Семь монет

Боль рвала, кромсала на части. Джин подёрнул плечами, как от озноба, и упёрся ладонями в тёплый песок, уставившись бессмысленным взглядом на гонимые ветром песчинки. Хотелось замереть и не двигаться — перетерпеть, затаив дыхание. Или кататься по земле с воплями, раздирая кожу ногтями, — выкричать и забыться. Он вызвал приток силы для репарации, и внутри стало горячо и искристо. Это ощущение всегда нравилось ему, ведь за ним шло облегчение. Но не сейчас, конечно. Разве можно было репарацией излечить пробитую душу? Тим мёртв. Джин поднял глаза, в сотый раз всматриваясь улучшенным зрением в энергетическое поле так далеко, насколько хватало мощности. Тима не было в этом мире. А за край сущего ему не заглянуть. — Мы хотели помочь тебе! Ты будто обезумел!.. Он не сразу повернулся на голос — говорил Лио, стоящий поодаль. Заходящее солнце било из-за его тёмной фигуры и слепило. Джин прикрыл глаза рукой и отвернулся. Он знал лишь один способ унять боль. Он ещё помнил, как это — быть ассасином, что не знает ни чувств, ни страстей, ни вопросов. Помнил тишину внутри и уверенность, что всё правильно и каждый шаг твой служит цели, выбранной наставниками. Теперь он сам себе наставник и сам определил цель. И он пойдёт к ней не как Джин, а как машина, как функция. Он поднялся на ноги и двинулся в сторону заката. Зачем он вообще дал себе свободу чувствовать? Знал ли он, хотел ли этой боли? В голове гудело, нежные глаза жгло прямыми лучами. «Ты всегда был неправильным, — зазвучал внутри наполненный горечью голос Тима, и прохладная ладонь легла на лоб. — И я боялся, что когда-нибудь мы потеряем друг друга из-за этого». Горло сдавило, в груди задрожал застрявший воздух. Сожаления были невыносимы, и Джин застонал сквозь зубы, отталкивая в сторону что-то говорящего Лио. Цель! Ни чувств, ни страстей, ни ветвей, ни корней… Цель! В лицо песком ударил ветер. — Наденьте экипировку и маску — поднимается ветер! — скомандовал и быстро разделся догола под изумлённым взглядом Лио. Тот отскочил и, насупившись, пробормотал: — Ты не слушаешь, что я говорю! — Куртку тоже, — Джин носком подтолкнул к нему выброшенные из рюкзака вещи. — Мне не холодно! — дерзко выпалил Лио и пнул полимерную куртку подальше в песок. Внутри вспыхнуло, губы сами поджались, но Джин вздохнул глубоко и усилием воли расслабил стиснутые кулаки. Ни чувств, ни страстей, только цель. — Я оставил машину в десяти километрах к западу. Если она не повреждена, воспользуемся ей, — он оценивающе оглядел спутников. — Надень маску, — тихо сказал Маки хмурому Лио. — Чувствуешь, какой кислый воздух, — он провёл языком по сухим губам. — Хорошо, — буркнул тот, бросив на Джина сердитый взгляд исподлобья и поднял лежащую у ног защитную маску, а затем стал недоумённо крутить в руках. — Я помогу, — шепнул Маки едва слышно, тоже поглядывая на Джина и тотчас пряча взгляд. Джин встал полубоком, глядя на невысокие вихри, подхватывающие песок вдали. Краем глаза он видел возню Маки с маской: тот смущённо посмеивался, закрепляя петли за острыми ушами Лиодеанна, и с улыбкой вглядывался в его расширенные глаза, ещё не скрытые за защитным стеклом. — Будь рядом со мной, — глухим, изменённым из-за респиратора голосом сказал Лио, метнул на Джина настороженный взгляд и взял Маки за руку. — Ладно. Тот смущённо вытащил пальцы из его ладони и хотел надеть маску себе, но не успел — Джин метнулся к парням и повалил на землю, толкнув каждого рукой в грудь, одновременно выбрасывая «плащ». Оглушительный свист сжатого воздуха ударил по ушам, и в полутора метрах над землёй пронёсся, вздымая песок, распластанный, как застывшая капля свинца, серебристый имперский беспилотник. Не меняя направления, он вошёл в дюну, прорезая её, как мягкое масло, и ушёл к горизонту. Джин отнял руки от ушей и услышал затихающий крик ужаса. Кричал Лио, вжимаясь щекой в землю. — Тш-ш-ш, — зашипел Джин и ободрительно погладил ему спину, привстав на локте. — Это разведчик. Пока разведчик. Лиодеанн открыл забрало маски и округлившимися глазами посмотрел туда, где давно скрылся беспилотник. — Будь внимателен, — тихо сказал Джин, — наблюдай вибрации. Любое движение: муха, птица, заяц — должно насторожить тебя. В этом мире нет ни мух, ни птиц, ни зайцев, — он обвёл рукой пустыню. — Любое движение — это люди, их оружие. И оно смертельно. Он поднялся на ноги и указал на лежащую вдали серо-бежевую куртку, припорошенную песком. — Куртку придётся оставить, трогать её нельзя. Если картина к следующему пролёту разведчика изменится, этим квадратом заинтересуются истребители, — Джин помолчал и произнёс: — Это война. — Но с кем они воюют? — спросил Маки, провожая взглядом скрывшийся в пыльной дымке разведчик. — Уверен, я знаю с кем. Императору нужны штучки — это ключ от всех дверей космоса и нож, разрезающий путы этого проклятого мира. Джин задумчиво коснулся левого предплечья. Под кожей привычно заиграли искорки чистой энергии, побежав по руке вверх, и голова отчего-то стала тяжёлой, а в глазах потемнело. — И, судя по тому, что война, втянувшая даже ассасинов Хеймона, в разгаре, — с трудом продолжил Джин, потирая лоб, — он их ещё не получил. Мы должны уничтожить штучки, пока этого не случилось. Такова наша цель. Голос его с каждым словом звучал твёрже и уверенней, а голова просветлялась. Цель! — Идёмте!

***

— Станция, где я нашёл хранилище штучек, расположена в жерле одного из вулканов примерно в ста километрах от главной территории Киима. Я лично составил отчёт о его месторасположении, когда завершил разведывательную часть задания, — Джин хмыкнул, вспомнив, скольких усилий и смертей это стоило, — и отправил своему наставнику. А значит, теперь этими сведениями владеет Империя. Конечно, рро бросили все силы на оборону хранилища, а имперцы держат станцию в осаде, и сейчас у потухшего вулкана жарко. Но есть другой путь — через лабиринты газовых трещин. Я нашёл его случайно, находясь на пороге смерти, — чутьё вывело меня на поверхность в тридцати километрах от станции. О нём я не успел доложить. А чтобы найти этот путь среди тысяч трещин, открывающихся в пустыне, не хватит жизней всех ассасинов Хеймона, — Джин помолчал. — Это страшная дорога, и нам надо подготовиться. — Может, Маки не стоит идти туда? — осторожно спросил Лио, не обращая внимания на возмущённый взгляд друга. — Он ведь не Сильный, а там опасно. — Наша сила подобна оружию людей, и они умеют противодействовать ей, но умение Маки — уникально. Как бы не вышло так, что он сыграет решающую роль в нашей миссии. К тому же только он, — Джин посмотрел на Маки в упор, — сможет определить, какая именно штучка подходит ему по вибрациям. А без штучки Маки вновь лишится ног. Вэн стоял в том месте, где они оставили его год назад, у обочины заброшенной трассы. Колёса наполовину занесло песком, он забился в тонкую щель двери, в углубление ручки, толстым слоем покрыл корпус. Пустыня охотно забирает себе всё, что бросают в неё люди, и всё превращает в песок. Джин отряхнул лобовое стекло, изъеденное кислотой, — даже устойчивый полимер не выдерживал ливней. Сколько их было за это время? Десять? Пятнадцать? Бури случались всё чаще. Джин поднял тревожный взгляд на затянутое низкой облачностью небо, не теряя времени, открыл машину и, стянув маску, глубоко вдохнул воспоминания. Он провёл в этой полимерной коробке столько дней и лет! Открыл шкафчик: запасная вода, нейтрализаторы, консервы — всё было на месте. — Закрой дверь! — скомандовал он Маки и включил фильтровальную установку. Небольшой объём машины мгновенно наполнился чистым прохладным воздухом, пахнущим озоном и дождём. Тем дождём, что остался на Лариде. Скорее бы покончить с делом и вернуться туда. Из-за угла перегородки, отделяющей кабину, Джин видел, как Маки и Лио обследуют машину, открывают встроенные шкафчики, заглядывают в ниши, Лио заинтересовался откидным сиденьем и несколько раз опустил и поднял его. Мальчишки! Они тихо переговаривались, толкались и смеялись. Когда Джин настроил маршрут и откинулся в водительском кресле, в кабину ввалился Маки со знакомой кружкой в горошек. — Смотри, что я взял с собой, — он с улыбкой показал кружку. — Можно я сделаю для Лио кофе? — Да, конечно. Джин невольно задержался взглядом на его сияющем лице, протянул руку щёлкнуть встроенный кипятильник и отвернулся, упёршись взглядом в догорающий за окном день. Горечь сдавила сердце. Не важно, где ты находишься, — важно с кем. Ему нигде не найти счастья: ни на Лариде, ни на Земле, нигде… — навсегда один. — Джин, пойдём к нам! — весёлый голос Маки резал сердце. — Я буду спать, — сипло ответил Джин, не поворачивая головы, и откинул спинку кресла в горизонтальное положение. Он скрутился в клубок на боку, уставившись невидящим взглядом в темноту под панелью управления, и зажал рот ладонью, чтобы не выпустить рвущиеся изнутри всхлипы. Ни чувств, ни страстей, ни сожалений… Но ничего не выходило, и под веками горели несуществующие слёзы. — Джин! Он встрепенулся то ли от дрёмы, то ли от забытья. В машине было темно и тихо, только шуршал песок под колёсами. На плече лежала тонкая ладонь с перепонками, и Маки, лицо которого тонуло в тени под свисающими небрежно собранными волосами, шептал: — Джин, ты в порядке? Как ты себя чувствуешь? Джин встряхнул головой и присел. Лицо морянина было совсем рядом, во влажных глазах отражались зелёные дежурные огоньки панели. — Ты стонал во сне, — пояснил Маки. — Я в порядке. — Джин, — Маки чуть сжал ладонь на его плече. — Тим… — Лучше замолчи, — резко оборвал его Джин, шумно выдохнув, и замер, согнув спину и упёршись руками в кресло, а затем глухо сказал: — Я был готов к этому. Я понял, что Тима нет, сразу же, как ступил на Землю. Я почувствовал бы его вибрации, но их не было. И нигде нет. Маки кивнул, опустился на пол и сложил руки на согнутые колени. Машина мчала через пустыню. За окном в ночном небе загорались далёкие белые вспышки то ли молний, то ли силовых ударов. В салоне на откидной кровати сопел во сне Лиодеанн. Шумела вода в кипятильнике. Едва слышно гудел вентилятор фильтровальной установки. Этот мир жил, неуклонно вращая колесо своего тягостного существования. И Джин жил, несмотря ни на что. А лучше бы им обоим умереть.

***

Позади были кипящая газами ядовитая река и километры пути по трещинам и пещерам. Маки упал на колени и сдёрнул маску, почувствовав, как горячая струйка потекла по верхней губе. Респиратор не справлялся с едким воздухом подземелья, и разъеденная слизистая начала кровоточить. Он зажал нос, тщась остановить кровь, с которой организм терял последние крохи влаги. — Вода закончилась? — безнадёжно спросил у Джина, устало рухнувшего рядом. — Да, — бесстрастно ответил тот, как и несколько раз до этого. — Там есть ручей! — раздался хриплый голос Лиодеанна. Он боком выскользнул из узкой расщелины и обессиленно опёрся плечом в стену. — Эту воду нельзя пить! — резко выкрикнул Джин и схватил вскочившего Маки за рукав, грубо опуская обратно. Маки и сам знал это. Подземные воды были токсичны. Источники, воду которых можно было нейтрализовать и использовать, были редкостью, и последний известный Джину остался далеко в пустыне, где путники набрали бутылки, теперь опустошённые. Жар, духота, зуд опалённой газами кожи — ничто так не мучало Маки, как невыносимая жажда. Он обвёл растресканные губы языком, но вязкая слюна не смочила их. — Вода есть на станции, — сказал Джин и поднялся на ноги. — Идёмте. — Но где эта станция? — воскликнул Лио. — Мы идём уже несколько дней! — в его покрасневших глазах плескался страх. — Ты точно знаешь дорогу? — Мы идём тринадцать часов, — холодно ответил Джин, бросив взгляд на навигатор, укреплённый на запястье. — Я знаю дорогу. — Здесь нет света и время не определить, — Лио в отчаянии поднял глаза к каменному своду. — Нет воды, кругом яд, невозможно дышать… — он упёрся двумя руками в стену и вдруг вскинул голову. — Оттуда дует, там выход! Давайте выйдем на поверхность, на воздух! Он сделал шаг в сторону, но Джин грубо схватил за воротник и прижал спиной к стене, нависая. — Там ещё хуже — опускается буря, — зашипел он Лио в лицо. — Эта планета — ужасное место, и я предупреждал тебя об этом. Но ты всё равно напросился со мной, глупый мальчишка! — глаза Джина сверкали яростью, а рука всё сильнее скручивала воротник, сжимая шею. — Мы никуда не пойдём из этого коридора — у нас есть цель, и мы выполним её! — Джин! — хотел крикнуть Маки, но из иссушённого горла вырвался хрип. — Не надо! Джин встряхнул головой и поморщился, как от боли, отпустил Лио, и тот осел к нему под ноги, гася вспыхнувшую на пальцах силу. Джин положил ладонь на лоб, прикрывая глаза, и заговорил тише: — Когда мы уничтожим штучки, я найду транспортёр и мы тотчас покинем этот проклятый мир, обещаю. А теперь пойдёмте. Он оторвал руку от лица и протянул Лио. Тот, хоть и зыркал, как зверёныш, но ухватился и тяжело встал. Впереди были ещё несколько часов похода.

***

— Это дверь? — изумлённо пробормотал Лио, выглядывая из-за старого обвала в полусотне метров от опалесцирующей мембраны, установленной прямо в расщелине. Перед малоприметным входом на станцию располагалась небольшая выровненная площадка, припорошенная каменной пылью, с недавними следами от широких шин. — Она не охраняется? Здесь тоже все вымерли? — голос Лио чуть заметно дрожал, выдавая волнение, на пальцах играла сила. — Она охраняется… магией, скажем так, — ответил Джин, усмехнувшись. — Убери силу и постарайся не вибрировать так сильно. Мы не станем прорываться с боем — в прошлый раз мне неслабо досталось в этом вулкане, рро умеют воевать и давить количеством. Будем действовать тихо. На задании я расшифровал несколько меток здешних сотрудников и помню их вибрации. Я сымитирую их и проведу вас внутрь. — Как это? — выдохнул Лио с долей восхищения. — Ты не учил меня такому. — Не думаю, что подделка меток понадобится тебе на Лариде. Я учил тебя многому другому, но не всё ты счёл полезным. Лио уязвлённо поджал губы. — Вперёд. У мембраны «плащ» уберу, чтобы не тревожить электронику. Да и толку от него мало — силовые потоки под куполами рвут сеть, — наставлял Джин, но по растерянному лицу Лио было видно, что он мало что понимает из речи наставника. Они прижались к каменной стене спинами, уходя из поля зрения возможных камер, и Джин прикрыл глаза, настраиваясь. Пустое ложе метки на его предплечье задрожало, по биоэлектродам побежали искорки. Лио вытаращил на Джина глаза, как будто увидел призрака, и прошептал: — Боги, он изменил свои вибрации… Он не договорил, потому что Джин, не открывая глаз, обхватил его за спину и втолкнул в буфер, одновременно прижимая руку к датчику допуска, активизировавшемуся после прикосновения к наружной мембране. Затем проделал то же с Маки, а через миг проник в тесный буфер сам и жестом позвал за собой через внутреннюю мембрану. Чистый воздух без запаха после загазованных переходов вскружил голову. Маки вдохнул полной грудью, распахивая глаза, и только тогда осознал оглушительный сигнал тревоги над головой. — Проклятье! — ругнулся Джин и обескураженно закрутил головой. — Датчик считал твою метку! — он тряхнул руку Маки с горящим гербом Шор-сити и указал на экран с планом станции, где в такт с сиреной мигал курсор с подписью «Гражданин Шор-сити 92-134-223-897 Макс Пет». — И ты есть в их базе. Бежим! Джин подтолкнул Маки в спину, и тот сорвался с места, через плечо глянув на экран, — курсор с его именем двинулся вверх по огибающему станцию коридору. — Скорее к хранилищу! — скомандовал Джин, накидывая «плащ». — Лиодеанн, помогай! «Плащ» мерцал и вздрагивал, но после того, как Лио подпитал его своей силой, стал более стабилен. Сигнал тревоги не смолкал, позади слышались торопливые шаги и выкрики на чужом языке. В одном из коридоров Маки заметил человека в тёмном военном комбинезоне с активированным силовым полем, который смотрел сквозь них, не замечая. Джин прижал палец к губам и махнул кистью, призывая следовать за ним. От однообразных коридоров и помещений, отделанных серебристым полимером и освещённых рядами белых ламп, мелькало в глазах. Маки бежал из последних сил, оглушённый сиреной и стучащим в висках пульсом, дыхание со свистом вырывалось из болезненно пересушенной гортани, когда он краем глаза заметил в одной из комнат предмет, от которого уже не смог оторвать взгляд. Голубая пластиковая ёмкость с краном, подвешенная на стене, была наполовину заполнена водой. Её стенки запотели, и бисеринки конденсата собирались в быстрые струйки и падали на пол. Как заворожённый, Маки подошёл к ёмкости и поймал ртом стекающую каплю, а затем открыл кран и, обхватив трубку ртом, стал, захлебываясь, глотать чистейшую воду. Он обернулся на звук тяжёлых шагов медленно, только теперь осознавая, что отстал от Джина и его «плаща». Дрожащей рукой перекрыл наполовину кран и замер полусогнутый, уставившись в голубые глаза охранника, стоящего с энергетическим ружьём наизготове. Не опуская прицел, мужчина отвёл взгляд на браслет с крупным экраном на своей руке, подобный навигатору, каким пользовался Джин, и сказал: — Макс Пет, — не спрашивая, утверждая. Ужас вспыхнул в голове молниеносно, затапливая мир в красном мареве феромона. Маки оцепенел, не в силах разогнуться и оторвать руку от крана, а взгляд — от светлых глаз рро, словно в замедленной съёмке неторопливо нажимающего курок ружья. — Я не тот, кого ты ищешь, — пробормотал Маки, чувствуя, как облако феромона выходит из его груди и заполняет пространство. — Я не тот, кого ты ищешь! — повторил он увереннее и выпрямился, торжествующе глядя в пустые остекленевшие глаза охранника. В двери мелькнуло встревоженное лицо Джина. Он скользнул взглядом по рро, безвольно опустившему ружьё, и показал Маки большой палец, кивнув одобрительно. — Я тот, кто должен быть в этой комнате, — на ходу сочинял Маки. — Отведи меня к месту, где хранятся монеты. Мужчина повернулся к выходу и, чеканя шаг, прошёл мимо отпрянувшего Джина. — Открой! — скомандовал Маки у тяжёлой гермодвери. Рро активировал датчик допуска и прислонил метку. Дверь откатилась, выпуская из темноты холодный и звенящий, как от радиации, воздух. Друзья вбежали внутрь. Щелчок датчика движения многократным эхом отразился от стен и потолка поистине огромного помещения, выхваченного из темноты светом включающихся волной ламп. Гермодверь закрылась за спиной, и воздух замер. Перед ними стройными рядами стояли стойки с монетами, уходящими в бесконечную даль хранилища, насколько хватало глаз. А под потолком кружили десятки, нет, сотни и сотни боевых голограмм.