями Элио, была почти абсурдной. — Зачем Вам Это? — спросил Дан Хен почти беспомощно. — Вопрос слишком глобальный, тебе так не кажется? Думаю, ты не настроен сейчас выслушивать лекцию о хитросплетении судеб и участи этого мира, — ушел от ответа Элио. — Лучше ступай и раздели трапезу с кем-нибудь из своих близких. Я слышал, что на верхнем мостике сейчас открывается отличный вид на одну из лун планеты под номером TLK100HM. Дан Хен не воспротивился намекам Элио закончить разговор. И так после него у видьядхары кровь пульсировала в висках. *** Дан Хен бесцельно поправил небольшую корзинку с едой в руке, поднимаясь на верхний ярус, который Элио упомянул во время их короткого прощания. Возле панорамного окна его уже ждал Блейд, стоя к нему вполоборота. Его точеный профиль и темные ресницы хорошо было видно на фоне бескрайнего космоса и луны планеты, номер которой Дан Хен не запомнил. «И правда», — подумал он, — «Хороший вид». Блейд обернулся слегка, заслышав его шаги. Дан Хен, набравшись смелости, подошел к нему. Мысли, роящиеся в его голове с надоедливым дребезжанием все это время, вдруг стихли, оставив за собой пустоту. Он даже не знал, что сказать. На Блейда в вопросе бесед полагаться не следовало. — Что это? — вдруг подал голос он. Дан Хен едва вздрогнул, заслышав этот низкий голос, и торопливо поставил корзинку на широкий подоконник у окна. — Еда. Вино. Подумал, что мы заслужили небольшой пир после проделанной работы, — пояснил Дан Хен. Блейд кивнул едва заметно и присел на подоконник молча, согнув одну ногу в колене и оперевшись о него локтем. Дан Хен отметил про себя, что клинка при нем не было. Перестав стоять столбом, он открыл крышку корзины, доставая бутыль вина, запечатанного тканью на манер Альянса Сяньчжоу, несколько закусок из нижних ящичков и две чаши для них обоих. В полной тишине Дан Хен подготавливал их скромное пиршество, передав Блейду вино. После он наконец сел напротив, забираясь на подоконник и подбирая под себя ноги. Он протянул свою чашу Блейду, и тот, не совсем уверенный в своих действиях, чокнулся с ним своей. Раздался тихий звон фарфора и звуки вновь стихли вокруг них. Несколько минут никто из них не решался в полной мере нарушить тишину. — Как Феверики? — спросил Дан Хен отстраненно. — Уже на Квартуме, — ответил Блейд. О деталях их полноценного воссоединения он умолчал, а Дан Хен не стал спрашивать: наверное, слез пролилось достаточно для еще одной чаши. Снова стало тихо. — Я не видел тебя несколько дней, — сказал вдруг Блейд. — Какие-то проблемы? — Нет, — ответил ему Дан Хен тут же. — Никаких. Я просто…отдыхал. Блейд хмыкнул себе под нос, делая глоток. — И как, удачно? — уточнил он. Дан Хену хотелось соврать и сказать что-то нейтральное, например «Вполне» или «Более чем». Но вместо этого, его честность взяла верх. — Нет. Блейд перевел на него внимательный взгляд. — Это из-за Сада Воспоминаний? — спросил он. — Частично, — уклончиво ответил Дан Хен. Его дыхание потяжелело, и он через силу сказал: — Мне нужно будет рассказать тебе кое-о-чем. То, что я там видел. Блейд осмотрел его с ног до головы в несколько быстрых движений глаз. — Продолжай. — Завтра. Я расскажу обо всем завтра, ладно? — попросил Дан Хен. — Сегодня давай просто поговорим. Или не будем говорить. Просто…побудь со мной. — уязвлено попросил он. Блейд не стал с ним спорить, переводя взгляд на луну за окном. — Это из-за чьих-то воспоминаний? — спросил Блейд. Похоже, даже ему присуще любопытство. — Увидел что-то, что не должен был? — Нет, — покачал головой Дан Хен. — Думаешь, я случайно наткнулся на память Дан Фэна или Инсина? — с его губ сорвался усталый смешок. — Таких совпадений не бывает. Блейда, похоже, потенциал подобной жестокой иронии тоже повеселил. — Воспоминания не наша сильная сторона, — заметил он, и Дан Хен усмехнулся вновь. — Эти воспоминания нам не принадлежат, потому мы с ними и не сильны, — говорит Дан Хен, наливая им новую порцию вина. Он поднес чашу к губам, замирая и следя за реакцией Блейда на его слова. Но тот выглядел удивительно умиротворенно. И, казалось, наслаждался их совместной трапезой. Словно его совсем не волновал тот факт, что они оба не были прежней версией себя и при этом недостаточно освободились от прошлого, чтобы стать чем-то новым. Застряли где-то между. Вдвоем. — Всегда можно создать новые, — добавил Дан Хен, делая глоток. Теперь настал черед Блейда замереть в раздумьях. Его взгляд скользнул к звездам, окружавшим луну, а затем к Дан Хену. — Наверное, ты прав, — согласился он спокойно. У Дан Хена от этих слов встал ком в горле, но вес на его плечах стал немного легче. Он бы многое отдал за возможность создать больше счастливых воспоминаний для себя и Блейда. После стольких страданий, битв и недопониманий они оба это заслуживали. Дан Хен был даже не против, если бы на протяжении этого к пути неизвестному светлому будущему, они бы шли бок о бок. Нет, не так. Он хотел этого. Жаждал. И не хотел видеть, как все эти возможности тонут в черном омуте крематоров. Дан Хен посмотрел на Блейда краем глаза. Отвернулся и посмотрел вновь, куда более открыто изучая его черты лица. Если бы только он мог убедить того задержаться в этом мире рядом с ним. Но разве позволено ему совершать ту же ошибку, что и его предок, и сковывать этого несчастного человека цепями вечной жизни? Дан Хен не просил вечную жизнь. Он просил хотя бы одну полную и счастливую жизнь. Разве это так много? *** Ночь Дан Хен провел, не сомкнув глаз. Лишь пилил взглядом во тьме черное овальное зеркальце на прикроватной тумбочке.