***
— Поднимайся, рыбка! Менеджер ресторана была куда дружелюбней Ленни и, казалось, симпатизировала Маки. Она легко толкнула его в плечо и кивнула головой в сторону зала. Днем работы почти не было, но вечером в клубе, зарекомендовавшем себя как ночное заведение, жизнь закипала. Когда на танцполе включили лазерные установки и музыку, столики были уже наполовину заняты. — По левому ряду еще два столика подошли. Возьмите с Хэйли по одному на обслуживание, — менеджер деловито указала пальцем в глубину зала. Маки поднялся с барного стула, одернул форменный фартук и поправил платок на шее, скрывающий отталкивающие шрамы. Не увидев Хэйли, он двинулся к левому ряду и окинул быстрым взглядом новых посетителей. Пожилая пара за одним из столиков не задержалась в памяти и доли секунды, но мужчина за другим — он отличался ото всех присутствующих, и, должно быть, потому Маки неосознанно выбрал его. — Что будете заказывать? — с дежурной улыбкой спросил он, разглядывая посетителя, устало спрятавшего лицо в ладонях. Его пыльная полимерная куртка больше походила на военную экипировку, чем на одежду для ресторана, темные волосы длиной до плеч давно не были мыты и топорщились на затылке, костяшки рук сбиты. Мужчина вздрогнул и поднял утомленный взгляд больших, чуть раскосых глаз, светлых и прозрачных, как цветное стекло, и попытался натянуть вымученную улыбку. Его молодое лицо с правильными, четкими чертами почти ощутимо дрожало от внутреннего напряжения, и оттого довольное расслабленное выражение, которое мужчина старался ему придать, смотрелось чужеродной маской. Посетитель взял со стола меню, неловко поведя левым плечом, и тогда Маки заметил, что куртка его разорвана от подмышки, а сквозь прореху видна глубокая, сочащаяся кровью рана с запекшимися краями. Что бы ни случилось с этим человеком, он не пришел бы в ресторан поужинать в таком состоянии, если только не прятался в «Русалочке» от тех, кто его ранил. Маки следовало, не привлекая внимания опасного посетителя, немедленно сообщить о нем охране, а те уж разберутся, как поступить. Но чертово сострадание, что свело его когда-то с Лукасом и превратило жизнь в кошмар, остановило и сейчас. Маки принял заказ и бросился не к вышибалам, а на кухню, на ходу размышляя, согласится ли клубный врач осмотреть посетителя, если незаметно провести того наверх, или стоит просто попросить у врача пластырь и антисептик и тайком передать раненому парню. Но решить не успел. Едва отойдя от стола выдачи заказа, Маки столкнулся с тем самым посетителем, опрокинул на него пиво и замер в ужасе: из ресторанного зала, откуда раздавались вопли и визг, в кухню ворвались темные тени и заполнили все помещение. Воздух вокруг существ гудел, подобно силовому полю, набирая частоту, и когда вибрация перешла в пронзительный звон, одна из теней выпустила ослепительный луч, раскрошивший стену. Маки попятился, прикрывая лицо подносом, а раненый рванулся к нему, бросил в карман фартука что-то тяжелое и оттолкнул с такой силой, что Маки залетел под стол, в последний момент укрывшись от очередного луча. Сквозь облако разлетевшихся вокруг осколков посуды он увидел, как загадочный посетитель в полимерной куртке выскочил в разбитое окно, увлекая за собой тени.***
«Спрячь это», — вспоминал он слова мужчины, которые тот сказал, прежде чем сбежал. Усевшись на пол в укромном уголке подсобки, Маки достал из кармана семь золотистых дисков, похожих на старинные монеты, которые иногда находили среди обломков затонувших судов. Однако монеты с морского дна были изъедены коррозией, едва позволявшей разглядеть рисунок, эти же были совершенно новыми и гладкими, без чеканки. Он торопливо бросил монеты обратно в карман, когда в подсобку ворвался запыхавшийся Ленни. — Едва нашел тебя! — недовольно бросил он. — Прячешься от рро? — Ленни хохотнул с таким видом, будто прятаться от призрачных теней, стреляющих силовыми лучами, было верхом глупости. — Уже вызвали полицию, хотя призраки сбежали сами. Говорят, они преследовали странного парня, похожего на эльфа… Ленни, непривычно разговорчивый, смотрел в сторону и, казалось, обращался больше к самому себе — несмотря на показное равнодушие, он был немало взволнован происшествием в ресторане. Рро, эльфы — Маки нахмурился, вспоминая учебники. Это были сухопутные этносы, с которыми живущие обособленно моряне обычно не сталкивались. — Пошли, — Ленни встрепенулся от задумчивости. — Пора поработать. После того, как рро разнесли стену в ресторане и ранили кого-то из посетителей, Маки полагал, что его работа на сегодня окончена. Ленни поймал его вопросительный взгляд и пояснил: — Соулд пришел. От имени садиста паника сдавила горло. Маки отступил назад и пролепетал: — Ты ведь отпустил меня вчера, Ленни! Поставил в ресторан. — Я же не знал, что он явится снова. Вчера ведь только был, — Ленни озадаченно пожал плечами. — Но у меня разрыв, я не могу! Маки едва догнал его, быстро шагающего по коридору, и ухватил за рукав. Ленни развернулся, недовольно отдернул руку и отмахнулся. — Это же Соулд, твой поклонник. Он любит тебя и с разрывами, — лицо Ленни исказила кривая усмешка. Он положил Маки руку на плечо и сжал так сильно, что тот ойкнул от неожиданности, а затем потащил за собой к номерам. Соулд стоял у номера уже в фирменном халате заведения, слишком сильно распахнутом, отчего при желании между полами можно было разглядеть не только его ноги, но и яйца. Маки встал за спиной Ленни, обреченно склонив голову. — Мне надо переодеться, — тихо сказал он, показывая на форму официанта. — Нет, оставь! — неожиданно громко рявкнул Соулд. — Мне нравится этот передник, в нем он выглядит как шлюха! — он обращался к Ленни с развязной улыбкой, по которой стало ясно, что генерал пьян. Это был наихудший вариант — вместо короткого секса с щипками и удушением, который можно было перетерпеть, Маки предстояло участвовать в диких играх Соулда, которые единственные были способны поднять его член после выпивки. Когда изобретательное истязание истощило все запасы терпения и стойкости Маки, он уже не мог сдерживаться и всхлипывал при каждом ударе, еще больше распаляя генерала. Слезы сами катились из глаз, затекали в рот, смешивались с кровью из укушенной губы. Маки мог бы ударить Соулда, схватить его за волосы и размозжить голову о стену, но силовое поле имперского генерала ему было не преодолеть. Однажды, несколько недель назад, поддавшись слабости, он оттолкнул Соулда ногой, и тот немедля активировал поле — оно подняло Маки под потолок, пригвоздило к стене с распростертыми руками и давило так, что голова запрокинулась под противоестественным углом и едва не оторвалась от шеи. Он хрипел и дергался, как насекомое на булавке, а когда Соулд убрал поле, рухнул на пол, разбив лицо. Маки лежал и не мог шевельнуться, все мышцы болели, как после длительной работы, не мог сам идти — его потащили волоком и бросили в камеру в подвале на три дня. Больше Маки не сопротивлялся, двух уроков оказалось достаточно. Наигравшись, Соулд приказал Маки встать на четвереньки и грубо ввел член, раздирая едва зажившие ранки. Маки вскрикнул, сжал ткань фартука, в котором пожелал видеть его генерал, по бедрам потекло что-то теплое. Соулд трахал его, наслаждаясь криками, а Маки старался собраться с мыслями и сконцентрировать феромон, бурными выплесками разлетающийся вокруг, чтобы удовлетворить генерала и отделаться от него поскорее. Нужно было подгадать момент, когда Соулд станет кончать, и направить феромон, но жгучая боль в анусе перешла в онемение, или Маки просто выпал из действительности на время так, что перестал чувствовать член внутри. — Ах ты сука, никчемная шлюха! — он очнулся, когда Соулд уже стоял сбоку с опавшим членом, с которого капала сперма. Маки пронзило — он опоздал! Феромон, который накопил для финального направленного выброса, надо было выпустить раньше. Рассвирепевший Соулд ударил его ногой под дых и, пока Маки глотал воздух ртом, бросился куда-то в глубину комнаты и вернулся с запотевшей бутылкой пива. — Ты такой разъебанный, что не чувствуешь моего члена? Сейчас я впихну тебе кое-что потолще! Разорву тебя нахрен! Маки глянул в совершенно безумные, налитые кровью глаза Соулда и попятился на локтях. — Не надо, — только и успел он беззвучно выдохнуть, когда его обездвижило силовое поле, прижимая спиной к полу. Генерал откинул фартук ему на лицо так, что закрыл глаза. Маки и не нужно было видеть, он понимал, что сейчас произойдет. — Разорву! Разорву! — яростно бормотал Соулд и раздвигал безвольные ноги Маки. Его голос потонул в оглушившей Маки волне паники. Остался только стук сердца и отчаянный страх зверя перед смертью. Ануса коснулась холодная сталь. «Крышка», — звякнула одинокая мысль в голове. Резкая боль — зазубрины по краю крышки вторгались в тело. Феромон вспыхнул, ударил в голову. Маки дернул конечностями, но движение увязло в непреодолимом сопротивлении силового поля. Толчок, и боль протиснулась глубже, толчок… — Разорву! Толчок, и Маки замычал, вложив всю силу в поток воздуха через стиснутые полем зубы. Феромон, накопленный внутри для оргазма Соулда, собрался в плотный комок и вырвался из горла вместе с воплем. Что-то вспыхнуло у Маки перед глазами ослепительно ярким белым светом, и его ударило воздушной волной. Маки не видел, что это, — к лицу плотно прилипла ткань фартука. Силовое поле исчезло и отпустило вдавленного в пол Маки так неожиданно, что он подлетел вверх. Обретя возможность двигаться, Маки рефлекторно выдернул горлышко бутылки из тела, заскулив от резкой боли, а потом отдернул с лица фартук. На мгновение он остолбенел, и тишина зазвенела в ушах, а потом заорал в ужасе так, что оглушил себя собственным криком. Вся комната: белые стены в мелкий цветочек, потолок, сам Маки — все было облеплено мелкими ошметками окровавленного красного мяса. Все, кроме бутылки в его дрожащей вытянутой руке — она была испачкана голубой морянской кровью. На его вопль, отличавшийся от обычных мучительных криков, раздававшихся в этих номерах, вбежал охранник, а за ним Ленни. Вытаращив глаза, распорядитель трясущейся рукой поднял из лужи густой темной крови горящую ярко-бирюзовым метку генерала Соулда со свисающими на электродах кусочками плоти, и с отвращением отбросил в сторону. — Что ты сделал с ним, ублюдок? — Ленни пятился назад, несмотря на то, что охранник крепко сцепил Маки силовым полем. — Ты убил его! Имперского генерала… Ленни быстро пришел в себя и стал торопливо раздавать указания охранникам. — Не снимайте силовое поле! Его надо сдать имперцам, иначе нам всем конец! Они будут тут с минуту на минуту по сигналу тревоги, — концом ботинка он указал на ритмично вспыхивающую метку Соулда. — Обыщите его под полем, у него может быть еще оружие. Я свяжусь с Кайлом. Маки, прижатый к стене силовым полем, посмотрел ему вслед и оглядел комнату. От осознания произошедшего тошнота подступила к горлу. Соулда разорвало на мелкие части. Взгляд зацепился за пучок рыжеватых волос генерала, торчащих из окровавленного лоскута кожи, который на глазах оторвался от обоев, оставив на них красный липкий след, и упал на пол. Маки зажмурил глаза, но поздно — судорога скрутила желудок, и кислая рвота наполнила рот. Придавленный к стене, он не мог наклониться вперед, и от страха, что захлебнется, попытался привлечь внимание охранников, издавая неясные звуки. К тому моменту, когда один из них нехотя обернулся к нему, Маки с трудом раздвинул зубы, и рвота потекла по подбородку на грудь. — Что ты мычишь, тварь? — гаркнул охранник. — Имперцы тут, — сказал второй, стоящий у окна. — Сделают из тебя чучело в своих казематах. Маки похолодел. Имперские тюрьмы славились далеко за пределами Шор-сити. Первый охранник подхватил его под руку, но случайно вляпался в рвоту. — Твою мать, еще и облевался! — с этими словами он в сердцах пнул Маки коленом в пах. Дыхание перехватило, глаза заволокло пеленой. Казалось, тело и разум больше не могли выносить боль, Маки стало бить мелкой дрожью, а в голове стучало отчаянное: «Чтоб вы сдохли, чтоб вы все сдохли, как Соулд, и оставили, наконец, меня в покое!» Феромон собрался в комок в груди, а когда охранник вновь ударил его, вырвался и окружил Маки плотным красноватым облаком. Он не успел понять, что произошло, когда в области его ног что-то вспыхнуло, ослепив, его отбросило в сторону, как взрывом, и на глазах оба охранника разлетелись на мелкие части, не издав ни звука. Шквал из брызг горячей крови и кусочков тел полетел Маки в лицо, ударил в голую грудь, красные комки повисли на стенах поверх подсохших останков Соулда. Освобожденный от силового поля, Маки упал на колени в лужу крови, тут же вскочил, обезумевший, и бросился в душевую. Не понимая, что он делает, заперся изнутри и включил воду. Маки отдирал с себя ногтями размозженную плоть и рвоту, снова блевал, плескал водой на лицо, тер глаза, бил по щекам и рыдал, пока голос погибшего охранника, зазвучавший в голове, не привел его в чувство: «Имперцы тут». Маки выскочил из душевой кабинки, неловко поскользнувшись на плитке, схватил с крючка снятую до того форму официанта и торопливо натянул на мокрое тело. Взгляд упал на окровавленный фартук на полу. Монеты! Маки вытряс их в руку и задержался — монет было пять. Где же еще две? Обронил? Он сунул монеты в карман черных форменных джинсов и выбежал в комнату, предусмотрительно зажав рот рукой, — хотя желудок был уже пуст, мучительные рвотные позывы не прекратились. Подошел к тому месту, где Соулд повалил его силовым полем и пытался всунуть бутылку в зад, огляделся, перевел взгляд к стене между окнами, где его бил охранник, и там заметил блестящий предмет. Подойдя ближе, Маки присел и поднял две одинаковые половины полого золотистого диска. Они, несомненно, были частями одной из монет: цвет, материал, размер — все совпадало. Значит, монеты не были цельными, как показалось Маки сначала. Он оглянулся и увидел чуть поодаль еще две половины, а затем достал неповрежденную монету из кармана и покрутил в руках, не замечая на ней никаких признаков соединения. Как они могли раскрыться и что содержали внутри? И как это связано со смертями и с его страшными желаниями?