Какого цвета небо?

Midnight Waltz (Slowed) Infinite Stream Когда всеобщее внимание к Сугуру стихло, он последний раз посмотрел на свою картину и оглядел зал, цепляясь взглядом за каждую белокурую голову, которая проходила мимо. Гето искал конкретного человека, но Сатору нигде не было видно, только его отец прогуливался от одной картины к другой, постоянно с кем-то переговариваясь. Он не знал, зачем пытался его найти, отчего-то ему казалось, что это было важно. Двигаясь в сторону выхода, парень продолжал оглядываться по сторонам, однако так и не встретив знакомого лица, Сугуру забрал пальто из гардероба и вышел на улицу, сразу доставая чёрную пачку. Он не курил несколько часов, потому чувствовал, как сводит горло от желания получить необходимый никотин. Гето мог забывать про сон, про еду, но не про сигареты, постоянно выкуривая по две пачки в день. Вечер уже опустился над городом, скрывая в своей темноте ближайшие переулки, а фонари главной улицы зажглись, освещая фигуру парня, выпускающего облака дыма. Прохладный ветер обдувал Сугуру, заставляя поёжиться, но не изменяя его решения. Он покинул выставку раньше, чем начался аукцион. Так происходило всегда. Гето сбегал с середины мероприятий, и было неважно, организовал он всё сам или был приглашён. Ощущение дискомфорта постоянно ощущалось в нем, находясь в таких местах слишком долго. Он всегда был общителен, насколько это было возможно, открыт и вежлив. Встречая знакомых и редких друзей, Сугуру мог задержаться, но никогда не оставался до конца. Приходя всегда вместе с Юу, Гето не переживал, что мог что-то упустить важное, ведь помощник всегда ему всё рассказывал, во всех деталях. Обычно Сугуру вызывал такси до мастерской и вновь уходил в работу, создавая вокруг себя хаос из порванных холстов и разлитых красок, но сегодня решил прогуляться. Он шёл по вечерним улицам и наслаждался ароматом наступившей весны, вдыхая любимый запах цветущей сакуры. Тот возвращал его в детство. Во времена, когда папа ещё был с ними. Когда несчастный случай на работе ещё не унёс его жизнь, оставляя их с мамой одних. Он помнил те солнечные выходные, когда по воскресеньям они ходили есть мороженое в ближайший парк возле дома, а мама готовила самый вкусный ужин; когда находил шоколадки под подушкой, оставленные Гето-старшим тайком от жены; когда в долгой поездке на машине они включали смешную музыку и подпевали всё вместе, весело улыбаясь; когда папа забирал его со школы, сажая к себе на плечи, и так они шли почти до самой квартиры; когда он засыпал на коленях за просмотром вечернего фильма, а после его несли в комнату, укрывали одеялом и целовали в лоб; когда папа читал мангу вместо детских книжек; когда каждый день начинался с приятной улыбки за завтраком; когда папа собирал для Хару сакуру и дарил каждый день, пока та цвела; когда мама не плакала, закрывшись в комнате, думая, что никто ничего не слышит; когда всё ещё казалось беззаботным. Сугуру скучал по тем временам, по счастливой семье, которой они были, и по тому, как всё было легко. Исаму Гето был для него великим человеком с добрым сердцем, примером достойного и мудрого мужчины. С годами боль утихла, а шрамы зарубцевались. Он больше не чувствовал себя потерянным, но каждую весну на Гето накатывала тоска. Перед ним открывался красивый вид, пока он медленно двигался вдоль набережной. Здания, построенные вблизи, отражались в реке, создавая всевозможные блики на водной глади, смешиваясь с лучами заходящего солнца. Вдалеке много маленьких палаток стояло в центре перекрёстка, где начиналась парковая зона. Торговцы предлагали купить сувениры, одежду с разными рисунками и сладости, подзывая к себе родителей с детьми. Из больших колонок разносилась спокойная и приятная для слуха музыка, но всё равно детский смех звучал громче. Люди, приходящие сюда, проводили свой вечер в кругу семьи. Они улыбались друг другу, что-то весело обсуждали, пачкаясь сладкой ватой, создавая новые счастливые воспоминания. Сугуру смотрел на них, чувствуя зависть. Не злую и пагубную, ведь в глубине души он был рад, что все эти люди смогли выйти из серости мира, вновь обретая способность любить. Остановившись, Гето наблюдал, как мимо него бежит мальчик, пытаясь догнать смеющуюся девочку, не обращая внимания на замечания родителей, которые звучали не строго, а с нежностью и с улыбкой на лице. Переведя взгляд в сторону, он заметил пару, сидящую на скамейке ближе к ограждению. Они смотрели на закат, а их тела покоились в тёплых объятиях. Прикрыв глаза, Сугуру создавал силуэты в своём воображении, которые теперь хотел нарисовать. Запечатлеть всё, что видел вокруг, передавая на холст то спокойствие и безмятежность, что испытывал сейчас, погружаясь в эту чарующую атмосферу вокруг. Он грустно улыбнулся, пройдя к ближайшей скамейке. Сев так, чтобы продолжать наблюдать за происходящим, парень достал сигареты и закурил, погружаясь в собственные размышления. Он хотел, чтобы эта картина, образ которой полностью сформировался и всплывал перед глазами, была в цвете. Сугуру, поморщась, осознал: его серая палитра сюда не подходит, неспособная передать всю глубину эмоций. Выпуская дым и ощущая терпкий запах табака, Гето вновь посмотрел на людей, чьи истории сейчас развивались перед ним, и понимал, что сам всему этому не подходит. Его жизнь оставалась мрачной, скрытой за призмой одиночества и меланхолии. Закрываясь в своей мастерской от всего мира, он творил свои картины, которые были для него спасением, но теперь и они не приносили того удовольствия, как раньше. Теряясь в своих мыслях, сумбурно проносящихся в голове. Его окружало огромное количество людей, которые посчитали бы его дураком, узнав, о чём он в действительности думает. Сугуру раньше проводил с ними много времени, знакомился с новыми. Для него не являлось проблемой привлечь к себе внимание, создавая образ души компании, но был ли это он сам? Никто не знал, какие чувства Гето испытывал на самом деле, когда улыбался и шутил, а в глубине души его пожирали собственные демоны, повышающие тревогу. Усталость от вечных масок окутывала его, принося только опустошение от осознания, что всё это время ему приходилось обманывать себя. Сугуру не чувствовал себя со всеми собой, не ощущал связи, которая возникает между окружающими его людьми, и больше не хотел продолжать. Он понял, что делал это, чтобы не испытывать одиночество, но, как оказалось, становилось только хуже, поэтому перестал. Больше он не пытался быть тем, кем не являлся. И единственными людьми, оставшимися рядом, была его мама и Хайбара. Встав, он потушил сигарету и выбросил, наблюдая, как догорает фильтр, пока он не скрылся в урне. Развернувшись, Гето направился прочь. Весна всегда была его любимым временем года, но теперь он почему-то стал его ненавидеть. Уже подходя к дому, он понял, что пошёл дождь. Вся его одежда промокла насквозь, а по волосам стекала вода. Холод прошелся дрожью по спине. Его губы затряслись, слизывая лишнюю влагу. Вибрирующий телефон в кармане брюк привёл его окончательно в чувство. Онемевшие пальцы не сразу вытащили устройство. Он не успел ответить на звонок. На экране высветилось сообщение от Юу:

«Сэмпай, не смог дозвониться, видимо, вы уже сладко спите. Спешу вас обрадовать! Ваша картина в голубом цвете продана с аукциона за 1 000 000 долларов. И, чтобы вы не затрудняли себя расчётами, — это 146 934 000 иен. Сэмпай, вы разбогатели сегодняшним вечером!»

Гето ещё раз перечитал сообщение, но не почувствовал радости. Он так хотел признания, и вот его получил, но сейчас понимал, что даже это не сделало его счастливым.

***

Jackson C. Frank - Milk and Honey С момента выставки прошла целая неделя, которую Гето посвятил работе в мастерской. За всё это время он так толком не поспал, постоянно пропадая в этих стенах. Пытаясь отвлечься от гнетущих мыслей, Сугуру делал то, что получалось у него лучше всего, — рисовал. Но большое количество кофе не спасало, и скопившаяся усталость затуманивала голову, не давая мыслить здраво. Из колонок играла его любимая американская музыка 60-х годов. Сугуру находил в ней свой источник вдохновения, создавая шедевры под симфонию звуков гитары, но сейчас, смешивая краски между собой, пытаясь добиться нужного оттенка серого, его переполняла злость. Рядом валялись уже полностью использованные тюбики и испорченные холсты. Ничего не получалось, а рука постоянно тряслась, как только он брал кисть. Но упорство, которое никогда не покидало его, продолжало подталкивать его к действиям. Головой он понимал, что ему нужен отдых, но уже не знал способов, как этого добиться. Звук приходящего сообщения на секунду заставил его остановиться. Сугуру бросил взгляд на телефон, а после продолжил смешивать краски нервными движениями. Он не любил, когда его отвлекали. Мама и помощник знали, что будучи в мастерской, его лучше не трогать, так что парень был уверен, что тот, кто ему написал, не знал его лично. Ещё одно сообщение пришло на его телефон, заставив Сугуру гневно выругаться, но он надеялся, что надоедливый собеседник поймёт, что ответ не поступит и больше не напишет, поэтому вернулся к работе. Спустя тридцать минут, за которые парень успел наконец-то правильно смешать краски и приступить к написанию картины, создав быстрый набросок на белом холсте, вновь раздался раздражающий звук. Сугуру швырнул кисти в сторону, поднимаясь с места. Он стёр остатки краски с рук и двинулся в сторону телефона. За это время телефон ещё два раза оповестил его о приходе сообщений, и в этот момент Гето пожалел, что не выключил звук. Взяв устройство в руки, Сугуру разблокировал экран и зашёл в в переписку. Все сообщения отправил неизвестный номер, что ещё больше вывело его из себя. Он решил, что это спам, и хотел уже всё удалить, а после заблокировать контакт, но вчитался в текст.

+81 75-4346-5647: «Привет. Твоя картина очень подошла моей квартире :)» 03:40 РМ +81 75-4346-5647: «Даже не ответишь? :(» 03:42 РМ +81 75-4346-5647: «Ты мне показался более вежливым. Я ошибся :|» 04:00 РМ +81 75-4346-5647: «Жаль :(» 04:05 РМ

Сугуру непонимающе смотрел в экран. Перечитав сообщения ещё несколько раз, он пытался понять, кто это, и чего этот человек хотел. Нажав на значок клавиатуры, парень начал печатать.

Сугуру Гето: «Кто Вы? И что Вам надо?» 04:15 РМ

Ответ не заставил себя долго ждать.

+81 75-4346-5647: «А ты сам как думаешь? ;)» 04:16 РМ

Сугуру пытался вспомнить всех, с кем общался на выставке. Но в голове мелькали десятки имён и лиц, которые он видел тем вечером. Многие восхищались его картиной, озвучивая своё желание купить её. Гето терялся в догадках, это мог быть любой из них.

Сугуру Гето: «Ни одной догадки. К сожалению, я плох в загадках». 04:20 РМ

Отложив телефон, Гето прошёл к мойке. Он хотел вернуться к работе и выключить телефон, но этот неожиданный диалог заинтриговал его. Распределив специально средство по ладоням, он начал смывать краску, подставляя руки под воду и создавая тёмные разводы в раковине. Обтерев руки сухим чистым полотенцем, он снял с себя фартук и повесил его на крючок. Вернувшись за телефоном, Сугуру покинул мастерскую и направился в сторону его любимой кофейни. Расположившись за столиком подальше от суеты, Гето заказал капучино и моти. Сегодня здесь было людно, хотя Сугуру было сложно об этом рассуждать, ведь он не был частым гостем этого места, пусть и любил сюда заглядывать. Когда ему принесли заказ, Гето осознал, что впервые отвлёкся от рисования, так просто покинув мастерскую и уйдя пить кофе. Обычно парень не выходил оттуда сутками, отвлекаясь только на Хайбару, который приносил ему еды и просил его хоть немного, но поспать. Всё это казалось чем-то невозможным, но вот он сидит за столиком, и единственное, о чём думает, кто этот таинственный собеседник. Из размышлений его вырвал звук оповещения.

+81 75-4346-5647: «И снова меня расстраиваешь. Я думал, что тебе запомнился». 04:45 РМ Сугуру Гето: «Сплошные разочарования — Сугуру Гето. Я рад, что хотя бы картина подошла Вашему интерьеру». 04:46 РМ

Сугуру удивился такого быстрому переходу на ты со стороны собеседника и то, что тот проявлял явную обиду.

+81 75-4346-5647: «Я не настолько стар, Сугуру, чтобы обращаться ко мне на вы. Но если тебе так больше нравится, то я не против ;)». 04:50 РМ +81 75-4346-5647: «Думаю, что Сатору-сан будет великолепно звучать твоим хриплым голосом ;)». 04:51 РМ

Кусок моти встал поперёк горла, и Гето поперхнулся. Несколько раз откашлявшись в руку, он ещё раз прочитал имя. Сатору Годжо. Это был он, белобрысый парень, не дававший ему покоя весь прошедший год. Тот самый, который подошёл к нему первым, восхитился его картиной, а теперь, оказывается, купил её. Допив залпом капучино, чтобы снять режущее ощущение в горле, ему захотелось перенестись в бар в соседнем здании от его квартиры, чтобы выпить чего-то покрепче.

Сугуру Гето: «Сатору? Неожиданно». 05:00 РМ

Как можно равнодушнее ответил Гето, стараясь сохранять спокойствие. Он пытался вбить себе в голову, что вряд ли их диалог что-то значит, но зачем-то продолжал пристально смотреть в экран телефона, ожидая ответ.

+81 75-4346-5647: «Ты так покраснел от моих слов? Это мило :)». 05:05 РМ

Непонимающе посмотрев по сторонам, он не увидел хоть кого-то напоминающего Сатору. Среди посетителей не было высокого, беловолосого парня. Смутившись ещё больше, Гето поднялся из-за стола, оставляя наличные в специальном стакане, пошёл в сторону выхода. Телефон в кармане вновь завибрировал. Два сообщения висели в чате.

+81 75-4346-5647: «Я думал, ты хотя бы доешь десерт перед тем как убежать, но, видимо, это твоё любимое занятие :)». 05:10 РМ +81 75-4346-5647: «Кстати, почему ты не остался на аукцион?» 05:11 РМ Сугуру Гето: «Где ты???» 05:12 РМ Сугуру Гето: «Я всегда ухожу раньше, а почему тебе это интересно?» 05:12 РМ

Быстро напечатав ответ, Сугуру толкнул дверь и вышел на улицу. Оглядевшись по сторонам, он увидел припаркованную машину. Она стояла на другой стороне дороги, напротив окна, рядом с которым он сидел пять минут до этого. Стекло водительской дверцы было приспущено, и из салона виднелись круглые чёрные очки с белой чёлкой.

+81 75-4346-5647: «Раз уж ты меня уже нашёл, то иди сюда :)». 05:16 РМ

Неожиданно для себя самого Сугуру улыбнулся. Странное чувство тепла заполнило его душу, отвлекая от ранее посещавших мыслей. Он решил разобраться с этим позже, а сейчас просто отдаться моменту. Перейдя дорогу, Гето сел на пассажирское сиденье. — Привет. — Привет. Одновременно сказали они. Лицо Годжо озарила довольная улыбка, а Гето обратил внимание, что сегодня парень выглядел иначе. На смену белой рубашке была чёрная футболка-поло, подчёркивающая его жилистые бицепсы, а чёрным брюкам свободные спортивные штаны. Чёрные круглые очки сюда совсем не подходили, но добавляли Сатору очаровательности. Сугуру думал, что парень всегда ходит в костюмах, делая выводы по фотографиям, которые он видел в интернете, когда занимался поиском информации. Чувство неловкости охватило его, ведь, возможно, это выглядело как сталкерство. И Гето решил, что не будет в этом признаваться, немного уводя взгляд в сторону. — Так почему ты всегда уходишь раньше? Это традиция или какой-то обряд наудачу? — поинтересовался Сатору, повернувшись к нему лицом. — Нет. Просто ухожу, — тише, чем хотел, ответил Сугуру. — Ладно, не хочешь — не говори. А то смотри, как напрягся! — Похлопал его по плечу Годжо. — Просто искал тебя после аукциона и не нашёл. Пришлось просить номер у твоего помощника. А он у тебя всегда такой любопытный? — продолжил Сатору. — Зачем? — быстрее, чем Сугуру успел подумать, вырвался вопрос. Ему хотелось провалиться сквозь землю. Впервые он почувствовал себя неуверенно в компании другого человека, смотревшего на него сейчас из-под очков. Как Сугуру ни пытался, он не смог разглядеть взгляда, но был уверен, что Сатору смотрит на него сейчас, как на дурака. Проигнорировав его вопрос, Годжо вновь заговорил о помощнике. — Он задавал столько вопросов. В какой-то момент я подумал, что они никогда не закончатся. Зачем ты нанимаешь себе таких любопытных помощников? Он не должен так сильно интересоваться твоей личной жизнью, — весь рассказ Сатору дополнял жестикуляцией, а Сугуру смотрел на него и не понимал, почему его белый цвет волос теперь стал ещё более белоснежным. Понимая, что уже слишком долго молчит, он ответил: — Он не только мой помощник, но и мой друг, так что я не запрещаю ему задавать вопросы. — А, вот оно что. На секунду Сугуру заметил, как изменилось лицо Годжо, но его прежнее выражение вернулось слишком быстро, не позволяя ему понять, что за эмоция там была. — Ты голоден? — последовал следом вопрос. — Я знаю небольшое кафе недалеко отсюда. Там очень вкусные гёдза. — Я не против перекусить, — снова тихо ответил Сугуру. — Вот и славно, тогда поехали, — вновь улыбнувшись, Сатору завёл машину и тронулся с места. Они ехали молча, проезжая узкие улицы и останавливаясь на светофорах. Сугуру поглядывал на парня, отмечая, как он напряжённо сжимает руль. Ему стало интересно, о чём тот думает, но спрашивать постеснялся, теряясь в собственных эмоциях от случившегося. Вчера он и подумать не мог, что будет ехать в машине Сатору Годжо. Из динамиков заиграла одна из его любимых песен, разнося по салону волшебный проигрыш гитары. Сугуру восторженно повернулся, желая сказать об этом, но вовремя остановился, сжав губы, замечая, как Сатору тихо подпевает. Его голоса не было слышно, но Гето был уверен, что это звучало красиво. Он вновь отвернулся к окну, понимая, что не хочет нарушать волшебство этого момента, созданного из мелочей. Замечать их и наслаждаться ими было одно из его любимых занятий, но последние несколько лет их становилось меньше, и он забыл этот детский восторг, который ощущал сейчас, приносящий приятные воспоминания. Ещё он понимал, что Сатору Годжо — лгун. Ведь ехали они уже больше пятнадцати минут, проезжая больше пяти кварталов. Кафе, о котором он говорил, не находилось в его районе, и ему это льстило.

***

Yesterday’s love - Ricky Nelson В кафе, в котором они сидели, была домашняя атмосфера. Столики с клетчатыми скатертями, а в центре него свечка и маленький горшок с цветком. Здесь не было много места, как в той же кофейне, в которой он сегодня сидел, но было уютно. От заведения не веяло снобизмом богатого общества, а посетители здесь были обычные люди. Сугуру вновь удивился. Он ожидал, что они приедут в один из известных ресторанов Токио, который Сатору называет кафе потому, что был в заведениях выше классом. Интерьер напоминал дом пожилой дамы, которая всегда рада гостям и готова накормить всех, кто решил к ней заглянуть. Запах теста и специй заполнял пространство, вызывая покалывания в животе. Гето давно не чувствовал такого явного голода, чаще начиная есть только по наставлению мамы или Хайбары. Раскрыв меню, он начал увлечённо просматривать строчки, стараясь выбрать что-то одно. Все блюда были обычными, без каких-то изысков, но ему хотелось попробовать каждое. Сугуру любил такие заведения больше, чем вычурные рестораны, в которых ему приходилось бывать. Определившись, он озвучил свой заказ подошедшему официанту, после Сатору. — Значит, ты купил мою картину? — скрестив руки на груди, спросил Гето. — Да, купил. Ты против? — удивлённые ноты коснулись голоса Годжо. Он снял солнечные очки и положил их на край стола. — Нет, просто интересно узнать, почему. Ты не выглядишь как человек, любящий искусство. — Так и есть. Я далёк от искусства, но твоя картина, — Сатору замялся, но продолжил: — Она мне понравилась, и я увидел в ней нечто особенное. Её просил купить мой отец — для себя, но я отказал ему, — голос Сатору был спокойным, когда он озвучил свои мысли. Гето же удивился ещё больше. Ему стало интересно, что было такого особенного в его картине лично для Годжо, и почему тот отказал отцу, но не стал озвучивать эти вопросы вслух. — Приятно слышать, что смог открыть тебе взгляд на живопись. — О, точно открыл. Даже не представляешь насколько, — загадочно улыбнулся Сатору, приступая к еде. Им принесли две порции гёдза, кимчи и зелёный чай. Смутившись вновь, Сугуру достал палочки и обмакнул жареный пельмень в соус. Его рот наполнил восхитительный вкус рисового теста в сочетании с мясом и капустой. Это было действительно хорошо. Улыбнувшись, он взял ещё одну. — Вкусно, — коротко сказал Сугуру, делая глоток чая. — Моя мама любила меня сюда водить, когда я был маленьким. Теперь я хожу сюда один. Пока я не нашёл места, где было бы вкуснее. Когда я хочу гёдза, я еду именно сюда. От Гето не скрылось, что во взгляде Сатору промелькнула грусть, пока он говорил. Он почувствовал что-то знакомое в этом взгляде, но отогнал от себя плохие мысли. — Твоя мама знает толк в гёдза, — улыбнувшись, сказал Сугуру, теперь пробуя кимчи. — Моя мама умерла, Сугуру, — неожиданно ответил Сатору, отодвигая от себя тарелку. Повисла тишина. Гето опустил обратно палочки и нервно сглотнул. Он не знал этого. Все сайты, которые он просмотрел, были наполнены информацией только о Сатору и его отце. Несколько раз находил имя Нацуко, и что это была его мама, но ни слова о её смерти. Теперь Сугуру понял, почему ему была так знакома эта промелькнувшая тоска, она была похожа на его собственную. — Прости, я не знал, — только и смог выговорить Гето, чувствуя себя ещё более неловко. — Ничего, — стряхнув белую чёлку с глаз, Сатору, придвинул к себе чашку чая. — Ты и не мог знать. Мой отец заплатил много денег, чтобы эти сведения не коснулись прессы. — Но почему? — не скрывая своего смятения, спросил Сугуру, а потом замялся и добавил: — Прости ещё раз, это явно не моё дело. Мне жаль, что твоя мама умерла. — Если бы я знал ответ на твой вопрос, то с радостью поделился. Не извиняйся, ты ничего не сделал. Будешь ещё гёдза? — снова широкая улыбка украсила лицо Сатору, и он начал двигать свою тарелку в его сторону. — А ты что, не будешь? — обрадовавшись смене темы, Гето приподнял бровь. — Я наелся, а по тебе видно, что ты не против съесть ещё, — снова подмигнул ему Сатору. — Эй, не надо намекать, что я много ем, — обиженно сказал Сугуру, повышая голос. Годжо заливисто рассмеялся. Звук его смеха разносился по всему кафе, привлекая внимания отдыхающих посетителей, некоторые из них бросили строгий взгляд в их сторону. В уголках его глаз скапливались слёзы, а вокруг появились маленькие морщинки. Гето залюбовался. Сатору был красив. Его с виду острые черты лица смягчились под натиском веселья. Он не знал, отчего вызвал такую реакцию, но готов был слушать его смех постоянно. Отдышавшись и успокоившись, Годжо посмотрел на него, и его губ вновь коснулась загадочная улыбка. Сугуру она смущала, и он почувствовал, как его щёки снова покрываются румянцем. Он чувствовал себя глупо. — Ты смешной, — наконец-то хоть что-то смог выговорить Сатору. — В хорошем смысле, — поправил он себя. — И мило смущаешься. Но я тебе это уже говорил. — Ты специально это делаешь? — возмутился Сугуру. — Что именно? — Сатору удивлённо приподнял брови. — Заставляешь меня краснеть как девчонку, — прикрыв лицо руками, Сугуру хотел провалиться сквозь землю. — О, так ты чувствуешь себя девчонкой? — снова рассмеявшись спросил Годжо. — Прекрати, — стараясь сохранить серьёзность, проговорил Сугуру и придвинул к себе тарелку с гёдза, хватая новые палочки. — Я ещё ничего и не начинал, Сугуру, — шёпотом сказал Сатору, наклонившись через стол к уху Гето. Собственное имя, сказанное этими губами, разнесли мурашки по коже, а внутри что-то перевернулось. Сугуру ощущал, как странное тепло растекается по его телу, заставляя сердце забиться чаще. Ему понравилось это чувствовать и понравилось, как Сатору прошептал его имя. Сглотнув накопившуюся слюну, он сделал глоток чая и быстро начал доедать гёдза.

***

Когда Годжо подъехал к знакомому зданию, где была его квартира, ему не хотелось вылезать. Этот неожиданный обед сбил с толку весь его привычный распорядок дня, но он не чувствовал злости или раздражения. Впервые он был рад, что кто-то отвлек его и вытянул из рутины скучной жизни. Сугуру любил искусство, любил рисовать, но последнее время он чувствовал себя заложником и задыхался. Продолжая молча сидеть на пассажирском сиденье, Гето не смел начать разговор, ведь пришлось бы прощаться. В этот самый момент он начал испытывать неожиданную необходимость находиться рядом с Сатору Годжо, и она острым покалыванием отдавалась внутри. Он боялся уходить. В его голову приходили странные мысли. Сугуру казалось, что если он покинет салон машины, то всё это развеется и окажется сном, от которого он проснётся на диване его мастерской. Его пугало это чувство. Его в целом пугало всё, что он испытал за этот день, находясь рядом с Сатору. Весь этот спектр разных эмоций, ранее для него были неизведанными. Ему вспомнились слова мамы, когда он лежал у неё на коленях: «Чувство, которое пробуждает цвета, — самое прекрасное чувство на свете. Ты сразу поймёшь, когда оно придёт в твоё сердце, изменяя всё вокруг». Сейчас Гето полностью осознал смысл сказанных ею слов. Оно действительно ощущалось по-другому. Его ослепил яркий свет, когда поднял взгляд перед собой. Зажмурившись, он, наконец, смог их открыть. Так, ярко для него заходило солнце. Солнце, освещённое красными переливами.

***

Сатору припарковал машину у входа в многоэтажный дом. Он заглушил мотор, оставляя ключ в зажигании, чтобы продолжала работать магнитола. Из динамиков приглушённо играла медленная мелодия, а Гето сидел рядом, молча смотря перед собой. Сегодня он отлично провёл время. И честно признался себе, что давно не ощущал себя настолько спокойным. Энергетика Сугуру успокаивала его, обволакивая чем-то тёплым, как и его картина. Сатору повесил её в спальне, напротив кровати. Каждый вечер смотря на неё, парень не чувствовал тревоги, быстро засыпая. И не врал, когда написал о том, что она отлично подошла его интерьеру. Приехав домой после выставки, он разглядел оттенки коричневого и бежевого. Они действительно красиво сочетались с голубым. Он продолжал молчать, как и Гето. Повернувшись в его сторону, Сатору начал разглядывать его лицо. Замечая, как разные эмоции сменяют друг друга от удивления до восторга, он понял, что Сугуру выглядел волшебно и привлекательно, освещённый лучами заходящего солнца. Теперь Годжо знал, что они жёлтые и красные. Прикрыв глаза, он старался запомнить сегодняшний вечер, полностью отдаваясь приятным ощущениям. Сатору не знал, сколько прошло времени, но почувствовал, как его щеки быстро коснулись тёплые губы. Он резко открыл глаза. Но Гето уже выскочил из машины и быстро убегал до своего подъезда, скрываясь за дверью.