(don`t) touch

– Фели, ему не понравится, – грустно вздыхает Эзреаль, смотря на шоколадные конфеты. Те вышли немного не так, как планировал Эз: вместо аккуратных, ровных шоколадных сердечек получилось нечто среднее между конфетой и плиткой воздушного шоколада. Те были немного кривые, блестели не так, как хотелось бы, а блестящий кандурин, что должен был создавать причудливый узор, сбился в одну сторону конфеты и создал скорее четкую границу, чем плавный переход. Зато пах шоколад замечательно, успокаивал себя парень. Малиной, клубникой и совсем немного мятой. Эзреалю стоило огромных усилий незаметно и аккуратно выведать у Сетта любимый вкус шоколада Каина, а Афелию пришлось очень долго проводить с ним тщательную беседу о том, что рот стоит держать на замке. – Глупости не говори, – мягко улыбается Фел, но Эзреаль видит по его лицу, что ожидания и с той стороны немного не оправдались, – суть ведь не в качестве шоколада, а в том, что ты сделал его сам. Своими ручками. – Много ли это значения имеет… – Конечно много! – негодует парень, – вот представь, что Каин подарил бы тебе шоколад. Даже вот такой. – То есть он все-таки… – Это не так важно сейчас. Просто представь. Как бы ты отреагировал? – Пищал от радости, как маленькая девочка, прыгал бы на месте а потом кинулся бы его обнимать, повиснув на нем как чертова коала? – от таких мыслей у Эза улыбка сама лезла на лицо, но говорил он, тем не менее, неуверенно. Афелий думает, что Эзреаль глупый. И слишком влюбленный. Он цветет, как цветы в саду, источает свет лучистый-лучистый, как от солнца, так, что хочется зажмуриться, и Фелий прикладывает много усилий, чтобы не отвернуться от такого яркого света и не закрыть пальцами нос от сладкого запаха. Хотя “глупый” и “влюбленный” это два фактора, которые, наверное, никогда не могут существовать отдельно друг от друга. Этот дурик даже футболку с мишкой, который обнимает сердечко, надел. И заколочки нацепил, тоже с сердечками. Фел бы никогда в жизни не назвал себя не эмоциональным человеком, но даже его от такой приторности чуть мутит. Он мысленно отвешивает поклон Каину, за то, что послушно сглатывает весь сахар с чужой кожи, не жмурясь ни на секундочку, и даже когда от меда вперемешку с вареньем и джемом першит в горле (знаете, эта болезненная сладость), все равно говорит ему приятные слова. Наверное, этот черствый говнюк тоже заимел себе эти два фактора. – Но все-таки, Каин ведь не такой эмоциональный как я… – вдруг грустно замечает Эз, завязывая бантик на маленькой коробочке. – И в этом есть своя изюминка, тебе так не кажется? Эз вспоминает Каина, когда тот получал всякие милые подарочки от него: он мягко-мягко улыбается, кусает губы, нервно улыбается и когда он забирает подарок с эзовых рук, его руки обязательно немного потряхивает. От него никогда услышишь ничего больше “спасибо, мне очень приятно” и не получишь коальных объятий, но те мелочи в его реакции, что уже успел подметить Эзреаль, намного ценнее, Афелий прав. – Да…да, это точно, – парень улыбается, и Фели очень хочется открыть окно, избавляясь от цветочного наваждения, – фух, ну я тогда пошел ! – Давай-давай, – Фел посмеивается, выпроваживая Эзреаля из кухни, – беги к своему ненаглядному. – А ну не дразнись !

***

Эзреаль видит Каина на лавочке возле фонтана на главной набережной, и ему кажется, что он влюбляется уже в тысячный раз. Идеальная осанка, одет как с иголочки, с небрежной, но стильной укладкой и с привычной кучей украшений на тонких пальцах. Эзу иногда кажется, что рядом с ним он выглядит как нелепый утенок: яркая одежда, разные смешные принты, заколочки-браслетики из бисера, зеленые волосы, в конце концов…раньше он часто переживал по поводу того, что для Шиды он как бельмо, как неаккуратное пятно яркой краски на идеальной картине. Однако после пары осуждающих взглядов и крепких поцелуев все само собой встало на свои места. – Каин! – Эз зовет его издалека, подходя к лавочке, и уже с такого расстояния замечает небольшой пакетик рядом с парнем, мысленно умирая. Шида мягко улыбается, завидев своего парня. Улыбка становится еще шире, плавно перерастая в смех, когда получается сфокусироваться на смешном принте на футболке возлюбленного. – Привет, Эззи. Каин поднимается с лавочки, сходу притягивая парня к себе за талию и мягко чмокая в губы. Эз краснеет аки маки в мае, слегка посмеиваясь, отпихивает парня от себя. Оглядывает толпу, но той, как ни странно, абсолютно все равно. – С Днем всех влюбленных ! – Эзреаль двумя руками протягивает небольшой пакетик с шоколадом внутри, мысленно молясь всем богам и не богам, чтобы Каину понравился его маленький жест внимания. Шида мягко посмеиваясь, принимая пакетик. В его огромных руках маленькие шнурочки выглядят просто…невероятно. Эзу приходится приложить много усилий, чтобы не засматриваться. Хотя, с другой стороны, они ведь встречаются? Почему ему нельзя смотреть на своего парня столько, сколько ему самому хочется, правильно? Правильно. – Надеюсь там вибратор? Эзреаль рдеет так сильно, словно вот-вот вскипит как чайник. Ему приходится закрыть лицо руками и отвернуться под звонкий смех Каина, что совсем не стесняется подобного положения вещей. – Да шучу я, шучу, чего ты сразу, – вытирая слезы говорит парень, прикладывая максимум усилий, чтобы успокоиться, – ну хватит, я же так умру от приступа. – Дурак… – бубнит Эзреаль, недовольно разглядывая свои кроссовки. Словно это они тут бесстыдства прямо на улице говорят. – Ты такой милый, когда смущаешься, знаешь? – Эз чувствует чужую голову на своем плече, а после перед его лицом показывается небольшой белый пакетик. С эмблемой “Pandora”. У Эзреаля падает челюсть. – Каин, ты с ума сошел?! – восклицает он, возможно, слишком громко, стыдливо понижая голос после, – это же охренеть как дорого… – Сказал человек с примерно моим уровнем дохода, если не больше, – закатывает глаза Шида, буквально всучивая пакет в чужие руки – открывай давай. Каин замечает, что Эзреаль вдруг становится ужасно опечаленным. Словно солнышко, все время светившее над его головой, накрывает большая и темная туча. Неприятное ощущение селится где-то в горле, и он неуверенно кладет ладонь на бледную щеку напротив, мягко поглаживая и глядя виновато. – Тебе не нравится такое, да? Прости, я должен был подумать более тщательно… – Нет конечно, глупый, что ты! – вдруг заводится Эзреаль, начиная оправдываться, а у самого лицо такое, словно заплачет вот-вот, – просто ты купил мне такой дорогой подарок, а я… – А что ты? Я уверен, твой подарок в сто раз круче моего! Шида спешно открывает маленький пакетик, доставая оттуда коробку конфет и…замирает. Эзреаль готовится умереть от стыда. Уже представляет свой розовый гроб с хэллоу китти, представляет, как будет плакать Афелий, какими мрачными будут остальные участники группы, и как Каин даже не явится на его похороны, потому что этот подарок вышел настолько дермовым, что Шида будет готов обижаться даже на мертвого Эзрелаля. Он готовится заплакать, глядя на реакцию парня: Каин долго-долго смотрит на эту несчастную коробку с кривыми конфетами, и Эзу кажется, что их отношениям настал конец, крах империи, конец всего самого прекрасного, что было когда-либо в жизни, но вдруг… Вдруг Каин улыбается. Так ярко и широко, как не улыбался еще никогда. И Эз, черт возьми, готов поклясться жизнью: он видел, как по чужой щеке скатилась одна слеза. – Каин? – тихо спрашивает Эзреаль, осторожно кладя свою руку на каинову, – ты…ты чего? Шида мягко берет кисть Эза и целует ее, а внутри Эзреаля взрывается тысяча фанфар и фейерверков. Он, по ощущениям, двести тысяч раз падает в обморок, встает заново, и так по кругу, и все это за ту маленькую долю секунды, пока мягкие и теплые каиновы губы касаются его кожи. Он влюбляется в тысячу первый раз. – Это самый прекрасный подарок, который я когда либо получал, – тихо произносит Каин, шепчет прямо в чужую кожу, глядя в янтарь глаз напротив, – мне никто никогда не дарил ничего, что сделал бы сам. Это…правда невероятно. Спасибо тебе, Эззи. Это контрольный в голову. Эзреаль начинает плакать, нет, рыдать: слезы вдруг начинают градом катиться из глаз, и ему уже плевать и на макияж, и на чужую черную одежду, когда он утыкается лицом в мягкий темный свитер Каина, сжимая его на груди. Он чувствует, как его мягкая рука поглаживает по голове, мягко и осторожно перебирая волосы, и именно сейчас ему плевать на взгляды прохожих. Именно сейчас он чувствует себя таким живым и счастливым. – Ну-ну, перестань, – нежно говорит Шида, когда буря потихоньку успокаивается. – Я так боялся, что тебе не понравится… – Как мне может такое не понравиться, глупенький? – посмеивается, а Эзу кажется, что это не смех, а перезвон сотен маленьких колокольчиков, – Можно я не буду это есть, а положу на самое видное место в комнате и буду любоваться дни напролет? – Нельзя конечно! – возмущается Эз, – Я так долго старался, готовил это, а ты просто… Договорить ему не дают: теплые губы накрывают, как мягким пледом, целуют нежно-нежно, так, словно Эзреаль самое хрупкое сокровище на свете, и от этого поцелуя цветы в ребрах начинают цвести пуще прежнего. Когда поцелуй заканчивается, они долго-долго смотрят друг другу в глаза, прежде чем произнести такие важные слова. – Я люблю тебя больше всего на свете, Эз. – Я люблю тебя так сильно, как никогда в жизни не любил, Каин.