Смрад любимой книги

      Урчание желудка прорывалось через глубокий сон, реагируя на потрясающие ароматы со стороны кухни. Гермиона, сонно зевая, повернулась и наткнулась взглядом на горящие глаза Джинни. — Думала, придётся тебя толкать, ты сегодня совсем просыпаться не хочешь, — девушка положила руку на свой, очевидно, тоже урчавший живот. — Можно мне тарелочку того дива, что Рон приготовил? И чашечку кофе. Гермиона глубоко потянулась и села на кровати. Вчерашний вечер снова прошёл без ужина. Уровень сахара в крови достиг критически низкой точки, подкатывая тошноту и трясущиеся руки. С этими всеми отношениями она просто забывала есть. — А сама чего не пойдёшь, — голос сипел, кажется, её вчера дополнительно продуло. — Как я могу такую честь у тебя отнимать? — она засмеялась и затихла, погрустнев. — Рон сегодня уезжает. Букет, который Гермиона вчера оставила на столе, бережно стоял в вазе. Рон был сегодня в домашних штанах и белой футболке. Он был слишком большой для маленькой кухни Джинни. Почти присев, Уизли помешивал омлет в большой сковородке. — Доброе утро, как спалось? — Не поворачиваясь, парень открыл склянку со специями, щедро посыпав блюдо. Его голос, мягкий и убаюкивающий, закрутил очередную волну по её остывшему за ночь телу. Парень повернулся, хитро улыбнувшись, и присел на невысокий кухонный гарнитур. — Всё хорошо, а ты как? — Девушка села на стул, поправив свой длинный халат, и смущённо собрала ноги вместе. Взгляд его глаз с интересом скользил по её телу, замер на нервно сцепленных девичьих руках. Футболка красиво облегала его слегка подкаченный торс, руки, которые опирались на столешницу, слегка барабанили по ней пальцами, показывая выпуклые вены. Светло-бежевые штаны сидели отлично, даже слишком. Грейнджер быстро подняла голову на его глаза и покраснела, моля, чтобы он не успел проследить за её взглядом. — Я тоже спал хорошо, — тенор наполнился мягкими нотками. Рон сел рядом, притянув к себе стул, и положил руки на стол. Дрожь пробежала по её телу, горячая волна разливалась внизу живота. Его рука аккуратно дотронулась до её подбородка, и взгляд опустился на изнывающие губы. Они раскрылись, обжигая дыханием его пальцы. Протяжное кошачье мяуканье разорвало натянутую, как стрела, тишину. Зверь не мог стерпеть отсутствие внимания, и Гермиона быстро опустила голову, ласково погладив кота по загривку. Рон немного раздражённо засмеялся. — Зверь, ты просто меня ненавидишь, — длинный палец почти коснулся кошачьего носа. Жёлтые глаза прожигали голубые, и кот не собирался сдаваться. Его хвост закручивался, а лапки мяли мухоморный ковер. Покормив ни разу не благодарного кота, они собрали завтрак для Джинни и отнесли ей. Девушка тут же прикинулась, что уже собиралась упасть в голодную кому. — Вас только за смертью посылать, — быстро схватив вилку, она накинулась на омлет. — Он потрясающе готовит, — глаза в благоговении закатились, а палец свободной руки уткнулся в брата. Рон вежливо склонился, тряхнув головой, благодаря. Гермиона поставила кружку кофе на прикроватный столик и усмехнулась. Ей же в принципе некогда было учиться готовить. Сначала не было денег с родителями, затем не было времени. Они вернулись на кухню. Рон разложил остатки омлета по тарелкам. С восторгом зажмурив глаза, Грейнджер наслаждалась распадающейся текстурой омлета и нежными овощами. Уизли продали душу дьяволу, чтобы так готовить. — Я умею делать хорошо не только омлеты. Двусмысленность фразы выдернула её из кулинарного оргазма, и она закашлялась. — Я отлично варю ещё и супы, — озорной огонёк плясал в его глазах. Все преграды рухнули, Гермиона полностью отдалась во власть чувств. Бешеный поток лавы обрушился на её посеревшее сердце, и оно, встрепенувшись, заколотилось, разнося кипящую кровь по тонким, как казалось, давно высохшим венам. — Рон, я… — губы решительно разомкнулись, готовые поделиться. — Проводишь меня сегодня? Самолёт через пару часов уже, — Рон уставился на тарелку, задумчиво водя вилкой по керамическому ободу. — У меня контракт на два года ещё почти. Обычно я приезжаю в Лондон пару раз в году, чтобы продать новый проект. Он был очень серьёзный, настороженные и печальные голубые глаза посмотрели на её, перебегая взглядом из одного глаза в другой. — Поэтому я не могу тебя о чем-то просить. Ты мне нравишься, Гермиона, но я пока не смогу быть рядом, — его рука ласково накрыла её ладонь, и он слегка её пожал. — И я не могу тебя просить что-то сделать с твоей работой. Грейнджер уже думала об этом и не нашла решения. Уволиться сейчас — значит подписать себе смертный приговор. И Джинни не сможет выдернуть её из этой петли. Рука Рона была такая большая и тёплая, её собственная почти скрылась под нею. Гермиона перевернула его руку и провела кончиками пальцев по глубоким складкам ладони. — Давай будем общаться, переписываться и созваниваться, — она задумчиво водила пальцем, поднимаясь выше по сгибу локтя. — Я буду стараться вырваться к тебе в отпуске, он у меня через два месяца примерно. Его рука поймала пальчики на подходе к своему плечу, и Рон ласково поцеловал их. — Конечно, Гермиона, — дружеский поцелуй пришёлся в щеку, она с великим сожалением запретила себе поворачиваться, чтобы поймать губы в свои. В аэропорту было немноголюдно. Они быстро сдали багаж и теперь наблюдали за самолётами через большое, во всю стену, окно. Гермиона решительно откинула полы его пальто и зарылась лицом в объёмный янтарный свитер. Имбирное печенье, карамель и кедр. Глубоко дыша, она гладила его по спине. Чем быстрее убегало время неминуемой разлуки, тем хлеще разбивались недавно данные самой себе обещания. Тело отчаянно желало прикосновений. — Можно? — не дожидаясь ответа, Грейнджер приподняла свитер и проскользнула тёплыми руками под него. Парень вздрогнул, тяжело вдохнув, и только сильнее её прижал. Его тело буквально горело, быстрое дыхание расширяло грудную клетку, заставляя мышцы перекатываться под её пальцами. Передвинув одну руку вперёд, девушка провела ладонью по крепкому торсу и поднялась выше, застыв на груди. Бесстрашно подняла на него голову, увидев в отражении его глаз собственное горящее пламя. Рон схватил её руками за талию, поднял от земли и прижался к приоткрытым в улыбке губам. Жаждущий поцелуй сминал её губы, больно прикусывая их и наполняя её рот возбуждённым дыханием. Отголоски разума улетучились, привнося только кипящее желание. Усилием воли Грейнджер не запрыгнула на него, и только потенциальное количество людей вокруг удерживало её от необдуманных действий. Сверху объявляли посадку. Рон с мучительным стоном оторвался от Гермионы и мягко поставил её на холодный пол аэропорта. — Я буду очень сильно скучать. Постараюсь приехать как можно скорее, — тихий возбуждённый шёпот только сильнее накалял её. Рон Уизли поцеловал её разгорячённые щёки, и ещё один уже нежный и неторопливый поцелуй пришёлся в губы, успокаивая и прощаясь. В замке провернулся большой ключ, и она толкнула ярко-лиловую дверь. Обеспокоенная Джинни выглянула из спальни и, увидев подругу, тяжело вздохнула. Лёгкий ветерок накрыл её объятиями, губы касались щёк. Слёзы, уже подсохшие в метро, снова начали катиться, прерываясь всхлипываниями. — Ты знаешь, какая у нас большая семья? Тебе все они понравятся. Я свожу тебя этим летом к нам. Фред и Джордж — вот кто покоряет каждое сердце. Моя мама готовит просто потрясающе… Звук её высокого голоса баюкал и успокаивал. Джинни взяла девушку за руку и, притянув к себе за талию, закружила по маленькой прихожей, мурлыча что-то похожее на вальс, пока Гермиона не начала смеяться и сама не перехватила её покрепче. Пышное домашнее платье Джинни развевалось, чуть не снося вазы, стоящие на невысоком столике. Ведь у неё осталась Джинни. Всегда понимающая Джинни. Джинни — яркое солнышко. Солнечный свет, что прокрался по коридору из окошка в кухне, подсвечивал маленькие частички в воздухе. Они кружились, искря, совсем как две девушки, обе хохочущие. Проработав все невероятно длинные в этот раз выходные, чтобы наверстать упущенное, Малфой сегодня приехал пораньше, чтобы не сойти с ума в четырёх стенах. Он так и не смог понять, что именно чувствует и почему вообще чувствует. Никогда не задавался этим вопросом. Женщины, которых было немного, обычно сами вешались на его шею после литературных встреч и командировок. И стабильно сбегали спустя несколько дней, так никогда не побывав в его доме. Малфой предпочитал снимать большой номер в отеле и жить, пока очередная влюбленная не разочаруется и не пропадёт утром без записки. Драко был в плюсе. Доступный секс по его правилам и почти спокойное душевное равновесие без требования от него любви и заботы. Сотрудницы, у которых, наконец, проснулась совесть, пришли пораньше, даже за десять минут до начала рабочего дня. Драко закатил глаза, рассматривая их через тонкие полоски жалюзи. Сегодня он слегка их расширил. Гермиона выглядела излишне довольной. Это было немного странно, учитывая размер тех цветов. Глубоко вдохнув и поправив свой идеально сидевший черный костюм, постаравшись успокоиться, Малфой взял папку и открыл дверь. — Доброе утро, девушки, — он прошел к их столам и остановился перед ними. Обе посмотрели на него с нескрываемым удивлением. Гробовая тишина в его воображении разбавилась летящей и уныло каркающей вороной. Подавив раздражение, он огромным усилием воли растянул губы в подобии улыбки и протянул рабочую папку растерянно протянутым рукам Гермионы. Грейнджер приняла её и замерла, смотря прямо в глаза, как испуганный олень. — Зайди сегодня ко мне, мы начинаем новый цикл, хочу тебе немного рассказать о нём. Повернувшись на каблуках, Малфой ушёл в сторону двери и услышал судорожный вдох обладательницы пышной копны каштановых волос. Искренняя улыбка тронула его губы, и он закрыл за собой дверь, под начавшийся за его спиной ураган. Гермиона скромно зашла спустя несколько минут, аккуратно постучав в дверь. Застыла посреди кабинета, уставившись полными вопросами глазами, будто ожидала казни. Малфой, подавив усмешку, поднялся со своего кресла, указав рукой девушке садиться в него. Грейнджер выпучила глаза, вопросительно открыв рот, но прошла, подозрительно осматривая его руки. Малфой подвинул кресло к столу вместе с ней, под неожиданный испуганный писк. Сам взял гостевой и не такой удобный стул и сел рядом, придвинувшись к ней гораздо ближе, чем за почти год работы с ней. — Что ты знаешь о мемуарах? — Он скрестил руки на груди. Грейнджер раскрыла глаза, быстро похлопав ресницами, отклоняясь от него в широкую спину кресла. Лишив его глаза зрительного контакта, воткнулась взглядом в поблёскивающий экран ноутбука. — Честно сказать, читать мне не приходилось, — голос девушки подрагивал, как и она сама. Малфой беззвучно усмехнулся, рассматривая её выделяющийся профиль на тёмных стенах его кабинета. Девушка застекленела, в напряжённых без моргания глазах начали скапливаться слёзы. — Изучила папку, которую я дал? — Он положил руку на столешницу, а её кисть быстро скрылась под столом и вцепилась во вторую ладонь. Эта новая игра его забавляла, мышка снова начала бояться кота, в данный момент даже задержала дыхание, пытаясь никоим образом себя не выдать. — Я еще не успела, — ее голос едва был различим. Он хмыкнул и придвинулся к ней ближе. Гермиона шумно вздохнула, скрывая своё лицо за распущенными кудрями. Малфой придвинул руку к компьютерной мыши и начал щёлкать по экрану, открывая нужный документ. — Смотри, я дам тебе задание почитать рукопись, которую я отредактировал на выходных, и посмотри наброски. Скажешь мне, что думаешь по этому поводу. Грейнджер подняла голову и молча посмотрела на экран. Малфой слегка развёл ноги, коснувшись её бедра коленом. Такая смелая девушка сейчас мелко подрагивала. — Можешь почитать в моем кабинете или у себя, — предложил он. В первый раз ему захотелось, чтобы она задержалась. — У себя, — ответила она быстрее, чем он успел договорить. Ее руки сжали друг друга до белых костяшек. Усмехнувшись, Малфой глубоко вздохнул и откатился на стуле, чтобы девушка могла встать. — Я отправлю тебе рукопись на почту. Постарайся прочитать за сегодня, — мужчина с трудом подавил желание подать ей руку, которую точно она бы сейчас отвергла. Гермиона неловко встала, стукнув кресло об стену позади, и аккуратно попыталась пройти. Несмотря на все усилия, она всё равно задела бедром его колено, хотя и вжималась в письменный стол. Малфой намеренно оставил слишком мало места. Девушка запнулась в высоком ворсе его ковра новыми туфлями и едва не упала. — Аккуратнее, — Драко придержал Гермиону за руку. Он впервые коснулся её за всё время работы вместе. Осторожно взяв её за дрожащий локоть, Малфой поставил её и отпустил. Вспыхнувшая девушка, стиснув зубы, почти выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. Маленькие щёлочки жалюзи не могли скрыть её ярко пылающие щёки. Малфой приложил руку к груди и глубоко вдохнул. Аромат, оставшийся от неё, не был неприятным или раздражающим. Это был травяной сбор с нотками тяжелого ириса. Он быстро закрыл окно и сел в свое кресло. Оно было слегка тёплым, хранящим воспоминание о её стройной фигуре. Мужчина не чувствовал раздражение или злость, что сопровождало его почти всю жизнь. Что-то мирное, как спокойная река, разливалось в изголодавшейся душе. Малфой коснулся пальцами своей ладони, которая удержала её от падения. Как будто она хранила ощущение её горячей, мягкой и оголённой руки. Умиротворение. Может быть, впервые в жизни. Девушка, которая сначала так сильно раздражала своим присутствием, сейчас успокоила его.